***
Праздник Летнего Солнцестояния в этом году стал для некоторых учеников Цинцзин по-настоящему особенным, поскольку впервые со времён поступления в школу они отмечали его за пределами Цанцюн. После ежегодных Состязаний Двенадцати пиков лучшие ученики получили право самостоятельно ходить на миссии. Конечно же Шэнь Цинцю, памятуя о провале своих подопечных с Кожеделом, не отпустил их одних на первую миссию и сопровождал учеников в качестве наблюдателя. Но с миссией по упокоению баньфанлуй ученики Цинцзин под руководством Ло Бинхэ справились безупречно, и удовлетворённый их успехами Шэнь Цинцю дал разрешение большинству своих учеников брать миссии. Правда, по одиночке их пока никто не отпускал. Как и в любом ордене, в Цанцюн большая часть денег за миссии уходила в бюджет школы. Но распределение награды между учениками и Горными Лордами, само собой, было неодинаковым. Ученики, ещё не получившие право брать миссии и ходившие на них с наставником, денег с этих миссий не получали. Подобные миссии считались частью обучения, а вознаграждением за них полагался опыт, который в будущем поможет юным адептам зарабатывать самостоятельно. Получив же право брать миссии и освободившись от контроля учителя, ученики, в зависимости от сложности задания, могли рассчитывать на одну или две десятые части вознаграждения. Старшие адепты и наставники, чаще ходившие на одиночные миссии, получали уже три десятые вознаграждения. И, наконец, Горные Лорды, которым доставались самые сложные и опасные миссии, забирали на личные нужды половину денег за задание. Но несмотря на то, что рядовые адепты получали мало, возможность зарабатывать для себя и школы, вложившейся в их обучение и воспитание, уже была новой ступенью в развитии. Пусть их обучение ещё продолжалось, теперь эти ученики могли называться полноценными заклинателями. Ло Бинхэ с шисюнами и шицзе возвращался с очередной успешно завершённой миссии. В этот раз к ним обратился начальник уезда почти на границе подконтрольных Цанцюн земель. Несколько деревень атаковала саранча, урожай оказался на грани уничтожения, и все традиционные методы борьбы с вредителями оказались бесполезными. Тогда крестьяне убедили чиновника обратиться к заклинателям. И хотя на первый взгляд спасение урожая не имело ничего общего с заклинательством, школа Цанцюн всё-таки отправила учеников для расследования. В конце концов, даже если это было просто стихийное нашествие насекомых, юным адептам любой опыт был полезен. К тому же среди огромного многообразия талисманов существовали и такие, что отпугивали вредителей. А кто разбирается в талисманах лучше, чем пик Цинцзин? Поэтому на миссию отправили Ло Бинхэ, двоих его шисюнов, включая Мин Фаня, и Нин Инъин. Виновником нашествия саранчи оказался цзююй, мелкий демон-вредитель, похожий на зайца с птичьим клювом и змеиным хвостом. Юные адепты Цинцзин быстро определили с чем имеют дело, выследили демона и уничтожили. Благодарности крестьян не было предела, и раз уж праздник Летнего Солнцестояния застал учеников в деревне, после недолгого обсуждения они решили поддаться уговорам местных жителей и задержаться на празднование. Только Ло Бинхэ недовольно поджимал губы на идею шисюнов и шицзе. Он-то надеялся успеть вернуться на Цинцзин и приготовить для учителя традиционные лапшу и цзунцзы на праздник. Но Нин Инъин, пожелавшая посмотреть, как крестьяне отмечают Летнее Солнцестояние, обрушила его планы. Разумеется и Мин Фань с его другом поддержали идею любимой шимей, поэтому Ло Бинхэ не оставалось ничего, кроме как смириться с задержкой. Но кроме желания отметить праздник на Цинцзин с учителем, у Ло Бинхэ имелась ещё одна причина для спешки — ежегодный набор учеников. В Цанцюн новых учеников набирали вскоре после ежегодных Состязаний Двенадцати пиков. И хотя не все Лорды брали учеников каждый год, ворота школы всё равно открывались каждое лето. Лорд Цинцзин как раз относился к тем, кто давно не брал новых учеников. Его нынешние ученики уже подросли и многие из них теперь сами стали заклинателями, самое время взяться за обучение нового поколения. Всё это было в порядке вещей, но Ло Бинхэ всё равно не мог избавиться от раздражения, стоило представить ораву детишек, которым учитель будет уделять гораздо больше внимания, чем своим старшим ученикам. Он должен быть на Цинцзин, рядом с учителем, а не здесь, в этой глухой деревне с глупыми крестьянами в компании глупой шицзе и глупых шисюнов! Мин Фань, предвкушающий праздничную прогулку с шимей, раздражал особенно. — Шиди Ло, — заискивающе обратился к нему шисюн. — Не мог бы ты на вечер чем-нибудь занять Шу-шиди, чтобы он не таскался за мной? Вот, возьми деньги, сходите куда-нибудь. Ло Бинхэ быстро взглянул на протянутую ладонь с монетами. — Ученики Цинцзин должны помнить о приличиях, Мин-шисюн. В какое положение ты поставишь Нин-шицзе, если вы будете одни? — Да я… да мы… ничего подобного, Ло Бинхэ! — запунцовел Мин Фань. — Мы просто погуляем и посидим в лавке. Вы можете ходить неподалёку и сами всё увидите. Ну пожалуйста, шиди. Мне больше не к кому обратиться. Шу-шиди всё испортит, точно тебе говорю, — заныл юноша. Ло Бинхэ тяжело вздохнул, забрал деньги и проворчал: — Должен будешь. — Конечно-конечно, ты всегда можешь на меня рассчитывать! — закивал Мин Фань и, похлопав шиди по плечу, поспешил к стоявшей у лавки с подвесками Нин Инъин, а Ло Бинхэ нехотя поплёлся искать второго шисюна. Вот же задача, и куда в этой дыре можно сходить?***
Украшенная к празднику площадь да несколько торговых улиц — вот и всё, что можно было посмотреть в деревне. Ло Бинхэ, честно выполняя просьбу Мин Фаня, обошёл всю деревню вместе с Шу-шисюном, в очередной раз убедившись, что смотреть в ней нечего, и к вечеру затащил старшего товарища в чайную лавку. Мин Фань и Нин-шицзе сидели в такой же напротив. Заказав чай и закуски, Ло Бинхэ перестал слушать непрекращающуюся болтовню шисюна, недовольного выбором Нин Инъин в пользу Мин Фаня, и, пытаясь хоть как-то себя развлечь, прислушался к разговорам в лавке. Совершенствование обостряло все пять чувств, а потому юноша без труда мог расслышать, о чём шептались на другом конце зала. Пропуская мимо ушей бессмысленные сплетни о чьих-то соседях, прогнозы на урожай после нашествия саранчи, жалобы на налоги и обсуждения чьей-то свадьбы, Ло Бинхэ сам не знал, что искал. Даже не знал, искал ли. Все эти люди, жившие от посадки до сбора урожая были слишком далеки от жизни бессмертных заклинателей, и сферы их интересов совершенно не пересекались. Как обычному заклинателю будет скучно слушать о мулах, рисе и мельницах, так и крестьянин зазевает на рассказе о правильной медитации, особенностях заточки меча или написания талисманов. И крестьяне, и заклинатели были равно важны для гармонии в мире, но это совершенно не означало, что они были обязаны интересоваться жизнью друг друга больше, чем требовалось для их сотрудничества. Каждый выполнял свою работу: крестьяне выращивали рис, заклинатели защищали царство людей от демонов. И всё равно Ло Бинхэ за неимением другого занятия продолжал прислушиваться к разговорам в лавке. Недоброе предчувствие заставляло его быть настороже в разгар праздника. Больше всего вызывало беспокойство то, что он не понимал причины подкрадывающейся тревоги. Пусть демоны в этих краях бывали редко, но всё же бывали. Появление цзююй вполне вписывалось в статистику, что вели на Цанцюн. Просто мелкий, незамеченный патрульными на границе миров демон. Тот же Кожедел больше года назад вызвал больше беспокойства, не говоря уже о нападении демонов на Цюндин под предводительством Ша Хуалин. Но что-то внутри всё равно волновалось. Ло Бинхэ хотел поскорее вернуться на Цинцзин, спросить совета наставника или, по крайней мере, углубиться в книги. Может ли его родство со Священными демонами быть причиной обострённой интуиции, когда речь шла о демонах и их планах? Или так начинал сказываться растущий заклинательский опыт? Ло Бинхэ неторопливо пил чай, вполуха слушая разговоры в лавке и рассеянно кивая болтавшему без умолку шисюну, когда слух зацепился за тихую беседу за соседним столиком, где сидели трое мужчин. — А слышали, что в Цзютане случилось? — спросил один. — Что же? — щёлкая семечки, поинтересовался второй. — Там, говорят, полдеревни вымерло! — Да ну? — скептично отмахнулся третий. — Зуб даю! Напасть какая-то, похлеще нашей, — заспорил первый. — А я слышал, только одну семью убили. И за месяц до этого несколько лесорубов, — заметил тот, что сразу усомнился в словах товарища. — Вот уже толпа народа, — стоял на своём первый. Мужчина с семечками только успевал вертеть головой, глядя на спорящих. Шу-шисюн, наконец, замолк и тоже прислушался, а затем обратился к Ло Бинхэ. — Насколько я помню, Цзютан находится в сфере влияния Цанцюн. Наверное, мы должны проведать их. Это не очень далеко отсюда. Ло Бинхэ, не желая ещё одной задержки, покачал головой. — Сначала нам нужно вернуться и отчитаться об этой миссии. Заодно можем рассказать о том, что слышали. К тому же, если в Цзютане действительно что-то происходит, тогда они скоро сами обратятся к нам. А если нет, то мы просто потеряем время, бросившись в погоню за тенью, положившись лишь на слухи. Мужчины сменили тему и Шу-шисюн, успокоившись, снова завёл свою нескончаемую болтовню.***
