***
— Мальчики! Спускайтесь вниз, мне нужно вам кое-что сказать! — кричала миссис Уизли, приложив конец палочки к горлу для того, чтобы ее голос можно было услышать с огромного расстояния — «Сонорус» на редкость хорошо помогал в ситуациях, когда необходимо было достучаться до собственных детей, не желающих слушать мать. Гарри и Рон, сиюсекундно услышав женский голос, остановились и, посмотрев на друг друга добрые пару секунд, синхронно вздохнули. — Да-да, мы идем, — зная, что Молли их все равно не услышит, пробормотал Рон, взмахнув рукой, тем самым показывая, что они все поняли. Парень выглядел очень обиженно за то, что их прервали, однако, стоило миссис Уизли, еще некоторое время посмотрев на них, наконец уйти в дом, как подросток ухмыльнулся. — Ну что, кто первый приземлится? Поттер, сразу же смекнул, куда ведет его друг, поджал губы, покрепче схватившись за метлу. Теплый летний ветер трепал его и так вечно растрепанные волосы, яркое солнце светило прямо в глаза, но это ему ни капельки не мешало чувствовать себя уверенно в воздухе на огромной высоте. По сути, это его друг сейчас должен бояться, потому что не то что редко бывал на такой высоте и предпочитал быть сторонним наблюдателем, громко комментируя фокусы Гарри в воздухе, так вообще резко вдруг совсем недавно поменял свое мнение. Кажется, его друг действительно больше не хотел просто наблюдать с земли, а, наоборот, к его удивлению, пожелал полетать вместе с ним, пускай и на более безопасной высоте и не так быстро, как привык он. Конечно, Рон какое-то время следовал этим словам, двигаясь, по мнению Поттера, со скоростью улитки с боязнью высоты, пока вдруг не увидел как Гарри сделал огромный круг в воздухе, буквально перевернувшись. Видимо, в тот момент в его друге что-то знатно так перемкнуло, и тот отбросил весь свой страх. — Рон, может, тебе стоит спуститься нормально? — с сомнением произнес гриффиндорец, бросив многозначительный взгляд на рыжеволосого, что с силой сжимал метлу до побеления в костяшках. — Нет, я смогу! — чуть нервно произнес в ответ тот, уверенно улыбнувшись, но не смог скрыть от него брошенного боязни взгляда вниз. Ну… по крайней мере, большая часть страха отсутствовала. Вздохнув, Поттер осторожно приблизился чуть ближе к другу, так же аккуратно положив руку на плечо. Гарри видел, что Уизли, на самом деле, хотел впечатлить его, хотел показать, что тоже что-то может, но, как не хотелось признавать, Рон, пожелав обогнать его, просто напросто расшибется в лепешку или упадет с метлы. Этого ни в коем случае нельзя допустить. Ради безопасности своих близких подросток готов пойти на что угодно, так что никакая обида на него (которая точно будет направлена после того, что он скажет) его не остановит. — Приятель, я серьезно. Я знаю, что ты в любом случае сможешь это сделать, я верю в тебя, но мы сейчас просто задерживаем миссис Уизли. Она наверняка будет если не ругаться, то точно запомнит, что мы ее проигнорировали. Так что давай ты спустишься нормально? — улыбаясь, проговорил парень, действительно обеспокоенный тем, что друг может его не послушать. Уизли в ответ наконец оторвался от разглядывания земли под ним, чтобы тут же нахмуриться. Рон словно боролся с самим собой, и, в конце концов, к его облегчению, сдался: — А что насчет тебя? Гарри широко и совсем по-ребячески улыбнулся. — А я все сделаю как обычно, — его зеленые глаза от предвкушения сверкнули за круглыми очками. Стоило Уизли, хмыкнув после этого, через некоторое время аккуратно приземлиться на землю, Поттер посмотрел на него, прежде чем в его голову пришла одна идея. Покрепче схватившись за метлу, гриффиндорец, продолжая улыбаться, начал подниматься выше — все выше и выше, чтобы солнце буквально слепило глаза, а ветер все сильнее и сильнее трепал волосы. В его улыбке можно было увидеть безумное счастье, и это было правдой, потому что для него полет на любимой метле был самой настоящей свободой. Да… честно признаться, подросток в этом плане был немного сумасшедшим, но ведь это самая безумная любовь к полету на огромной высоте приносила ему счастье. Радость и восторг. Поэтому Поттер, конечно же, наплюет на опасно нагревающийся медальон на его груди и чувство чужеродного страха внутри, вместо этого, наконец остановившись, посмотрев вниз. Когда сердце замерло от красоты земли под ним, оттого, какими же маленькими виднелись деревья и дом Сириуса, изнутри вырвался громкий хохот. Медальон в тот же миг обжег чувствительную кожу до боли, но Гарри уже привычно проигнорировал это. — Иди к черту, Риддл, — с удовольствием прошипел парень, прекрасно поняв один очень важный факт за те две недели, что Марволо посещал его — этот