Семена Синхронии

Больница Мемориал 5 ноября 2000 года 20:35 Покинув дом Тиллмана, Малдер и Скалли решили разделиться, чтобы успеть сделать как можно больше. Фокс выразил желание вернуться на место преступления, пообщаться с Дарнеллом и другими полицейскими и еще раз все осмотреть, но прежде он завез напарницу в морг больницы Мемориал. Воспользовавшись по совету коронера задним входом, Дана смогла избежать необходимости пробираться по людному, ярко освещенному вестибюлю и приемным покоям, чему она была несказанно рада. Быстро переодевшись, Скалли приступила к работе, и, хотя обследование недавно умерших – не самое приятное в мире занятие, она с удовольствием использовала возможность ненадолго выкинуть из головы все мелодраматические хитросплетения дела и окунуться в так хорошо знакомый ей мир стали, холодильных камер и относительной независимости. Hic locus est ubi mori gaudet succurre vitae – здесь в торжестве своем смерть учит живых. Это парадоксальное высказывание - отрезвляющий афоризм для тех, кто только начинает изучать патологическую анатомию в Квантико. Много лет назад эти слова изменили решение Скалли стать практикующим врачом, посулив ей возможность достичь более высоких, благородных целей в своей жизни. Достойное устремление, но едва ли правильное или объективное. Смерть – великий уравнитель, требует анонимности и подавления того уникального качества каждого человека, которое Дана привыкла называть «индивидуальностью». Смерть крадет личность, человеческое достоинство. После того, как уходит душа, позади остается лишь телесная оболочка, с которой и работает патологоанатом – изучает, пытаясь объяснить подозрительные детали и определить причину преждевременной кончины. Еще даже не начав, Скалли уже погрузилась в знакомое состояние отстраненности, так необходимое при работе с мертвыми. Имена здесь практически ничего не значат – бирка на большом пальце ноги – вот и все, что ей обычно требуется для того, чтобы быть уверенной в том, что на холодном столе перед ней лежит нужный ей труп. Однако сегодня тело слишком свежее, слишком теплое, и необходимость проведения поверхностного осмотра жертвы, известной под именем Гвен ДиАнжело, угнетала Дану. Рядом с ней находился ее хмурый, хотя и весьма полезный помощник – коронер, который и попросил Скалли провести вскрытие. Они оба уже надели резиновые перчатки и скрыли лица за масками, после чего Дана включила маленький диктофон и, расстегнув молнию пластикового мешка, занялась привычным делом. Анализ крови, соскобы из-под ногтей, выявление повреждений одежды, общая характеристика ран. Вдвоем они работали быстро и слаженно, делая фотоснимки, собирая внешние жидкости, волоски, волокна и тому подобное, намереваясь немедленно отправить все найденные улики в лабораторию для исследования. Они также нашли несколько разноцветных кусочков пластика в волосах и ране на голове жертвы. - Никогда прежде не видел ничего подобного, - подавленно проговорил коронер. Шесть лет назад вскрытия проводил не он, а потому подобные ужасы были ему незнакомы. Движением головы Скалли дала помощнику указание собрать и упаковать злосчастные крохотные игрушки Бенджи. - Вы знали эту женщину? Прежде чем ответить, коронер напряженно облокотился на край стола. - Несколько раз видел ее здесь, в больнице. Гвен работала волонтером под началом Элис, она была так добра ко всем. Надеюсь, вам с напарником удастся поймать подонка, сделавшего это с ней… вот и все, что я могу сказать. Сняв обувь и оголив нижнюю часть тела жертвы, следуя стандартной процедуре, Скалли взяла вагинальный и ректальный мазки, после чего обследовала гениталии на предмет повреждений и насильственного проникновения, однако не обнаружила ничего, кроме свидетельств