Змея и волчонок

      Сезоны стремительно сменяли друг друга и вот, наконец, до ежегодного состязания двенадцати пиков осталось меньше недели. С каждым днём Шэнь Цинцю всё больше мрачнел и раздражался, а адепты Цинцзин становились всё осторожнее и сосредоточеннее. Никто не знал о причинах столь очевидной неприязни наставника к ежегодным состязаниям, но всем было давно известно, что в преддверии этого важного для школы события следует пореже попадаться на глаза учителю, который может придраться к любой мелочи и назначить наказание за сущий пустяк. В это время года ученики Цинцзин особенно боялись Шэнь Цинцю, а те из них, кто недолюбливал наставника, откровенно ненавидели его в период состязаний, когда вместо тренировок и поддержки от мастера получали жестокие наказания и придирки без повода. Однако в этом году всё было иначе.       Без напоминаний от учителя ученики сами заранее принялись усиленно тренироваться, как они уже приучились это делать перед сезонными соревнованиями. Лорд Цинцзин, иногда заглядывавший на тренировочные площадки, лишь с хмурой удовлетворённостью кивал и поправлял некоторых учеников, после чего, с некоторым недоумением выслушав благодарности, удалялся по своим делам. Мин Фань и Ло Бинхэ чаще всего и руководили общими тренировками, они же объяснили своим соученикам наиболее вероятные причины плохого настроения учителя. Дополняя и перебивая друг друга, они в красках расписали, какое это трудоёмкое занятие — подготовка к состязаниям, и как бедный Лорд Цинцзин вынужден ежедневно посещать Собрания Горных Лордов и допоздна сидеть на Цюндин, а ведь всем известно, что этот возвышенный мастер любит покой и уединение. Проникшаяся рассказом Нин Инъин продолжила мысль, заметив, что ради своих учеников и блага школы, их учителю приходится превозмогать себя и нет ничего удивительного в том, что у него не находится времени, чтобы самому тренировать своих учеников, поэтому все они должны как следует постараться и не подвести учителя, выложившись ещё больше, чем на сезонных соревнованиях. И ученики старались. Не только на тренировках, но и на уроках, внимательно слушая учителя, демонстрируя небывалую дисциплину и усердие и не давая Шэнь Цинцю ни малейшего повода к чему-нибудь придраться. Откуда им было знать, что своей старательностью они ещё больше раздражают учителя, лишившегося возможности сорвать на ком-то скопившееся негодование.       Состязания двенадцати пиков Шэнь Цинцю ненавидел ещё со времён ученичества. С этих состязаний началась его война с Лю Цингэ, которая лишь теперь, спустя много лет, переросла в странные, не имеющие определения, отношения. Кроме того, раньше перед состязаниями, пока бывший Глава школы и Горные Лорды выступали с невозможно длинными речами, вынуждая адептов маяться от жары и скуки, Юэ Цинъюань — рядом с которым приходилось стоять Шэнь Цинцю — постоянно донимал его бесконечными вопросами, словно специально раздражая и не давая сосредоточиться перед испытаниями. А ещё не стоило забывать о долгой подготовке к состязаниям. Всё это раздражало, бередило болезненные воспоминания и выводило Лорда Цинцзин из хрупкого равновесия.       Теперь состязаться предстояло не Шэнь Цинцю, а его ученикам. И хотя адепты Цинцзин неизменно показывали хорошие результаты в сезонных соревнованиях, заклинатель не мог быть полностью уверен в победе кого-то из своих. Прежде его это не беспокоило. Он был занят исключительно своим совершенствованием и радовался, когда его ученики оказывались слабаками. Что изменилось? Шэнь Цинцю и сам не мог определить момент, когда его соперничество со всеми перетекло в иную форму. Почему теперь он ощущал своё превосходство, когда его ученики размазывали своих соперников? Его стратегия работала. Хотя Ло Бинхэ вошёл в тройки лидеров всех сезонных соревнований, его соученики не сильно уступали. Если бы не было Ло Бинхэ, в лучшие вышел бы Мин Фань, не было бы Мин Фаня — ещё кто-то из старших учеников и так далее. В отличие от состязаний двенадцати пиков, сезонные соревнования не всегда требовали одну лишь грубую силу. Чаще всего для победы были необходимы смекалка, находчивость, сложные стратегии и умение работать сообща, что неизменно демонстрировали адепты Цинцзин. На зимних соревнованиях в жеребьёвке пику Цинцзин выпал Байчжань. И Цинцзин победил. Чуть ли не впервые в истории школы книжные черви одержали верх над вышибалами с Байчжань. В тот момент Шэнь Цинцю ощутил ни с чем несравнимое торжество и даже что-то похожее на гордость за своих учеников. Душа заклинателя пела и ликовала — наконец-то он хоть в чём-то превзошёл Лю Цингэ, пусть даже и таким способом! И более того, Лорд Байчжань в кои-то веки воспринял пик Цинцзин всерьёз, потому что с самых зимних соревнований не покидал Цанцюн, регулярно устраивая у себя на пике учения. Ещё бы, ведь по репутации Байчжань был нанесён такой удар! Вот только зимние соревнования были похожи на миссии-расследования, там махать мечом почти не приходилось. А в предстоящих состязаниях будут бои, в которых адепты Байчжань сильнейшие во всей школе. Из всех своих учеников Шэнь Цинцю мог хоть сколь-нибудь надеяться только на Ло Бинхэ. В особенности теперь…       Заклинатель полагал, что, выбрав его учителем, Лю Минъянь и Ли Юнци руководствовались поручением Лю Цингэ. Вывести шпионов на чистую воду не удалось. Ло Бинхэ перетянул на себя внимание юноши с Байчжань, пока сам Шэнь Цинцю присматривался к сестрице шиди Лю. Возможно, девчонка поняла, что за ней наблюдают, поэтому ничего не предпринимала, а тот безмозглый увалень, которым занимался Ло Бинхэ, оказался слишком туп для каких-то ухищрений. Так или иначе, обе стороны остались ни с чем. В конечном итоге, что бы они ни пытались вызнать, им не в чем было обвинить Лорда Цинцзин. Неужели они думали, что Шэнь Цинцю настолько глуп, что позволит кому-то постороннему увидеть что-то кроме его безупречной маски возвышенного заклинателя? Не ожидали же они обнаружить на Цинцзин измученных учеников и пыточные инструменты вместо мишеней на тренировочных площадках? Шэнь Цинцю наоборот показательно и добросовестно учил своих учеников, тем более что впереди были осенние и зимние соревнования.       По результатам осенних состязаний в тройку лидеров вновь вышел Ло Бинхэ, который снова отказался от другого учителя, а вместе с ним во временные ученики к Шэнь Цинцю набились адепты с Байчжань и Цюндин. От тугодума с Байчжань, оказавшимся ещё более безнадёжным, чем его предшественник, Лорд Цинцзин уже не ожидал хитроумных планов, но бдительности всё равно не терял и велел Ло Бинхэ и Мин Фаню присмотреть за ним. А вот ученик Главы школы насторожил даже больше Лю Минъянь. Шэнь Цинцю ни на мгновение не сомневался, что этот обходительный юноша с точно такой же, как у Юэ-шисюна, раздражающей улыбкой после посещения Цинцзин идёт прямиком к своему учителю и в подробностях докладывает обо всём Юэ Цинъюаню! Это выводило из себя. Похоже, Глава школы нашёл отличную возможность узнавать о делах шиди, не мозоля ему лишний раз глаза своим присутствием. Что-то сделать с чужим учеником Лорд Цинцзин не мог, поэтому всячески поощрял почти невинные шалости Ло Бинхэ и Мин Фаня — именно они были главными причинами всех неприятностей, постигших ученика Главы школы. На взгляд Шэнь Цинцю, его подопечные были слишком добры к шисюну. Жуки в волосах, змея в обуви, пропитанная какой-то дрянью ручка кисти, от которой ладонь их жертвы вспухла водянистыми волдырями — всё это в глазах Лорда Цинцзин было не более, чем детскими проказами. Но не мог же он посоветовать им методы посерьёзней да понадёжней. К тому же, хоть его ученикам хватило ума не навлечь на себя подозрений, Глава школы всё равно явился на Цинцзин поинтересоваться, почему с его учеником постоянно происходят разного рода странности.       Своих ревнивых защитников Шэнь Цинцю не сдал, но позже заставил их побегать вокруг Цинцзин за то, что ему пришлось почти час выслушивать нотации шисюна. Впрочем, сильно наказывать учеников Шэнь Цинцю не собирался, надеясь, что их проделки оттолкнут желающих набиться в ученики к Лорду Цинцзин на следующих соревнованиях. Он знал, что слухи о том, как адепты его пика вытравливают чужаков, уже распространились по школе, а потому совершенно не понимал, отчего все победители зимних соревнований, включая опять же Ло Бинхэ, снова выбрали учителем его! Это попахивало откровенным издевательством! Шэнь Цинцю прекрасно видел, как веселились остальные Лорды, когда тройка лучших — зимой ими, помимо Ло Бинхэ, оказались ученики с Цюндин и Ваньцзянь — один за другим назвали его имя. Казалось, Горные Лорды попросту насмехаются над ним, подсылая к нему своих учеников, на которых Шэнь Цинцю приходилось тратить своё время и из-за которых он постоянно был в напряжении, ожидая подвоха. И вот теперь в преддверии состязаний двенадцати пиков заклинатель волновался ещё сильнее, ведь победитель получал привилегию на целый год стать учеником любого из Лордов, и что-то подсказывало заклинателю, что на этих соревнованиях главным призом будет он — Шэнь Цинцю!

