***
– Нет-нет, – отнекивалась Гермиона, обнимая Гарри и Джинни, а ее сердце колотилось от предвкушения. – Я так устала. Вчера я допоздна засиделась в офисе и не выспалась. Я хочу пораньше лечь. – Ну если ты так хочешь, – Джинни пару секунд внимательно ее разглядывала, а затем пожала плечами. – Мне просто стыдно, что мы с Луной бросили тебя так рано в нашу последнюю встречу. – Все в порядке, правда. Я знаю, что ваш образ жизни сейчас сильно отличается от моего. «Если бы вы знали, насколько отличается, вы бы офигели.» – Не надо чувствовать себя виноватой. Я все понимаю. – Хорошо, Миона, – Гарри снова крепко обнял ее. Гермиона помахала через его плечо Рону и Луне и направилась к двери. До точки трансгрессии она почти бежала, стремясь поскорее вернуться домой и начать собираться. Она и так ушла от друзей чуть позже, чем хотела. Шумно материализовавшись у себя в гостиной, Гермиона сбросила туфли и топ, еще не дойдя до спальни, где на кровати ее ждал новый наряд. Едва сняв с себя джинсы, она с помощью магии надела его, а затем заглянула в ванную, чтобы освежиться и обновить помаду, а заодно наложить заклинание на шелковую маску, которую она также купила сегодня. Довольная собой, она накинула мантию, схватила сумочку, документы и… «Дыши», – сказала она себе. – «Все взяла?» Гермиона заставила себя остановиться и начала перечислять: она одета, в туфлях, при ней документы, сумка, волшебная палочка. «Дыши». Она сделала два глубоких вздоха, а на третьем резко крутанулась на месте. Она приземлилась в точке трансгрессии в Лютном переулке, взмахнув плащом, и еще раз приказала себе успокоиться и дышать. О боже, как она волновалась. Она быстро пересекла улицу, остановившись перед клубом. Сделав еще один глубокий вдох, она подошла к двери и, не колеблясь, постучала. – Ты вернулась! – воскликнул Джонатан через несколько минут. – По выражению твоего лица прошлым вечером я знал, что так и будет. Он хорош, не правда ли? Гермиона нервно улыбнулась, что больше было похоже на оскал, и кивнула, усаживаясь за стойку. Сегодня в баре было намного оживленнее, и она с любопытством оглядывалась по сторонам. В дальней кабинке двое парней в масках пытались нащупать языками гланды друг друга. За столиком справа от Гермионы двое мужчин негромко переговаривались и курили сигары, а женщина, на которой были только кошачьи ушки и хвост, сидела на полу, положив голову на бедро одному из них, а он гладил ее по волосам. У противоположного конца стойки три девушки, одетые в блестящие латексные костюмы неоновых расцветок, с волосами, завязанными в высокий хвост, о чем-то шептались, хихикая как сумасшедшие. Гермиона снова повернулась к Джонатану с широко раскрытыми глазами. – Ты выглядишь потрясающе, крошка, – он оглядел ее с ног до головы со вновь пробудившимся интересом. – Новый наряд? Гермиона снова улыбнулась, поставив сумку на пол у ног и положив документы на стойку. – Да, – она ощутила, как по щекам расползается румянец. – Не смогла удержаться. Я подписала договор и соглашение о неразглашении. Все это здесь. Вы принимаете оплату взносов палочкой? От нее не укрылось удивление, мелькнувшее на лице Джонатана. – В омут с головой, крошка? – рассмеялся он. – Мне кажется, это произошло еще вчера вечером. А теперь я требую, чтобы меня научили плавать, – съязвила она. – Это был удивительный опыт. Именно то, что я искала – хотя тогда еще не понимала, что именно ищу. Джонатан бросил на нее взгляд, по которому она догадалась, что он понял ее. Он взял ее бумаги и бегло просмотрел, чтобы убедиться, что все заполнено правильно. Все бармены были обучены работе с документами: они выдавали их, собирали, отвечали на вопросы, принимали оплату взносов, а в дневное время они выполняли обязанности офис-менеджеров. Гермиона заметила, как Джонатан охнул и открыл рот, а затем бросил на нее быстрый взгляд. Теперь она покраснела до ушей. Не