обычной, если не сказать активной, сексуальной жизни. Результаты заставили Дану подумать о том, что бы показал подобный осмотр ее собственного влагалища, учитывая их с Малдером забавы за последние несколько дней. К черту это… О некоторых вещах лучше и вовсе не задумываться. Полноценное вскрытие будет проведено утром лишь после того, как обслуживающий персонал полностью разденет, взвесит, вымоет убитую и проведет рентгенографическое исследование тела. А пока, закончив свою работу, Скалли тщательно вымыла руки, переоделась и достала из кармана пальто мобильный телефон. - Малдер, я только что закончила. Заедешь за мной? - Помнится, вчера мы неплохо покатались, ковбойша, - пробормотал Фокс в ответ, не моргнув и глазом. - Не дай Бог рядом с тобой кто-нибудь есть, - яростно прошептала Дана в ответ, быстро осмотревшись вокруг. Динамик телефона донес до нее смешок напарника, и она была готова поклясться, что он наслаждался ее дискомфортом. - Единица все еще самое одинокое число. Ничего не смог с собой поделать, - с фальшью в голосе извинился Малдер. – А если серьезно, ты голодна? - Думаю, я не откажусь от ужина… если только ты не собираешься заказать жирбургер с пивом. - Эй, - произнес Фокс в ответ, - ты слышишь это? - Что? - Империал Дрэгон зовет нас. Если они еще работают, думаю, нам удастся отведать пряной Восточной кухни. Кроме того, я просто обожаю есть палочками. Как насчет тебя? Улыбаясь, Скалли велела ему тащить свой зад к больнице не мешкая. ************ Дом Тиллмана 5 ноября 2000 года 21:20 Выкупав сына и помогая ему натягивать пижаму, Брайан Тиллман решил, что после всего пережитого за этот день ему не помешает выпить чего-нибудь крепкого. Но он не сделает этого ради Бенджи. В последнюю очередь мальчику нужен отец, попавший под влияние того же порока, что захватил власть над его матерью. А вернее, мачехой, люто ненавидящей свою роль на протяжении последних пяти долгих лет. Тиллмана беспокоил тот факт, что когда он позвонил ее сестре, ему никто не ответил. Однако он с радостью отметил, что состояние кожи Бенджи улучшилось – помогли рекомендации, полученные по телефону от агента Скалли – теплые ванны, лечебный крем и мягкая хлопковая одежда. Джанин без труда могла бы делать столь простые вещи, и теперь лейтенант винил себя за то, что должным образом не контролировал ситуацию, оставив заботу о здоровье и благополучии сына столь безразличному опекуну – своей жене. Неужели он и вправду переложил всю ответственность на Джанин? Когда Бенджи появился в их доме, Тиллману даже в голову не пришло, что его жена может вести себя по отношению к ребенку иначе, чем его любящая мать. Ведь у всех женщин развит материнский инстинкт, не правда ли? Господи, он столько всего принимал не задумываясь, как должное! Они всегда хотели детей, поэтому Брайан не смог понять негодование Джанин по поводу того, что ее заставляют растить чужого ребенка. С каждым его вопросом относительно продолжения ее лечения жена все более отдалялась от него. Тиллман часто думал о том, как сложились бы их жизни, если бы Би Джей не поддалась воздействию своего психоза, сделавшего ее в конце концов убийцей. Вряд ли она согласилась бы на его поспешное решение сделать аборт, а вместо этого запросила бы перевод в другой город, где и родила бы ребенка. Как бы то ни было, после рождения Бенджи лейтенант взял отпуск, чтобы переждать период следствия. К счастью, по решению суда ему позволили усыновить ребенка осужденной преступницы – его собственного сына, а также восстановили в должности. Брайан опустил уставшего ребенка на диван и вгляделся в его маленькое сонное личико, отмечая ее глаза, ее рот и подбородок. Все больше и больше он скучал по Би Джей и всему с ней связанному. Оглядываясь