At the End of the Road

____________________________________________________ В данной главе раскрываются авторские мысли и идеи по поводу происхождения Курьера. ____________________________________________________

***

Рассвет над Мохаве выглядел на удивление мирным, по сравнению с опасностями пустоши, которые ожидают очередного путника. Нежный солнечный свет проходит по верхушкам мёртвых деревьев, не давая ни малейшего намёка на предстоящий адский зной полуденного солнца. Рассвет над Зайоном ещё более невероятный. Лучи освещают глубокие каньоны и пролегающую между ними реку, подтверждая слова Джошуа о святости и неприкосновенности этого места. Рассвет над Большой Горой был таким же холодным и отчужденным, как и само место. А рассвет над Мадре и вовсе перестал существовать с тех пор, как казино охватило ядовитое облако. Над Разломом же горизонт пылал огненно-красным огнём, сквозь радиоактивные бури всё небо окрашивалось в тёмно-малиновый цвет, напоминая флаг Легиона, давая понять недалёкому страннику, случайно зашедшему в эти края, о том, какая бы ярость охватила это место, будь Разлом жив. Чертовски драматично сидеть здесь, на этом грёбаном краю обрыва, размышляя о каком-то рассвете. Позади Джейн раздались шорохи, что дало для неё основания считать, что Улисс уже проснулся. По крайней мере то, что он доверил ей охранять свой непродолжительный сон, уже радовало Джейн.       — До сих пор здесь, Курьер? Он выглядел почти удивленным, так как он скорее ожидал того, что она ночью прокрадётся мимо него и вернётся в Мохаве. Улисс до сих пор упорно считал, что он обречен на то, чтобы остаться забытым навсегда в этом призрачном месте, несмотря на то, сколько бы раз она не возвращалась к нему. Джейн на это лишь ухмыльнулась:       — Ты не отделаешься от меня так быстро, приятель. Он усмехнулся, но всё же подошёл к ней и тоже уселся на край обрыва, подперев мускулистой рукой колено, и в то же время устремил свой взгляд на восходящее солнце. Он сидел достаточно близко к ней, и их колени почти соприкоснулись. Джейн осознала, что она следит за каждым его движением, даже если в данный момент и не смотрит в его сторону.       — Что-то заставляет тебя каждый раз возвращаться сюда, Курьер. — Его голос был низким, а взгляд заинтересованным. — Я пока не знаю названия этому явлению. Вначале я думал, что ты приходишь сюда ради того, чтобы напомнить себе о шрамах, которые ты оставила этому месту после себя. По той же причине я и остаюсь здесь. Но теперь я не уверен в этом. Я бы не прошёл Курьерскую милю во второй раз только ради этого.       — Не рановато ли для таких серьёзных вопросов, м? Но да, ты прав, я здесь не за этим, — ответила Джейн, бросив взгляд на развалины Хоупвиля. Солнце уже показалось на горизонте, красный цвет начал блёкнуть от напора огненно-желтых лучей. Она продолжила:       — Чтобы напомнить обо всём произошедшем мне не нужно возвращаться сюда. Это глубоко засело в моей памяти. Сомневаюсь, что я вообще когда-нибудь это забуду.       — Тогда прими это как факт, как очередное задание для Курьера. В отличие от Медведя, которому ты прислуживаешь, у тебя должна быть хорошая память на эти события. — Он приостановил свою речь на секунду. — Зная твой характер, ты бы не стала задерживаться на одном месте после завершения своей работы. А в этот раз всё иначе: ты больше не уходишь далеко, продолжая бродить по местным окрестностям снова и снова. У тебя должен быть какой-то мотив, чтобы сюда возвращаться. И мне бы хотелось его понять. Эти слова застали Джейн врасплох, ей даже не нужно оборачиваться, чтобы почувствовать его прожигающий взгляд на себе.       — Даже не знаю, как тебе это объяснить, — медленно произнесла она, случайно подняв на него свой взгляд. Это была плохая идея. Его пронзительный взгляд в сочетании с их близостью делает момент почти интимным. Джейн почувствовала, как к её щекам подступает жар, только бы он не заметил её изменений в тусклом свете. «Чёрт, чёрт, чёрт, зачем он вообще этим интересуется?» Что ж, это можно считать комичным, так как половина жителей Мохаве обожает задавать неудобные вопросы.       — Ты знаешь, да, это довольно забавно, — она проговорила, приподняв уголки губ. — Воздух Разлома наполнен пылью и этим пеплом, и кто знает ещё чем, но Вегас чувствуется более удушающим. По крайней мере, только здесь я могу вдохнуть полной грудью. Улисс кивнул, словно такой ответ его устроил.       — Осознаёшь ты этого или нет, но Разлом — твой дом.       — Думаешь? — ответила Джейн после недолгого размышления. — Всегда думала, что это люди создают место, которое по праву можно назвать домом. Без них такие места не имеют смысла, сколько бы раз ты не возвращался. — Боже, это навеяло на неё не самые приятные воспоминания. Покинутые дома, выжженные поля, засохшие пятна крови, общая разруха. Стоп. Сосредоточься.       — Хм, звучит как будто ты испытала это на собственном опыте. — Сказал он с долей вопроса, на который она не в силах пока ответить.       — Чёрт возьми, пока ещё слишком рано поднимать такие темы, — ответила она, поднимаясь на ноги, и случайно задевая его своим плечом. Это соприкосновение продлилось не больше секунды, но даже этого ей хватило, чтобы почувствовать, как он напрягся всем телом. Сколько он здесь так пробыл в ожидании её прихода, оставаясь один на один со своими мыслями против бесчисленных гулей? А до этого… что ж, они оба были курьерами, чья судьба зависела от выбранного пути. Чёрт, она бы солгала, что это ничего не значит для неё. Он снова бросил свой изучающий взгляд на неё. Она попыталась успокоить своё сердцебиение, но не добилась в этом особого успеха.       — Давай я приготовлю что-нибудь на завтрак. Говорят, у меня отлично получается фаршировать кротокрыса. — Она взяла в руки ружьё и пошла в сторону дороги в надежде пристрелить кого-нибудь покрупнее, избегая его пронзительного взгляда.       — Ха! Неужели ты умеешь варить биттер? То есть, Ты? Джейн разразилась смехом. Они сидели, скрестив ноги, у тлеющего костра, пока солнце находилось уже высоко в небе.       — Что ты нашла в этом смешного? — Улисс поднял свой взгляд, нахмурив брови в лёгком раздражении. Она смогла понять его выражение лица даже несмотря на эту маску, скрывающую половину его лица. После того, как они провели утро в поисках припасов в каньоне и найдя несколько корней Зандера и цветков Брока, Улисс согласился поделиться с ней одним рецептом, что оказалось для неё полнейшим сюрпризом.       — А, ничего, ничего, — Джейн примирительно взмахнула своей рукой, до сих пор тихо посмеиваясь, — Просто его обычно варили Старейшины, вот и всё. Просто представила тебя в их кругу, размахивая священным дурманом возле котла и кряхтя что-то на их языке. Это не совсем тебе подходит.       — Старейшины? — Теперь складка над его бровью больше означала озадаченность. — Что ты имеешь в… — В этот момент до него дошло. — Ты из деревни Матерей-близнецов*. Не думал, что кто-то из них до сих пор существует, — он посмотрел на неё с удивлением. Джейн кивнула, горько ухмыльнувшись.       — Типа того, — сказала она обречённо. — Насколько знаю, я единственный человек, кто выжил. Всё благодаря твоему приятелю Цезарю.       — Не знал, что ты родом из племени, — он смотрел на неё, не отрывая своего взгляда. Джейн только пожала плечами.       — Как-то не доводилось об этом с кем-либо говорить. Ты ведь знаешь этих самодовольных кретинов. Если хоть заикнёшься о своем происхождении, они тут же заклеймят тебя дикарём.       — Смешно. Высокомерие тех, кто путает технологии с мудростью, реликвии Старого Мира с цивилизацией. — проговорил Улисс, — сумасшедшие Боги с Большой Горы являются этому причиной.       — Да, это точно. Чёрт, это, оказывается, приятно наконец поговорить с тем, кто понимает.       — А к чёрту… «Джейн Флинн» даже не моё настоящее имя, также, как и твоё, «Улисс». Перестала использовать своё имя уже много лет назад после того, как один ублюдок-караванщик начал спускать идиотские шуточки про моё имя, из-за чего пришлось надрать ему зад, не выходя из таверны. Улисс ухмыльнулся. Она посмотрела в его сторону: в его глазах плескался тусклый огонь от костра, длинная рука покоилась на покрытой металлическими пластинами ноге.       — Раз уж разговор зашёл об именах, — начала она, — мне кое-что хотелось узнать о твоём имени.       — М?       — Ты как-то сказала, что выбрал имя «Улисс» из одной книги, в честь старого генерала, да? Не думала, что Легион позволил тебе самому выбрать себе имя.       — Никому не позволяли самовольничать. Они просто дали мне другое имя, как Косоплёты впервые присоединились к ним. Но вскоре я от него избавился, а как стал фламентарием, выбрал себе уже прежнее имя. Все ассоциировали меня с римским героем. — Он кивнул на свёрток, где лежал том Одиссея, — Вульпесу особенно пришлось моё имя по вкусу. Этот генерал стал знаменит за свою кровожадность. Джейн не скрывала своего удовлетворения от того, с каким презрением он произнёс это имя. По крайней мере, у них была общая неприязнь к этому человеку. Улисс был рад как никогда прежде, когда она упомянула об убийстве этого диверсанта при самой первой встрече в Ниптоне.       — Они никого из моего племени не завербовали в Легион, во всяком случае, я так не думаю, — её голос был наполнен давно забытой скорбью и пассивной агрессией. — Мы не были воинами. Охотниками — да, но не воинами. Также, как и племя Скорбящих. Плюс, всеми нами заправляли женщины и, как ты мог догадаться, Легиону это было не по нраву. Тех мужчин, которые не пали на колени перед ними, тут же убивали. И тех, кто был слишком напуган, чтобы встать с колен, они тоже убивали. За свою слабость и преклонение перед женщинами — так Легионеры это обосновали. Убивали женщин, которые встали на защиту, а остальных сдали в рабство, детей в том числе. То, как Легион относится к женщинам, я сомневаюсь, что кто-то из моего племени до сих пор жив, за исключением тех, кто был слишком мал, чтобы запомнить их варварские методы завоевания всего племени.       — Но ты выжила. И теперь ты несешь на своих плечах историю своего народа.       — Мм. Я была просто ребёнком в то время и особо не вникала в подробности жизни, а тем более истории племени, мне больше по душе были вылазки в каньон и охота. — На её лице появилась ностальгическая улыбка, но глаза её были наполнены тоской, пока она вспоминала события прошлого, — то же самое я и делала, когда пришёл Легион. Я даже и не понимала, что происходит, пока не увидела дым от огромного пожара, исходящий со стороны деревни и отряд Легионеров, проходивший вдалеке. Все её слёзы уже давно высохли, но боль утраты до сих пор не находила освобождения. Только когда она проходила со своим ружьём через Ниптон, Форт, Дамбу, унося жизни сотен легионеров, боль начинала утихать, а на её место приходила жажда мести:       — И вот куда меня это всё привело — сижу на границе обрыва и вспоминаю эти события. Никто из них не видел меня прежде, но я их узнала. — Каждое её слово теперь напоминало ему рычание, — Видела их, и то, что они сделали с моей мамой…сёстрами…семьёй. — Её голос сорвался и она решила больше не продолжать. Улисс сидел неподвижно.       — Курьер, ты… — Он начал было говорить, но снова остановился. Его голос, на удивление, был мягким и успокаивающим. Как будто он хотел произнести слова утешения, но пока не мог подобрать нужной фразы. Но даже этого Джейн хватило, чтобы почувствовать тепло, исходящее от Улисса. Она глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться.       — В любом случае, именно так я и выжила. В то время как мои соплеменники — нет, счастливица, чёрт меня побери. — Открытая злоба и скорбь исчезли из её голоса, были слышны только нотки усталости. Она приподняла свою шляпу, чтобы поправить выбившуюся темную прядку из её наскоро заплетённой косы. — Я скиталась по всей пустоши, оставаясь в более-менее спокойных местах и прячась от всего, что было больше меня. Потом натолкнулась на караван и стала путешествовать с ними какое-то время. Охранник даже научил меня как обращаться с винтовкой. Караваны сменялись один за другим до тех пор, пока я не поняла, что могу путешествовать в одиночку, мне быстро наскучило сидеть на ровном месте в каком-нибудь тихом поселении. Затем подалась в курьеры Мохавского Экспресса. Это было хорошим решением, ведь тогда я поняла, что смогу слоняться по пустоши, а мне за это ещё и будут платить. Ты ведь как-то интересовался моим прошлым, теперь ты знаешь всё.       — У тебя есть веские причины ненавидеть Быка, — медленно кивнул Улисс. — Бык забрал у тебя всё: племя, семью, дом. Теперь понимаю.       — Улисс, дружище, — она надела свою шляпу, — Легион ненавидят по чертовски огромному количеству вещей, что уже до их насильственных методов обращения с рабами. Но да, в моём случае это личные счёты. Он взглянул в её сторону с таким видом, будто что-то усердно обдумывает.       — Есть что сказать? — поинтересовалась Джейн.       — Да. Ты убила Цезаря, убила Лания, сделала своим долгом зажечь флаг войны и покорить Быка… Но ты не забрала и мою жизнь. По твоим принципам я не должен был остаться в живых, но тебя что-то остановило. Что, Курьер? Глаза Джейн были уставшими, кривая улыбка не казалась такой уверенной.       — Ты ушёл от них, — она лишь пожала плечами. — Так всё просто. Я подумала, что раз уж ты больше не Легионер, у меня нет особых причин преследовать тебя. Слишком много крови на моих руках. Он кинул на неё скептический взгляд, его глаза немного сузились.       — Послушай, Улисс, — она вздохнула, коснувшись перегородки своего носа. — Я солгу, если скажу, что твои поступки так просто затерялись в моей памяти, но пока ты остаёшься бывшим Легионером, у меня нет причин расправляться с тобой за прошлое. Понял меня? Это не были слова утешения, скорее только что заключённый договор между ними. Но чёрт, она также поступила с Джошуа Грэхемом, а ведь он был не простым диверсантом, а целым, мать его, легатом.       — Это… справедливо, — Улисс коротко кивнул. — Никогда не планировал возвращаться. У Быка нет будущего. Это было известно ещё задолго до битвы за Дамбу. Я видел слабость Легиона своими глазами.       — Ха, чтож, хорошая новость, — Джейн ухмыльнулась. — Мне бы очень не хотелось открывать охоту на твою задницу по всему Разлому во второй раз. Он выглядел возмущенным и в определённый момент ей даже показалось, что она перегнула палку, но в его ответе послышалась издёвка:       — Охоту? На меня? Кто ещё за кем охотился, Курьер.       — Вот как? Ну раз мы оба ещё живы, я бы сказала, что эта охота не оказалась успешной, — она усмехнулась. Улисс снова кинул на неё раздражённый взгляд, но он продолжал молчать. Молчание длилось ещё какое-то время. Мысли роились в её голове, как стая касадоров, разжигая в душе лёгкий тлеющий огонёк.       — Рэйн, — она наконец произнесла, подняв на него свой взгляд.       — Что?       — Рэйн. Ласковый Дождь **— вот моё настоящее имя, данное мне при рождении, — оно означает «приносящий жизнь в пустыню», довольно забавно. Просто почувствовала, что должна была сказать тебе об этом. Никому раньше не говорила.       — Ты… почувствовала, что должна мне это сказать? — Он посмотрел на неё озадаченно.       — Типа того, — она глубоко вздохнула и посмотрела прямо ему в глаза. — Подумала, что ты смог бы меня понять лучше всего. Имею в виду, ведь мы родом из одного места. Именно поэтому я захотела тебе рассказать правду о себе несмотря на то, что произошло между нами… Мне достаточно только знать значение своего имени, чтобы почувствовать бремя своего племени на своих плечах. До сих пор остаётся догадываться о том, почему меня так назвали, ведь… если так подумать, то всё, что я приношу в поселения — только смерть. Улисс ничего на это не ответил, но его глубокий взгляд словно что-то изучал в ней, пытаясь прочесть её мысли. Она покосилась на него:       — Что ты там говорил? «От себя не убежишь. Прошлое всегда с тобой, как бы далеко ты ни ушёл»? Он приподнял свою голову к ней навстречу.       — Кажется, слова имеют привычку возвращаться к их владельцу. — И опять же по его тону невозможно было понять, шутит ли он или нет. Джейн немного застенчиво улыбнулась.       — Ага, это так.       — И почему ты не стала сражаться против меня там, в Храме, — он продолжил. Очевидный вопрос по его тону скорее больше уже казался ответом. — Ты увидела во мне отражение самой себя.       — Ммм. Да, и… — она приостановилась, пытаясь собраться с мыслями, — и я подумала, что причинила тебе уже достаточно боли. Улисс прошёлся по ней долгим взглядом, а после поднялся с земли. Одним движением ботинка он затушил догорающий костёр песком.       — Ты мне ничего не должна, Курьер, — он ответил. — За всё уже заплачено высокой ценой.       — Дело не в том, что я тебе что-то должна или типа того, — Джейн тоже решила подняться на ноги. — Просто я не хочу причинять боль человеку, который уже и так настрадался. Он ничего не ответил, просто перешёл на своё привычное место у края обрыва и сел, смотря на неё. На секунду ей показалось, что он разозлился, может ей следовало выбирать выражения? Но затем он сместился немного правее, полу-боком повернувшись к ней, как бы предлагая ей место рядом с собой. Она с радостью приняла его предложение. И так они продолжали смотреть на огни Хоупвиля, наблюдая за признаками движения вдали. Очередной вопрос пришёл Джейн на ум. Вопрос, который она хранила уже довольно долгое время, но всё никак не решалась задать его.       — Эй, Улисс — она начала осторожно. — Ты когда-нибудь думал о возрождении Косоплётов? Он повернулся к ней в удивлении.       — «Возрождении?» Я уже говорил тебе о тех выродках из моего племени, которые до сих пор живут, забыв об истории своего народа. Они никогда не покинут ряды Легиона. — С прискорбием, с которым он привык говорить о Косоплётах, сообщил он Джейн. Ей стало интересно, не пытался ли он воссоединить всех, но провалился в попытках? Она тряхнула головой.       — Это не то, что я имею в виду. То, что я хотела сказать… это, — она начала нервно постукивать пальцами о ближайший камень. — Я бы хотела однажды завести ребёнка или двух и посвятила бы их в учение Матерей-близнецов. Может, как они вырастят, они научат своих детей. Я понимаю, что это будет уже не та история, никогда не будет так, как прежде, но это хотя бы что-то. Ты разве никогда не думал о том, чтобы завести детей и обучить их традициям Косоплётов? Улисс покачал головой.       — Нет. Мой ребёнок был бы Легионером. Его бы вырастили в Легионе, обучили бы как быть Легионером, другого пути нет. А я бы такого не допустил. Джейн вскинула бровями.       — Ты больше не в Легионе, так что… — Улисс кинул на неё свой взгляд.       — Разлом не место для ребёнка, Курьер. Уже нет. И ты знаешь об этом, доводилось проходить сквозь здешние руины.       — Ха. Держу пари, если бы они были твоими детьми, Улисс, они, скорее всего, с младенчества сражались с когтями смерти, начиная сразу с матки. Но это опять не то, что я имела в виду… — Она вскинула руку вдоль дороги, — ты бы мог уйти отсюда. Ты не обязан оставаться здесь. Мог бы пойти куда-нибудь, где не было бы такого бешеного уровня радиации, и завести столько детей, чтобы они заполнили Большую Гору целиком и научить их как быть Косоплётом. — Его выражение лица даже не изменилось, он всё также оставался невозмутимым. Они действовали уже по пройденному сценарию: каждый раз, как она сюда приходила, пыталась переубедить его оставаться здесь, и он каждый раз отказывался, ссылаясь на свою обязанность раскаяться за всё, что совершил, и за то, что ему почти удалось совершить.       — Боже, какой же ты упёртый.       — Мой ответ не изменится, не важно, сколько раз ты ещё меня попросишь об этом, — чётко ответил Улисс, а потом, словно передразнивая её, произнёс, — какая же ты упёртая.       — О? — Джейн выпрямила свою спину, имитируя негодование с плохо скрываемой улыбкой. По крайней мере, он теперь выглядит более дружелюбно по сравнению с прошлыми попытками убедить его.       — Это я ещё и упёртая? А кто здесь провёл уже, должно быть, целый век, сидя в конце пути в этом старом Храме только с целью наорать на меня и укорить во всех грехах? Браминоголовый мужик.       — Хм. Говорит та, которая готова пробираться сквозь ветер и песок, туннели и радиацию только для того, чтобы спросить о причине всего. Строптивая женщина.       — Серьёзно? — Её лицо поразила гримаса усмешки, она должна закончить эту борьбу. — Слышу я от того, кто потратил недели сквозь пустошь прямиком в логово сумасшедшего учёного, чуть ли не раскопав себе могилу только ради того, чтобы выяснить причину некоторых погодных условий? Упрямый мужчина.       — И это от женщины, чей природный инстинкт, выходя прямо из могилы, привёл её к единственной цели — мести? Пройти всю пустошь Мохаве ради одного ублюдка. Упёртая, закостенелая женщина.       — Ха! Хорошо, хорошо, ты победил, приятель. — Джейн прикрыла рот рукой, посмеиваясь, — Закостенелая… даже и не слышала этого слова раньше. Может, это была просто игра света, но она могла поклясться, он выглядел довольно самодовольно, завершив спор в свою пользу. До сих пор ухмыляясь, она перевела разговор на другую тему. Они оба начали обсуждать то, как завтра пойдут на разведку в развалины Хоупвиля. ____________________________________________________ *Племя Матерей-Близнецов — локация в невышедшей игре Van Buren (Обсидиан), т.к. в тот момент серию Fallout выкупила Бетезда. Многие племена и истории этой игры нашли своё место в Fallout New Vegas в виде отсылок, персонажей и локаций из дополнений. Всё это канонично и не противоречит основному сюжету. ** Ласковый Дождь в оригинале Gentle Rain