В воскресенье Дазай приезжает сразу после обеда. На этот раз всё немного спокойнее — у него не останавливается сердце прямо на пороге, он даже
добирается до комнаты Чуи, не останавливаясь, чтобы полюбоваться его глазами. А потом Дазай начинает свою кампанию.
Всё начинается очень просто.
Дазай не новичок в искусстве ухаживания, хотя обычно, он признаёт, это проще, чем сейчас, большинство девушек хотят его с первого взгляда — и это всегда начинается с первого шага.
Волосы.
Когда он исправляет ответы Чуи, то проводит пальцами по своим волосам, заправляя их назад. Как правило, взъерошенный вид — это всё, что требуется, но, как ни странно, Чуя смотрит на него ещё
меньше, чем раньше.
Дазай хмурится.
— Я что, использовал здесь не ту теорему?
Время плана Б.
— Как-то тут жарковато, не находишь?
— Да я как-то не заметил, — отвечает Чуя, не поднимая глаз.
— Ну, — вздыхает Дазай, стягивая свой свитер, — у чиби нет никакой жировой прослойки, чтобы греться, он, вероятно, легко простужается.
А
это заставляет Чую оторвать взгляд от тетради, его глаза сужаются.
—
...А?
Дазай невинно улыбается, расстёгивая манжеты рубашки, и закатывает рукава. Он поднимает их до локтя, мышцы на его предплечьях напрягаются, когда он перемещает свой рюкзак с одной стороны стола на другую (суперважное замечание: он не исполняет какой-то странный брачный танец посреди занятия,
бог с вами).
— Я сказал, что ты в отличной форме!
— Нет... — глаза Чуи, кажется,
задерживаются на руках Дазая, но он не выглядит
раскрасневшимся или
смущённым (что обычно Дазай привык наблюдать в этот момент соблазнения), просто
озадаченным. — Я о части с
"чиби".
— Ну, — криво усмехается Дазай, сдерживая смех. — А какой у тебя рост, если быть точным?
— Сто шестьдесят. Это важно? — Чуя
сердито смотрит на него.
— Нет-нет... — (на самом деле, Дазай в восторге от разницы в росте, у него есть целый СПИСОК вещей, которые он хочет попробовать, когда они будут—), — Но я на четырнадцать сантиметров выше, так что... — он пожимает плечами. — Перспектива.
Чуя бросает на него острый взгляд, и на мгновение Дазай задаётся вопросом, не слишком ли далеко он зашёл, но затем тот просто закатывает глаза и смотрит вниз.
— Честно говоря, я ожидал, что вес у тебя будет немного
поменьше.
—
У меня? — Дазай с притворной обидой хлопает себя ладонью по губам. — Ты меня что,
толстым назвал?
— Ты же
знаешь, что нет, я просто... — Чуя неопределённо указывает на руки Дазая, не поднимая глаз. — Ну ты понял.
Удивление Дазая сменяется ухмылкой, и он наклоняется немного ближе, рассматривая работу Чуи.
—
О-о, — он кладёт руку на стол рядом с рукой рыжего, — до этого года я был третьим бейсменом в бейсбольной команде моей школы.
Чуя
правда выглядит удивлённым.
— Никогда бы не подумал, что ты занимаешься спортом.
— Потому что я из категории "заучек"? — теперь Чуя выглядит
смущённым. — Вот это дерзость.
И возможно, Дазай не очень продвинулся в открытии чудес своего телосложения в тот день, но они делают перерыв, чтобы поиграть в видеоигры в течение часа. И Дазай готов поклясться, что он уже сто лет так сильно не смеялся, потому что чиби ну просто
лошара и не может смириться с проигрышем.
— Да какого хрена! — стонет Чуя, сердито нажимая на кнопки, когда наблюдает, как его персонаж замирает во время комбо Дазая, не в состоянии блокировать удар, а потом его здоровье падает в ноль, — Ты
ЧИТЕРИШЬ!
— Я запомнил этот баг! — Дазай ухмыляется, вытирая слёзы от смеха с глаз. — Это называется скиллом!
— Нет, если я ничего не могу с этим сделать! — но когда Дазай начинает смеяться так сильно, что ему приходится хвататься за живот, Чуя не может не смеяться
вместе с этим придурком. Потом они ещё сидят за уроками, и мать Чуи приносит кацудон.
