Луна влюбилась в Солнце

      В ушах гудело. Какаши пытался продрать глаза, но яркое освещение не давало это сделать, вызывая боль. Он судорожно пытался понять, где находится. Красный снег, опушка, Обито…       — Обито! — Хатаке резко подскочил, раздирая горло громко выкрикнутым именем. Всё перед глазами поплыло, в ушах загудело пуще прежнего, а боль в голове запульсировала. Какаши рухнул на что-то мягкое, не в силах просто сидеть. Он почувствовал, насколько его тело ослаблено.       Шиноби вновь попытался раскрыть глаза. Жмурясь, он понял, что сейчас день, а из-за прошедшего сна глазам больно от обычного дневного света. Рассматривая округу, Какаши узнал больничную палату.       За окном падал белоснежный снег. Хатаке рассматривал падающие снежинки, не вникая, а лишь соглашаясь с тем фактом, что сейчас зима и небо дарит хлопья снега. Он думал лишь об одном.       — Какаши! — дверь громко хлопнулась о стену из-за резкого открытия. В комнату вбежал Минато-сенсей. — Ты очнулся! Я стоял в коридоре и разговаривал с врачом, как вдруг услышал, что ты… — мужчина предстал перед членом отряда Анбу взволнованным.       Какаши смотрел на своего сенсея, не моргая. И даже сейчас он был не с ним, не в этой комнате и совсем не в этот день. Он был в лесу, на опушке, вместе с…       — Обито… — глаза заблестели. Какаши не способен был думать о чём-то или о ком-то другом.       — Какаши… — Минато присел на больничную койку, на которой лежал Хатаке, и положил ладонь ему на плечо. — Кошмары. Они снова тебя донимают. Ещё после такого…       — О чём вы? — сердце забилось сильнее, головная боль начала пульсировать с новой силой.       «Нет, нет… Это лишь кошмар…» — отчаянно надеялся юный шиноби в своих мыслях.       Минато перестал успокаивающе поглаживать чужое плечо и сменил обеспокоенный тон на серьёзный. Он внимательно посмотрел на Какаши.       — Когда за вами прибыл отряд помощи, то вы с Ко находились без сознания из-за истощения чакры, а вокруг... все были мертвы. — Минато нахмурил брови. — Какаши, скажи, ты помнишь, что произошло?       Хатаке растерянно вглядывался в голубые глаза напротив. Быстро обдумав свой ответ, он выдал:       — За нами гнались шиноби. Мы с Ко были в ловушке, нас окружили. А потом… — Хатаке замолчал.       — Ты потерял сознание, — Минато сжал переносицу и прикрыл глаза от усталости и непонимания произошедших событий.       Какаши сглотнул слюну. Он впился ногтями в бедро, закрытое одеялом. Юноша не мог рассказать об увиденном, так как уверенности в том, что это правда, не было. Сам Какаши не мог поверить в произошедшее и всё больше надеялся, что ужасающие воспоминания просто приснившийся кошмар.       — Что с Ко? — Минато опустил взгляд вниз, смотря на белую простынь, и нахмурил брови. Он был крайне напряжён: мужчина не мог найти правдивое объяснение произошедшей ситуации. Какаши сам до сих пор не верил, что он смог остаться в живых, до последнего не желая признавать привидевшиеся события реальностью. Это невозможно.       — Его состояние хуже, чем твоё – Ко всё ещё не пришёл в сознание. Но не беспокойся, Какаши, мы сделаем всё для того, чтобы он пошёл на поправку. — Минато доброжелательно улыбнулся, нацепив маску спокойствия, пытаясь показать, что юноше действительно незачем беспокоиться. Но только тот видел, как учитель сжал кулаки и как резко сменил истинную эмоцию на фальшивую. — Отдыхай. Тебе нужно поправляться и набираться сил. Всё закончилось. Скоро к тебе заглянет медсестра, а потом жди Кушину в гости: она обязательно примчится, как только узнает о том, что ты пришёл в себя.       Минато-сенсей проговорил последние слова уже у самой двери и, бросая на прощание улыбку, вышел из больничной палаты. Ему определённо предстоит сложная работа над выяснением обстоятельств произошедшего события. Тем более, будучи Хокаге, он обязан понять, что произошло.       Какаши укрылся одеялом с головой, отчаянно желая снова погрузиться в забвение, чтобы не мучить больную голову догадками и тревогой.

