Лютик тихо шел по темной дороге города. Вдали он слышал стук копыт о булыжники, крики солдат — небольшой, как он полагал, группы для относительно неважного заключённого.
Он бы хотел иметь лошадь и несколько сотен миль между ним и этим проклятым городом, но тогда над ним бы повисла угроза за кражу имущества. Так что то, что он
действительно сейчас хотел — это меч, прикрывающий ему спину, что наконец стало достижимой целью.
Бард вычислил, когда сменяется патруль, примерно в первые двадцать четыре часа после того, как его затолкали в темницу, но сбежал только тогда, когда услышал о ведьмаке, прибывшем в город на лошади по имени Плотва. Он почувствовал первые ростки надежды, подкупая охранника последней монетой, которую бережно хранил под пяткой своего левого сапога, и выскальзывая в ночь прямо за стены замка.
Найти Геральта было довольно просто — в этом месте было четыре постоялых двора: обширный город Мекаар был достаточно большим для основания здесь бизнеса. Самый большой из них и, безусловно, самый роскошный был рядом с королевским комплексом, но Геральт не остановился бы там. Как и не остановился бы на берегу моря, в постоялом дворе, заполненным семьями и плачущими детьми. Постоялый двор у опушки леса на западной границе Мекаара казался неплохим вариантом, пока Лютик не вспомнил, что он находится рядом с церковью. Религия имела тенденцию отнимать у Геральта его хлеб.
Оставшийся постоялый двор, конечно же, был придорожным, сырым и трухлявым, у северных городских ворот — идеально подходящий под (кошмарный, ужасный, паршивый) вкус Геральта. Не менее легко было найти и комнату, которую он выберет — что-то с видом на конюшню, с окном, которое сгодится для быстрого побега.
Когда звук копыт стал громче, Лютик пробрался через внутренний дворик и, поднявшись по лестнице, пошел по одинокому коридору. Он осторожно толкнул последнюю дверь и, увидев пару ножен у незажженного камина, почувствовал лёгкую дрожь облегчения, но в комнате ведьмака не было. Он вошёл внутрь, с накинутым на голову капюшоном потрёпанного украденного плаща, низко натянутым на самое лицо, легко ступая по полу. Открыл было рот и…
— Герр…
ГЛАА... МФФ… — приглушённо закричал он, когда из темноты вырвалась рука, дёрнувшая его вперёд, затем в сторону. Голова барда врезалась в каменную стену, а из темноты на него сверкнули кошачьи жёлтые глаза.
— Это
я, ты, ИДИОТ, — крикнул он, и копыта на улице будто превратились в гром, а тишину нарушили крики — у него осталось не так много времени.
Геральт остановился.
—
Лютик?
— О, прекрасно, он помнит мое лицо, — пробормотал Лютик. Его сердце колотилось. Очевидно, суть угроз Геральта людям заключалась в том, чтобы прижимать их к стенам своими бедрами. Забавный человек. Что, если он будет так домогаться вампиров, где они
тогда будут?
— Может, отпустишь меня? — сухо спросил он, опуская мысленное
«до того, как у меня встанет».
Геральт отодвинулся на полдюйма, с любопытством склонив голову набок. Его голос был грубее и ниже обычного, немного сонный. Ведьмак стоял достаточно далеко, чтобы Лютик понял, что на нём вообще-то не было рубашки.
Это было восхитительно. Это было прекрасно. Вся кровь Лютика устремилась вниз.
— Послушай, ты слышишь их?
— Солдаты из замка, — подтвердил Геральт.
— Отлично, ну, в общем они хотят покончить со мной и тому подобное, но я бы предпочел, чтобы они не…
— Почему?
— Разве мы не можем приберечь вопросы и ответы на то время, когда
я не буду находиться в смертельной опасности?
Геральт молчал, и Лютик вздохнул.
— Верно, что за чушь я несу. У тебя нет понятия о самосохранении, не так ли, мистер ведьмак-который-не-уйдет-на-пенсию-и-уйдет-разве-что-на-
вечный-покой? Если ты хочешь знать, то я помог дочери лорда Элорана сбежать со своей девушкой. Вот, — пожал плечами он.
— Что ж. Неплохо.
Он широко улыбнулся.
— Ага. Итак. Ты собираешься… Ну знаешь… — Лютик неопределенно указал на мечи, подпирающие стену.
— Уничтожить целый взвод солдат?
— Что? — невинно спросил Лютик. — Это сложно?
Геральт закатил глаза и наконец отступил. Хвала небесам. Ещё немного и Лютику пришлось бы представлять мертвых котят, чтобы держать ситуацию в своих штанах под контролем.
А потом Геральт сказал:
— Ложись в постель.
Лютик замер. Моргнул несколько раз.
—
Прошу прощения?