Это самый лучший день в жизни Дазая за
долгое время.
Они погружаются в эту рутину и во взаимопонимание друг с другом, которое, Дазай
сперва думает, раздражает Чую, но потом он замечает, как рыжий всегда сдерживает улыбку, когда они спорят.
Боже, он действительно
идеален, да?
И спустя почти шесть прекрасных недель, на землю падает метеорит, который давит маленький росток радости Дазая, что тот успел посадить на выходных.
Госпожа Накахара впускает его вместо Чуи, и Дазай слышит раздражающий, отчётливо
девичий смех.
— Дазай? — он поднимает глаза и видит, что мать Чуи смотрит на него с беспокойством. — С тобой всё в порядке? Ты только что выглядел таким расстроенным...
Дазай заставляет себя улыбнуться и отмахивается.
— Спасибо, госпожа Накахара, просто резкая головная боль, ничего страшного!
Когда он поднимается в комнату Чуи, становится ещё хуже.
Они на кровати Чуи, Юан опирается на его колени, пока они вместе смотрят фильм. Они выглядят такими расслабленными, такими
естественными, и... на мгновение, к удивлению Дазая, это даже
больно.
— Извините, что прерываю веселье, — протягивает он, щёлкая выключателем.
Они отпрыгивают друг от друга,
гремленесса краснеет и поправляет волосы, в то время как Чуя просто выглядит немного смущённым.
— Уже полдень? — он хмурится и смотрит на часы. — Прости, мы потеряли счёт времени...
— Всё в порядке, — радостно улыбается Дазай, но его глаза проницательны, когда Юан хватает своё пальто. — Я бы тоже сосредоточился на фильме, — тонко намекает он, что выше понимания Чуи, но Юан останавливается, её глаза резко встречаются с глазами Дазая. Он просто делает улыбку
ещё ярче. — Мне дать вам закончить, или..?
Юан открывает рот, но Чуя отвечает первый.
— Нет, всё в порядке. Честно говоря, мы не должны были даже начинать, — он встаёт с кровати и зевает. — О... и Ю хотела тебя кое о чём спросить.
Теперь она уже не выглядела такой пылкой. Дазай улыбается ей сверху вниз, его взгляд мгновенно становится ядовитым.
— Валяй, Ю-чан.
Она прикусывает губу.
— Чуя сказал, что ты очень классный, и мне было интересно... — она застенчиво смотрит на Чую, и тот успокаивающе сжимает её руку.
Дазая
тошнит. И желательно, чтобы это произошло
на неё.
—
Пожалуйста! — она делает выразительный поклон, —
Мне очень нужна помощь с тестом по английскому!
Нет. Не-не-не-не-не. Каждая неотзывчивая, скверная часть мозга Дазая кричит:
"Это твои проблемы, моя хорошая!", но Чуя смотрит, и...
— Я... — Дазай почти уверен, что у него
дёргается глаз, —
с удовольствием.
Юан с облегчением падает на кровать.
— Спасибо тебе огромное!
Они проводят первые пару часов за тем, как Дазай пробегается по лексике и спряжениям глаголов с Юан, и Чуя замечает, что стиль преподавания Дазая...
...Очень отличается, когда речь заходит о его девушке. С Чуей он терпелив, объясняет всё снова и снова.
С Юан же...
— Я не поняла... Почему оно просто не может—
— Потому что это деепричастный оборот, понимаешь? Мы это разбирали пять минут назад. Где ты была?
— Да слушала я!
— Тогда не вижу проблемы, — она хмурится, но вместо того, чтобы огрызнуться, просто делает ещё одну попытку.
...Мудак.
— Тебе не кажется, что ты слишком суров? — пробормотал Чуя в какой-то момент, когда она исчезла в ванной. — Когда я ошибаюсь, ты—
— Все учатся по-разному, — голос Дазая мгновенно становится легче, как только она выходит из комнаты, и он толкает Чую плечом. — Некоторые люди нуждаются в большем давлении.
— И, по-твоему, Ю одна из них? — Чуя хмурит брови.
Дазай закатывает глаза. Он всеми фибрами души
ненавидит это тупое, милое прозвище.
