Ты ответишь за свой поступок так же, как и совершила его.

      Как только мы прилетели в Италию, я почувствовала свободу, которой мне так не хватало. Я могла спокойно держать Глеба за руку, целовать его, обнимать, курить и никто ничего мне не сказал. Я счастлива.       Мы заселились в небольшом уютном отеле с милыми балконами. А ещё в нашем номере одна двуспальная кровать, хи-хи.       На улице ужасно жарко, поэтому утром, когда прилетели, мы остались в номере разбирать чемоданы и немного отдохнуть после полёта. Я взяла в руки полароид и устало упала на кровать. Надо мной навис Глеб, широко улыбаясь и разглядывая моё тело. Он хотел поцеловать, но я резко поставила перед собой полароид и сделала снимок. Вроде не задуманная фотография, но очень красивая. Фотоаппарат сразу выдал фотокарточку.       — Ты такой красивый… — сказала я, не отрываясь от фото. Глеб отобрал фото и положил на тумбу, а потом мои руки резко были подняты над головой и сжаты.       — От тебя всегда пахнет персиками, — блондин медленно провёл носом от шеи до груди.       Глеб медленно снял с меня моё лёгкое цветочное платье, а вслед за ним и бельё. Мне хотелось раздеть его, но мои руки были обездвижены. Голубин наконец-то отпустил их, и я с лёгкостью могла раздеть его. Мои пальцы медленно расстёгивали пуговицы рубашки, ремень с его джинс, стягивали его штаны.       Голубин не спешил, хотел насладиться мягкой кожей. Я слышала как он вдыхал мой запах. Парень не спеша скользил губами от губ по шеи, до ключиц, от них к груди. Он нежно поцеловал бугорок левой груди, затем снял бюстгальтер.       Его тёплые руки лежали на моей талии, а губы накрыли грудь. Влажный язык стал играть с твердым соском. А когда он прикусил его, я томно простонала. Блондин переключил внимание на животик, продолжив скользить по нему поцелуями. Внизу живота приятно защекотало.       Сам Глеб немного спустился и снял мои стринги. Глеб спустился к лобку, и я почувствовала горячий поцелуй. Моё тело стало раздирать от желания; хотелось прикоснуться к собственному клитору. Парень накрыл ртом клитор и стал с ним играть языком; я начала выгибаться и сжимать руками постель. Его язык прошёлся вдоль складочек, а потом снова задел пульсирующую точку G. Я возбуждённо вскрикнула, зажмурив глаза.       Голубин вдоволь поиграл языком и ему этого стало мало. Чтобы окончательно меня раздразнить, он вошёл пальцами. Они стали медленно двигаться. Для меня это пытки.       — Глеб… Ах! Прошу… быстрее, — тяжело стонала я.       — Хм… Скажи, что тебе это нужно, скажи, что Я тебе нужен, — монотонно издевался парень, начав ещё медленнее двигать рукой. Я выгибалась как могла.       — Да… Я хочу, желаю тебя, Глеб! Я люблю тебя! — крик смешался со стоном. И в этот же миг я почувствовала как в меня до основания вошёл твердый член. Я вскрикнула.       Глеб приподнял меня за бёдра и начал быстро входить и выходить. Я стонала во всё горло, сжимала постель, массировал свою грудь.       Голубин склонился надо мной, не переставая двигаться. Я слышала его сбитое дыхание и быстрый бит сердца. Наши глаза встретились. Ему нравилось смотреть на меня, когда я истошно стонала, ласкала сама себя и смотрела ему в глаза. Это его удовлетворяем не меньше, чем сам секс. Глеб резко остановился и вышел из меня, спустив на мой живот.       — Детка, так не пойдёт, — возмутился он, потому что я не кончила.       Парень стал быстро массировать, сдавливать, посасывать клитор, добавляя движения пальцев. Я вовсю изворачивалась. Секунда и я обессиленно замерла и почувствовала влажность. Глеб снова навис надо мной, чтобы поцеловать.       Отличное начало каникул.

