***
— Разумно ли позволять зверю свободно гулять? — Дмитр едва хмурился, разглядывая, как Ладко помогает волку, который прихрамывал, отойти от пристройки. За несколько дней зверь стал выглядеть гораздо лучше. Но не за них с Ладко альфа боялся, а за соседей. — Да он ручной совсем — может, держал кто из других поселений? — возразил Ладко и потрепал волка по шее. Тот будто бы заворчал, и Дмитр подошёл к нему, склоняясь. И правда, не агрессивный, ручной будто пёс. А что рычал раньше — так кто ж от боли не будет? — Тогда пусть у нас остаётся, как пообвыкнет. Если уйти не захочет, буду рад — появится, кому дом сторожить, — Дмитр погладил зверя, убеждаясь в словах своего мужа, напоследок прихлопнул разомлевшего волка по боку. — Как назовём его? — Хм... — Ладко запнулся и будто бы переглянулся со зверем. — Дай мне время подумать до вечера. Дмитру начинало казаться, что не только с травами разговаривает его супруг, но он отмёл эти мысли и пошёл на Совет — добрался до их глуши гонец с вестями от князя. То, что Дмитр узнал, печалью и тревогой ложилось на его сердце — князь созывал к границам всех альф и крепких бет. Где-то там должна состояться встреча с волколикими, и князь спешно подтягивал все силы, если понадобится защита. Если не получится мира. Дмитр накупил парного молока, свежего хлеба и сдобу, отменного мёда и ягод, чтобы побаловать вечером Ладко. Не знал он, как сказать ему, что уже завтра на рассвете отбывает он из дома. И как долго не будет — неизвестно. И вернётся ли... тоже не ясно. — Будем кликать его Гором, — голос Ладко заставил вынырнуть из мыслей. Так бы и сидел Дмитр в доме на лавке с пустой кружкой, хотя собирался попробовать молока. — Гор-р, — повторил Дмитр, перекатывая рычащие нотки — к таким звукам зверь привычен, неплохое имя. — Гором, так Гором, — он приподнял в удивлении брови, когда приметил, что Ладко позволил зайти зверю в дом, на их кухню. И даже налил молока и поставил вниз. — Рассказывай, что тревожит, — Ладко наполнил кружку альфы и свою, пододвинул корзинку с хлебом. И Дмитр усмехнулся — никогда не мог скрыть перед мужем своих мыслей. — Княже созывает всех, будто на войну с волколикими, — зверь у миски перестал лакать и приподнял уши. — Завтра на рассвете наш отряд отбывает на точку сбора. Я не знаю, когда вернусь, Ладко, — Дмитр протянул руку, и бета без слов скользнул со своего места к нему на колени. И тут же был заключён в крепкие объятия. Дмитр зарылся носом ему в шею, пытаясь надышаться им впрок, запомнить тепло родного тела. Ладко молчал, перебирая его волосы, не сразу пообещав: — Я дам в дорогу обереги. Пусть Луна и Лес тебя защищают. — Я вернусь, Ладко! — оборвал его Дмитр, но тот лишь улыбнулся, отстраняясь. — Вернёшься. Дмитр долго не мог отпустить своего бету, целуя снова и снова, то мягко прихватывая его губы, то оттягивая зубами. Не мог сдвинуться с места, будто Ладко исчезнет у него из рук прямо сейчас. — Пойдём, — хриплый шёпот Ладко подбросил Дмитра с места. Альфа глухо взрыкнул, крепче подхватывая его, на руках относя на постель. Зверя в этот момент он уже не замечал. И только когда кусал Ладко, впервые глубоко ставя метку на шее, краем глаза заметил рядом горящие волчьи глаза, от этого только крепче притиснув к себе Ладко. Пока ещё в одежде. Ладко под ним рассмеялся, кажется, совершенно не гневаясь на подобное своеволие. — Надо же было случиться беде, чтобы ты наконец сделал это, — Ладко мягко смотрел ему в глаза, а потом слизнул с губ Дмитра собственную кровь. — Ты всегда был моим, — отчего-то альфой овладело смущение. Да, он всегда желал пометить своего супруга, но тот ведь не был омегой. Мог отказать. А тут само вышло, когда накатила такая тоска от мысли, что больше никогда они могут не свидеться. Ладко потянул с него рубаху, и все сомнения и смущения отступили. Снова были жадные поцелуи, взаимные объятия, а потом Ладко подтолкнул к нему горшочек с мазью. Всё-таки хорошо, когда твой муж — лекарь.2.
15 мая 2020 г. в 12:54
Горьян вынырнул из мутного сна и тихо заскулил — ему ничего не приснилось. Ни побег, ни капкан, ни его Пара, к которой притянула Луна. Он чувствовал запахи: альфы и беты. Они переплелись так тесно и были такими яркими, что даже травы не перебивали этот аромат. И без слов было ясно, отчего его спаситель и лекарь пахли друг другом.
Горька поводил мордой, рассматривая всё вокруг, пока находился один. Вспомнил, как со стола лекарь сам перенёс его на лежанку — он был сильным, пусть и уступал альфе. Горька прислушался к себе: рана ныла и тело восстанавливалось слишком медленно, но благодаря смоченным травам и новой повязке от лекаря, чувствовал он себя лучше. Вот бы ещё попить...
Он не успел даже заскулить, как распахнулась дверь — вернулся бета.
— Лежи, восстанавливайся, — лекарь налил воду в чашу и опустился рядом с лежанкой, чтобы помочь напиться — Горька даже оторопел. Неужели человек настолько не боится дикого зверя? Он облизнул свой нос, косясь на чашу.
— Моё имя Ладко. Тебя спас мой муж, Дмитр, — лекарь бесцеремонно подсунул чашу к его пасти, и Горьяну ничего не осталось, кроме как пить. В глазах Ладко он приметил улыбку. — О, волколикий, не гневайся и прими скромный дар.
Горька замер, по-глупому высунув язык, не отпив новый глоток воды. Как?! Как лекарь узнал, что он оборотень, а не зверь? Он так растерялся, что глухо зарычал — за что бесцеремонно получил щелчок по носу.
— Не веди себя как неразумный щенок, — одёрнул его Ладко. — Если это твоя тайна, то она останется между нами. Дмитр не отличил от зверя, — Горька настороженно прислушивался, подавив в груди рык, и стал пить дальше. — Вот только ответь мне, волколикий, если скроем тебя здесь, не придёт ли в поселение беда? От кого ты бежал?
Горька снова замер, отвёл морду от чаши, призадумался ненадолго. Будут ли его искать? Да если и найдут, людям ничего не сделают — раны от капкана уже затянутся. А так он в них сам виноват, не заметил. Поэтому вместо ответа Горьян покачал головой и заглянул Ладко в глаза.
— Хорошо, поверю, — лекарь склонил голову, разглядывая в ответ. — Отдыхай.