ублюдок больше всего не переносил, когда он его не слушался. Как будто он вообще собирался это делать, ха! Продолжая не обращать внимание уже на назойливый стук внутри и темную магию, окружившую медальон, Поттер чуть наклонил метлу и, вздохнув, со всей скоростью помчался вниз. Конечно, это было просто безрассудное поведение, это было очень и очень опасно, но вся его жизнь была одной огромной опасностью, хорошо? Так что для Мальчика-Который-Выжил этот поступок — нормальный. Когда парень все быстрее и быстрее приближался к земле, ветер буквально шумел в его ушах вместе с ускорившимся из-за адреналина пульсом, но ничто не мешало ему уверенно держать равновесие и наслаждаться этим невообразимо прекрасным моментом. Ничто — особенно сильное жжение на груди и безумная ярость — не мешало ему просто жить. Гарри даже не знает, сколько именно секунд или минут длился его полет, но стоило наконец ему увидеть фигуру друга, который наверняка смотрел на него с открытым ртом, как гриффиндорец по-детски улыбнулся и чуть ли не в последний момент с силой заставил метлу изменить положение. Кажется, от его усилий сбавить скорость метла под сильной хваткой даже затрещала; кажется, сердце стало биться еще быстрее, но все, о чем парень думал в этот миг — это его самый первый год в Хогвартсе. Ну, или точнее, то, что он сделал во время матча по квиддичу. Вздохнув и на миг прикрыв глаза, Поттер даже не заметил, как от чужой магии он с каждой секундой словно замедлялся, потому что вместо этого гриффиндорец уже медленно начал отпускать руку и буквально подниматься на метле, держа равновесие — благо, земля была уже совсем близко, из-за чего парень смог увидеть действительно некультурно разинувшего рот Рона. В конце концов, Поттер, держа равновесие с помощью рук, стоял на движущейся метле и, широко улыбаясь, наслаждался каждой секундой, пока все-таки ему не пришлось сесть нормально — несмотря на то, как часто Снейп называл его «безрассудный гриффиндорец без единой извилины, который всегда лезет в самое пекло», совсем безумцем подросток уж точно не был. Наверное. — Ты псих, — было первое, что сказал ему Рон, смотря на него широко распахнутыми глазами, стоило ему спрыгнуть с метлы и с непривычки пошатнуться. Прижав к себе метлу для поддержки равновесия, он в ответ хмыкнул. — Но не смей говорить, что тебе это не понравилось, — хитро улыбнувшись, произнес в ответ Поттер. Уизли, еще какое-то время внимательно разглядывая его взъерошенный вид и полное отсутствие какого-либо страха в полных счастья глазах, вдруг резко хлопнул его по плечу. — Хорошо, не буду, приятель, — засмеялся рыжеволосый, и Гарри тут же подхватил его смех. — Но ты действительно псих. Ни капельки не обидевшись на по-дружески сказанные слова (тем более, что от Дурслей он слышал много чего похуже), он последовал за Роном, весело переговариваясь по пути. Медальон на его шее был опасно холодным.***
— Ты куда? Мы должны помочь миссис Уизли, ты же помнишь? — мгновенно отреагировала Гермиона, увидев, что Гарри куда-то собирается. — Да ладно тебе, он что, не может ненадолго отойти по своим делам? Тем более, мы еще даже не начинали, — не давая Поттеру даже открыть рот, отозвался Рон, до этого увлеченно жующий какую-то сладость, сидя на кровати. Грейнджер, оторвавшись от книги, бросила на него такой пронзительный взгляд, что от неожиданности Уизли даже поперхнулся едой и закашлялся. — Герм, да все же хорошо… — уже предвидя, что сейчас что-то точно начнется, попытался сгладить ситуацию Рон. — А ты лучше помолчи, Рональд! Скажи спасибо, что я еще не высказала ничего про то, что вытворил Гарри и про что сам ты рассказывал всем направо и налево, словно это было нормально! — мгновенно отреагировала та, взмахнув своими волосами. Рон, побледнев, икнул и пробормотал «но ведь это и вправду нормально, Гарри просто так отдыхает», что, конечно же, услышала Гермиона, еще сильнее нахмурившись. Кажется, ему действительно пора идти… — А ты, Гарри!.. — не успел Поттер сделать и два шага, повернулась к нему воинственно настроенная девушка, пока что решив оставить в покое Уизли. — А мне и вправду нужно срочно отойти, прости, Герм! — быстро пролепетал в ответ подросток, не желая выслушивать двадцатичетырехчасовые нравоучения подруги по поводу полного отсутствия у него какого-либо самосохранения. Прежде чем та успела как-то отреагировать на его самое настоящее бегство, он уже поспешно захлопнул дверь, успев перед этим услышать: — Видишь! Если бы ты не встал на его сторону, он бы не убежал! — Да почему сразу я?! Пробормотав что-то вроде «да не убегал я», Поттер оттолкнулся от двери и направился в сторону собственной комнаты, которую он