Лучшее Тогда (Better Then)

Короче, пока я там сидела, я думала обо всём, что случилось и как тебе об этом рассказать, и мне, очевидно, придется пройтись абсолютно по всему, что я помню. Сообщать тебе одни только факты принесет больше вреда, чем пользы, а ещё ты, в таком случае, задавала бы вопросы до завтрашнего утра. Если честно, я хочу, чтобы ты знала всё, чтобы ты могла поставить себя…ну, на своё место и понять, почему всё пошло именно так, а не иначе. Я хочу, чтобы ты испытала… гордость. За меня и за себя, а также за то, на что ты способна. Так что, да, это точно займёт какое-то время. Ты готова? Хорошо. Итак… ты вытаскиваешь дневник и показываешь мне сообщение, которое ты нам оставила. Я такая: «ну нихуя себе!». Ты такая напряжённая, смотришь мне в глаза так, будто я только что попыталась тебя ножом ударить. А затем ты берешь мою руку, кладешь себе поверх сердца и говоришь… «Я никогда тебя не оставлю». Это меня так потрясло. Это заставило меня сломаться и рыдать как сучку, я имею в виду, выплакать все глаза на твоем плече. Мы такое и раньше друг другу говорили, но… в тот момент это значило всё. До поры до времени я не осознавала этого, но тогда это будто щёлкнуло в моей голове. До этого я не позволяла себе в это поверить. Да ладно, ты еще спрашиваешь? То, что ты любишь меня, Эйнштейн. То, что я люблю тебя, и ты действительно любишь меня в ответ. Это был ужасно неподходящий момент, с огромным магическим торнадо, которое собирается уничтожить весь город, но это всё равно было по-настоящему. Именно это позволило мне пройти через всё, что случилось потом. Ты серьёзно? Я уговорила тебя на интимный ночной заплыв. Я ненавязчиво сделала так, чтобы ты уснула в моей постели. Я взяла тебя на слабо, что ты меня поцелуешь. Мне тебе схему посадочной полосы нарисовать или что? Наклеить на лоб стикер, на котором написано «да, я хочу встречаться с тобой, пожалуйста»? Да, ты это сделала, и я запаниковала, окей? Имей совесть, я не думала, что ты действительно сделаешь это. У меня были очень запутанные отношения с Рэйчел, так что в какой-то момент это внезапно ощущалось как измена, если это блин, вообще возможно в её случае. Я до сих пор не знаю, чувствовала ли она то же самое ко мне. Что ж, ты не представляешь, что тогда творилось в моей голове. В ту секунду, когда ты запрыгнула в мой пикап, и мы начали говорить, я была такая: «Агась, та самая старая-добрая Макс. Мне хана». Я была довольно сильно влюблена в тебя, когда мне было четырнадцать. Конечно, ты не знала. Ты, как обычно, была пиздец как предсказуема, сама посуди. Если честно, я не испытывала… любовь и всё в этом роде. Просто, ну ты понимаешь, запутавшийся подросток, у которого внезапно начинают возникать сексуальные мысли об её лучшей подруге. Ты бы однозначно впала в ужасную панику, если бы я об этом сказала. А затем ты уехала, а потом вернулась, а я злилась на всё на свете… Нет, забудь. Как мы вообще перешли на эту тему? Это не разговор, предполагалось, что ты будешь просто слушать. Вот именно, я теперь главная, так что молчи свой рот уже. Так вот, мы рядом с маяком, обнимаемся, плачем, и всё такое ванильное дерьмо… а затем, ты отворачиваешься и рвешь фотографию на кусочки, типа «Пошло нахуй, торнадо ёбаное, вот что я сделаю». Мы обе стоим там и смотрим как они улетают с ветром, понимая, что пути назад нет. Было так сюрреалистично наблюдать, как это гигантское торнадо вгрызается в город. Оно пропахало прямую линию до самого Блэквэлла, будто…специально. Словно оно специально было послано из ада, чтобы сравнять это место с землёй. «Два кита» не находились прямо у него на пути, но… оттуда шел чёрный дым. Потом уже ты мне сказала, что там был взрыв. По крайней мере… это хотя бы было быстро. Спасибо. Я знаю. Я в порядке, все хорошо. Не переживай. Короче. Мы обе, будто в трансе, заставляем себя смотреть. Это безумие, это…как ночной кошмар. Наверное, нам не стоило смотреть, но я рада, что мы смотрели, потому что оно достигает Блэквэлла и останавливается там, как будто уткнулось в стену. Где-то минут десять оно поглощает академию по кирпичику, разбрасывая куски в радиусе нескольких миль от города. А затем, шторм просто прекращается так же внезапно, как начался. Я думаю, это был самый странный момент. Только что ты наблюдаешь ужасного монстра в ярости, а в следующий момент он растворяется, как ни в чём не бывало. Молнии перестают бить, воронка торнадо отделяется от земли и распадается, а грозовые облака истончаются и просто, блядь, исчезают. Еще буквально минут пять и мы с тобой стоим на солнышке, вытаращившись на