***
— С тебя чай, кровать и такси завтра утром до института, — выпалила девушка, только зайдя в квартиру. — Будет сделано! — Саша приобнял ее и начал обуваться сам. — Прогуляемся? Друзья вышли на улицу, Александр сразу же закурил. Шли они молча и чрезвычайно медленно. Говорят, признак хорошей дружбы, когда вам комфортно молчать друг с другом. И, пожалуй, только Марина была тем человеком, с которым ему было действительно хорошо просто помолчать. Ну а ещё он знал, что за любое лишнее слово получит по шапке, этого не отнять. В ближайшей кофейне Саша взял американо для себя и облепиховый чай для Цветаевой. — Рассказывай! — выпалил Пушкин, когда они сели за столик. — Почему в общагу переехала? — Рассказала родителям, что мне нравится Аня. Год уже как, вот, решила… Подумала, может поймут, — Марина тяжело вздохнула, грея холодные пальцы о стаканчик. — В итоге, с сумками на плечах стояла у ректората и молилась. Я же местная, мол, не дадут. Как-то так. Молитва помогла. Девушка грустно усмехнулась. — Одна проблема. Денег нет теперь. Договорились с ребятами, они мне по мелочи помогают, я на всех готовлю. — Марин… — Александр с сочувствием взглянул на Цветаеву. — Ой, убери вот этот взгляд свой, ненавижу. Всё нормально! Сопли подотри, — Актер опустил глаза. — Работу ищу уже. — Может, у меня поживешь? Марина отставила стакан и опёрлась локтями на стол. — Что у Вас, Пушкин, за привычка такая, всех, кто в пиздец попадает, к себе домой тащить? У тебя фетиш такой или синдром спасателя? — Ты о чём? — искренне состроил удивление на лице парень. — Ну давай так, ты Володю, практически незнакомого тебе человека, оставил у себя на три месяца, перед этим оплатив ему палату в больнице. На первом курсе только к тебе вся группа валилась в слезах на плечи, и половина из них ещё жили у тебя по несколько дней, пока ты проводил им дружеские сеансы психотерапии. И теперь мне говоришь «живи у меня», — Цветаева отпила немного чая. — Саш, зачем ты в театральный пошёл? Из тебя бы замечательный психолог вышел… — А актер? — А актер… ну, так себе, — Саша в шутку замахнулся рукой и обиделся, Марина засмеялась. — Я же говорю, так себе актёришка. — Ой, идите Вы, Марина Ивановна… подальше. — Пойду, не волнуйся, — девушка встала. — Компанию по пути составишь? Саша выдохнул и встал следом. С Фонтанки дуло холодом, хоть и август, но погода уже заметно меняется. Шли они снова в тишине. Машин немного, людей нет совсем. Людей нет. Совсем. «Что у Вас за привычка такая, всех к себе домой тащить?» С детства. Само как-то повелось. Похвалы от родителей или учителей Саша почти не слышал. Из друзей — Лермонтов, список окончен. Какая сильная была ссора, когда Миша на наркоту подсел. Они даже подрались тогда; били оба довольно сильно. После не общались почти год. И вот, несколько недель назад, где-то в Подмосковье, Саша стоял над гробом, в котором лежал лучший и единственный за всю жизнь до этого друг. Осунувшийся, тощий до невозможности, умерший от передоза. « — Пушкин, отъебался, я же говорю, ничего мне не будет! — Да ты сдохнешь послезавтра! Миша, тебя колотит уже, как эпилептика, ты зависим, ты за дозу убить готов! Сам неужели не видишь?! — Пошёл ты нахуй, я в полном порядке!» Родители? А что родители? « — Пап, пойдём поиграем? — У тебя мяч и двор есть, иди играй. — Мяч лопнул, я же тебе говорил!» Ни одного вопроса. На столе купюры на новый. А между прочим, Пушкин вещи специально ломал. Наругали за все детство лишь раз, вот это было действительно круто! Александр, будучи в седьмом классе, залил новый компьютер водой и раза четыре швырнул в стену. Столько внимания ему одному! Телевизор не смотрят, журналы не читают, прямо в глаза смотрят и кричат так, что стены дрожат! А Пушкин стоит, лыбится, как сумасшедший. Слёзы из глаз сами, но это и хорошо, сколько эмоций в один момент! Правда, недолго всё это продлилось. Отец стукнул ремнём пару раз, порычал и, разозленный, отдал Саше деньги на новый ноутбук. Саша купил новый. Презентации сами себя не сделают. Поступил, думал «ну здесь-то оторвусь». Оторвался. От мозга и нормального существования. ЕГЭ сдал идеально, триста девяносто семь баллов! Программу выбрал отличную, занимался с преподавателями, научился крутить сальто вперёд и назад, ходить на руках, петь и танцевать, читал