Навечно связанные

Мидория смотрит затравленно, с силой сжимая чужие запястья, вжимается в спинку грязного стула. Все думают, что ему страшно. Он думает, что ему смешно. Все уверены, что загнали глупого кролика в клетку и Шигараки, упиваясь триумфом, приближается к Изуку, притягивает его ближе к себе за подбородок. — Ну же, кролик, покажи зубки. Изуку теряется на мгновение, но тянет ломаную улыбку и шипит, потому что чужая рука резко, со вкусом, сжимает шею, а пятый палец Шигараки находится в непозволительной близости от его нежной кожи. И он мажет искусанными губами по чужой щеке, наслаждаясь незамедлительной реакцией опешившего парня и свободно выдыхает, когда горячая рука соскальзывает с затекшей шеи. — Т-ты что сделал?! Он шкерится от него, невольно озираясь по сторонам, злобно отмечая каждого увидевшего данный инцидент. На бледных щеках выступает неровный румянец и он заводит руку за голову, начиная с остервенением чесать шею. Ей-богу, Томура похож на сумасшедшую истеричку (что, кстати, очень похоже на правду). На глупую пятнадцатилетнюю девчушку, у которой-то даже невинных поцелуев в щечку не было, что уж и говорить о чем то большем. Зато ведь все щиколотки и запястья в порезах и вся жизнь на ножах-иголках. Скучно даже. Стандартно. Привычно-заезжено. И совсем неинтересно. Пугливая маска Изуку дает трещину, отпуская его настоящую разбушевавшуся сущность и звонко ломается, превращаясь в пепел, от соприкосновения с воздухом. Играть больше некому и незачем. Лидер Альянса еще больший ребенок, чем они — будущие, но еще несостоявшиеся герои, и от этого и смешно и страшно. Хоть прямо сейчас бросай геройствовать и бери бразды правления этим детским садом в свои руки. Корми кашкой с ложечки и клей пластыри с бабочками на царапки. Никаких других вариантов Деку не видит, поэтому легко разрывает веревки с помощью причуды и, не встретив никакого сопротивления со стороны членов Альянса, по-отечески хлопает Томуру по плечу и уходит, кинув на прощание — Я тебе перекись куплю и пластыри. Вернусь минут через пятнадцать. А будешь хорошим мальчиком, — довольно ехидно тянет он, — то захвачу тебе шоколадку, дитятко. /Тога просит шоколадку тоже/