Шэнь Цинцю, прикрыв веером пол-лица, внимательно разглядывал докладчика. Некий Ши Цзао слишком часто отводил взгляд, рассказывая о нескольких пропавших в своей деревне, чем невольно вызывал сомнения в своих показаниях. — Как ты считаешь, шиди, что это могло быть? — Глава школы обратился к главному специалисту по демонам. — Слишком много вариантов, нужно больше подробностей. Когда пропадали люди? Что между пропавшими общего? Наш гость сообщил лишь о нескольких пропавших ночью в лесу более месяца назад. Откуда мы вообще можем знать, что за их исчезновением стоит именно демоническая тварь? Но даже если так, большинство демонических тварей нападает ночью. Это ни о чём не говорит. И почему вы обратились к нам так поздно? Теперь, даже если мы пошлём кого-то, найти улики будет трудно, — гневно сощурил глаза Шэнь Цинцю, с высоты своего престола глядя на сжавшегося под его строгим взором мужчину. — Так ведь… работы в поле, столько дел, как же вырваться? — замялся Ши Цзао. — Как посвободнее стало, так и приехал. Да и всё равно, надеялись же мы, что пропавшие сами вернутся, сами искали тоже. — Не стоит так строго, шиди, — мягко пожурил Шэнь Цинцю Юэ Цинъюань. — Если подумать, не всякая тварь отважится напасть на группу взрослых мужчин, а это уже сужает круг подозреваемых. Возможно, стоит кому-то из Лордов отправиться в Цзютан для выяснения обстоятельств? Ши Цзао поспешил вмешаться. — Эм, не уверен, были ли лесорубы вместе в момент нападения, — неуверенно заметил мужчина. — Обычно они находятся недалеко друг от друга во время работы, но… — Вы сказали, что они пропали ночью. Неужели они рубили лес в темноте? — скептично вскинул бровь Шэнь Цинцю. — Ах, возможно они заработались. По крайней мере мы не нашли места стоянки. — Как же вы тогда можете быть уверены, что нападение произошло именно ночью? — прищурила глаза Ци Цинци. — Насколько мы поняли из вашего рассказа, лесорубы ушли в лес на несколько дней и не вернулись в положенный срок, так? — Эм…но…я просто предполагаю, — суетливо развёл руками староста Цзютан. — Вы либо пытаетесь ввести нас в заблуждение, либо что-то недоговариваете, — фыркнул Лю Цингэ. — Честное слово, господа бессмертные, мне больше ничего не известно! — Мы услышали вас, господин Ши. Можете быть спокойны. Скоро мы пришлём к вам кого-нибудь, — мягко улыбнулся Юэ Цинъюань и попросил своего ученика проводить гостя. — Что скажете? — обратился он к Горным Лордам, собрание которых было прервано настоявшим на аудиенции старостой Цзютан. — Одно ясно, что дело нечисто, — ответил Вэй Цинвэй. — Следует отправить туда учеников для расследования. — Да разве ж спустя месяц можно отыскать какие-то следы? — возмутился Шан Цинхуа, хотя его учеников на подобные задания обычно не отправляли. — Если это действительно дело рук нечисти, то какие-то следы должны были остаться. Если нет — прогуляются и вернутся, — пожал плечами Лю Цингэ. — Что ж, тогда так и поступим, — согласился Юэ Цинъюань. — Ученики Цинцзин в последнее время хорошо себя показали, почему бы не отправить их? — повернувшись к Шэнь Цинцю, спросил Глава школы. — Мои ученики теперь за всю школу отдуваться будут? — фыркнул Шэнь Цинцю, в глубине души немного польщённый похвалой в адрес своих подопечных. — Адепты с Байчжань тоже отправятся, — заявил Лю Цингэ. — Этого только не хватало, — закатил глаза Лорд Цинцзин. — Прекрасная идея, шиди Лю. Совместные миссии укрепят взаимоотношения Цинцзин и Байчжань, — заметил Юэ Цинъюань, игнорируя недовольный взгляд шиди. — Отвратительная идея. Без третьей стороны они передерутся и опозорят школу, — отрезал Шэнь Цинцю. — В таком случае, почему бы не послать учеников с ещё одного пика? — тихо предложил Шан Цинхуа. — О, почему бы нам не послать всю школу? — усмехнулся Шэнь Цинцю. — На смех другим орденам. Посмотрите, на поимку одного-единственного монстра Цанцюн отправляет целую толпу! Ци Цинци согласно кивнула. Как обычно, Собрание Горных Лордов превратилось в балаган, и если даже владыки пиков не могли найти общий язык, то чего ожидать от их учеников? — Тогда мы отправим по одному ученику с Цинцзин, Байчжань и, скажем, Аньдин, — подумав, заключил Юэ Цинъюань. — Завтра к полудню пришлите выбранных вами адептов, мой старший ученик даст им соответствующие указания. Если возражений нет, давайте вернёмся к обсуждению нового набора учеников. Каким образом мы будем испытывать поступающих в этом году и сколько учеников каждый Лорд намерен взять? Следует подготовить сметы расходов на новых адептов. Шэнь-шиди, начнём с тебя. — Этот мастер готов взять нескольких учеников, но, пока не закончится ремонт в общежитии, их негде будет разместить. Осмелюсь напомнить, мест не хватает даже уже имеющимся ученикам. Одного из них я был вынужден поселить в пристройке своего дома. Что и говорить о новых адептах? Я бы попросил Шан-шиди заняться этим вопросом в самое ближайшее время. — Шэнь-шисюн, большинство твоих старших учеников постоянно на миссиях, их места свободны, — заметил Шан Цинхуа. — Но ведь они возвращаются. Неужели Шан-шиди хочет, чтобы адепты, зарабатывающие на благо школы, ночевали на улице? — Этот шиди и сам был бы рад побыстрее закончить ремонт на Цинцзин, но нам катастрофически не хватает рук, — пожаловался Лорд Аньдин. — Вечно вам чего-то не хватает, — усмехнулся Лю Цингэ, — то рук, то денег, то времени. — То способностей, — не удержался Шэнь Цинцю, чем вызвал короткий смешок Лорда Байчжань. — Ну знаете ли! Вы только и умеете, что попрекать и приказывать! — возмутился Шан Цинхуа. — Поставьте себя на моё место! — Успокойся, шиди Шан, — миролюбиво поднял руку Юэ Цинъюань. — Возможно, мы можем нанять работников в Шуанху? — Этого ещё не хватало, — раздражённо обмахиваясь веером, проворчал Шэнь Цинцю. — Мой пик не проходной двор. Спор продолжался до самого вечера, что было совершенно неудивительно для Собраний Горных Лордов. Во многом на продолжительность Собраний влияла несговорчивость Лорда Цинцзин, однако если бы у самого Шэнь Цинцю кто-то спросил, почему они почти каждый раз засиживались до заката, заклинатель, не задумываясь, ответил бы, что виной всему непроходимая тупость его шиди и неспособность шисюна сохранять дисциплину. Как бы то ни было, а в свою хижину Шэнь Цинцю вернулся уже после захода солнца, уставший и до крайности раздражённый. В хижине, к удивлению заклинателя, горел свет. Должно быть, Ло Бинхэ с товарищами вернулся. Так скоро? Стоило открыть дверь, как бессмертный почувствовал ни с чем несравнимый аромат пряного мяса и выпечки. Тут же, подтверждая догадку Шэнь Цинцю, из кухонной пристройки послышался звонкий голос ученика: — Учитель? Шэнь Цинцю выдохнул, на губах скользнула тень улыбки. Хоть он и любил уединение, возвращаться туда, где тебя кто-то ждёт, было приятно. Раньше, приходя домой после тяжёлого дня, Шэнь Цинцю довольствовался благодатной тишиной бамбуковой хижины. Он прятался в ней, словно черепаха в панцире. Теперь же по возвращении его обычно ждали вкусный ужин, согретая вода, чистота и порядок, и это было ничуть не хуже, а может — в глубине души Шэнь Цинцю нехотя это признавал, — даже лучше, чем одиночество. — Я дома, — сам не зная зачем, ответил Шэнь Цинцю, проходя в свои комнаты, чтобы сменить тяжёлые многослойные одеяния на лёгкое домашнее ханьфу. Пока Шэнь Цинцю переодевался, Ло Бинхэ накрыл стол. — Этот мастер ожидал тебя только завтра, — занимая своё место, заметил Лорд Цинцзин. — Задание было слишком лёгким, учитель, — улыбнулся Ло Бинхэ. — Мы даже успели отдохнуть