Змея и волчонок

      На следующее утро Шэнь Цинцю вновь проснулся позже обыкновенного. Разбудил Горного Лорда изумительный аромат блюд. Мужчина открыл глаза и увидел замершего с подносом в руках ученика. Ло Бинхэ поставил поднос на стол и, обернувшись, поклонился наставнику. — Завтра разбуди меня в положенное время, — проворчал Шэнь Цинцю, протирая лицо и руки горячим влажным полотенцем, поданным учеником. — Учителю нужен отдых, — мягко возразил Ло Бинхэ. И когда только успел так осмелеть? — Этот учитель и так отдыхает чрезмерно, — отмахнулся Шэнь Цинцю, пока Ло Бинхэ выставлял на постельный столик тарелки и чашки.       Глядя на завтрак, Шэнь Цинцю всем сердцем пожелал, чтобы пробуждение от вкусных запахов вошло у него в привычку. Горка ароматных баоцзы [1] с разными начинками, конджи [2], посыпанное свежим зелёным луком и тонкими ломтиками имбиря, лёгкий суп с тофу и зеленью — и всё это идеальной температуры и безупречной консистенции. Трудно поверить, что мальчишка так расстарался без скрытого умысла.       Шэнь Цинцю молча передал ученику одну случайно выбранную баоцзы и послал за миской и палочками. В этот раз Ло Бинхэ хоть и всхлипывал, но возражать не стал.       Это был самый вкусный завтрак в жизни Шэнь Цинцю. Особенно его порадовали булочки со сладкой бобовой пастой. Ими он даже не стал делиться с учеником. Тем более, что потребовалось немало булочек, чтобы перебить горький вкус лекарств. Ло Бинхэ как раз собирал посуду, когда пришёл Му Цинфан. — Вижу, Шэнь-шисюн и впрямь внял моим советам, — улыбнулся целитель.       Вкусно накормленный и даже малость довольный жизнью Лорд Цинцзин снизошёл до любезности: — Шиди Му беспокоится. Этот шисюн доставил слишком много хлопот своему шиди.       Пока Лорды обменивались любезностями, Ло Бинхэ незаметно выскользнул за дверь и, к тому времени как Му Цинфан закончил проверять меридианы своего шисюна, вернулся с чаем для шишу. Шэнь Цинцю молча оценил сообразительность ученика и с удовольствием предложил лекарю чай с закусками.       Вполне неплохое настроение Шэнь Цинцю ещё больше поднялось, когда Му Цинфан заметил, что состояние шисюна значительно улучшилось со вчерашнего дня. Лорд Цяньцао также отметил, что Шэнь Цинцю может начать медитировать, само собой, не забывая об осторожности.       Шэнь Цинцю умел располагать к себе, если хотел, и ему не стоило труда увлечь шиди в приятную беседу. Мужчины неплохо проводили время за разговором, наслаждаясь прекрасным чаем, когда в бамбуковую хижину вошёл Юэ Цинъюань. Безмятежная атмосфера развеялась, словно её и не было. Шэнь Цинцю бросил взгляд в сторону Ло Бинхэ. На лице мальчишки отразилось недоумение, а затем юноша с тенью подозрения украдкой посмотрел на Му Цинфана и только после этого поправил лицо и, поклонившись, как следует поприветствовал главу школы. Что ж, по крайней мере, в этой комнате есть хоть один, кто ещё не предал Шэнь Цинцю.       Лорд Цинцзин практически не сомневался в том, что это не Ло Бинхэ доложил Юэ Цинъюаню о состоянии своего учителя. Не зря же Шэнь Цинцю в первую очередь посмотрел на ученика, чтобы увидеть его первую реакцию на появление главы школы.       Му Цинфан встал, приветствуя вошедшего. Он тоже выглядел слегка удивлённым, но Шэнь Цинцю был почти уверен, что изумление на лице его шиди наигранное. Он ничем не отличался от всех остальных. Казалось бы, давно пора перестать удивляться. Шэнь Цинцю усмехнулся про себя — он-то думал, что с его опытом ему больше не придётся разочаровываться в людях. И вот снова. Что Му Цинфану стоило не говорить Юэ Цинъюаню? Просто держать рот на замке.       Шэнь Цинцю прикрыл глаза, успокаиваясь, и обратился к застывшему в ожидании распоряжений Ло Бинхэ. Казалось, мальчишка интуитивно ощущал настроение учителя и его отношение к новоприбывшему, поэтому остерегался делать что-то без указаний своего мастера. — Что же ты медлишь, Бинхэ. Приготовь главе школы чай и закуски, — несколько устало и, самую малость, обречённо поторопил ученика Шэнь Цинцю. Он сам не заметил, как секундное расположение, которое он ощутил к ученику, позволило ему обратиться к юноше по имени. — Д-да, Учитель! — залившись краской, воскликнул Ло Бинхэ и выскочил за дверь.       