успела она ничего сказать, как он пришел в себя и накрыл ее руку своей. Увидев ее удивление, он пояснил: – Гаррик Олливандер мой прадед по материнской линии, – прошептал он. – Ты спасла ему жизнь. – О! – Гермиона ощутила слезы на глазах и стиснула зубы, чтобы не заплакать. Перевернув ладонь, она сжала пальцы Джонатана. Он обхватил ее руку обеими своими и сжал в ответ. – Спасибо, – сказал он. – От всей моей семьи. – Это не я, – мягко проговорила Гермиона. – Это сделали Гарри и Рон: До… Добби вытащил нас оттуда. – Я знаю эту историю, – ласково сказал Джонатан протягивая руку и нежно касаясь ее лица тыльной стороной ладони. – Спасибо. – Пожалуйста, – она прочистила сжатое спазмом горло и снова сжала его руку. Он отпустил ее, глубоко вздохнул и, к ее облегчению, сменил тему разговора. – Похоже, твои документы в порядке, и да, мы принимаем платежи волшебной палочкой. Какой период ты хочешь оплатить? Один, шесть или двенадцать месяцев? – Давай начнем с одного и посмотрим, как все пойдет, – Гермиона улыбнулась, и он кивнул и отвернулся. Она никогда не привыкнет к тому, что ее благодарят за то, что она делала во время войны. Она никогда не привыкнет, что люди узнают ее имя, и ведут себя так, будто знают ее, хотя, на самом деле, это не так. Гермиона ничего не имела против слов благодарности Джонатана, она понимала, что ему нужно было это сказать, но также она была ему признательна за быструю смену темы. – Итак, скажи мне, что ты хочешь знать, – начал он новый разговор, вернувшись с квитанцией, которую она должна была подписать, и отдав ей палочку. – Я хочу знать, встречусь ли я снова с Господином Снейпом. Глаза Джонатана расширились. – Разве он не сказал тебе… – он умолк, но Гермиона тут же продолжила за него: – Что он не берет нижних для обучения, – да, сказал, – она пожала плечами, хотя внутри у нее все перевернулось от разочарования. – Я надеялась, что он хотя бы покажет мне тут все. Он пообещал, что поможет мне найти Доминанта, готового обучать меня. – О, – на лице Джонатана отразилось облегчение. – Конечно, крошка. Я сбегаю и спрошу, не согласится ли он отвести тебя вниз и показать тебе все. Он любит покрасоваться с новыми нижними и помочь им освоиться. Но может, сначала я быстренько принесу тебе выпить? – Мерло, пожалуйста, – уверенно ответила она. Ей нужен алкоголь, чтобы успокоить расшатанные нервы. Она сгорала от нетерпения снова увидеть Снейпа.***
– Ты видел ту новенькую малышку, которая пришла сегодня? – спросил Люциус Малфой своего друга, сидя с ним бок о бок в комнате наблюдения. Глаза Снейпа перебегали с монитора на монитор: он ждал, когда Себастьян явится на смену. Если этот парень опоздает еще раз, он вылетит отсюда пинком. Еще один ребенок это не повод опаздывать на работу по три раза в неделю. – В корсете с блестками? Да, – Снейп постарался, чтобы его голос звучал нейтрально. Сегодня мисс Грейнджер выглядела восхитительно. Он был удивлен, увидев ее снова так быстро. Или не удивлен. Он покачал головой. У него не было времени поразмыслить над тем, что произошло между ними вчера вечером. Лучше всего будет вести себя так, будто он ничего не знает. В мониторе он увидел, как Джонатан разговаривает с ней, и для него стало неожиданностью прикосновение бармена к ее руке, а затем к щеке. Снейп ощутил вспышку какой-то эмоции: это чувство не было совсем уж незнакомым, но с тех пор, как он в последний раз ощущал нечто подобное, прошло много времени, поэтому он просто отмахнулся. – Пожалуй, я поговорю с ней, может быть, мне удастся узнать ее историю. «Черт.» Северус скрыл эмоции, экстренно подняв окклюменционные щиты. Проклятье, лучше бы она не возвращалась так скоро. У него не было времени разобраться во всем, что творилось у него в голове. Все, что он знал: он не сможет увидеться с ней снова, только не сейчас. – Поговори, – пожал плечами Северус и сделал жест рукой в сторону