— Снимай одежду, ботинки и ложись в постель, — Лютик слегка ущипнул себя. Нет. Это не сон. Прислушиваясь, Геральт склонил голову набок и добавил: — Быстро.
Глаза Лютика расширились. В почти кромешной тьме он снял сапоги и расстегнул дуплет, прежде чем стянуть его через голову. Развязав завязки на своих штанах, Лютик скользнул под теплое, согретое одеяло, стараясь не дышать, когда почувствовал, как Геральт лег позади него. Когда рука ведьмака обхватила его за талию, горло его вдруг пересохло.
— Покричи, — раздался низкий шепот у него за спиной, и кровь прилила к лицу Лютика, а в горле стало сухо как в пустыне.
— Как? — прохрипел он.
— Давай же, — пробормотал Геральт. — Ты никогда не замолкаешь, что бы я ни делал, — его рука лениво поглаживала мягкую, бледную кожу чуть выше остатков его одежды, — в кои-то веки я прошу тебя…
Лютик закрыл глаза и застонал — этот звук вырвался из его горла не поддаваясь контролю.
Мгновение тишины, а затем…
Рука на его талии сжалась.
— Хорошо. Громче.
—
Черт, — прошипел он. — Боже,
пожалуйста…
Резким быстрым движением, которое заставило кровать врезаться в стену, Геральт переместился позади него. Затем снова,
удар-удар-удар. Лютик быстро понял: солдаты услышат звуки, прежде чем войти, и увидят то, что им и было нужно — темную комнату, два тела, обернутые друг в друга, чертовски голодные, выглядящие так, будто находились тут
часами…
Звучит что-то, похожее на стук кулака в их дверь, а потом какой-то человек распахивает ее с криком:
— Городской патруль!
Геральт набрасывает на Лютика простыни в похвальном стремлении показаться заботливым любовником, прикрывая его лицо, но — Лютик замечает это — не обнаженную линию его спины, и холодный воздух тут же устремляется к его коже в том месте, откуда Геральт отодвигается.
— Что? — рычит ведьмак на незваного гостя, и Лютику почти становится плохо за этого человека, потому что он знает, как Геральт сейчас выглядит — без рубашки и с румянцем, со свирепым угрюмым лицом и с бледными волосами, с нечеловеческими опасными глазами и этими богами
проклятыми плечами.
— Ах, эм.
—
Что?
— Просто… Гм. Просто хотел узнать, не видели ли вы сбежавшего з-заключеного сегодня вечером?
— Я
выгляжу так, будто видел кого-то ещё сегодня вечером? — требовательно спрашивает Геральт, и это действительно заслуга солдата — он не обмочился. Лай ведьмака хуже его укуса, по крайней мере, когда дело доходит до людей, но
солдат этого не знает.
— Верно. Нет. Правильно. Мои и-извинения, — запинается он и без сомнений быстро отступает назад, скрипя за собой дверью.
Тепло возвращается к его спине. Рука легко ложится на талию.
— Ещё раз, — бормочет Геральт так близко, что Лютик чувствует, как теплое дыхание ведьмака скатывается по его челюсти, и это так пугающе легко — закрыть глаза и поддаться этому дрожащему чувству в груди, стонать долго и тяжело, и он не придумывает это, нет, - то, как напрягается рука на его талии за мгновение до того, как она исчезает, будто Геральт не может сдержать себя.
— Хорошо, — шепчет Геральт, и Лютик едва слышит его из-за ударов собственного сердца. — Хорошо.
***
Они ждут в напряженном молчании. Шаги вместе с выкриками «городской патруль!» стихают, когда заканчивается проверка остальных комнат. Через некоторое время Лютик неуверенно отодвигается. Лежит на спине с широко раскрытыми глазами, привыкая к темноте. Смотрит в потолок. «
Это становится дурной привычкой», немного истерично думает он.
— Я должен… Я имею в виду, спасибо за все… но я должен и…
Рука опускается на его живот, тяжёлая и жёсткая, и Лютик замечает, как быстро от этого жеста СПОКОЙСТВИЕ охватывает все его тело.
— Останься, — негромко требует Геральт.
— Ты... ты уверен?
— Они по-прежнему ищут. На дороге не безопасно.
Лютик поворачивается в его сторону. Геральт смотрит на него. Его глаза блестят и светятся в темноте, и бард чувствует, как что-то жарко-холодное скатывается вниз по его позвоночнику. Волнующее чувство.
— Останься, — снова говорит Геральт.
Он остается.
***
— Итак, — пищит Лютик на следующее утро, — это меч или ты просто рад…
— Это меч, — рычит Геральт.
Лютик остается под одеялом, прижимая колени практически себе под подбородок, откуда и видит оба меча Геральта в ножнах, лежащих на ковре возле камина, в другом конце комнаты.
«
Интересно», думает он, стараясь не допустить учащения своего дыхания.
