макабр.

      Июль неумолимо подбирался к календарю, от чего за окном солнце нещадно жарило. Выходить на улицу не хотелось. Лютик стоял около огромного панорамного окна торгового центра и думал, что если он сейчас выйдет на улицу, то непременно зажарится в этих солнечных лучах. Но ведь и в этом прохладном раю он не мог оставаться вечно. Именно поэтому он уже который раз подхватывал свои пакеты с покупками и шел к большим автоматическим дверям, но на половине пути разворачивался и возвращался назад. А потом все повторялось.       До тех пор, пока он не наткнулся на Кагыра Дыффина с таким же количеством покупок. Юлиан потёр ушибленный лоб. Скорее для приличия, потому что наткнуться на грудь мужчины не было уж так сильно больно.       — Привет, не думал, что встречу тебя здесь, — раздался радостный тихий голос Кагыра, и Юлиан непроизвольно улыбнулся.       И даже не потому, что Дыффин — его дело, его цель. А потому что правда был рад видеть мужчину. Они провели вместе прекрасную ночь. Юлиан и не думал, что найдет столь интересного собеседника.       У парня была масса интересов, и Кагыр стал буквально первым, кто может поддержать любую тему. Первым, кто, не зная о чем говорит Юлиан, сказал, что обязательно почитает и сможет тоже стать интересным. Это действительно много значило для парня. Больше, чем если бы мужчина говорил, что Юлиан красивый, сексуальный и попытался с ним переспать.       — Ох, — выдохнул он, приходя в себя. — Здравствуйте. Я просто, эм, я…       — Ходил за покупками. Видишь, это не сложно, — с улыбкой подсказал Кагыр и указал на свои пакеты. — Я тоже.       Юлиан немного расслабился и благодарно улыбнулся.       — Не думал, что вы ходите по таким местам.       — Думал, что я хожу только в дорогие магазины, а ещё лучше — посылаю своего водителя?       Рассмеялся мужчина и наклонил голову. А Юлиан стыдливо кивнул. Он понимал, что вряд ли в фильмах показывают настоящую жизнь богатых людей, но все равно у него было такое представление.       — Сегодня жарко, — вновь нарушил повисшую над ними тишину Кагыр, а Юлиан выдохнул, радуясь тому, что именно мужчина снова начал говорить. Потому что сам он был слишком поражен их внезапной встречей. Нет, конечно, Кагыр обещал позвонить, сказал, что рад был бы встретиться, но ведь они не обменялись контактами. — Не решаешься выйти на пекло?       Юлиан кивнул и опустил голову. Ему было неловко не только от встречи, но и от своего вида. Впервые Кагыр увидел его в дорогом костюме и таких же дорогих украшениях. Но правда в том, что Юлиан не мог жить так на самом деле. На государственную зарплату аналитика не пошикуешь. И вряд ли такого как Кагыр привлечет тридцатилетний мужчина в джинсах, старой любимой футболке The Misfits и не менее старых кедах. Клоун.       — Мы могли бы кинуть пакеты в машину и съесть мороженое в парке. Знаю, что недалеко есть крутое озеро. Я люблю уток. У меня есть булочка. Как ты думаешь, утки любят булки с корицей? — Кагыр широко улыбнулся и, не дожидаясь ответа, забрал из рук Юлиана пакеты и потащил к выходу. — У воды всегда прохладно. А в машине есть кондиционер. Если станет совсем плохо, можно будет вернуться.       Юлиан растерянно кивнул. Будто мужчина и не видел, что Юлиан Файнс со встречи акционеров и Юлиан перед ним — полярно разные люди.       Всю недолгую дорогу к ближайшему парку Кагыр говорил. О том, как ему не нравится жара, но и холод тоже. Для него идеальная температура — двадцать пять градусов. Рассказывал, какого забавного кота встретил в витрине зоомагазина — у него было пятно на мордочке в виде стручка фасоли. Говорил, как любит фисташковое мороженое и терпеть не может фруктовый лёд — слишком сладко. И все это время Юлиан думал, что такой чудесный и открытый человек не может быть причастным к финансовым махинациям. Не может оказаться плохим.       — Ты необычно тихий сегодня, — сказал мужчина, — идя рядом с Юлианом вдоль озера. — Не то, чтобы я отлично тебя знал, но мне показалось, что ты довольно общительный. Юлиан вздохнул и поднял голову, слабо улыбаясь.       — Я немного растерян. Не ожидал, что мы встретимся. Особенно так, — он неопределенно взмахнул руками, а после сложил их на груди, в попытке скрыть принт футболки.       Кагыр остановился и отщипнул немного от булочки, кидая крошки уткам.       — Тебе некомфортно, — это прозвучало скорее как констатация факта, чем как вопрос. — Что ты делал на той встрече?       Юлиан напрягся, старательно придумывая отговорку. Вряд ли Кагыр поверит в то, что он тоже владеет акциями компании. Юлиан бы и сам не поверил, услышав от такого как он, что ему просто нравится такой стиль одежды и парень не любит тратить деньги на шмотки.       — Я встречал девушек и парней, которые приходят на такие мероприятия, чтобы подцепить кого-нибудь. В основном, ради денег. Всегда все сводится к деньгам, — Кагыр устало облокотился на ограждение. А Юлиан уже готов был возразить, что он провел с Кагыром ночь не ради денег, как тот продолжил: — Но ты смутно похож на них. Обычно они слушают. А ты — на редкость болтлив.       Юлиан залился краской и тоже повернулся к озеру лицом, отзеркаливая позу мужчины. Ему постоянно говорили, что он — одно сплошное «слишком». Слишком весёлый, слишком активный, слишком ребенок, слишком тактильный. А Геральт любил повторять, что Юлиан слишком много болтает и постоянно умолял заткнуться. Это ранило тонкую душевную организацию парня, но не настолько, чтобы заткнуться. Он даже обижаться на столь грубые слова не мог — слишком любил людей. Опять это «слишком».       — Но мне это нравится, — снова заговорил Кагыр. — Я чувствую себя так, будто я действительно тебе интересен. Именно я, а не то, что я могу тебе купить. И это заставляет меня желать большего. Твоя искренность подкупает. Я думаю, что хочу исполнять твои желания. Что тебе нравится? Чего ты хочешь?       Юлиан поднял голову и встретился с темными глазами мужчины. Он даже не думал над тем, что ответить, а сразу заговорил.       — Я люблю уточек. И мороженое. И котов со странными пятнами на мордочках.       Кагыр рассмеялся. Негромко, но заливисто. Откинул голову назад, закрыл глаза и прижал одну руку к груди. Он выглядел… Красивым. Не от того, что действительно был привлекательным внешне. А потому что не боялся своего смеха, громкости или реакции. Он был искренним. Таких людей очень мало. Особенно среди его класса.       — Ты восхитительный, — подавив смех, наконец произнес Кагыр. — И очень милый.       Юлиан резко развернулся к мужчине спиной и закрыл лицо ладонями, глупо краснея. Он сам не понимал, почему это делает. Просто захотелось. Он действительно был смущён, потому что очень давно не слышал таких слов от другого человека. Только от Присциллы. Но это ведь не то же самое.       — Смотри, мороженщик! — воскликнул Кагыр, хватая Юлиана за руку на бегу, и потащил к лавке. — Надеюсь, у него есть фисташковое!       И Юлиан побежал. Сжал посильнее ладонь мужчины и побежал следом. Он чувствовал себя молодым. Ещё более ребенком, чем обычно. Это было так по-детски — кормить уток из центрального парка, обсуждать животных из зоомагазина и бежать к мороженщику в надежде, что у него будет его любимый вкус. Так по-детски и так чудесно.       У лавки с мороженым они провертелись добрых десять минут. Потому что Кагыр тоже считал невероятно важным то, какой вкус они выберут. Мороженное должно быть сливочным и сладким, но не слишком, чтобы в такую жару не тошнило. И хотелось чего-нибудь освежающего. Чтобы потом не было желания запить. Поэтому шоколадное и ягодное сразу отлетело в сторону. Оказывается, Кагыр тоже не любил эти вкусы. Ванильное — слишком просто. Ананасовое — фу, какая гадость. А манговое может оказаться слишком химическим на вкус.       После долгих раздумий и дискуссий, они наконец отошли от лавки с мороженым — Юлиан с рожком жевачного мороженного (вообще-то, это был баббл-гам, но ему жутко понравилось придуманное мужчиной слово «жевачное»), а Кагыр — с любимым фисташковым.       Они быстро добрались до ближайшей скамейки и устало завалились на нее. Не то чтобы они много ходили сегодня. Просто жара утомляла сильнее.       — Дай свой телефон, — Кагыр протянул ладонь, активно кусая шарик. У Юлиана дернулся глаз от такого вида. Сам он только облизывал — слишком чувствительная эмаль.       Несколько секунд, и раздался громкий знакомый голос.       «Ублажи меня сейчас и трахни позже       и спой это под мелодию педика педика педика       О — ублажи меня сейчас и трахни позже       и спойте это с…       Мне отказали в лучшем экстрасексе!»       — Что? — Юлиан шокировано посмотрел на Кагыра. Тот спокойно достал телефон и сбросил.       — Теперь у меня есть твой номер. Я доволен, — он спрятал смартфон и уставился на Юлиана не менее удивлённым взглядом. — Что?       Парень рассмеялся и лизнул шарик мороженого, думая о том, что Кагыр действительно невероятно крутой парень.       — Это Джимми Юринджер! У тебя на звонке чертов Джимми Юринджер поет про чертовых педиков! — со смехом воскликнул Юлиан.       Кагыр рассмеялся и кивнул.       — Ага! Мне нравится Джимми Юринджер! И его песни. И ты.       Они замолчали. Кагыр не выглядел так, будто жалел о сказанном. Он выглядел, будто действительно хотел сказать это Юлиану. И это было круто. Он не сказал, что влюблен, что любит. Юлиан бы не поверил — слишком рано и все такое. Но слову «нравишься» парень доверял. Но ещё больше он верил не слову, а тому, как искренне ведёт себя Кагыр.       Чуть пухлые щеки залила краска, и парень резко посмотрел на озеро.       — Ой, смотри, уточки! Булочка ещё осталась?       Кагыр смотрел, как Юлиан сбежал к озеру, чуть путаясь в ногах, и думал, что не соврал. Юлиан всамделишне ему нравится.