***

— Дыру протрёшь, — беззлобно усмехнулся Мин Фань, уже полчаса наблюдавший, как шиди начищает свой меч. Ло Бинхэ обезоруживающе улыбнулся, но ничего не ответил, видимо, на этот раз решив быть вежливым. Но не успел Мин Фань удивиться его покладистости, как на тренировочную площадку вышли несколько учеников, обратив на себя внимание старшего ученика, которому сегодня предстояло их тренировать.       Ло Бинхэ неторопливо закончил полировку и убрал Чжэнъян в ножны. Свои мечи они с Мин Фанем в числе прочих учеников получили совсем недавно, но из всех мечей, полученных новым поколением адептов, лучшим был, несомненно, Чжэнъян. Кому-то могло показаться, что Ло Бинхэ слишком горд своим мечом, так много времени он ему уделял. Сам Ло Бинхэ не стремился кого-то разубеждать, он действительно посвящал мечу почти всё время, начиная от изматывающих тренировок, после которых сил хватало только доползти до ученических горячих источников, заканчивая медитацией и полировкой меча. Дело было вовсе не в гордости. Этот сильный меч, один из сильнейших в своём поколении, был ключом к победе Ло Бинхэ в предстоящих испытаниях.       В отличие от сезонных соревнований, состязания двенадцати пиков предполагали проверку личных сил и боевых навыков учеников. Десятки лет подряд победителями этих состязаний становились адепты с Байчжань. И без собственного меча, несмотря на все тренировки, у Ло Бинхэ было мало шансов на победу. Меч он получил совсем недавно, и потому пытался побыстрее обрести полный контроль над ним и своими духовными силами. Он не собирался даже думать о проигрыше, не с такими высокими ставками.       Прошло девять месяцев с летних соревнований, а Ло Бинхэ так и не смог ещё больше сблизиться с учителем. Лорд Цинцзин словно выстроил вокруг себя кольца глухих стен и каждый раз, пробив очередную стену, Ло Бинхэ натыкался на новую. Медленные подвижки ничуть не остужали пыл юноши, напротив, лишь усиливая его азарт. С учителем и не могло быть иначе. Это же сам Учитель! К счастью, впереди маячил реальный шанс снести очередную стену. Нужно только выиграть состязания и получить учителя в личные наставники на целый год! Тогда-то всё внимание учителя будет принадлежать Ло Бинхэ.       На самом деле, Ло Бинхэ надеялся заслужить похвалу наставника ещё раньше, когда выбивался в лучшие во время сезонных соревнований. Но Лорд Цинцзин воспринимал победы ученика как само собой разумеющееся и ничуть не увеличивал количество индивидуальных тренировок. Вдобавок, ему приходилось уделять время ещё и временным ученикам, а Ло Бинхэ — тратить время на то, чтобы от них избавиться. Конечно, юный заклинатель даже не задумывался о том, что именно из-за его ярких успехов и достижений шисюнов в соревнованиях вырастал всеобщий интерес к Шэнь Цинцю. В другое время Лорда Цинцзин побоялись бы побеспокоить, но, пользуясь неожиданной привилегией, адепты других пиков, даже зная о враждебности учеников с Цинцзин, всё равно шли к нему получить несколько уроков. Шэнь Цинцю всегда был противоречивой и вызывающей интерес персоной, вокруг которой ходили самые разные слухи. Неудивительно, что победители соревнований хотели узнать о нём и его методах, так сказать, с первого ряда, добавляя тем самым хлопот Ло Бинхэ и его приятелям.       Защита покоя учителя странным образом сблизила Ло Бинхэ с шисюнами и даже с Мин Фанем. Последний и вовсе стал относиться к шиди с гораздо большим уважением после пары несколько напряжённых разговоров между ними несколько месяцев назад.

