Тарисиль Селлуг

Несколько мгновений они молчали, глядя друг на друга, затем гном и эльфийка одновременно вскочили на ноги: - Что?! - Эсгарот горит! Там зарево… Я вышел на галерею и увидел, - торопливо объяснял хоббит. Торин накинул на плечи плащ, подхватил ножны с Оркристом. Кристэль выскочила прочь, добежала до своих покоев, схватила верный Керилуг и присоединилась к друзьям. В коридоре они столкнулись с Неразлучниками, Балином и Глоином, и вся компания побежала на верхнюю галерею. Открывшееся им зрелище было ужасающим: на черном осеннем небе полыхало багровое зарево, на фоне которого клубился густой черный дым. - Ох, ничего себе! - прошептала потрясенная Кристэль, инстинктивно шагнув ближе к Торину. - Что там такое происходит? – спросил Кили. - Сильный пожар? – неуверенно предположил Фили. – Но с чего вдруг? - Может, орки напали? – мрачно проговорил Торин и вдруг посмотрел на Кристэль. Та, в свою очередь, уставилась на него. Оба вспомнили слова Смауга о том, что он вылетал наружу. - Нет, это не мог быть отец! – выдохнула девушка. – Нет повода! К тому же он уже давно с нами. Там все успели бы загасить не один раз! Все снова с тревогой уставились на зарево. Торин открыл небольшое оконце и в галерею ворвался холодный ветер, принесший с собой слабый запах гари. Сколько ни прислушивались гномы, хоббит и эльфийка, а на таком расстоянии ничего не могли услышать. - Это не орки. Сейчас мы бы слышали отголоски труб и рогов, - мрачно проговорил Король-Под-Горой. – Во имя Дурина, что же там творится? - А самое плохое то, что мы ничем не можем помочь! – покачал головой Глоин. Они постояли еще некоторое время. Над лесом выплыла огромная луна, и картина стала совсем зловещей. - Пойдемте вниз, - проговорил Торин, закрывая окно. – От того, что мы простоим здесь всю ночь, ничего не изменится. Сделав несколько шагов, Кристэль еще раз обернулась и бросила взгляд на зарево. И вдруг, громко вскрикнув, схватила Торина за руку. Все, как один, обернулись и успели увидеть мелькнувший на фоне лунного диска силуэт дракона. Король-Под-Горой мгновенно вспомнил видение Кристэль и посмотрел на друзей: - Соберите всех. Пусть Двалин выставит дозорных на случай, если эта тварь сунется сюда. Фили, поможешь Балину вооружить всех и найти доспехи. Кили, отвечаешь за наличие луков и стрел. Бери в помощники Дори, он хорошо знает Эребор и покажет тебе выходы на башни. А мы к Смаугу. Встречаемся в центральном коридоре. Все незамедлительно отправились выполнять распоряжение Короля. Торин придержал Кристэль за руку: - Ничего не бойся. Мы справимся с любой напастью. Девушка прямо посмотрела в потемневшие глаза гнома и слабо улыбнулась: - Спасибо тебе за поддержку, Торин. И вообще за все. Не всегда удается уйти от предначертанного. Но я выполню то, что должно, и врагам придется очень сильно постараться, чтобы выжить нас из Эребора. В глазах Торина вспыхнул огонь: - Мы все выполним свой долг, Кристэль. Мы вместе сражались, вместе ели из одного котла. Вместе и погибнем, если доведется. Но лучше всего останемся живы, моя… верная Кристэль. Идем. Они спустились в сокровищницу. Увидев их, Смауг хлопнул хвостом по золоту: - Явились! – раздраженно заявил он, медленно направляясь к ним. – Торин, лучше уйди. Я же предупреждал! - Хвала Дурину, твой отец здесь, - выдохнул гном, поворачиваясь к Кристэль. - А где мне еще быть? – сварливо спросил дракон, прищуривая янтарные глаза. – Что вам еще нужно? - Отец, - перебила его Кристэль, - ты точно вылетал только для того, чтобы напугать варгов? Ты не летал в Эсгарот? - Что я там забыл, в этом городишке? Вопли и тучу стрел? – вспылил дракон. - Эсгарот горит, - проговорил Торин. - Да пусть хоть весь сгорит! – рявкнул Смауг и вдруг выпрямился: - Что-о-о?! - Озерный город полыхает. Зарево стоит над лесом, - Торин скрестил руки на груди. - Но хуже всего то, что его поджег дракон. От раздражительности Смауга не осталось и следа: - Что ты такое говоришь, Кристэль?! - Мы видели его силуэт на фоне Луны, - мрачно добавил Торин. - Ошибки быть не может? – дракон тяжело зашагал по золоту, разметая его хвостом. Торин и Кристэль сели на пороге: - Нет, не может… Смауг уловил в голосе дочери некоторую неуверенность и резко развернулся: - Что не так? - Мы же знаем всех драконов, старых и новых? – спросила Кристэль. - Старых точно всех – их не осталось. Я бы чувствовал. - Но меня-то ты чувствовал только тогда, когда я думала о тебе. - Нет. Я не мог найти тебя, но ощущал, что ты есть, что ты жива. Кроме нас с тобой, Хранителей больше нет. А что касается новых драконов… Я думал, что знаю их всех. Но с ними-то я не связан. - Значит, могут быть еще драконы? - Возможно, - нехотя ответил Смауг. – Хотя это и маловероятно. Так что тебя смутило, Кристэль? - Отблеск Луны на его крыльях. И форма его тела. - Дракон как дракон, - задумчиво сказал Торин. – А что не так с отблеском? Мне почудилось тусклое мерцание чешуи, когда он полетел вниз. - В том-то и дело, что сияния не было, Торин, - вздохнула Кристэль. – Да, я видела силуэт летящего дракона, похожего на тебя, отец. Но что-то с этим драконом было не так. - Как бы он не прилетел сюда, - Торин поднялся. - Пусть попробует, - рыкнул Смауг. – Теперь ворваться в Эребор будет сложнее, чем пару сотен лет назад. - Ваше Величество, я прошу разрешения удалиться, - проговорила Кристэль. - Мне нужно переодеться и подняться наверх. Торин помолчал. Его рука слегка сжала плечо девушки: - Иди, - наконец, ответил он. Кристэль подошла к отцу: - Я надеюсь, что все обойдется. Но если что… Помни, что я люблю