двери. Люциус несколько секунд изучающе смотрел на своего друга. – Новая девушка, – выразительно сказал он через мгновение. – Да? – Снейп сделал вид, что понятия не имеет, о чем говорит Люциус. – Ты всегда первый охотишься за новичками, – со знанием дела ответил Малфой. – А кто сказал, что это ее первый вечер? – Снейп ухмыльнулся другу, стараясь казаться равнодушным. – А. Значит, ты уже попробовал. И как она? Снейп снова пожал плечами. – Что, так плохо? Совсем неопытная нижняя? Или просто впервые в клубе? – Если тебе так интересно, пойди и выясни сам, – давая понять, что разговор окончен, ответил Северус. – Господин Снейп? – Джонатан вошел в комнату, за ним следовал Себастьян. – Прошу прощения, сэр! – воскликнул Себастьян. – Моя жена заболела, и я ждал, пока придет свекровь и… – Достаточно, – строго заявил Снейп. – Себастьян, пожалуйста, сделай так, чтобы этого больше не повторилось. Я знаю, что твоя жизнь дома изменилась, но я не могу позволить своим сотрудникам опаздывать так часто, как делаешь это ты. Соберись, или, к сожалению, нам придется с тобой попрощаться. Не дожидаясь ответа, Снейп вышел из комнаты. Джонатан последовал за ним в его кабинет, находившийся через две двери. Снейп указал ему на стул, и он сел. – Что я могу для тебя сделать, Джонатан? – Крошка вернулась, – ухмыльнулся тот. – Она спрашивает о вас, – он специально сказал так, чтобы посмотреть, как отреагирует босс. Но его ждало разочарование: Снейп и бровью не повел. – Я видел ее на мониторах. Скажи ей, я не передумал по поводу обучения. – Нет, сэр. Вы неправильно меня поняли, – продолжил Джонатан, переходя к настоящей причине своего появления здесь. – Она хочет поговорить с вами о прошлом вечере. Она сказала, вы упомянули о том, что поможете найти ей Доминанта. Снейп, убирающий какие-то документы, вдруг застыл. «Черт побери, похоже, она просто рвется в бой. Почему это должно тебя волновать? Она полна энтузиазма, прекрасно изучила вопрос, к тому же она совершеннолетняя. В клубе бывало множество девушек, которые приходили с улицы, сразу готовые к активным действиям. Почему она должна быть особенной? Ты, черт возьми, знаешь, почему она особенная.» Он покачал головой, прогоняя мысли прочь. – Скажи ей, что сегодня я занят и мне очень жаль. Ей стоит пойти домой, отдохнуть и вернуться в следующие выходные. – Она только что полностью оплатила членство на месяц и сдала бланки соглашения о неразглашении и договора с клубом, – голос Джонатана звучал скептически. – Вы действительно собираетесь отпустить ее в свободное плаванье? Она ведь чертовски важная персона, не так ли? Разве мы не должны приложить чуть больше усилий для ее защиты? – Дьявол, – прорычал Снейп, проводя ладонью по лицу. – Я действительно не могу сопровождать ее сегодня. Джонатана это поразило. – Что, черт возьми, произошло с вами обоими? Снейп ударил ладонями по столу и сверкнул глазами на своего сотрудника. Джонатан был нижним, хотя и не принадлежащим ему, и должен был понимать, что лучше не разговаривать с Доминантом в таком тоне. – Тебе следует быть почтительнее, молодой человек. Или тебя ждет наказание. Полагаю, Госпожа Кларисса сегодня здесь. Возмущенное выражение тут же исчезло с лица Джонатана, и он опустил глаза. – Прошу прощения, Господин Снейп. Но я беспокоюсь, потому что это на вас непохоже. Вы обычно так опекаете новых нижних. Мисс Грейнджер наделает здесь шуму. Она молода, красива и знаменита. Разве вам не кажется, что кто-то должен присматривать за ней? – Кажется, – рявкнул Снейп, чуть не доведя бармена до инфаркта. – Скажи ей, пусть возвращается в следующие выходные, тогда Господин Итан и Роза смогут показать ей все. – Да, сэр, – Джонатан вышел из кабинета, не оглядываясь. Снейп тяжело осел в кресле и уронил голову на руку. – Черт.***