***

      Сезон Дахань в этом году выдался особенно суровым. Ледяной северный ветер, несмотря на многослойные одеяния, пронизывал до костей, подобно лезвию резал оголённые лица и руки, вынуждая учеников передвигаться по скользким и припорошенным снегом дорожкам пика только перебежками, чтобы совсем не околеть от холода. Запасы дров в сарае стремительно таяли — огонь в очагах общежитий горел постоянно. Тренировки на улице превратились в тяжкое испытание, не каждый находил в себе смелость махать мечом в такую лютую стужу. Разве что адепты Байчжань и Кусин, с высокомерием глядя на неженок с остальных пиков, не изменяли заведённым на своих вершинах порядкам и продолжали тренировки несмотря ни на что. Прочие считали себя умнее. Вот и на Цинцзин зимой больше уделяли время теоретическим знаниям, а летом совершенствованию. И пусть огромные залы учебных помещений и библиотека почти не отапливались, они, по крайней мере, были защищены от снега и ветра.       Возможно, именно из-за необычайно крепких морозов Горные Лорды, посовещавшись, решили провести зимние соревнования в виде учебных миссий-расследований, чтобы не мучить учеников и не вынуждать их по несколько часов проводить на улице. Им и так приходилось перемещаться с пика на пик, чтобы собрать все части мозаики и разгадать хитрые загадки, попутно обезвреживая мелких безобидных и не очень демонических тварей, спрятанных в разных уголках школы. Ходили слухи, что все эти миссии придумал и продумал Лорд Цинцзин. И пусть многие видели в этом подспорье для его учеников, сами ученики Шэнь Цинцю прекрасно понимали, что со своих подопечных их учитель будет спрашивать особенно строго.       Миссии были командными, но зарабатывали очки адепты индивидуально. Победителем становился ученик, набравший больше всего очков, а лучшим пиком признавался тот, чьи адепты сумели собрать наибольшее суммарное количество баллов. Очки засчитывались за верное опознание демонических тварей и их правильное обезвреживание, за скорость разгадывания загадок, за наименьшее количество вопросов, задаваемых подставным потерпевшим, от которых нужно было получить зацепки как можно быстрее, при этом не дав себя заболтать — Лорд Аньдин только так валил неопытных следователей, изображая из себя глуповатого крестьянина, который не прочь почесать языком. Лорды Байчжань и Цинцзин играли роль заклинателей из орденов-конкурентов и мешали расследованиям, провоцируя адептов на бой. В этой части испытания надлежало проявить выдержку и воспитание, чтобы не провалить миссию и не опорочить честь школы. Лорд Цинцзин без труда вывел из себя адептов Байчжань, разозлив их едкими подначками. Благо вмешался сам Лю Цингэ, не позволив своим ученикам и впрямь напасть на Шэнь Цинцю. Самому Лорду Байчжань даже с помощью шисюна, откровенно издевавшегося над своими учениками, вывести из равновесия адептов Цинцзин не удалось, и в кои-то веки он признал, что от методов Шэнь Цинцю есть какая-то польза — они закаляют выдержку окружающих. Поскольку немаловажным условием было уложиться в выделенное на расследование время, адепты Байчжань в том состязании впервые проиграли, что безусловно добавило поводов для хорошего настроения Шэнь Цинцю. Лорд Цинцзин был в настолько благодушном настроении, что позволил своим ученикам отдохнуть один день после этого этапа соревнований.       Ло Бинхэ так и остался жить в бамбуковой хижине, поэтому Мин Фаню пришлось тащиться на тренировочную площадку, чтобы выловить шиди — тот единственный с их пика был настолько отмороженным, что тренировался в любую погоду. — Эй, Ло Бинхэ, разговор есть, — хамовато окликнул шиди старший ученик. Ло Бинхэ удивлённо вскинул бровь, впрочем, на его лице, несмотря на то, что они были совершенно одни посреди заснеженной площадки, не было и тени страха или недоверия. Время, когда шиди трепетал перед шисюном прошло безвозвратно. Мин Фань отметил это почти без досады. — Чего тебе, Мин-шисюн? — сдержанно, но уверенно поинтересовался Ло Бинхэ, приблизившись. А вот сам Мин Фань уже не ощущал былой уверенности. — Эм… пойдём, прогуляемся, шиди, — неуклюже почесав затылок, предложил Мин Фань, выигрывая себе немного времени, чтобы собраться с мыслями. Ло Бинхэ немного напрягся, подобравшись всем телом, но всё же кивнул, внимательно наблюдая за старшим учеником и прислушиваясь к тишине бамбукового леса, куда повёл его Мин Фань.       Они ушли достаточно глубоко, чтобы в случае чего, ждать помощи было бы неоткуда. Пушистые хлопья снега кружили над головой, оседая на тонких листьях бамбука, застилая промёрзшую землю толстым покрывалом, убирая белыми шапками густые ветви и приглушая звуки. В такой первозданной тишине хруст снега под ногами резал слух. Наконец, Мин Фань остановился. Ло Бинхэ не торопил его с разговором, хоть холод и закрадывался под одежду, покусывая остывающее после тренировки тело. Величественная тишина древнего и вечно молодого леса окутывала их, но вместо восхищённого созерцания Ло Бинхэ напряжённо вслушивался, подспудно ожидая засады, как в «старые добрые времена». Мин Фань решительно сжал кулаки, отчего Ло Бинхэ инстинктивно отвёл одну ногу назад, принимая более устойчивую позу, из которой легко было перейти в боевую стойку. А затем старший ученик с вызовом во взгляде спросил: — Ты серьёзен в своих намерениях относительно шимей Нин?       Ожидавший чего угодно, кроме этого вопроса, Ло Бинхэ чуть не уронил челюсть от удивления. Мин Фань тем временем продолжил: — Потому что если ты просто морочишь ей голову, я тебя… — юноша крепче сжал кулаки, аж вены вздулись, и грозно выдохнул, подбирая самые страшные угрозы для шиди. — П…погоди, — не зная, плакать ему или смеяться, поднял ладони Ло Бинхэ. — Ты вообще о чём, Мин-шисюн? — Я о твоих намерениях относительно Нин Инъин! — воскликнул Мин Фань, зло сверкая глазами. А Ло Бинхэ думал, как бы деликатно разрешить вопрос. Нет, он, конечно, догадывался, что шисюн неровно дышит к Нин Инъин, но узнавать подробности как-то не стремился — сердечные метания Мин Фаня его совершенно не интересовали. — Должно быть, произошло недопонимание, Мин-шисюн, — осторожно подбирая слова, чтобы не разозлить ослеплённого чувствами шисюна, начал Ло Бинхэ. — У меня нет никаких намерений к Нин-шицзе. Она для меня всё равно что старшая сестра и не более того. Сама мысль о том, что мы могли бы быть вместе кажется мне странной и… эм… неприятной. Вот у тебя есть сёстры?       Мин Фань, несколько успокоившись, коротко кивнул. — Ты же не питаешь к ним непотребных чувств? — Конечно, нет! Следи за языком! — Я просто пытаюсь привести пример. Нин-шицзе для меня как родная сестра, понимаешь? — сохраняя самообладание, вкрадчиво поинтересовался Ло Бинхэ. Мин Фань немного расслабился. — Значит, ты любишь её как сестру? Не как девушку? — уточнил старший ученик. — Да, — терпеливо согласился Ло Бинхэ. — И не намерен за ней ухаживать? — сощурился Мин Фань. — Не намерен, — подтвердил Ло Бинхэ. — А если передумаешь? В конце концов, она ведь тебе не родная сестрица, вдруг ты влюбишься в неё, что тогда?       Ло Бинхэ немного опешил от нелепости вопроса. Ну кто бы мог ручаться за своё будущее и свои чувства? Впрочем, Ло Бинхэ как раз-таки мог. — Не думаю, что такое может произойти, — серьёзно ответил юноша. — Это почему же? — не отставал Мин Фань. Ло Бинхэ тяжело вздохнул, взвешивая все "за" и "против", но, поколебавшись для вида, всё-таки решил успокоить шисюна. — Моё сердце принадлежит другому человеку, — без тени улыбки поделился Ло Бинхэ. — Это кому же? — опешил старший ученик. — А вот этого, Мин-шисюн, я тебе не скажу. Не в тех мы с тобой отношениях, чтобы я мог доверить тебе такую тайну, — строго заметил Ло Бинхэ и, вздохнув, немного смягчился: — А насчёт Нин-шицзе не переживай, как девушка она меня нисколько не интересует. Только как друг. Но советую тебе поторопиться со своим признанием ей, иначе кто-то другой из шисюнов её уведёт.       Мин Фань снова напрягся, но сдержанно кивнул и, подумав, неуверенно выдал: — Это… спасибо за совет. Так и сделаю. Наверное. Просто… шимей Нин, она… понимаешь, она особенная. Я… я просто постоянно творю всякие глупости рядом с ней и говорю, не подумав. И я… даже не знаю, как ей сказать и…       Мин Фань выглядел настолько потерянным, что Ло Бинхэ даже про себя не смог посмеяться над ним. Тем более, что отчасти понимал его. Ещё неизвестно, как сам Ло Бинхэ поведёт себя в том далёком будущем, когда он дорастёт до уровня учителя и будет с ним на равных, ведь только тогда Ло Бинхэ сможет признаться… или попытаться признаться в своих… чувствах. — Хочешь, я спрошу Нин-шицзе, что она думает о тебе? — предложил Ло Бинхэ, сам не зная, зачем ввязывается в чужие отношения. Разве что для того, чтобы Мин Фань ему по гроб жизни был обязан. — Я… был бы тебе очень признателен, — слабо улыбнулся Мин Фань. — Хорошо. Как только всё узнаю, найду тебя. Идём обратно, мне надо успеть приготовить ужин для учителя и натаскать ему воды для купания. — Я могу помочь! — живо вызвался Мин Фань. Ло Бинхэ изумлённо вскинул брови, но отказываться не стал. В голове разворачивались весьма привлекательные перспективы.