тебя. И всегда буду любить. Обещай мне, что никому не дашь в обиду гномов Эребора, если… - тихо проговорила она и осеклась. - Если что?! – просевшим голосом спросил дракон и вновь прищурил янтарные глаза. - Ты знаешь, отец, - ответила Кристэль. – Обещай мне. Пожалуйста. - Хорошо, - отозвался Смауг. – Я клянусь выполнить твою просьбу Девушка кивнула и пошла к выходу. От Смауга не укрылось, что Торин сделал движение, словно хотел удержать ее, но вместо этого сдержал свой порыв. - Думаешь, на нас нападут? - тихо спросил он, когда Кристэль ушла. - Не знаю. Я уверен в одном: кто-то затеял изрядную пакость. И даже догадываюсь, кто именно. - Неназываемый? - Он. Некромант хитер. И куда сильнее, чем может показаться или хотелось бы думать некоторым. - Смауг, - гном посмотрел на дракона, - о чем вы говорили? - С кем? - С Кристэль. Только что. Золотой дракон только вздохнул: - Не бери в голову, сын Трайна. - Смауг, - в голосе Торина послышался металл, - я не понимаю, что происходит и меня это не устраивает. У Кристэль уже давно такое настроение, словно она собралась умирать. Я должен знать, в чем дело! - Зачем? Достаточно того, что этот камень лежит на моем сердце. Но я - ее отец. - А я… Король, которому она служит. И ее друг. И я не хочу потерять свою любимую… подругу! - Торин, ты, как и драконы, не любишь расставаться с тем, что считаешь своим сокровищем. Поправь меня, если я ошибаюсь, но Кристэль попала в эту категорию. И ты можешь наделать непоправимых ошибок, пытаясь спасти ее. Не забудь, она не сапфир и не алмаз. Она живая. Со своими желаниями и устремлениями. - Смауг, если бы я относился к ней, как к алмазу, давно бы запер ее где-нибудь. О чем вы говорили? Дракон тяжело вздохнул: - Торин, золотисто-серебряные драконицы никогда не рождались просто так. Они приходят в этот мир по воле Эру, Единого Творца, чтобы что-то исправить, не допустить искажения событий либо, напротив, изменить их. - И? – Торин ощутил внутри противный холодок. - И они делают то, что должно. Ценой своей жизни, Торин. По-крайней мере, так было с предшественницами Кристэль. Поэтому я очень рад, что она не хочет оборачиваться. Хотя от предначертанного это не спасет. - И ты не будешь вмешиваться? – выпрямился гном. - Тебе не понять, Торин Дубощит. Есть то, против чего мы все бессильны. Я не смогу сделать за Кристэль то, что должна сделать она. И не смогу спасти ее от смерти, если это цена за… - Мне нет дела до этих предначертаний, Смауг Золотой Дракон, - резко перебил его Торин. – И если будет нужно, я брошу вызов предсказаниям, судьбе, смерти, но без боя не сдамся и не отдам Кристэль, - гном развернулся и вышел прочь. Смауг посмотрел ему вслед и тяжело вздохнул: - Я бы удивился, если бы ты сказал другие слова, Король-Под-Горой. Но биться с судьбой все равно, что уговаривать Солнце подняться на небо с другой стороны. Гномы и Бильбо ждали Торина в коридоре. - На посту Кили, Бифур и Глоин, - доложил Двалин. - Хорошо. Как там Ируфь и девочки? - Немного обеспокоились, но Ардис сказала, что мы зря тревожимся. - Вот как? А где Кристэль? - Мы не видели ее, - пожал плечами Балин. – Разве она не с тобой? - Она ушла из сокровищницы раньше, чтобы надеть доспех и пойти к дозорным, - Торин нахмурился и направился в галерею. Кристэль там не было. - Торин, зарево стало слабым, - доложил Глоин. Король-Под-Горой кивнул. - Где Кристэль? - Она поднялась, бросила взгляд на небо, немного постояла и куда-то ушла. - В какую сторону? - Дальше по галерее. - Всем оставаться здесь. Двалин, идем! – Торин бросился вперед. Двалин поспешил за ним: - Куда ее понесло? - Там дальше есть выход на открытую площадку. - Она что, с ума сошла?! Это же опасно! Торин промолчал. Кристэль они увидели, едва покинули крытую галерею. Девушка стояла на краю небольшой площадки, опираясь на меч, и неотрывно смотрела в сторону Озерного города. - Что это значит? – резко спросил Торин. – Ты сказала, что пойдешь к дозорным! - Я была у них, - не поворачиваясь, ответила Кристэль. – Потом решила выйти на площадку. Хотела кое-что проверить. - Ты в своем уме? – воскликнул Двалин. – Это опасно! Если бы дракон прилетел сюда… - Я не уверена, что это действительно был дракон, - ответила девушка. – Кроме того, у меня есть надежные защитники. Я уже не раз проверяла в деле и меч и кольчугу. - Объясни про дракона, - потребовал Торин. Кристэль вдохнула морозный воздух и подошла к гномам. - Пожар в Эсгароте почти стих. Думаю, нам нечего опасаться этой ночью. Что до дракона… Я попыталась настроиться на него. Отец сказал, что старых драконов больше нет. А новые могут быть. Мой меч делался против них. Клинки, подобные моему, обладают рядом свойств, в том числе и «чуять» врага, указывать направление, место, где таится противник. Разумеется, есть ограничение по расстоянию. Но дракона Моргота Керилуг не мог не «почуять» на таком расстоянии. Однако он засветился не золотом, как положено, а серебром, как бывает в случае с нежитью. Либо магией. Понимаете, даже если бы дракона убили, отголоски его мощи заставили бы клинок засветиться золотым огнем. - Ты хочешь сказать, что это было колдовство? – нахмурился Двалин. – Глупости! Это какую силищу нужно иметь, чтобы наколдовать дракона? Да еще такого, чтобы спалил город! Кристэль не ответила, только молча обменялась взглядами с Торином. Они постояли еще немного, глядя в сторону Эсгарота, затем вернулись к друзьям. - Что бы там ни было, оно не явится сюда, - эльфийка убрала клинок в ножны. – Судя по тому, что пламя затихло, и никто не появился над лесом, эсгаротцы решили