назад, Тиллман теперь понимал, что в течение нескольких месяцев, предшествующих трагическим событиям, он сам расшатывал душевное состояние любовницы, отдаляясь от нее всякий раз, когда дома все шло наперекосяк. Би Джей была своевольной и решительной, но она так нуждалась в нем. В такие дни она могла не сводить с Тиллмана осуждающего взгляда своих огромных глаз, делала все возможное, чтобы оказаться рядом с ним в рейдах, старалась следить за каждым его шагом. Но при всем этом умудрилась так многого не заметить в его никчемной жизни, всегда готовая предложить ему укрытие и сексуальную разрядку. Господи, когда у него в последний раз был такой же страстный секс, которым он наслаждался с Би Джей? Определенно, не с Джанин - даже когда они занимались любовью, все заканчивалось очень быстро, оставляя их обоих неудовлетворенными. Она воспринимала секс как обязанность. И вот уже более года воздержания – это может толкнуть на любые безумства… Он завидовал мужчинам, которые наслаждались любовью и податливыми телами женщин, уважающих их и старающихся ублажить своих партнеров. Было ли правдой утверждение Джанин касательно двух агентов ФБР, слетевшее с ее развязанного алкоголем языка? Если да, то они чертовски искусно скрывают это. Однако вероятность все же существует… будучи напарниками на протяжении семи лет, выполняя опасную работу, часто выезжая на задания. Умная привлекательная женщина, как агент Скалли; мужчина вроде Малдера. Брайан и сам побывал в похожей ситуации, а потому видел гораздо больше. Счастливчик. Итак, как часто и где? Вероятно, в мотеле на другом конце города. А как? Очевидно, обнаженными. Тиллману всегда хорошо удавалось раздевать женщин глазами, заглядывать под их одежду, пусть даже все это происходило лишь в его голове. Эдакий мысленный вуайеризм [половое извращение, проявляющееся во влечении к созерцанию эротических сцен], размышления о привлекательных секретах, скрытых от посторонних глаз. Да, стоит ему только постараться, и он сможет себе это представить. Воображая женщину, подобную агенту Дане Скалли, он мог бы неплохо провести вечер. Но сейчас не время и не место, особенно после того, какой поворот приняло расследование, бросив в самую гущу событий его сына. Опять глянув на Бенджи, Тиллман взял телефонную трубку и вновь набрал номер свояченицы. ************** Ресторан Имериал Дрэгон 5 ноября 2000 года 22:17 Прибыв в ресторан и убедившись, что он еще работает, Малдер постарался выбросить из головы гены-мутаторы, сумасшествие и убийство. Блаженное тепло, окрашенное в голубой и шафрановый цвета и благоухающее потрясающим запахом вкусной пищи, мгновенно укутало его плотным коконом уюта и умиротворения. Желудок заурчал в предвкушении. Судя по удивлению, отразившемуся на ее лице, и тому, как энергично она последовала к предложенному им столику, Скалли тоже была довольна. - Когда ты покупал здесь еду в прошлый раз, я ждала в машине, - сказала она Малдеру, обернувшись через плечо. - Я и представить себе не могла, как… - Ну что я могу сказать? Я умею выбирать подобные заведения. Окруженный мягкими стульями, обитыми парчой, их столик располагался в самом дальнем углу зала, давая, однако, прекрасный обзор. Немногочисленные в столь поздний час посетители тихо беседовали, либо делали заказ. Некоторые расслабленно сидели ближе к входу, ожидая купленную на вынос еду. - К сожалению, вам уже не удастся попробовать утку по-пекински, - извинился официант, с вежливой улыбкой зажигая стоявшую посередине стола свечу. – Слишком поздно. Выбирайте, а я скажу, сможем ли мы выполнить ваш заказ, - с этими словами он посмотрел на Дану. - Суп мисо и калифорнийские роллы, пожалуйста. - Очень хорошо! А что будете вы? Уткнувшись в меню, Малдер