Исторический центр города славился своей архитектурой. Зодчие отлично потрудились в своё время над фасадами домов, над оконными рамами и козырьками крыш. Даже теперь, когда плоды их труда потрескались от времени и выцвели, они всё ещё вызывали в душе гордость за мастеров прошлого. Здесь пролегала главная улица города, вдоль которой тянулись многочисленные магазины, рестораны и клубы. Проходящие по главной улице люди восхищались красотой отреставрированных зданий. Однако человек, случайно зашедший в переулок и увидевший заднюю часть зданий, часто не мог понять, где он находится. Грязные стены были увешаны мотками проводов и трубами. Их покрывал слой старой, облупившейся краски, на которой причудливыми узорами ютилось огромное количество граффити. В отличие от внешней, вылизанной до блеска, стороны зданий у них была и другая, почему-то не представляющая ценности. Прохладный вечерний ветер пробирал до костей. Морозная слякоть обволакивала город. Мир встретил свою старость.
У крыльца одного из домов под яркой надписью «Аптека 24» стояли два силуэта. Высокий мужчина, практически слившись со стеной, тихо курил. Переминаясь с ноги на ногу, рядом стоял парень.
— Значит так, ты помнишь, о чём мы договорились?
— Да, помню.
— Молчишь и слушаешь. От меня ни шагу.
— Федь, да помню я, — пробормотал Глеб.
— И не светись особо. Старайся поменьше вертеть головой. И отключи свой телефон.
— Уже отключил, — пробубнил себе под нос юноша.
Догорающий окурок упал на землю и был тут же растоптан тяжёлым ботинком мужчины. Фёдор открыл дверь в аптеку и, бегло оглядевшись, направился к аптекарю — пожилому мужчине с грустными глазами.
— Здравствуйте, чего желаете? — с усталой улыбкой произнёс тот, когда Фёдор наклонился к окошку.
— Привет. Я к Вороне.
Мужчина вздрогнул, в глазах появился страх. Фёдор заметил, как тот недоверчиво смотрит в сторону Глеба, и успокоил:
— Это со мной.
— Ну вы, конечно… Ладно, проходите.
Аптекарь пропустил Фёдора и Глеба за стойку и повёл их в подсобку. Там, отодвинув небольшой стеллаж, он подцепил одну из плиток. Перед Глебом открылся достаточно большой металлический люк, открывающий путь под землю. Старая кованая винтовая лестница спускалась куда-то вниз и исчезала во тьме.
— Давайте быстрее, порядок вы знаете.
— Знаем-знаем, — отмахнулся Фёдор и шагнул в люк.
Глеб ровным счётом ничего не видел. Он пробирался наощупь в темноте катакомб, и лишь короткие комментарии дяди защищали его от падения. Вскоре он услышал какие-то приглушённые звуки. Фёдор взялся за ручку небольшой двери и с силой дёрнул. В открытый дверной проём тут же ворвалась громкая музыка, крики, смех, пьяные голоса людей, стук каблуков. К какофонии звуков быстро добавилось сочетание самых различных запахов: крепкий табачный дым, дорогой алкоголь, пот. Глеб с недоумением смотрел на происходящее вокруг. То место, где он оказался, просто не могло существовать. Это был ад. Яркие кислотные цвета, как насекомые, разбегались по стенам, потолку, полу, по спинам, лицам, по пиджакам и фракам. Громкая музыка, казалось, рождается самим воздухом этого места. Огромный подземный зал, огромное количество игральных автоматов и бильярдных столов. Огромное количество людей в дорогих костюмах. На высоких площадках с длинным шестом посередине танцуют обнаженные девушки. Крупье утверждают ставки. Толстый мужик за большим столом формирует из белого порошка дорожку, в то время как на другом конце зала шумная компания играет в покер.
— Что за… — вырвалось у Глеба, но тут кто-то похлопал его по плечу.
— Привет, ты тут новенький, — перед ним стояла полуголая девушка с ярко-рыжими волосами. — Не хочешь поразвлечься?
— Отстань от него, — прорычал Фёдор, толкая племянника вперёд. — Иди давай.
— Ну так бы и сказал, что уже занят, — обидевшись, бросила та и скрылась в толпе.
Взяв Глеба за запястье, Фёдор широкими шагами, раздвигая толпу, прорывался к одной из стен. Парень же безвольно следовал за ним, мало понимая, что вообще вокруг происходит. Наконец они достигли ещё одной двери и, открыв её, оказались в чистом и на удивление тихом коридоре. Небольшой коридор вел к ещё одной двери, по бокам которой стояли двое одинаковых, будто скопированных друг с друга, мужчин. Оба они были в смокингах, которые выглядели чужеродно на их огромных телах. Один из них, посмотрев на Фёдора сверху вниз, грубо спросил:
— Куда прёшь?
— К Вороне, — уверенно ответил Фёдор.
— Шеф сейчас занят.
— Он меня примет. Скажи, что Фёдор пришёл.
— Я никаких «Фёдоров» не знаю.
