Своя комната

— У меня есть отличная идея, — сказал Дин. — Как насчет перьев? Кас моргнул. Он открыл было рот, но закрыл его снова. Потом прочистил горло и сказал: — Вообще-то… сомневаюсь, что перья будут эффективны. Знаешь, Дин, мне только что пришла в голову мысль: есть такие электрические вибрирующие устройства… — Ты сам упомянул перья ранее, — перебил его Дин. — Несколько дней назад. И не один раз. В кафе. Кас на мгновение замялся, потом сказал: — Да, но… — Он снова потер рукой шею. — Я тогда не совсем ясно соображал. Я был опьянен. С тех пор я передумал. Не думаю, что перья будут эффективны. Лучше, я думаю, элект… — А я подумал, что это была как раз хорошая идея, — не отступал Дин. — Это была плохая идея. Давай вместо этого… — Думаю, перья будут эффективным средством стимуляции, — сказал Дин. Кас прищурился. — Сомневаюсь, что перья будут эффективны, Дин. — Я прямо-таки уверен, что они окажутся эффективны. — Я очень сомневаюсь, что перья окажутся хоть сколько-нибудь эффективны. «Ого, полная блокировка», — подумал Дин. Это было неожиданно. И интригующе. Дин сложил руки на груди. — Кас, я никогда не пробовал перья, и я хочу их опробовать! Ты мне поможешь или как? — Я просто правда… не думаю… что они… будут… эффективны, — произнес Кас, избегая смотреть на Дина. — Если вибрирующие устройства тебя не привлекают, у меня есть и кое-какие еще задумки, которые… У Дина вдруг появилась идея. Повернувшись к двери, он беспечно сказал: — А, забудь… Раз этого ты предложить не можешь, не бери в голову. Все нормально. Я тогда опробую перья сам. По-моему, в библиотеке у нас есть немного. Ну, увидимся позже? Он услышал позади быстрый вдох Каса, но продолжил медленно идти к двери. — ПОГОДИ! — выпалил Кас, даже скакнув вперед, чтобы схватить его за руку. Дин остановился и обернулся, нацепив маску наивного удивления. Кас отпустил его руку и отступил на несколько шагов. Он прочистил горло и произнес: — Хорошо. Мы можем опробовать перья. Подожди тогда, пожалуйста, я отлучусь и добуду их. — Отлучишься куда? — За… п-перьями, — ответил Кас, снова не глядя на Дина. Он даже начал заикаться. Ситуация становилась все более интригующей. — Я думал, твои перья подойдут, — сказал Дин. — И ходить никуда не надо. И тут Кас даже покраснел. — Ну, — сказал он, снова потирая шею рукой, — вообще-то… гм… Дин почувствовал укол тревоги. Может, все это была не столь легкомысленная тема, как он полагал. Он и так, можно сказать, допекал Каса весь вечер. А в прошлый раз бедняга вообще потерял сознание. Может быть, не стоило на него давить. Дин неохотно сказал: — Ладно, Кас, это ерунда. Я просто имел в виду… я думал, у тебя же есть крылья, и на крыльях есть перья — ну, это Сэм так сказал… Но если ты не хочешь… Кас прочистил горло. — Ну, вообще-то, гм… — Он снова потер шею. «Забавно, как он потирает шею, когда нервничает», — подумал Дин, а Кас продолжил: — Сэм прав. У меня есть крылья, да. — С перьями? — С… п-перьями… да, — ответил Кас, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Он помялся на месте, потер шею в сотый раз, огляделся по сторонам, посмотрел в потолок. Потом сказал: — У меня есть перья, — посмотрев при этом на Дина испуганным взглядом, как будто это было самое страшное признание. Потом он снова уронил глаза в пол. — Но обычно я держу крылья в небесной плоскости. — В чем? — В небесной плоскости. Это измерение, соседнее с этим. — Кас вдруг выпрямился, явно ухватившись за представившуюся возможность сменить тему, и сказал: — Небесное и это, земное, измерения можно представить себе как две соседние страницы в книге. Если находишься в одном, из него видно другое. Когда ангел взлетает, крылья вытягивают оболочку в небесное измерение и… — Это все захватывающе, Кас, — прервал его Дин. — Но ты же можешь переносить крылья и в это измерение, да? Когда хочешь? Кас сказал: — Ну… да… но… — Он на мгновение умолк. — Я нечасто это делаю. — Почему? — спросил Дин с любопытством. — Это что… типа… как-то непристойно? — Нет, Дин. — На это Кас даже закатил глаза. — Это просто крылья. Конечности. Как твои руки. Очень похожие на руки. Только с перьями. Теперь Дин был совсем сбит с толку. — Тогда в чем проблема? — Просто… — Кас беспомощно взмахнул одной рукой. — От этого… необычные ощущения. Крылья — часть моего собственного, настоящего тела, а эта оболочка — нет. Я могу уменьшать крылья под размер оболочки, конечно, так что они не доставляют неудобств, но крылья всегда ощущаются… скорее как… Понимаешь, оболочка обычно ощущается… Это сложно объяснить. Просто… ощущения… такие… — Он остановился снова, помолчал немного и наконец лишь повторился: — необычные ощущения. «Необычные, — подумал Дин. — Хотел бы я это видеть». — Дин, давай я раздобуду лебединых перьев и… — Доставай