***
— То есть, Дамблдор предложил тебе отправиться вместе с ним в поездку по Британии? – Блэк тихо присвистнул, когда Том окончил свой рассказ о вчерашнем дополнительном уроке. Был выходной, и кроме них двоих в спальне никого не было. Нотт вместе с Малфоем и Розье ушли на тренировку по квиддичу - младшие мальчишки оба с этого года были в команде; Эйвери с Вальбургой были в библиотеке, а Лестрейндж где-то бродил по замку. Где - неизвестно. Он в последнее время вообще начал часто пропадать. Поэтому разговору двух друзей никто не мешал. Том лежал на своей кровати, соединив руки на животе и смотря всё тем же стеклянным взглядом, что и вчера, в потолок. Блэк сидел рядом и обеспокоенно, но одновременно восторженно изучал спокойное лицо друга. — Да, предложил. Сказал отправиться с ним в небольшую экспедицию по следам Бузинной палочки. Возможно, мы сможем найти, у кого она сейчас.[1] — Ох, как здорово! – Альфард упал на подушку рядом, тоже посмотрев на потолок. – Ты поедешь? — Не знаю, если Роза меня отпустит... Все-таки сейчас такое творится и в магическом, и не магическом мире. Том проговорил эти слова и сам не поверил себе. С одной стороны он очень хотел поехать, но с другой... он и так очень мало времени проводил с матерью, а еще если поездка на весь июль, то для нее останется лишь август. Для него было катастрофически мало одного месяца рядом с Розамунд. Да даже и двух было мало. Ему всегда и всего было мало, что касалось его приемной матери. — А ты думаешь, что она может не разрешить? – Альфард обеспокоенно повернул голову на Тома, но тот лишь пожал плечами. Оба на некоторое время замолчали, рассматривая узор на потолке, выложенный мозаикой в виде кельтского узла. Альфард думал о том, как бы здорово было отправиться в тренировочную экспедицию, чтобы провести целый месяц вдали от дома, обучаясь у одного из лучших волшебников нового времени. Реддл же пытался взвесить все за и против, стараясь мыслить максимально рационально и отставить в сторону все свои сентиментальные эмоции, касающиеся Розамунд. Но, спустя пятнадцать минут так ни к чему и не пришел. — Просто спрошу у Розы. Если отпустит, то поеду, а если нет – то нет. – Наконец выдохнул мальчишка и прикрыл глаза, потерев рукой веки. — Ну и правильно. – Легко согласился Блэк, улыбнувшись. – Том... — М? — Ты уже думал кем хочешь стать после школы? — Хм... нет. — Правда? – Альфард перевернулся на бок и подпер голову рукой. – А я думал, что ты уже давно решил. — Веришь или нет, - Том открыл глаза и повернул голову к Алу. – Но я совершенно не чувствую тягу к чему-либо. Да, у меня многое получается и меня многое интересует, но оно просто есть. Как должное. — Знаешь, мне кажется, леди Розамунд тебя избаловала. – Блэк весело фыркнул, а Том улыбнулся, вновь прикрывая глаза. - А я вот хотел бы заняться изучением маглов. Но отец с матерью ни за что не разрешат мне этого. Они даже на третий курс запретили мне магловедение брать. А сам я взять не могу, они ведь узнают и такое мне устроят... — А что они тебе устроят? - Том тоже лег на бок, теперь смотря прямо на Альфарда. - Поругают, скажут что ты им больше не сын? — Ну, наверное... — Если они решат выгнать тебя из семьи, я думаю, Розамунд с удовольствием усыновит и тебя. Ничего в результате особо не поменяется, разве что тебе будет дана свобода выбора. Всё равно ты не унаследуешь род, он будет передан Ориону и Вальбурге. Так стоит ли тогда так трястись над этим всем? — Ты так легко об этом говоришь. - С кислой улыбкой отозвался Альфард и покачал головой. - Я не могу так просто... — Да ты ещё и не пробовал. - Том положил руку Альфарда на затылок и придвинул того к себе, лбом утыкаясь в его лоб.- Что бы ты ни решил, я всегда буду на твоей стороне и поддержу тебя. — Спасибо... — Ну прям голубки. - Фыркнул Лестрейндж, что беззвучно вошёл в комнату, нарушив воцарившуюся идилию. - Ещё обнимитесь и поцелуйтесь. Том и Альфард переглянулись и, усмехнувшись, сели. Они давно знали друг друга, а потому лишь по переглядке поняли что делать дальше. Схватив старшекурсника за руки, они дёрнули его к себе на кровать, и наваливаясь сверху, дружно придавливая. Тот чертыхнулся, падая лицом в одеяло под общий мальчишеский смех. — Слезьте, гоблины! — Нет! Мы тебя ещё обнимем и поцелуем! - Весело воскликнул Блэк и сделал вид, что тянется губами к Эмерсону. Тот взвизгнул, словно девчонка и сбросил ребят с себя, шарахнувшись в сторону; запутавшись в покрывале он слетел с