великолепно, писал стихи. Не ребёнок, золото. «Пушкин, не выёбывайся, типа самый крутой» «А тебя вообще как в фильм пустили сниматься? Из-за жалости?» «Пушкин, хватит самодеятельности на сцене, как же ты меня достал!» Людей нет. Совсем. Вот и виси себе на обрыве, к выступу булавочкой прикрепись. Потом как-нибудь придёт Марина, даст подзатыльник, чтобы заткнулся. За ней Аня, тихая и неразговорчивая. Погладит по голове и уйдёт. Потом Есенин, потужится, попробует вытащить. Не выйдет. А за ним, естественно, большая чёрная глыба. Тут ситуация интересней. Но об этом как-нибудь потом. Потом. — Саш, ты чего завис? Всё окей? — Цветаева пощёлкала пальцами перед носом у Александра. Тот помотал головой. — Извини, задумался. Ты не замёрзла? — Замёрзла, — уверенно ответила девушка. — Пойдём тогда. Пушкин по-джентельменски отдал свою большую джинсовку Марине, и они направились к дому.***
Цветаева сидела на застеленном диване в длинной футболке, выданной Пушкиным, листала соцсети и зевала. Саша курил в окно. И всё-таки, тут ситуация интересней. Это же не его сигареты. Ну, в смысле, его, но проблема в том, что 'чистые' он не курит. Не курил? Он потушил оставшуюся половину сигареты, и прошёл до стола, закрыв за собой дверь балкона. — Странно… — протянула Марина. — М? — Пушкин оглянулся на неё. — Ты такое говно обычно не куришь… Говори, — она отложила телефон и скрестила на груди руки. Пушкин вопросительно вскинул бровь. — Что говорить? — Новости спорта и погоду на неделю. Саш, шевели извилинами. Что у вас там с Володей? Александр усмехнулся. — А у вас что с Анной Андреевной, товарищ Холмс? — Об этом потом, Ватсон. Говори давай. — Да ничего у нас там. Тут тоже ничего, — парировал Пушкин. — Прекращай. — А что не так? Подружились, общаемся нормально вроде, на этом всё. Девушка встала и села за стол рядом с Александром. — Чувствуешь? Запах странный какой-то… — Какой? — Саша принюхался. — Пиздежом воняет. — Иди нахер, Марин. — Ты либо скажешь, либо я у него спрошу, знаешь же. — Ладно, блять! — вкинул руки и закричал Саша, напугав девушку. Она вздрогнула, он выдохнул и продолжил спокойнее. — Я не знаю, честно. Не знаю, что сказать. Просто… Да не знаю я, твою мать. Просто непросто это всё говно. Ты про синдром спасателя спрашивала? Ну да, у меня тут слишком пусто. Я не могу один находиться, мне плохо. А эта глыба место занимала целых два месяца. Удобно, таким одиноким себя не чувствуешь. Парень выдохнул и опустил глаза, нервно щёлкая пальцами и выкручивая запястья. Марина нахмурилась. — Выговорился, наконец? — Да, — отрезал он. — Год молчания, и я смогла выдавить из тебя эти слова. Теперь меня слушай. Во-первых, у тебя есть мы… — Да, я помню, мне так говорили уже, единственный раз в жизни, — перебил Саша. — А потом я этот «единственный раз» ударил и наорал на него, он в ответ отпиздил меня, на год разошлись, в итоге месяц назад я его нахожу в могиле блять! Поэтому не надо мне так говорить. Люди приходят и уходят. Всегда. Все уйдут рано или поздно, поэтому да, у меня нет никого. — Во-вторых, не перебивай, пожалуйста, — чуть испуганно и осторожней заговорила Марина. — В-третьих, всё же подумай. Может быть, мы не так много вместе прошли, а примера, кроме… Миши, у тебя не было. Время нужно. Оно всё делает. Время лечит. И учит. — И убивает, — подытожил Пушкин. Девушка покачала головой, но продолжила. — А теперь у меня к тебе вопрос. Что с Маяковским? — А теперь вот тебе ответ. Он единственный был рядом в этот момент. Реакция мозга на сильный стресс, нейроны так работают, если видишь кого-то в момент сильного стресса, неосознанно к нему привязываешься, а ещё он настолько же одинокий, как я, поэтому намного проще… — Саша понял, что ляпнул лишнего, и моментально заткнулся. Марина вздохнула. — Привязался? Пушкин помолчал пару секунд. — Пошли спать. Девушка встала и обняла его со спины. — Саш, время нужно. К нам всем привыкнуть. Вре-мя, понял? Сиди жди и не разбрасывайся словами, я тебя умоляю. Что бы ты там не думал, мы все равно рядом будем. Даже если ты в это пока не веришь. Мы друзья тебе, всё-таки. Несмотря на то, что и в это ты пока не веришь. Саша почувствовал, как к горлу подступает ком и зажмурился, зажав пальцами переносицу. — Итак, вопрос. Привязался? Саша молчал. Плечи дрожали. Марина ответ знала. Блять.