***

      Мы спустились на первый этаж отеля и заметили некоторые взоры людей. Эм… Они что слышали? Пусть завидуют молча.       Глеб предложил пообедать в ресторанчике напротив, и я согласилась, потому что мы так и не ели после полёта.       Уже стемнело и людей стало намного больше. Туристы и жители повылазили из своих нор, чтобы погулять на свежем воздухе, пообщаться с друзьями в барах. Мы пришли в ресторан, где было немало людей: молодые или даже супружеские пары, семейные люди и старики, доживая спокойно жизнь.       В заведении смешалось куча запахов и самое странное, что это ужасно приятно. Желудок дал знать, что он всё ещё жив.       Мы сели за самый дальний столик в углу. К нам подошла молодая официантка, приветливо улыбаясь и протягивая меню.       — Buona sera. Cosa vuole ordinare? (с итал. Добрый вечер. Что желаете заказать?)       Мы открыли меню, и в мои глаза попала карбонара со свининой в сливочно-сырном соусе.       — Pasta alla Carbonara, per favore.       Глеб задумчиво водил пальцем по меню. Скоро он определился с заказом.       — Lasagne e vino bianco secco, per favore (с итал. Лазанью и сухое белое вино, пожалуйста), — вежливо попросил Глеб, отдав меню девушке. Она кивнула головой и ушла.       Я с удовольствием разглядывала улицу через окно, людей проходящих мимо. Сименс накрыл ладонью мою руку. Мне так тепло и уютно с ним. Не верится, что я с Глебом здесь одна.       — Милена знает, что ты улетел? — спросила, переведя взгляд.       — Нет. Даже если и будет спрашивать, то отвечу как есть, — свободно пожимает плечами, как будто это мелочь.       — Если она узнает, что ты со мной, она нашлет проклятье! — испугалась я. Она возненавидит меня сильнее.       — Пойми, между мной и ней ничего не будет больше, мы никогда не станем с ней семьёй и мы никогда не любили друг друга так, как хотелось бы, Кэйт. Мы были вместе, потому что мы подходили друг другу по статусу и стилю. — объяснял он. Да, я никогда не замечала между ними настоящей страсти и любви, это была игра на людях.       — Люблю тебя, — искренне улыбаюсь.       Нам принесли наш заказ и мы стали охотно ужинать. Итальянская кухня обширна и прекрасна, особенно для гастрономическому туризму. Выйдя с ресторана, мы пошли по улочкам.       — Может, прогуляемся до пляжа? — предложил Глеб, взяв за руку. Наши пальцы образовали крепкий замок.       — Но уже поздно, да и идти далеко, — начала я, а потом передумала: — Хотя давай!       Глеб арендовал на всю неделю скутер, ведь это удобно и недорого. Я безумно обрадовалась этому. Всю дорогу я смотрела по сторонам, любуясь красотами уже ставшего родным городка. Сименс оставил скутер на стоянке, и до пляжа мы дошли пешком. Сняв туфли, я почувствовала под ногами прохладный мягкий песок. Это было чудесно. Мы сели у самой воды. Неподалеку гуляли люди, в клубе играла музыка.       Я почувствовала, как Глеб коснулся кончиков моих волос. Это было непривычно, но я ничего не сказала. Мы молча сидели и наблюдали за шумным морем и звездами. Это так романтично! Я опустила голову на плечо парня, а его рука накрыла мои плечи.       Немного посидев на пляже, мы вернулись в отель и быстро заснули.

***

      Утро выдалось солнечным. В отеле было прохладно, а вот если спуститься ближе к морю, то можно просто умереть от жары. Но я обожаю такую погоду. Я слегка толкнула Глеба, который мирно сопел лицом в подушку. Такой зайка, хех. Он недовольно замычал.       — Просыпайся, сладкий, — я аккуратно провела рукой по его лицу, а потом убрала белую прядь назад. Вдруг парень первой хваткой вцепился в мои руки, и я упала на него. Он силой прижал меня и поцеловал. — Хахахахахах, — громко засмеялась, — ну Гле-еб… Пора вставать, блин.       — И тебе доброе утро, сладкая, — неохотно открыл глаза.       После душа я надела рваные джинсовые шорты, светлую майку, и мы отправились на завтрак в маленькое кафе вместе. В кафе было уютно, пахло ароматным итальянским кофе и чудесной выпечкой. После завтрака мы с Глебом стали собираться на пляж. Обычно я брала с собой немного вещей: плеер, книгу, деньги и еще какие-то мелочи. Через тридцать минут мы уже валялись на песке, стараясь спрятаться от солнца.       Глеб неохотно лежал под солнцем, потому что быть смуглым как оказалось ему не по душе. Я же сказала, что на солнце его волосы могут выгореть и стать ещё больше белее. Это был заманчивый факт, поэтому он молча лежал под солнцем.       Когда мне стало скучно, я предложила ему прогуляться по пляжу. Сегодня волны особенно большие. Мы остановились и резко обнялись. Это было неожиданно и мило. Его тело было горячим от солнца, хотя он и по натуре горячий парень. Вдруг внезапно появившаяся огромная волна накрыла нас почти с головой и буквально затащила в воду. Забавно. Я вынырнула первой, а вот Глеб долго не появлялся. Сначала я подумала, что он опять шутит, но его не было минуты две. Я попробовала нырнуть под воду, но в этот момент он тут же появился и схватил меня.       — Попалась! — он рассмеялся и обнял меня за плечи.       — Только не говори, что все две минуты ты был под водой.       — Один раз я выныривал, но ты не заметила.       — Ну что сказать… молодец. — я игриво надвинула его мокрые волосы на лицо.       Выйдя из воды, мы сели на горячий песок и стали смотреть на проходящих мимо людей. Мне так нравится здесь, я бы хотела остаться здесь жить. Я представила типичную итальянскую жизнь: бурные ссоры, шикарные семейные застолья с пастой, пиццей, множеством родственников, танцами и живой музыкой, вечным солнцем, пьянящим лимончелло — а затем вновь уставилась на море.       Мы немного посидели и отправились в отель. Время обеда и отдыха.