кровати на пол с грохотом. Том и Альфард захохотали, смотря на испуганного парня на полу, а тот лишь посылал проклятия в их адрес, потирая ушибленный копчик и пытаясь выбраться из покрывального кокона. — Вы два больных ублюдка! - рявкнул Лестрейндж, пытаясь перекрыть звонкий заливистый смех ребят. — Ладно тебе, мы же пошутили. - Том взмахнул палочкой и покрывало развернулось, освобождая своего пленника. - А ты где был? Том и Альфард слезли с кровати, расправляя помятое одеяло и возвращая покрывало сверху. Когда все манипуляции были выполнены, они вернулись на кровать, а Эмерсон предпочел сесть подальше - на кровать Блэка. — Я... Хм. На свидание ходил. - с сомнением отозвался старшекурсник, словно бы решая, стоит ли рассказывать больше. — С кем? Если не секрет. — МакКуин с Рейвенкло. - Нехотя буркнул парень, скрестив руки на груди и с удивлением отмечая улыбку, появившуюся на губах у Тома. — Я рад за вас. – Спокойно произнес Реддл, заметив обращённый к нему взгляд. – Калипсо прелестная девушка. — И без тебя знаю. – Фыркнул Лестрейндж. - А вы чего вдвоем в комнате сидите? Опять дары смерти обсуждаете? — Нет. Дамблдор пригласил Тома сопровождать его в путешествии по Британии! Представляешь себе?! — Ну и скука. Учиться в школе, учиться на каникулах... Чертовски скучно. — В этом вся разница между нами с тобой, Эмерс. - Том вновь улыбнулся. - Ты не любишь учебу, а я готов учиться везде, всегда и всему.***
Медленно, но верно учебные дни подходили к концу. Весна сменилась летом, были сданы последние экзамены и все ученики вновь разъехались по домам. Впервые в жизни Том Реддл был в сомнении, когда возвращался в конце июня в поместье Ричардсон. Он хотел домой, хотел увидеться с матерью, но при этом не знал как она отреагирует на его просьбу о поездке. Мало того, что они и так редко видятся, так ещё и ситуация в мире не самая лучшая, если так можно назвать проходившие военные действия. Но его опасения не оправдались. Розамунд немного поразмышляв, поговорила с профессором за чашечкой чая и отпустила Тома. Конечно, мальчик был в замешательстве от такой лёгкости ответа, но уже позже, во время путешествия он узнал, что Розамунд взяла с Дамблдора клятву на крови, что тот сделает всё, чтобы Том был в безопасности и не пострадал. Клятвы на крови были куда слабее того же непреложного обета, но всё же имели влияние на волшебника. Если подобную клятву нарушить, можно серьезно заболеть до конца своей жизни или даже сойти с ума. Поездка выдалась не такой долгой, как изначально планировал профессор Дамблдор, она заняла около двух недель. А уж сама цель заняла и то меньше. Погода этим летом не радовала – постоянные дожди, солнце почти не показывалось. Том вместе с профессором часто перемещались с помощью порталов в самые неподходящие места, попадая точно в лужу, а иногда даже проваливаясь по колено в какую-то яму с водой. Первые пару раз перемещения Том просто падал, не в силах удержаться на ногах от отвратительного чувства, словно тебя как рыбу на крючке куда-то тянут из водоворота. На третий и четвертый раз Тому удалось удержаться на ногах с помощью профессора, а все следующие разы прошли гораздо легче. Том не знал дала ли Розамунд денег Дамблдору, но каждую ночь они останавливались в комфортабельных апартаментах, по типу тех, что были в «Дырявом котле». Дамблдор не говорил на тему денег - Том не спрашивал. Каждое их утро начиналось с сытного завтрака, после которого следовали долгие походы с места на место, от дома к дому и так целый день. Они преследовали свою цель – пройти по следам Бузинной палочки и отыскать ее обладателя сейчас. Всё началось с изучения замка Чиллингем в графстве Нортумберленд, известный своими привидениями даже среди маглов. Хотя простецы и не догадываются сколько призраков здесь на самом деле. Том был поражен представшим перед ним зрелищем, когда переступил порог замка: около пятидесяти призраков, живших в поместье и ведущий такой образ жизни, словно они действительно жили, существовали, были живыми как настоящие люди. Слуги, господа и даже дети – все они – призраки. Ежедневные опросы и разговоры с живыми и мертвыми, перебирание бумаг в архивах, а вечером – тренировки заклинаний, что не изучали в школе – примерно из этого состоял каждый день Тома в этой поездке. Иногда по вечерам, за ужином, Том и Дамблдор долго беседовали. Обычно волшебник рассказывал о своих молодых годах, о школе, юности. Оказалось, что Дамблдор в свое время общался с