перед возвращением. — Вот как. Тогда и следующая миссия не вызовет у тебя затруднений, — усмехнулся заклинатель. — К полудню отнесёшь отчёт на Цюндин и заодно узнаешь у старшего ученика, с кем и когда отправишься на новое задание. — Да, учитель. А новая миссия, она случайно не в Цзютане? Шэнь Цинцю изумлённо поднял бровь, и Ло Бинхэ поспешил пояснить своё предположение. — Этот ученик на последнем задании слышал разговоры о происходящем там. А поскольку Цзютан находится на подконтрольной Цанцюн территории, я подумал, что слухи могли дойти и до нашей школы. Или же кто-то из этой деревни обратился за помощью. — И что же Ло Бинхэ слышал? — принимаясь за трапезу, поинтересовался Шэнь Цинцю. — Ничего особенного. Слухи разнятся. Одни говорят, что вымерло полдеревни, другие — что были убиты лесорубы в лесу и одна семья на окраине деревни. Никаких подробностей нет. Единственное, что мне удалось выяснить — между двумя происшествиями прошёл месяц. Шэнь Цинцю нахмурился. — Принеси лунный календарь. Впрочем, не зная точных дат, установить были ли совершены нападения в полнолуние или новолуние, не представлялось возможным. Кроме того, Шэнь Цинцю встревожило то обстоятельство, что староста деревни не упомянул об ещё одном убийстве в Цзютане. Вдобавок, этот Ши Цзао говорил о пропаже лесорубов, в то время как по слухам их именно убили. Разумеется, верить слухам было нельзя, люди любили приукрашивать истории. Потому руководству Цанцюн в лице Горных Лордов приходилось полагаться только на показания старосты деревни, бывшего официальным лицом. И если подумать, какие причины могли бы заставить мужчину лгать и недоговаривать, если только он сам не был причастен к пропажам людей. Но в таком случае, зачем ему обращаться к заклинателям? Чтобы отвести подозрения? Слишком мало сведений для каких-либо выводов. — Есть ещё кое-что, учитель… — неуверенно начал Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю, отвлекаясь от раздумий, кивнул, давая разрешение продолжать. — Этого ученика не отпускает недоброе предчувствие. Не слишком ли часты в последнее время появления демонов в царстве людей? Шэнь Цинцю прикрыл глаза. Если говорить только о случаях, что расследовала их школа, то появления демонов были лишь ненамного чаще обычного. Но тревожные вести поступали практически со всех орденов, школ и монастырей. Вернувшись с последнего собрания Глав школ, Юэ Цинъюань поделился со своими шиди, что тревога среди заклинателей всё усиливается. Многие ордены отмечали, что активность демонов возрастает, но, даже зная о проблеме, заклинатели не могли прийти к какому-то единому решению. Оно и не удивительно. Если даже Горные Лорды, решая бытовые вопросы внутри школы, редко быстро сходились во мнении, как лучше поступить, что говорить о главах школ и орденов? У каждого ордена были свои интересы и свои возможности. Даже очевидное решение усилить патруль на границе миров, выделив людей и деньги с каждого ордена, не нашло всеобщей поддержки. Одни жаловались на нехватку опытных заклинателей, другие не могли позволить себе лишние траты, третьи и вовсе не видели необходимости в усилении защиты, поскольку ситуация оставалась под контролем. Также не следовало забывать и о том, что небольшое усиление демонической активности в целом было только на руку большинству орденов, ведь в наиболее спокойные годы чиновники начинали задаваться вопросом, а не слишком ли много трат уходит на ордены заклинателей? В смутные времена они расцветали. Чем больше нападений демонов, тем более востребованы услуги заклинателей, и тем больше зарабатывали школы и ордены. Дворец Хуаньхуа стал богатейшим из орденов после битвы при Байлу, когда стараниями старого господина дворца Священный демон Таньлан Цзюнь был повергнут и заточён под горой. Благодарные чиновники щедро воздали старому мастеру и дворцу Хуаньхуа за отведённую от мира людей угрозу. И это не говоря о том, какую потрясающую репутацию на долгие годы обеспечил себе Хуаньхуа. За такую услугу перед миром людей чиновники и заклинатели прочих орденов закрывали глаза на мелкие скандалы и неудобные слухи, время от времени возникающие вокруг Хуаньхуа. Проще говоря, смута и угроза людям помогла Хуаньхуа возвыситься, прочно утвердив свои позиции среди прочих орденов. Не исключено, что и остальные школы были бы не прочь повторить успех золотого дворца, ведь, как ни посмотри, чем лучше заклинатели работали и чем меньше становилось демонов, тем менее востребованы становились сами заклинатели, а потому грядущие неспокойные времена были выгодны практически всем орденам. Кроме того, последние потрясения в мире заклинателей произошли шестнадцать лет назад, во время битвы при Байлу, и именно после неё произошел передел территориального влияния школ и орденов. Хуаньхуа получил под свою протекцию наибольшие территории, а значит мог зарабатывать больше всех. Нахождение на подконтрольной какому-либо ордену территории не означало, что этот орден, в случае нападения, будет помогать тебе безвозмездно. Вовсе нет. Крупные богатые города заключали со школами договора и ежегодно платили им внушительный налог, тем самым обеспечивая себе защиту. Деревни и города поменьше договоров обычно не заключали, а обращались к заклинателям по необходимости. В таком случае, деньги собирали или жители этого города или деревни, либо какой-нибудь богач брал на себя расходы. Конечно, необязательно было обращаться в тот орден, в сфере влияния которого ты находишься, но заклинатели, не желая создавать конфликты и обострять конкуренцию, крайне редко принимали заказы с чужих территорий. Однако, всё это было выгодно только крупным школам и орденам. Многие мелкие школы испытывали недостаток средств из-за ограниченных территорий, и, не обладая достаточным количеством заказов, не могли заработать себе громкую репутацию, чтобы потеснить ордена покрупнее. Единственным выходом для таких школ стала бы новая смута, которая могла бы привести к новому переделу сфер влияния. Кому это могло быть выгодно? Так или иначе, всем. Всем, включая ненасытный Хуаньхуа. Были ли демоны настоящим и единственным источником угрозы? Только в случае появления нового императора демонов, что весьма маловероятно. Поэтому, пока главы школ гадали, что заставило демонов в последнее время всё чаще нарушать границы миров, Шэнь Цинцю размышлял, какой орден выигрывает от этого больше всего. Ло Бинхэ терпеливо ждал ответа, и Шэнь Цинцю, подумав, сказал: — Не всегда истинная личность врага очевидна, Ло Бинхэ. Хотя демоны считаются естественными врагами человеческой расы, люди часто забывают, что являются друг другу бóльшей угрозой, нежели демоны. — Учитель считает… что за этим стоит какой-то орден? — округлил глаза Ло Бинхэ. — Не исключаю такой возможности, — поправил ученика Лорд Цинцзин. — Чаще всего враг оказывается куда ближе, чем ты ожидаешь, — заклинатель внимательно посмотрел на юношу и, усмехнувшись, добавил: — Как бы то ни было, с подобными вопросами разберутся без тебя, Ло Бинхэ. Лучше подготовься к своей завтрашней миссии, — сухо посоветовал заклинатель. — Да, учитель, — вежливо склонил голову Ло Бинхэ.***
Ло Бинхэ спешил на Цинцзин со всей возможной при его нынешнем уровне совершенствования скорости. Оставив шисюнов и шицзе далеко позади, он успел не только вернуться в школу до заката, но и приготовить ужин к возвращению учителя. Хоть Шэнь Цинцю и был теперь личным наставником Ло Бинхэ, проводить больше времени с учителем не получалось, поскольку Ло Бинхэ в числе лучших учеников постоянно отправляли на миссии. Поэтому разве мог юноша отказать себе в такой малости, как ужин с учителем? Тем более теперь, когда Лорд Цинцзин окончательно свыкся с его обществом. Раньше, не считая времени, когда заклинатель был болен, Шэнь Цинцю всегда следил за своим обликом возвышенного бессмертного, даже оставаясь с учеником наедине. Теперь же Горный Лорд позволял себе ходить при ученике в одном лёгком нижнем ханьфу, с распущенными волосами, а порой даже босиком, заставляя сердце ученика взволнованно трепетать. С момента поступления в школу Ло Бинхэ восхищался наставником, его холодной недоступной красотой истинного бессмертного. Но открыв его другую, скрытую от чужих глаз сторону, Ло Бинхэ ни капли не разочаровался. Напротив, узнав, каким домашним и почти мягким может быть учитель, он ревностно берёг его тайный для всех образ. И как сложно было оторваться от