Семена Синхронии

Дом Уорнеров 9 ноября 2000 года 16:35 Внутренний тревожный маячок Малдера полыхал желтым светом. Среди работников силовых структур бытовало мнение, что некоторые из полицейских обладали способностью интуитивно предвидеть опасность – чем-то сродни сверхъестественной силе. Скалли же утверждала, что этот феномен базируется на мыслительной обработке имеющихся в распоряжении человека сведений и хранении их в подсознании до тех пор, пока вывод не становится достаточно четким, чтобы действовать на его основании. И хотя на словах Фокс соглашался с напарницей и ее доводами здравого смысла, но в действительности он не понимал, как это объясняет поразительные предчувствия, которые вели его все эти годы, и которые никак нельзя было назвать очевидными и логичными? Откуда взялось его умение чувствовать и замечать то, чего не видят остальные? Этим вечером он возбужденно мерил шагами кухню Натали Уорнер. Совокупность улик – ночные вылазки Бенджи, паранормальная связь мальчика с его матерью - Би Джей - и убийцей, нападение на Скалли рядом с домом Дарнелла, подарок в виде крошечного домика и связанные с ним потрясающие откровения, явившиеся этим утром – все это вместе служило определенной цели в стремительно развивающихся событиях. Что-то должно было произойти в самом ближайшем будущем… и то, что Фокс понятия не имел о том, где или когда это случится, выводило его из себя. И, судя по всему, Натали испытывала похожие чувства. - По-моему, это просто ужасно, - заявила она. Сидя на стуле в углу кухни, миссис Уорнер курила сигарету за сигаретой и сердито глядела на двух мужчин. – Слишком много всего странного случилось разом, так что я решила, что пришло время начать говорить. - «Обсудить условия» - вот, что вы сказали по телефону, - раздраженно напомнил Дарнелл. – Объясните-ка, что вы под этим подразумевали. Вы требуете неприкосновенности? Моргнув, Натали ответила: - Я еще не решила. Вас что-то не устраивает, детектив? - Нет, это не устраивает меня, - проворчал Малдер в ответ, разворачиваясь на пятках. – Если вы желаете поговорить с нами – отлично, можете приступать. Если нет, то позвольте мне – нам – с пользой использовать оставшееся у нас время. - Незачем спускать на меня всех собак, агент Малдер. Мы оба действуем исходя из своих интересов. Ее самоуверенность неимоверно бесила его. Подавив саркастичный смешок, грозивший сорваться с губ, Фокс схватил еще один стул и, протащив его через все помещение, поставил перед Натали, оставшись, тем не менее, на ногах. - Послушайте, - обвинительным тоном произнес агент, - вы предложили нам свою помощь, а затем пошли на попятную, будто для вас это какая-то игра. В кафе я задал вам простой вопрос – остались ли в Обри живые родственники прежних жертв Кокли, но вы предпочли сбежать вместо того, чтобы говорить. - Считайте это временным отступлением – мне было нужно подумать. - Я бы назвал это трусостью. Малдер пожалел, что Скалли нет рядом, и она не может видеть, как в ответ на это обвинение Натали ощетинилась. Если бы напарница не увязла в библиотеке за изучением бесполезной и устаревшей информации, он бы с радостью предоставил ей возможность поиграть на нервах миссис Уорнер. - Что-то должно было послужить катализатором - что-то, произошедшее на дне рождения вашей дочери, - уверенно заявил Малдер, отвечая на колючий взгляд Натали точно таким же. – Вплоть до недавних пор Бенджи Тиллман являлся едва ли не местной легендой. Одно его существование давало пищу жестоким сплетням и предположениям - до тех пор, пока он не пошел в школу и не повстречался с кем-то помимо членов своей семьи. И вдруг… о, чудо! Он был приглашен на день рождения одноклассницы. - Это не преступление; такие ошибки иногда случаются, придурок. Я ведь впустила ребенка в дом, верно? - Но Бенджи – необычный ребенок. Это был его первый «выход в свет», и по вашим же собственным словам, он «напугал вас до чертиков» своими