мог по праву назвать своей, чего он никогда в жизни еще не делал. Конечно же, чулан под лестницей целые одиннадцать лет был лишь его личным местом, однако, как понял подросток буквально совсем недавно, маленькая каморка была ничем по сравнению с просторной комнатой, что выдал ему Сириус. Да даже старая спальня Дадли являлась просто местом, где он жил лишь во время летних каникул! Так, ладно. Не стоит думать об этом. Он, кажется, хотел что-то найти в своей комнате? Или нет?.. Зачем он вообще сказал, что ему нужно отлучиться по своим делам? Прикусив нижнюю губу до легкой боли и уже остановившись в нужном месте, Поттер из-за погружения в мысли пропустил тот момент, когда медальон на шее, спрятанный от лишних глаз, резко нагрелся. — Скажи мне на милость, Поттер, ты больной? — раздалось с шипением позади него полное ярости. Не ожидая такого приветствия, Гарри успел лишь развернуться и увидеть полыхающие алым искры на дне прищуренных в гневе синих глаз, прежде чем совершенно неожиданно для него Марволо буквально взял и толкнул его к стене, сжимая обеими руками плечи, которые мгновенно стали словно гореть от чужого прикосновения. Чужие глаза буквально полыхали ненормальным гневом и какой-то скрытой паникой, как будто подросток недавно увидел что-то, что смогло вызвать столь сильные и точно ненормальные эмоции в молодом Волдеморте. И это все было уж точно странно. — Руки убрал! — тем не менее, вырвалось тут же у него, потому что, как бы не хотелось признавать, Риддл действительно делал ему больно, очевидно, потеряв над собой всякий контроль. Потому что за все время, что ему приходилось с ним сталкиваться и постоянно слышать лишь приказы куда-то там направиться, подросток смог уяснить очень хорошо, что по какой-то причине Риддл предпочитал избегать прикосновений с ним. Что, по его мнению, означает, что тот самый момент в библиотеке, когда Том без проблем касался его и даже шрама, был всего лишь его воображением. Ах, он же еще забыл упомянуть, что Марволо больнее немного сильнее, чем ему. Правда, это не часто случается, но все же, видимо, на всякий случай слизеринец пусть и вторгается часто в его личное пространство, но не трогает. — Нет, ты сначала выслушаешь меня, — продолжая пронзать его яростным взглядом, парировал в ответ тот, вонзаясь тонкими пальцами в его плечи и издавая при этом шипящие звуки самой настоящей змеи. — Потому что, очевидно, ты меня плохо понял. Или, точнее, совершенно проигнорировал. Я повторю еще раз, — сделал паузу слизеринец, наклонившись к нему так близко, что можно было ощутить живое дыхание призрака из медальона, — ты совсем потерял остатки самосохранения? Нахмурившись и в это время стараясь как можно сильнее отодвинуться от любителя нарушать личное пространство, Гарри спросил: — О чем ты говоришь? Все еще не отрывая от него полного эмоций взгляда, Марволо отчего-то решил снизойти до объяснений, несмотря на то, как его руки на плечах гриффиндорца по-настоящему дрожали. — Твоя недавняя выходка, — чуть ли не перешел в пылу чувств на парселтанг Том, так и не отодвинувшись от него, несмотря на то, что Поттер наконец задействовал собственные руки. Марволо продолжал стоять над ним как скала, игнорируя чужие руки, толкающие в грудь, — Совершенно. Безрассудная. Выходка. Видимо, мне все же придется лишить тебя возможности какого-либо полета, Поттер, потому что ты быстрее убьешься сам, чем это сделает кто-то другой! Когда внутри что-то с темным согласием дернулось, его захлестнул гнев. Какое право имеет этот ублюдок распоряжаться с тем, что он может делать, а что нет? Это его жизнь! Безумная, где-то несправедливая, но лишь его! — Например, Волдеморт? — выплюнул в ответ гриффиндорец, с тихим рычанием зверя столкнувшись лбом с чужим, вынудив тем самым Риддла от неожиданности чуть отшатнуться. — Или ты, Риддл? Ох, погодите, вы же одно целое! Давай же, «одно целое», скажи мне наконец, какого черта тебе надо от меня! Он смотрел прямо в чужие глаза, видя на их дне самую настоящую безумную бурю, не замечая, как вокруг него начала распространяться темным сгустком чужеродная магия, теплом оседающая на плечах, словно стараясь призвать к спокойствию. Внезапно растянув губы в усмешке и тем самым вернувшись к тому самому «ублюдку из медальона, который я не могу снять и никому о нем рассказать», как будто что-то перед этим увидев в его глазах, Том боднул его лбом и вынудил обратно столкнуться со стеной. Гарри с силой сжал в ответ руки на чужих плечах до скрипа мантии, стараясь причинить как можно больше боли. Увы, палочка здесь была абсолютно бесполезна — Поттер до совершеннолетия был в оковах Министерства Магии. — Я хочу, чтобы ты навсегда