любования наставником, чтобы спросить о том, что волнует. Увы, слова Шэнь Цинцю не успокоили юношу, но наоборот, усилили его беспокойство. Когда учитель внимательно посмотрел на него и сказал, что враг может оказаться поблизости, в первый миг Ло Бинхэ решил, что заклинатель говорит о нём. В голове проскользнула страшная мысль, неужели учитель подозревает о его демонической сущности? Юношу едва не прошиб холодный пот, он был уже готов пасть на колени перед наставником и вымаливать прощение, как тот вдруг сменил тему и завершил разговор, после чего неторопливо доел свою порцию и отправился на покой, оставив недоумевающего ученика гадать, что же учитель имел в виду. Тревожные мысли не отпустили юношу и на следующий день. Хотя он честно пытался отвлечься, проведя полночи за трактатами о демонических тварях, чья активность была связана с лунными циклами, на утро, готовя завтрак учителю, Ло Бинхэ не переставал думать об их разговоре накануне. Долго ли он сможет скрывать свою демоническую сущность, живя под боком у виднейшего специалиста по демонам? И Ло Бинхэ был бы рад открыть учителю свою тайну, будь он уверен, что это не положит конец их отношениям. Так Ло Бинхэ вновь мысленно возвращался к своему изначальному плану стать для Цанцюн и, в особенности, для Лорда Цинцзин настолько ценным, чтобы в случае раскрытия происхождения юноши, вопрос о его дальнейшей судьбе и уместности нахождения в школе даже не поднимался. Впрочем, главное, чтобы не отвернулся учитель, на мнение остальных можно закрыть глаза. Даже если бы все его возненавидели, Ло Бинхэ знал, что сможет это пережить, если с ним останется хоть один дорогой ему человек. Так было в детстве, когда он мог найти утешение в объятьях матушки, так было в первые годы на Цинцзин, когда поддержка Нин Инъин была для него единственным лучом надежды в беспросветном мраке отчаяния. Вот только теперь, когда ставки стали выше, а матушки не стало, одной добросердечной шицзе Ло Бинхэ бы не хватило. Тем более теперь у Нин Инъин был Мин Фань. И в любом случае, с какой бы нежностью он ни относился к подруге, это не могло сравниться с возвышенными и в то же время запретными чувствами, что у него вызывал Шэнь Цинцю. Ещё когда Ло Бинхэ впервые ступил на порог школы, впервые увидел Владыку Цинцзин, он был потрясён до глубины души. А когда наставник из всех выбрал именно его, Ло Бинхэ ощутил ни с чем несравнимый восторг и был преисполнен благодарности учителю. Это чувство было столь сильным, что не смогло полностью угаснуть, несмотря на всё, что Ло Бинхэ пришлось вынести по воле учителя. Вместо того чтобы затаить обиду на заклинателя, как на прочих обидчиков, Ло Бинхэ продолжал про себя оправдывать Шэнь Цинцю, ища объяснения его поступкам и справедливость в жестоком обращении. И когда спустя несколько лет старания юноши были вознаграждены внезапным доверием и вниманием со стороны бессмертного, Ло Бинхэ ощущал себя путником, пересекшим пустыню и обнаружившим благоуханный оазис. Все похороненные под слоем обид светлые чувства вспыхнули с новой силой. Каждый день с учителем был словно благословлён небесами. И Ло Бинхэ отчаянно надеялся, что это никогда не закончится. Разве можно, пережив столь тяжёлое путешествие, добровольно покинуть островок спокойствия, чтобы подвергнуть себя новым страшным испытаниям? За этими размышлениями пролетело утро. Ло Бинхэ едва успел дописать отчёт о последней миссии, как настало время отправляться на Цюндин. Перепроверив своё снаряжение, юноша, отбрасывая мрачные мысли на потом, отправился на новое задание. В конце концов, пока он не придумает план получше, следует придерживаться старого и зарабатывать очки репутации перед школой, миром заклинателей и учителем.***
Собранная команда для расследования в Цзютане отправилась на миссию после обеда. Ло Бинхэ от своих новых сокомандников в восторге не был. Не сказать, что он был в восторге от старых, но к тем он, по крайней мере, привык и знал, как с ними наиболее эффективно работать. Поэтому не совсем понимал мотивы руководства школы, решившего отправить на миссию адептов с разных пиков. Ван Чжао, высокий крепкий юноша, бывший на год старше Ло Бинхэ, обучался на Байчжань. И возраст, и родной пик не позволяли ему признавать Ло Бинхэ авторитетом, что конечно же не облегчало юноше задачу. На миссиях со своими шисюнами Ло Бинхэ, даже не будучи старшим, часто брал на себя инициативу и привык, если не прямым приказом, то хотя бы убеждением вынуждать остальных подчиняться. За прошедший год он обзавёлся крепкой репутацией на своём пике, что позволяло ему командовать шисюнами, и умудряться делать это так, чтобы они сами охотно признавали его лидером, идя им на уступки и потакая их желанию проявить себя там, где самому Ло Бинхэ это было безразлично. С новыми сокомандниками приходилось выстраивать отношения заново, что несколько раздражало Ло Бинхэ. И мало ему было Ван Чжао с Байчжань, — тот хотя бы являлся одним из лучших бойцов своего поколения, — третьим адептом на эту миссию выбрали Вэй Минцзяня с Аньдин. Способный, но трусоватый юноша, что вполне простительно, учитывая специфику его пика, отвечающего за снабжение и не выступающего на передовой. Работать в команде, где все друг друга едва знают, сложно. Ещё сложнее, если в такой команде есть соперники. Хоть отношения между Цинцзин и Байчжань в последнее время можно было назвать натянуто-мирными, память о взаимной вражде ещё не скоро угаснет. Кроме того, Ван Чжао и Ло Бинхэ связывало личное соперничество с последних Состязаний Двенадцати пиков. И потому Ло Бинхэ всё больше недоумевал, кому пришло в голову поставить учеников с Цинцзин и Байчжань в одну команду? И почему к ним приставили бесполезного адепта с Аньдин? Бесполезного в том смысле, что в случае драки между Ло Бинхэ и Ван Чжао, Вэй Минцзянь не полезет их разнимать, а отойдёт подальше, и поступит разумно — всё равно сил остановить сильнейших адептов нового поколения не хватит, а лезть под горячую руку охоты мало. Напряжение между Ло Бинхэ и Ван Чжао ощущалось с самого начала миссии. И о чём только думали Горные Лорды? Как бы то ни было, Ло Бинхэ и не рассчитывал на новых товарищей. Лишь бы не мешались. Чем быстрее они закончат, тем скорее вернутся в школу. Полёт на мечах на внушительной высоте к разговорам не располагал, а потому и споров во время путешествия не возникало. Но как только солнце село, юным заклинателям пришлось спуститься на землю и, освещая себе дорогу горящими талисманами, идти в Цзютан пешком. В деревню юные заклинатели пришли поздней ночью. Ни в одном доме свет уже не горел. Ван Чжао сверился с картой, подсвечивая себе талисманом. — Похоже, мы на месте, — заключил он. Ло Бинхэ молча кивнул. Сам он видел указатели с названием деревни ещё по пути сюда, но не говорил об этом спутникам, не желая заострять их внимание на своём куда более совершенном зрении. Демоническая кровь постепенно всё больше себя проявляла. Даже теперь, несмотря на полную темноту, Ло Бинхэ мог бы обойтись без талисманов, довольствуясь только тусклым светом звёзд. Но при посторонних демонстрировать свои способности юноша не собирался. Конечно же, в первую очередь стоило позаботиться о ночлеге. Поскольку староста деревни возвращался домой пешком, он не мог так быстро пересечь расстояние между школой и Цзютаном, а потому не мог и подготовиться к прибытию заклинателей. Разумеется, юные адепты об этом знали. Всё-таки Горных Лордов смутили показания Ши Цзао, а потому было решено провести расследование до возвращения старосты в деревню. — Заночуем здесь, — решил Ван Чжао, присматриваясь к раскидистому дереву, и обернулся к Вэй Минцзяню: — Эй, как тебя там, Вэй, подготовь нам место для ночлега. — Вэй-шиди не твой слуга, — с прохладцей в голосе заметил Ло Бинхэ. — И нет причин ночевать на улице. Мы можем попроситься к кому-то из местных или же переночевать в храме. Цзютан достаточно большая деревня, здесь должен быть свой храм. — Много мороки, остаёмся здесь, — отрезал Ван Чжао. — Пока мы не знаем, с чем имеем дело, оставаться ночью в лесу несколько неосмотрительно, — стараясь оставаться вежливым, возразил Ло Бинхэ. Ему и самому хотелось побыстрее найти место ночлега и бессмысленный спор только оттягивал момент отдыха после долгого полёта. — Вдруг эта тварь нападёт на нас? — вторил ему Вэй Минцзянь, даже шагнувший ближе к Ло Бинхэ. — Тем лучше, — фыркнул Ван Чжао. — Не