репликами. Так как вы считаете, миссис Уорнер, что же заставило его сделать этот комментарий о «сестренке»? - Откуда мне, черт возьми, знать? Малдер с отвращением отпихнул стул прочь, ножки со скрипом оцарапали линолеум. - Потому что кто-то с готовностью ухватился за эти слова! - повысив голос, выпалил он, глядя на женщину сверху вниз. – Сумел использовать их в своих целях. - Ради всего святого, это была всего лишь игра! Элис начала ее только для того, чтобы хоть чем-то занять детей в ожидании торта и мороженого. - И если следовать вашему заявлению, сделанному полиции, - вставил Дарнелл, - помимо вас, Гвен ДиАнжело и Элис Маршалл на празднике больше не было взрослых, я прав? – Детектив дождался от Натали утвердительного кивка, а затем повернулся к Малдеру и неопределенно пожал плечами. – Мы зашли в тупик. Я разговаривал с ней в больнице сразу после нападения на Виолу Рейнс. Она – бабушка и одна из самых искренних людей, которых вы только сможете встретить. Так же, как и Виола, миссис Маршалл прожила здесь всю свою жизнь. ************ Дом Тиллмана 9 ноября 2000 16:37 Скалли почувствовала, что провалилась под лед, но как ни странно, она вовсе не боялась утонуть. Дана повернулась лицом к свету; ей было тепло, словно летнее солнце или горячий источник согревали ее. Она парила, будто невесомая пушинка, подобно огненно-рыжей Офелии в серебряных потоках. Где-то над ней вода покрылась рябью… медово-золотое невероятно яркое сияние. За ним последовал звон колокольчика… нет, это был голос ангела. Мелодичный приглушенный голос ребенка, зовущего ее, постепенно пробуждал чувства Скалли, возвращая ее назад на поверхность. («Мамочка? Мамочка, пожалуйста…») Дана потянулась к чистому, отдающемуся эхом звуку; сердце переполнялось эмоциями, а текущие по щекам слезы смешивались с окружающей ее водой. Впереди уже виднелись зазубренные края ледяного пролома. - Я иду, солнышко! Мама рядом… («Скорее, мамочка, поспеши!») Крошечная ручка над ней. Скалли с трудом дотянулась до нее и ухватилась за маленькие пальчики, чувствуя, как ее тянут вверх к поверхности, сулящей безопасность. А затем детская ладошка попыталась вывернуться из ее руки, скользкая, словно рыбка. («Теперь отпусти меня».) - Эмили? – Сильные пальцы нежно сжали маленькие и пухлые пальчики, будто Дана старалась напоследок сохранить их в своей памяти. Запомнить каждую такую мягкую детскую черточку… («Пожалуйста, мамочка… ты должна отпустить меня…») Крошечная ручка исчезла. Хватая ртом воздух, Скалли вынырнула на поверхность; лед рассыпался осколками ослепляющего света, разрезавшего глубокий мрак. Дана ничего больше не видела; все ее чувства теперь ограничивались только острой пульсирующей болью в голове и ощущением влажной теплой струйки, текущей по шее. Постепенно приходя в сознание, Скалли поняла, что лежит на покрытом ковром полу погруженной в серый сумрак комнаты; ее колени были согнуты, а руки связаны за спиной в положении, сделавшем бы честь любому йогу. Затекшие мышцы начинали ныть от напряжения, а подбородок и скула горели огнем - очевидно, к старым ушибам добавились новые. Металлический соленый привкус крови свидетельствовал о повреждениях в ротовой полости, полученных, скорее всего, во время падения на пол после того, как кто-то толкнул ее в спину. Дана окончательно пришла в себя, и проснувшийся инстинкт самосохранения заставил ее мысленно оценить свое положение. Ее лодыжки оказались связанными широкой лентой поверх брюк, однако, слава Богу, ничто не закрывало лицо или рот, и Скалли вздохнула настолько глубоко, насколько ей позволили ее путы и легкие. Из раны на голове текла кровь, так что, по всей видимости, повреждения были достаточно серьезными, и Дане, вероятно, потребуется гораздо больше швов, чем ее напарнику. Внезапно ее разум пронзила ужасная мысль: в своем нынешнем положении она представляла собой не более чем жертвенного агнца. Тяжелый запах стеарина вызывал