огромный шрам посредине Аркадии Бэй. Я знаю! Это был не обычный шторм, Макс. Он пришел за академией Блэквэлл, разъебал её, а затем исчез. Прям как ты, верно? Всегда пожалуйста. Так вот… к этому моменту ты уже немного оцепенела, смотря на весь этот кошмар. Я помню, как стою рядом с тобой, смотрю на разрушения и просто чувствую себя…выжатой. А потом я посмотрела на тебя, и у меня просто перехватило дыхание. В тот момент всё, о чем я могла думать, это ты. Мне нужно было обеспечить твою безопасность. Мне нужно было помочь протащить тебя через всё это. Если я смогу сделать хотя бы это, значит, может, я не настолько пиздецки никчёмная. Нет, нет, я знаю, я не говорю, что это правда, я просто… чувствовала себя так в тот момент. Мы промокли до нитки и дрожим, так что я начинаю уводить тебя, чтобы мы могли согреться в моём пикапе… А вообще, слушай, может, мы пропустим всю эту часть после торнадо? Это было просто одно сплошное дерьмо из боли и отчаяния до тех пор, пока я не оттащила тебя от руин и не увезла нас оттуда. Просто… ты даже не замечала, как сильно у тебя кровоточат руки. Я никогда в жизни не хочу больше увидеть тебя в таком состоянии. Это было так…так… Прости… Прости, я в порядке. Это просто…тяжелые воспоминания. Я так рада, что ты больше не помнишь это дерьмо. Короче, так вот… мы уехали оттуда, куда глаза глядят, неважно куда. Я так сильно хотела заговорить с тобой, но я не знала, что сказать. Я не думаю, что мы вообще смогли бы о чём-нибудь поговорить в тот момент. Твоим рукам был пиздец, так что я просто сфокусировалась на этом. Как зомби, я приехала на заправку, купила еды, бинтов и припасов для того, что бы нам ни предстояло. Тогда я и осознала, что всё, что у нас есть, это одежда, которая на нас, но… у нас хотя бы были деньги. Да уж, спасибо тебе, «Фонд для помощи инвалидам». Эта пачка бабла из офиса Уэллса была ужасно подозрительной. Правда? Нет, ты наехала потом на меня из-за этого, но всё равно позволила её взять. Это странно. Интересно, что ещё отличается. Короче, в любом случае, я вернулась к тебе, обработала и перевязала твои руки. Оказалось, что у тебя просто пара сильно кровоточащих царапин, ничего действительно серьёзного. Это странно, что я помню каждую секунду? Помню, как стояла рядом с пассажирским сиденьем, вытирая кровь, осматривая каждый дюйм твоих рук, как открывала бинты и обматывала их вокруг твоих ладоней…и как ты смотрела на меня всё это время. Психотерапевт бы сказал, что тебе точно нужно лечение. Возможно, я сделала что-то, потому что, в конце концов, ты начала плакать, как нормальный человек. Мы какое-то время пообнимались, ты повторяла, что тебе жаль, а я продолжала говорить тебе, что я знаю, что это какой-то пиздец и что никто не должен проходить через что-то настолько ужасное. К тому моменту телефоны у нас уже разрывались. Я узнала насчет Дэвида, ты попросила написать твоим родителям и… мы наконец-то начали разговаривать. О мрачных вещах, вроде дани смерти, выживших, о том, как долго будет добираться помощь, но мы хотя бы начали разговаривать. В конце концов, мы дошли до большого вопроса: а какого хрена мы будем делать теперь? Ты не хотела ехать к своим родителям вот так сразу, а я не хотела возвращаться назад, вот уж нет. Те мечты о Калифорнии и Портленде, что у нас были, тоже выглядели тупо и по-детски. Прямо тогда на нас навалилось осознание: наши жизни полностью разрушены. Я не говорю про наши вещи и так далее, я имею в виду… нас как личности, понимаешь? Мы больше не те, кем были раньше. Ты понимаешь, что я имею в виду, да? Ага. Так что мы просто отправились в путь, пока не нашли какой-то придорожный мотель-клоповник, чтобы передохнуть. Первая ночь, на самом деле, была самой щадящей. Мы были настолько выжаты, что мы просто отрубились на кровати, будто ужратые в хлам – в грязной одежде и всё такое. А ранним утром было ужасно лежать там, в обнимку, и думать обо всех тех ушедших людях. В какой-то момент мы начали произносить вслух имена и прибавлять «да», «нет» или «может быть». Сейчас это выглядит так странно и нездорово, но тогда это было каким-то образом уместно. Не спрашивай, почему. Нет, нет, я хочу рассказать тебе. Я хочу, чтобы ты знала, как мы из этого выкарабкались. Ты должна это знать. Весь день мы провели там, просто ничего не делая. Сидели снаружи, укладывая всё дерьмо в голове. Мы говорили друг с другом, без всяких запретных тем, просто пытаясь выяснить, что мы на самом деле чувствуем. Я уже упоминала об этом раньше, верно? Да. Что ж, не всё из этого чёрное траурное дерьмо. Мы вдоволь наговорились о вине и сожалении, и