***
Сюэ Ян недоумевал. Что привело его сюда? К темному похоронному дому, отсутствию конфет, тепла и уюта, к боли и отчаянию. К холодному трупу даочжана. Когда все пошло не так? Когда Сюэ Ян принял решение мстить даочжану в белом? Когда он принял его помощь? Когда на подушке по утру появилась одна сладкая как никогда карамель в рисовой бумажке? Ох, тогда Чэнмэй долго об этом думал. Так когда же? Когда заставил Шуанхуа убивать еще пока живых крестьян? Когда позволил глупой девчонке рассказать лишнего? Когда морозный клинок вошел в его живот? Или когда он рассказал обо всем, что делал Сяо Синчэнь будучи слепым? Когда меч полоснул по бледной шее, окропляя ее и одежды кровью? Когда разбилась душа? Когда Вэй Усянь ответил, что душу вернуть невозможно? Или когда Сюэ Яну нанесли смертельный удар? Он не помнил, не знал, что именно не так. Но что-то когда-то определенно пошло не по плану. Теперь холодное тело даоса в белых, словно траурных одеждах было единственным бледным пятном среди той черноты, которая окружила Сюэ Яна еще гуще. Теперь в ней не было просветов, не было светящегося огонька, проводящего его сквозь нее, не было тихого смеха, не было тепла. Не было даочжана.***
– Аргх, ну что ты хочешь в такую рань?! В дверях стояла едва проснувшаяся девчушка с растрепанными от сна волосами. Она явно была зла. – Не бухти, я принес хорошие новости, - юноша прошел мимо девушки, заходя в квартиренку. – Заходишь, как в собственный дом. Не стыдно? – Совершенно нет. Они уселись на мягкий бежевый диван в гостиной. Сюэ Ян достал смартфон из кармана, показывая страницу в Вэйбо, которую нашел утром. – Никого не напоминает? - просиял тот, включая видео с, видимо, какого-то конкурса. На нем танцевал один симпатичный парень, явно китаец, в белом костюме и с веером. Разрез глаз, слегка сжатые губы, приподнятый уголок рта, маленькая ямочка на левой щеке... В памяти А-Цин всплыл момент, когда в прошлой жизни она подсматривала за тренировкой даочжана. Тот выглядел точно так же, с такой же изящностью танцуя с мечом, за исключением глаз, которые были закрыты белой плотной тканью. –... Даочжан...? - сама того не заметив, по ее щеке потекла одинокая слеза, а в горле запершило. – Именно! Я нашел его! Совершенно случайно. Я даже счастлив, что моя бессонница меня разбудила! - с возбуждением в голосе ответил Сюэ Ян. Тот был сам не свой. А-Цин никогда не видела его таким – И еще одна охрененная новость. Он поступает в тот же универ, куда и мы! Я видел его документы в приемной сегодня. Опережая твои вопросы: да, я в восемь утра ходил отдать документы. Не в этом дело. Понимаешь, он будет в нашем универе! Мы сможем наконец найти его.***
Первый семестр в медицине прошел неплохо. Новых друзей Сюэ Ян, как и Чэнь Цин*, не завел, однако людей из прошлой жизни – очень даже. Они все оказались под начальством Лань Циженя, который преподавал здесь фармацевтику. Да, пусть они все были на разных факультетах, их определили в одну группу первокурсников. Мэн Яо тоже поступил а этот университет. Они были рады наконец встретиться, ведь с десятого класса не виделись! А также, когда Сюэ Чэнмэй наткнулся на факультет будущих преподов-лингвистов, в группе он увидел знакомую макушку. Сяо Синчэнь. Он был таким же. Другим, чем на видео, так как был, видимо, без косметики, но таким же, как в прошлой... Больно. Сюэ Ян тогда чуть не врезался в стену и убежал в аудиторию. Но оставался один вопрос: куда поступил Сун Лань? За весь семестр тот не показывался и даже не мелькал нигде. Но ведь они вчетвером должны встретиться. Так предназначено судьбой, раз она сводит их вместе. Он должен быть поблизости. А Ян должен быть настороже. Во втором семестре А-Цин подошла к Сяо Синчэню и познакомилась. А потом утащила его к Сюэ Яну. Ох, видели бы вы его лицо: то багровело, то бледнело, то