тошноту. Уголком глаза Дана заметила танцующее пламя свечи, и это зрелище наводнило ее память воспоминаниями о Донни Фастере, хозяйничающем в ее собственной квартире с твердым намерением отомстить и собрать новые трофеи у своих будущих несчастных жертв. И ей, единственной, сумевшей выжить в прошлый раз, предстояло отдать долг. Обливаясь холодным потом, Скалли попыталась взять себя в руки, унять бешено колотящееся сердце и вернуть ясность мысли. Ей во что бы то ни стало необходимо восстановить самообладание и подавить приступ паники, волнами окатывающей ее с головы до ног. Несмотря на проявленную осторожность и элемент неожиданности, Фастеру не удалось завершить начатое. Она хладнокровно и безжалостно уничтожила злодея с помощью своего же оружия. Дело сделано. Той прохладной роковой ночью впервые за целый год Дана ощутила покой и удовлетворение от нажатия на курок. Гори в аду, подонок. А теперь Скалли предстоит лицом к лицу встретиться с другим, неизвестным ей монстром. Если бы только Малдер знал о ее местонахождении. Дарнелл заехал за ним в библиотеку, и они вместе направились к Уорнерам. Будучи занят своими собственными делами он и не подумает звонить ей до тех пор, пока не проголодается. А это может случиться слишком поздно. Стараясь успокоиться, Дана осмотрела доступную ее взгляду часть гостиной Тиллмана. Неподалеку от себя она заметила Бенджи; несчастную гримасу на его личике практически скрывал свет горящей свечи, окружавший голову мальчика наподобие нимба, делающего его похожим на маленького святого. Он сидел на коленках рядом со связанным телом своего отца, очевидно пребывающего в бессознательном состоянии; половину лица полицейского покрывало что-то темное – не то кровь, не то тень. Дана содрогнулась, вспомнив его же собственные слова, в шутку сказанные на прошлой неделе: «А мне уже кажется, что я сижу под домашним арестом со связанными за спиной руками». В тот момент Тиллман и представить себе не мог, насколько близок к истине он окажется. Из них троих лишь Бенджи пользовался относительной свободой; маленький белый домик, который он построил для Скалли, необъяснимым образом оказался рядом с ним на ковре. Дана точно знала, что игрушка находилась глубоко в кармане ее пальто, а кроме того, на столе она заметила похожие друг на друга с этого ракурса свой телефон и табельное оружие, и это открытие подтвердило тот факт, что преступник тщательно обыскал ее. Судя по всему, он решил, что игрушка принадлежала ребенку. - Бен-джи… ты слышишь меня? – рискнула Дана позвать мальчика шепотом. Напуганный и ошеломленный, он казался полностью подчиненным невидимой силе, до сих пор никак себя не проявившей; ребенок будто ожидал… Ожидал… чего? - Ты в порядке, солнышко? Бенджи… Медленно мальчик повернул голову к Скалли и со страхом и смятением уставился на нее. Должно быть, ее глаза выглядели такими же дикими, с расширенными от неуверенности и окружающей темноты зрачками, отражающими пламя свечи. Прежде, чем Бенджи успел ответить, какое-то движение вновь приковало к себе его внимание. Теперь Дана услышала чье-то тяжелое дыхание и шаркающие шаги в бархатной мгле, заволакивающей ближайший к кухне угол. Не в силах поверить собственным глазам, Скалли наблюдала за тем, как Элис Маршалл, руководитель волонтеров больницы Мемориал, материализовалась из тьмы. Слабые надежды на спасение рассыпались в прах, когда Дана заметила в руках старой женщины несколько больших пакетов - черное пластиковое одеяние, дополненное таким же мешком с прорезями для глаз. Элис натянула его на голову и тем же мягким, вкрадчивым голосом, которым она разговаривала со Скалли рядом с отделением интенсивной терапии, произнесла: - Так-так-так… Теперь, когда все заинтересованные лица собрались и должным образом подготовлены, самое время продолжить наше празднество. Необходимо закончить вечеринку, которая была так грубо прервана на прошлой неделе. Что ты на это