наконец поговорили о, ну ты поняла… о нас. О том, что происходит, и что мы хотим от этих отношений. Это как если тебе насрать на смущение и всё такое. Ты сказала мне, что единственное, о чём ты жалеешь, это то, что ты не связалась со мной за все эти годы. Что если придется, ты готова повторить всё остальное не моргнув и глазом. Ты сказала мне, что для тебя я стою всего ёбаного мира, что несмотря ни на что, я всё равно лучшее, что случалось в твоей жизни, и что… ты чувствуешь себя лучшим человеком, когда я рядом. Естественно, ты опять заставила меня плакать, а потом я прямо сказала, что безумно тебя люблю. Мне всё казалось настолько очевидным, мол, естественно она уже об этом знает. Но выглядело так, будто ты испытала сильное облегчение. Ты подарила мне самую милую улыбку, а потом—воу, ты чего это? Так, хорошо, обнимашки в кровати. Ты как раз— … Я… Я тоже тебя люблю, Макс. Бля. Ну хватит…посмотри что ты наделала, я пыталась тут не слишком ударяться в эмоции. Ты из меня сделала какую-то жалкую плаксу. Это просто жалко. Пфффсс!! Вот только попробуй начать щекотать меня, и ты труп. Просто предупреждаю. Я могу тебя в бараний рог скрутить, сучка. Не испытывай меня. Вот именно, я тут босс. Эти обнимашки происходят только потому, что я разрешила. Могу я теперь вернуться к Хроникам Отчаяния? Спасибо. Короче, мы говорили о любви и всякой подобной шняге, и чем больше мы говорили, тем менее ужасным всё начинало казаться. Я имею в виду, оно не ушло насовсем, но стало… выносимым. Это то, почему мы выбрали этот путь, правильно? Чтобы быть вместе, чтобы любить друг друга. Мы не делали ничего такого, просто держались за руки, потому что мы к тому самому еще не пришли, но… мы обе это чувствовали, мы этого хотели. И этого было достаточно. Ты даже очень мило похихикала, когда я сказала, что без ума от твоих веснушек. Хахаха! Да, вот именно так! Ты шутишь?! Конечно, правда! Ты супер-милая, Макс, прекращай. Не надо напрашиваться на комплименты, ты выше этого. Ну да, ну да, конечно. Короче, в итоге мы наконец решили поехать к твоим родителям, или я, вроде как, смогла тебя на это уговорить. Просто это имело смысл, и они казались такими отчаявшимися, когда оставляли тебе сообщения на телефон. Ты им позвонила, и это опять были слёзы. Они сразу согласились принять меня, мол, как мы могли вообще такое спрашивать. До Сиэтла восемь часов пути без остановок, а на моём старом ржавом ведре, возможно, и все десять, так что мы решили отправиться следующим утром. Другая ночь… была не такой радужной. Мы лежали в кровати и не засыпали так долго, как могли. Мы боялись спать, потому что очутились бы одни в тишине. Твои слова. И да, ты-то знаешь всё о кошмарах, верно? Мне ничего не надо объяснять. Они начались тогда и с тех пор редко уходили. У меня тоже бывают жёсткие сны, но вообще не так, как у тебя. Я хочу сказать, что я потеряла Рэйчел, которую убил психопат, и мою маму, которую убил шторм, но… ты видела, как умирают люди, тебя, блядь, пытал этот больной придурок. Блин, да я просила тебя сделать так, чтобы моя инвалидная задница скончалась от передоза, это ли не пиздец? А я еще даже не начала рассказывать про то, что случилось потом. Иногда я удивляюсь, как ты вообще остаешься в ясном уме, учитывая весь этот мусор в твоей голове. Ты пипец крутая, Макс. Не вздумай даже секунду сомневаться в этом. В общем, мы поехали. Ты включила радио в поисках новостей об Аркадии Бэй. Я сказала, что это, возможно, плохая идея, но ты меня не слушала. Выглядело, как будто ты пытаешься наказать себя, или что-то вроде того, сделать так, чтобы было больно. Я догадывалась, откуда это всё, ну, знаешь… саморазрушающее поведение после трагедии, уверена, что звучит знакомо. Но было и кое-что ещё. Все утро ты была другая, как будто ты совсем здесь. Разумеется, чёртово торнадо было во всех новостях, они заявляли, что оно самое большое в истории наблюдений. Разглагольствуют о числе жертв и постоянно говорят о разрушениях. Ты… ты хочешь знать? Окончательное число, я имею в виду. Скорее всего, ты хочешь, но… Хорошо. В общей сложности, погибло двести шестнадцать человек. Около шестисот получило травмы. По крайней мере… большинство людей выжило. Правильно? Послушай, я знаю, что это такое себе утешение, но они идут на поправку и мы им помогли. Мы действительно помогли. Все эти деньги, которые мы вбухали в это место, позволят ему стать лучше, чем оно было. И знаешь, что самое лучшее? Мы держим на мушке Прескотта и его драгоценные Пэн-Эстейтс. Учитывая все деньги и материалы, идущие на восстановление, никто не хочет переезжать