Улыбка

      — Очень приятная музыка, — довольно заметил Оби-Ван, прикрывший глаза и в такт песне покачивающий головой.       Вино уже было выпито, еда съедена, посуда убрана, а все новости тщательнейшим образом обсуждены.       — Ты умеешь танцевать? — спросил Фисто, сидящий в соседнем кресле.       — Немного. Сам понимаешь, для джедая самый привычный танец — сражение на световых мечах, — пожал плечами Кеноби. — Только не говори, что приглашаешь меня!       — рассмеялся он, глядя на широко улыбающегося коллегу.       — А почему нет? Боитесь за сохранность моих ног? — уточнил Кит, вставая и склоняясь в изящном поклоне, протягивая руку джедаю.       — Скорее уж за сохранность моей чести. Ты всё чаще заставляешь меня краснеть, как юную барышню, — хмыкнул генерал, тем не менее вкладывая свою ладонь в предложенную руку наутоланина и поднимаясь с кресла.       — Если ты позволишь мне посягнуть на твою честь, я сделаю всё, чтобы тебе это понравилось, — заверил генерала Кит, кладя ладонь на талию вспыхнувшего мужчины.       — Я не об этой чести говорил, Фисто! — буркнул Кеноби, одновременно сдерживая смех и смущение.       — Но ты имей в виду, — неожиданно серьёзно отозвался виновник его смешанных чувств, легонько покачиваясь и осторожно прижимая партнёра к себе, благо плавная музыка позволяла не торопиться.       — Ты говорил, что готов ждать столько, сколько потребуется, — напомнил Оби-Ван, кладя голову на плечо джедая и впервые за всё время их общения расслабляясь полностью.       — Это не означает, что ты можешь провоцировать меня, Оби, — шепчет Фисто, касаясь щекой рыжеватых волос наконец раскрывшемуся мужчины. — Хотя…Провоцируй, пожалуйста, — улыбнулся он, переплетая пальцы другой руки с пальцами генерала.       — Мне кажется, мы прямо сейчас нарушаем Кодекс, — заметил Кеноби, прислушиваясь к неравномерному биению сердец наутоланина и поднимая голову, —Почему ты так хочешь этого?       — Я консул, Оби-Ван. Я сумею договориться с Кодексом и теми, кто решит упрекнуть нас в его нарушении, — пообещал Фисто, касаясь кончиками пальцев щеки магистра. — Я хочу узнать тебя лучше. Узнать, что ты прячешь за вежливостью и дипломатией. Узнать, как глубоко ты готов впустить меня.       — Звучит двусмысленно, — заметил генерал, кладя обе руки на грудь джедая в попытке немного отстраниться.       — Если я сказал двусмысленность, значит, я подразумеваю оба смысла. Посмотри на меня, Оби. Я чувствую, что ты хочешь этого не меньше меня.       Генерал вздохнул.       Он понимал, что Кит прав. Пока разум говорит, спорит и огрызается, по телу расползается жар, который проник под кожу от прикосновений наутоланина. Или яд проник, пока он вслушивался в его голос? Низкий и обволакивающий, от звучания которого улыбка сама возникает на губах?       Фисто замирает, вслушивается в ощущения своего джедая и осторожно берёт его лицо в свои ладони.       В безмолвном согласии Кеноби подается вперед, прикрывает глаза и приближается губами к губам обомлевшего мужчины, но не решаясь первым пересечь точку невозврата.       — Не сопротивляйся, — шепчет Кит, приникая губами к чуть распахнутым губам Оби-Вана и медленно, смакуя каждое мгновение, углубляет поцелуй.       «Наконец-то мой» — последняя мысль, которая промелькнула у него в голове, когда он запустил пальцы в рыжеватые волосы и почувствовал сладкую истому в груди, принадлежащую не ему, а отвечающему на поцелуй магистру.       Аккуратно прикусив нижнюю губу джедая, наутолианин чуть потянул светлые пряди волос вниз, прося генерала запрокинуть голову и тут же нетерпеливо облизнулся, почувствовав, что дыхание мужчины стало поверхностным, неровным, а последний выдох получился с едва различимым призвуком.       Горсть быстрых, лёгких поцелуев по всей шее, чтобы губами найти особо сладко пахнущее место, прикусить его, поцеловать грубее, лизнуть бьющуюся синюю жилку, замереть на мгновение, отсчитывая удары.       Мурашки от звуков своего имени, впервые звучащего так, вновь вернуться губами к чужим мягким губам, поймать поцелуем самые первые стоны, тихие и короткие.       Полное отсутствие мыслей, только потоки чужих и своих чувств, желаний, просьб и ощущений, которые кружат голову.       Оби-Ван одной рукой проводит по «дредам» возлюбленного, и уже тот рвано выдыхает и толкается пахом вперед. Кеноби слабо улыбается и кладет руку на ощутимый выступ, упершийся в его бедро, гладит его и «волосы» наутоланина, оказавшиеся чувствительными не только к феромонам, но и к простым ласковым касаниям.       Кит не выдерживает первым, тихо рычит и отстраняется, утягивая джедая за собой.       