проблему. - Может, так оно и есть, - ответил Торин. – Но все же ночью дежурим. Бофур, Бифур, Нори, вы первые. Затем Двалин, Фили, Кили, Хьюрир. Третья смена - Балин, Оин, Глоин. Четвертая - Ори, Дори, я и Кристэль. - А я?! – возмутился Бильбо. - Ты… Ты бы лучше помог Бомбуру приготовить праздничный обед. Отменять свадьбу будем только в самом крайнем случае, - Торин посмотрел на помрачневшего Бильбо и усмехнулся: - Ладно. Оставайся в первую смену. Полурослик довольно улыбнулся. - Не думаю, что имеет смысл разбредаться по комнатам, - подал голос Двалин. – Здесь есть помещение, переночуем в нем. - Хорошо. Мы спустимся к Смаугу, - проговорил Торин. – Не забудьте вовремя разбудить нас. Король-Под-Горой и Кристэль вернулись в сокровищницу. - Ну, что там? – мрачно спросил дракон. Он выслушал дочь и покачал головой: - Странно. Очень странно. Для того чтобы создать такую достоверную иллюзию, да еще способную разрушать, нужна не просто большая – огромная сила. Такое было по плечу Бауглиру, но не Саурону. Не нравится мне все это... Что именно ты видела, Кристэль? - Силуэт дракона. Я не думаю, что это была иллюзия, потому что на меня, как и на тебя, не действует магия. Я бы попросту ничего не увидела на фоне Луны. - Но ты же купилась на умирающего Фили, - напомнил Торин. - Там был оборотень. И я была, мягко говоря, во взвинченном состоянии. А значит, уязвима. - Ничего не понимаю, - пробормотал Смауг. – Явно в Озерном произошло что-то из ряда вон выходящее. - Мы… не поможем им? - Чем, Кристэль? Мы даже не знаем, что там происходит на самом деле. И как ты предлагаешь нам добираться туда? На спине Смауга? Подумай о людях! Что будет с ними, когда они увидят еще одного дракона? Уж лучше поможем как-нибудь иначе. - Хорошо. Дождемся утра. Новости разойдутся очень быстро. Смауг и Торин переглянулись. - Ты к себе пойдешь? – осторожно спросил дракон у дочери. Девушка удивленно посмотрела на него и бросила быстрый взгляд на Торина: - Нет. Мне тут нравится. А что? - Мы собирались продолжить поиски Аркенстона, - прохладно отозвался гном, перехвативший взгляд Кристэль. – И можем помешать тебе. - Я не уйду, - ответила Кристэль. – Ищите на здоровье, - эльфийка зевнула, вытащила одеяло и свернулась калачиком. Торин чуть прищурил глаза, но ничего не сказал и отправился перебирать драгоценности. Смауг присоединился к нему. Кристэль так толком и не уснула. То и дело проваливалась в дрему и выныривала из нее. И сквозь прикрытые ресницы видела, как сосредоточенно отец и Торин просеивают монеты в поисках алмаза. Холодным зимним вечером стражи Эсгарота, как обычно, несли дозор. После покушения на Кристэль, меры безопасности были ужесточены и во время дежурства уже не получалось отсиживаться в теплой караулке. Стражи ворчали, но больше по привычке – с той поры, как Король-Под-Горой и его компания покинули Эсгарот, несколько раз ветер доносил с противоположного берега отдаленный вой варгов, так что необходимость подобных мер понимали все. Время от времени стражи бросали взгляды в сторону Одинокой Горы. - Интересно, когда же сбудутся легенды и по реке к нам потечет золото? – мечтательно проговорил один. - Золото тяжелее воды. Оно тонет, - буркнул из темноты Бард. - Ну что ты за человек? – вздохнул стражник. – Все у тебя всегда плохо. И другим о хорошем даже мечтать не даешь! - А в Горе что-то происходит. Вон, огни вспыхивают. Предыдущие дозоры тоже вспышки видели. Может, в самом деле, все обошлось, и Король-Под-Горой начал ковать золото? - Там единственный Король-Под-Горой – ворюга-дракон, - отозвался Бард. – Не удивлюсь, если все они давно погибли. Весь отряд. - Смотри-ка, опять полыхнуло! Ничего себе! – стражи столпились на краю помоста, глядя на вершину Одинокой Горы, озаряемую сполохами пламени. Издалека людям и в самом деле показалось, что по горе потекли золотые реки. - Смотрите! Смотрите! Золото! – завопил один стражник. Бард всмотрелся повнимательнее. На темном небе отразились слабые сполохи, затем Гора надолго погрузилась во тьму, и вдруг вдалеке над лесом взметнулся красноватый столб, и вспыхнула ослепительно-яркая золотая звезда. - Что это?! - Знамение? - Дракон, идиоты! Драко-о-о-о-он! – заорал Бард. – Тревога! Звезда, в самом деле, становилась все крупнее и крупнее. В Озерном поднялась суматоха, затрубили рога. Люди торопливо набирали воду во все сосуды, сажали детей и женщин в лодки, крыши и стены зданий щедро окатывали водой. Все, кто могли держать оружие, вооружались. В первую очередь - луками и стрелами. Люди едва успели приготовиться, как под сильным порывом ветра застонали деревья, воды озера окрасились алым и огромными волнами хлынули на берег. А следом появилось то, что недавно казалось звездой – дракон, из пасти которого вырывалось багровое пламя. Воистину, никто не мог и предположить, какое чудовище обитало в Одинокой Горе. Дракон был огромен. Его крылья поднимали настоящий ураганный ветер. Тело дракона было покрыто тускло-золотой, слабо мерцающей чешуей, а низ живота – плотными рядами драгоценный камней. Многочисленные наросты придавали и без того большой и мало симпатичной голове совершенно уродливый вид. Глаза дракона горели красноватым огнем. Не издавая ни звука, крылатая тварь сделала круг над городом, поднялась повыше и метнулась вниз. Навстречу ей вспорхнул рой стрел, и ни одна из них не причинила ни малейшего вреда. Стрелы отскакивали от туши дракона, как от камня. Но сопротивление явно вывело дракона из себя. Он сделал еще один круг над городом. Удар мощного хвоста обрушил ратушу, словно она была сложена из кубиков