в эти дорогущие говнокоробки. Неа, мы работаем через безумное число прокси. Я как-нибудь покажу тебе систему. На нашей стороне есть хорошие люди, мерзавец без понятия, что за всем этим стоим мы… по крайней мере, как нам известно, в любом случае. Кстати, ты уже видела свои водительские права? Хаха! А мне имя нравится, серьезно. У тебя их много, но это основное, кстати говоря. Никто не знает, кто такая загадочная Лорен Фрост, из тени трудящаяся на благо человечества. Я могу сказать, что ты впадаешь в задротский экстаз, когда про это рассказываешь. Мои права? Эм… Элизабет Декард. Да, Лисбет, какая разница. Не смейся, это мое грёбаное отчество! Просто так получилось, что оно такое же, как… блядь, ну тебе невозможно что-то рассказывать. Я так не делаю! Это ты постоянно уводишь нас в сторону. Так, тихо, теперь подходим к части, где реально говно попадает на вентилятор. Так… ты слушала обо всех этих кошмарных вещах по радио, и даже без психиатра было понятно, что ты не в порядке. Я пыталась объяснить, что прямо сейчас это не поможет, но с тобой было бесполезно разговаривать. Ты буквально сказала мне заткнуться нахуй и дать послушать. Ты не злилась, просто… тебе было очень больно. Я умыла руки и сказала тебе делать что хочешь, что и продолжалось следующие пару часов. К полудню я уже не могла это выносить и выключила чёртово радио. Я пыталась снова с тобой поговорить, но ты была в режиме односложных ответов. Понимаешь, тогда я этого не знала, но это был один из твоих фирменных именных Плохих Дней Макс Колфилд, который только усугубили все эти репортажи о бедствии. Ты просто ушла в себя, засыпая и просыпаясь время от времени. Я трясла и будила тебя каждый раз, когда ты начинала хныкать, весёленькое было путешествие. Пхах, ты говоришь это, будто я жена, которую избил муж, или что-то подобное! Я не терпела насилия без причины. Я понимала, что в твоей голове творится ёбаный пиздец. Ну, что я могу сказать, правда глаза режет. Но не думай, что я всегда такая белая и пушистая. Поверь мне, бывало, что мы в ярости орали друг на друга. Иногда из-за глупейших вещей. Ну не знаю, мои загоны? Ты используешь мою чёртову зубную щётку каждый раз, когда тебе вздумается. Тебе что, двенадцать?! Клянусь, если я еще раз захочу почистить зубы и обнаружу, что моя зубная щётка опять вся мокрая и противная, моему терпению придет конец. Тебя предупредили. А если серьёзно… мы делаем друг другу тонны поблажек, но иногда мы злимся. Мы всё равно люди, так бывает. С определенной точки зрения это даже… приятно в какой-то мере. Потому что мы знаем, что всё равно будем вместе несмотря ни на что, так что… Можешь начинать громкий скандал и выпускать всё. Какая разница, мы ведь так или иначе решим проблему. Я права? Блядь, ну ладно. Кстати, примирительный секс - это просто что-то не из этого мира, так, к слову. Короче, останавливаясь на поесть и заправиться, а также дать перерыв моей затёкшей заднице, мы добрались куда надо ближе к вечеру. Ты уже извинилась передо мной и даже рассказывала мне немного о жизни в Сиэтле, так что мы сделали ту небольшую остановку с видом на небоскребы и идеально заходящее солнце. Я взяла твою камеру и уговорила тебя попозировать со мной для селфи для того, чтобы посмотреть, как оно выйдет, если я буду его делать. Я просто очень сильно хотела подбодрить тебя. Знала бы я тогда… что спасала наши жизни. В тот самый момент, как щёлкнула камера, тебя рядом со мной уже не было. Я вижу твою размытую тень, которая моментально перемещается к пикапу и назад, а затем ты резко оказываешься прямо передо мной. У тебя в руках твой старый дневник, а твоё лицо… господи, я никогда не забуду твоё лицо в тот момент. Ты была абсолютно другим человеком, чертовски собранным и супер-осведомленным обо всём вокруг тебя. Бля, я что, только что сказала «чертовски»? Твою ж мать, Колфилд. Короче, ты суешь мне дневник, хватаешь меня за руку и говоришь, что нам нужно убираться нахуй из Сиэтла, прям вот сейчас, иначе твоих родителей убьют, а нас схватят. Прошло тринадцать дней, пока ты смогла добраться до этой фотографии и предупредить нас. Ты написала инструкции в дневнике, но нам надо двигаться прямо сейчас. Ты буквально толкала меня, пока я не села за руль, а затем забралась на пассажирское сиденье и сказала мне съезжать с шоссе на первом же съезде и двигаться на восток не останавливаясь. Не оставлять нигде наших имен, выключить телефоны, избавиться от пикапа, не использовать никаких карточек, и ради всего святого убедить тебя снова научиться использовать твою силу, потому что рано или поздно она тебе