крылья, Кас, — велел Дин. Кас вздохнул, но кивнул. — Отойди подальше, — сказал он со смирением в голосе. Дин продвинулся к стене, а Кас сделал несколько шагов к центру комнаты. Он бросил на Дина совершенно нечитаемый взгляд и наклонил голову. Послышался треск статики. Дин даже почувствовал, как поднялись дыбом волосы, — и ого, это что был, настоящий гром? Свет мигнул, хлынула волна тепла, и долгий раскат грома прогремел высоко над головой — и Кас оказался посреди комнаты с двумя просто гигантскими крыльями за спиной. Каким-то образом росшими прямо сквозь одежду: он, должно быть, проделал дыры в плаще сзади или что-то подобное. Крылья, как оказалось, были белые. Сияющие гладко-белые, так что чудилось, будто они даже слегка светились в тусклом свете прикроватной лампы. И отливали серебром, когда улавливали свет под определенным углом. И они были огромны. Кас частично спрятал их за спиной, но даже так большие суставы на сгибах сложенных крыльев торчали на несколько дюймов над его плечами, и кончики самых длинных маховых перьев почти касались пола. Кас стоял, уставившись в пол. Когда отдаленный раскат грома затих, он постепенно поднял глаза, глядя на Дина исподлобья. Казалось, он ждал, что Дин скажет. Дин лишился дара речи. Кас стоял прямо в его спальне. Старина Кас, его давний приятель, в своем знакомом старом плохо подогнанном плаще, свисающем свободными складками, в привычном кое-как завязанном галстуке, с таким родным лицом — с темными слегка взъерошенными волосами, широкими скулами, легкой щетиной и голубыми глазами, всегда немного грустными. Старина Кастиэль. Только теперь у него за спиной были огромные полурасправленные крылья. …их вид перенес Дина в прошлое. Тут же перенес его в прошлое, в тот день годы и годы назад, когда он стоял, напуганный, в амбаре, двери которого распахнулись, и появилось существо, о существовании которого Дин и не подозревал. И подошло к нему, в этом самом плаще… и несколько минут спустя расправило невероятные крылья-тени. Дин видел их лишь однажды тогда, но с тех пор за все прошедшие годы так и не забыл это потрясающее зрелище огромных темных крыльев-теней. Тогда Дин впервые узнал, что ангелы существуют. И впервые встретил существо, спасшее его из Ада. Существо, спасшее его душу, вернувшее его к жизни. Кастиэля. Теперь Дин только стоял, глядя на Кастиэля, совершенно лишившись способности разговаривать. Растянулась длинная безмолвная тишина. Дин все смотрел. Наконец Кастиэль отвел глаза. Он обвел спальню безразличным взглядом и сказал сухо, даже монотонно: — Дин, мои крылья не будут для тебя эффективным средством стимуляции. Я пойду раздобуду лебединых перьев. Тут недалеко есть озеро, где обитают лебеди, я пойду раздобуду перья, и исследуешь их сам, потому что, вообще-то, мне пора. Я только что вспомнил, у меня есть неотложное дело… — Иди сюда, — сказал Дин хриплым шепотом, оборвав его. Он протянул руку. Кас умолк. Он приподнял подбородок и бросил на Дина царственно равнодушный взгляд. — Иди уже сюда, — сказал Дин чуть громче, протянув руку дальше. — Давай. Иди сюда. Иди ко мне. Кас колебался долгое время, но потом медленно сделал шаг ближе. Один медленный шаг, потом второй медленный шаг, третий, четвертый. Дин все держал руку протянутой, и Кас в конце концов протянул свою и взял Дина за руку. За эти четыре медленных шага его надменно-равнодушная маска полностью испарилась, и вид у Каса вдруг стал заметно испуганный и неуверенный. Дин осознал, что они держались за руки. Он протягивал руку просто в качестве приглашения, но Кас ее взял и не отпускал, и, казалось, теперь не знал, что делать дальше. И Дин понятия не имел, что делать, так что они стояли и просто держались за руки. Они никогда раньше просто не держались за руки. Это вдруг показалось самым интимным, что между ними было. — Что мне сделать? — спросил Кас, не отпуская руку Дина и глядя на него во все глаза. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Что случилось с его обычной бесстрастной инициативностью? Куда делось равнодушное «Вот еще одно средство стимуляции, Дин»? Куда пропал спокойный, невозмутимый ангел оргазмов? Дин вдруг понял: «Он думает, мне не понравятся его крылья!» И потом его осенило: «Он думает, мне не понравится ОН! Он сам, настоящий. Крылья — его собственные, а человеческое тело — нет». — Кас… твои крылья… Кас, твои крылья… — Дин попытался подобрать подходящие слова. Наконец он выговорил: «Изумительные», что и близко не отражало его переживаний, но было лучшим, что он смог придумать. И он почувствовал тепло в груди, увидев, как Кас приподнял голову, его рука дрогнула и взгляд стал чуть менее неуверенным. — Можно… посмотреть на них? — попросил Дин. — То есть можешь их расправить, или, там… раскрыть?.. Кас медленно кивнул. Он