***

      Выловить Нин Инъин на разговор оказалось не так-то просто. Это раньше она постоянно крутилась рядом со своим шиди, которого, как она считала, нужно было опекать. Теперь же девушка больше сосредоточилась на своих навыках, чтобы не отставать от соучеников. С Ло Бинхэ она обменивалась приветствиями и парой фраз при встречах, но совместные прогулки остались в прошлом. Да и гулять в такую погоду желания не возникало. Можно было бы отойти в какой-нибудь угол в библиотеке, когда там занималось не слишком много адептов, но и здесь Ло Бинхэ столкнулся с препятствием — Нин Инъин почти не засиживалась в библиотеке, предпочитая проводить время на Сяньшу.       После той подставы с непотребными книгами, которые Ло Бинхэ подбросил Лю Минъянь, он некоторое время ждал, во что это выльется. Но либо Лю Минъянь всё-таки первой обнаружила книги, либо её подруги не стали выдавать девушку, но скандала не вышло. Возможно проницательная Лю Минъянь догадалась, что кто-то хотел её подставить, потому что поползновения в сторону Цинцзин резко прекратились. Вместо этого, спустя пару месяцев среди учеников поползли слухи, что на Сяньшу образовался закрытый литературный кружок, попасть в который могли только девушки, что не удивительно — Сяньшу ведь. Нин Инъин тоже входила в этот тайный круг и, несмотря на свою обычную болтливость, ни разу не проболталась о том, что там на их девчачьих собраниях происходит. Впрочем, Ло Бинхэ и не интересовался, решив про себя — чем бы девчонки не тешились, лишь бы к учителю не приставали. Теперь юноша вспомнил об этих собраниях, в очередной раз не обнаружив шицзе среди занимающихся в библиотеке. Что ж, значит придётся действовать настойчивее. — Шицзе Нин, — Ло Бинхэ подсел за стол к девушкам в столовой. — Ой, А-Ло, здравствуй! — защебетали девушки. Нин Инъин чуть подвинулась, освобождая для шиди больше места. Ло Бинхэ спиной чувствовал направленные на него негодующие взгляды от шисюнов и очень надеялся, что Мин Фань его прикроет. Некоторое время он развлекал девчонок, а под конец, собираясь уходить, как можно тише обратился к Нин Инъин: — Нин-шицзе, мне нужно с тобой поговорить.       Девушка удивлённо кивнула и, покосившись на хихикающих подруг, встала вслед за шиди. Уходя из столовой, Ло Бинхэ заметил, как Мин Фань провожает их напряжённым взглядом. — О чём ты хотел поговорить, А-Ло? — поинтересовалась Нин Инъин, когда они остановились за одной из учебных построек. Стена укрывала их от ветра и любопытных взглядов. Ло Бинхэ решил не ходить вокруг да около и спросить напрямую. — Нин-шицзе, я… хотел бы узнать, как ты относишься к Мин-шисюну? — А почему ты спрашиваешь? — удивилась и как будто насторожилась девушка. — Ну… мне показалось, что ты ему нравишься, а ты ведь моя подруга, так что… — Ло Бинхэ позволил шицзе самой додумать окончание фразы. — Не волнуйся, А-Ло, — улыбнулась Нин Инъин. — Твоя шицзе может за себя постоять. — И всё-таки? — настаивал Ло Бинхэ, состроив самое невинное выражение лица из своего арсенала — шицзе никогда не могла против него устоять. — Ну-у… — девушка замялась, задумчиво приложив пальчик к губам. — Мин-шисюн сильный и на него можно положиться. Но иногда он слишком много говорит о себе и ведёт себя очень грубо, — Нин Инъин чуть нахмурилась. — Хотя в последнее время он стал лучше, взрослее, что ли. К тому же он из богатой семьи, — чуть смутившись, добавила она. — Раньше я об этом совсем не задумывалась, но подруги говорят, что стоит присматриваться к мальчикам уже сейчас, иначе потом все достойные будут заняты. Всё-таки выбирать себе партнёра на стезе совершенствования лучше из своего ордена. Так больше вероятность, что ты не ошибёшься в выборе, — наставительно подняла палец Нин Инъин и, хитро прищурившись, спросила: — А А-Ло уже положил глаз на кого-нибудь? — Может быть, — улыбнувшись, уклончиво ответил Ло Бинхэ и поспешил свернуть разговор. — Хорошо, что Нин-шицзе такая рассудительная. Теперь я спокоен. Идём внутрь, иначе простудимся.