Стоило посторонним ушам исчезнуть, как Юэ Цинъюань отбросил приличествующие главе школы манеры и приблизился к Шэнь Цинцю. — До меня дошли слухи, что шиди не покидает своих покоев. Вижу, предчувствие меня не обмануло, — обеспокоенно оглядывая Шэнь Цинцю, вздохнул мужчина. — Как шиди себя чувствует?        Шэнь Цинцю предпочёл не смотреть на скорбную мину своего шисюна. — Шиди Му может просветить главу школы куда основательнее, — холодно бросил Шэнь Цинцю. Юэ Цинъюань молча воззрился на целителя. — Шэнь-шисюн пережил довольно серьёзное отклонение Ци. Однако состояние Шэнь-шисюна больше не вызывает опасений. Несколько дней отдыха и он вновь будет на ногах. — Благодарю шиди Му за заботу о Цинцю, — улыбнулся Юэ Цинъюань. Шэнь Цинцю почувствовал подступающую дурноту. — Шиди Му следовало сразу же сообщить мне, что Цинцю нездоровится, — вздохнул глава школы. — Должно быть, за хлопотами на Цяньцао шиди немного запамятовал.       Му Цинфан собирался поддержать предположение шисюна, но Шэнь Цинцю заговорил первым. — Шиди Му не забыл. Это я попросил его не беспокоить главу школы. Как шисюн Юэ может убедиться, с этим шиди всё в порядке, поэтому шисюну не следует отвлекаться от работы.       Несмотря на вежливые слова, тон Лорда Цинцзин отчётливо дал понять — главе школы здесь не рады. Юэ Цинъюань виновато опустил взгляд. — Шиди…       Ситуацию спасло появление Ло Бинхэ с чаем и закусками для шибо. Юэ Цинъюань тут же перевёл тему и на пару с Му Цинфаном похвалил поданный чай и манеры младшего адепта, не забыв поставить их в заслугу Шэнь Цинцю.       Лорд Цинцзин раздражённо обмахивался веером, гадая, сколько у него хватит выдержки это терпеть. С каждой минутой держать маску вежливости становилось всё труднее. Опытный глаз Му Цинцфана не мог не заметить опасно изменившегося состояния Шэнь Цинцю. — Шэнь-шисюну требуется покой и отдых. Нам не следует и дальше беспокоить его. — Понимаю, — не скрывая сожаления, кивнул Юэ Цинъюань. — В таком случае, я навещу шиди завтра.       Му Цинфан не знал, отчего Шэнь Цинцю так не любит главу школы. Он мог бы предположить, что Лорд Цинцзин завидует Юэ Цинъюаню, однако неприкрытый фаворитизм главы школы в отношении своего шиди тоже вызывал немало вопросов. Му Цинфан не собирался разбираться в отношениях шисюнов. Как Лорду пика Цяньцао, приоритетом для него оставалось здоровье адептов Цанцюн. Неважно, как шисюны друг к другу относятся, важно, что конкретно сейчас их общение вредит здоровью Шэнь Цинцю. — Шисюну Шэню необходим покой, — повторил Му Цинфан, тщательно подбирая слова. — Боюсь, его состояние ещё недостаточно стабильно, и излишнее волнение может ему навредить.       Намёк был вполне ясен. — Что ж, этот шисюн понимает, — снова вздохнул Юэ Цинъюань. — Могу я, по крайней мере, рассчитывать, что шиди Му будет сообщать мне о самочувствии Цинцю?       Хотя вопрос адресовался Му Цинфану, оба Лорда посмотрели на Шэнь Цинцю, словно дожидаясь его разрешения. Шэнь Цинцю устал разыгрывать учтивость. С громким щелчком сложив веер, он прямо ответил: — Если это избавит меня от лишних посетителей, то почему бы и нет.       Опасаясь и дальше провоцировать Лорда Цинцзин своим присутствием, Юэ Цинъюань пожелал шиди скорейшего выздоровления и вместе с Му Цинфаном покинул бамбуковую хижину. Ло Бинхэ отправился проводить своих шишу, позволив учителю в гордом одиночестве упиться подступившей к горлу желчью.       От хорошего настроения не осталось даже воспоминания. Шэнь Цинцю испытывал острую потребность куда-то выплеснуть свою злость. Пожалуй, он ещё никогда не ждал Ло Бинхэ с таким нетерпением.       Мужчина одёрнул себя. Этот щенок ему ещё нужен, а потому не стоит срываться на мальчишке. Тем более теперь, когда у Шэнь Цинцю появились далеко идущие планы на своего подопечного. Не хочет же он отказываться от бесподобно вкусной еды. Придётся искать другого мальчика для битья. И даже за поводом далеко идти не нужно. Судя по тому, что сказал Юэ Цинъюань, выдал Шэнь Цинцю вовсе не Му Цинфан. Но если целитель действительно держал язык за зубами, выходит Шэнь Цинцю предал кто-то из учеников. Похоже, глава школы не знал об искажении Ци, что позволяло исключить из списка подозреваемых Ло Бинхэ. Однако, мальчишка мог сболтнуть лишнего своим шисюнам, а значит, и его доля вины имеется.       