торопливо принялся перелистывать страницы. Ага! Японская кухня оказалась в самом конце. Он и понятия не имел об этом, но Скалли выяснила эту мелочь в мгновение ока. Вернувшись в начало меню, Фокс пальцем указал на свой выбор. - Курицу с кунжутом, жареный рис и овощи в кляре. - Отличный выбор! Большое спасибо, - произнес официант и удалился, оставляя агентов наедине. - Все, что ты заказал, либо жареное, либо отваренное в кипящем масле, - мягко пожурила напарника Скалли, неторопливо оглядываясь кругом. - Никогда нельзя быть уверенным в том, что они кладут в суши, - парировал Фокс. - Туше. Но мне вовсе не хочется сейчас спорить с тобой, Малдер. – Мягко вздохнув, Дана откинулась на спинку стула и, склонив голову, принялась наблюдать за напарником. Судя по всему, после случившейся трагедии, она была рада расслабиться и провести тихий вечер за неторопливыми разговорами, и Малдер в очередной раз поздравил себя с удачным выбором. - Любовники, а не противники… - пробормотал он в полголоса. Скалли проигнорировала его намек с привычной легкостью. - Давай обсудим сегодняшние события. Расскажи о своей поездке в Шемрок – ты не поставил Тиллмана в известность о том, с кем провел этот день. - Думаю, у него и без того полно хлопот на сегодня. Мне не хотелось подливать масла в огонь. - Так как поживает Би Джей? Как дать исчерпывающий ответ на подобный вопрос? Как описать то, что происходит с Би Джей Морроу? - Все также умна и очень хочет нам помочь, - осторожно начал Малдер. – Очевидно, у нее есть свои собственные догадки относительно происходящего, и к моему приезду она уже знала о паранормальной подоплеке ее дела, ставшей очевидной в свете последних событий. - Ты имеешь в виду, что у нее было предчувствие? - Правильнее будет использовать множественное число. Они начались примерно с вечера среды. Когда, по понятным причинам, ей отказали в возможности поговорить с Тиллманом, она потребовала встречи со мной. Она также полностью отказалась от еды, чтобы ее не накачивали успокоительными, и продержалась три дня, прежде чем врач сжалился и все-таки позвонил в наш офис. Пока Малдер говорил, Дана села ровнее, а ее брови сосредоточенно сошлись у переносицы. - Какой характер носят эти предчувствия? В этот момент официант принес чай и, разлив по чашкам ароматно пахнущий жасмином напиток, снова тихо удалился. - Сны и подавляющее ощущение зла, какой-то невидимой силы, - понизив голос, продолжил Фокс. – Она видит кровь и смерть. Конечно, первым делом она подумала о Бенджи, испугалась, что он в опасности… или же поддался влиянию зла, сводящего ее с ума. Мы попробовали найти ответ в родовом древе Кокли, проследив его потомков, но тщетно. Сам Кокли и Реймонд Морроу мертвы, Би Джей под замком… - И у нас остается Бенджи, - ничего не выражающим голосом произнесла Дана. – Напуганный маленький мальчик. - Мальчик, который может быть подвержен той же сверхъестественной силе, что и его мать. Ты слышала его слова, Скалли – что-то говорило с ним в доме ДиАнжело и на школьном дворе. Держу пари, именно тогда, когда произошло нападение на Виолу. Что-то заставило его придти туда, возможно, та же самая сила наблюдала за ним сегодня и в доме Гвен. Прижав ладони к горячим фарфоровым бокам чашки, Скалли неторопливо отпила глоток. - Получилось ужасно много слов «что-то» и «возможно». Нам нужны более существенные, материальные улики, крепкие зацепки. А пока, к сожалению, все, что мы имеем, так или иначе, свидетельствует против Бенджи Тиллмана. - Например? Некоторое время Дана молчала, водя пальцем по ободку чашки. - Малдер, только что я обследовала тело женщины, погибшей всего несколько часов назад. Ее череп был буквально проломлен, как я считаю, несколькими ударами, нанесенными тупым