***

— Ну что? — с горящими от нетерпения глазами требовательно спросил Мин Фань, утащив шиди в укромный угол в библиотеке. — В целом, она о тебе хорошего мнения, но тебе придётся постараться, чтобы по-настоящему ей понравиться, — ответил Ло Бинхэ. — Что мне нужно делать? — подобрался старший ученик. — Во-первых, тебе следует стараться вести себя более сдержанно и вежливо. Нин-шицзе не любит грубиянов. По правде говоря, девчонкам вообще редко нравятся грубые парни. — А ты много знаешь о девчонках? — Мин Фань подозрительно сощурился. — Кое-что знаю. Например то, что ко мне они всегда благосклонны. Так что, если не будешь мне грубить, так и быть, могу дать пару советов, — закинул крючок Ло Бинхэ. Мин Фань немного помялся, но затем кивнул и куда более спокойным голосом спросил: — И как мне понравиться шимей Нин?       Просящий тон шисюна понравился Ло Бинхэ, так что, решив больше не мучить его, он ответил: — Для начала меньше говори сам и больше слушай её. Нин-шицзе много болтает, я вот не всегда её слушаю, обычно просто делаю вид, но ты, если намерен ухаживать за ней, должен всегда её внимательно слушать, понял? И запоминать то, что она говорит. Даже если тебе покажется, что это какая-то чепуха, для неё это может быть очень важно, и ты сильно обидишь её, если не будешь слушать. — Слушать и запоминать, я понял, — закивал Мин Фань. — Что ещё? — Во-вторых, ты должен при каждой встрече делать ей комплименты. Но не повторяйся, иначе со временем они будут звучать неискренне. — Может, подкинешь парочку? — неловко почесал затылок Мин Фань. Ло Бинхэ задумался. — Если она, например, освоит новую технику, похвали её, отметь её силу, ловкость, умения. Она же тоже заклинательница, так что такие комплименты будут уместны даже в самом начале и не будут её смущать. Отмечай при удобных случаях её ум и проницательность, но тут не перебарщивай, иначе она может начать относиться к тебе покровительственно. Потом, когда будешь увереннее, можно обращаться и к внешности. — Она очень милая. И красивая, — мечтательно улыбнулся Мин Фань. — Да, но… этого мало. Милых и красивых девушек много. Считай, почти все. Она должна чувствовать себя особенной рядом с тобой, так что надо подчёркивать какие-то наиболее привлекательные черты. — Э? — не понял Мин Фань. — Это какие? Вроде глаз, ушей, носа? У неё всё красивое.       Ло Бинхэ подавил желание припечатать ладонь к лицу. Напомнив себе, что оказывая услугу шисюну, он помогает самому себе, Ло Бинхэ прикрыл глаза, представляя отнюдь не шицзе. — Ты должен сам это увидеть. Например, какие у неё прекрасные, словно чёрный струящийся шёлк, волосы, изящные и благородные черты лица, белоснежная и мягкая кожа, яркие и завораживающие глаза, длинные тонкие ноги с маленькими аккуратными ступнями, — Ло Бинхэ расплылся в улыбке, вспоминая как ухаживал за повредившим ногу учителем. — А сколько скрытой силы в этих лёгких и изящных движениях. Недосягаемая и непостижимая красота… — Это… не похоже на Нин-шимей, — заметил Мин Фань. — А я и не о ней, — чуть раздражённо ответил грубо вырванный из воспоминаний Ло Бинхэ. — А…о… понятно, — стушевался Мин Фань. — Спасибо. Я понял. Я постараюсь.       Ло Бинхэ кивнул, а старший ученик, торопливо оглядевшись по сторонам, вдруг приблизился и со шкодной улыбкой поинтересовался: — А случайно не о Лю Минъянь ли ты сейчас думал?       Ло Бинхэ чуть не задохнулся от возмущения. Как можно сравнивать эту Лю Минъянь с учителем! Да она и рядом не стояла с Лордом Цинцзин! С другой стороны, если все будут думать, что он в неё влюблён, это обеспечит ему оправдание, в случае, если ему понадобится проникнуть на Сяньшу, чтобы подобраться к ней, и его засекут. Мало ли, вдруг она снова начнёт крутиться возле учителя. И в любом случае, Мин Фань охотнее поверит, что его шиди влюблён, если будет знать, в кого. Или думать, что знает. Это можно использовать в своих интересах. Но подтверждать его слова Ло Бинхэ не стал, как не стал и отрицать. Он пожал плечами и с деланным смущением отвёл взгляд. Пусть Мин Фань делает свои выводы, Ло Бинхэ всегда сможет сказать, что шисюн сам это придумал, и не солжёт.

***

      Мин Фань вместе с соучениками как раз заканчивал разминку, когда на середину площадки вышел Ло Бинхэ, настроенный выложиться на этой тренировке на полную. Обычно его спарринг-партнёром выступал Мин Фань, которому Ло Бинхэ иногда поддавался, чтобы шисюн не терял интереса, но на деле Ло Бинхэ уже давно не считал шисюна серьёзным соперником. В схватке один на один победителем бесспорно вышел бы Ло Бинхэ. Но никого лучше — не считая учителя — на Цинцзин не было. Учителя Ло Бинхэ не посмел бы тревожить и в лучшее время, а сейчас, в преддверии состязаний, и подавно. Похоже, выход был только один. — Я вызываю на спарринг вас всех, — заявил Ло Бинхэ, окинув решительным взглядом шестерых, включая Мин Фаня, юношей. — Ты давай не зазнавайся, — осадил его Мин Фань. — Ты и меня одного не всегда побеждаешь, так что… — Поспорим? — Да что с тобой спорить. Покалечим ещё случайно, а послезавтра уже состязания. Так что не прыгай выше головы, — Мин Фань хлопнул шиди по плечу, удерживая от глупостей. От такой грубоватой заботы Ло Бинхэ даже умилился. Надо же, а шисюн оказывается может быть настоящим шисюном. — Ты прав, Мин-шисюн, — мягко улыбнулся Ло Бинхэ, — уже послезавтра состязания. Именно поэтому я хочу сегодня серьёзно, в полную силу потренироваться, а завтрашний день посвятить отдыху и медитации. Не нужно жалеть меня, Мин-шисюн, ведь мои соперники жалеть меня точно не будут. — Ну… как знаешь, — почесав затылок, сдался уговорам Мин Фань. — Но всё равно, поединки проходят один на один, зачем тебе сразу против шестерых? — Чтобы быть уверенным, что я справлюсь и с адептами Байчжань после их усиленных тренировок. Нападайте!       Шэнь Цинцю наблюдал за учениками из тени бамбуковой рощи. Прогресс Ло Бинхэ за последний год был очевиден. Какие только способы не придумывал Шэнь Цинцю, как ни ухищрялся в попытках замедлить прогресс ученика, тот всё равно развивался с невероятной скоростью и, пожалуй, впервые заклинатель не слишком расстраивался по этому поводу. Раньше он утешал себя мыслью, что после состязания двенадцати пиков он просто избавится от зверёныша, отправится с ним на какую-нибудь опасную миссию и «не успеет помочь» своему «самонадеянному» ученику, после чего вернётся в школу один и будет принимать соболезнования от окружающих. Но за почти год, прошедший с его искажения Ци, Шэнь Цинцю столько раз слышал похвалу в свой адрес за то, что вырастил такого талантливого ученика, что решимость прикончить зверёныша слабла, несмотря на все его успехи. Тем более, заклинатель уже привык к вкусной еде и чистоте в доме, привык, что под рукой всегда был такой удобный помощник, на которого Шэнь Цинцю потихоньку сваливал всё больше обязанностей. И хотя Лорд Цинцзин всегда держал руку на пульсе и не терял бдительности, Ло Бинхэ сумел убедить его, что, по крайней мере в ближайшее время вредить учителю не намерен, даже наоборот. Шэнь Цинцю не понимал, что двигало его учеником кроме желания выслужиться, но старания по устранению учеников с других пиков оценил. А сейчас Шэнь Цинцю был заинтересован в победе Ло Бинхэ не только потому, что хотел утереть всем носы, но и ради собственного спокойствия. «Я делаю это ради себя», — повторял про себя заклинатель, выходя из тени бамбуковой чащи.       Заметив наставника, ученики прекратили тренировку и тут же, выстроившись в ряд, синхронно поклонились. Лорд Цинцзин обвёл молодых людей равнодушным взглядом и остановился на Ло Бинхэ, затем убрал веер за пояс и быстрым, не лишённым изящества движением извлёк из ножен Сюя. — Ло Бинхэ, сегодня я буду тренировать тебя. Остальные свободны.