неумелыми руками детей. Следом полетели две дозорные башни и ворота. Над городом поднялись крики, стоны, плач, проклятия. А мерзкая тварь вновь метнулась вниз, изрыгая пламя. Крыши и стены деревянных домов вспыхивали, как бумажные, хотя и были пропитаны водой. Люди тут же окатывали места возгораний из ведер, но это не помогало. Эсгарот запылал. Вместе с языками пламени в воздух поднимались густые клубы дыма и пара. Дракон не издавал ни звука, и от этого становилось еще страшнее. В молчании, полном яростной злобы, вновь и вновь он бросался дна ненавистный город, и было ясно, что он не успокоится, пока не сотрет само воспоминание об Эсгароте и не превратит берега Долгого Озера в выжженную пустошь. Сопротивление медленно, но верно ослабевало. Оно давно бы уже прекратилось, если бы не Бард. Одному Эру известно, как удавалось капитану лучников поддерживать мужество сражавшихся. Бургомистр давно уже под шумок покинул город на своей роскошной лодке и теперь смотрел на происходящее издалека. Бард и небольшая группа его товарищей засели в руинах, и дракон никак не мог выбить их оттуда, как ни старался. Но все заканчивается, закончились и стрелы. Лишь у Барда осталась одна-единственная, доставшаяся ему от предка-драконоборца. - Если уж и ты не возьмешь эту тварь, - тяжело вздохнул Бард, - то надеяться и в самом деле не на что. В этот миг на плечо капитана опустился старый дрозд. Он склонил голову на бок и что-то защебетал. К своему изумлению, Бард сообразил, что понимает птичий свист. - Встает Луна, потомок Гириона. Найди темное пятно на драконьей груди, - и птица просвистела ему то, что слышала из уст Бильбо. - Вот оно как! – Бард натянул лук. – Ну что ж, стрела моя, если ты и впрямь служила моему предку верой и правдой и испытала, что такое драконья кровь, то напейся ее еще раз! Я берег тебя, никогда не использовал. Так выручай же! Над лесом поднялся лунный диск. Дракон зашел на очередной круг и бросился вниз. Бард увидел, как заблестели камни на животе и груди дракона. Но одно место осталось темным. - Помоги мне, Единый! - прошептал Бард и выстрелил. Стрела вошла в тело дракона глубоко, по самое оперение. Барду почудилось, что он слышит странный треск, словно камни лопаются на морозе или от сильного жара, и в тот же миг сообразил, что огромная туша в полнейшем молчании падает, кувыркаясь, прямо на него. Туша дракона разрушила все, что каким-то образом уцелело. Во все стороны полетели тлеющие и горящие бревна. От воды поднялся густой пар, закружилась огромная воронка и все стихло. Трудной и страшной была эта осенняя ночь. Люди проклинали бургомистра и оплакивали храброго Барда. Все сходились на том, что если бы капитан остался жив, то люди пошли бы за ним, назвав своим королем, и взашей прогнали бы жирного труса, бросившего город на погибель. Не было ни еды, ни крова. Из вещей почти ничего не удалось спасти. Многие искали своих родных и не находили. Но среди этого кошмара все же случилось одно чудо: из темноты вдруг шагнула высокая мокрая фигура – оказывается, Бард успел глубоко нырнуть и по счастливой случайности не пострадал. Люди приветствовали его как своего короля, к великой злости бургомистра. - У Озерного города никогда не было королей! – возмутился он. – Правителей выбирали из умнейших и богатейших людей, знающих толк в торговле! Война никогда не была их делом! Так за что же мой народ ополчился против меня? Разве я умаляю заслуги отважного капитана Барда? Разве противлюсь тому, чтобы он возродил город, где правил его родственник, и стал там королем? Нет! Я только приветствую это! Но подумайте и об истинных виновниках бедствия! О тех, кто разозлили дракона, пробудили его! Люди зашумели, загалдели. Большинство считало, что бургомистр прав. Те же, кто не были согласны с ним, оказались в значительном меньшинстве. - Прекратите споры! – громко сказал Бард. – Что проку проклинать несчастных, если они погибли в огне дракона еще раньше нас? Они искренне верили, что смогут вернуть свой дом. Я же предупреждал их. А теперь дракон мертв. И они мертвы. И несметные богатства никто не охраняет, они не принадлежат никому. Почему же никому? Они принадлежат мне. Все, без остатка. И это справедливо! Разве не я освободил их, убив дракона? А на эти деньги я отстрою Дейл еще краше, чем он был. Его золотые крыши будут сиять на солнце! И помогу жителям Эсгарота. И буду тем, кем должен был стать: королем! Могущественным и справедливым! Но это позже. А сейчас… Сейчас надо позаботиться о людях. Бард не стал ссориться с бургомистром и отдавал распоряжения исключительно от его имени. Детей и стариков, кого могли, разместили по фермам. Рубили деревья, сооружали навесы, которые защитили бы от ветра и помогли пережить эту ночь. То и дело слышались разговоры о несметных сокровищах, завладеть которыми мечтал каждый. В своем воображении люди уже тратили их, закупали предметы роскоши, строили себе шикарные замки. Бард молча слушал их и не вмешивался. Мечты помогали людям держаться. Надо отдать должное Барду – он сумел организовать людей. Первым делом он отправил гонцов к Трандуилу с просьбой о помощи. Пока же не подоспела подмога, Бард распределял запасы продовольствия, организовал строительство хижин – все, кто могли работать, взяли в руки пилы и топоры. Помощь пришла неожиданно быстро. Оказалось, по дороге гонцы встретили войско эльфов. Объяснялось это просто: через своих шпионов Трандуил быстро получил вести о смерти Смауга и тут же велел собираться в путь. Надо ли говорить, что и им двигала жажда заполучить сокровища себе? Впрочем, в