предметом. Слово «сестра» вырезано на груди, но, в отличие от убийств прошлых лет, недостаточно глубоко, чтобы повредить скелет. Кроме того, она не была изнасилована. - МО 1994 года, но не 1942, когда убивал Кокли. Вполне вероятно, что наш убийца – женщина, так же, как и Би Джей. - Или же – и я ненавижу саму возможность – ребенок. - И много ты знаешь пятилетних детей, которые сумеют назвать по порядку все буквы в слове «сестра», не говоря уже о том, чтобы написать его? - Малдер, ты прекрасно знаешь, что косвенные доказательства, за неимением иных улик, могут выглядеть весьма убедительно. Обе женщины – Виола и Гвен, по всей видимости, стояли на коленях в момент атаки – как раз в рост ребенка. Они обе были застигнуты врасплох. И учитывая манеру нанесения удара и его уровень… результаты судмедэкспертизы редко уводят расследование в ложном направлении. - Ты не можешь всерьез верить в его виновность, - пораженно выдохнул Малдер. Заметив приближающегося официанта, Скалли откинулась на спинку стула в ожидании ужина и устало потерла виски. - Я не верю… и не хочу верить, Малдер. Все во мне восстает против подобного вывода. ************ Мотель Конестога 6 ноября 2000 года 3:06 Ночь, казалось, тянулась бесконечно, и час за часом сознание Малдера мучительно дрейфовало между сном и бодрствованием. Этим вечером они не занимались любовью – оба слишком уставшие и пребывающие в приятной полудреме после сытного позднего ужина. Вернувшись в мотель, они приняли душ, поцеловались и отправились спать каждый в свою постель. Приоткрыв один глаз, Малдер глянул на часы и мысленно чертыхнулся. Вдруг что-то – какой-то звук или, скорее, ощущение чьего-то присутствия – мгновенно очистило его разум от остатков сна, и Фокс сконцентрировался на источнике беспокойства. В кресле между окном и кроватью сидела полуночная фея, облаченная в атласный халат, причудливыми бликами отражавший неоновый свет, льющийся с парковки сквозь неплотно задернутые шторы. Он окрасил ее волосы в кровавый цвет, придавая волнами исходящей от нее тревоге еще более зловещий оттенок. Глаза Малдера по-кошачьи быстро адаптировались к темноте. - Я не сплю, - сказал он, гадая, что заставило Скалли придти в его номер посреди ночи. Так же, как и он, последние несколько дней напарница чувствовала нарастающее беспокойство и эмоциональную усталость, и тому есть множество причин: убийство, маленький мальчик, все эти таинственные факторы, постоянно ускользающие из их рук. И, наконец, самое главное – Эмили… Долгое время она лишь молча глядела на него, а потом тихо произнесла: - Это неудивительно, - и по ее тону Малдер почувствовал, что она улыбается. – Хотя, должна сказать, что выключенный телевизор ввел меня в заблуждение. Однако готова поспорить, что пульт лежит у тебя под подушкой. - Так и есть. – Нащупав пластиковый предмет рукой, Фокс осторожно запихнул его подальше, и Дана вздохнула. - Забавно… после того, как ты уехал утром, я хотела пойти в церковь. Если бы я только знала о том, что стало известно к вечеру, то поставила бы свечу. – Скалли опустила голову, и спадавшие пряди волос скрыли ее лицо. – Знаю, ты считаешь это суевериями, не стоящими затраченного на них времени. - Но не в том случае, когда это касается тебя, - возразил Малдер и запнулся, внезапно осознав, что все, что важно для Даны – священно для него. – Ты всю ночь собираешься просидеть там одна? - Вероятно, нет… ноги начинают замерзать. - Иди ко мне, ты сразу согреешься. Обещаю вести себя хорошо. – Приподняв край одеяла, он продемонстрировал ей свои боксеры и футболку. – Я одет, видишь? Усмехнувшись, Скалли приблизилась к постели. - Как я могу отказаться после подобной жертвы с твоей стороны? Скинув халат, Дана скользнула под