— Тогда скажи, — начал раздражаться Фёдор, — что пришёл Сова. Его, я надеюсь, ты знаешь.
Мужик задумался и, помешкав, зашёл за дверь.
Через минуту дверь открылась, и высунувшийся оттуда охранник пригласил Фёдора и Глеба внутрь. Юноша огляделся. За огромным покерным столом, между картами и фишками, сидел, склонившись над какой-то блестяшкой, человек. Глеба поразила его внешность: худой и нескладный, будто скелет, обтянутый тонкой бледной кожей, с ярко-чёрными густыми волосами с седой прядью, он всем своими видом демонстрировал полную власть и силу в этом мире. Яркая вызывающая рубашка темно-розового цвета странно сочеталась с изумрудно-зеленым жилетом. Обилие золота на его теле, серьги, цепи, пирсинг, соседствовали с огромным количеством шрамов. Особенно среди них выделялся длинный шрам, проходящий поперёк его худой шеи. Единственная деталь, которая соответствовала образу, но предназначения которой в полутемном помещении не было, были темные очки, скрывавшие за толстым черным стеклом его глаза. На лице красовалась кривая наглая ухмылка.
— А, Федя, проходи! — радостно воскликнул он, увидев гостей. — Сто лет тебя не видел.
— Недавно виделись, — сухо ответил Фёдор.
— Принёс то, что я просил?
Фёдор достал из сумки толстую книгу. Ту самую, подаренную Анной.
— Отлично. Я надеюсь, всё нужное на месте?
— На месте, лично проверил.
— Федь, ты меня всё радуешь и радуешь, — рассмеялся мужчина. — Присядь, побеседуем.
— Как раз для этого я и пришёл.
— Да ну? Не может быть, — рассмеялся мужчина и, наконец, заметил стоящего у стены Глеба. — А это кто рядом с тобой?
— Неважно. Важно другое: мне нужна информация.
— Та-а-ак, — протянул Ворона. — И что же именно заинтересовало старого охотника?
— Мне тут одна тварь пророчество высказала. Хотел узнать, что именно оно значит.
— Пророчество? Ха! Давненько не было. Ты же знаешь, я всегда готов помочь нуждающимся.
Позади Вороны открылась неприметная дверь, и ещё один амбал за шиворот вытолкал оттуда избитого человека. Его тут же подхватил другой и вышвырнул в ту дверь, через которую зашли Фёдор с племянником. Глеб с ужасом смотрел на происходящее, однако Фёдор не выразил ни малейшей эмоции по этому поводу.
— Сам понимаешь, — обратился Ворона к Глебу. — Помощь помощью, но за всё нужно платить. Иногда очень жестоко.
— Хватит парня запугивать, — сказал Фёдор, приближаясь к столу. — Давай ближе к делу.
— Хорошо, ближе так ближе. Что за пророчество?
— Примерно так. Пришли Ангел и Демон. И Демон думает, что он Ангел, спаситель душ, и Ангел думает, что он Демон, несущий смерть. И пришёл Человек, который Человеком не был, соединит два мира. Сущее станет лишним, а люди станут тенями.
— Оптимистично.
— Не то слово.
— Ну-у, Федь, — мужчина усмехнулся, — очевидно, что грядёт какой-то пиздец. Я так понимаю, парень с этим как-то связан?
— В этом я уверен, но вот насколько сильно он связан — не знаю. Поэтому и хочу понять.
— Ангел, ангел, ангел… Может, парень и есть ангел? — с той же самодовольной ухмылкой продолжал Ворона. — У меня тут знаешь, какие ангелы работают…
— Так что насчёт пророчества?
— Я как-то слышал о нём. По крайней мере что-то очень похожее. Точно не знаю. Но! Но я знаю, кто определённо знает!
— Кто?
— Значит так. Васюганские болота помнишь? Ты там одного упыря ловил. Так вот, через три дня, рядом с Новым Васюганом, состоится мероприятие. Весьма интересное. Я бы и сам был бы не против там побывать, но, увы, они, видите ли, брезгуют. Так вот. Там будет один тип, он у них главный. Дон Созимо. Вот он, я уверен, даст тебе всю информацию.
— Просто так возьмёт и даст? В чём подвох?
— Как я всегда говорю — за всё надо платить. Информацию он тебе скажет, он слишком самоуверен. И не без причины! А вот живыми отпустить — это совершенно другое дело.
— Понятно. Самоуверенный испанец в таёжных болотах. Звучит как начало анекдота. Сколько там будет человек?
— Не знаю, может, два, может, три. И все в разобранном виде.
— Понятно… Осталось последнее. Что ты можешь сказать о нём? — Фёдор указал на племянника.