выпустил руку Дина, отступил на шаг и частично расправил одно крыло, затем второе. Все это время внимательно глядя на Дина. Теперь, когда крылья были немного расправлены, Дин увидел, что по краям перьев имелось прелестное серебристое окаймление, вплетенное в белизну. Казалось, большая часть перьев обладала кончиками в виде серебряных полумесяцев, формировавших серебристую кайму за счет наложения перьев друг на друга. И вдоль каждого длинного пера проходила золотистая линия. Перья выглядели… такими мягкими. — Можно к ним прикоснуться? — спросил Дин. — Дин, — начал Кас. — Мои крылья не будут эффек… — Можно к ним прикоснуться? — Ну, да, но… Кастиэль резко замолчал, когда Дин протянул руку и легонько положил ладонь на сустав наверху крыла, чувствуя на ощупь мягкие прохладные перья. Крыло вздрогнуло, когда его коснулась рука, но Кас больше ничего не сказал. Верхний край крыла был гладким и мягким на ощупь, но гораздо более крепким, чем ожидал Дин: он почувствовал толстую, сильную кость прямо под перьями, очень близко к поверхности. Похоже было, будто берешься за чье-то запястье. Дин провел рукой дальше по краю крыла — туда, где оно опадало к полу, — и почувствовал место, где кость внезапно заканчивалась. Дальше шли одни лишь невероятно длинные маховые перья, протянувшиеся на несколько футов вниз. Дин провел рукой по перьям до самого пола, и боже, они были просто… обалденные. Прохладные, шелковистые на ощупь, но сильные. «Как шелк на стали», — подумал Дин. Он проследил рукой одно маховое перо по всей длине. Четыре фута в длину и несколько дюймов в ширину. У пера был крепкий гибкий центральный стержень золотистого цвета и широкое снежно-белое опахало. И опахало, и кончик пера имели серебристую окантовку. Дин взялся за кость и потянул крыло в сторону. Кас позволил ему двигать крыло, и Дин раскрыл его широко. Боже, даже с одним раскрытым крылом Кас занимал почти всю комнату. На крыле оказался еще один сустав, у спины, который Дин раньше даже не заметил: он раскрывался и добавлял крылу еще большую длину. Вся конструкция была, должно быть, как минимум восемь футов в длину — только одно крыло. Дин сложил его, дивясь тому, как длинные маховые перья легли точно друг на друга, словно в безупречно сконструированном японском веере. Он раскрыл крыло снова, глядя как перья плавно поднимаются одно с другого, формируя красивую блестящую стену. Крыло было… невероятным. И каким-то очень приятным на ощупь. За то короткое время, что рука Дина касалась его, на коже стало чувствоваться тепло и легкие мурашки. Дин взглянул на Каса. Поначалу у него даже мелькала мысль, не начнет ли Кас стонать от восторга, как только Дин коснется крыла. Но Кас только смотрел на него. Смотрел, как Дин складывал и раскладывал крыло, и позволял ему это делать. Но взгляд в его глазах… Дин пожил достаточно, чтобы знать, что бывают и другие формы интима, помимо секса. Другие ситуации, в которых чувствуешь себя беззащитным, уязвимым. И другие способы выразить доверие. — Что ты хочешь делать? — спросил Кас очень тихо. И Дин вдруг растерял всю уверенность. Почувствовал смятение, пожалел, что вынудил Каса к этому. Поначалу вся эта идея с перьями представлялась ему почти игрой — игрой под названием «Засмущай ангела». Способом добиться от Каса какой-то реакции. Но игра вдруг изменилась, превратившись скорее в «Наткнись на что-то пугающе важное, чего ты совсем не понимаешь». Или, может быть, даже в «Испорти все окончательно». Дин вдруг почувствовал себя… маленьким. Отчасти просто потому, что крыло было таким огромным, но и в другом смысле тоже. Маленьким, как ребенок. Маленьким, как эгоистичный капризный ребенок… потому что только глупый ребенок решил бы, что имеет хоть какое-то право использовать эти невероятные крылья в качестве личной секс-игрушки. Или… хоть какое-то право принуждать друга делать то, что тому было делать некомфортно. Дин осторожно отпустил крыло. Кас не сложил его сразу же, а оставил перед собой в воздухе блестящей пеленой белизны, серебра и золота. — Кас, — начал Дин. — Необязательно ничего делать. Прости, я не хотел… Он вздрогнул, когда крыло вдруг двинулось к нему. Оно вдруг оказалось прямо у него перед глазами и коснулось его, упершись ему в лицо и грудь, так что какое-то мгновение он видел перед собой только перья и ощущал запах перьев. Они пахли как… Как дождь теплым летним днем… как вереск, как жимолость… как пыль на летней дороге… как ветер в поле травы… Потом Кас поднял крыло, и перья скользнули по лицу Дина, по коже вверх, и вверх, и вверх. Дин невольно втянул воздух, чувствуя, как длинные гладкие перья движутся по груди, по подбородку, щекам и губам, по опущенным векам. Как ленты шелка… как вода… как ветер… …потом по лбу — и перья пропали. Дин открыл