***

      Глеб предложил прогуляться вечером, поэтому я торопливо собиралась, когда он терпеливо ждал меня. Я быстро накрасилась, надела короткое чёрное платье, босоножки. Когда я надевала серьги, зазвонил мой телефон. Это мама.       Я взяла телефон дрожащими руками и быстро вышла на балкон.       — Мама! — радостно воскликнула я. Я услышала тяжёлый вздох. Она расстроена и рассержена.       — Я разочарована в тебе, Кэтрин. — холодно сказала мать. Улыбка с моего лица спала.       — Мам, прости… Я слишком молода и любопытна, мне не нравится сидеть в душном доме и в церкви. Я хочу жить, любить, веселиться и путешествовать.       — Поговорим, когда вернёшься домой. — а после гудки.       Моё настроение вышло из чата. Я расстроенно смотрела вдаль, не обращая внимания на прохладный ветерок. Подойдя сзади, блондин обнял меня.       — Не думай о том, что будет не скоро. Веселись и живи моментами, Кэйт. — подбодрила меня этими словами, я невольно улыбнулась. — Пойдём уже гулять.

***

      Вечерний Форио был оживленным и красочным. Музыка, огни, звон церковных колоколов, рев мотора мотоцикла, смех, шум прибоя, множество подростков, которые «прожигали» свое лето, постоянные разговоры, танцы, машины, запах разнообразной еды, духо́в, морского воздуха и природы. Я посмотрела на берег, у которого, как всегда, сонно покачивались маленькие яхты и лодки, на асфальте компаниями сидели люди и о чем-то оживленно разговаривали. Полупустые маленькие рестораны и переполненные бары и магазины, где на полную мощь работали кондиционеры, воздух которых обжигал перегретую на солнце кожу.       Кого мы только не встретили по пути: и парочку геев, державшихся за руку, и целую ватагу детей, и старых монахинь-клариссинок, от которых пахло ладаном.       Иногда Глеб предлагал где-нибудь остановиться, но старинные узкие улочки вновь выводили нас на набережную, к церкви, что располагалась прямо на обрыве. На редкость удивительное место. Подойдя к самому краю, я ощутила, что мы на конце света. Я стояла и смотрела завороженным взглядом.       — Можем посидеть тут, — сказал блондин, держа меня за руку.       — Да, тут красиво. Все бы ничего, но как же тут было темно!       От церкви на землю падала огромная тень, а фонарей рядом не было. Отсюда были видны бухта и небольшой спящий вулкан, на котором находился маяк, и его свет время от времени падал на наши лица. Взглянув вниз, я увидела под собой черную воду и белую пену. Как в сказке!       — Романтичное место, не правда ли? — с ухмылкой спросил Голубин.       — Весьма, — тоном шекспировской Джульетты ответила я и рассмеялась.       Сименс подошел чуть ближе и отодвинул прядь моих волос в сторону, открывая ключицы и небольшой кулон на цепочке. Я ощутила некий холодок на коже. Внезапно я почувствовала легкий поцелуй в шею, а затем чуть выше, ближе к щеке. Аккуратно взяв меня за подбородок и посмотрев мне прямо в глаза, он тихо сказал: «Ti amo» (с итал. Я люблю тебя) — и поцеловал. Я почувствовала, будто мое сердце замерло и провалилось в ту пропасть, что была под нами. Каждой клеточкой своего тела я чувствовала, как сердце обжигали прохладные морские волны и оно ударилось об острые рифы. Секунды казались мне вечностью.       Ночью мы вернулись домой и увались спать.