Life's too short to be dancing with the Devil Life's too short to be dancing with the Devil You best sleep with a blanket and a shovel Cause life's too short to be dancing with the Devil
***
Ацуши просыпается от чуткого ощущения того, что на него смотрят. Он и не ошибается — на углу его кровати примостился юноша с тёмными волосами. И только кончики были белыми, словно их выбелили. Дрожащая рука нащупала выключатель, и свет резко вспыхнул. Незнакомец тут же зафырчал и прикрыл лицо руками. — Ты всегда такой дурак, или это мне повезло? Накаджима хмурится от бархатного голоса и слегка успокаивается, стоило темноволосому убрать руки от лица и обнажить лицо, покрытое гримом. Значит, он один из клоунов, а клоуны не тронут. Дышать сразу становится легче. Ацуши натягивает одеяло до подбородка, и затравленно смотрит на собеседника, игнорируя вопрос. Мысли путались, и все казалось плохим сном — ведь ещё вчера он думал о поступлении в университет, а сейчас находится в чёртовом логове и не знает, как сбежать. Всё это было похоже на плохую шутку-только вот шуткой это не было. -Акутагава. — спустя несколько секунд раздумья представляется темноволосый клоун и протягивает руку. Увидев замешательство в глазах блондина, он поднял её ладонью вверх, показывая небольшую кнопочку. -Она бы ударила тебя током и парализовала. Так, ненадолго. Лет на тридцать - тридцать пять. -Тридцать... Что? — желтые глаза с фиолетовым переливом в ужасе распахиваются. Может, тот просто неудачно пошутил? -Дазай тебе не рассказал? Как странно. Я думал, он уже прочитал тебе целую нотацию. Видимо, ты не так ему понравился, как я предполагал. — небрежно машет рукой Рюноске, самодовольно улыбаясь. Усевшись поудобнее, он холодно взглянул на блондина, поджимая губы. Ацуши ловит себя на мысли, что ему действительно ничего не рассказали - лишь отправили спать, перед этим устроив не очень-то познавательную экскурсию. Но темноволосый не такой, как Дазай - он выглядит более живым, может, что нибудь и расскажет? Акутагава ловит пристальный взгляд новенького, и вздыхает. -Значит, слушай. Босс пользовался чей-то помощью. Он сам просто не мог изготавливать такие вещи, что прочно меняли людей. И чем больше они ими пользовались, тем становились хуже. Большая опасность исходила именно от трупп. Им нельзя было доверять, потому что они слишком сильные. Тогда он и решил их подчинить. Дазай Осаму, Озаки Коё и Фёдор Достоевский - самые первые артисты. Они помнят, они видели абсолютно все. Именно поэтому они выглядят как частично неживые. Чем дольше находишься в цирке, чем дольше пользуешься его вещами - тем сильнее он тебя убивает. Делает из человека безвольную марионетку. Для каждого артиста в цирке свой предмет - для прорицательницы это шар, что помогает узнавать будущее. Для акробатов трико, что позволяет им быть более ловкими. Для клоунов же грим. И он самый худший из всех вещей - да, он даёт ловкость, хитрость и все другие качества, что нужны человеку. Но он убивает твою сущность, заменяя её на противоположную. Нужно смывать грим хотя бы для того, чтобы побыть ещё немного в своём уме. Некоторым из артистов благодаря Коё удалось обхитрить босса, и они пользуются обычными вещами. Но стоит понимать, что так они ближе к смерти. Хотя, только смертью и можно закончить эту работу.***
Дазай жадно глотает воздух и смотрит на ночную улицу, в пальцах сжимая тонкую карточку. Именно эта карточка столько лет приносила ему последнюю радость - он мог видеть дорогого себе человека. А самое главное, что он видел его живым. Пускай и тайком, скрываясь под тенью домов, но и этого хватало. Иногда клоун боялся. Боялся, что в один день не успеет и все его старания развеют прахом. Он отдал свою нормальную жизнь ради другого - и был счастлив. Счастлив, потому что видел улыбку на любимых губах. -Одасаку, я дома. - тихо шепчет шатен, и отрывается от стены. Всего три шага - три чёртовых шага - и он может оказаться в родных объятиях и вновь почувствовать запах какао и дома. Но нельзя. Глаза предательски слезятся, и юноша сжимает кулаки, пару раз глубоко вздохнув. Он не сдался раньше, почему сейчас должен? Пуля должна была убить его. Прямо там, на месте. Дазай клялся себе, что видел, как она прошла сквозь грудную клетку, оставив за собой кровавый шлейф. А потом тихий голос, словно ему это все снится. -Ты можешь спасти его. И тогда шатен, что остался один наедине с трупом того, кто был ему семьёй, задал лишь один вопрос. -Как? Воспоминания потихоньку гасли у него в голове и он был уверен, что все это работа цирка. Он словно был живой, и от него некуда бежать. Предлагал, чувствуя желания других, поглощал души. Резкий голос, с ноткой недовольства и даже.. ревности, вывел Осаму из размышлений и он вскинул голову, испуганно глядя на человека перед ним. Аметистовые глаза блеснули в полумраке переулка, и Достоевский ухмыльнулся, словно невзначай коснувшись рукой щеки клоуна. -Я все гадал, куда ты бегаешь. Ответ оказался даже проще.. - акробат морщится, смотря уже на живого человека. И почему Дазай выбрал именно его? Именно из-за него отдал свою жизнь, обреченную служить цирку? Из-за любви? От этих мыслей фиолетоволосый злится на себя и расправляет плечи. Вот так вот - теперь Дазай у него на крючке. Как же он давно желал это сделать, и вот все в его руках. -Думаю, боссу будет интересно узнать, чем ты занимаешься... Договорить ему не даёт шатен, который резко вцепляется в его плечи и прижимает к стене, смотря прямо в глаза. Пальцы сильнее сжимают ворот пиджака, и самоубийца чуть ли не шипит слова в лицо акробата. -Если скажешь, твой труп украсит наш шатер. Поверь, я уж найду как сделать это. Достоевский улыбается, рукой скользнув по груди клоуна.***