скажешь, мальчик? Старуха приближалась к ним – отвратительная пародия на любящую бабушку. Омерзительно усмехнувшись, она нависла над до смерти перепуганным ребенком, который, опираясь на ладони и пятки, словно маленький крабик, поспешно отполз ближе к отцу. - К нам присоединились два новых действующих лица: доблестный лейтенант, которого я, в принципе, ожидала, и… - Элис довольно вздохнула, - важный гость из ФБР. – Повернув голову, Дана почувствовала на себе страшный взгляд женщины. – Какой приятный сюрприз, я очень рада, что именно вы решили к нам зайти, милочка. Двух зайцев одним ударом… Хохотнув, Элис отошла к столу и подняла камень, очевидно использованный для того, чтобы оглушить и Скалли, и лейтенанта. - Всего один камушек – видишь? Правильно говорят – мотовство до нужды доведет. ************ Снегопад не утихал, укрывая город все более толстым белым ковром, а Натали Уорнер продолжала юлить, испытывая терпение Малдера. Когда раздалась трель его мобильного телефона, Фокс извинился и вышел в гостиную, оставив женщину на попечение Дарнелла, продолжившего настойчиво добиваться от нее ответов. Глянув на высветившийся на дисплее номер, агент мысленно собрался, готовя себя к тому, что сулил ему этот звонок из женской тюрьмы Шемрок. На этот раз доктор Рейнхолд быстро поздоровался и передал трубку своей пациентке. - Агент Малдер, вы должны что-то сделать! Мой сын в опасности! Бенджи в лапах этого монстра, я точно знаю! - Эй, потише, Би Джей, - постарался успокоить ее Фокс, бросив взгляд в окно, за которым в тусклом свете уличных фонарей кружили снежинки. – Откуда такая уверенность? Что вы видели? Ответом ему стали горькие рыдания, а затем снова вернулся голос Рейнхолда. Слова доктора заставили тревожный маячок Малдера резко сменить цвет на красный, и сердце агента пустилось вскачь. - Как давно это началось? - требовательным голосом спросил Фокс врача. - Всего пятнадцать минут назад, - объяснил психиатр. - Би Джей начала кричать о том, что ее сыну угрожает опасность, и что агент Малдер должен быть предупрежден – Зло, зародившееся когда-то в Кокли, вновь вышло на охоту, обуреваемое жаждой убивать. Отключив телефон, Малдер бросился назад на кухню и жестом велел Дарнеллу следовать за ним к выходу. - Не так быстро… - начала, было, Натали, покосившись на агента, словно сиамская кошка. – Я еще не закончила. - Мне на это наплевать. - А ну-ка стойте! – Вскочив на ноги, миссис Уорнер бросилась к дверям, загораживая проем. – Вы не можете вот так просто нагрянуть к Маршаллам – вы перепугаете всех до смерти и все только испортите. Остановившись, мужчины переглянулись, ожидая объяснений. - Я знаю кое-что об Элис, - возбужденно продолжила Натали, - кое-что о ее прошлом. Но если я сейчас скажу вам об этом, вы должны поклясться, что она никогда не проведает о том, от кого вы получили эту информацию. Вы поняли меня? Я говорю серьезно. Старуха ненавидит сплетни, и не без причины, и если она узнает о том, что я в этом замешана… о том, что я проболталась, то… За свою репутацию я не дам тогда и гроша. Можете сказать, что это своего рода неписаное правило – молчать об этой детали ее прошлого. - Что-то вроде «кодекса чести воров»? – усмехнулся Дарнелл. Малдер же почувствовал, как по его спине побежали мурашки. - Так кто же она? Ван Клиф, Эберхард или Брэдшоу? - Проклятье… вы вынуждаете меня подставиться. Ну ладно, слушайте… - Дыхание миссис Уорнер сбилось, ее нервозность была практически ощутимой, и оба мужчины подались к ней, словно заговорщики. - Ладно… - Она вытерла потные ладони о дорогие джинсы, собираясь с мыслями. – Элис вышла замуж за Оуэна Маршалла, и они обосновались здесь, в Обри, где она и выросла. После смерти супруга она отдала дом сыну при условии, что ей достанется отдельное от всей остальной семьи жилье. Хотя я бы тоже потребовала подобного, учитывая количество внуков… - Имя, черт вас возьми! На глазах Малдера Натали лишилась последней