глаза. Все крыло было поднято над его головой. Оно опустилось перед Дином и сделало то же самое еще раз: поднялось вверх, погладив перьями его кожу. Как бархат… как атлас… как морская волна… — Кас… — произнес Дин дрожащим голосом. — Ты не обязан… — Ничего, Дин, — сказал Кастиэль ласково. — Не шевелись, — тихо добавил он, и Дин замер. Крыло надавило снова, и на этот раз длинные перья протянулись по его обнаженной руке. Ощущения были… Ощущения были как от падения в мягкий снег… как будто тебя лизнуло облачко… как будто плывешь по течению реки… Длинные прохладные перья скользили по коже, и руку Дина окутал поток вызывающих трепет мурашек. Дин шумно выдохнул. Потом вдруг что-то коснулось его второй руки, и он вздрогнул. Другое крыло. Кас сменил положение и теперь стоял прямо позади Дина, выгнув крылья по бокам от него. Правое скользило по его правой руке, левое — по левой, и Дин едва не растаял от волны приятно щекочущих мурашек, побежавших по обеим рукам и вниз по позвоночнику. Он снова попытался сказать: — Кас, не обязательно… — Сними одежду, — велел Кас тем же низким ласковым голосом. — Ч-что? — Сними одежду, — повторил Кастиэль. — Всю, — добавил он. Он убрал крылья чуть дальше от Дина. Дин вдруг почувствовал, что жутко нервничает. Но он расстегнул рубаху, стряхнул ее с себя и бросил в сторону. Потом штаны — и господи, у него даже дрожали руки! Одна нога застряла в джинсах, и Дину пришлось нагнуться, чтобы ее высвободить, отчего он почувствовал себя необъяснимо неловко и глупо, но в конце концов выпутался. Он замешкался. На нем оставались боксеры. — Всю, — повторил Кастиэль. Он только смотрел на Дина, боже, просто… смотрел… потемневшими глазами, пристальным, жадным взглядом, какого Дин раньше не видел. Широкие крылья были расправлены вокруг, слегка выгнутые к Дину, великолепные, сияющие, огромные. Дин нервно сглотнул и сбросил боксеры. Он неуклюже пнул их в сторону и выпрямился лицом к Касу. Ему пришлось устоять перед соблазном прикрыть промежность. Нервозность была совершенно абсурдной: господи, да он не смущался даже, когда Кас ему отсасывал; с чего он смутился теперь, когда Кас просто смотрел? Дин усилием заставил себя стоять прямо и расправить плечи. Он попытался самоуверенно улыбнуться Касу, но знал, что улыбка вышла кривая. Кас слегка улыбнулся ему в ответ, не разрывая зрительный контакт. Он ничего не сказал, только удерживал взгляд Дина своим привычным твердым взглядом. Кас приподнял брови в немом вопросе. Дин кивнул. Огромные крылья начали двигаться ближе, ближе, теперь очень медленно, осторожно, почти неуверенно. Потом Кас снова принялся гладить Дина маховыми перьями, как раньше, нежно водя ими по коже длинными мягкими поглаживаниями. Дин опять ощутил волну теплых мурашек. Теперь оба, оба крыла двигались по его телу: по рукам и ногам, вниз и вверх, по лицу, по груди, и, да, по промежности тоже. При этом Кас не уделял особого внимания члену — скорее он трогал Дина везде. Вверх: от ног к торсу, рукам, шее, лицу, ушам, макушке, и вниз: по ребрам, животу, бедрам, коленям, голеням, ступням, пальцам ног. Шелковистые перья постепенно ощупывали его всюду: мягко, осторожно, нежно. И волны теплых мурашек разбегались по коже везде, где касались перья. «Массаж крыльями! — подумал Дин блаженно. — Он делает мне массаж крыльями, вот что это такое». Перья даже не надавливали сильно — это не было похоже на предыдущий массаж Каса, — но эти мурашки, боже, они так расслабляли… Дин невольно подался навстречу перьям, закрыв глаза, и уронил голову с мыслью: «Я получаю массаж крыльями от ангела. Хех...» Через несколько минут Дин уже собрался предложить лечь и дать Касу возможность гладить его всего крыльями еще несколько дней, но, когда он открыл глаза, чтобы заговорить, он обнаружил, что глаза Каса тоже были закрыты. Кас больше вообще не смотрел на Дина. Он стоял абсолютно неподвижно, слегка опустив голову, его руки свободно висели вдоль туловища, веки были опущены. Он только ощупывал Дина крыльями. Кастиэль вздохнул. Длинным, медленным вздохом. Крылья скользили по всему телу Дина. Вниз до пальцев ног, вверх до макушки. По всему телу. Ощупывая все. И Кас вздохнул снова. Еще более глубоким, длинным, медленным вздохом. «Ого, — подумал Дин, глядя на выражение его лица. — Что происходит?» Это совсем не было похоже на страсть. Непохоже было даже, что Кас возбужден. (Взгляд Дина на мгновение упал вниз, просто проверить. Точно, никакой выпуклости. Черт.) Но что-то происходило. «Что-то ангельское», — догадался Дин. Похоже было, будто Кас… потерялся в ощущениях. Целиком сосредоточился на крыльях. И больше вообще не обращал внимание на свою человеческую оболочку. И Дину вдруг показалось, он понял, что имел в виду Кас, когда сказал про «необычные