придётся тратить время на её поиски. Ло Бинхэ устало потёр переносицу. В этом фундаментальном различии в подходах к делу и крылась неспособность адептов Цинцзин и Байчжань найти общий язык. Никто с Цинцзин не подверг бы сомнению мысль о том, что сначала нужно собрать все имеющиеся сведения, затем обговорить с товарищами — если таковые имеются, —стратегию, распределить обязанности и уже потом, придерживаясь плана, начать охоту. Для адептов Байчжань всё это было пустой тратой времени и сил. Их не интересовало, с чем они имеют дело. Они шли в бой против любого противника. Какая разница, на кого и как часто охотится демон, если ему суждено погибнуть от меча заклинателя? Зачем изучать демонов, если собираешься их уничтожать. Нет стратегии надёжней, чем собственный меч. Нет плана более действенного, чем нападение. Примерно такой философии придерживались адепты Байчжань, и их мышление в корне отличалось от мышления адептов Цинцзин. Именно это, по мнению Ло Бинхэ, было первопричиной многовековой вражды двух пиков, неспособных прийти к взаимопониманию. При разных Лордах эта вражда могла ослабевать или усиливаться, но никогда полностью не исчезала. Ло Бинхэ пытался придумать, какие доводы могли бы убедить Ван Чжао, когда тот, глядя на соперника, усмехнулся: — Только не говорите мне, что лучший ученик этого года испугался. Разумеется лишённой зачатков здравого смысла обезьяне с Байчжань единственным объяснением виделась трусость. Ло Бинхэ глубоко вздохнул, борясь с усиливающимся раздражением. Теперь он понимал, как его остроумный учитель умудрялся проигрывать в спорах с Лю Цингэ. Что можно противопоставить таким аргументам? — Хорошо, — фальшиво улыбнулся Ло Бинхэ. — Оставайся здесь, а мы с Вэй-шиди пойдём искать крышу над головой, — с этими словами он, приобняв Вэй Минцзяня за плечо, пошёл в сторону темнеющих силуэтов домов. Обернувшись, он, с самой доброй улыбкой, бросил напоследок: — Очень надеюсь, что пойдёт дождь. Не успели Ло Бинхэ и Вэй Минцзянь пройти и половину пути, разделявшего окраину леса с первыми домами, как их догнал Ван Чжао. — Что такое? — деланно удивился Ло Бинхэ. — Неужели Ван-шиди испугался? — Вот ещё, — усмехнулся Ван Чжао. — Я просто… решил не оставлять вас без присмотра. Мало ли что… А у вас ещё недостаточно опыта. Всё-таки я старше. Ло Бинхэ закатил глаза, но ничего не сказал, не желая спорить. Трое юношей вошли в деревню. Как оказалось, заклинателей ждали. Впереди замаячил тусклый свет фонаря и вскоре им навстречу вышел Ши Цзао. — Как хорошо, что вы так скоро прибыли! — широко улыбаясь, воскликнул староста. — Проходите в дом, вы, должно быть, устали с дороги. Ужин уже готов. — Это было бы весьма кстати, — довольно покивал Вэй Минцзянь. — Покорнейше благодарим вас. Пока Вэй Минцзянь со старостой рассыпались во взаимных любезностях, шедшие за ними Ло Бинхэ с Ван Чжао с одинаковой настороженностью переглянулись. Что-то здесь было нечисто. Как простой человек так быстро пересёк горы, разделявшие Цанцюн и Цзютан? Хоть у него и был день форы, всё равно даже верхом дорога заняла бы, по меньшей мере, четыре дня. Тем не менее, не ощущая никаких явных следов демонической энергии, юные заклинатели прошли в дом старосты, где их ждал накрытый стол и приготовленные постели. — Вы один живёте? — оглядывая разнообразие блюд на столе, поинтересовался Ло Бинхэ. — Да. Оттого немного боязно в последнее время, — неловко улыбаясь, пожаловался Ши Цзао. — Но прошу вас, проходите, угощайтесь. Вэй Минцзянь с удовольствием удовлетворил просьбу старосты, не переставая нахваливать еду, а вот Ло Бинхэ, как и Ван Чжао, к еде не притронулись. И когда противостоять уговорам хозяина дома было уже невозможно, Ло Бинхэ с извиняющейся улыбкой, ответил: — Мы ценим ваши старания, но дело в том, что сейчас мы с шиди практикуем инедию. Ответ, казалось, несколько расстроил Ши Цзао, но он продолжал радушно улыбаться гостям. По крайней мере, он перестал доставать Ло Бинхэ с Ван Чжао, сосредоточив своё гостеприимство на Вэй Минцзяне. Ван Чжао, слушая их непринуждённый разговор, несколько раз пытался задать вопросы касающиеся расследования, но собеседник ловко уходил от темы и юноша всё больше мрачнел. Ло Бинхэ слушал вполуха. Куда больше внимания привлекал лёгкий гнилостный запах, идущий от еды. Вопросов в голове юноши становилось всё больше, и он был уверен, что не хочет задавать их хозяину дома.***
В последний раз Шэнь Цинцю был в Шуанху во время миссии по устранению Кожедела, разумеется, совершенно не с той целью, что он спускался в город во времена ученичества. Став Горным Лордом, ему пришлось отказаться от многих старых привычек. Впрочем, не считая приятной компании девушек, других причин для посещения улицы красных фонарей у него, после занятия престола Цинцзин, не было. Это в пору ученичества он нередко собирал слухи, в том числе и о своих шисюнах, которые тоже порой спускались в город развлечься. Шэнь Цинцю никогда не делил людей на своих и чужих. Был только он и остальные. Остальные могли быть ему полезны, а могли представлять опасность. Никого из соучеников он не считал товарищем и уж тем более другом, все они были его соперниками на пути к цели. Поэтому он не только своим умом, трудолюбием и старанием заслужил внимание предыдущего Лорда Цинцзин, но также не брезговал иными методами по устранению конкурентов. Узнавая чьи-то постыдные тайны, он не стеснялся угрожать и шантажировать, добивался исключения наиболее талантливых адептов, клеветал. Они сами виноваты, что оказались слишком слабыми и глупыми, чтобы ответить ему тем же. Но все эти козни и интриги остались в прошлом. Больше не было нужды пятнать свою репутацию ради титула. Поэтому, став новым Горным Лордом, Шэнь Цинцю спускался в Шуанху исключительно по делам школы или пика. И всё-таки настал день, когда ему пришлось вспомнить о старых навыках. Вопрос ученика и собственные недавние размышления требовали ответов. И если не удавалось найти их официальным путём, приходилось действовать по старинке: слушая разговоры в винных лавках, общаясь со шлюхами дорогих борделей, через которые проходило множество отнюдь не бедных людей, в том числе и заклинателей. Этот метод походил на добычу золота в ручье. Следовало запастись терпением, и лишь долго промывая песок, можно было обнаружить крупинки золота. Шэнь Цинцю пока что сам не знал, что искал. Ему требовались слухи обо всех хоть сколь-нибудь значимых орденах, обо всех видных заклинателях. Кто с кем дружен, кто с кем враждует, кто у кого под протекцией, кто был замечен в связях с преступными элементами, к кому слишком часто ездят на приёмы чиновники. Когда-то будучи в самом низу пищевой цепи, Шэнь Цинцю знал всю подноготную мира заклинателей. Он имел представление о том, кто на кого работает, кто чьим покровительством пользуется, кто не брезгует грязными методами и услугами тёмных заклинателей, а кого невозможно подкупить. Он был шестёркой, и от этих знаний во многом зависела его полезность и, следовательно, его жизнь. Но выбравшись с самого дна жизни, Шэнь Цинцю предпочёл забыть о прошлом, запереться в своей бамбуковой хижине, в надежде, что все кто мог бы связать имя канавной крысы Шэнь Цзю с именем Горного Лорда Цинцзин Мастером Сюя Шэнь Цинцю, сдохнут или забудут его лицо. Поэтому ему не хотелось возвращаться за старое и подвергать риску чистоту своей репутации. Но чутьё подсказывало, что скоро грядут перемены, что-то назревает, и Шэнь Цинцю хотел бы убедиться, что его школу минует буря. Юэ Цинъюань не силён в интригах и подпольных играх. Кому-то придётся взять на себя эту роль и отвести от школы угрозу, если таковая есть. Идти в бордель Шэнь Цинцю пока что не решился. Возможно, позже, и, скорее всего, в другом городе, где его меньше знают на лицо. Даже для посещения винной лавки Горный Лорд сменил одежду, а лицо скрыл капюшоном. И пришёл Шэнь Цинцю раньше, чем народ стал собираться. Обычно лавка заполнялась людьми к вечеру, но заклинатель намеренно пришёл днём. Слухи за час не собираются. Он намеревался просидеть в лавке до поздней ночи, выбрав себе самый укромный уголок и заплатив хозяину, чтобы его не беспокоили. Однако планам Горного Лорда не суждено было сбыться. Едва зайдя в лавку и оглядевшись, Шэнь Цинцю заметил знакомое лицо. Но разве этот человек не должен быть далеко отсюда? С нехорошим предчувствием заклинатель стремительно подошёл к задержавшемуся в городе Ши Цзао, старосте Цзютана. — Что вы здесь делаете? — прищурив глаза, строго спросил Шэнь Цинцю. Ши Цзао поднял на мужчину пьяный взгляд. — Он обманул меня… Я теперь это понял… Он обманул меня… — О ком вы говорите? — нахмурился Лорд Цинцзин. Ши Цзао словно не слышал его. — Он не вернёт их… Моя жена и дочь… Он обещал, что вернёт, если я всё сделаю… — Что на самом деле произошло в Цзютане? — с нажимом спросил Шэнь Цинцю, встав напротив плачущего старосты. — Отвечай, — холодно процедил он. — Цзютана… больше нет. Никого нет…***