— Она знает правила, но использует их неправильно, потому что не может сосредоточиться, — Дазай кивает, поворачивая голову. Они так близко, что когда он делает это, его нос касается щеки Чуи — и он чувствует, как другой напрягается. — Эй, у тебя что-то на лице.
— Что? Где? — хмурится Чуя.
— Здесь, — Дазай протягивает руку.
Его большой палец скользит по щеке Чуи, и кожа под ним, кажется, мгновенно краснеет от прикосновения. Они смотрят друг другу в глаза, и на секунду Дазаю кажется, что он
что-то там видит, что, возможно, у него есть
шанс, а потом...
— Эй, я... — от голоса Юан Чуя замирает.
Дазай отстраняется, улыбаясь девушке, как будто он определённо
не делал того, что не должен был делать, и держит пушинку между пальцами.
— У чиби какая-то ворсинка была на лице. Ну что, продолжим?
Юан садится, а Чуя рассеянно потирает щёку.
После
этого почти полного фиаско, Дазай заканчивает с ней примерно в два часа, и когда Чуя проводил её и вернулся, Дазай плюхается и лениво растягивается на полу.
— Эй, — Чуя толкает его голову носком, и Дазай приоткрывает один глаз, — Спасибо, что выручил её, ты был не обязан делать это.
Дазай улыбается, и в его глазах есть
что-то такое, что Чуя не может прочитать.
— Я знаю, — вздыхает он, — Я просто хороший человек, наверное.
— Ну, что ж, я тебе должен.
— Я уже сказал, Накахара-кун, что тоже с этого что-то получаю.
— Мне ты помогаешь, потому что готовишься к
такому же экзамену. Но английский первого года...
— Ну, видимо, я просто великодушен.
— И ты можешь звать меня Чуя, кстати.
Глаза Дазая резко распахиваются.
— После того, как много мы общались в последнее время, мне хотелось бы думать, что мы друзья.
Друзья. Прогресс.
Победа уже не за горами.
— Дазай?
— Хорошо, Чуя, — Дазай снова закрывает глаза и прикусывает губу, чтобы скрыть улыбку
чистой радости.
— В любом случае, я не уверен, что ты голоден, но я подумал, что могу сводить тебя поесть или что-нибудь такое.
Чуя не может этого видеть, но Дазай молча
вибрирует от предвкушения.
Они идут в небольшой корейский ресторанчик рядом с домом Чуи, устраиваясь на определённой стороне диванов, чтобы смотреть по телевизору бейсбольный матч. Дазай, похоже, действительно
увлекается этим, его глаза загораются после каждой игры.
И Чуя заказывает половину меню.
— Неужели чиби был
настолько голоден?
— Половина из этого для тебя, ты же знаешь, — Чуя закатывает глаза. — Я думал, что после того, как позволю тебе называть меня по имени, ты прекратишь звать меня чиби.
— Ну, думаю, я бы мог... — Дазай напевает так, будто он абсолютно, определённо не собирается этого делать. Чуя фыркает.
После они едят и смотрят игру. Чуя так сосредоточен на своей еде, что даже не замечает, как начал немного наклоняться к Дазаю. Но тот, похоже, не возражает.
— Слушай, мне было интересно…
— М-м?
— Почему ты бросил бейсбол?
Дазай замирает, держа палочки на полпути ко рту.
— ...Это... не очень приятная история.
— Оу, — Чуя переводит на него взгляд, его глаза слегка распахиваются. — Ты не обязан рассказывать, я понимаю.
— Гм... — Дазай потирает затылок. — Это просто... тяжело.
Чуя пожимает плечами, глядя на свою еду.
— Ты можешь не говорить об этом, если не хочешь, но я готов к... такому.
Дазай делает глубокий вдох.
— Ну... Весной я попал в автомобильную аварию, — он потирает шею сбоку, вспоминая, — и довольно сильно пострадал.
Чуя поворачивается к нему, его глаза полны сочувствия.
— О господи, мне очень жаль. Ты поэтому носишь..?
Кончики пальцев Дазая цепляются за бинты, выглядывающие из-под воротника, и внезапно говорить становится уже не так
легко.
— Да. Так гораздо проще.
— Проще? — Чуя моргает.