ощущения». «Крылья — это его настоящее тело, — подумал Дин. — Крылья — это он. Наверняка через них он получает более яркие ощущения, восприятие крыльями кажется реальнее. Наверняка дело в этом. Точно дело в этом». Потому что это было как наблюдать за слепым человеком, который впервые смог познать наощупь лицо друга. Дин стоял, все еще чувствуя блаженные мурашки, но теперь и наблюдая за лицом Каса. Кас не открывал глаза уже какое-то время. Его лицо было повернуто немного в сторону, одним ухом к Дину, почти как если бы Кас пытался что-то услышать, слушал свои крылья. На его лице мелькали едва заметные эмоции: тень улыбки, когда крыло скользнуло по тому месту, где ладонь Каса некогда оставила отпечаток на коже Дина; хмурое выражение, когда другое крыло прошло по недавнему шраму. Его рот был приоткрыт, и уголок рта слегка подергивался; дыхание стало медленным и глубоким, и время от времени вырывались эти длинные глубокие вздохи. «У него… приход, — подумал Дин. — Почему-то от этого у него приход. От того, что он трогает меня крыльями». Оба крыла каким-то образом взялись за плечи Дина. Одно легонько надавило, другое потянуло, и Дин развернулся к Касу спиной, повинуясь крыльям. «У-а, сколько мурашек!» — подумал Дин: волны трепета побежали по всему его телу, от макушки до самых пальцев ног. Дин невольно втянул воздух ртом. Черт возьми, это было невероятно. Он вдруг нетвердо почувствовал себя на ногах — настолько он обалдел от мурашек, и Кас подошел к нему сзади и взял его обеими руками выше локтей для поддержки. Крылья тоже обернули Дина: большие суставы легли прямо ему на плечи, и длинные, длинные маховые перья опали вниз спереди. Крылья посылали мурашки по всему телу Дина спереди, и он простонал: «аххххххх…» Кас потянул его назад за локти, и Дин позволил себе опереться на него, укутанный в перья, чувствуя поддержку мощных крыльев с обеих сторон и занавес из длинных перьев на груди, и массивное поджарое тело Каса, прижимавшееся к нему сзади. Удерживавшее его крепко. Это была странная позиция: хотя чудесно было чувствовать Каса так близко — чувствовать его тело за собой, в то же время сводила с ума невозможность видеть его, повернуться к нему лицом. И… не было даже надежды на возможность поцеловать его. Но Дин выработал в этом отношении новый философской настрой: он вдруг начал чувствовать невыразимую благодарность уже за то, что Кас вообще на все это согласился. «Если он готов лишь на определенные вещи, я буду благодарен по гроб жизни за то, что гладить меня крыльями входит в этот список, — подумал Дин. — И к черту все остальное. К черту! Потому что совершенно очевидно, что он и так уже отдает мне все». Секунду спустя Дин осознал, что у такой необычной позиции были свои преимущества. В таком положении, когда Кас стоял прямо за Дином, он мог сделать определенные маневры крыльями. Он плотно обернул ими Дина с боков, и кроме того длинные маховые перья теперь нажимали Дину на грудь. Перья протягивались до самых его колен… и начали скользить прямо по промежности. И по члену. Дин взглянул вниз и увидел, как эти великолепные сияющие перья шевелятся поверх его полувставшего члена. Это могло бы чрезвычайно заводить, но вместо этого Дин вдруг почему-то очень встревожился. Ведь это были не просто какие-то старые перья, это были крылья Каса, и Дин все еще переживал, что практически вынудил Каса ко всему этому. — Кас, ты правда не обязан ничего делать, — произнес он, удивив сам себя тем, что даже попытался отвести перья от своего члена руками. Хотя хотелось ему совсем не этого, он себя заставил. — Ничего страшного, правда. Это и так уже офигенно. Кас не сказал ни слова, только взял Дина за запястья и уверенно отвел его руки прочь от крыльев. Он нежно скрестил их у Дина на груди, удерживая. Маховые перья прижались к члену Дина, перемещаясь, легонько потирая его. Они были одновременно прохладные и горячие, прочные и мягкие, гибкие и крепкие. Ощущения были обалденные, и Дин выдохнул: «Ну, ладно… но ты правда не… а!.. об-бязан, ахх! Ладно, ладно, если настаиваешь… ох, АХ!» — Кас нажал перьями сильнее, немного пошевелив крыльями, пока член Дина не оказался полностью укутан в перья. Перья были прохладными и шелковистыми, и мурашки побежали опять, что было чертовски приятно; тупые края маховых перьев нажимали на член сбоку дорожками давления, и это тоже было упоительно. Но оттого, что это Кас, крылья Каса — его крылья, которые он почему-то так ревностно оберегал, — сцена вдруг стала в сто раз жарче, чем Дин ожидал. Это невероятно заводило. Крылья были изумительны, они переливались, они были великолепны: Дин смотрел вниз на эти неземные, прекрасные, сияющие перья, видя головку собственного члена, торчавшую из ангельских крыльев, из крыльев его друга, и просто