Превозмогая брезгливость, Шэнь Цинцю за шиворот притащил пьяного вусмерть старосту на Цяньцао, где Му Цинфан почти час приводил несчастного в порядок, отпаивая настойками, чтобы тот быстрее протрезвел. За это время Лорд Цинцзин успел послать весточку на Цюндин с требованием срочно созвать внеочередное собрание. Предчувствие подсказывало, что ситуация безотлагательная и время шло не то что на часы — на минуты. И Шэнь Цинцю сам бы сорвался вдогонку за посланными на миссию адептами, но прежде всего необходимо было выяснить, что за напасть завелась в Цзютане. — Что стряслось? — одним из первых явившись в зал собраний, недовольно поинтересовался Лю Цингэ. Его, как и прочих Лордов, бесцеремонно отвлекли от дел. — Давайте подождём, пока все соберутся, после чего Шэнь-шиди объяснит, чем вызвана срочность, — мягко ответил Юэ Цинъюань. Горные Лорды всё прибывали, оставался только Му Цинфан. Он пришёл последним, а вместе с ним бледный и трясущийся Ши Цзао. — Объяснять буду не я, — наконец, подал голос Шэнь Цинцю и, кивнув в сторону старосты, добавил: — Он. Ши Цзао вышел в середину зала и хлопнулся на колени. — Простите, господа бессмертные! Я… я намеренно ввёл вас в заблуждение! Он… он обещал, что вернёт мою жену и дочь, если я приведу к нему заклинателей… не очень сильных, для начала. Я знал, что он лжёт… и всё же… — По существу, — поторопил Лю Цингэ. — Господин Ши Цзао, — непривычно строго обратился к старосте Юэ Цинъюань. — Прошу вас, успокойтесь и расскажите всё с самого начала. Ши Цзао глубоко вздохнул и, взяв себя в руки, начал рассказ. — Всё началось два месяца назад… Чем дольше Горные Лорды слушали, тем мрачнее становились их лица. По рассказу старосты выходило, что всё действительно началось с убийства лесорубов, после которого примерно месяц ничего не происходило. Потом погибла целая семья. Через две недели, в дождливую ночь, убитыми оказались сразу несколько семей. Староста несколько раз посылал людей в Цанцюн, но никто из них не вернулся. Убийства происходили всё чаще и чаще. Собаки по ночам лаяли и выли, срывались с привязей и убегали в лес, подальше от деревни. Но было ещё кое-что, что заметил Ши Цзао за эти два с лишним месяца. Перед тем, как очередную жертву находили мёртвой, она странно себя вела. Незадолго до смерти люди начинали вести себя слишком дружелюбно и постоянно улыбались. Неделю назад жена и дочь Ши Цзао встали утром с широкими улыбками на лице. Они работали улыбаясь, ели, не прекращая улыбаться и укладывались спать со всё той же улыбкой. Ши Цзао, не выдержав этого зрелища, сам засобирался в Цанцюн на следующий же день в надежде успеть до гибели семьи. И как только он подошёл попрощаться с ними перед дорогой, не зная, сможет ли добраться до заклинателей, жена и дочь исчезли прямо у него на глазах, а вместо них появилась его улыбающаяся копия, которая и сообщила едва не поседевшему мужчине, что позволит ему уйти и вернёт семью, если тот приведёт в Цзютан новых людей, желательно молодых и неопытных заклинателей. Двойник даже объяснил, как преподнести заклинателям историю так, чтобы те не переполошились и отправили на миссию учеников. — Ваши жена и дочь давно мертвы, — дослушав, мрачно заключил Шэнь Цинцю. — Скорее всего остальные жители Цзютана тоже. Немногие демоны обладают подобным коварством. А принимать сразу множество обличий способен лишь один. — Это безлунная многоликая многоножка, — ещё мрачнее заключил Юэ Цинъюань. — Следует немедленно отправиться за учениками. Быть может, мы ещё успеем… — Сегодня новолуние, — поднимаясь с места и на ходу доставая Сюя, напомнил Шэнь Цинцю.***
Староста поселил юных заклинателей в свободной комнате и, пожелав приятных снов, удалился. Стоило дверям закрыться, как Ло Бинхэ тут же достал свой арсенал талисманов. Ван Чжао тоже подготовился — он сразу достал меч и, похоже, совершенно не собирался спать. — Что-то этот Ши Цзао не внушает доверия, — поделился юноша. — Ещё бы демон такого уровня его внушал, — нервно усмехнулся Ло Бинхэ, оклеивая периметр защитными талисманами. — Демон? — Ван Чжао округлил глаза. — Полагаю, настоящий Ши Цзао ещё в пути. А демон занял его место. Не уверен, знают ли об этом жители деревни, но сейчас идти выяснять это не стоит. — Почему? — Потому что сегодня новолуние, — вздохнул Ло Бинхэ. — Я пока не уверен, но вероятно мы столкнулись с… эй, что с Вэй-шиди? Ван Чжао обернулся и подошёл к Вэй Минцзюню. Тот сладко спал и улыбался во сне. — Эй, нашёл время спать! А ну вставай! — прикрикнул на товарища Ван Чжао. — Не трогай, — покачал головой Ло Бинхэ. — Всё-таки еда была отравлена ядом этого демона. — И ты не остановил его?! — возмутился Ван Чжао. — Я не был уверен. Кроме того, нельзя было вызывать подозрений у демона. — Да что это за тварь такая? — Полагаю… нет, теперь я уверен. Это безлунная многоликая многоножка, — спокойно ответил Ло Бинхэ и, поняв, что Байчжань в очередной раз оправдывает свою репутацию, а шиди название демона ни о чём не говорит, продолжил: — Этот демон активен в безлунные ночи, в новолуние и ненастье. В новолуние он сильнее всего. Но также на силу влияет, так скажем, его сытость. А многоножка очень прожорливая. Она может принимать обличье съеденного человека и даже нескольких людей сразу. За это её и прозвали многоликой. Чем сильнее многоножка, тем большее количество людей она может имитировать. Был случай несколько сотен лет назад, когда одна многоножка имитировала целый небольшой город. Она долго не вызывала подозрений и люди продолжали ехать в тот город, пока вести об исчезновениях не стали слишком частыми. Но безлунная многоножка не сразу съедает людей, сначала она отравляет их. Сейчас внутри Вэй-шиди яд многоножки подготавливает его к употреблению. Если не дать ему противоядие в ближайшее время, яд продолжит действие, в теле Вэй-шиди начнут образовываться газы, после чего его разорвёт изнутри. Он попросту лопнет. Мягкое мясо многоножка съест. Если ей понадобятся новые облики, то после употребления она легко сможет принять облик жертвы, а также обличье тех, кого жертва хорошо знала. Полагаю, недавно она съела кого-то из близких Ши Цзао, потому и смогла принять его облик, — Ло Бинхэ снова вздохнул. — Нам нужно продержаться до рассвета. Днём многоножка либо спит, либо прячется от солнца. По крайней мере, она не сунется на улицу. — Если мы выдвинемся завтра утром, то будем в Цанцюн только вечером. Вэй-шисюн протянет? — уточнил Ван Чжао. — Кто знает, — пожал плечами Ло Бинхэ. — Тогда мы должны сразиться с демоном и поспешить обратно, — Ван Чжао воинственно направился к двери. — Стой! — громко зашипел Ло Бинхэ, увидев как шиди потянулся к талисманам. — Наших сил не хватит, чтобы одолеть демона такого уровня. Тем более сегодня. — Полагаешь, она будет ждать? — тихо спросил кто-то сзади. Ло Бинхэ и Ван Чжао мгновенно обернулись. Вэй Минцзюнь сидел с закрытыми глазами и улыбался. Голова юноши резко упала на бок. Его замершие в ужасе товарищи невольно отпрянули. Первым взял себя в руки Ло Бинхэ. Достав пачку талисманов очищения, он бросил их в сторону шиди. Тем временем и Ван Чжао вспомнил, что он заклинатель. Перехватив меч, он ринулся на шисюна. — Стой! Это всё ещё Вэй-шиди! — едва успел остановить сокомандника Ло Бинхэ. Ван Чжао остановился, растерянно переводя взгляд с Ло Бинхэ на корчившегося с улыбкой на лице Вэй Минцзюня. Помедлив, юноша опустил меч. — Что нам теперь делать? Ло Бинхэ был бы не против и сам узнать ответ. Прежде ему не доводилось слышать о том, что безлунная многоножка способна управлять своими жертвами. С другой стороны, этот демон появлялся в мире людей слишком редко, чтобы о нём были полноценные сведения. Размышления юноши прервал грохот. Кто-то со всей силы ударил в дверь. Затем снова и снова. Будто кто-то бросался на дверь всем телом. Дерево затрещало, сияющие талисманы прерывисто замерцали. Ло Бинхэ, достав меч, встал напротив двери. — Приглядывай за шиди, — бросил он через плечо и приготовился к бою.***