забыл о квиддиче, потому что то, что ты вытворяешь на метле, опасно. Я хочу, чтобы ты специально не избегал возможности остаться один, потому что, несмотря на то, что я могу появиться лишь когда никого нет, так не будет всегда. Но то, что я хочу больше всего, Гарри, — сделал паузу тот, буквально опаляя дыханием губы и еще сильнее вжимая в стену, — так это то, чтобы ты выслушал. Чтобы ты услышал его снова. Поверь мне, я прекрасно знаю, что ты уже сделал это, но перекрыл связь. Неужели ты чего-то боишься, Гарри? Не отрывая широко распахнутых глаз, подросток ощутил как сердце пропустило удар, а перед глазами как по команде появилось воспоминание — вот он спокойно, сидя в общей столовой, разговаривает с Сириусом, а вот в голове кто-то абсолютно четко произносит его имя. Так знакомо, с такой силой и призывом ответить, что от самого настоящего шока Гарри сделал что-то абсолютно странное словно на инстинкте — как наяву увидев нить, сжал ее со всей силы. Сжал ее и не отпускает до сих пор. Потому что так — правильно. Потому что Мальчику-Который-Выжил предостаточно видеть каждый день Тома Риддла. И ни черта Гарри не боялся его собственного врага. Гриффиндорец, как нормальный волшебник с очень маленьким количеством знаний о магии, опасался человека, который старше его в несколько раз и уж точно знает намного больше заклинаний, чем сам он. Несмотря на то, как часто утверждал обратное Снейп, Поттер дураком абсолютно не был, поэтому и сделал это на инстинктах собственного самосохранения, наплевав на болезненное ощущение в груди и чужеродную ярость. Гарри еще недостаточно накопил опыта и знаний, чтобы так вступать в контакт со своим врагом. Ведь никто не хочет открывать свои самые страшные тайны тому, кто всю жизнь хотел убить обычного полукровку. Правда, Тот-Кого-Нельзя-Называть уже неоднократно был в его голове и наверняка успел не мало там увидеть, однако теперь Гарри твердо решил, что будет стоять до самого конца и сделает все что угодно, лишь бы не дать змееподобному чудовищу посещать его разум как будто он ходит туда как на прогулку. Увы, приходится задействовать лишь собственные силы, потому что, как он знает, на свете еще не существует ничего, что могло бы ему помочь. По крайней мере, Дамблдор не раз с сожалением это утверждал, но клятвенно обещал, что попробует найти хоть что-нибудь. Гарри и поверил. Но посмотрите, куда же занесла его обычная вера в одного человека и собственное бездействие!.. Он носит какой-то проклятый медальон двадцать четыре на семь, не может ни снять, ни рассказать кому-либо о нем по какой-то причине, да еще и видит молодого Волдеморта! И последнее особенно странно, потому что, насколько подросток помнит, в таком образе к нему явился его враг лишь на втором курсе прямиком из дневника. Неужели Волдеморт просто взял и… так сказать, раскололся? Вот только зачем ему, как бы невыносимо странно это не звучало, быть не одним целым? И что это за магия такая? Точно безумно темная и запретная. — Откройся, — зашептал вдруг проникновенно Марволо, вырывая из собственных мыслей не только голосом на грани парселтанга, но и тем, что его случайное прикосновение к коже его шеи почему-то снова не жгло, — откройся ему, Гарри. Том буквально пронзал его жгучим взглядом, словно заглядывал в самую душу, точно что-то пытаясь сделать с ним. Какого черта этот ублюдок несет? — Мне кажется, что ненормальный здесь ты, — парировал в ответ с наслаждением Поттер, с легким удивлением замечая, как после его слов Риддл так же удивленно смотрит на него, часто моргая, будто не мог поверить во что-то. — И тебе действительно пора уже рассказать о чем-то другом. У тебя словно пластинка заела, Риддл, если ты, конечно, понимаешь, о чем я. Чувствуя, что вот настал этот самый момент, Гарри, наконец устав от всего этого, берет и с легкостью отталкивает от себя слизеринца и делает несколько шагов как можно дальше от этого психа. Ну, не то чтобы Риддл был таким уж сумасшедшим, просто его поведение было слишком странным для него — то Том, появляясь когда он один, не упускает возможности показать свое ублюдочное поведение и «знаешь, Гарри, а расскажи-ка о себе, безумно хочу услышать это из твоих уст», то и вправду начинает вновь и вновь ту же самую тему насчет того, где ему нужно быть, а где нет, потому что, видите ли, опасно. Видите ли, опасно ему находиться с близкими людьми! Как будто с Волдемортом, который при их последней встрече не побоялся использовать на нем Круциатус, ему по какой-то там причине «безопаснее» и «поверь мне, если ты не послушаешь меня, однажды произойдет что-то ужасное», что бы это ни значило. Гарри до сих пор не может забыть о том, как отвратительное