зеленело, язык заплетался, а глаза были на мокром месте. Настолько подавленным и виноватым Сюэ Ян себя не чувствовал даже после вернувшихся воспоминаний. Синчэнь тогда даже спросил, нормально ли все с ним. Зато они стали хорошими друзьями. А Сяо Синчэнь наконец показал Сун Ланя во всей красе. Оказалось, что тот настолько занят учебой на первом курсе, чтобы не вылететь из универа, что не вылезает из библиотеки. И единственный факультет, с которым Ян ещё не встречался в коридоре – правовой. Сун Лань учится на прокурора. А что, ему подходит: вечно обвинял всех и вся и сразу же вступал в перепалку. Что вижу, по тому и сужу – такого было его правило. За весь первый курс произошло много всякого. И веселых воспоминаний у компании было полно. Однако второй курс начался с плохого. Тогда, в первый день, весь поток пошел в исторический музей Пекина. Каждый считал должным сфотографировать экспонаты и друзей, словно никто из них не ходил в детстве сюда с родителями. Хотя может и не ходил. Для Чэнь Цин и Сюэ Яна история о некогда возможно существовавших заклинателях на землях Китая показалась лишь мутным и противным как болото пятном, о котором вспоминать совсем не хотелось. Не лучшие воспоминания. Однако другие заинтересовались. Неужели никто действительно не помнил о прошлой жизни? Лишь этим двоим так сказочно повезло? После они зашли еще в мавзолей Мао Цзэдуна. Там фотографии были запрещены, и все же кто-то умудрялся сфотографироваться. В этот же вечер Сюэ Ян и Сяо Синчэнь решили прогуляться по местам Пекина, где еще волей судьбы не были. Осень пока не была так холодна, листья не отцвели и не попадали. Солнце уже заходило за горизонт, освещая нежно-голубое небо оранжевыми и розовыми всполохами, будто пламя. Где-то в парке это и случилось. Людей вокруг нет, но если бы были, то смотрели бы косо. Возможно, заработали бы даже косоглазие. И научились бы хорошенько бегать. Сюэ Ян почти не запомнил, как это произошло. В глазах рябило от паники, мысли улетучились. А лицо его излучало лишь обреченность ситуации. Синчэнь чуть ли не упал за перила в воду от страха. Сюэ Ян попробовал медленно подойти, но Сяо Синчэнь тут же закричал: – Н-не смей ко мне приближаться!! Он явно был в истерике, рыдал, боялся... Ненавидел. Отвратительный, даочжан? Это же Сюэ Ян спросил вслух. Ответ не шокировал. –...Хуже... – Все кончено, не так ли?... Даочжан дрожал, как от сильнейшей лихорадки, захлебываясь от слез. На Яна нахлынула обида. – Тошнит от меня, даочжан?! Хочешь, чтобы я больше никогда к тебе не подходил?! А как же наша дружба?! Мы дружили с первого курса. Неужели тебе наплевать? Ты знаешь меня не хуже А-Цин! Не веришь, что я другой? Или тебе плевать и на это? Я все тот же босяк и разбойник в твоих глазах, верно? Какой же все-таки двуличный, даочжан... «Второй шанс заслуживает каждый» – но только не Сюэ Ян, да? Все, кроме меня заслуживают! - он начал смеяться, срываясь на всхлипы. Это было так обидно... Он-то надеялся, что дружба заставит даочжана задуматься, каким человеком Сюэ Ян стал. Но, видимо, это так не работает. Не в этой светлой голове, по крайней мере. В глазах снова темнело, сверкали воспоминания, чувства кололи сердце, а ветер сдувал слезы с мокрых щек. Обида. Злоба. Отчаяние. Чувство несправедливости. Все смешалось в один сплошной комок. Сюэ Ян даже не заметил, как добежал до квартирки А-Цин, неистово стуча в ее дверь. Девушка показалась на пороге через пару минут. Ее лицо сначала было искажено злостью, но после изменилось. Непонятные эмоции отразились на нем, и она без слов затянула юношу в квартиру и усадила на диван. – Он вспомнил... - только выдавил он, вытирая рукавом толстовки щеки. А-Цин была удивлена, показывала и жалость, и радость. Потом опять взглянула в покрасневшие глаза Яна. – И он... – Боится меня. – Мы все исправим. Обещаю.