***

      Полуденное солнце припекало голову, слабый ветер не освежал, а в толпе изнывающих от жары учеников духота только усиливалась. Пока Глава школы традиционно долго распинался о важности состязаний двенадцати пиков, Ло Бинхэ, прикрыв глаза, вспоминал неожиданную тренировку с учителем. Даже сейчас, спустя два дня, мышцы ныли после спарринга, несмотря на отдых в горячем источнике, медитацию и целебную мазь. Но до чего же учитель хорош! Если раньше Лорд Цинцзин только показывал движения и связки, указывал на ошибки и поправлял стойки, то на последней тренировке он снизошёл до полноценного спарринга. Конечно, Горный Лорд бил даже не вполсилы, иначе бы от Ло Бинхэ и мокрого места не осталось, но даже так он был невероятно силён. Ло Бинхэ знал это, однако прежде ему не доводилось видеть учителя в действии — бой со старейшиной Дуби можно было не считать, в той схватке учитель, как оказалось, не показал и десятой части своих способностей. Эта разница в силе одновременно угнетала и восхищала Ло Бинхэ. Теперь-то он понимал, почему учитель не воспринимал его обещания защищать наставника всерьёз. Понадобится немало лет упорных тренировок с обеими своими энергиями и подспорьем в виде демонической крови, чтобы хотя бы приблизиться к учителю. Но всякий путь начинается с первого шага. Ло Бинхэ вдруг ощутил, что всё произошедшее между ним и учителем раньше было лишь выбором направления, но сегодня, когда он точно знает, куда идти, он, наконец, сделает первый шаг в своём длинном и тернистом пути по завоеванию гордого бессмертного заклинателя. Сегодня, став лучшим учеником школы, он станет на шаг ближе к Цели.       Странное чувство лёгкости и несокрушимой уверенности в своей победе охватило Ло Бинхэ. Казалось, в этот миг для него нет ничего невозможного. Кровь бурлила в азартном предвкушении, но дыхание оставалось ровным и глубоким, как во время медитации. Ци в меридианах ускорилась, чуть покалывая на кончиках пальцев, выдавая нетерпение своего хозяина. Чжэнъян, откликаясь на духовную энергию заклинателя, слегка завибрировал в ножнах. «Я сделаю это», — мысленно пообещал себе Ло Бинхэ, выступая к своему первому противнику.