крупицы самодовольства и контроля. Скрестив на груди руки, она наградила агента злобным взглядом. - Эберхард, агент Малдер. Элис Эберхард. Ее младшая сестра Кэти была убита гнусным мерзавцем Кокли в 1942 году. ************ - Уходи! Несчастный, наполненный ужасом шепот Бенджи достиг ушей Скалли, но слух Элис Маршалл был вовсе не таким острым. Почувствовав, однако, непорядок, она нахмурилась и вытянула обрюзглую и морщинистую, как у стервятника, шею, возвышаясь над своими лежащими на полу жертвами. - Беспокоишься за маленького агента? О, я не стану ее сейчас убивать, - заверила старуха перепуганного ребенка, наслаждаясь его страхом. Затем миссис Маршалл двинулась к лежащей на ковре Дане, ее черные пластиковые одежды развевались подобно дьявольскому плюмажу. – Возможно, мне стоит немного помучить ее, чтобы показать всю серьезность моих намерений по возложению вины. И по ее принятию… - Элис достала из кармана бритву с белой ручкой, острое лезвие сверкнуло в слабом свете. – Просто, чтобы дать ей понять, что случается, когда суешь свой нос в дела, тебя не касающиеся. В надежде защитить ребенка, прежде чем тот поймет смысл сказанного, Скалли постаралась привлечь внимание старой женщины. - Пожалуйста, миссис Маршалл… отпустите мальчика. - А ну не смей мне указывать! – Со злобой и неожиданной силой, старуха пнула Дану в бок так, что та едва не задохнулась. Раздавшийся хруст и обжигающая боль свидетельствовали о том, что в результате тяжелого удара одно, а может быть, и два ребра треснули. Откатившись в сторону настолько, насколько позволили ее путы, Скалли постаралась сдержать стон, чтобы не напугать мальчика еще больше. - Ты напоминаешь мне ее… маленькая и вся такая милая, мисс Всеобщая Любимица. Они относились к ней, как к королеве, а я… Последующие яростные удары пришлись на живот и больное бедро Даны. Она молча терпела пинки до тех пор, пока невыносимая боль не вырвалась из ее горла вскриком. - Не смей этого делать! – яростно воскликнул Бенджи, и Элис мгновенно развернулась в его сторону, одаривая ребенка взглядом горящих глаз. - Ты знаешь, о чем я говорю, не так ли, малыш? Жестокие слова, которые ранят и заставляют тебя думать, что ты ничем не лучше грязи со скотного двора… ничтожнее таракана на чердаке. – Элис умолкла и, склонив голову и уставившись в одну точку, погрузилась в воспоминания, недоступные остальным присутствующим в комнате. – Иногда они запирали меня там, когда я была твоего возраста… на чердаке с насекомыми. Она никогда не пыталась остановить их, о, нет. Год за годом… добиваясь любви остальных за мой счет. Но я сделала все, чтобы она заплатила за это. Когда Элис расхохоталась и наклонилась ближе к мальчику, Скалли рывком приподняла голову с пола. - Держись от него подальше! – предупредила она, задыхаясь от этого небольшого усилия. – Он ничего тебе не сделал! Жуткий смех разнесся по темной комнате. - Ничего? НИЧЕГО? – Старуха замолчала и спрятала лицо в ладонях; до Скалли донеслись сдавленные всхлипы. Сучковатые руки опустились, но на лице Элис не было слез, только безумие и ярость. - ОН УЗНАЛ МЕНЯ! Ты это называешь ничего? Ты, глупая безмозглая сука! Да ты и понятия не имеешь, какой силой он обладает! Он увидел меня на дне рождения - он знает, что я сделала! - Кто? В глазах старухи вновь блеснуло безумие, и она указала пальцем на дрожащего ребенка. – КОКЛИ! Кокли знает мой секрет, и он вернулся за мной через НЕГО! ************ - Элис Маршалл нет дома, - доложил Дарнелл, убирая телефон в карман и поднимая воротник, когда они достигли машины; снежное одеяло покрывало капот и заледеневшие стекла. Забравшись на пассажирское место, Малдер дождался, пока детектив очистил ветровое стекло, сел за руль служебного автомобиля и включил обогрев. – Ее сын сообщил, что некоторое время назад она отправилась навестить друзей. Они волнуются из-за снегопада. - Вы верите в это? - У Стива Маршалла нет причин лгать. Кроме