Лететь в темноте, практически вслепую, однозначно было не самым приятным опытом в жизни Шэнь Цинцю. Особенно если темп задавал Лю Цингэ. Угнаться за ним и одновременно пытаться разглядеть местность внизу, чтобы не пропустить нужную деревню, казалось чем-то на грани возможного даже для заклинателя уровня Горного Лорда. Но Шэнь Цинцю уступать своему давнему сопернику не намеревался. Тем более в нынешних обстоятельствах, когда каждая минута промедления могла стоить жизни учеников Цанцюн и жителей деревни, если последние не погибли раньше. Именно из-за срочности вперёд отправились Лорды Байчжань и Цинцзин. Сразу из зала собраний. Уже удалившись от школы на значительное расстояние, Шэнь Цинцю вспомнил, что так и не успел переодеться и сменить маскировку на одеяния, достойные Горного Лорда. Отчасти это помогало теперь. В простой и лёгкой одежде было легче лететь. Однако в своих обычных одеяниях заклинателю однозначно было бы теплее. Следом за Шэнь Цинцю и Лю Цингэ должны были отправиться Лорды Цяньцао и Ваньцзянь. Конечно, безлунная многоликая многоножка не была настолько сильным демоном, чтобы для её уничтожения потребовались аж четверо Горных Лордов. Хватило бы и одного Лю Цингэ или Шэнь Цинцю. Но эта демоническая тварь славилась своей коварностью и непредсказуемостью, сгубившей многих сильных заклинателей, а потому следовало перестраховаться. Кроме того, речь шла о спасении учеников. Одному Лорду было бы затруднительно сражаться с демоном и оказывать помощь ученикам, если таковая потребуется. Главное, чтобы было кому оказывать… Шэнь Цинцю не допускал мысли, что с Ло Бинхэ может что-то случиться. Идиоты с Аньдин и Байчжань могут погибнуть, но только не Ло Бинхэ. Этот мальчишка не дурак и слишком похож на учителя, чтобы всерьёз беспокоиться о нём. Но Шэнь Цинцю отчего-то беспокоился. Тревога сжимала сердце. Если с его щенком, с его лучшим учеником, на которого он потратил столько сил и времени вдруг что-то произойдёт, если Ло Бинхэ серьёзно пострадает или… Тогда Шэнь Цинцю из-под земли достанет этого Ши Цзао, заставит проглотить тысячу игл, и пока тот будет подыхать в муках, исполосует его так, что он забудет имена своих жены, дочери и даже матери!***
К удивлению Ло Бинхэ первую атаку талисманы выдержали. Либо демон хотел поиграть со своими жертвами, всё равно до рассвета ещё далеко — у многоножки имелось достаточно времени, чтобы повеселиться. — Они выдержат? — кивнув на талисманы, с надеждой спросил Ван Чжао. — Будем надеяться, — пожал плечами Ло Бинхэ. Про себя юноша размышлял, как им выбраться из сложившейся ситуации. Лучшим решением было бы дождаться рассвета, а потом выбраться через окно и лететь в Цанцюн. Однако Вэй Минцзянь мог не протянуть до следующего вечера. И защитные талисманы едва ли выдержат мощь отожравшейся многоножки. — Почему она не напала сразу? — Ван Чжао снова отвлёк шисюна от раздумий. — Ждала, когда начнёт действовать яд на Вэй-шиди. Может, надеялась, что и мы с тобой уснём. Отравить нас она могла и другим способом, пока мы бы спали, — несколько раздражённо ответил Ло Бинхэ. — И что она теперь будет делать? — Очевидно сдастся, а утром проводит до окраины деревни, — огрызнулся Ло Бинхэ. Судя по скептичному лицу шиди, тот принял его слова за чистую монету. Ло Бинхэ подавил желание хлопнуть ладонью по лбу. Глубоко вздохнув, он спокойно ответил: — Выждет немного и нападёт снова. — Надо было оставаться ночевать в лесу, — заключил Ван Чжао. — Вы меня не послушали. Ты меня не послушал. И теперь Вэй Минцзянь может погибнуть. «Конечно же, сейчас наилучшее время, чтобы выяснять, кто прав, а кто виноват», — усмехнулся про себя Ло Бинхэ, а вслух холодно отрезал: — Если бы мы остались в лесу, мы бы были уже мертвы. Многоножка всё равно нашла бы нас. — Мы могли бы улететь, — поглядывая на окно, заметил Ван Чжао. — Едва ли мы успели бы понять, что на нас напало, — устало отмахнулся Ло Бинхэ. — Да нет, я про сейчас. Ло Бинхэ посмотрел на закрытое ставнями и заклеенное талисманами окно. Он и сам думал о том же. — Как только мы снимем талисманы, защитный контур сломается, — предупредил Ло Бинхэ. Это создавало дополнительный риск. Окно было слишком маленьким, чтобы все трое могли одновременно выбраться через него. Пришлось бы вылезать по одному. Ещё и как-то вытаскивать бессознательного Вэй Минцзяня. А многоножка могла как поджидать снаружи, так и ворваться внутрь, стоит барьеру исчезнуть. Пока Ло Бинхэ обдумывал все их немногочисленные варианты, в ставни тихо поскреблись. Ван Чжао, перехватив меч, приблизился к окну. — Кто здесь? — тихо, но твёрдо спросил юноша. За окном послышался удивлённый вздох, а затем кто-то зашептал: — О, какое счастье, что вы целы! Мы увидели, как оно вновь заманило кого-то в дом старосты. Господин Ши Цзао отправился за заклинателями, а оно поселилось здесь. — Кто это? — чуть тише переспросил Ван Чжао. — Я сосед Ши Цзао, со мной ещё несколько людей. Идёмте с нами в храм, там оно нас не достанет. Скорее, пока оно не вернулось. Ван Чжао с сомнением притронулся к ставням одной рукой, второй крепче сжимая меч, и обернулся к Ло Бинхэ. Тот медленно помотал головой. Тем временем голос за окном торопил: — Кажется оно возвращается. Я слышал какой-то шум… Вы слышали? Чуть подальше от незнакомца зашептались другие голоса. — Скорее выбирайтесь оттуда! Быстрее! Последнее слово потонуло в грохоте, дверь вновь затрещала под мощными ударами чьего-то огромного тела. Дерево натужно заскрипело, дверь пошла трещинами. Талисманы вспыхивали и гасли. Ло Бинхэ, не жалея запасы, спешно цеплял новые, не давая барьеру исчезнуть. Но вот последний талисман оказался прицеплен к двери. Заклинатели приготовились к бою, всё равно отступать некуда. И вдруг всё прекратилось. — Выдохлась? — тихо спросил Ван Чжао. Не успел Ло Бинхэ ответить, как спины юношей обдало холодком свежего ночного воздуха. Резко обернувшись, они увидели стоявшего у открытого окна улыбающегося Вэй Мицзяня с по-прежнему закрытыми глазами. В проёме окна свет гаснущих талисманов выхватил искажённые широкой улыбкой лица жителей деревни. Толпа безмолвно улыбалась и смотрела на оказавшихся в ловушке заклинателей. Мгновение гробовой тишины, а затем дверь отлетела и в комнату ворвалась огромная чёрная многоножка с человеческой головой. Одним ударом мощного тела она раскидала юношей в разные стороны и ринулась к стоявшему у окна Вэй Минцзяню. Ло Бинхэ, вскочив, бросился наперерез. Сталь клинка зазвенела, столкнувшись с острыми, истекающими ядом жвалами, торчавшими из широкого улыбающегося рта. Безлунная многоножка всё ещё носила лицо старосты, но теперь добродушное лицо старика вызывало лишь омерзение, стоило только взглянуть на него. — Хватай Вэй-шиди и беги отсюда, — крикнул Ло Бинхэ, еле сдерживая натиск монстра. Ван Чжао, пошатываясь, встал, но вместо того, чтобы послушать шисюна, тоже бросился в бой, метясь в хитиновый бок демонической твари. Люди за окном зашевелились. Пролезая в узкое окно, застревая и толкая друг друга, они молча пробирались в комнату, с жуткой улыбкой тянули руки к Вэй Минцзяню, ползли к сражающимся заклинателям. Заметив движение у окна, Ло Бинхэ отскочил в сторону — демон по инерции протаранил стену — и схватил шиди. Ван Чжао тем временем вновь отлетел к стене, сбитый хвостом демона. Толкнув Вэй-шиди к Ван Чжао, Ло Бинхэ, не размениваясь на любезности и уговоры, приказал: — Забирай шиди и уходи. Живо! Лоб юноши на мгновение обожгло, словно к нему приложили раскалённое тавро. Ло Бинхэ едва не ослеп от боли, но тут же развернулся к многоножке, опасаясь пропустить новую атаку. — Убирайся отсюда! Я прикрою и уйду следом! — поторопил он Ван Чжао. Тот, поколебавшись, перекинул Вэй Минцзяня себе на плечо и бросился к дверям. — Не задерживайся, — на бегу бросил он товарищу. Стоило шиди исчезнуть, Ло Бинхэ почувствовал себя свободнее. Он ушёл от новой атаки и сложил печать. Выбросом духовной энергии раскурочило ещё одну стену. Впрочем, на многоножку это не произвело особого впечатления. Демон лишь на мгновение остановился, превозмогая поток духовной энергии, и снова бросился в бой, ещё ожесточённее пытаясь достать юношу. Тем временем улыбающаяся толпа всё прибывала. В комнате становилось всё меньше места для манёвров, и Ло Бинхэ приходилось не только уклоняться от жвал и хвоста демона, но