и скрюченное существо приказало предателю Петтигрю убить Седрика. И пускай это не сделал сам Волдеморт, ему хватает факта того, что именно он приказал это сделать для того, чтобы накапливать внутри ярость и боль, которые уж точно в нужный момент он покажет сполна своему врагу. — И куда ты собрался? — пугающе спокойным тоном произнес позади него Том, отчего он машинально остановился, тихо тут же выругавшись себе под нос из-за этого. Быстро, однако, Марволо пришел в себя. Как будто до этого не стоял как каменное изваяние и пялился в стену, в которую совсем недавно буквально вжимал его. Понятие «личное пространство» и Том, похоже, абсолютно несовместимые вещи. — Подальше от тебя, — честно признался гриффиндорец, даже не повернувшись лицом и до сих пор ощущая на плечах чужие прикосновения. Вздрогнув, парень тут же дернул плечом, как бы стараясь смахнуть с себя невидимые касания. Позади вдруг раздался смешок, за которым последовал такой же внезапный холодный смех, вызвавший мгновенные мурашки от одного осознания, что Том на самом деле умеет смеяться. — Очень жаль, что ты забыл о том немаловажном факте, что я, дорогой мой, всегда с тобой. Просто именно в таком виде я появляюсь не всегда, увы. Поджав губы и сразу же вспомнив о медальоне на шее, Поттер вовремя поймал себя над тем, что рука уже потянулась схватить его. Проклятье. Вот снова он не замечает, как уже делает что-то, о чем совершенно не думал ранее! — Поверь, об этом забыть просто невозможно, — в конце концов, устало вздохнул гриффиндорец, и вправду устав от всего этого, потому и даже никак не отреагировав, что Марволо вновь оказался рядом и положил руку на плечо в опасной близости от шеи. Вот вечно их стычки сначала выводят его из себя, а затем лишают всяких сил. Может, Том какой-то паразит? Выкачивает из него все, что можно, а потом сидит себе спокойно в этом проклятом медальоне, наверняка смеясь над его глупостью. — Так, все. Мне нужно идти. Возвращайся обратно. Длинные пальцы, на миг сжав плечо, поднялись выше и, подцепив цепочку от медальона, очутились прямиком на его бешено бьющейся жилке на шее, с какой-то нежностью поглаживая это место мягкими подушечками пальцев, посылая тем самым маленькие импульсы по всему его телу. Казалось, невидимые тени от магии проникали сквозь кожу прямиком во внутрь, проходили по всем венам, чтобы осесть на магическом ядре покрывалом и замурлыкать, словно они нашли что-то только лишь свое. Гарри хорошо так вздрогнул и резко отодвинулся прочь от безумного слизеринца с его таким же безумным желанием вечно нарушать личное пространство. Вот если бы ему можно было колдовать, то Марволо однозначно бы понял сразу же, что случается с тем, кто не понимает нормальных слов! — Это приказ? — наклонившись, проговорил прямо над его ухом слизеринец, таки убрав свои руки, чтобы скрестить их за спиной, никак не отреагировав на его попытку отодвинуться как можно дальше. — Если ты откроешь связь, то я даже подчинюсь и сделаю так, как ты хочешь. Что скажешь, Гарри? Нет, да он точно играет с ним! — Я… — облизав губы, начал было Поттер. — Подумай хорошо, — перебил его тут же тот, а затем вдруг, словно чувствуя его сомнения и безумное желание врезать, взял и обвил одной рукой его талию и потянул к себе, вынуждая тем самым машинально прижаться боком к чужому телу и сжать руки в кулаки. — Я никогда не выполняю такие желания, Гарри, так что думай скорее, а то тебя уже все заждались. Стоило слизеринцу будто еще сильнее прижать его себе, как он резко выпрямился. Вот ведь ублюдок. — Хорошо, хорошо, я сделаю это! Только, черт подери, отодвинься от меня! — выпалил парень. Какого черта теперь Риддл может касаться его без боли? — А что, неужели смущаю? — с фальшивым удивлением поинтересовался в ответ тот, хмыкнув прямо над его ухом. Перед Поттером застыла пелена ярости. Все, с него хватит. — Прочь! — буквально прорычал как зверь Гарри, инстинктивно высвобождая магию, которая вмиг окружила его как кокон. Медальон на груди, на секунду нагревшись до опасной температуры, резко стал холодным, но не это так привлекло его внимание, как тот факт, что по какой-то причине Марволо практически сразу же исчез, наверняка вернувшись обратно. Изнутри вырвался облегченный выдох, а магия, следуя за его эмоциями, прекратила бушевать вокруг как безумная буря, осев внутри приятным теплом — даже какой-то посторонний жар, такой маленький и вместе с тем невообразимо сильный, окружил магическое ядро, неясным шепотом призывая к спокойствию. Будто это что-то было в безумном восторге от того, что произошло совсем недавно, но все же желало как можно быстрее успокоить — не стоит терять контроль над самим собой, Гарри, ведь иногда это может очень плохо кончиться. Рассказать бы о том, что, кажется, у него тут случился магический выброс, который он смог сам остановить, так никто не поверит. Впрочем, как в существование Риддла в медальоне тоже.***