одеяло, и, повернувшись, Малдер тут же обхватил ее руками и ногами, прижимая к себе. - Ты и не можешь. Кроме того, в противном случае к утру твои ноги превратились бы в ледышки. Черт, Скалли… - Зажав одну из ее ступней между своих икр, Фокс выдохнул в преувеличенном недоверии, надеясь, что волна, пробежавшая по ее телу, была вызвана очередным смешком. Дана оказалась одета лишь в верх от пижамы и трусики. Обнаружив это, Малдер не смог противостоять искушению и сжал ее ягодицу рукой, после чего его пальцы, скользя по гладкой ткани, стали подбираться к ее промежности, задевая выбившиеся из-под белья жесткие волоски, и Скалли резко дернулась от щекотки. - Так ты понимаешь значение слова «самообладание», да, Малдер? - Просто проверяю рельеф. - Ну конечно… Тем не менее, это может войти в привычку, - пробормотала она, обжигая дыханием его грудь. - Что – это? - Ночи, проведенные в одной постели, частый секс. В памяти всплыли его собственные размышления по пути в Обри относительно их редких занятий любовью. Как он мечтал о том, чтобы прикоснуться к ее груди, ко всему ее телу, надеялся получить больше возможностей на более регулярной основе. И вот она снова в его руках – податливая и, как кажется, не имеющая ничего против подобной перспективы. Однако Малдер вполне отдавал себе отчет в том, что сейчас есть вещи поважнее его желаний. Так что ради Скалли он должен держать себя в руках. Внезапно Фокс подумал о том, что напарница обычно не испытывает проблем со сном. Он также вспомнил свои слова, обращенные к ней в тот момент, когда она решительно воспротивилась его ухаживанию, избрав одиночество себе в компанию («Послушай… я хочу разделить тяжесть твоей ноши… и не только раз в год. Подумай об этом, пожалуйста»). Постепенно Дана все-таки приоткрыла для него дверь своего израненного сердца, приняв его утешение. Позволила увидеть боль, которая поселилась внутри нее после потери своего ребенка и в ту ночь жгла душу. Вот она – истинная причина, заставившая ее блуждать в темноте их комнат в этот час. Чем ближе Скалли прижималась к нему, тем острее Малдер чувствовал, как рушатся стены, что она возвела вокруг себя. Он был ошеломлен ее болью, но, тем не менее, приветствовал эти редкие моменты душевной открытости, столь характерные для ее ежегодных приступов ностальгии. Как объяснить ей, что она всего лишь была эмоционально честна с ним, а вовсе не слаба. Сделать это будет невероятно сложно, однако у него нет выбора… - Скажи… - Что? – пробормотала Дана, уткнувшись лицом в его шею. Малдеру казалось, что он стоит на краю пропасти, и земля осыпается у него под ногами… Закрыв глаза, он задал вопрос: - Какой бы ты хотела запомнить ее? По тому, как прервалось ее дыхание, а сердце пустилось вскачь, Малдер мог с уверенностью сказать, что Скалли поняла, о ком он говорит, однако все же закончил: - Эмили. – Фокс произнес имя нежно, но уверенно – так, как оно должно быть произнесено. Как часто за последние годы с его губ слетало имя Саманта, несмотря на всю ту боль что он испытывал при этом каждый раз. Но все же, в отличие от напарницы, он никогда не был настолько уязвим в определенный период времени, когда любое упоминание приводило к открытию старых ран и стремлению спрятаться. И он мог поклясться, что это дело в Обри лишь усугубило ее состояние. - Скалли, выслушай меня. То, что она жила на этом свете – неоспоримый факт, и память о ней бесценна. Пожалуйста, не отрицай этого… не отказывайся от нее из-за горя, что ты сейчас чувствуешь. Застигнутая врасплох его словами, Дана резко напряглась, с силой вцепившись в футболку Малдера. Однако уже спустя секунду она пришла в себя настолько, чтобы суметь скрыть свою реакцию. - Какое твое самое любимое воспоминание о ней? Момент, который