понадобится. Я ничего не понимала, но в такие моменты лучше не спрашивать, а делать, так что я завела машину, и мы поехали. Ты взяла мою руку и поцеловала её так, будто от неё зависела твоя жизнь, что вполне могло быть правдой, и сказала «Увидимся через две недели. Пожалуйста, позаботься о нас». А ещё ты сказала «Я буду любить тебя всегда». А затем будущая ты исчезла. Всё это дерьмо оказалось правдой. Кстати, пока не забыла: никогда не смей шутить со мной и притворяться, что подобное произошло. Я серьёзно! Когда ты меняешься после того, как сделала фотографию, я должна иметь возможность полностью верить во всё, что ты скажешь. Если ты для смеха крикнешь «Волки!» хотя бы раз, ты убьешь эту веру. Это будет не смешно, а у тебя со мной будут серьёзные проблемы. Мы с этим разобрались? О, я знаю, что ты об этом думала, ты можешь. У нас был грандиозный скандал по этому поводу, потому что ты взяла и сделала это, а я никогда в жизни так сильно на тебя не злилась. А еще я чувствовала себя полным дерьмом, потому что ты реально просто хотела пошутить, не осознавая, как негативно я на такое отреагирую. Так что пообещай мне прямо сейчас, что ты никогда так не сделаешь. Хорошо. Отлично. Ссоры удалось избежать. Разве путешествия во времени – это не здорово? Ну, иногда приходиться быть с тобой жёсткой. Это всё часть процесса обучения заново. Ну что ж, вернёмся к нашим баранам. Будущая ты исчезла. «Настоящая» ты недоумевает, что она снова делает в моём пикапе, да так, что у тебя случилась небольшая паническая атака. Ты подумала, что случайно перемотала время или сходишь с ума. Я изо всех сил пыталась всё объяснить, а затем сказала тебе открыть дневник и прочитать то сообщение, что ты оставила для себя. Оказалось, что там около десяти страниц несвязной путаницы про мистера Шона Прескотта. Многое перечёркнуто, как будто ты несколько раз начинала заново, потому что не могла заглушить свой гнев. Вкратце: этот мужик знает, что ты можешь обращать время вспять и хочет заполучить тебя в качестве слуги. Он лично поджидал тебя в доме твоих родителей. Сперва он предложил тебе работу, от которой ты, естественно, отказалась, так как знала, каким ублюдком он является. Затем события развивались стремительно: нас схватили, твоих родителей убили не моргнув, блядь, и глазом, а меня он пытал до тех пор, пока ты не согласилась работать на него. У него в подчинении есть и другие люди со странными способностями, и у него может быть собственная сила, мы ещё не уверены. Я знаю, тогда это тоже было шоком. Но было бы логично, что ты не одна такая ошибка природы. Прости, прости… «одарённая духами». Так он тебя назвал. Ты сказала, что он, похоже, знает об этом гораздо больше нас, но не пожелал прямо отвечать на вопросы. Без понятия. Наша лучшая догадка в том, что он увидел, как ты скачешь по Тёмной Комнате через системы наблюдения, а потом сложил головоломку. Он ждал, что ты отправишься к родителям, Макс. Он был готов. Должно быть, он знал о тебе даже до того, как пришло торнадо, и мы почти уверены, что он знал о самом торнадо. Помнишь электронные письма и записки, которые мы находили? Ага. Либо он умеет читать знаки, либо у этого парня свой собственный оракул. Он использовал тебя чтобы грести лёгкие деньги экскаватором, но ещё заставил проходить через что-то вроде кошмарных тренировок, подготавливая тебя для каких-то гнусных целей. Он давал тебе какой-то наркотик, чтобы ты не могла перематывать время, когда ему это не нужно, но ведь ты ещё можешь прыгать через фотографии, и только поэтому ты смогла выбраться. Мы почти уверены, что он до сих пор не знает, что ты можешь так делать. Короче, через свой дневник ты попросила нас написать сообщение твоему отцу о том, что мы ещё не готовы вернуться и что мы поехали в Портленд. Что у Хлои, мол, есть кое-какие отложенные деньги и она знает там одного друга и бла-бла-бла. А затем ты сказала полностью отключить телефоны, так как он может их отследить. Это все было из разряда дикой конспирологии уровня рептилоидов, но ты меня напугала до усрачки, так что мы сделали почти всё – перекрасили волосы, обновили одежду, купили фальшивые очки. С великим сожалением я оставила мою любимую тачку со свалки на подземной парковке в Белвью. В своём сообщении ты просила нас достать новую машину «любыми возможными способами», но мы купили билеты на автобус до соседнего города, потому что мы ж пока еще не безнадежные преступники, нет, спасибо. Было ещё кое-что, в чём ты была непреклонна – ты никогда больше не собираешься использовать свою силу, никогда. Я правда тебя не виню, и