того, охрана больницы этим утром отправила ее домой, так что у нее появилось свободное время. Эти слова привлекли внимание Фокса. - Расскажите… - Ее снова поймали около отделения интенсивной терапии, а поскольку она у них уже вот где… - Дарнелл провел пальцем поперек горла, - то они отправили ее домой на весь день. И я понимаю ребят, учитывая тот факт, что состояние Линды Тибоди улучшилось. То есть она еще не пришла в сознание, но… - Скалли знает об этом? Открытие напомнило Малдеру одно раннее утро всего несколько дней назад, когда он притянул напарницу, такую мягкую и удовлетворенную, обратно к себе и с любовью прислушивался к ее тихому шепоту. Размышления Даны об инсульте и состоянии Линды Тибоди Фокс пропустил мимо ушей, но информация о том, что миссис Маршалл пыталась пройти в отделение интенсивной терапии, показалась ему достаточно необычной, чтобы он обратил на нее внимание. Еще один кусочек головоломки, кружащийся, словно снежинка, в попытке занять свое место в общей картине… Дарнелл пожал плечами в ответ; крутанувшись вхолостую, задние колеса в конце концов вытолкнули машину на покрытую снегом мостовую. - Я сказал об этом лейтенанту чуть раньше. Не удивлюсь, если он позвонил вашей напарнице, чтобы сообщить ей эту новость. - Спросите его. Набрав номер участка одной рукой, Дарнелл переговорил с дежурным и отключился. - Он и Бенджи недавно уехали. Агент Скалли повезла их домой. При этих словах Малдер почувствовал, как в душу закрался ледяной холод, такой же колючий, как и злой ветер, взметающий за окнами облака снега. Что-то подсказывало ему, что напарница могла попасть в беду. Он набрал номер Скалли и, не дождавшись ответа, повторил попытку. Тугой узел свернулся в желудке, а волосы на затылке встали дыбом – Дана так и не взяла трубку. ************ Элис закончила свое представление; одна сучковатая рука прижата к сердцу, а другая указывает на Бенджи, который, однако, не плакал и больше не сжимался от страха. Боковым зрением Скалли впервые заметила слабое шевеление Тиллмана. Как долго он пребывал в сознании? - Бедная детектив Морроу, - продолжила старуха, ее вытянутая вперед рука начала дрожать. – Никто не понимал, как она мучилась, до тех пор, пока не стало слишком поздно. А затем появился этот, ее семя. ЕГО правнук! Усыновленный загульным лейтенантом и его женой-алкоголичкой. Я часто задавалась вопросом – перешло ли зло в этого мальца? Потревожит ли оно его молодую кровь… Но он был слишком мал, слишком слаб для таких нечестивых целей… Поэтому бремя пало на мои плечи, переданное через глаза этого никчемного щенка! Трясясь от ярости, Элис опять ткнула пальцем в сторону мальчика. И вновь стараясь отвлечь старуху от ребенка, Скалли попыталась сесть. Каждое движение лишало ее дыхания, но мало-помалу Дане удалось принять полусидячее положение. Сжав зубы, она оперлась на диван спиной и кивком головы подозвала старую женщину, позволяя материнскому инстинкту и выучке агента ФБР действовать сообща. - Говори со мной, а не с ним, - бросила она, задыхаясь от боли. – Впечатли меня и не трать время, выдавая свои жалкие секреты ребенку, который понятия не имеет, о чем ты толкуешь. Элис метнулась в ее сторону, и с опозданием Скалли поняла, как тонка граница между оправданным риском и неосмотрительностью. Секунду спустя сильные пальцы вцепились в ее волосы и рывком подняли голову вверх, натягивая незащищенную кожу на горле. Медленно старуха вновь извлекла бритву из кармана и поднесла ее к расширенным глазам Даны. - О, я определенно поговорю с тобой, сестренка, раз уж ты снова оказалась в моих руках. Ты не дала мне закончить работу в прошлый раз, маленькая паршивка! – За этими словами последовал еще один рывок, и Скалли почувствовала, как сильно натянулись сухожилия ее шеи, не давая даже сглотнуть. – Я так долго ждала прошлой ночью, но ты все-таки улизнула! Ты такая же, как Виола и Гвен… тоже пыталась сбежать от меня; тоже проявляла