***

      Шэнь Цинцю сидел вместе с остальными Горными Лордами под навесом на деревянном помосте, откуда был хорошо виден выделенный под поединки участок. За отборочными Лорд Цинцзин почти не наблюдал, на этом этапе состязаний выбывали только совершенно никчёмные слабаки, так что поводов для беспокойства пока не было, тем более, что на жеребьёвке Ло Бинхэ выпал ученик с Цзуйсянь, а после него адепт Аньдин. Можно даже не смотреть. Вместо этого Шэнь Цинцю, неторопливо обмахиваясь веером, думал о том, как избавить себя от навязанных учеников в следующем году. Вообще, если бы он упёрся с самого начала и прижал Юэ Цинъюаня, его бы сразу освободили от этой ноши, но это могло навредить его репутации, которая в последнее время стала улучшаться. И как бы Шэнь Цинцю не бесила сложившаяся ситуация, но по здравому размышлению, в его выжидательной позиции и якобы жертвенности были свои плюсы. Теперь он имел полное право заявить, что целый год один давал уроки чужим ученикам, и пора бы подключить и остальных Горных Лордов к этой реформе обучения. Шэнь Цинцю мог выставить свои условия: например, брать только одного ученика в сезон или даже в год. Впрочем, следовало бы для начала отстранить победителей сезонных соревнований от дальнейших участий в состязаниях — пусть освобождают дорогу другим ученикам. А победителей можно допускать к полевым миссиям. Чем не награда? Особенно для юных и самонадеянных недозаклинателей. А если Горные Лорды отклонят идеи Шэнь Цинцю, у него остаются ещё несколько вариантов. Он мог найти себе какую-нибудь долгосрочную миссию и пусть шисюн Юэ только попробует его не отпустить. Он мог уйти в уединение на несколько лет. Ну и, в крайнем случае, он мог стребовать свои условия у Главы школы — Шэнь Цинцю знал, что если хорошенько надавить на нужные точки, Юэ Цинъюань ему ни в чём не откажет.       Отборочные закончились неожиданно быстро. Или это для занятого своими мыслями Шэнь Цинцю время пролетело незаметно. Перед следующим этапом был объявлен небольшой перерыв, чтобы дети могли перевести дыхание, а целители с Цяньцао помочь тем недотёпам, что умудрились получить раны и ссадины на отборочных. Шэнь Цинцю, последовав примеру своих собратьев, спустился с помоста размять ноги и подбодрить учеников. Последнего Лорд Цинцзин, конечно, делать не собирался, решив просто пройтись, но к нему почти сразу подскочил Ло Бинхэ. Мальчишка так и светился самодовольством, что Шэнь Цинцю просто не смог промолчать. — Это всего лишь отборочные. Если ты прошёл, это означает лишь то, что ты не совсем безнадёжный слабак. Поэтому нечего радоваться раньше времени, — припечатал заклинатель. Ло Бинхэ чуть сник и, скромно опустив взгляд, спокойно ответил: «Да, учитель». На выручку юноше поспешил стоявший рядом Юэ Цинъюань. — Шиди, зачем же так строго. Тебе следовало похвалить своего ученика за то, что он прошёл на следующий этап, — с мягкой укоризной заметил Глава школы. Впрочем, он мог говорить и любым другим тоном, это не помешало бы Шэнь Цинцю тотчас вызвериться. — Меньшего от него и не ожидалось. А свои советы Глава школы может держать при себе, — прошипел Лорд Цинцзин, невольно привлекая к себе внимание шиди и шимей. Как в старые добрые времена главным развлечением на состязаниях стали односторонние перепалки между Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюанем. — Как учить своих учеников этот мастер решит сам, — продолжил Лорд Цинцзин. — А Юэ-шисюн, вместо того чтобы лезть к этому шиди с непрошеными советами, лучше бы приглядывал за своими учениками. — Я не хотел тебя обидеть, шиди, — примирительно поднял руки Юэ Цинъюань. Шэнь Цинцю фыркнул в ответ, но немного успокоился. Вернув безразличное выражение лица, он всё же не удержался и тихо усмехнулся: — Вечно у тебя так — сначала сделаешь, потом жалеешь. — Шэнь-шисюн не находит, что сейчас не лучшее время для выяснения отношений, — вклинилась Ци Цинци, рискуя вызвать огонь на себя. — Скажи это Главе школы, которому не ведомо, когда лучше заткнуться, — огрызнулся Шэнь Цинцю. — Шиди! — воскликнул Юэ Цинъюань, но тут же взял себя в руки и спокойно продолжил: — Я лишь хотел сказать, что стоит быть мягче со своими учениками. Не думал, что тебя так заденут мои слова.       Шэнь Цинцю нехорошо прищурился, усмехнулся и резко обернулся к стоявшему рядом ученику. — Ло Бинхэ, посмеешь проиграть — ноги переломаю! — Да, учитель! — просиял Ло Бинхэ, разом подобравшись.       Шэнь Цинцю не знал, почему этот мальчишка так странно реагировал на угрозы наказания, но решился использовать его, чтобы посмотреть на вытянувшиеся в удивлении лица шисюна и шиди. Остальные ученики Шэнь Цинцю пробрались ближе, с ожиданием глядя на своего мастера. Они все прошли отборочные, это было неплохим результатом. Для кого угодно, кроме Лорда Цинцзин. — Все, кто не пройдут до последнего этапа, будут наказаны, — заявил он, окинув ребят грозным взглядом. — Да, учитель! Конечно, учитель! — радостно и разноголосо отозвались ученики.       «Ну вот, раньше был один Ло Бинхэ, теперь все. Должно быть, это заразно», — равнодушно отметил про себя Шэнь Цинцю, направляясь к своему месту под навесом. Само собой, он не знал о подпольно-просветительской деятельности Ло Бинхэ, Нин Инъин и Мин Фаня, которые давно объяснили остальным ученикам слова и поведение их учителя, отчего теперь в угрозах наставника все адепты Цинцзин видели желание Шэнь Цинцю подбодрить и замотивировать их. — Методы Шэнь-шисюна… необычны, но, следует признать, весьма эффективны, — спустя некоторое время заметил Вэй Цинвэй, сидевший рядом с Шэнь Цинцю. — Моим ученикам не нужны поблажки, — фыркнул Лорд Цинцзин, покосившись на сидящего по другую руку от него Главу школы. Раньше они стояли в рядах учеников согласно старшинству пиков, теперь в таком же порядке занимали места под навесом, где Шэнь Цинцю был вынужден сидеть рядом с Чжанмэнь-шисюном, что нисколько не улучшало настроения Горного Лорда.       Разумеется до последнего этапа дошли далеко не все адепты Цинцзин, но они всё равно показали себя достойно, продержавшись почти до конца. В числе сильнейших остались преимущественно ученики с Байчжань, один ученик с Цюндин, двое с Ваньцзянь и трое с Цинцзин, в числе которых были Ло Бинхэ и Мин Фань. Солнце уже клонилось к горизонту, до заката оставалось немного, да и ученики порядком выдохлись, но несмотря на это, последний этап, как всегда, обещался быть самым ожесточённым, ведь до него дошли только самые сильные и выносливые.       Возобновившиеся поединки захватили всё внимание Шэнь Цинцю. Адепты Байчжань одного за другим вывели из соревнований учеников с других пиков, пока не остался один Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю незаметно для себя чуть подался вперёд, сжав в кулаке веер и напряжённо наблюдая за боем ученика. Не зря он лично его тренировал два дня назад, показывая типичные приёмы адептов Байчжань и общий стиль их пика. Ло Бинхэ всё схватывал на лету, поэтому его обучение выходило таким лёгким и быстрым. Тем более, что Шэнь Цинцю было чему его научить. Он так часто сталкивался в схватках с Лю Цингэ и его подпевалами, что лучше него о стиле адептов Байчжань мог рассказать разве что сам владыка пика сотни сражений.       Шэнь Цинцю с мрачным удовлетворением отмечал изумлённые лица соперников Ло Бинхэ, когда тот легко предсказывал их финты и выпады, без труда отбивал атаки и ловко уворачивался даже от самых каверзных ударов. Если бы Шэнь Цинцю кому-то рассказал о своих ощущениях, то мог бы услышать в ответ, что что-то похожее чувствуют родители, не добившиеся успеха сами, но воплотившие свои мечты в своих чадах. Конечно, сравнение вышло бы очень грубым и даже возмутительным на взгляд Лорда Цинцзин, который абсолютно точно не питал каких-то родительских чувств к своему зверёнышу. Но и будучи умнейшим из Горных Лордов, он сам бы не смог подобрать более точного сравнения для описания своих чувств при виде Ло Бинхэ, которому он передал свой опыт сражений с Лю Цингэ и его последователями. Шэнь Цинцю отобрал только самое нужное, показав почти все приёмы Байчжань что знал, заставил отработать эффективные блоки и хитрые выпады, до поздней ночи гоняя Ло Бинхэ по площадке. И даже с одной полноценной тренировкой результат был налицо. Ещё один ученик с Байчжань, проиграв, покинул поле для состязаний. Осталось двое. Они пока сражались друг с другом, давая Ло Бинхэ время на передышку и возможность изучить будущего оппонента — победитель этой схватки станет соперником Ло Бинхэ.       К ожидавшему начала следующего боя Ло Бинхэ подошёл Мин Фань, принёс воду в бамбуковой трубке. Мальчишки о чём-то коротко переговорили, поглядывая на соперников. На лицах обоих играли расслабленные улыбки, а вот Шэнь Цинцю холодел от нехорошего предчувствия. Почему Мин Фань принёс воду? Ладно бы это была Нин Инъин, но Мин Фань? Почему Ло Бинхэ так беззаботно принял у него воду? Вдруг Мин Фань подлил туда какую-нибудь дрянь? Хотя в последнее время мальчишки вроде не враждовали, но на месте Мин Фаня Шэнь Цинцю, выждав, пока противник не будет ждать подвоха, выбрал бы именно этот момент для подставы. Какой-нибудь быстро растворяющийся яд. Тем более, что у Мин Фаня явно есть связи для того, чтобы пронести что-то подобное в школу — откуда-то они же доставали яды и порошки для своих шалостей. Запоздало Шэнь Цинцю выругался про себя, вспоминая, как сам сеял вражду между Мин Фанем и Ло Бинхэ. К моменту окончания поединка Шэнь Цинцю успел накрутить себя так, что с трудом удерживал себя на месте. — Чжанмэнь-шисюн, — скрепя сердце, он обратился к Главе школы, уже было приготовившемуся объявить последний бой. — Да, шиди? — обернулся Юэ Цинъюань. — Ло Бинхэ успел отдохнуть, пока шёл поединок, а этот юноша с Байчжань даже отдышаться не успеет, как ему вновь придётся взяться за меч. Почему бы не сделать небольшой перерыв перед финальным боем? Так было бы более справедливо.       Юэ Цинъюань задумался. — Ты прав, шиди, но… — заклинатель коротко посмотрел на солнце, коснувшееся линии горизонта, — впрочем, время ещё есть.       Как только Глава школы объявил перерыв, Шэнь Цинцю, еле сохраняя равнодушное спокойствие, встал и, спустившись с помоста, быстрым шагом подошёл к Ло Бинхэ. — Учитель? — выпучил глаза Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю, не желая ничего объяснять, молча взял руку ученика и приложил пальцы к запястью, нащупывая пульс и проверяя меридианы. Следов отравления не было и заклинатель, ещё раз критично оглядев юношу с ног до головы на признаки плохого самочувствия, наконец, выдохнул. — У…учитель? — всё ещё недоумевал Ло Бинхэ. — Просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, — отмахнулся Лорд Цинцзин и, развернувшись, отправился обратно к навесу, оставив за спиной умирающего от счастья и нежности к нему ученика.