по правде… я пыталась переубедить тебя через пень колоду. После того, через что тебе пришлось пройти, я тоже не хотела, чтобы ты её использовала. Мы решили, что если мы будем делать всё, что ты нам написала и постоянно перемещаться, этого будет достаточно. Не могут же у этого мужика быть глаза по всей стране? Что ж, угадай что? Позже мы выяснили, что для этого ему не нужны глаза везде. Всё, что ему нужно, это иметь правильного «одарённого духами» на зарплате. Возможно, мы смогли бы держаться на шаг впереди, если бы они не нашли мой пикап. После такого очень сложно спрятаться от того, кто может видеть путь жертвы, как тропу, освещенную новогодней гирляндой. Хелен Брайар, особо приближённая избранная из рода Волков. Она невыносимая, что пиздец, но теперь она неофициально в нашей команде. До этого ещё дойдём. Главное, что частная охранная группа Прескотта штурмовала нашу дерьмовую комнатку в мотеле в Спокэйне уже на четвёртый день после торнадо. В этот день я впервые увидела, на что ты по-настоящему способна. Оставалась пара часов до рассвета, я лежала там, в полусонном состоянии, уже начиная беспокоиться о том, как нам, блядь, выбираться из всей этой заварухи. Снаружи был случайный звук, будто кто-то топнул, а в следующую секунду ты уже стоишь надо мной, полностью одетая, и трясёшь меня, зажав мой рот другой рукой. И ты просто задыхаешься, как будто ты бежала без остановки, и вот-вот упадёшь. Твои пальцы странно пахли, таким острым металлическим запахом. Ты сказала, что я должна сделать всё точно как ты скажешь. Ты сказала, что ты уже перемотала всё бесчисленное множество раз и ты практически выжата, так что если в этот раз у нас всё не получится, то нам обеим пиздец. А затем ты сунула мне в руки пистолет. Я помню каждое слово, которое ты потом сказала, задыхаясь как сумасшедшая. Такое чувство, что они отпечатались у меня в мозгу, как будто ты сказала мне это раз сто. Вставай тихо, обувайся. Когда я закричу, беги к двери. За дверью повернись налево и сразу пристрели человека перед тобой, сука, не промажь. Приготовься к отдаче. Не прекращай стрелять, пока он не будет мёртв. Перепрыгни через него, затем через перила, беги к переулку перед тобой, потом беги прямо. Я найду тебя. Не проебись, Хлоя. Без тебя у меня не получится. Я просто смотрела на твой силуэт в темноте, пытаясь проснуться и понять какого чёрта вообще происходит. Ты подошла ближе к окну, в свет уличных фонарей, и я увидела, что у тебя всё лицо в крови, что она стекает к подбородку. Ты немного выплюнула, когда я посмотрела на тебя. На твоём плече была рана, а вся твоя левая рука была полностью красная. Из твоего кармана куртки тоже торчала пушка, и в этот момент ясности я поняла… ты взяла это оружие у того, кто собирается атаковать нас. Я серьёзно не шучу, Макс. Это произошло взаправду. Смотри, дай мне руку. Почувствуй… здесь. Видишь? Чувствуешь шрам? Да, я знаю, что он еще заживает. Вот отсюда я вытащила осколок стекла размером с мой большой палец. Так что… да. Ты посмотрела на меня таким взглядом и прошептала «Обувь, Хлоя. Шевелись!». Очень тихо и в большой спешке. Так что я, наконец, начала двигать задницей. Первый раз в жизни я была рада, что кровати в мотелях настолько отвратительные, что мы по большей части спали одетыми и не расстилали кровать. Ты все еще пыталась восстановить дыхание, пялясь в окно с пушкой наготове, как будто что-то должно вот-вот в него влететь, и так и случилось. Гораздо позже ты сказала мне, что это был слезоточивый газ, но я даже не успела ничего увидеть. Окно просто начинает открываться, а в следующую секунду ты уже там, выкидываешь обратно то, что прилетело, а затем кричишь мне бежать. Я рванула, а затем все происходило безумно быстро. Нам выносят дверь, ты возникаешь прямо перед ней, целясь мужику в голову, безо всяких раздумий нажимая на курок. Это ужасно громко и чувак падает как мешок с картошкой. Практически в тот же момент разлетается окно и ты снова там, стреляешь в того, кто проник оттуда. Пока это происходит, в двери, появляется женщина и целится в меня электрошокером, ну, тазером. Я не успеваю и глазом моргнуть, как ты уже рядом со мной с поднятой рукой. Я клянусь, клянусь, что видела штырьки в сантиметрах от моего лица, но ничего не происходит. Вместо этого я вижу, как ты отводишь её оружие в сторону, прижимаешь ствол к её виску и стреляешь. Я так живо помню эту картину, как её кровь заляпывала всю стену. Затем ты сразу отпихиваешь её с моего пути, так что я продолжаю бежать к двери. Ты успела исчезнуть ещё до того, как тело женщины упало на пол. Конечно, это