haikyuu!!

— скажи, ноя, — во взгляде адониса стоит пустота, в которой прослеживается вялое течение времени, хранящее в себе большую историю о маленьких и не очень людях. — греческие люди - красивые люди? ю провожает взглядом вашу отходящую экскурсию с группкой разномастных людей, за которыми в конце тащится асахи, с горящим взглядом впиваясь в каждую скульптуру и трогая ее глазами. нишиноя уже открывает рот, чтобы дать какой-то ответ, но быстро замолкает, поворачиваясь к тебе всем корпусом: — естественно, т/и. экскурсовод же рассказывал о мужественности греков и о невероятной красоте греческих женщин, — он заявляет это авторитетно, словно провел всю жизнь за изучением древней греции и сам лично выкопал пару тройку археологических находок, среди которых встречались и те самые статуи. ты легонько улыбаешься и переводишь взгляд на мужчину, увековеченного временем; да, адонис славится своей красотой. насколько же очаровательным ему следовало бы быть, дабы пленить сердце самой афродиты и, по слухам, конечно, самого диониса. дело наверняка не только во внешности; дело, стало быть, в харизме, в счастливом случае или излишней обаятельности. оно все и сейчас работает точно так же, с незначительными изменениями. ноя хватает тебя за руку и ведет сквозь широкий зал, а ты разглядываешь под ногами узорчатый пол, потому что зависть - плохое чувство. — ...в 1658 году здесь состоялось первое выступление при дворе труппы мольера, — женщина с милыми светлыми кудряшками отдается делу полностью; у нее розовые щеки и яркие зеленые глаза, которые, кажется, подсвечиваются под светом освещаемых экспонатов; немного пухловатая, она не теряет своей поэтичности и природной притягательности. таким поют дифирамбы. и все они - не ты. когда вы входите в зал кариатид, ноя перестает себя контролировать все больше и больше. ему хочется ходить от статуи к статуе и восхищенно протягивать свои довольные возгласы на каждый шедевр, дошедший до наших дней. он похож сейчас на восхищенного двадцатилетнего ребенка, которого привели в диснейленд (туда вы втроем тоже планируете съездить). асахи на такие порывы своего друга лишь безысходно пожимает плечами, улыбаясь совсем растерянно и смотрит на тебя умоляющим взглядом. состояние нои в считанные секунды сменяется до полного штиля, когда твоя рука уверенно обхатывает его ладонь, а голова ложится и прижимается всей копной волос к его плечу. и, конечно, ведет он себя истинным твоим защитником, но ты-то знаешь, как каждый раз в такие моменты его сердце отбивает чечетку, а руки потеют от волнения - в этом можно убедиться и сейчас, сплетая ваши пальцы вместе. к азумане в тот момент подходит какая-то девушка, судя по говору, с немецких земель; у нее вздернутый носик и россыпь веснушек на лице, небольшая прощелка между передними зубами, которую видно из-за ее широкой солнечной улыбки; рядом с самим асахи ее комплекция выглядит как будто она алиса в стране чудес и только что выпила зелье уменьшения - настолько ниже его самого она сама по себе. рыжие волосы пушистые как после дождя, но ты готова спорить - они у нее такие от природы. древние греки, видя ее неотразимость, пели бы оды ее красоте, прославляли ее и пронесли бы ее через призму истории. это случилось бы со многими, кто удостоен называться красивым и чарующим. ты угрюмо вздыхаешь, когда натыкаешься на хмурый взгляд своего парня. ноя - ах, этот проницательный ноя, что-то чувствует и это что-то его ощутимо не устраивает. например то, как над твоей головой появилось неосязаемая грозовая туча. — т/и, что-то не так? тебе нехорошо? мы можем отправиться в номер, сегодня на улице правда жарко... — вы выходите на балкон для музыкантов и твой взгляд завороженно очерчивает контуры четырех кариатид. величественные женские фигуры со спокойными лицами и с великолепно переданной пластикой тела в очередной раз негласно словно бы пробегаются по тебе в ответ и во взгляде видно их многовековое осуждение. или ты это видишь сама? ты вздыхаешь. — ю, могла бы я стать такой же красивой как эти нескончаемые фигуры в этих залах? — взгляд упирается в глаза скульптуре, но это совершенно не мешает понять, как ноя, до этого разглядывающий так называемую «расслабленную наготу» в основном зале вдруг растерянно (что совершенно несвойственно для нишинои) начинает хлопать глазами. он поворачивает свою голову и немного наклоняет ее вбок, смотря с подобием улыбки. — конечно, т/и. даже лучше! — руки обхватывают талию и прижимают к себе, разглаживая складки на летнем платье и упираясь в полы небольшого рюкзачка, висящего на спине, — они красивые, конечно, но если бы я мог, то в пантеон возвел бы твою красоту. а пока буду единолично ею наслаждаться, — и улыбается самодовольно, где только нахватался всех этих пафосных фразочек, в какой брошюре, если французского не знает? щеки покрываются румянцем и ты неловко улыбаешься, принимая поцелуй в лоб. его губы расплываются в улыбке и он мягко треплет тебя по щеке. все эти отстранненные холодные взгляды, через взор которых проходит по тысяче человек каждый день, не отнимут у тебя своего, теплого, смотрящего на тебя с таким обожанием, что любая древнегреческая богиня обзавидуется. — и потом, посмотри на ту же венеру милосскую, ты ее вообще видела? женщина стоит столько времени, а ею восхищаются миллионы. вот тут ты точно выигрываешь - у тебя как минимум есть руки! — ты ужасный романтик, ты в курсе?ㅤ

by qierita