________________________
Дазай врезается в объятия Мори, пытаясь проскочить мимо него, когда добирается до парадных дверей экстренной помощи. — Пропусти меня, Мори! — Дазай, они не пустят тебя туда прямо сейчас... — Это твоя вина, ты сказал мне ждать! — Мори морщится. — Дазай— — Я мог бы что-нибудь сделать— — Дазай, это не изменило бы того, что случилось... — ТЫ ЭТОГО НЕ ЗНАЕШЬ! — Дазай, успокойся, у тебя приступ паники... — Твою мать, разумеется у меня приступ грёбаной паники, ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ?! — Послушай, он очнулся, ясно? — Мори сильно встряхивает его. — Он очнулся и сейчас разговаривает с врачами, и я уверен, что ты первый, кого он захочет увидеть, когда они закончат с ним, но ты должен немного подождать, понимаешь? Дазая сложно чем-то потрясти, но он дрожит. — Он очнулся, — медленно повторяет он, и Мори кивает, заключая племянника в крепкие, почти сокрушительные объятия. — С ним всё будет в порядке, Дазай. Ему очень, очень повезло. Дазай даже не знает, как начать спрашивать, что он имеет в виду. — Могу я... — он едва сдерживает слёзы. — Здесь есть комната ожидания или что-то такое? Я... Мори кивает и отпускает его. — Есть. Я попрошу кого-нибудь сказать ему, что ты здесь, хорошо? Дазай кивает, и кажется, что он не может справиться с дрожью, поэтому он просто идёт рядом с Мори, дрожа всем телом. В конечном итоге он падает в кресло. Его пальцы продолжают дёргаться, и он прокручивает в голове всё, что мог бы сделать иначе. Миллион различных сценариев. И он не может избавиться от ощущения, что подвёл Чую. — ...мой собственный, мать его, сосед, ты можешь в это поверить? — еле слышно произнёс чей-то голос. — Я позволил этому ублюдку обнять мою жену. И, представляешь, эта мразь пыталась сказать мне, что он упал с лестницы. — И он ожидал, что ты поверишь в это? — Чёрт его знает, этот сукин сын выглядел довольно отчаянно. Полицейские проходят мимо него, и Дазай... он даже не поднимает головы. — Я бы тоже таким был, если бы знал, что мой ребёнок потерял сознание в— Их голоса затихают, когда они сворачивают за угол, и руки Дазая не перестают дрожать с тех пор, как Мори позвонил ему два часа назад. Потерял сознание где?________________________
В шесть утра к нему подходит медсестра. — Ты племянник доктора Огая? — он поднимает голову и вяло кивает. Он был на ногах с часу ночи, и теперь, когда адреналин спадает, он чувствует себя очень измученным. — Чуя спрашивал о тебе. Нормально будет, если ты..? Дазай никогда ещё так быстро не вставал на ноги. Наконец, они входят внутрь. Сначала Дазай не знает, что сказать. Он застывает на месте. Чуя устало улыбается. — Привет, — его голос сейчас ближе всего к скрежетанию. Дазай судорожно сглатывает. — Привет. На первый взгляд всё выглядит не так плохо. У него кровоточит губа, а на лбу виднеется отвратительный синяк. Но это не выглядит ужасно. Но его руки... они по сути выглядят как один гигантский синяк. — Чуя... — начинает Дазай. — По крайней мере, теперь мы вроде как сочетаемся, — Дазай растерянно моргает, и Чуя указывает на свою шею. Она обмотана пакетами со льдом и бинтами. Боже. В нос ему вставлена дыхательная трубка, посылающая кислород. И из этого Дазай может сделать вывод, почему он потерял сознание. Он осторожно, очень осторожно садится на край кровати, стараясь не толкнуть его. — Чуя, что произошло? Чуя тяжело сглатывает. И мгновенно жалеет об этом движении, его руки взлетают к шее с придушенным стоном. Дазай наклоняется вперёд, в растерянности поднимая руки, будто может что-нибудь сделать, но он не может. — Ты... — Чуя закрывает глаза, — будешь злиться, но с другой стороны... социальный работник сказал, что сейчас я могу пойти к Мори... и не вернусь домой... в ближайшее... время... — Чуя, — Дазай очень осторожно кладёт одну руку поверх его. — Что произошло? Чуя отводит взгляд. — Я просто... хотел, чтобы всё это закончилось... и... я подумал, что если я вынужу его отправить меня в больницу, этого будет достаточно... Дазай не совсем чувствует связь со своим телом в данный момент, он будто покинул его. — Ты... спровоцировал его нарочно? — Ну, это сработало... — Чуя, он мог убить тебя. — Я знаю. Я знал это. Но Дазай— — Нет никакого "но Дазай" в этой ситуации! — он мотает головой. — Посмотри на себя, Чуя... боже, какого... — Слушай, я понимаю, я знаю, что это было безумие... — Скорее это было самоубийство. Чуя, мы могли бы придумать что-нибудь ещё... — Мы не знаем, сколько в... времени это заняло бы—! — Мне всё равно! — огрызается Дазай. — Мне всё равно, даже если бы на это потребовались годы — это не стоило бы того, чтобы почти потерять тебя! — Но я бы не смог! — Чуя хмурится, а его голос срывается. — Я бы не... Но он останавливается, потому что Дазай плачет. — Я не знал, что с тобой всё будет в порядке, когда они позвонили мне. — Дазай... — Они даже не сказали мне, что случилось, просто сказали, что мне нужно приехать сюда. — Я не хотел... — Я знаю, — лицо Дазая опускается на руки. — Я знаю, что ты этого не хотел, но... я почти потерял тебя, понимаешь?! Прошло уже одиннадцать месяцев и девятнадцать дней. И Дазай снова едва не потерял самого важного для него человека. — Прости... — руки Чуи тянутся к нему, хотя он весь в синяках и корчится от боли, и Дазай мотает головой. — Не надо... тебе не следует сейчас двигаться... Чуя берёт руки Дазая в свои, сжимая их так сильно, как только может, даже если болеутоляющие сейчас сильно напрягают мышцы. — Я всё ещё здесь, Осаму. Дазай опускает лицо и прижимается лбом к костяшкам пальцев Чуи, слёзы до сих пор бегут по его лицу. — Я... я знаю... Руки Чуи кажутся такими маленькими. Подключённый к десяткам различных проводов, покрытый бинтами, он выглядит крошечным. И когда Дазай вспоминает, какой огромный у него отец... Он разрывается между чувством тошноты и невероятной яростью. — Но я сопротивлялся... — бормочет Чуя. Дазай не может поднять глаз, пока не будет уверен, что сможет сделать это без всхлипываний. — Ты... да? — Да, — голос Чуи очень грубый, словно каждое слово даётся ему с трудом. — По-видимому, я сломал ему глазницу. Дазай непроизвольно сжимает его пальцы. Он бы хотел сломать ему чего побольше. — Честно говоря, если бы не мои рёбра, думаю, я бы победил, — Дазай моргает сквозь слёзы. — Твои рёбра..? — Это было в ту ночь, когда я вернулся домой, — Чуя вздыхает. — Но я не хотел умирать, Дазай, я просто... я хотел выбраться оттуда. Я хотел вернуться к... "Я хотел вернуться к тебе". Слова остаются невысказанными. Но они оба это знают. — Ты почти не вернулся, — страдальчески шепчет Дазай. — Я знаю.