Кровать узкая, не рассчитана на двоих, но это не кажется препятствием. Сейчас, когда один кусает губы, чувствуя истому во всём теле, а другой теряется в своем и чужом удовольствии, их устроил бы даже стол, и только старые стереотипы заставляют выбрать местом слияния кровать.       Фисто лег и помог генералу устроиться на его бедрах, временно позволяя ему вести.       Облизнув пересохшие губы, Оби-Ван некоторое время колеблется, а потом скидывает одежду, наплевав на высокие сапоги, и обнажает плечи и грудь своего магистра, склоняется к ним с поцелуями, вновь касаясь толстых, длинных, гладких отростков на его голове, целует и гладит торопливо, отвлекая рыцаря от невольных движений бедрами.       Наутоланин замечает нетерпение любовника и усмехается, притягивает замершего мужчину, целует в губы настойчиво, проникая языком как можно глубже, толкается пахом вновь и тут же ловит рваный вздох. Смеётся, с удовольствием подставляется под поглаживания, смотрит на раскрасневшегося Кеноби, железной хваткой вцепляется в его талию, заставляет приподняться и с протяжным стоном освобождает свой член от уже испачканных смазкой одежд, а Оби-Вана от тонкой ткани белья.       — Расслабься, — с усилием произносит Кит, и генерал кивает, завороженный непривычными хриплыми, властными нотками в его голосе.       Дразня партнера короткими поцелуями, легкими укусами, ласковыми касаниями губ его шеи, Фисто собирает смазку со своего члена и касается пальцами ануса тут же напрягшегося любимого.       — Тише. Всё хорошо. Просто доверься, — отрывисто шепчет наутоланин, притираясь к дырочке членом и втягивая мужчину в глубокий поцелуй, ненавязчиво гладя ладонью его поясницу, не позволяя отстраниться, кружа подушечками пальцев около колечка мышц, то надавливая, то вовсе убирая их, так, что через какое-то время Кеноби не выдержал и царапнул его плечо.       — Давай уже, не тяни, — тихо попросил он, через секунду закусив губу, почувствовав в себе один палец, но тут же попытался расслабиться.       — Правильно, — ласково прошептал Фисто, добавляя второй палец и глядя на возбужденного любовника. – Погладь меня, — коротко попросил магистр, массируя изнутри горячие стенки. Оби-Ван кивнул, начал ласково перебирать пряди «волос», поглаживать плечи мужчины, да так в них и вцепился, выдыхая первый настоящий стон.       Ладонь Кита скользила по его члену, ритмично и немного грубо, отвлекая от других ощущений.       — Вау, — только и получилось произнести у наутоланина, который меньше всего ожидал от партнёра подобного рода всхлипов. — Хочу еще, — он улыбается и заставляет генерала выпрямиться, придерживает свой член, позволяя любовнику самому опуститься на него.       Кеноби пытается ухватиться за стену, чтобы удержать равновесие, опускается до конца медленно, с протяжным стоном, тут же не выдерживает и опускается на грудь магистра, тяжело дыша и привыкая к ощущениям.       Фисто покрывает поцелуями все, до чего может дотянуться — светлые волосы, лоб, виски, кончик носа, гладит поясницу и бедра рыцаря, помогая ему расслабиться.       Наконец тот кивает и аккуратно подается назад, насаживаясь на горячий член чуть сильнее.       Кит кивает в ответ, выходит из тела любовника и осторожно укладывает его на живот.       — Расслабься и получай удовольствие, любовь моя, — шепчет он, опускаясь поцелуями по прогнувшейся спине, коротким сильным жестом вклинивается в джедая вновь и начинает двигаться, с трудом кое-как удерживая себя от грубых движений. Нет, пока медленно, медленно, сдержанно, и…       — Кит.., — стонет Кеноби и оборачивается на него через плечо, прося о большем.       Сглотнув, Фисто отпускает контроль и вколачивается в горячее тело быстрыми, рваными движениями, не обращая внимания уже ни на свои стоны, ни на сладкие вскрики Оби-Вана, который сжал пальцами простыню и, кажется, даже закусил её, наслаждаясь болью, плавно переходящей в удовольствие, которое раньше было невообразимым.       Все смешалось окончательно, Фисто даже не понял, кто кончил первым: оба оргазма сотрясли его тело одинаково мощно, и только когда Оби-Ван обмяк, тяжело дыша в попытке прийти в себя, магистр лег рядом, крепко прижавшись к нему и замер, обняв мелко дрожащего любовника.       Аккуратный поцелуй в искусанные губы вызвал новую волну желания, и генерал разорвал его первым, понимая, что пока ему точно хватит.       — Я люблю тебя, Кеноби, — шепчет Фисто, гладя засыпающего мужчину по плечу. – Но не дам тебе уснуть без похода в душ.       — Кажется, я связался с занудой, который всегда во всём прав, — вздыхает Кеноби, вставая с кровати с помощью аккуратно придерживающего его наутоланина. — Ситх тебя дери, Фисто, у меня ноги дрожат и голова кружится!       — Думаю, это признак отлично проведённого времени, — смеется Кит.