***

      Шэнь Цинцю решил, что это благодаря передышке у Бинхэ открылось второе дыхание. Словно он не сражался весь день под палящим солнцем, а только встал и размялся, и движения его были так легки и быстры, что лучший ученик с Байчжань не поспевал за ним. Краем глаза Лорд Цинцзин поглядывал на хмурящегося Лю Цингэ. Заметив, как дёргается его уголок рта, словно шиди с трудом сдерживается, чтобы не обругать ученика прилюдно, Шэнь Цинцю чувствовал, что и ему самому всё труднее сохранять бесстрастное выражение — злорадная улыбка так и просилась на лицо. Пришлось прикрыться веером и вернуть своё внимание на поединок.       Ло Бинхэ давил противника, но не перебарщивал, иногда давая ему ускользнуть из-под удара и даже отступив пару раз. «Ага, сохраняет интригу, играется», — со странной смесью недовольства и одобрения подумал Шэнь Цинцю. Сам он никогда не мог себе позволить так дразнить Лю Цингэ или его компанию, тем более дразнить в честном поединке, и теперь чувствовал себя отчасти отомщённым. В мыслях постепенно формировалась новая для Шэнь Цинцю идея. Вот прямо перед ним ребёнок с огромным потенциалом, который, как успел выяснить заклинатель, не уничтожить, не убив мальчишку. Но что ещё важнее, этот мальчишка успел доказать свою преданность. Конечно, в будущем было бы неплохо эту преданность проверить в разных ситуациях, но тем не менее. Вместо того, чтобы самому марать руки, Шэнь Цинцю мог бы взрастить себе верного пса, способного по одному приказу хозяина растерзать врагов Лорда Цинцзин.       Прежде Шэнь Цинцю не задумывался о такой возможности. Он всегда был один и не нуждался в соратниках. Но что насчёт приспешников? Подчинённых? Он ведь сможет не повторять ошибок Цю Цзяньло и У Яньцзы и не настроит своего подопечного против себя? По крайней мере в последний год у него вроде бы неплохо получалось. Если однажды Ло Бинхэ одолеет Лю Цингэ и заставит того принести извинения Шэнь Цинцю, Лорд Цинцзин будет считать, что его вложения в этого ребёнка окупились. Кроме того, разве, глядя на Ло Бинхэ, у кого-то возникнут сомнения в силе его мастера? Можно будет пускать пыль в глаза, говоря что-то вроде «хотите сразиться со мной, попробуйте сначала одолеть моего ученика». Единственным препятствием для исполнения плана виделось только отсутствие рычагов давления на случай, если однажды Ло Бинхэ захочет свободы, но об этом можно было подумать позже. — Поздравляю, шиди, твой ученик стал победителем состязаний, — улыбнулся Глава школы, вставая, чтобы объявить окончание соревнований и начало празднований. — Без тебя вижу, — тихо усмехнулся Шэнь Цинцю, вставая вслед за ним.       Вместе с остальными Лордами он спустился с помоста и направился к выстроившимся ровными рядами ученикам. Ещё не успевший занять своё место Ло Бинхэ двинулся навстречу учителю. — Учитель, — решительно обратился юноша, замерев в паре шагов от Горных Лордов, и уже не так уверенно спросил: — Учитель возьмёт этого в личные ученики? — Конечно, — чуть удивился вопросу Шэнь Цинцю. Разве были какие-то иные варианты? И вообще, у него большие планы на этого зверёныша. Нужно будет как следует натаскать своего верного пса, чтобы…       Кровожадные мысли Горного Лорда резко оборвались, в голове опустело. Он медленно опустил неверящий взгляд вниз, в полном недоумении глядя на прижавшуюся к его груди голову. Руки оказались прижаты к телу, не давая возможности вырваться из… из… объятий?! — Спасибо, учитель, — тихо всхлипнул Ло Бинхэ и, резко отстранившись, поклонился, чуть зажмурившись, словно в ожидании удара. — Простите, учитель.       Все взгляды были обращены к ним. Шэнь Цинцю медленно выдохнул, восстанавливая утраченное душевное равновесие, и, нервно обмахиваясь веером, холодно ответил: — Тебе следует быть сдержанней, Ло Бинхэ.       Больше он ничего ему сказать и сделать не мог. Не наказывать же этого зверёныша на глазах у всех. Тем более, что он только-только из горячки боя и ещё не вполне вернул ясный ум. Ничего, упорные тренировки это исправят. Даже разгорячённый битвой он будет всегда помнить о приличиях и… — Благодарю, учитель! — Ло Бинхэ засиял широкой и ясной улыбкой, а опешивший Шэнь Цинцю вновь потерял нить своих злокозненных планов.