отличие от Барда, Трандуил не рассчитывал на то, что сможет забрать себе все золото – через день после того, как Бард подстрелил дракона, во дворец к Трандуилу прибыл Алкаральм, сопровождавший тайного посла Дейна, государя Железных Холмов… Праздник осени прошел не так радостно и весело, как хотелось бы Трандуилу. Неприятный разговор с Кристэль окончательно испортил ему настроение. В короля будто вселился дух противоречия, велевший ему поступать вопреки не только здравому смыслу, но и элементарной порядочности. Впрочем, неприятности только начинались. Словно сговорившись с Кристэль, пришел Леголас с вопросом, почему Трандуил обошелся подобным образом с гномами. Слово за слово, и отец с сыном поругались. Симпатии к гномам Леголас не испытывал, но при этом настаивал на том, чтобы его отец вел себя справедливо. Кроме того, Леголас в очередной раз со всего маху наступил на больную мозоль лесного короля – резко высказался против того, чтобы Кристэль держали взаперти и вообще к чему-либо принуждали. Разговор происходил в кабинете, за плотно закрытыми дверями, только поэтому голоса отца и сына не были слышны во всех закоулках дворца. Никто и не мог бы предположить, что вечно меланхоличный и апатичный Трандуил и всегда приветливый сдержанный Леголас способны общаться столь темпераментно. Когда они разошлись, то первый был красен от гнева, а второй бледен от ярости. Тауриэль, предпринявшая очередную безрезультатную попытку хоть как-то развеселить Короля, обиделась на его резкий ответ и покинула пиршество. Несколько раз Трандуил вспоминал о ней, посылал за Тауриэль, но ее не могли найти. В конечном итоге, Трандуил махнул рукой: дескать, дуется - и ладно. Но ближе к утру забеспокоился Леголас, бывший с девушкой в дружеских отношениях. В отличие от отца, он заметил перемену в Тауриэль вскоре после того, как они задержали гномов. Девушка стала задумчивее, а с некоторых пор на ее губах стала мелькать давно забытая улыбка, робкая, как луч зимнего солнца, прорывающийся сквозь пелену облаков. Обязанности свои она исполняла исправно, поэтому странно, что ее не было на большей части праздника. Хотя с таким отношением к ней отца…. И тут Леголас запоздало сообразил, что отсутствие Тауриэль непременно вызовет подозрение, когда обнаружится побег Кристэль, и немедленно велел найти начальницу стражи. Ответ, который принесли и высказали во всеуслышание слуги, вогнал Трандуила в ступор: начальница стражи ночью покинула дворец по приказу Короля, отправившись со срочным донесением в Эсгарот. Про себя Леголас послал проклятье тупоголовым болванам: сообщить о том, где Тауриэль, он просил ему лично. - Я никого никуда не посылал! – возмутился Трандуил. И вдруг его глаза нехорошо сощурились: - А чем, интересно, сейчас занята моя невеста? Леголас попробовал было сказать, что в такое время не пристало врываться к девушке, но проще было удержать ливень с неба, чем Трандуила. Король эльфов резко поднялся и направился к покоям Кристэль. С некоторым недоумением он уставился на засов и потребовал ключ. Ключ был у Тауриэль. Трандуил начал терять терпение и послал за мастером, чтобы тот спилил проклятый засов, но тут кто-то глазастый заметил ключ, прицепленный к факельному крепежу. После того, как дверь открыли, Трандуил и вся свита замерли на пороге. Тауриэль, связанная по рукам и ногам, спала на диванчике. В спальне на кровати похрапывал молодой эльф. Судя по чашке на столике, сон был вызван каким-то настоем или отваром. Трандуил бушевал хлеще горного великана во время грозы. Тауриэль и юноша, с трудом открывшие глаза, медленно приходили в себя, пытаясь понять, где они и что здесь делает разгневанный государь. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что за начальница покинула ночью дворец. Это подтвердило и отсутствие Линтэнила в конюшне. Досталось подвернувшемуся под горячую руку Инголиэну за то, что он, якобы, передал зелья Кристэль. Лекарь только пожимал плечами и интересовался, каким образом он мог это сделать, если даже не подходил к дверям девушки. Затем пришла очередь начальницы стражи. Девушка сначала слушала с удивлением, потом со злостью, а затем – с полнейшим равнодушием. На все расспросы Тауриэль твердила, как заведенная, что зашла посмотреть, все ли в порядке с Кристэль, и потеряла сознание, а очнулась только сейчас. Леголас видел, что девушка врет, но молчал. Тауриэль же сохраняла полную невозмутимость. На ее лице не дрогнул ни один мускул, даже когда король отдал приказ запереть ее в одну из камер в качестве наказания за нарушение его приказа не соваться к Кристэль. Только в глазах ее появилось отсутствующее выражение. - Вы совершаете ошибку, государь. Я не предавала вас. - В самом деле? Пароли устанавливала ты. Откуда же Кристэль узнала их? - Тауриэль не виновата, - проговорил Леголас. – Это я сообщил их Кристэль. Равно как и подсказал, где можно найти доспехи Тауриэль. На некоторое время Трандуил лишился дара речи. - Как ты мог?! – наконец, произнес он. – Ты предал своего отца! - Я не дал моему отцу и Королю совершить чудовищную ошибку. Никто не вправе принуждать другого к чему-либо. Если бы девушка любила вас, Государь, она не стремилась бы уйти. К тому же, она любит другого, насколько я понял. Трандуил открыл было рот, но тут же закрыл. Возразить было нечего. - Убирайся прочь! – велел он. – С тобой мы поговорим позже. Что еще стряслось?! – Трандуил резко обернулся на шум. В комнату вбежали перепуганные тюремщики – они отправились разносить еду заключенным и обнаружили, что камеры пусты. Трандуил сначала