— Из-за этих шрамов люди чувствовали себя довольно неуютно, — бормочет Дазай. — Я устал от того, что на меня пялятся.
// «Может... сначала выключим свет?» //
Он морщится от этого воспоминания, и Чуя на минуту замолкает.
— Ты был за рулём?
— ... — Дазай мотает головой. — Нет.
Вопрос остаётся невысказанным, и Дазай не хочет озвучивать его, потому что он не нашёл способа сделать это так, чтобы избежать срыва. Он хочет сказать, что прошло уже достаточно времени, чтобы больше
не чувствовать этого, но... Прошло всего шесть месяцев.
— Сейчас я живу со своим дядей, так что...
Следующий момент тишины длится
долго, и Дазай чувствует себя полным идиотом. Он должен был
солгать, выдумать что-то, что было бы менее
депрессивным, потому что теперь всё будет
странно.
— Это просто, просто капец. Мне бы хотелось... мне бы хотелось сказать что-нибудь получше, но...
— Нет-нет... — Дазай откидывает голову на спинку дивана, не сводя глаз с экрана телевизора. — Ты прав — это полный отстой.
Рука Чуи находит чужую под столом, и быстрым, резким движением, будто нервничает, он берёт руку Дазая и сжимает её.
Дазай опускает глаза и видит, что Чуя демонстративно отводит взгляд, но всё еще крепко сжимает его руку. И в этот момент он
рад, что Чуя не смотрит на него, потому что тогда тот мог бы увидеть выражение лица Дазая, и... Это больше, чем мимолётное увлечение.
Дазай сжимает руку в ответ.
— Спасибо, Чуя.
— Ага, не стоит об этом, — его пальцы разжимаются, и Дазай неохотно отпускает его. — Так... у тебя ещё сильно болит, чтобы играть?
— Я уже пробовал, — Дазай переводит взгляд обратно на экран. — Когда я попытался вернуться, всё было очень... неловко.
Чуя поворачивается лицом к Дазаю, чтобы посмотреть на него, поджимая под себя ногу.
— Неловко? Почему?
— Думаю, они хотели, чтобы я чувствовал себя лучше, но они обращались со мной так, будто я хрустальный. Будто чуть что — и я сломаюсь, — Дазай хмурится. — Меня это бесило. В других моих клубах было по-другому — там люди не знали, что случилось, они просто думали, что я заболел или типа того, но...
— Ты был ближе со своей командой, — Чуя заканчивает за него, сопереживая — потому что он
знает.
— Да, — Дазай вздыхает. — Тренировки стали напоминанием обо всём этом. Так что я просто... перестал приходить.
Чуя думает об этом, барабаня пальцем по столу.
— Ты выглядишь так, будто скучаешь по этому.
Дазай неохотно отводит взгляд от экрана, пытаясь улыбнуться в ответ.
— Это всего лишь спорт. Я могу играть, когда захочу.
Чуя красноречиво смотрит на него.
— Звучит так, будто ты скучаешь по
ним.
Дазай удивлённо моргает. Это то, что действительно не приходило ему в голову прежде.
// «Ты ведь правда не так уж сильно привязан к своим чувствам, да, Осаму?» //
— Делай, что хочешь, но я думаю, тебе лучше вернуться, — Чуя пожимает плечами.
Дазай смотрит на него, покусывая внутреннюю сторону щеки. Серьёзно, вот так устроившись рядом с ним на диване, Чуя выглядит...
Мило.
Правда мило.
— Я подумаю об этом.
Когда Дазай уходит этим вечером, Чуя останавливает его, положив руку ему на плечо.
— Слушай, просто чтобы ты знал... Ты не должен носить их рядом со мной, если не хочешь.
— А? — моргает Дазай.
— Бинты.
Оу.
— Это зависит от тебя... но меня такие вещи не напрягают. А если и будут, то это будет моя проблема, а не твоя, — Чуя снова сжимает его руку. — Спокойной ночи.
Дазай на секунду застывает, касаясь своего воротника.
// «Это будет моя проблема, а не твоя.» //
// «Чуя отличный парень.» //
// «Мне жаль, Осаму... Я так больше не могу.» //
Жизнь может быть такой чертовски
сложной, да?
Но когда Дазай идёт домой, он улыбается.