Ло Бинхэ вернулся с новой порцией чая для наставника. Очень кстати. Интересно, это он так пытается загладить вину? — Ло Бинхэ, ты кому-нибудь рассказывал о состоянии этого мастера? — принимая чай, поинтересовался Шэнь Цинцю. — Шисюны спрашивали этого ученика. Этот ученик ответил, что Учитель ушёл в уединение. Также Нин-шицзе беспокоилась за Учителя и интересовалась, для кого этот ученик готовит. Я сказал, что для Учителя, — честно ответил юноша.       Что ж, выходит, подвела Шэнь Цинцю его любимая ученица. Легко представить, как девочка, спросив об учителе и не получив внятного ответа, предположила, что учитель болен и поделилась своими подозрениями с шисюнами, которые и разнесли слух. А может, даже она сама, охваченная беспокойством, обратилась к главе школы. Непосредственности Нин Инъин хватило бы на такое. Как Юэ Цинъюань мог не проникнуться тревогами маленькой Инъин, так трогательно волнующейся о своём учителе? Шэнь Цинцю очень хотел бы, чтобы всё так и было. Но Лорд Цинцзин не имел привычки обманываться. Нин Инъин, сколь доброй и заботливой она ни была, не отличалась излишней проницательностью и, скорее всего, смутные объяснения Ло Бинхэ её вполне устроили. А вот кто-то из её шисюнов мог заподозрить неладное.       Все знали, что Лорд Цинцзин теряет самообладание в присутствии главы школы. Ученики Шэнь Цинцю не исключение. Возможно, кто-то из них прокрался к бамбуковой хижине, пока Шэнь Цинцю спал, а Ло Бинхэ был занят готовкой. Вероятно, этот кто-то увидел лежащего в постели наставника и сделал определённые выводы о его здоровье. К тому же, наверняка появление Му Цинфана на пике Цинцзин не осталось незамеченным. Да, конечно. Ученикам Шэнь Цинцю даже не нужно приближаться к дому учителя. Достаточно сложить отсутствие наставника и появление Му Цинфана, и любому станет ясно, что Шэнь Цинцю серьёзно болен. А какая самая распространённая «болезнь» у заклинателей? Конечно же, искажение Ци. И как при таком раскладе ещё больше пошатнуть здоровье Шэнь Цинцю? Очень просто — рассказать обо всём главе школы и устроив тем самым неожиданную для Шэнь Цинцю встречу со своим шисюном. Вдруг Лорд Цинцзин в его уязвимом состоянии окончательно свихнётся? Похоже, кто-то на родном пике этого мастера плетёт против него интриги, и мужчина намеревался выяснить кто. — Учитель? — заметив изменившееся выражение лица наставника, обеспокоенно позвал Ло Бинхэ.       Шэнь Цинцю смерил его долгим, ничего не выражающим взглядом, затем, отставив чай в сторону, не без усилий полностью сел и, свесив ноги с постели, поманил к себе ученика. — На колени, — указав перед собой, приказал мужчина. Ло Бинхэ содрогнулся, побледнел, но безропотно подчинился.       Довольный такой реакцией Шэнь Цинцю чуть наклонился вперёд и, глядя на ученика сверху вниз, кончиком веера приподнял подбородок юноши. — Хорошенько запомни, Ло Бинхэ. Более всего на свете этот мастер не терпит предательства. Если ты когда-нибудь осмелишься предать меня, я сделаю всё, чтобы ты пожалел о том, что родился. — Д-да, Учитель, — машинально ответил обескураженный юноша. — То есть, нет, этот ученик никогда не предаст Учителя!       Шэнь Цинцю усмехнулся, отводя веер в сторону. Все они так говорят. Мужчина не питал ложных надежд, будто щенок перед ним чем-то отличается от прочих. Чего стоят обещания, если их никто не выполняет. Возможно, страх перед учителем удержит мальчишку на некоторое время, но однажды страх исчезнет, а вместе с ним и данное слово. — Ступай, — устало бросил Шэнь Цинцю, укладываясь обратно.       Ло Бинхэ встал, сложил руки в поклоне и направился к выходу. У дверей юноша замер и обернулся к наставнику. — Что Учитель хочет на обед? — Тишины и покоя, — огрызнулся Шэнь Цинцю и тут же одёрнул себя. — Этот учитель хочет сладкого.       Слова вырвались быстрее, чем он успел подумать. — Да, Учитель! — засиял улыбкой Ло Бинхэ и выскользнул прочь, прежде чем Шэнь Цинцю осознал, что он сказал.       Ну и пусть. Это ничего не значит. Он ведь не сказал, что любит сладкое. Он просто захотел сладкого на обед. С тем же успехом он может захотеть острого на ужин и кислого на завтрак. У Ло Бинхэ нет никаких оснований делать какие-либо выводы относительно предпочтений учителя.       Шэнь Цинцю подтянул ближе одну из подушек. Он слишком много об этом думает. Наверняка это сказываются последствия искажения Ци. И исключительно они виноваты в том, что ему так тоскливо. [1] Баоцзы — паровые пирожки. [2] Каша конджи — рис варят с кукурузой и крабовым мясом.