***

      В салоне машины было пекло. Пусть Кагыр и оставил ее в тени, но за несколько часов их совершенно чудесной прогулки, солнце поменяло свое положение и, кажется, все это время светило именно в кагыровский Кашкай.       Как ответственный взрослый и вообще самый стойкий мужик, Дыффин залез в салон, завел мотор и включил кондиционер, тут же снова выбираясь на улицу.       — Ну и пекло! — вздохнул он, захлопывая дверь. — На улице так прохладно.       Юлиан рассмеялся и облокотился бедром на капот.       — Я восхищен. Не думаю, что смог бы туда залезть.       Мужчина театрально поклонился и поблагодарив, открыл дверь перед Юлианом.       — Залезай. Должна была уже остынуть. Я подвезу тебя домой, — он закрыл за севшим в салон Юлианом дверь и через пару секунд оказался на водительском месте, — Скажешь адрес? Только не тот, куда я подвозил тебя в прошлый раз. Я знаю, что ты там не живёшь.       Юлиан напрягся. Кагыр был чудесным, но он — все ещё сын финансового махинатора, а Юлиан — агент ЦРУ. Это не то, о чем стоит забывать.       — К-конечно не живу. Это же отель, кто же живёт в отелях?       Кагыр вздохнул и нажал на газ, выезжая с парковки на дорогу.       — Ты не оставил мне свой номер. Я звонил на ресепшн, чтобы хоть как-то связаться, но мне сказали, что Юлиан Файнс у них не числится. И мне кажется, что ты местный. Слишком много у тебя историй из этого города.       Юлиан стыдливо опустил взгляд. Кагыр тоже молчал. И парень понимал, что должен признаться. Не во всем, но хотя бы частично, чтобы мужчина не думал, будто Юлиан хочет от него избавиться.       — Шестнадцатая улица, шестьдесят три, — четко произнес Юлиан, а женский голос в навигаторе повторил его адрес.       — Бруклин? Серьезно? — удивлённо переспросил Кагыр.       — Мне нравится мой район, — буркнул Юлиан, чувствуя себя ещё более неловко. — Там чуть больше души, чем в центре Нью-Йорка.       Кагыр молча вел машину, а парень чувствовал себя все более виноватым.       — Я должен был сказать тебе сразу. Мне правда жаль, что…       Кагыр бросил на него короткий взгляд и почти сразу отвернулся, но на его губах снова была улыбка.       — За что ты извиняешься? Я знал, что у нас разное финансовое положение. Это видно. Но ты правда думаешь, что я такой дурной, чтобы отказываться от тебя из-за этого? Тебе ведь нравятся утки и коты забавными пятнами на мордочках!       Он рассмеялся, а Юлиан облегчённо выдохнул и кивнул.       — Ага, а ещё ты.       И это тоже была правда. Самая правдивая правда. За эти пол дня с Кагыром Юлиан смеялся больше, чем за последние несколько месяцев. И он, наконец, слышал и чужой смех. Хорошо и весело было не только ему. Они оба наслаждались общением. Это было взаимно.       Кагыр подвёз его до дома и вручил покупки. Юлиан был рад тому, что он сказал, что у него ещё есть дела, но в следующий раз мужчина обязательно зайдет на чай. Не потому, что дома не убрано, а потому что Кагыр почти пообещал, что это не последняя их встреча.       С самым чудесным настроением парень вернулся домой. У ещё остались силы на уборку, ужин и на Геральта. Беллегард, в последнее время, забирал больше всего сил. Скорее эмоциональных, чем физических.       Но Кагыром было подарено так много счастливых минут, что Юлиан был готов даже к самой большой боли. Кагыр дал ему силы.