– Ну разве ты не чудо? – произнес приятный тенор, донесшийся из-за спины. Гермиона испуганно подскочила на месте и, резко повернув голову, встретилась взглядом с сияющими серыми глазами… Люциуса Малфоя?! «О боже.» Во рту пересохло, и понадобилось некоторое время, чтобы к ней вернулся дар речи. – Спасибо, сэр, – вежливо пробормотала она, беря вино и делая большой глоток. По телу прошла дрожь. Нервы? Возбуждение? Трепет? Страх? «Убийственная смесь из всего вышеперечисленного, идиотка,» – мысленно обругала себя Гермиона. – Всегда пожалуйста, моя дорогая, – Люциус обошел ее и приблизился с другой стороны. – Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? Гермиона намеренно избегала его взгляда, но ответила утвердительно. Ее сердце забилось чаще, когда Малфой, высокий и грациозный, уселся рядом с ней. «Ну хорошо, похоже, меня привлекают мужчины постарше. Думаю, это одна из моих проблем в том, что касается свиданий.» Люциус ее привлекал. Своими красивыми длинными пальцами он дал знак бармену налить стакан виски, и Гермиона зачарованно наблюдала за этим простым, но изящным движением. Когда-то этот человек казался ей самым отталкивающим на свете. Он был жестоким, мстительным и напыщенным придурком, полным предрассудков. Но все изменилось к концу шестого года в Хогвартсе. Когда Драко не смог убить Дамблдора, это сделал Снейп. Конечно, это оказалось огромным ударом для стороны света. Одним махом они потеряли двух самых могущественных волшебников – Дамблдора и Снейпа. Однако затем Снейп связался с Кингсли, отправив ему письмо и пузырек с воспоминаниями, которые показали, что в последний год Дамблдор медленно умирал. Его смерть была заранее спланирована, и Снейп который, по сути, помог ему совершить самоубийство, по-прежнему оставался на стороне света. Дамблдор приказал ему не раскрывать себя, чтобы минимизировать риск быть уличенным Волдемортом. Однако для слизеринцев все изменилось, и теперь Снейп пытался защитить кого-то еще. Этим кем-то оказались сразу несколько человек. Нарцисса Малфой пришла к Северусу, чтобы молить о помощи для Драко, который был жестоко наказан за неудачу с убийством Дамблдора. Снейп сказал ей, что единственный способ спасти Драко, чтобы и его родители остались в живых, это отправить их всех в безопасное место, чтобы это выглядело, как будто они сбежали всей семьей. Северус скомпрометировал себя ради друзей и крестника, но риск оказался оправданным, так как в итоге именно Люциус вырвал его из когтей смерти. История, которую ей и всему Ордену поведал Кингсли, заключалась в том, что воспоминания Снейпа оказались подлинными и правдивыми. Он собирался встретиться с ним, если тот согласится на допрос под Сывороткой правды, что вскоре и произошло. Через два месяца после смерти Дамблдора Орден Феникса с настороженностью приютил троих Малфоев без волшебных палочек (только так все чувствовали себя спокойно в их присутствии), и они оказались замечательными и достойными союзниками. Несмотря на то, что Гермиона не могла находиться в одной комнате с младшим Малфоем, не испытывая желания вцепиться ему в глотку, ей стали нравиться Люциус и Нарцисса. Они оба были так рады вырваться из лап Волдерморта и обезопасить своего сына, что вели себя безупречно как гости и оказывали неоценимую помощь как стратеги, хоть и постоянно ходили с таким выражением лица, будто где-то что-то дурно пахло. Один раз Гермиона даже осмелилась спросить старшего Малфоя, действительно ли он считает, что маглорожденные украли магию. Он лишь вздохнул, будто был сильно раздосадован, и негромко ответил: – Да, когда-то я верил в это всем своим существом. Но сейчас я уже не уверен. – Мне было семь, когда проявилась моя магия, – сдержанно сказала Гермиона, глядя куда-то поверх его плеча, чтобы не видеть ненависть и отвращение, которые всегда светились в его глазах, когда он смотрел на нее. – И это было сказкой. Как я могла ее украсть? Люциус не ответил, и она продолжила: – Если бы можно было украсть