Гриндевальдом. Том этого не знал. Когда он спросил у профессора, поддерживают ли они сейчас связь, мужчина заметно помрачнел, ответив: — Нет, наши пути давно разошлись и, я надеюсь, что если когда-нибудь и сойдутся, то мы встретимся как друзья. После этого разговора Том долго не мог уснуть, думая о причине раздора между двумя волшебниками, думая о том, что возможно, когда-нибудь и они с Альфардом разойдутся и лишь будут вспоминать о своей дружбе, но друзьями больше назвать друг друга не смогут. От этих мыслей стало не по себе и Реддл поспешил отогнать их, стараясь отключить сознание и уснуть. К сожалению, далеко продвинуться им не удалось. След в очередной раз обрывался, свидетельствуя о том, что палочка ушла куда-то за границу Британии. Дальше двигаться смысла не было. По всей Европе шли военные действия, и покидать страну было слишком опасно. Однако перед возвращением в Лондон, откуда Роза должна была забрать Тома, Дамблдор предложил мальчику задержаться на пару дней, чтобы провести эти дни за тренировками тех заклинаний, что они начали отрабатывать еще в начале года. Реддл не стал отказываться. Вернулся Том ближе к концу июля и сразу же был окружен вниманием со стороны Розамунд. Кажется, женщина тоже очень соскучилась по сыну. Они проводили целые дни вместе, устраивая пикники в саду и выезжая на длинные конные прогулки, иногда даже с охотой на какую-нибудь мелкую дичь. Том каждый день рассказывал о своей поездке, умалчивая, что целью была Бузинная палочка, а женщина с удовольствием слушала. Однако радость встречи была недолгой. Вскоре от дворецкого Дэвида поступил звонок, в котором тот сообщил, что его хозяин скончался. Роза и Том тотчас выехали в его поместье и застали там группу медиков и пару полицейских. Медсестра подтвердила, что не успела ничего сделать - Дэвид выбирался из ванной и поскользнувшись, упал, ударившись о чугунный бортик затылком. Никакого расследования не было и уже через несколько дней были похороны. Было как-то странно, присутствовать на похоронах человека, к которому не проявлял никакой симпатии и который последние несколько лет только и делал, что слал тебе письма с угрозами. Но Том вёл себя достойно, чтобы не опозорить леди Розамунд. Последняя, кстати, была не рада смерти деверя. Но дело тут было вовсе не в симпатии или антипатии. Она планировала, когда стадия ремиссии у него закрепится как минимум на полгода, передать ему на управление магловскую часть издательства «R&R», а сама перейти работать на магическую сторону, но теперь с этим планом появилась проблема. Эта смерть испортила всё, чем выбила женщину на несколько дней из колеи. Со стороны казалось, что она просто находится в трауре, но Том-то знал истинную причину ее негодования. К концу августа выяснилось, что Дэвид всё завещал Розамунд при условии, что Том вернётся в приют или будет передан в другую семью. Не задумываясь, Роза подписала отказ от наследства. Что касается пакета акций, принадлежащих до этого Дэвиду, она их просто выкупила на торгах и теперь владела издательством полноценно. А поскольку вопрос наследства имущества Дэвида ее не волновал, остался лишь один вопрос – найти доверенного человека, который сможет приглядывать за издательством в магловской части мира. — Мистер Макгроу, что это? – Розамунд скривилась, кончиками пальцев открывая одну из коробок, что стояли в маленьком зале, и выуживая оттуда один из фотоальбомов. Том с интересом раскрыл другую коробку, доставая другой фотоальбом и открывая его, пролистывая. Фотографии Розамунд со свадьбы с ее покойным мужем. Они выглядят такими счастливыми... — Я взял на себя смелость попросить дворецкого мистера Ричардсона собрать для Вас фотоальбомы и другие памятные вещи, что могли бы быть Вам дороги. Описи имущества господина не было и, как я думаю, если пара вещей пропадет – никто не заметит. Всё-таки здесь память о Вас и мистере Роджере. — Оу, ну, да, конечно. – Розамунд улыбнулась дворецкому и положила альбом обратно. – Благодарю, прямо сейчас посмотрю, что же вам удалось достать. А пока можете идти. Дворецкий поклонился и покинул зал, а Том заметил, с каким отвращением женщина посмотрела на эти вещи. Кажется, они ей были совершенно безразличны. И неудивительно, за все годы, что Том жил с леди, она использовала покойного супруга только в качестве оправданий в той или иной ситуации. Но он ни разу не видел, чтобы она вспоминала о нем или горевала по нему. Действительно горевала, по-настоящему. А