— Я вообще хотела давно спросить тебя, Гарри, — начала Гермиона, не отвлекаясь от дела, — где ты так долго был? Мы уже хотели идти тебя искать! Переложив огромную коробку в другое место и тут же убрав мокрую челку со лба, Гарри устало выдохнул, пытаясь понять, что только что спросила его подруга. Увы, мыслительный процесс из-за усталости был слишком долгий и, наверное, на него все-таки повлиял тот выброс. Что странно, но его никто не заметил, словно не так давно Поттер не выпускал в пылу эмоций никакую магию. — Я не следил за временем, — в конце концов, практически честно ответил он, ощущая, как ноют от постоянного таскания ладони. Не то что Гарри не привык к уборке и работе, просто все же с волшебной палочкой было бы гораздо проще. И как вообще странно действовал закон на запрет магии до совершеннолетия? Помнится, Гермиона еще даже в поезде на первом году спокойно починила его очки, да и сам Рон тогда тренировался… Или пытался, но не суть. Суть в том, что с этим законом точно что-то было не так. — Ты в последнее время часто витаешь в облаках. Что-то случилось, приятель? — обеспокоенно спросил недалеко от них Рон, а затем, не удержавшись, чихнул от скопившейся пыли. Близнецам-то и Джинни повезло больше — им досталась другая комната. Перетащив очередную коробку с хламом, гриффиндорец облокотился об стену рядом, часто дыша через рот. Они убирались без передышки здесь уже в течение часа, хорошо хоть не одни такие — взрослые тоже очищали столь огромный дом, и все было вполне себе хорошо, за исключением того, что они-то делали это с помощью магии. Значит, что с ним случилось? Да так, ничего, просто подросток кое-что пообещал одному такому ублюдку со странными наклонностями. — Я все еще не отошел от Турнира, Рон. Все нормально, — ему абсолютно не нравилось врать своим друзьям, хоть и это была частичная правда. — Ты уверен, Гарри? — так же обеспокоенно спросила Грейнджер, до этого перечитывающая книги, которые можно было оставить. Кричер совсем перестал следить за домом, вместо этого все свое внимание уделяя своей хозяйке, но девушка, как защитник домовых эльфов, не винила его. Открыв было рот, чтобы ответить, Поттер даже не успел сообразить, как в комнату с шумом ворвались близнецы в пыльной одежде. — Чего такие кислые лица, ребята? — Скучаете тут без нас, да? — Да уж, комната вам явно досталась не лучшая. Да, Джордж? — Верно, Фред, но все же пыли здесь гораздо больше! Кажется, на моей одежде появился новый слой грязи, ужас! — Мерлин, — округлил глаза парень, посмотрев на самого себя, — и на моей! Выпустив смешок, Гарри широко улыбнулся, ощущая, как настроение само собой поднимается вверх от одного присутствия всегда веселых близнецов. — Фред, Джордж, что вы здесь делаете? — не мог не спросить Рон своих братьев, прекрасно знающий, как их мать не любит, когда кто-то не делает работу до конца. — Вы что, сбежали? Уизли, несколько секунд с удивлением посмотрев на самих себя, открыли рот. — Ты убежал от матушки, Дред? — Нет, Фордж. А я думал, что это сделал ты. Так ты не убегал? — Нет, брат. А ты? — И я, — уверенно отозвались в ответ. Уизли задумчиво промычали, словно решали какую-то особо трудную задачку. — Братишка, ты что-то явно путаешь, — синхронно ответили близнецы, с наигранным возмущением взглянув на Рона, который лишь закатил глаза, привыкнув к таким выходкам своих старших братьев. Гермиона, как и Поттер недавно, тоже не удержалась от смешка, пускай и не была полностью довольна тем, что ее работу прервали. — Мерлин, парни, вы что, пришли просто мешать нам? — все-таки не мог удержаться Рон от настоящего возмущения, потому что уже действительно устал и был уверен в том, что чем быстрее работа будет выполнена, тем быстрее он сможет отдохнуть. Хотя, все же стоит сказать спасибо близнецам, что в этот раз они не использовали трансгрессию, как делали это часто при появлении Гарри, потому что они уже успели несколько раз напугать миссис Уизли, за что, конечно, заслуженно получали по ушам, но никого из них это никогда не останавливало. Те продолжали будто назло появляться в самые неожиданные моменты — видимо, настолько их переполняла радость после успешно сданного экзамена. — Фред, Джордж! — раздался громкий женский голос, не давая никому из присутствующих и рта раскрыть. Кажется, Рон аж вздрогнул, ожидая увидеть свою мать, вот только это была лишь Джинни, так же резко вошедшая в спальню, как и близнецы недавно. Гарри