не мог поверить, что все это происходило на самом деле. Он застонал, чувствуя, как теплые легкие мурашки снова разбегаются по телу. Кас зашипел в спину Дина, что оказалось чрезвычайно возбуждающим звуком, и потом… крылья отпустили его. Быстрым сложным движением, которое Дин не смог до конца уловить, Кас сложил длинные маховые перья очень плотно, отведя их строго назад, параллельно полу, и уронил оба крыла очень низко, разогнув суставы возле спины. И большие суставы, те что были на переднем сгибе каждого крыла, вдруг оказались прямо на члене. Один справа, другой слева. Дин ощутил, как голова Каса подалась вперед, к его затылку. Секунду спустя он почувствовал чрезвычайно мягкое шелковистое надавливание на головку члена, словно ее потирал мягкий палец. Он взглянул вниз и пришел в совершенное замешательство, увидев нечто вроде двух маленьких узких отдельных крылышек на суставе каждого крыла: два на левом и два на правом. Они походили на длинные оперенные пальцы по несколько дюймов в длину, крепившиеся прямо к большому суставу, и — о, эй — Кас, похоже, мог управлять ими независимо. «Полный сюр…» — подумал Дин, недоуменно глядя вниз, на то, как маленькие оперенные крылышки взялись за его член. — Что… что это… — выдохнул он, но в этот момент крылышки начали сжимать и потирать член, так что Дин тут же решил отложить обсуждение анатомии на потом. Крылышки стиснули головку и начали скользить вверх и вниз по стволу. Прямо как если бы были оперенными пальцами. У Дина перехватило дух. «Ох, блин…» К такому он не был готов совсем, это было уж слишком необычно, чуждо, странно, и почему он всегда относился к Касу как к человеку, ведь он знал, что Кас СОВЕРШЕННО ДРУГОГО ВИДА, и… где-то посреди этой паники Дин осознал: «Ох, блин, как приятно-то…» Причудливые оперенные отростки сжимали и потягивали член, окутывая его бархатистым давлением. Ощущение было, как будто дрочили Дину руки в шелковистых перьях, и он застонал: — Кас, что ж ты… что ж… ты… мне раньше не показывал, ты… ИЗВРАЩЕНЕЦ… ХРЕНОВ!.. охххх, ЧЕРТ, как приятно… — Крылья Каса (и проворные маленькие крылышки) вдруг замерли, и Дин выпалил: — Нет, нет, не прекращай, не прекращай, Кас! Но Кастиэль застыл неподвижно. — Тебе нравится? — спросил он. Тон у него был очень удивленный. — ДА, КАС, НРАВИТСЯ! — выдохнул Дин. — Это… приемлемо? — Это ОЧЕНЬ ПРИЕМЛЕМО, пожалуйста, ШЕВЕЛИ крыльями! — взмолился Дин. Кас возобновил движение, проведя хитрыми крылышками по головке члена. — Что… нгггхх! что это за… аххХХХ!.. маленькие ШТУЧКИ? — Алула, — пробормотал Кас в плечо Дину. — Что? АХХ! — вырвалось у Дина, так как Кас в этот момент начал протягивать мягкие края длинных маховых перьев одного крыла вдоль ствола, пока «алула», или как там сказал Кас, другого крыла сжимала головку. Ох святая матерь божья, это было неземное сочетание. — О да, да-а, а-а… — простонал Дин. — Как тебе… это? — спросил Кас уже немного увереннее. — Это… — Это охуеть как эффективно, Кас, — простонал Дин. — Охуеть как приемлемо — только, блядь, НЕ ПРЕКРАЩАЙ — то есть, в смысле, если хочешь, но ПОЖАЛУЙСТА НЕ ПРЕКРАЩАЙ, нннхххххх, ахХХХХ… Кас после этого снова замолчал, лишь работая крыльями, заставлявшими Дина извиваться и стонать. Дин стоял, опираясь на него спиной; его запястья так и были сцеплены на груди. Кас выставил одну ногу вперед, между ногами Дина, что было очень кстати, потому что Дин едва держался на ногах. Он стонал, и мычал, и начал потихоньку раскачивать бедрами взад и вперед. Все было в таком медленном темпе, но в таком неуклонном, что Дину даже не нужно было прикладывать усилий, не нужно было стараться: возбуждение нарастало само, увлекая его с собой. Влажное, теплое ощущение на шее заставило его вздрогнуть. Боже, Кас что, лизнул его? Кас сделал это снова: лизнул Дина легонько прямо под затылком, и потом Дин почувствовал зубы — боже правый, Кас покусывал его прямо в шею: покусывал, покусывал, покусывал, постепенно продвигаясь выше к коротким волосам на затылке. Дин чувствовал его горячие влажные губы, его горячее дыхание на протяжении этой серии легких, очень нежных щипков. Что, черт возьми, происходило? Все причудливее и эротичнее. Кас вошел в своеобразный ритм, чередуя нежные потирания члена длинными гладкими маховыми перьями и дразнящие подергивания и нажатия мягкими крылышками. И время от времени крылышки сжимались, как мягкий шелковый кулак, и Дин невольно всаживался в них, всаживался в этот шелковистый горячий пух. И все это время Кас покусывал его в шею. Дин простонал: «нНННХХ боже, как горячо, Кас, я уже близко», — и так и было, его член пульсировал и подрагивал под мягкими шелковистыми перышками. Медленно, но непрерывно нараставшее возбуждение несло его, как поднимавшаяся волна, и Дин почувствовал, как пошло