тот траур, что она надевала в день его смерти – лишь фарс, который от нее требовал высший свет. — Убрать это всё на чердак, мадам? – Предложил Том, тоже возвращая альбом в коробку. — Придется сначала это всё отсмотреть ради приличия. – Женщина вздохнула и села на диван, толкая одну из коробок ногой, заставляя альбомы и какие-то бумаги высыпаться на ковер. — Можешь пока идти, заняться чем-нибудь интересным, Том. Тебя ведь не касается весь этот бред. — Что вы, я хочу помочь. Реддл сел на пол, скрестив ноги, и подавая один из альбомов матери. Следующий он взял сам, открывая его и пролистывая. В первой коробке было совсем ничего интересного – детские фотографии братьев Ричардсон. Их Розамунд попросила убрать в библиотеку. Вторая коробка – свадебные фотографии, очень милые и теплые. Роза даже засмотрелась на них. Но, они были скорее интересны просто как картинки, нежели как воспоминания о событии. Эти фотоальбомы убрали в кабинет к леди, в один из шкафов. В третьей коробке – прочие фотографии уже после свадьбы. Счастливая семья, ничего не скажешь. Эти альбомы тоже отправились в библиотеку. И в последней коробке различный памятный хлам в виде статуэток, украшений и прочей ерунды, которую Роза попросила Тома убрать на чердак. — Не понимаю, зачем мне этот хлам? Мне казалось, что все уже поняли, что я перестала быть такой же сентиментальной, что и семь лет назад. Розамунд откинулась на спинку дивана, тихо вздохнув и распуская волосы. Том, вернувшийся с чердака, обогнул диван и, встав позади женщины, запустил пальцы в ее волосы, начиная мягко массировать голову, чтобы немного расслабить Розамунд. Кажется, перебирание хлама ее только разозлило. — Может они просто хотели сделать Вам приятное, мадам. – Том слабо улыбнулся, а Роза молча прикрыла глаза, тихо вздыхая и позволяя Тому поухаживать за ней. Уже был вечер, они потратили на разборку вещей слишком много времени, а потому сил заняться чем-то еще не было. – Кстати, миледи, вы нашли, кого поставить управляющим издательства? — Если честно – ума не приложу. Я уже всех знакомых перебрала из маглов, но ни на кого не могу оставить его. — А как насчет мистера Спарэкса? — Дворецкого Дэвида? — Да. Насколько я знаю, он часто помогал дядюшке в работе. — Ты прав, часто... Пожалуй, стоит поговорить с ним об этом. Какой же ты у меня умный, Томми. Реддл улыбнулся и обошел диван, садясь рядом с Розамунд, забираясь к ней в объятия, положив голову на плечо. Сколько бы лет ему ни было, он, наверное, никогда не откажется от ее объятий. Они успокаивали как его, так и ее. Он чувствовал это, а потому сам стремился к ним. Розамунд прижалась щекой к макушке сына и стала слегка покачиваться из стороны в сторону, словно бы укачивая мальчика. "Всё-таки время - странная вещь. Им измеряется бесконечность, им отмеряется человеческая жизнь, которая может оборваться в любую секунду. Секунды, минуты, часы - всё это единицы, которыми мы считаем свою жизнь, ведём обратный отсчёт до ее окончания. Интересно, когда человек рождается, где-нибудь запускается счетчик отведённого ему времени? А если и так, то можно ли его остановить? Или изменить время на нем? Как вообще работает эта система? Если кто-то меняет что-то в ходе времени, но меняются ли из-за этого "счётчики" жизни? Почему мне это всё не кажется бредом? Хах, кажется, я слишком много общаюсь с Дамблдором". — Том? Ты задремал? - Роза посмотрела на сына на своем плече, что дремал, тихо сопя. — Да, немного. Миледи... - Ресницы Тома дрогнули, он приоткрыл глаза.- Знаете, я кажется решил, чем хочу заняться в будущем. — И чем же? — Хочу работать в отделе "Работы со временем". Изучать его аномалии, маховики, путешествия во времени... — Хочешь стать невыразимцем? - Розамунд с удивлением посмотрела на сына, осторожно убирая прядки волос с его лба. Помнится, в изначальной истории он хотел стать преподавателем в Хогвартсе, а карьера в министерстве его не интересовала. "Так, Амелия, куда ты завернула историю?!" - Мысленно выругалась женщина. Нет, она была рада, что ход истории изменился, но теперь она совершенно не понимала куда именно движется Том и какое будущее его ждёт. — Да. Как мистер Розье и мистер Блэк. Они ведь оба работают в отделе тайн. Думаю, пока что это единственное, что мне действительно интересно. — Ох, ну раз так... Я не против. - Розамунд улыбнулась, погладив сына по щеке. – Только будь осторожен, ладно? Со временем шутки плохи. — Конечно, не стоит беспокоиться, мадам.