Лилия в оковах правил

      В то время как Ван Цзы взволнованно ожидал пока очнется его дядя, не обращая внимания на У Сяня, в один миг впереди всех врывается Цзян Чэн. Как бы он не хотел этого признавать, но очень волновался за своего шисюна и его возможную беременность.       Если Вэй Ин ожидал что-то эдакое, то Лань Чжань был в шоке. Будь он слегка эмоциональнее, схватился бы за сердце, но так лишь странно покосился в сторону вошедшего. Прихода этого человека он не ожидал, однако высказывать свое мнение по этому поводу не стал. Воспитание не позволяет, по крайней мере не сейчас.       В конце концов юноша брат его альфы, а это, что-то да для него значило. Подойдя к Вэй Ину на расстоянии вытянутой руки, Вань Инь неожиданно обнял его, что было очень нетипично для его шиди, а после прямо над ухом У Сянь услышал:       — Скотинаааа… — то ли поревел, то ли прокричал юноша — Не смей беременеть — прозвучало уже более твердо, хоть и неуверенно. Для альфы это было незабываемо. Его вечно ворчливый брат, и вдруг такой заботливый. Да, забота эта весьма агрессивна, но даже так была приятна Вэй Ину.       Однако, вовремя очнувшись У Сянь с гордо поднятой головой заявил:       — Если ты не знал, то я скажу тебе Цзян Чэн — альфы не беременеют, — в издевательском тоне произнес парень, на что, его младший брат уже хотел было возразить, но принюхавшись, понял что его шисюн и вправду не омега, а самый что на то есть, альфа.       Было весьма неприятно осознавать свою неправоту, но он не мог ничего с этим сделать. В то время как омега, понявший что братья забыли о его присутствии, решил о себе напомнить.       Да, это не вписывается в правила Облачных Глубин, но уж очень ему хотелось отомстить возлюбленному за неуважение к дяде и за столь невнимательное отношение к нему самому!       Это тоже было для него весьма не свойственно, но омежья природа брала верх и заставляла чувствовать ревность. Да еще и к кому. К младшему брату альфы.       Ревность всегда была неприятным, но до одури прилипающим к телу и душе чувством. Она касалась сердца как бы невзначай, но очень уж болючими были её прикосновения, что не приносили вообще ничего хорошего.       На этой почве рассорились немалое количество пар людей, что ранее клялись друг другу в вечной любви, которая так быстро гасла. Но у них все было немного иначе. Не так как у других. И вот, недолго думая Лань Чжань недовольно запыхтел как злой кролик.       Естественно этого никто не заметил. Слишком уж тихо.       Как бы Ван Цзы не хотел этого признавать, отнюдь его голос сел спустя этот месяц. А сел из-за его «продуктивности».       Невольно смущаясь юноша снял свою налобную ленту и «незаметно» связал ею руки У Сяня. Тот в свою очередь был в крайней степени удивления*. После чего довольно улыбнувшись как кот объевшийся сметаны, произнес слегка насмешливым тоном:       — А-Чжааанннььь — пропев гласные, издеваясь и дразня, Вэй Ин продолжил — решил наказать меня? — казалось бы ничем не приметный вопрос, но из его уст это прозвучало неприятно, для его шиди.       Лань Чжаню же напротив, кажется понравилась такая реакция и забыв о присутствии всех, кроме У Сяня омега ответил:       — Мгм — всего одно короткое слово заставило альфу напрячься и обдумать произошедшее, вот только, он не понимал в чем провинился перед Ван Цзы…       Последний в свою очередь был очень доволен таким расположением дел, но вот только всему приходит конец и в этот чудный момент открывает глаза его дядя.       Когда Лань Чжань практически нависает над Вэй Ином не оттошедшим от шока. Видя сие зрелище Ци Жэнь чуть не упал в обморок снова, хорошо хоть лежал в постели, а не стоял на полу.       Уже неплохо.       Мужчина демонстративно прокашлялся, давая понять юношам что они не одни в этой комнате. У Сянь уже собирался выдать что-то привычное его характеру, но вовремя повернул голову в сторону и лишь одними губами произнес:        — Твой дядя очнулся, — к кому он обращался не трудно догадаться. Ван Цзы тоже повернул голову и увидел Ци Жэня в не самом лучшем настроении.