сострадание к этому дурному семени. – Элис злобно усмехнулась. – Но никто не смог удрать от него, сестренка. Даже я… От этих слов у Скалли кровь застыла в жилах; мелькающие перед глазами образы Гарри Кокли смешивались с лицом Донни Фастера, сливаясь в один тошнотворный, чудовищный фильм. Ее беспомощное, неуклюжее положение усиливало боль в боку, пронзающую тело каждый раз, когда Дана пыталась вдохнуть. Старуха злобно осклабилась. - Неужели тебе совсем неинтересно узнать о моем маленьком грешке? Почему он выбрал именно меня для выполнения своей грязной работы спустя столько лет? Ну же? – С каждым вопросом Элис с силой дергала Скалли за волосы, добившись наконец слабого «да» и взгляда, полного слез, в ответ. - Я была той Эберхард, которую Кокли наметил себе в жертвы все эти годы назад. Милашка Кэти погибла от его руки, но это вышло случайно. Так не должно было произойти… - вкрадчиво протянула женщина. Ее глаза горели янтарным огнем, отражая пламя свечи, а зубы, обнаженные в сумасшедшей усмешке, напоминали лезвие, которое она держала в руке. – Видишь ли, он выбрал МЕНЯ! Я знала, что он преследует меня, и сама следила за ним… за тем, как он шел за мной по темному дому и звал по имени… - Старуха расхохоталась, и Скалли окатило зловонным дыханием. – Но я привела его к подсадной утке. Я отдала ему свою сестру! Дана похолодела от ужаса, не в силах поверить в чудовищность подобного признания. С трудом она сосредоточила взгляд на дьявольском лице старухи. Все теории Малдера об эмоциональном переносе, одержимости демонами и диссоциативном поведении [Диссоциативные расстройства - спектр нарушений, которые сильно зависят от диссоциации (защитного механизма, посредством которого некоторые элементы сознательного опыта изолируются от других элементов сознательного опыта), означающей самозащиту от чрезмерных эмоций] убийцы в отношении его жертв разом заполнили ее мысли, в то время как она всматривалась в лицо, являющее собой чистое безумие. Поезд, перескочивший на другие рельсы, найдя, таким образом, способ продолжить свое адское путешествие… Скалли внезапно осознала, что убийца, которого они искали, жил в дряхлом теле этой бабушки – женщины, хранившей свой страшный секрет на протяжении долгих пятидесяти восьми лет. - Вы утверждаете, что намеренно подстроили убийство собственной сестры, - пораженно воскликнула Дана, надеясь, что Тиллман все слышит и сможет позже подтвердить устное признание. – Вы подсунули Кокли жертву, свою сестру… чтобы ускользнуть от него и убрать ее со своего пути. - Очень, очень хорошо, милочка! Еще два зайца убиты одним ударом. - Но вам не удалось избежать справедливого возмездия, - хрипло заметила Скалли, - потому что какая бы сила ни помогла Кокли напоследок поквитаться с вами… - Тебе тоже не удастся уйти от наказания, сестренка! Сверкающее в свете свечи лезвие приблизилось к груди Даны и, легким движением срезав две пуговицы, как в масло, вошло в нежную кожу, заставляя Скалли судорожно вскрикнуть. Погрузившись в плоть, лезвие замерло на несколько мгновений, показавшихся Дане вечностью, наполненной острой, обжигающей болью, и ощущением влажной струйки крови, сбегающей вниз между ее грудей. Каждый вдох приводил лишь к тому, что острый металл врезался все глубже… - Я федеральный агент, - сумела выдавить из себя Скалли. - В таком случае, тебе повезло с компанией, - усмехнулась старуха. – Парочка тебе подобных уже изведала это действо до тебя. – Внезапно зарычав, быстрым движением она нанесла еще один порез, и пронзительный крик вырвался из горла Даны. - НЕТ! Прекрати! Вопль Бенджи, казалось, зазвенел в ушах, и Элис замерла. Сквозь пелену слез и невыносимую боль Скалли удалось разглядеть, что мальчик вскочил на ноги и теперь держал в руке игрушечный домик, словно мяч для игры в софтбол. Домик Эмили. Глаза сияли на детском лице – слишком молодом и обозленном, слишком красном от ярости; маленькое тело дрожало