Дорога, вымощенная желтым кирпичом

Свет двух фонарей – подствольного Сержанта и ручного Лаптя - выхватывал из темноты нестандартно широкую и высокую металлическую дверь с массивным штурвалом ручного открывания запоров. Коридор здесь расширялся, превращаясь в небольшой прямоугольный холл. Все трое неподвижно стояли посередине него, выстроившись в ряд, и молча смотрели на то, что открывалось в пятнах света фонарей. Совершенно новенький, словно вчера нарисованный, знак радиационной опасности на двери и темное табло «Внимание, радиация!» над ней не оставляли сомнений – перед ними была цель их путешествия – реакторный зал. Здесь было как-то необычно чисто, даже пыли было на удивление мало. Наконец, Сержант прервал затянувшуюся паузу, похлопав по рукаву Лаптя и указав на знак радиационной опасности. Тот молча кивнул, поставил на пол фонарь, опустил рядом свой бездонный рюкзак и, порывшись в нем, извлек небольшую коробочку прибора радиационной разведки. Несколько раз щелкнули тумблеры, и еще через несколько секунд Лапоть поднял вверх большой палец свободной руки. Сержант и Петрович совершенно синхронно, даже не взглянув друг на друга, сделали шаг вперед и одновременно взялись за штурвал. Он поддался неожиданно (по крайней мере, для сталкера) легко, но вот сдвинуть с места массивную плиту самой двери, рассчитанную на то, что ее будет открывать электропривод, оказалось очень нелегко. Сталкер и старый инженер надсаживались изо всех сил, рубчатые подошвы башмаков проскальзывали по бетону, но Лапоть даже не попытался прийти им на помощь. Он стоял чуть сзади, держа обеими руками включенный прибор и ожидая, когда толстый слой металла перестанет прикрывать их. Вот между дверью и вмурованным в бетон таким же металлическим косяком образовалась щель и стала медленно расширяться. Лапоть впился взглядом в индикаторы, прошло еще несколько секунд, и, наконец, он облегченно опустил прибор на бетонный пол рядом с рюкзаком и «Сайгой», подскочил к двери и навалился на неё вместе с остальными. Реактор был исправен, заглушен и в зал можно было войти без опасений. Втроем дело пошло быстрее, и скоро дверь оказалась открыта полностью. Но ни Сержант, ни Лапоть не сделали ни шагу. Лапоть поднял с пола свой ручной фонарь и протянул его Сергею Петровичу. Здесь и сейчас самым главным становился старый инженер. Сергей Петрович первым переступил через комингс гермодвери. Некоторое время он стоял за проемом и шарил по залу лучом фонаря. Здесь, как и в холле, тоже царил безукоризненный порядок, казалось, люди вышли отсюда только вчера. Он повернулся, луч света выхватил на стене рядом со входом небольшой щиток с рубильниками. Сергей Петрович покачал головой и шагнул к нему, положил руку на одну из рукояток. На какое-то мгновение он словно замер в нерешительности, но наконец, раздался щелчок, и произошло то, чего оба его спутника ожидали меньше всего – в зале вспыхнул свет! Это было довольно тусклое аварийное освещение, но всем троим, после мрака подземелья, оно показалось ослепительно ярким. В открытую дверь было видно, что освещение зажглось и в холле и захватило примыкающую к нему часть коридора. - Надо же, аккумуляторы сколько лет живы… - удивленно-восхищенно произнес Лапоть, оглядываясь вокруг, – На совесть делали! Теперь реакторный зал можно было хорошо рассмотреть. Он был круглым, метров 15 в диаметре, с вертикальными стенами и плоским, довольно высоким, метров 7, потолком. Центральная часть зала, огороженная легкими поручнями, была еще примерно на 1,5 метра ниже и точно в центре неё на небольшом, примерно полуметровом основании стояло непонятное, на первый взгляд, устройство, тоже цилиндрической формы, оплетенное трубками и кабелями. - Это он? – спросил подошедший к Петровичу Сержант, глядя на сооружение в центре зала. - Он, - кивнул Сергей Петрович, тоже не отводя взгляда от реактора. - Такой маленький… - Лапоть удивленно покачал головой – Я думал, они огромные должны быть. Их же в подлодки-то с трудом запихивали. А этот, по-моему, даже на большой грузовик можно поставить! - Поставить-то можно, - усмехнулся Сергей Петрович – Только на таком грузовике не то что ездить, к нему даже подойти будет нельзя! Он потому маленький, что нет радиационной защиты. Я ж говорил, его делали для космических кораблей. Думали поставить с краешку, да ещё на выносной мачте, прикрыть теневым экраном только со стороны корабля, а в космос пусть светит! Зато какая экономия по массе! - И как же Вы с ним работали? – поинтересовался Сержант. - А здесь вот она, защита, - старый инженер широким жестом обвел бетонные стены вокруг. – Когда реактор запускали, в зале никого не было, и дверь была закрыта. А управление у него дистанционное… - Кстати, насчет управления, - вспомнил Сержант, - Раз в зале его быть не может, то где надо искать пульт? - Искать, надеюсь, не придется, - Петрович озабоченно оглянулся на открытую дверь, - резервный пульт должен стоять в боковом крыле холла. Хорошо, что свет есть. Давайте посмотрим… Пульт действительно стоял на месте, в тупичке слева от входа в реакторный зал. Как пояснил своим спутникам Петрович, при плановых экспериментах им не предполагали пользоваться, основной пульт с богатым набором