предсемя. Он взглянул вниз и увидел, как прозрачная жидкость капает из члена прямо на перья Каса, о нет, — это казалось совсем неправильно! — Кас, стой, я не хочу запачкать твои крылья, они такие красивые… — выдохнул Дин. Он даже попытался высвободить руки, чтобы снова оттолкнуть крылья, настолько вдруг разволновался, что запачкает их, но Кас только сжал его руки крепче, и Дин почувствовал еще один теплый медленный выброс влаги. И еще один — Дин был не в силах этого остановить: предсемя стало сочиться наружу длинными, медленными, мучительно приятными излияниями. Он невольно застонал, все переживая: — Ахх, Кас, я щас з-замочу все твои п-перья, прости, АХХХ… охххх… Каса, казалось, это ничуть не расстроило: он только сжал перья крепче и ускорил движения. Еще одна медленная обильная струя предсемени вытекла наружу, и Дин вскрикнул: «гАААаа!» Его колени подогнулись, и он упал бы, но Кас крепко держал его, сомкнув руки вокруг ребер, выставив ногу между ног Дина и сжимая боками крыльев его бедра, так что Дин повис в его руках, извиваясь, дергая ногами и истекая влагой прямо на прекрасные перья Каса. Еще одна струйка предсемени, и маховые перья Каса оказались все мокрые. Кас сделал ДЛИННЫЙ, ДЛИННЫЙ мазок влажными перьями, и Дин вскрикнул: «ннГХХХ! о, о, Кас, вот так, АХХХ!» — всаживаясь в перья изо всех сил. «Не прекращай, не прекращай, не прекращай, — начал причитать он, — Кас, не прекращай, ах, да, а, а, А, А, А» — чувствуя, как подступает оргазм. Он вдруг понял: «Ебать, я сейчас кончу на крылья ангела!» Кас с силой прикусил его шею — какого черта, Кас кусал его в шею, — Дин промычал: «ХНННННХ!» — и первая длинная белесая струя вылетела, заляпав перья. «АХХХХ! ДА!» — вырвалось у Дина. Но Кас сделал что-то странное: он обхватил член Дина у основания этими странными маленькими крылышками, и оргазм прекратился прямо в разгаре, нависнув над Дином, как гигантская волна, которая вот-вот обрушится. Дин с досадой выпалил: «К-КАС, пожалуйста!» Перья пришли в движение снова, скользнув по члену сбоку, и Дин вскрикнул: «АХ, АХ, АГХХХХХ!» Ноги свело спазмом, все тело напряглось, и густые горячие залпы полетели, выстреливая из его члена на несколько футов вперед и приземляясь дождем на пол со звучными шлепками. Дин бы упал, если бы Кас не поддерживал его. Наконец спазмы утихли, и Дин сделал длинный дрожащий вздох и снова нашел пол под ногами. Кас так и стоял позади него. Крылья все еще обвивали Дина, очень нежно прижимаясь к его члену. Они снова пришли в движение. — Кас, я все, — выдохнул Дин, но е-мое, опять эти волны мурашек! Дин понимал, что больше не кончит, но было все равно чертовски приятно, поэтому он расслабился и отдался ощущениям. Он подался назад, прислонившись к Касу. И тут понял, что у Каса эрекция. У Каса, блядь, была эрекция. Наконец-то. Наконец-то. — О боже, наконец-то, гребаный ангел, дай сюда, это мое! — взревел Дин, качнув бедрами назад и с силой толкнувшись в Каса. Кас потерял равновесие, его крылья вдруг бурно захлопали, и Кас попятился назад, утягивая за собой Дина. Он остановился, только когда уперся в край кровати. Дин сумел обрести равновесие и снова толкнулся в него, начав тереться задницей о его член, что было так невыразимо хорошо. Дин пытался вырваться, пытался высвободить руки, повернуться, больше всего желая взять этот твердый член в ладони, но Кас его не отпускал. Тогда Дин просто вжался в него, нащупывая этот длинный толстый болт, выпиравший в его штанах, елозя на нем, чтобы лучше его прочувствовать. «Дай сюда, это МОЕ, дай сюда!» — требовал он. Что было полной бессмыслицей. Но выходило у него только это. На пути все еще мешались чертовы штаны Каса, и Дин не мог развернуться — все это сводило его с ума и вместе с тем невероятно заводило. Наконец Дин воскликнул: «Если ты хочешь, чтобы я трахнул тебя задом и через штаны, Кас, я так и сделаю!» — потому что Кас не отталкивал его: на самом деле, он прижимал Дина к себе еще крепче. Член Каса оказался в весьма удобном месте — зажатый вертикально между ягодицами Дина, и Дин начал тереться о него, работая задницей вверх и вниз, толкаясь назад, толкаясь назад. Крылья Каса рефлекторно сжались вокруг Дина, и Кас застонал ему в шею. О боже… этот звук. Кас снова прикусил шею Дина, обернув его плотно крыльями, и повалился назад на кровать, утянув Дина за собой, так и обнимая его крыльями и руками. Это было нескоординированное, неуклюжее падение: Дин почувствовал, как его затылок встретился со лбом Каса, но Кас даже не вздрогнул, и Дину было все равно. Барахтаясь поверх, Дин услышал, как Кас застонал, и почувствовал еще один укус в шею. «Ах черт, КАС, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, КАС, ДАВАЙ!» — проворчал он. Где-то в процессе этого Дин обнаружил, что у