покраснел, потом побледнел. Инголиэн всерьез обеспокоился состоянием здоровья Короля, но последний в бешенстве велел всем убираться куда подальше и тут же освободил Тауриэль от должности начальницы стражи - «до выяснения обстоятельств дела». - Такого я от тебя не ожидал! Как они сбежали? - Понятия не имею, государь. Я не помогала им, - глаза эльфийки неожиданно сверкнули, на губах мелькнула улыбка: - Но я искренне рада, что им удалось уйти. Надеюсь, что с ними все в порядке. Вновь повисла давящая тишина, которую нарушил голос советника: - Государь, скорее всего, именно Кристэль освободила своих приятелей. Как это могла сделать Тауриэль, если была взаперти? К тому же все знают, насколько госпожа начальница стражи верна вам. И было бы большой ошибкой… - Мне не нужны ничьи советы! – холодно проговорил Трандуил. – И я не собираюсь отменять своих распоряжений. Если тебя, Морэндил, действительно беспокоит доброе имя и репутация Тауриэль, потрудись как можно быстрее провести расследование. Я хочу знать, как сбежали гномы! Не вывезла же их всех Кристэль в дорожной сумке! Выполняйте! Тут короля эльфов осенила еще одна мысль, и он поспешил в сокровищницу. Разумеется, ни кольчуги Кристэль, ни ее меча он там не нашел. Но в кладовке все вещи гномов оказались на месте. Даже Оркрист висел на стене. Трандуил лишь скользнул по нему взглядом и вышел. Золото, отобранное у гномов при обыске, тоже никуда не пропало. - Обыскать весь дворец! – велел Трандуил. – Через ворота они уйти не могли. Возможно, прячутся где-то. Но умом он прекрасно понимал, что произошло нечто невероятное, и гномов во дворце давно уже нет. Когда начальницу стражи вели в камеру, на лицах недавних подчиненных и боевых товарищей Тауриэль была написана растерянность пополам с неловкостью. - Госпожа, Государь не в себе. Он успокоится и непременно извинится перед вами. - Вернее вас у него никого нет, не было и не будет... - Государь уже давно не в себе, - негромко ответила эльфийка. – Жаль, что все мы слишком поздно обратили на это внимание. Мне не нужны утешения. Делайте, что должно. - Мы постараемся сделать все возможное… - Сделайте одно одолжение, Нимрохир. Посадите меня вот в эту камеру, - Тауриэль указала на дверь, за которой недавно сидел Кили. - Хорошо, госпожа. Если что-нибудь будет нужно, только дайте знать. Эльфийка молча кивнула и прошла внутрь. За ее спиной закрылась дверь. Судьба - весьма ироничная дама. Теперь узницей стала Тауриэль. Однако девушка сама поразилась тому, как мало ее это задело. Тауриэль прошлась по камере, села на постель, задумчиво провела рукой по одеялу, огляделась. В этот миг ей почему-то вдруг нестерпимо захотелось вновь увидеть этого невысокого юношу, рядом с которым можно было быть другой. Совсем другой. Если бы он не был гномом… Что ей сказала на прощание Кристэль? Я иду туда, где мне велит быть мой долг и мое сердце… Значит, Его Величество оказался прав в своих подозрениях. Тауриэль задумчиво усмехнулась. Если бы она не была так взвинчена и агрессивно настроена, не составило бы труда сразу понять, за кем следовала та, которую она, Тауриэль, до недавнего времени считала своей соперницей. А ведь Кристэль - эльфийка. Значит, преград в самом деле не существует, как утверждали некоторые? И тут бывшую начальницу стражи осенила еще одна догадка. Я иду туда… Значит, к этому моменту Кристэль знала или предполагала, что гномы уже сбежали. Кто-то сообщил ей, и едва ли это был Леголас. Еще месяц назад Тауриэль немедленно потребовала бы аудиенции Короля, поделилась бы своими подозрениями и соображениями. Но сегодня девушка просто растянулась на постели и глубоко задумалась о чем-то. Вскоре после того, как бежали пленники, Трандуил получил письмо. После прочтения, король эльфов некоторое время был в задумчивости, затем велел разыскать Алкаральма. О чем Трандуил говорил с ним, осталось тайной, но в этот же вечер Алкаральм и еще несколько следопытов направились в сторону Озерного города. Постепенно во дворце восстановился хрупкий мир. Советники провели свое расследование и пришли к выводу, что гномы бежали в бочках. Но кто помог им, осталось неясным. Леголас не мог – он все время был на виду. Тауриэль тоже не могла помочь им, поскольку принимала активное участие в подготовке праздника, а потом попала в ловушку, расставленную Кристэль. Оставалось подозревать всех или же предположить, что это дело рук самой Кристэль. Но даже в этом случае вопросов было больше, чем ответов. За гномами отправили погоню. Тауриэль выпустили из-под ареста, но ее обязанности теперь выполнял другой эльф. Леголас хотел поговорить об этом с отцом, но эльфийка убедила его не делать этого: - Я устала, Леголас. Все же эта работа не для женских плеч. - Отец несправедлив по отношению к тебе, Тауриэль. Он еще раскается в этом. Но скажу тебе как друг: я рад тому, что ты больше не на этой должности. Она выпила и иссушила тебя. Когда-то ты была совсем другой. Если хочешь, я возьму тебя к себе, младшим командиром отряда. Отдохнешь немного от множества обязанностей, а там посмотрим. - Ты настоящий друг, Леголас! – Тауриэль улыбнулась. - Вы говорили с Кристэль. Я прав? - Да. Точнее, она говорила, а я молчала… Я сильно ошибалась в ней. - А я всегда советовал тебе поговорить с ней нормально. Кристэль не просто ушла за отрядом, - задумчиво проговорил эльф. - Ты прав, - отозвалась эльфийка. – Думаю, она ушла за их королем. Когда вернулись плотовщики и отправленные в погоню эльфы, дворец снова загудел. Во-первых, они привезли с собой доспехи Тауриэль и письмо. В нем Кристэль еще раз