и раскидывать ползущих к нему людей. Не уверенный, были ли это живые люди или обличья демона, юноша не решался разить их мечом, а потому всё чаще спотыкался о тела, всё чаще выдирал рукава и подол одеяний из цепких рук, и всё медленнее уходил от атак. Немного. Ещё совсем чуть-чуть. Ло Бинхэ считал про себя, давая Ван Чжаню время убраться подальше. Он знал, что с его нынешним уровнем совершенствования ему не справиться с безлунной многоножкой. Рано или поздно, и скорее рано, демон возьмёт его измором. Однако многоножка не знала, что эта жертва в любой момент могла обернуться хищником. Теперь, оставшись без свидетелей, Ло Бинхэ мог применить полученные от Мэнмо знания на практике. Старый демон Снов учил его далеко не только контролю над снами людей. Когда-то Мэнмо обладал физическим телом, а значит пользовался демонической энергией не только во снах, но и в реальности. Сколько ночей Ло Бинхэ провёл в иллюзиях, как демона, так и своих, где он оттачивал контроль над своей второй энергией, пользовался ею в бою, пусть его единственным партнёром по спаррингу и был сам Мэнмо, и даже пробовал сочетать две энергии. Пусть все эти навыки были скорее теоретическими, память об использовании демонической энергии была настоящей. И Ло Бинхэ чувствовал, что готов применить её в реальной жизни. Он не имеет права погибать. — Теперь сыграем по моим правилам, — улыбнулся юноша, собирая в ладони тёмную демоническую энергию. Улыбающееся лицо многоножки изумлённо вытянулось. Ло Бинхэ вновь ощутил жжение во лбу, но контроль не ослабил. Демон отпрянул. — Не убежишь, — Ло Бинхэ усмехнулся, шагнув к твари. Тёмная энергия в руке сгущалась. Во мраке комнаты стало ещё темнее, впрочем, непроглядная тьма юному наследнику Священных демонов нисколько не мешала. Ещё шаг. Многоножка торопливо отползла к дальней стене. Люди с застывшими улыбками бросились прочь, давя друг друга, переползая через тела и обломки стен. — Полагаешь, я буду ждать? — с холодной улыбкой спросил Ло Бинхэ, готовясь нанести удар. А в следующее мгновение сияющий меч, пробив крышу, пронзил многоножку. Ло Бинхэ узнал изящные линии Сюя. Демон завизжал, как и улыбающиеся люди. Тёмная энергия в опустившейся руке Ло Бинхэ растаяла. Миг, — и сотня мечей с эфесом в виде феникса обрушились на визжавшего во всех обличьях демона.***
Первым Горные Лорды заметили Ван Чжаня, пытавшегося отбиться от толпы улыбающихся людей и не уронить при этом товарища. Сияние мечей выхватило искажённые жуткой улыбкой лица и паникующего ученика, но даже без света бой можно было найти по звуку. Устремившись вниз, Шэнь Цинцю взмахом руки, голой духовной энергией раскидал толпу. Приземлившийся неподалёку Лю Цингэ уже выполнял свою коронную технику, создавая сотню копий Чэнлуаня. — Где Бинхэ? — обернувшись к ученику шиди, спросил Шэнь Цинцю. Шум в доме неподалёку и концентрация тёмной энергии в том же направлении дали ответ быстрее онемевшего от счастья адепта Байчжань. Ругаясь про себя на излишне самонадеянного ученика, Шэнь Цинцю бросился к дому. Повинуясь печати заклинателя Сюя полетел вперёд, на мгновение опередив меч Лю Цингэ. Ворвавшись в полуразрушенный дом, Лорд Цинцзин с облегчением обнаружил живого и, не считая порванной одежды, невредимого Ло Бинхэ, застывшего над поверженным демоном. — Учитель? — в голосе юноши одновременно звучали радость и испуг. Ло Бинхэ неуверенно шагнул к наставнику, но тут его взгляд переместился за спину учителя. — Шишу Лю… — Не ранен? — Отозвав Сюя и убрав меч в ножны, Шэнь Цинцю, перешагивая обломки стен и крыши, сам прошёл к ученику. — Учитель… — юноша всхлипнул и, рывком прижавшись к Шэнь Цинцю, обнял его. Снова. Неужели бой с многоножкой настолько испугал его? Шэнь Цинцю, ещё недавно сам переживавший за жизнь своего щенка, не нашёл в себе сил оттолкнуть его. Неловко положив ладони на плечи ученика, он мягко отцепил его от себя. — Сколько тебе лет, Бинхэ? — возмущённо поинтересовался Шэнь Цинцю. — Разве так подобает вести себя ученикам Цинцзин? — добавил он строже. Но ругать ученика всерьёз, после того, с чем ему пришлось столкнуться по вине идиота старосты, не получалось. — Перепишешь главы о благочестии, — заключил он напоследок. — Да, учитель, — взяв себя в руки, Ло Бинхэ сделал шаг назад и, сложив руки перед собой, поклонился как подобает. Шэнь Цинцю коротко кивнул. Если каждый раз спускать подобные выходки с рук, Ло Бинхэ того и гляди совсем разнежится. К тому же в его возрасте уже полагается обнимать девушек, а не учителей. И всё-таки… безлунная многоликая многоножка слишком сильный противник для ученика, даже такого талантливого, как Ло Бинхэ. Нет ничего удивительного, что он так напуган. Но с какой стати, вместо того, чтобы побеспокоиться о собственной шкуре, этот мелкий недоумок решил поиграть в героя? Ведь наверняка он вызвался остаться один на один с демоном, чтобы более слабые товарищи сумели спастись. Видимо Шэнь Цинцю переоценил ум ученика. Похоже им предстоит серьёзный разговор по возвращении. Шэнь Цинцю вовсе не нравилась перспектива в один прекрасный день узнать, что его лучший ученик погиб, спасая каких-нибудь бесполезных идиотов. — Идём отсюда, — вздохнул заклинатель, разворачиваясь к выходу. Лю Цингэ, всё это время молчавший и осматривавший помещение, вдруг обратился к Ло Бинхэ. — Здесь был кто-то ещё? — Нет, — без колебаний ответил юноша. Даже слишком поспешно. Лю Цингэ прищурил глаза, внимательно рассматривая Ло Бинхэ. — Тебе не хватило одного демона? — усмехнулся Шэнь Цинцю, отвлекая внимание шиди на себя. — Можешь поискать ещё где-нибудь в округе. Здесь, как видишь, больше ловить нечего. Вскоре в Цзютан прибыли Му Цинфан и Лорд Ваньцзянь. После осмотра учеников выяснилось, что противоядие нужно не только Вэй Минцзяню, но и Ван Чжао, которого укусило во время сражения одно из лиц демона. Пока Му Цинфан занимался пострадавшими, остальные Лорды обошли вымершую деревню. Как они и предполагали, безлунная многоножка не оставила никого. В небольшом храме, стоявшем в центре Цзютана, обнаружились припасы демона — пара десятков раздувшихся тел. А пока Горные Лорды завершали расследование, Ло Бинхэ сидел рядом с товарищами и думал о том, что явись учитель на пару мгновений позже, и жизнь Ло Бинхэ оборвалась бы в тот же момент, что и жизнь многоножки. Ещё бы чуть-чуть и учитель, а вместе с ним и Лорд Байчжань, узнали бы о демонической сущности юноши. И если Лорд Цинцзин, возможно, позволил бы Ло Бинхэ хотя бы объясниться, то вот Лю Цингэ точно не дал бы ему и шанса сказать хоть слово. Чэнлуань пронзил бы юношу наравне с многоножкой, а на счету Лю Цингэ стало бы больше не на одного, а на два убитых демона. И что бы стало с учителем? Лорд Байчжань наверняка не стал бы скрывать от остальных, кого на самом деле воспитывал его шисюн. Ло Бинхэ пробрала дрожь, стоило подумать, какую ошибку он чуть не совершил. Ещё в доме, стоя возле мёртвого демона, он с бóльшим ужасом смотрел на сияющие Сюя и копии Чэнлуаня, а не на искажённое предсмертной мукой лицо многоножки. Не зная, ощутили или нет Горные Лорды второй источник демонической энергии, Ло Бинхэ боялся даже взглянуть на учителя. Но увидев на лице наставника только беспокойство, юноша чуть не разрыдался от нахлынувшего облегчения. Пережив столько эмоций за такое короткое время, он попросту не смог совладать с собой. На мгновение он ощутил себя таким беспомощным, что, забывшись, снова обнял учителя. Должно быть, сработала старая детская привычка, когда Ло Бинхэ спасался от обидчиков в объятьях матери. Конечно, учитель это не матушка. И всё-таки… разве есть в этом мире кто-то кроме него, кто смог бы защитить Ло Бинхэ? Кто защищал его? Не утешениями и сочувствием, как Нин-шицзе, а по-настоящему? Только учитель. Только он, не раз рискуя собой, защищал ученика. И вот он снова спас его. Сначала убив демона, потом, не оттолкнув, а затем, перетянув внимание что-то заподозрившего Лю Цингэ на себя. Снова и снова учитель спасал и защищал Ло Бинхэ. А вот сам Ло Бинхэ чуть не подвёл учителя. Снова… Сколько бы юноша ни тренировался, разница между ними всё ещё была слишком велика, и Ло Бинхэ не знал, где ему взять силу, чтобы наконец превратиться из защищаемого в защитника, из того, кто боится за свою жизнь и жизнь учителя в того, кто сам будет внушать страх своим могуществом… Однажды этот день настанет, но сколько ещё раз ему придётся положиться на силу Шэнь Цинцю?