диагностических приборов располагался в здании наверху, подальше от реактора. Так что экспедиции крупно повезло, что в свое время резервный пульт вообще решили сделать – ещё неизвестно, удалось ли бы им вообще добраться до основного пульта, или уцелел бы он. Впрочем, везение в данной ситуации тоже было весьма условным – обратный путь был отрезан, и удастся ли им найти другой выход, они пока старались не думать… Как-то одновременно все трое почувствовали голод и усталость. Поесть расположились в тупичке, где стоял пульт – помимо него там сохранился рабочий стол и стулья. Несмотря на ограниченность запасов, ели досыта – все понимали, что растягивать запасы, сидя впроголодь, бессмысленно, полными сил они скорее добьются успеха. За едой стали обсуждать, как действовать дальше. Работа распределилась при общем согласии совершенно определённым образом. Петрович занялся осмотром самого реактора и пульта. Лаптю досталась проверка наличия и исправности кабелей и электрооборудования. Эта задача оказалась ничуть не менее важной, чем осмотр самого реактора. При постройке реактора его создатели не предполагали, что он будет использоваться как промышленный источник энергии. И хотя технически образец, установленный в зале, для этого полностью годился, полученную энергию надо было снять и передать потребителям. Энергетические параметры на выходе реактора Петрович помнил, но чтобы получить из них необходимые для станции электрические показатели, были необходимы электрораспределительные и преобразовательные устройства, которые к реактору непосредственно, так сказать, «не прилагались». Сержант занялся более тщательным осмотром доступных помещений. Разумеется, прежде всего, он рассчитывал найти какой-либо выход на поверхность. В то, что он вообще есть, Сержант заставил себя поверить настолько, что помимо поиска выхода, поставил себе ещё задачу, придумать, чтобы этот выход не стал входом для каких-нибудь нежелательных гостей. Едва приступив к осмотру, сталкер обнаружил факт чрезвычайно важный, однако ничуть не приблизивший их к выходу. В отгороженной части симметричного, относительно пультовой, тупичка холла располагалась аккумуляторная, от которой собственно и питалось оказавшееся так кстати дежурное освещение. Помимо самих аккумуляторов, там размещалось электрооборудование, через которое когда-то подавалось питание от внешней сети на все расположенные в реакторном зале системы. Ознакомившись с ним, Лапоть буквально расцвел и заявил, что добавить этим устройствам функции подстанции, подающей в предполагаемую линию электричество требуемых параметров, он сможет хоть прямо сейчас. Ещё через некоторое время Сергей Петрович сообщил своим спутникам, что все признаки, определённые путём внешнего осмотра, свидетельствуют о том, что реактор исправен, и можно попробовать произвести пробный запуск. - А что значит «определённые путём внешнего осмотра»? – осторожно уточнил Сержант. - Понимаете…, - замялся старый инженер – Всё же для уверенной диагностики такого устройства, как ядерный реактор, необходимо специальное оборудование. Но всего, что нужно, здесь нет. - И тем не менее, Вы считаете, что реактор можно запустить? – Сержант не мигая смотрел в глаза инженера. - Да, считаю, - Сергей Петрович спокойно выдержал взгляд сталкера. Возникла пауза, которую нарушил сам же старый инженер. - Я понимаю, риск есть… Но, во-первых, он все же невелик. Поверьте, я хоть давно не работал с реакторной техникой, но не забыл её настолько, чтобы понять, что установка исправна настолько, что не обещает катастрофы. А, во вторых… Даже в самом худшем варианте ядерного взрыва не будет. А в нынешней ситуации возникновение ещё одного очага радиоактивного заражения – довольно заурядное событие, - старый инженер печально улыбнулся. – Ну, а что касается нас… Для чего же тогда мы сюда пришли? Так что, я считаю, риск оправданным. Сержант, не поворачивая головы, искоса посмотрел на Лаптя. - Я согласен, надо пробовать, - кивнул тот. - Ну что ж, тогда давайте поступим по старому русскому обычаю – «утро вечера мудренее», - согласился сталкер – Мы все устали, а такие серьезные вещи делаются на свежую голову. Сейчас ужинаем и ложимся отдыхать. А с утра… Ну, в общем, когда выспимся, приведем себя в порядок, и начнём. Только надо все же дежурства распределить. Я первый, мне все равно осмотр закончить надо, потом ты, - он кивнул Лаптю – А Сергей Петрович у нас завтра главный, пусть выспится как следует. - Вы думаете, сюда всё же можно как-то попасть? – с неожиданной надеждой в голосе переспросил Лапоть, когда они сели ужинать. - Уверен. И не просто так. Например, ты обратил внимание, что мы здесь уже много часов, а воздух по-прежнему свежий?! Так что надо просто как следует поискать. И вообще первое правило сталкера знаешь какое? - Какое? - удивился Лапоть. - Безвыходных положений не бывает. Их люди себе сами придумывают, - неожиданно ответил за Сержанта Сергей Петрович. И, поймав удивленный взгляд сталкера, пояснил – Это правило, парень, я знал еще до твоего рождения, когда слово «сталкер» было просто цитатой из хорошей книжки и названием хорошего фильма, снятого по ней… Ну, ладно, давайте доедим и спать. Завтра трудный день…