него снова стояк — может быть, потому что крылья Каса снова судорожно цеплялись за его член. Крылья надавили, Дин вжался бедрами в член Каса, и Кас начал делать толчки вверх, начал тереться о Дина — боже правый, Кас извивался под Дином. Дин попытался помочь ему — напрягаясь, когда мог, толкаясь бедрами вниз, когда мог: невпопад, разъяренный, абсурдно возбужденный, но намеренный помочь. Потом Кас напрягся под ним и взвыл, и даже в такой нелепой и досадной позиции Дин почувствовал, как член Каса дрогнул и жидкое тепло просочилось сквозь штаны. Дин думал, что не сможет кончить снова так скоро, но оказалось, он ошибался: потому что Кастиэль неконтролируемо кончал под его задницей, и что тут было делать, как не испытать немедленный оргазм самому? Дин почувствовал, как Кас содрогается под ним, дергаясь в конвульсиях, пытаясь раскачивать бедрами, и вскрикнул: «АХХХ! НГГГХ!» — и кончил опять. На этот раз гораздо острее, быстрыми залпами, пронзавшими его, вылетавшими в воздух и приземлявшимися прямо на прелестные, чудесные перья Каса, отчего Дин едва не кричал. Когда он немного отдышался, Кас перевернул его на бок, обняв сзади и обернув плотно крыльями. Верхнее крыло снова скользнуло по члену, и, о боже правый, член Дина был ВСЕ ЕЩЕ твердый, и ощущения снова начали нарастать, накатывать волной. — Не может этого быть, — простонал Дин. Крыло сжалось и потянуло, возбуждение закипало — как у Дина вообще еще могла быть эрекция? Но она была, и он охнул: — Я кончу ОПЯТЬ, боже мой боже мой, а, АХХ, АХХ… — Его член набух в предвкушении, и да, вот, вот, вот — семя полилось снова, на этот раз медленно сочась из члена. Дин застонал, его ноги сомкнулись, переплетенные с ногами Каса, он выгнулся в руках Каса, чувствуя, как крылья прямо-таки вытягивают из него кончину. В конце концов член начал обмякать. Дин кончил три раза подряд, какого черта, что это вообще, какая-то магия крыльев?! Кас не произносил ни слова уже долгое время. И не сказал ничего теперь. Не спросил, было ли это «приемлемо», или «эффективно», или «принесло ли удовольствие»; не встал и не начал рассуждать о других способах стимуляции, и не исчез. Вместо этого он лежал позади Дина и снова начал легонько покусывать его в шею. Бесконечным потоком щекочущих пощипываний, в то же время крепко обнимая Дина за ребра обеими руками и крыльями, укутав его обнаженное тело огромным одеялом перьев. Даже ноги их были все еще переплетены. Кас обхватил Дина везде, со всех сторон, и ощущение защищенности, тепла, комфорта и спокойствия просто переполняло. Наконец Кас выпустил руки Дина. Дину немедленно захотелось повернуться и поцеловать его, но он обнаружил, что его сковала чрезмерная осторожность: «Не дави! Не принуждай его! Не заставляй целовать тебя!» Если Касу нужно было делать все задом наперед и не по-человечески, значит так тому и быть, черт побери. Дин мог приспособиться. Поэтому он поцеловал то, до чего мог дотянуться. Поцеловал обе руки Каса: покрыл их поцелуями, включая каждый палец. Поцеловал оба крыла. Потом нашел и чудные маленькие крылышки. Они сложились вдоль крыла так неприметно, что их было почти не разглядеть, но Дин нашел и поцеловал все четыре — и как только он поцеловал одно, остальные три приподнялись сами, словно ожидая своей очереди. Он погладил их, потом поцеловал и большие суставы крыльев тоже, и в награду ему все мелкие перышки на верхнем краю крыльев немного распушились. Распушение перьев — это было хорошо? Или плохо? Да кто же его знал. Дин решил, что хорошо. Наконец он позвал: — Кас? Кас, ты в порядке? Кас легонько укусил его в шею и сжал вокруг него крылья. Маленькие крылышки ухватились за пальцы Дина. — Кас? Ты там? Все в порядке? Кас снова ущипнул его в шею и крылышки сжались. У Дина создалось впечатление, что, может быть, Кас застрял в каком-то ангельском состоянии и не мог вспомнить английский. Но Дин начал думать, что, может быть, все было хорошо. Он прекрасно понимал, конечно, что правило про «ноль эмоций» разлетелось в пыль. И теперь он был уверен, что происходило что-то особое, неочевидное — может быть, характерное для ангелов, о чем Кас ему не сказал. Но все равно, даже при этом, все было хорошо. Все было даже чудесно. Крылья слегка сместились вокруг него и уютно обняли его крепче. «Мы лежим рядом в горизонтальном объятии, — подумал Дин, усмехнувшись сам на себя. — Обнимашки — это не твое. Ну да. Конечно. Кто бы спорил, Дин Винчестер». Волны теплых мурашек побежали по телу снова. Дин все ждал, что Кас придет в себя, скажет что-нибудь сухое и безэмоциональное и исчезнет, но Кас все оставался и оставался, пока Дин не задремал. И в кои-то веки Дину не снилось ужасных снов. Никакого Ада, никакой охоты. Ему снился только ветер, и теплый летний дождь, и запах вереска.