Ворона подался вперёд и обратился к парню: «А ну-ка подойди сюда». Глеб неуверенно посмотрел на дядю, но тот лишь утвердительно кивнул. Парень подошёл к столу. «Протяни руку вперёд и закатай рукав…» — будто гипнотизируя его, произнёс Ворона. Когда рука оказалась ближе, он резким движением уколол Глеба откуда-то взявшейся иголкой. Парень вскрикнул, а на стол упала маленькая капля крови. Мужчина наклонился к ней, жадно втягивая носом воздух. «Да, Федь, он определённо будет в этом участвовать. Столько потенциала…»
Вышли тем же путём, что и вошли. Оказавшись на улице, Глеб с облегчением вздохнул. Прохладный ветер обдувал его лицо, и тот с наслаждением вдыхал его. Там, под землёй, воздух был спёртым и больше душил, чем насыщал. Бесконечное звёздное небо высилось над городом. Оно, всё усеянное мириадами светящихся точек, вызывало в душе спокойствие. Ночная возня города не мешала ему.
— Что это вообще было? — Глеб с недоумением смотрел на дядю.
— Что именно?
— Что это за место?
— Казино, — равнодушно ответил Фёдор.
— Но это же незаконно!
— Да, это незаконно. Азартные игры, коррупционные сделки, наркоторговля, проституция, продажа оружия и далее, далее, далее.
— И ты этим занимаешься? Ты же… Как это вообще…
— Так, — Фёдор остановил Глеба, — во-первых, я этим не занимаюсь. Единственное, что я там делаю — это получаю информацию о всякой опасной нечисти.
— Всё равно это неправильно, — юноша вдруг разозлился. — Мне папа говорил, что ты самый честный человек, которого он знает, а тут на твоих глазах происходит такое, и ты просто…
— Что просто? — в голосе Фёдора появилась угроза. — Всё очень непросто. Ты думаешь, мне не хочется выжечь этот клоповник? Очень даже хочется. Но также мне хочется знать о появлении нового демона первым. Хочется эффективно с ними бороться. Думаешь, откуда у меня серебряные пули? Или хочется не сдохнуть от ран. А лекарства нынче очень дорогие. Поэтому я не могу его сдать. Пока. Хоть и хочется.
«Всё равно это неправильно», — пробормотал Глеб, когда они вышли из дворов.
— Ты что-нибудь понял? — спросил юноша, когда они с дядей вышли на главный проспект.
— Интересно, что понял ты? — ответил вопросом на вопрос Фёдор.
— Я ни фига не понял.
— Если Ворона говорит о таком «мероприятии», то речь, скорее всего, о шабаше. Сам слышал, людей там не будет. А вот нечисти там будет достаточно.
— А тот… Этот… Дон который.
— Я слышал о нём. Высший вампир, каких мало. Так что придётся попотеть.
Глеб достал телефон и по привычке поднёс палец к сканеру. Однако телефон не ответил. Через секунду пришло осознание, что достаточно глупо тыкаться в выключенный телефон. Когда он включил его, на него посыпалась куча уведомлений о пропущенных звонках и сообщениях от Лизы.
Глеб, возьми телефон!
Глеб, блин!
Ответь пожалуйста!
Она была ещё в сети, поэтому Глеб нажал на вызов. Послышались гудки, на том конце звонок приняли.
— Привет, Лиз… — начал было Глеб, но был тут же перебит.
— Глеб, ты совсем дурак что ли?! — кричала она в трубку. — Я уже не знала, что делать, ты как можешь вообще?! Ты почему телефон не берёшь?
— Прости, он выключен был. Я был занят.
Глеб услышал, как на том конце провода послышались всхлипывания.
— Лиз, что-то случилось?
— Всё нормально, просто я волновалась очень. Я ж тебя после похорон Егора так и не видела, звоню — ты не доступен. Я уже столько всего навыдумывала. С тобой всё хорошо?
Глеб на секунду мысленно вернулся в те события. Всё было как в тумане. Лишь обрывки. Куча людей. Чёрные одежды. Гроб с лежащим в нём Егором. Бледным и спокойным, непривычным, холодным, чужим. Потом слёзы. Собирание вещей, крик на Фёдора. Улицы. Фонари.
— Да, всё нормально, — выдохнул Глеб. — Я в порядке.
— Слушай, давай завтра встретимся? Мне нужно тебя увидеть.
— Завтра… Давай. Через неделю на учёбу, как раз канцелярию надо покупать, вот и сходим, — он слабо улыбнулся.
***
Фёдор знал его давно. Хотя это лишь кажется, что знаешь таких людей, как Ворона. Он всегда так: говорит много, долго, его монологи о себе могут занимать часы, но когда вслушаешься в его трепет — поймёшь, что ничего дельного о себе он так и не сказал. Сидишь и думаешь: а ведь я даже имени его не знаю. Где живёт, чем живёт, как? Черт его знает. Уверен, знает. Зато умело вешает лапшу на уши, ведёт себя так, как будто вы лучшие друзья навек, а если спросишь, зачем он темные очки в помещении носит, сразу тему меняет, да так ловко, что и не вспомнишь про очки эти. Хорошо, что Фёдор обладал зрением, и светящиеся нити, обвивающие Ворону, не предвещали ничего хорошего.