кошмарно, это вселяет ужас. Но потом, когда я попыталась это осознать… я была просто в восторге от тебя. То, что ты сделала… я полностью понимаю, почему ты была такой жестокой. К тому моменту ты уже видела, как эти люди убивают меня, Макс. Несколько раз. Ты не убивала этих людей хладнокровно, ты выживала, ты спасала наши жизни. Я без проблем могу представить, в каком ты была состоянии. Хотела бы я уметь так же защищать тебя. Однако, в тот момент это всё было неважно. Это всё был чистый адреналин и необходимость сделать то, что нужно. Так что, когда я выскочила за дверь и повернулась налево, я подняла обеими руками пистолет, который ты мне дала, и нашпиговала этого мужика пулями. В тот же самый момент я слышала какую-то борьбу позади меня, но я не могла позволить себе оборачиваться. Это, конечно же, была ты, которая устраняла четвёртого члена их группы. Я перепрыгнула через этого типа, а затем через перила, пригнулась и побежала к переулку, а затем вперёд. Учитывая всё разбитое стекло и раскиданный везде мусор, без обуви мои ноги были бы уничтожены в момент. Тогда я этого не знала, но ещё один отряд из четырёх людей был рассредоточен, перекрывая все возможные пути к отступлению. Ты уже разделалась с остальными тремя к тому моменту, как появилась позади наёмника, которого я даже не смогла увидеть прямо перед собой. Прозвучал последний выстрел, человек упал… какое-то время, ты стояла там и смотрела на меня стеклянными глазами. Ты выглядела кошмарно - вся в крови и словами не передать какая потраченная. Когда я начала подходить, я уже видела, что ты шатаешься и оседаешь на землю, так что я успела подхватить тебя, пока ты не упала. Теперь была уже моя очередь напрягаться. Я звала тебя, но ты не отвечала. В тот момент это было самое худшее чувство на свете – думать, что ты умираешь или уже мертва. Ты была очень тяжелая, но я донесла и положила тебя рядом с мусорным контейнером неподалёку. Но ты дышала и у тебя прощупывался пульс, поэтому я отчаянно пыталась остановить кровь… но сперва нам надо было бежать как можно дальше и прятаться, а ты не подавала ни малейшего признака сознания. И куда, блин, мне тебя нести?! Мы бежали с места перестрелки. Скоро там будут копы с сиренами. В целях самообороны или нет, мы убили тех людей, а клерк из мотеля сможет описать, как мы выглядим. Я видела достаточно фильмов, чтобы понимать, что отправиться с тобой в больницу будет равносильно тому, чтобы отправиться вместе в тюрьму. Я смотрела на тебя, уже почти готовая запаниковать. Я была на волоске от того, чтобы начать орать, как поехавшая, но теперь от меня зависела твоя жизнь. Прямо там я поняла: вот, что ты испытываешь каждый раз, когда видишь, что мне причиняют боль. Это чувство – то самое, что заставило тебя проходить через ад раз за разом, чтобы спасти меня. Всё отошло на второй план, важным было лишь то, что я должна защитить тебя. Тут я заметила, что ты позаботилась о том, чтобы взять свой рюкзак. Я поняла, что ты реально умная девочка, так что пробежалась по содержимому. Конечно же, я нашла наши телефоны, зарядку, наши кошельки, остатки наших денег, практически все, что могло бы быть использовано, чтобы опознать нас… А ещё там были ключи от машины, которые я раньше не видела. Я уставилась на них, пытаясь разобраться. Я вынуждена была предположить, что ты взяла ключи у тех же людей, у которых взяла пушки. Их было как минимум пятеро и они хотели взять тебя живой, так что где-то должен быть фургон или грузовик. И так как это секретная операция, всё должно быть скрытно, незаметно, и вне зоны видимости нашего номера, но довольно близко, потому что им пришлось бы тащить два тела, когда всё было бы кончено. Лучшее место, которое я могла предположить? Прямо напротив, за углом этого переулка. Так что я опять рванула и побежала. На всей улице был только один фургон. Я побежала к нему, запихнула ключ в замок, и, слава богу, он открылся. Я даже не подумала о том, что его может кто-то охранять, но никого не было, так что обошлось. Внутри фургона было дофига вещей и достаточно места для тебя, а еще там по-любому должны были быть медицинские принадлежности, потому что эти люди постоянно рискуют получить травму на работе, так что лучше бы им быть готовыми к такому, правда? Это было, блядь, идеально. Я поспешила назад к тебе так быстро, как могла. Я должна была затащить тебя туда и съёбывать как можно быстрее. Я попыталась взять тебя на руки, как сделал бы любой супергерой, и потерпела жёсткую неудачу. Ты когда-нибудь пыталась нести человека, который ни капельки не помогает? Это гораздо