извинялась за то, что была вынуждена так жестко поступить с Тауриэль и молодым слугой и просила не держать на нее зла. Волей-неволей, Трандуилу пришлось признать, что Тауриэль действительно не была в сговоре с Кристэль, и он предложил девушке вернуться к своей должности. Но Тауриэль сдержано поблагодарила и ответила отказом. Трандуил, понимая, что сильно обидел эльфийку, настаивать не стал, решив, что по прошествии времени повторит свое предложение. Во-вторых, гномы объявились в Озерном городе. Эльфы слово в слово передали разговор на пиру у бургомистра, и Трандуил едва вновь не впал в бешенство – в выражениях гномы не церемонились. В-третьих, стало окончательно ясно, что целью их была Одинокая Гора. В-четвертых, Кристэль с ними не было (при этом известии Леголас и Тауриэль удивленно переглянулись), но зато был какой-то невысокий человечек с мохнатыми ногами. Кажется, его называли хоббит. - Значит, Торин настолько повредился в рассудке, что решил попытать счастья? – криво усмехнулся Трандуил. – Безумец. Смауга давно не видели, но это еще ни о чем не говорит. Не думаю, что дракон обрадуется их появлению... Любые новости от следопытов немедленно сообщать мне! Вскоре от Алкаральма пришли известия, что гномы направились к Эребору. Про Кристэль в донесении ничего не было. Равно как и по делу, по которому следопыт был направлен в Эсгарот. Некоторое время все было относительно тихо. Алкаральм и его следопыты исправно присылали сведения о гномах. Кристэль словно в воду канула, и Леголас как-то высказал предположение, что эльфийка не сумела поладить с Торином и, возможно, отправилась к отцу. - Или погибла, - покачала головой Тауриэль. – Не хотелось бы: мне есть что сказать ей. А однажды, холодным ясным днем поднялся птичий гомон. - Что происходит? – изумился Трандуил. - Уж не связано ли это с драконом? – высказал предположение Леголас. И оказался прав. Уже к вечеру эльфы знали о том, что Смауг напал на Озерный город и был убит стрелой капитана лучников Барда. Всех охватило нешуточное волнение. Трандуил велел немедленно собрать войска с тем, чтобы на рассвете выйти к Эсгароту. Но выход пришлось отложить на сутки. Ранним утром во дворец прибыл Алкаральм, сопровождавший трех весьма представительных гномов. Прием им был оказан вежливый, но очень холодный. Трандуилу не давала покоя мысль о сокровищах, никем не охраняемых в горе. Ведь Торин и его компания, судя по всему, погибли. Однако посол, нимало не смутившись, пожелал говорить с королем лесных эльфов с глазу на глаз. - Наш государь Дейн, да удлинится бесконечно его борода, шлет привет и самые наилучшие пожелания владыке леса Трандуилу, силами которого – и нам это прекрасно известно – сдерживается Великая Тень. Наш государь понимает, что процветанием, благоденствием и покоем жители Залесья и гномы Железных Холмов обязаны лесным эльфам и, в первую очередь, их мудрому правителю. - Приятно слышать учтивые слова от гнома, - Трандуил слегка склонил голову. – Как зовут посланника государя Дейна? - Фенрир, сын Фрайна, - степенно поклонился гном. – В знак понимания и оценки заслуг эльфийского государя, наш правитель шлет вам дар, увы, слишком скромный, в сравнении с тем, чего вы достойны. Но Железные Холмы не содержат в себе ни драгоценных металлов, ни самоцветных камней… - с этими словами гном протянул королю искусно выкованный ларец. - Что же в нем? – с любопытством спросил тот. Гном открыл хитрые застежки и взору Трандуила предстал набор для вина, выполненный из золота и отделанный мелкими самоцветами. Пламя факелов мерцало и переливалось на сияющих гранях, разноцветные искры заплясали по лицу гнома и эльфийского владыки. Трандуил взял в руки один кубок и долго с восхищением разглядывал переплетения искусно выполненных узоров. Застывшие в металле цветы и птицы казались живыми. - Потрясающе! – не скрывая восторга, проговорил Король эльфов. – Передайте мою искреннюю благодарность Королю Дейну. - Мой правитель будет рад узнать, что его скромный дар пришелся вам по душе, - гном поставил ларец рядом с троном. - Чем я могу отблагодарить Владыку Железных Холмов? – любуясь подарком, поинтересовался Трандуил. - Наш государь против бессмысленных распрей между нашими народами. Гномам и эльфам есть что предложить друг другу. - Что ж, мы тоже предпочитаем добрый мир, Фенрир, сын Фрайна. Будь так любезен, садись. - Благодарю, государь. Приятно слышать такие слова из ваших уст. Однако позвольте перейти ближе к делу. Трандуил кивнул. Гном степенно огладил бороду: - Весной в Эред Луин состоялась встреча семи гномьих кланов. Новости, которые привезли оттуда наши послы, обеспокоили нас и заставили насторожиться. Совет собирал двоюродный брат нашего государя, Торин Дубощит, сын Трайна и внук Трора. Я не буду касаться Эреборской трагедии – вы сами всегда понимали, что против дракона бессильны даже эльфы. Никто не стал бы рисковать своим народом. Трандуил неторопливо кивнул, внимательно глядя на гнома. - Торин просил поддержки прочих кланов в совершенно сумасшедшем предприятии: он решил отвоевать Эребор. - Безумец, - бросил Трандуил. - Совершенно с вами согласен. То же самое сказали ему послы всех кланов. Эребор - не одинокая пещера в горах, а Смауг опытен и хитер. Никто не хочет губить свой народ. Все отказались идти. Нам хватило Мории, когда полегло множество достойных гномов. - Разумные слова. Торину следовало прислушаться к ним. - Стоило. Но этот упрямец заявил, что в таком случае обойдется без нас. И что отправится к Одинокой с теми, кто согласится с ним пойти, - гном помолчал. – Государь