At the End of the Road

Шаги прокладывают хорошо знакомую тропу сквозь пыль и обломки прямиком в Хоупвиль. И в конце пути снова он — тот, кто больше не влечет своим существованием ни радость, ни разочарование. Сидит на краю обрыва. Тот, кто ждал её однажды до самого конца её пути. Улисс даже не обернулся, когда она подошла к нему.       — Курьер, — произнес тот, коротко кивнув в знак приветствия. Джейн только ухмыльнулась.       — Что, ты уже узнаёшь меня по звуку шагов? — она скинула свой рюкзак на землю и присела позади него, как всегда делала, навещая его в этом месте. Он посмотрел на неё непроницаемым взглядом. Невозможно было понять, что у него сейчас на уме. Она до сих пор не знала, в каких они отношениях с тех пор, как бок о бок сражались против меченых в Храме. По крайней мере, Улисс не возражает компании Джейн, иногда даже интересуется новостями из Мохаве. Теперь во время идеологических споров его слова и доводы потеряли былую пылкость. Яркий огонь погас в его душе со временем, как он принял решение не доводить мир до очередного апокалипсиса. Также он никогда не спрашивал зачем она продолжает приходить к нему. Возможно, у него уже есть свои доводы на этот счёт.       — Нет необходимости, — ответил Улисс. — Никто не приходит в это богом забытое место. В Разломе больше ничего не осталось, кроме пепла и радиации. Здешний воздух был пропитан меланхолией. Что ж, это не так уж плохо, как может показаться. Меланхолия не была главной причиной её волнения.       — Хорошо, хорошо, я так и поняла. — Она ответила, покосившись в его сторону. Улисс снова погрузился в молчание, устремив свой взгляд в даль Разлома. Подобно ему, Джейн принялась рассматривать выжженную пустошь этого места. Вихри радиоактивной пыли вздымались у подножия отвесной скалы. Вдалеке виднелся пожар, устроенный мечеными. Они продолжали сидеть в тишине ещё какое-то время, пока Джейн всё дальше погружалась в собственные мысли. Наконец, глубоко выдохнув, она произнесла:       — Я убила легата Лания, — он перевел на неё свой взгляд. Удивился ли? По его виду ничего не поймешь. — На дамбе Гувера. Он начал загонять мне что-то про то, где моё место. А я взяла и всадила пулю ему в голову. — Она горько ухмыльнулась. — Такая участь настигла каждого легионера. Хорошо, что ты ушёл от них, а? Улисс ничего не ответил. Боже, с ним просто невозможно найти идеальную середину в разговоре: он либо задалбливал тебе все уши своей философией, либо был тих как в чёртовой могиле. Наконец, он заговорил:       — Не то, что я ожидал. Думал, ты разубедишь его в планах. Ты хороша в этом. — он перевел на неё многозначительный взгляд, на что она приподняла свою шляпу. — Вся сила и мощь Легиона была собрана в образе одного человека. И ты его сломила. Кто знает, что последует после этого. Бык так просто не падёт, Курьер. Джейн терпеливо ждала, пока он закончит, подавляя чувство раздраженности. Почему он просто не может назвать её по чёртовому имени? Хотелось бы ей это знать. В его голосе больше не звучало презрение, как это было до битвы, но что-то в манере его речи было не так. Её мысли и чувства были спутаны с приходом изменений его отношения к ней.       — Уверен, что Восток сможет найти новый символ? Улисс на секунду замер, обдумывая вопрос:       — Пока неясно. Убийство было публичным, они не смогут просто заменить человека под маской. Весь Легион узнал о падении своего символа. Вся мощь была в его непобедимости, а теперь это очередная ложь. В битве за дамбу был убит не один человек. Никто не захочет видеть другого Лания.       — Да? Чтож, так-то лучше. Чем меньше таких, как он, тем лучше, я думаю. На что Улисс пожал плечами, действие получилось почти незаметным.       — Не буду спорить. Ланий становился бешеным псом, когда Цезарь не держал его на коротком поводке. Ему было плевать, процветает Легион или находится в упадке, он просто хотел убивать. Бык в скором времени бы умер под его руководством. Нет, Восток не породит нового Монстра. — Выпрямив спину, он продолжил. — Запад, с другой стороны… — он посмотрел ей прямо в глаза, — Запад, возможно, уже и нашел свой новый символ. Джейн посмотрела назад в поиске того самого символа, на который мог бы смотреть Улисс сквозь неё, но затем обернулась к нему:       — Погоди, что? Я?! Он кивнул:       — Медведь не смог бы захватить Дамбу без тебя, Курьер. Увидев то, как ты сразила Монстра Востока, они, возможно, и подумать не могли, что такое возможно. В истории это уже отложилось. Не удивлюсь, если они уже начали слагать о тебе легенды.       — Погоди-ка, дружище. Я ведь даже не из НКР. Как я могу быть их символом? — Улисс покачал головой.       — Какая разница. Ты стояла под их флагом, сражалась на их стороне. Уже поздно для сожалений, Курьер.       — А теперь снова погоди. Я бы не изменила своего решения сражаться на их стороне. Это просто… Боже, символ? Это уже чересчур, Улисс.       — Ты не должна так удивляться после всего, что ты сделала. Одна женщина, встретившись лицом к лицу Легиона, победила… Изгнала призрака старого мира из его башни… Даже пуля в висок не остановила её, а, наоборот, заставила пройти всю пустошь, чтобы отомстить человеку, который попытался. Я был бы больше удивлён, если бы про тебя не начали говорить люди, Курьер, — он произнёс это с толикой веселья в его голосе. Хорошо. Это было уже лучше. Она ухмыльнулась ему навстречу.       — Ха, ну ты конечно загнул, мистер-трепач… — Улисс только хмыкнул. — Символ, значит, а? — Джейн произнесла это задумчиво. — Надеюсь, эту историю не переврут под свой лад. Не хотелось бы услышать её искаженную версию через пару десятилетий. Совершать идиотские поступки, прикрываясь моим именем… Мне такого не надо.       — Ты говоришь про Медведя? Не думаю, что они способны на такое.       — Отлично. Ты знаешь, как приободрить девушку, дружище. — Она снова приподняла своё шляпу, поправляя свои волосы. Это действие — не более, чем привычка. Ни один волос не выбился из-под шляпы. Воспоминания о прошедшем годе промчались в её мыслях — они наполнены звуком выстрелов, взрывом плазмы и запахом пороха и горелой плоти. Она пробиралась сквозь груды мертвых тел, пока выполняла долг Курьера. Ей нравится думать о том, что она не убила ни одного, кто бы это не заслужил, но огромное число убийств каждый раз заставляет задуматься о том, сколько плохих людей она встретила на своём пути и были ли эти люди на самом деле такими плохими. Может, Улисс был прав, когда сказал, что она несёт бремя смерти, куда бы не приходила. «Впрочем, это сказал человек, который приказал Белым Ногам убивать всех без пощады. Должно быть, он тоже разделял это бремя, когда служил Цезарю. Интересно, сколько… Нет. Лучше не думать об этом» Пусть прошлое остаётся там, где ему положено быть. На их руках и так слишком много крови. Улисс сдвинулся со своего места, повернувшись к ней полу-боком. От этого действия стало немного комфортнее. Она продолжила:       — Знаешь, все эти убийства… Это не то, за что я хотела, чтобы меня запомнили. Было бы лучше, если бы меня запомнили за что-то хорошее, во благо Мохаве.       — Нам не выбирать, Курьер.       — Наверное, ты прав. — Она снова вздохнула, — наверное, я просто хочу, чтобы хоть кто-нибудь запомнил меня настоящую. А не дурацкого вояку. Ну… То, что я на самом деле делала, и почему я это делала, и кем я была… — она судорожно взмахнула рукой, в поисках подходящих слов. Джейн говорила со многими людьми, пока находилась в Мохаве. Но они, как правило, просили у неё помощи или, наоборот, угрожали убить её каким-нибудь изощрённым способом. Кажется, она давно так ни с кем не говорила. Чтобы слушали именно её. Это… довольно освежает.       — Не хочу закончить свой путь в качестве очередного символа, который люди используют в каких-то своих чокнутых целях, понимаешь? — Она продолжила, — Меня уже достаточно использовали в своих интересах. Её голос был наполнен горечью, от чего лицо исказилось в злобном оскале. Она чувствовала себя марионеткой в игре больших боссов — Бенни, Цезаря, Хауса и Кимбола, не беря в счет того криповатого робота из Топс, кто знает, какую игру он затевал. Все они видели в ней только оружие, дававшее огромное преимущество в этой игре, которую запустила одна единственная пуля, так удачно застрявшая в её черепе. На неё вешали ошейник с детонатором, она была изрезана, пристрелена, чёрт возьми, даже её сердце и мозг были изъяты и заменены, и всё это ради удовлетворения чьих-то сумасшедших амбиций. И только Улисс смог заставить её вновь поверить в человечность этого постапокалиптического мира. Улисс всё это время молчал. Джейн облегченно вздохнула, тут же приняв серьёзный вид:       — Эй, Улисс, — она начала спокойно и с расстановкой говорить дальше. — Ты ведь будешь помнить? Если я первой откинусь, я имею в виду. Ты будешь помнить всю правду обо мне, также как и будут помнить мои друзья с Мохаве, а это, в принципе, всё, что нужно человеку, разве не так? До тех пор, пока кто-то помнит истинную меня, этого уже будет достаточно, я так думаю… Она посмотрела ему в глаза. Он не отвернулся, даже не моргнул.       — Ты не умрешь раньше меня, Курьер. — Сказал он наконец. — Огни этого места испепелят мою душу задолго до твоей смерти. Чёрт. Только этого не хватало. Вот оно — его слепое принятие своей участи быть похороненным заживо под пеплом Старого Мира в этом проклятом Разломе.       — Не смей так говорить, — она произнесла это резким тоном, — Слушай, я уж точно не планирую умирать в ближайшее время. Но и ты тоже не должен так считать, слышишь? — она поднялась с места, принесла свой рюкзак и вытащила из него какой-то свёрток, садясь на место рядом с Улиссом.       — Вот, принесла тебе несколько стимуляторов и антирадин. Я ведь тебе говорила ещё там, в Храме, что не позволю нам обоим умереть здесь. — Улисс просто посмотрел в её наполненные уверенностью глаза, прошёлся взглядом по горделиво поднятому подбородку, и, наконец, произнёс:       — Почему тебя это заботит, Курьер? Ты приносишь это каждый раз, как приходишь сюда. Что это всё значит для тебя? — Он словно начал буравить её своим пронзительным взглядом, на что ей пришлось отвернуться и снова посмотреть на пустынный пейзаж Разлома. Она толком не знала что и сказать. Не могла сама себе объяснить причину того, что заставляет её каждый раз приходить сюда к нему. Она просто знала, что не сможет просто так избавиться от него. Он кивнул, словно понял что-то, и забрал свёрток. Джейн вздохнула с облегчением и снова повернулась к своему рюкзаку, легко при этом улыбнувшись:       — Также принесла тебе немного книг. — Она вытянула пару томов, — Подумала, что тебе здесь чертовски скучно. На что Улисс ухмыльнулся:       — Не буду отрицать.       — Ещё немного еды. Может, приготовлю нам ужин. Не переживай, всё свежее, а то чую, что ты на своей двухсотлетней еде долго здесь не протянешь.       — Тоже не буду отрицать. Она отдала ему книги, местами немного подпорченные временем, но вполне читабельные.       — В основном исторические книги, — он отметил. Джейн ухмыльнулась. Ей показалось, или в его голосе и вправду прозвучали нотки удовлетворения?       — Возможно, они тебе понравятся, — она похлопала ладонью по обложке одной из книг, — Эта была хорошей. Довольно сложно было найти книгу с неповрежденными страницами.       — Одиссей, — он прочитал название и кинул на Джейн колкий взгляд, от чего та только пожала плечами.       — Что? Я подумала, эта книга тебе подойдёт, даже если ваши имена не совсем похожи. — На что Улисс только покачал головой, но, по крайней мере, его настроение улучшилось. (Так показалось Джейн). Она принялась за распаковку одного из свёртков и выложила на импровизированную скатерть несколько плодов юкки, плоды ферокактуса и стейк брамина. Улисс подошел ближе, против воли заинтересованный в происходящем. Должно быть, прошло слишком много времени с тех пор, как он ел пищу этого времени. Джейн лишь ухмыльнулась на голодный вид своего товарища и кинула ему плод опунции, который тот поймал без особого труда. Она посмотрела на него украдкой, затаив дыхание, пока тот аккуратно отодвинул свою маску и откусил кусок. Это был первый раз, когда Джейн увидела Уиллиса без маски. Он не брился какое-то время, щетина ему довольно шла. Так близко без маски он казался более уязвимым, более открытым… Заметив её взгляд, он остановился:       — Что-то не так, Курьер?       — А? Нет, всё в порядке. Просто, мне впервые довелось увидеть твоё чёртово лицо. Вот и всё. — Улисс только бросил на неё раздраженный взгляд и продолжил есть. Небо над Разломом приняло зловеще красно-оранжевую окраску на горизонте — как будто вся земля снова начала полыхать адским пламенем — а после всё потухло, стемнело с заходом солнца. На небе показались некоторые звёзды, но из-за пыли в воздухе их почти невозможно было заметить. Вдалеке снова можно было заметить горящие огни, которые разжигают Меченые. Джейн стало интересно, нужен ли им вообще сон или они просто следуют привычкам своих прошлых жизней до… до её появления. Глупая случайность. Чья-то неосторожность, и за пару секунд от процветающего мирного города не осталось и следа…       — Я буду дежурить первой, — она сказала Улиссу, но он покачал головой. Он снова надел свою маску, как только закончил с ужином и между ними вновь образовалась невидимая стена.       — Нет, — он ответил, — Ты проделала долгий путь сквозь руины Америки. Лучше тебе отдохнуть первой, так безопаснее. Твари Разлома не примут во внимание твою усталость.       — Справедливо, — признала Джейн. Она отошла в сторону, разложив свой спальный мешок рядом с огнем. Не самое уютное местечко, чтобы заночевать, но, чёрт, бывали места и похуже. Место вокруг Мадре, например. Она придвинула винтовку поближе к спальнику, в случае, если Меченые осмелеют сегодня ночью. Улисс на секунду перевел свой взгляд на Джейн, но затем снова устремил его в направлении Хоупвиля. Она ещё некоторое время смотрела на флаг Старого Мира, который был изображен на плаще Улисса. Этот символ однажды сопровождал её через Разлом и Большую Гору, она следовала за ним, невзирая на истинные намерения автора этих символов. Она почувствовала неимоверную грусть от того, что он напомнил ей об одиночестве, которое сопровождало её повсюду в тех богом забытых местах, пока остальной мир продолжал жить, как прежде. Она задалась вопросом о том, хотел бы он, чтобы она его запомнила? Ведь ей было бы сложно забыть о нём после всего, что случилось.       — Разбуди, как будет моя очередь, — она обратилась к нему, — уверенна, ты мало спишь, пока меня нет рядом. — Он кивнул, не поворачиваясь к ней.       — Спокойной ночи, Улисс.       — Спокойной ночи, Курьер. Она могла поклясться, что услышала в его голосе тень улыбки.