труднее, чем выглядит в кино. Может, ты и худенькая, и вся такая кожа да кости, но это всё ещё сорок пять кило чистого веса, а я на тот момент была совсем не качком. Я, честно, без понятия, откуда у меня взялись силы дотащить тебя на спине. Скорее всего, от адреналина и полнейшего отчаяния. Ни одна из нас точно такого не заслужила. Я положила тебя в фургоне так бережно, как могла, и села за руль. Только после того, как я завелась и тронулась, я увидела мёртвого водителя на улице. Так что… да, ты точно настолько далеко все спланировала. Мы выбрались на окраины города, и я не знала куда мне ехать, так что просто ехала куда глаза глядят, чтобы скрыться из виду. В отдалении уже звучали и приближались сирены. Мне хотелось перемахнуть через бордюр и лететь на красный на каждом светофоре, но я смогла себя успокоить так, чтобы ехать медленно и осторожно – ограничение скорости, поворотники, и всё такое. Наконец, я припарковалась в каком-то закутке в пригороде, где-то в миле от отправной точки. Я должна была позаботиться о тебе. Ты лежала там в ужасном состоянии, и я помню, как на секунду подумала… боже мой, ей же всего восемнадцать, мы просто подростки. Ты выглядела такой хрупкой и маленькой, просто девочка без сознания на полу фургона. Я принялась за работу и попыталась найти аптечку, что оказалось несложно – там был целый шкаф полный бинтов, противоболевых препаратов, бутылок с водой, растворов для дезинфекции, наборов для зашивания ран, и даже маленький чемоданчик с хирургическими инструментами. Я старалась много не думать, а просто сфокусироваться на том, чтобы отмыть тебя и посмотреть, где действительно ты ранена. Я точно не так представляла первый раз когда сниму с тебя одежду. На тебе было много порезов и синяков, а еще ты прокусила язык до крови. Но единственной по-настоящему серьёзной вещью была твоя рука. Могу я тебе рассказать, как не весело было вынимать осколки стекла и зашивать тебе плечо, руководствуясь только подсказками гугла?! Я понятия не имела, что я делаю, я просто знала, что должна это сделать. Блядь, у меня до сих пор мурашки, когда вспоминаю. В результате, ты получила некрасивый шрам и это полностью моя вина. Это чудо, что в рану не попала инфекция. Нет, нифига, это пиздёж. Они пришли за тобой, Макс, ты об этом не просила. Ты сделала то, что должна была. Думаешь, ты потом не чувствовала себя как дерьмо? Ты потом днями пялилась невидящим взглядом в стену. Ты знала, что у тебя не было выбора, но всё равно обвиняла себя так, будто внезапно стала серийным убийцей. Но правда в том, что иногда хорошие люди вынуждены делать ужасные вещи, чтобы выжить. Вот и всё. Есть веская причина, почему я рассказываю тебе всё это так подробно. В тот день, когда я вернула тебя к жизни, я кое-что поняла. Я хочу, чтобы ты тоже поняла эти вещи. Первое. Ты собираешься защищать меня, даже если это убьёт тебя, и я ничего не могу с этим поделать. Я не думаю, что ты сама можешь что-то с этим поделать. Если ты думаешь, что я до этого слишком сильно превозносила тебя как героя, то это ничто по сравнению с сегодняшней ситуацией. Я твоя фанатка номер один. Второе. Когда случается дерьмо, на мне лежит ответственность. А я как ёбаная дамочка, попавшая в беду! Если я хочу быть хорошим помощником супергероя, мне нужны настоящие навыки. Но даже если я стану типа крутой, у тебя будут наибольшие шансы выжить, если меня не будет рядом. Можешь говорить что хочешь, это правда. Сбежать оттуда было бы для тебя легкой прогулкой, если бы не было меня. И третье… убегать не вариант. Мы должны дать отпор. Мы должны избавиться от Шона Прескотта. Теперь ты это хорошо понимаешь, верно? Я знаю. Я знаю, что ты не хочешь никого убивать. Но мы должны что-то сделать с ним, что-то радикальное. Он не оставит нас в покое, Макс, и это не связано с нами. Ты постоянно грызешь себя за то, что неправильно используешь свои силы, но можешь ли ты представить, что будет, если они попадут в руки такому как он? Мы не можем этого позволить. Блин, я говорю уже целый час, а мы только на пять дней продвинулись. Надо бы с этого момента ускориться, по крайней мере, пока не дойдём до… что? Что такое? Хах! Конечно, дурёха. Моя эпическая сага о выживании и героизме может подождать, пока ты сбегаешь в туалет. Маленькая дверь вон там, слева, она открывается в сторону. Только не пукай слишком сильно. Стены тут тонкие как бумага. Я не отвратительная! Мы вместе живем в доме на колёсах, девочка. Весь гламур летит в окно, стоит кому-то из нас захотеть облегчиться. И на этой волшебной романтической ноте я тебя покидаю. Не за что.