магию, мистер Малфой, тогда не существовало бы сквибов, не так ли? – Это, моя дорогая мисс Грейнджер, отличный аргумент. Я должен поразмыслить над этим. Она поняла, что разговор окончен, и расстроенная ушла. Однако Люциус больше никогда не смотрел на нее с отвращением. Кроме того, с тех пор его сын не называл ее грязнокровкой. Малфой наблюдал, иронично подняв бровь, как Гермиона осушила свой бокал и осторожно поставила его обратно на стойку. – Могу я купить тебе еще выпить, моя дорогая? Она посмотрела на него, и их взгляды встретились. Волна жара поднялась вверх по ее спине, и она вздрогнула. – С удовольствием, сэр, – ответила она с робкой улыбкой. Люциус широко улыбнулся, продемонстрировав великолепные ровные белые зубы. – Я слышал, ты здесь во второй раз, – сказал он, сделав знак бармену принести еще бокал мерло. – Как прошел твой первый вечер? Гермиона не ответила, поблагодарив бармена, когда тот поставил перед ней еще один стакан вина и тарелку с солеными крендельками. – Убедительно, – наконец сказала она. – Объясни, пожалуйста, – Люциусу очень понравился ее ответ. Много раз он вел подобные разговоры, и зачастую собеседник говорил что-то… слишком уж скучное: «Это изменило всю мою жизнь», «Великолепно», «На это я и надеялся». «Убедительно» – такого он еще не слышал. Гермиона медленно сделала глоток вина, и Люциус с восхищением заметил, как ее язык скользнул по пухлым губам, чтобы поймать каплю. Бессознательно он тоже облизал губы. – Я вдруг поняла, что хочу именно этого. Я провела исследование, собрала информацию, смотрела видео и болтала с сабами на парочке форумов. Мыслями я уже погрузилась в этот мир, но опыта у меня еще не было. Вчерашний вечер… «Вчерашний вечер был волшебным, волнующим, горячим, и это, черт возьми, не твое собачье дело.» – Вчера вечером я получила первый опыт, и это укрепило мое мнение. Теперь я уверена, что хочу быть нижней в сексе. Люциус потер губы большим и указательным пальцами и уже открыл было рот… как его перебили. – Крошка, мне так жаль, – сказал вернувшийся в бар Джонатан. – Господин Снейп не сможет показать тебе клуб сегодня. Он предложил, чтобы ты вернулась в следующие выходные. Господин Итан и Роза будут здесь и смогут всюду проводить тебя. Люциус заметил, как девушка изменилась в лице. Он был озадачен: Снейп никогда не отказывался показать нижней клуб, – если она не была совсем ужасной. Но в таком случае он не позволил бы ей вернуться. «Что-то тут нечисто…» – Что ж, моя дорогая, – спокойно сказал Люциус. – Конечно, я не Господин Снейп, но я совладелец этого клуба. И я был бы счастлив провести тебе полную экскурсию, – он подавил смешок, вызванный двусмысленностью собственных слов. Джонатан медленно расплылся в довольной улыбке, переводя взгляд с новенькой на Господина Люциуса. Похоже, между ними проскочила искра. Он гадал, попробует ли Малфой провести с ней сессию. – С Господином Люциусом ты будешь в безопасности, крошка. Он хоть и выглядит как скользкий змей, но он хорошо относится к нижним здесь. Гермиона повернулась, на мгновение смерив Малфоя оценивающим взглядом, а затем кивнула. – Для меня будет честью, если вы покажете мне клуб, сэр. – Джонатан, будь добр, возьми ее сумку и положи в надежное место, – Люциус опустил руку под стул Гермионы, коснувшись ее ноги и заставив ее вздрогнуть от неожиданности, взял ее сумочку и, выпрямившись, передал бармену. Поднявшись, он предложил руку Гермионе и, когда она встала, отодвинул ее стул в сторону. Она взяла его за руку и оглянулась через плечо на Джонатана, который ухмыльнулся и показал ей большой палец. Почувствовав, как Люциус кончиками пальцев скользнул по ее руке вверх, она резко повернула к нему голову, сузив глаза. Она была почти уверена, что он не должен был прикасаться к ней без ее разрешения. Предложить ей свою руку это одно, а вот погладить – совсем другое. Но его слова подействовали