перед силой, одновременно питающейся его страхом и насмехающейся, но более не властной над ним. - Остановись! Не смей делать ей больно! В этот момент Тиллман приподнял с ковра голову и что-то зашептал сыну тихим и настойчивым голосом. Словно послушавшись отца, мальчик кивнул и сделал несколько неуверенных шагов вперед. - А ну-ка сядь, дьявольское отродье, - проворчала старуха, - или же твоя очередь придет много раньше, чем я планировала! Бенджи Тиллман остался на месте. Пихнув Скалли так, что она опять завалилась на пол, и, сжимая в руке бритву, Элис повернулась к дрожащему ребенку, взирающему на нее расширенными глазами. Вдруг изо всех своих сил мальчик кинул домик в старуху, угодив ей в горло. От удара постройка, словно снежный ком, рассыпалась каскадом белых пластиковых деталей, осыпавшихся на пол у ее ног, напугав преступницу и заставив ее отступить. Сквозь боль и страх Скалли наблюдала за последствиями броска Бенджи. Что угодно, лишь бы отвлечь старуху и отсрочить убийство до того момента, как прибудет помощь. «Пожалуйста, Малдер, поторопись», - взмолилась Дана; мысли путались от обуревающего ее ужаса. Время двигалось подобно пульсирующему ручейку самой жизни, струящейся по ее венам; секунды сменяли друг друга, словно черно-белые кадры культового фильма ужасов, а Скалли все продолжала смотреть на миссис Маршалл. - Думаешь, сможешь меня остановить, маленький негодник? – воскликнула Элис. Однако она все еще пыталась обрести равновесие, прижимая руку к тому месту на шее, где импровизированный снаряд оставил след. Кипя от сумасшедшего гнева, старуха пнула детали конструктора прочь и пробормотала себе под нос что-то о потерянном впустую времени. Еще несколько минут миссис Маршалл приходила в себя, восстанавливая дыхание, а затем двинулась к своей жертве, путаясь в черном пластиковом пакете, закрутившемся вокруг ее лодыжек. Скалли только беспомощно всхлипнула, когда старушечья пятерня вновь вцепилась в ее волосы, рывком поднимая голову и обнажая шею; покрытая кровью бритва вернулась на свою опасную позицию. В лице Элис Дана не увидела ни намека на милосердие – только маску ярости и дикого, безумного триумфа. Затем неожиданно лезвие огненной вспышкой взметнулось вверх и замерло, словно дожидаясь того момента, когда можно будет опуститься и прервать жизнь Скалли одним смертельным порезом. После всего, что она пережила, после того, как ей столько раз удавалось безнаказанно ускользать от опасности и избегать смерти, умереть вот так… в одиночестве. Внезапно воздух будто взорвался от грохота и гневного окрика Малдера. - Ни с места! Бросьте оружие или я буду стрелять! Все, что произошло дальше, Дана запомнила чередой рваных кадров – ее практически без остатка поглотили боль, страх и волна адреналина. Элис Маршалл что-то яростно прокричала в ответ; ее захват на волосах Скалли усилился. Лезвие бритвы с белой ручкой в последний раз полыхнуло ярким отраженным светом перед ее глазами. Вопль Бенджи Тиллмана, гром выстрела, еще один… рука, сжимающая волосы Даны несколько раз дернулась, оттягивая ее голову еще дальше назад, а затем пальцы старухи разжались, и Скалли упала на ковер, хватая ртом воздух. И Малдер… она скорее почувствовала его, нежели увидела. Его руки обхватили ее плечи и шею, прижимая Дану к груди напарника, пока он одновременно осторожно и хаотично пытался оценить ее состояние. Одна рука Фокса коснулась ее головы, покрытой кровью, и нежные пальцы пробежались по лицу. Его сила, его любимый запах и присутствие захлестнули Скалли, и всхлип облегчения вырвался из ее горла, когда Малдер прильнул губами к ее уху и лихорадочно прошептал ее имя. О, Боже, в безопасности… он пришел как раз вовремя, чтобы спасти ее, спасти их… Ответив ему лишь одними губами, Дана прижалась к напарнику крепче, словно прячась в убежище, даруемом его прикосновениями, а затем вновь беспомощно провалилась под лед, возвращаясь к блаженному теплу воды.