ты помнишь лучше всех остальных? – Коснувшись одной ладонью щеки Скалли, Фокс нежно провел большим пальцем по шелковистой коже, в то время как его вторая рука продолжала поглаживать ее спину. – Расскажи мне… Дана продолжала молчать, а Малдер считал удары ее сердца, пульсом отдающиеся в его пальцах через тонкую кожу ее шеи. Несколько раз она судорожно сглотнула, и он проклял себя за то, что снова поступил как грубый и назойливый идиот. Он не был ни священником, ни психиатром, однако ее эмоциональное здоровье всегда оставалось центральным предметом его заботы на протяжении всех тех лет, пока развивалась их дружба. И сейчас Фокс отчаянно надеялся, что своим необдуманным поступком он не захлопнул навечно ту дверцу, что Дана потихоньку неуверенно открывала ему, начиная со дня их знакомства. - О, Боже, Малдер… Слова прозвучали не громче выдоха. Прижавшись губами к ее лбу, он рискнул. - Поговори со мной. - Детский приют… в Сан-Диего. Мы… - Скалли вновь сглотнула. - Продолжай… - Мы провели какое-то время вместе, немного поговорили. Она была такой славной – тихой и серьезной. - Я помню. – Фокс внезапно отчетливо вспомнил, как был поражен очевидной схожестью Скалли и хмурого ребенка. Цвет волос и глаз, методическая скрупулезность и выверенная манера поведения маленькой девочки. Даже в столь юном возрасте Эмили тщательно следила за тем, чтобы не вылезать за края рисунка. Так похоже на его Скалли. - Ее раскраска была делом чрезвычайной важности, Малдер. Слова Даны прозвучали эхом его собственных мыслей. Мягко рассмеявшись, он снова поцеловал ее лоб и зарылся носом в ее пахнущие лимоном волосы. - А потом пришел я и исполнил лучшую в мире пародию на мистера Картофельную Голову, а она посмотрела на меня так, словно я с Луны свалился, - шутливо пожаловался Малдер. – Знаешь, как болезненно это отразилось на моем самолюбии? Фокс не мог с уверенностью сказать, был ли изданный ею звук смешком или всхлипом. Спустя какое-то время, Дана произнесла: - Ты ей понравился. Она сказала мне об этом позже, в больнице. - Правда? – Неожиданно он почувствовал необъяснимую легкость на сердце и влагу в глазах. Если бы Скалли разрешили удочерить девочку, если бы она прожила дольше своих трех коротких лет, то именно он стал бы ей отцом. И он знал, что сделал бы это с радостью, хотя подобный вопрос никогда не обсуждался вслух. - Да, правда. - Спасибо, что сказала мне, - прошептал Малдер, искренне тронутый этими словами. Переместив вес Даны в своих руках, он немного отстранился в надежде заглянуть ей в лицо. Темнота многое скрывала, но Фоксу показалось, что он заметил блеск на ее щеках. Слезы? Мягко коснувшись пальцами ее нежной кожи, он попытался получить ответ на свой вопрос. - Эй… с тобой все в порядке? Скалли лишь кивнула, вновь прижимаясь к нему. - Чем я могу помочь? - Дай мне салфетку, - прошептала она. - Я вовсе не против, чтобы ты плакала на моей груди. - Малдер, мне нужно высморкаться. Не глядя, он вытащил несколько салфеток из коробки, стоявшей на прикроватном столике, и передал их Дане. Закончив вытирать лицо и нос, она кинула их куда-то в ноги и вздохнула. - Спасибо, - поблагодарила Скалли, и Фокс почувствовал, как ее горячее влажное дыхание переместилось с его подбородка выше. – Я люблю тебя, - прошептала она, прижимаясь губами к уголку его рта, мягко ища вход. - Поверь мне, чувства взаимны. С откровенным стоном Малдер наконец поддался нежному давлению ее языка между своих губ. Сладкий и соленый, знакомый и по праву принадлежащий ему, их поцелуй был нежным, дарящим комфорт и наполненным любовью, и этой ласки на данный момент оказалось достаточно. Фокс вновь обнял Дану в темноте, прижимая ее к себе так крепко, что теперь они делили одно дыхание на двоих.