на нее обезоруживающе. – Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя кожа как у фарфоровой куклы? – мягко сказал он. – Идеального молочного оттенка и безупречно гладкая. В сочетании с твоей миниатюрностью и роскошными волосами это вызывает желание водрузить тебя на пьедестал и любоваться, – он поймал ее взгляд, и в его глазах светилось тепло и искренность, и все недовольство вылетело у нее из головы. Гермиона ощутила, как волна удовольствия расходится по телу, а по лицу расползается румянец. – Ты великолепна, – сказал Люциус, наклонив голову так, что его губы почти коснулись ее щеки. – Прежде чем закончится вечер, я хотел бы увидеть твое восхитительное тело полностью, куколка. Помни об этом. Гермиона с трудом сдержала рвущийся из горла стон. Чувствуя, как растет возбуждение, она вздрогнула. «Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что это я», – подумала она. И в этот момент она осознала, что они дошли до подножия лестницы. От удивления она открыла рот. Перед ней было живое воплощение многого из того, о чем она читала за последние две недели. Что-то возбуждало ее, что-то пугало. Они стояли в огромном зале, уставленном диванами, креслами, скамейками и прочим реквизитом для секса. Здесь было несколько десятков человек, многие из которых занимались разными видами секса, другие же наблюдали или ждали своей очереди. Справа возвышалась сцена. Сегодня там было темно, и Гермиона ощутила странное разочарование. Эксгибиционизм был тем, что она хотела бы увидеть и, возможно, испытать самой. Она была бы не прочь посмотреть какое-либо представление. В дальнем углу стоял Андреевский крест, тоже пустой, к сожалению Гермионы, которой было бы любопытно увидеть, как он используется. В центре комнаты за руки и туловище был подвешен человек. Нескольких людей пороли. Девушка, одетая в кошачий костюм, которую Гермиона видела ранее, была привязана за руки и за ноги к скамейке, стоящей недалеко от лестницы. Во рту у нее был красный кляп в виде шарика. Один из двух мужчин, с которыми она была наверху, порол ее стеком по поднятой вверх заднице. Сердце Гермионы забилось быстрее, а глаза разбежались. К сожалению, в зале было темно, а маска еще больше загораживала ей обзор. Она повернулась к Люциусу. – Я хочу снять маску, чтобы она не мешала мне видеть. Он с любопытством поднял бровь, но кивнул и отпустил руку Гермионы. – Мистер Малфой, – сказала она, и в ее голосе звучало предупреждение. – Будьте готовы, сэр, думаю, для вас это станет неожиданностью. Люциус вздрогнул, услышав это обращение. Он официально не представился, и, хотя его часто узнавали, она казалась слишком юной, чтобы знать, кто он. Он с любопытством наблюдал, как она поднесла руки к маске и пробормотала заклинание, чтобы снять ее. «Мерлиновы яйца!» Он понял, что на его лице отразился шок, потому что она понимающе улыбнулась и сунула маску в невероятно узкий карман своих леггинсов. Перед ним стояла сама Гермиона чертова Грейнджер, и он, как громом пораженный, смотрел в ее симпатичное лицо. «Теперь я уверен, что здесь что-то нечисто. Снейп сказал, что провел с ней сессию. Семь лет эта куколка доводила его до белого каления, и теперь он не хочет доминировать над ней снова? Сказал ей идти домой и возвращаться в следующие выходные? Определенно он что-то недоговаривает.» Жар охватил Люциуса, его все сильнее тянуло к ней. Он видел, как эта девушка росла, сражалась на войне и стала невероятно привлекательной молодой женщиной. Она была сильной натурой, и он невольно восхищался ею. Она не уступала ему интеллектом и была могущественной ведьмой. «Нижняя в сексе – не смешите меня. Держу пари, именно поэтому Снейп отказался показывать ей клуб.» У нее темперамент горячее драконьего огня, а ее яйца больше, чем у кого-либо из его знакомых волшебников. Вряд ли она станет хорошей нижней. – Что ж, мисс Грейнджер. Какой приятный сюрприз.