машинально проследил за тем, как всколыхнулись ее огненные волосы и как будто зажегся огонь в ее глазах — настолько та выглядела воинственно в этот момент — отчего внутри что-то затрепетало. Она была так похожа… Где-то в голове кто-то яростно зарычал. — Мама везде ищет вас, а вы просто взяли и убежали! — начала девушка, уперев руки в бока и так не заметив никого другого, кроме своих братьев. — Ну чего ты, сестренка… — попытался сгладить ситуацию, кажется, Фред, увидев в чертах стоящей свою разгневанную мать. — Я чего?! Да вы хоть знаете… — не успела договорить та, как рука Гермионы оказалась на ее плече. — Джинни, не стоит. Они прямо сейчас уйдут. Названная, пару раз моргнув, наконец обратила внимание на кого-то другого в этой комнате, явно не ожидая больше никого увидеть. — О, Гермиона, — проговорила та, а затем начала бегать глазами по всей комнате, пока ее взгляд не остановился на Гарри. Тогда на дне ее омутов пролетело что-то странное, а затем она и вовсе вдруг смутилась. — Гарри. — Привет, Джинни, — улыбнулся в приветствии гриффиндорец той, игнорируя тянущее чувство внутри и отголоски такой же неясной ревности. — Ты давно пришла? Я тебя со вчерашнего дня не видел. — Наверное, ты просто не обратил внимание. Я вернулась как раз под вечер, — отозвалась Джинни, внезапно покрывшись заметным румянцем. — Может, тебе нужно с чем-то помочь? Я как раз пока что освободилась… Когда близнецы синхронно присвистнули, Гермиона бросила на него долгий взгляд, а Рон позади закашлялся, Гарри непонимающе нахмурился. — Не стоит, Джинни. Ты наверняка устала, а мы уже сами почти закончили, — тем не менее, отрицательно ответил подросток, и вправду не желая навязывать кому-то свою работу. Тем более, не нравилось что-то ему совсем как опасно нагревался медальон, стоило рыжеволосой девушке или ему приблизиться друг к другу. Опять Риддл чудит? Точно ненормальный. — Гарри, — вдруг шикнула на него возмущенно Гермиона, стукнув его в плечо. — Ты что творишь? — Ты чего? — ошарашенно спросил парень, не обращая внимание на опустившую взгляд Джинни и на протянутое «у-у-у…» от близнецов. Рон позади подозрительно громко копошился в хламе. Грейнджер, посмотрев на него как на дурака, как-то обессиленно выдохнула. — Ничего, давай продолжать, нам немного осталось, — бросила та, чтобы после, развернувшись, обратиться уже к другой девушке: — Джинни, если ты хочешь остаться и помочь нам, оставайся, — улыбнулась та, а затем посмотрела на близнецов, — Фред и Джордж уйдут сами, поверь, потому что они уж точно не хотят лишиться сладостей на ужин. Близнецов как и не было. — Отлично, — довольно хлопнула в ладоши Грейнджер, но ее выражение лица тут же изменилось, стоило скопившейся на руках пыли попасть в воздух при хлопке, а затем и вовсе к ней в нос. Гарри, не удержавшись, рассмеялся вместе с внезапно очнувшимся Роном, не видя как после «можешь остаться» словно засветилась Джинни, с каким-то грустным ожиданием посмотрев в его сторону.***
— Ладно, если обещал, то я сделаю это. Не смотри на меня так, черт возьми! — разозлился он при виде сидящего на его кровати с ногами Риддла, пославшего ему широкую ухмылку. Попытки вытолкнуть слизеринца на пол были уже полностью использованы и провалились, так что Гарри, устав, просто отодвинулся подальше. Как же хорошо, что кровать была большой, а то бы он не выдержал еще одного вторжения в личное пространство. И, честно признаться, Поттер абсолютно не хотел даже размышлять о том, почему Том, скрестив ноги, сидит на кровати в школьной мантии, словно это в порядке вещей, просто не отрывая от него глаз. Еще и упер локоть об колено, уткнувшись подбородком об руку, что даже жутко становится от столь пронзительного взгляда, словно на него смотрят как на невозможно редкую зверушку. Ублюдок. — Как это «так»? — со вниманием отозвался заинтересованно Марволо, не меняя своей позы и выражения лица. — Неважно, — отмахнулся все-таки Поттер, хотя с языка почти сорвалось «так, словно я тебе тут цирк устраиваю!». Наверняка Риддл даже понятия не имеет, что такое цирк. Впрочем, как и сам он, но это все и вправду неважно. Когда слизеринец открыл рот, чтобы точно вновь начать выводить его из себя, Гарри уже не сдержался. — Если ты сейчас не замолчишь, я ничего не буду делать, — зашипел не хуже змеи с чувством подросток, совсем машинально отзеркалив позу Тома, за исключением того, что его локти спокойно были сложены на коленях. На несколько долгих секунд в комнате повисла блаженная тишина. Так, ладно, нужно просто совсем немного приоткрыть эту непонятную связь. Не будет же Волдеморт, наверняка разозленный хуже некуда после того, как он почти фигурально послал его куда