Дейн был в ужасе, когда узнал об этом. Но уговаривать Торина Дубощита все равно, что пытаться остановить камнепад в горах. Он очень упрям. - Я это знаю, - кивнул эльф. - И вот до нас дошли слухи, что Торин и несколько гномов прибыли в Озерный город, а затем направились к Одинокой Горе. Должно быть, мудрый государь эльфов уже знает, что произошло затем? - Да, - отозвался Трандуил. - Дракон напал на Эсгарот и разрушил его. - Мы увидели страшное зарево на небе. А потом, когда нас встретил славный Алкаральм, мы увидели то, что осталось от Эсгарота. Это ужасно! Люди ютятся под открытым небом, продовольствия и теплых вещей не хватает… К счастью, меткий стрелок убил крылатую тварь, так что Эребор теперь свободен. А люди мечтают о сокровищах нашего королевства, - проговорил посол. Трандуил еле приметно нахмурился при этих словах. – Ведь государь Торин и его товарищи погибли. Так считают. - Что? – странная интонация, скользнувшая в голосе посланника, заставила Трандуила насторожиться. - У нас есть основания предполагать, что Торин Дубощит жив. - Какая радость! - кислым голосом произнес Трандуил. - Сомневаюсь. Учитывая характер Торина и обилие золота в Эреборе, я могу себе представить, что произойдет. - И что же? - Он не только откажет в помощи пострадавшим, но и постарается отомстить тем, кто, как он считает, предал его деда и отца. Глаза Трандуила нехорошо сверкнули. - И поверьте, Торин - не Дейн. Договориться с ним будет невозможно. - К чему вы клоните, Фенрир, сын Фрайна? - К тому, что государь Дейн не забыл бы дружеской поддержки великого короля Трандуила и щедро отплатил бы за нее, - осторожно проговорил посол. Повисла тишина. - Вы предлагаете мне участие в заговоре против Торина? – медленно проговорил Трандуил и недобро прищурился. - Не в заговоре, что вы! Неужели я, посол славного государя Дейна посмел бы предложить что-то, что могло бы запятнать безупречную репутацию моего короля или вашу, Ваше Величество? – в голосе гнома прозвучало возмущение. – Просто… может случиться всякое. Например, подданные Торина предпочтут назвать своим государем более рассудительного Дейна… В глазах Трандуила мелькнуло понимание, он чуть улыбнулся и слегка склонил голову: - Это другое дело. Разумеется, в этом случае я поддержу короля Дейна. - Это то, что я хотел услышать, государь. Ведь есть и еще одно. Мы знаем, что Торина сопровождает очаровательная темноволосая эльфийка… При этих словах лицо Трандуила превратилось в ледяную маску. - О, простите! Кажется, я невольно коснулся больной темы… Я упомянул про девушку потому, что, по слухам, ее каким-то образом зачаровали. - Что? Это невозможно! – воскликнул Трандуил. - В Средиземье есть те, кому это по силам. Девушка очень похожа на околдованную. Следует за Торином везде, безропотно выполняет его приказы, готова закрыть его собой от любой напасти и вообще не сводит с него глаз. И это при том, что его отношение к ней, увы, оставляет желать лучшего. Люди говорят, она часто плачет. - Как он мог поступить так с ней? Зачем ему это понадобилось? - Я не сказал, что так и есть, Государь. Всего лишь поделился некоторыми слухами и соображениями. Говорят, девушка отличная воительница, и у нее уникальный клинок. Кто знает, может быть, она не захотела добровольно присоединиться к отряду. - Я так и думал, что дело нечисто! - Трандуил поднялся и в волнении прошелся по кабинету. – Бедная моя Кристэль… - Кристэль… Очень красивое имя, - проговорил посол, не спускавший внимательных глаз с Короля эльфов. - Если бы я знал, как ей помочь! - Увы, есть чары, которые исчезают только со смертью того, кто распорядился их наслать, - вздохнул гном. – Но вы же понимаете, что никто и в мыслях не держит возможности такого исхода. - Отлично понимаю, достопочтенный Фенрир, - глаза Трандуила сверкнули. - Мы будем надеяться, что все образуется, и девушка вернется к тому, кто, как я вижу, очень сильно любит ее. Еще раз простите мою бестактность, государь Трандуил. - Нет нужды извиняться. Вы подарили мне надежду. Мы собирались выйти сегодня к Эсгароту, но, полагаю, один день ничего не решит. Будьте моим гостем, господин посол. А завтра с утра тронемся в путь. - У меня будет к вам просьба, государь. Если позволите. - Все, что угодно, любезный Фенрир, сын Фрайна. - Мне бы не хотелось, чтобы нас видели вместе. Это для вашего же блага. На случай, если вдруг что-то произойдет, чтобы никто не посмел дурно подумать о вас. - Здравое рассуждение. Но мои подданные видели вас. - Что ж, я всего лишь вручил вам дары моего короля, но попал не ко времени, посему немедленно возвращаюсь в Железные Холмы и не смею вас задерживать, государь. А вопросы снижения пошлин мы обсудим несколько позже, когда вы решите свои первоочередные проблемы. - Какие? - Ну как же? А помощь Эсгароту? Опять же, необходимо удержать капитана Барда от совершенно недопустимых попыток забрать себе богатства Эребора. Жив Торин, или нет, а у них есть законные хозяева, которые не скупятся для своих друзей. - Вы тысячу раз правы, господин посол. Приятно иметь дело с рассудительным гномом. Что ж, мне жаль, что наше знакомство было столь коротким. Передайте государю Дейну мои заверения в самой искренней дружбе, - с этими словами Трандуил снял с пальца один из драгоценных перстней и передал его послу. Тот с поклоном убрал драгоценность в карман, поклонился и вышел. Трандуил все же перенес выход войска на раннее утро следующего дня, чтобы посол успел уехать, Разные мысли крутились у него в голове. Людям действительно нужно было помочь. А заодно и присмотреть за Бардом…