***

      Горящий огонёк на небе притягивал Какаши к себе. Его окутывала темнота – в непроглядном мраке не удавалось рассмотреть хоть что-то. Лишь лес, черные силуэты растительности и небо над головой без единой мерцающей звезды. Только притягивающий красный огонёк, прожигающий во сне сквозь веки.       Хатаке распахнул глаза и встретился с горящим шаринганом в ночном мраке. Проморгавшись, он рассмотрел знакомый силуэт и тянущиеся руки, за которые схватился сильной хваткой, не смея отпускать.       Нукенин попытался с силой выдернуть их, но сонный и истощенный после миссии Какаши, на удивление, продолжал держать конечности ужасно крепко.       — Обито! Это ты?! Не может быть! — Какаши сиплым голосом, но громко и обеспокоенно произносил слова, ошарашено распахнув глаза и впиваясь в нукенина взглядом.       — Хатаке! Тихо! — прошипел чужой голос. Учиха перестал вырывать руки, расслабив их и позволяя держаться юноше за свои запястья. — Какаши... никто не должен узнать обо мне.       — Обито! Это правда ты? Боже, Обито… — юноша продолжил одной рукой крепко держаться за запястье, а второй взялся за ладонь, крепко сплетая пальцы и касаясь ткани чужой перчатки.       Учиха почувствовал, как у него начинают дрожать руки, замирая и не смея расцепить касания. Они молча находились в таком положении ещё некоторое время, слушая лишь удары сердца в тишине. Обито от боли в груди нахмурил брови, понимая, что их настоящая встреча спустя пару лет случилась именно сейчас. Он жив и Какаши знает эту правду.       — Какаши... ты услышал меня? — полушепотом произнес Обито, понимая, что нужно скорее ретироваться. Он пришел сюда не ради воссоединения, а ради сохранения собственной тайны.       — Обито, прошу, ты должен выслушать меня! — Какаши приподнялся с койки и приблизился к нукенину, продолжая одной рукой крепко сжимать ладонь Обито. Он отпустил запястье и второй рукой коснулся узорчатой маски.       Обито смотрел в знакомые глаза, не моргая. Как же тяжело просто взять и…       Он со шлепком ударил по чужой руке, выхватывая свою, и поспешно вскочил с койки, начиная удаляться в своём измерении.       — Мы еще встретимся.       — Нет, Обито, не уходи! Пожалуйста! — Хатаке вскочил с места, подбегая к Учихе и пытаясь успеть ухватиться за него. Он отчаянно выкрикивал мольбу и чужое имя, так не желая отпускать дорогого человека, которого он потерял когда-то и обрёл снова. Но Обито вновь покинул его, оставляя в одиночестве, вновь даря возможность ощущать душащее отчаяние. За грудью ужасно ныло сердце, билось с бешеной скоростью, болело от, казалось бы, ударов о собственные рёбра. Или от моральной боли, которую Какаши вновь переживал. Он ничего на свете сейчас так не желал и ни о чем так не мечтал, как о том, чтобы родной Обито остался с ним, дал взглянуть на себя и больше не покидал Какаши. До этого юноша мечтал лишь о его чудесном воскрешении, которое… осуществилось?       «Или он не умирал?»       — Хатаке Какаши! С вами всё в порядке? — паникующие медсёстры достаточно быстро прибыли в больничную палату, уставившись на согнувшегося Какаши, который уткнулся лицом в холодный пол и проливал горькие слёзы.       Луна висела на ночном небе ярким светящимся диском, отражая падающую на пол тень окна и мерно падающий на улице снег, попадая серебряным светом на юношу, прибывающего в отчаянии.       Медсёстры замерли на пару секунд, но быстро сориентировались, успокаивая Какаши. Спустя время юноше помогли осторожно подняться с пола и дойти до койки, протягивая налитый стакан воды.       Какаши не слышал успокаивающих слов. Он продолжал ощущать чужие руки в своих, слышать в ушах приглушенный голос и думать, думать лишь о том, как юноша хочет, чтобы Обито остался рядом с ним.

***

      — Какаши! — двери распахнул Минато, с широкой улыбкой на лице вбегая внутрь палаты. — Ко очнулся! Он подтвердил, что сможет рассказать о произошедшем, так как помнит некоторые... Какаши?       Улыбка на лице сенсея спала, как только он увидел, как Хатаке вытаращился на него, не показывая даже намёка на радость.       Ночью он вновь дал обещание, которое обязан выполнить ради Обито.