подальше, убивать его таким способом, в самом деле? Хотя, кто его знает… Так что все же придется не раскрываться полностью, а лишь, так сказать, приоткрыть дверцу совсем чуть-чуть. Может, Поттер даже сумеет попасть в голову Волдеморту, чтобы найти там что-то ценное, что поможет им всем. Например, что поможет понять взрослым, почему возродившийся Тот-Кого-Нельзя-Называть не совершает какие-либо атаки на волшебный мир и вообще сидит себе тихо-мирно, как будто его не существует. Впрочем, да. Для Министерства Магии и самого министра Темный Лорд давным-давно умер, как бы смешно не было признавать, что люди просто напросто бояться верить, что кто-то настолько могущественный вернулся. — Какой грозный, — с каким-то ненормальным восхищением все равно произнес Марволо, отчего его, уже почти сконцентрировавшегося, знатно так перекосило. — Милый и одновременно грозный. Прекрасное сочетание. Какие еще секреты ты в себе таишь, Гарри? Главное не вестись на явную провокацию, главное не… — То, что я хочу тебя проклясть, ты и так уже давно знаешь. Больше никаких тайн у меня нет, даже не надейся, что я что-то расскажу. На этот раз упершись обеими локтями об колени и положив на сжатые в кулак ладони голову, Том вдруг сказал: — А как же тот самый секрет про твои тайные разговоры со змеей во время летних каникул? Удивительно прекрасно было это узнать, знаешь. Кажется, гриффидорец только что подпрыгнул. — Откуда ты… — Не умеешь ты скрывать свои мысли, Гарри, — огорченно покачал головой тот, — но ничего, я обязательно научу тебя защищаться. Он научит тебя. Поверь, так просто твой разум открытым для всех желающих мы не оставим. «Псих» — вынес свой окончательный вердикт тем временем Гарри, в уме себе не представляющий, почему и как Том говорит о другом себе как об отдельном человеке. Неужели Риддл из дневника на втором курсе говорил так же?.. — Заткнись, — со всем спокойствием попросил пока что миролюбиво парень, прикрыв глаза. — Грубо, — ни капельки не обидевшись, лениво отозвался слизеринец, судя по звукам, наконец поменяв свое положение. Гарри даже рискнул приоткрыть один глаз, но, увидев самый настоящий ужас в виде растянувшего ноги подростка на его кровати, тут же закрыл. Хватит с него уже ломать психику видом настолько человечного и беспечного молодого Волдеморта. Глубоко вздохнув и выдохнув, Поттер наконец-то взялся за дело — как наяву увидев перед собой вместо темноты золотистую нить, представил, как чуть разжимает ее. В голову вмиг ударил поток чужих эмоций, буквально вынудивший его от неожиданности слегка испугаться — настолько было непривычно ощущать посторонний гнев, холод, удовлетворение и какой-то не так давно испытанный восторг. Сглотнув и почувствовав пересохшее горло, Гарри уже не видел с какой жадностью смотрит на него Том, чьи глаза сменились на алые, потому что вместо этого парень решил начать сам.— Волдеморт?
Говорить внутри себя, ощущая постороннее присутствие, было как-то уж слишком странно, но гриффиндорец уже, наверное, даже привык.— Здравствуй, Гарри. Не ожидал тебя услышать.
Едва не перекрыв от шока обратно связь, он поджал губы, стараясь понять правильно лишь он услышал совершенно человеческий голос своего врага, в котором ранее всегда можно было четко расслышать шипящие нотки змеи. Что и было нормально с учетом того, как змееподобно выглядел тот. Так что же успело измениться? И чего это он такой любезный? Где мгновенные попытки проникнуть в разум в поисках секретов? Где, по крайней мере, ненависть в голосе?— Я вообще-то совершенно не хотел этого делать, но у меня есть к тебе вопросы.
— И ты думаешь, я отвечу на них, верно?
Гарри оторопел, не ожидая, что Волдеморт, точно пытающийся с ним для чего-то связаться, будет против.— Я…
— Так уж и быть, я отвечу тебе. Но для начала ты выслушаешь меня, Гарри. Выслушаешь и сделаешь все так, как я скажу. Понятно?
Что-то резко Волдеморт стал походить на Тома. Таким поведением, будто ему все должны, будто его обязаны беспрекословно слушать.— С чего бы мне это делать, Том?
Не замечая, как с языка, следуя за мыслями, сорвалось имя, Поттер приготовился к тому, что же ответят ему. Когда его внезапно пронзила искра собственничества, он резко распахнул глаза и увидел прямо рядом с собой смотрящего на него Риддла, который держал в руках медальон как цепь и тем самым тянул его на себя, вынуждая чуть наклонить голову. Заметив, что на него смотрят, Марволо еще сильнее потянул за цепочку до легкой боли в задней части шеи и беспечно ему улыбнулся — алые глаза блеснули полностью удовлетворенной вспышкой. Том был доволен.— С того, что ты сейчас носишь часть меня, Гарри Поттер. А свое я всегда защищу любым способом.
***