Тёмная фигура в плаще осторожно крадется по цирку, обходя шатры и стараясь не привлекать внимания. Слава богу, все ещё спят. Войдя в небольшой домик, что отличался от всех ярко-красной крышей, неизвестный скидывает капюшон. Длинные рыжие волосы свободно падают на плечи, а розоватые глаза с осуждением смотрят на мужчину, что развалился в кресле и дремал. Коё подходит ближе, тщательно осматривая кабинет. Увидев на столе горсть рассыпаных глаз, что пристально смотрели на неё, она вздрогнула и постаралась как можно быстрее обойти кресло. Осторожно коснувшись плеча босса, провидица не успела даже ойкнуть, как оказалась прижата лицом и грудной клеткой к столу, недалеко от этих жутких глаз. Руки девушки крепко держали сзади, оставляя кровавые ссадины. -Ох, моя милая Коё, не пугай меня так! - Мори Огай, директор, да и основатель цирка, отпускает рыжеволосую, вновь садясь в кресло и дождавшись, пока та отойдёт, он улыбается. При этом оголились длинные клыки. Озаки отметила, что изменения уже начались. Глаза стали жёлтыми, словно кошачьими, почти все зубы стали клыками, и ногти деформировались в чёрные когти. Холодок пробежал по спине, но девушка вскинула голову, слегка улыбаясь. -Босс, я хотела рассказать вам.. Она не договаривает, потому что в глазах резко темнеет. Девушка хватается рукой за стену, чтобы не упасть. Всё вокруг в огне, а волчий вой раздаётся по всей округе. Цирк теперь кровавое месиво, и ей тут делать нечего. Она даже не берет стеклянный шар-ей хватит и её сил, чтобы убить тех, кто помешает. Дверь распахивается, и Озаки медленно, словно во сне, видит столб огня, что направляется на неё. Всего секунда, и её тело охватывает пламя, навеки похоронив в шатре. -Коё? - темноволосый с жадностью в глазах смотрит на провидицу, потирая руки в нетерпении. - Ты увидела будущее, да? Озаки задыхается, но не подает виду. Она хитрая и сильная. Она справится. Именно поэтому на её устах появляется улыбка, и девушка активно кивает головой. -Да, босс! Я увидела, что на ваш званый ужин нужно кое-что купить. Без него вы не повысите авторитет, так что мне нужен пропуск в изнанку! Огай улыбается, даже не чувствуя подвоха в чужих словах. Протянув ей маленькую пластиковую карточку, он кивает и утыкается взглядом в книгу. Озаки хватает её и быстрым шагом покидает фургон. Она не позволит убить себя. Теперь у неё есть пропуск-осталось подгадать время, когда босс будет уже не в себе. И тогда её никто не найдёт. Она намерена покинуть цирк.***
Дазай и Фёдор медленно идут по цирковой улице, вздрагивая от каждого звука. Красноречивые синяки и царапины на их лице все выдавали. Хотя, драки для этих двоих никогда не были чем-то особым. По пути им попадается Озаки, и она замирает, смотря только на Осаму. К шатену она всегда испытывала смешанные чувства. Хотя, все в цирке испытывали к Дазаю смешанные чувства. -Я не хочу знать, что с вами случилось. - девушка все же осторожно касается руки клоуна, отчего тот вздрагивает. Федор смотрит на все это и чувствует, как ненависть медленно расплывается по телу. Все в цирке могли легко прикоснуться к шатену, и тот ничего бы не сказал. А вот Достоевский не мог - он сам не понимал, что хочет от Дазая. Как минимум он не хочет, чтобы тот общался с Коё. -Мне пора. Наведуюсь к магу. - акробат фыркает, гордо вскидывая голову. Он все ещё смотрит на Озаки и девушка ловит его взгляд. И замирает. Настолько неприкрытая ненависть была в нем. Кусочки пазла медленно сложились в цельную картинку, и она холодно произносит: -Думаю, вы имеете право знать. Босс начинает превращаться. У нас максимум неделя. Ах да, завтра он устраивает званый ужин, будьте добры, возьмите с собой ваших сослуживцев. Акробат и клоун кивают. Троица расходится, каждый направляясь к своему шатру. Превращение Мори - что может быть ужаснее? Надо спасать свою шкуру.***
Ацуши не спит. Он и Акутагава сидят в главной комнате, за круглым столом. Рядом ещё один из клоунов, невысокий мальчишка с растрепанными волосами. Рюноске сказал, что мальчика зовут Юмено и он немного не в себе. Объяснилось это тем, что он оказался сильным и отверг цирк. Поэтому половина его души все ещё находилась в изнанке-мире живых. Мальчишке было примерно лет двенадцать и он явно пережил больше, чем блондин. От осознания этого сердце Накаджимы предательски сжималось. Осаму заходит в шатер и весело машет труппе, хлопнув в ладони. -Ну что, готовы к репетиции? Никто не отвечает. Затем Ацуши, Акутагава и Осаму с неким ужасом смотрят на Кьюсаку, что медленно встал и босыми ногами подошёл к шатену, протянув свои тонкие запястья. Взяв ребёнка на руки, самоубийца слышит его шепот и замирает. Юмено говорит ему прямо в ухо, опаляя своим горячим дыханием. -Твой друг с изнанки мёртв. Юмено молчит пару секунд, а потом срывающимся шёпотом продолжает, чувствуя как Осаму напрягся. -Его убил Фёдор Достоевский.