А мы не ангелы, парень!

Признаюсь я, что двое мы с тобой, Хотя в любви мы существо одно. Я не хочу, чтоб мой порок любой На честь твою ложился, как пятно. Пусть нас в любви одна связует нить, Но в жизни горечь разная у нас. Она любовь не может изменить, Но у любви крадет за часом час. Как осужденный, права я лишен Тебя при всех открыто узнавать, И ты принять не можешь мой поклон, Чтоб не легла на честь твою печать. Ну что ж, пускай!.. Я так тебя люблю. Что весь я твой и честь твою делю!

***

      Утро наступает быстро, слишком быстро, напоминая о скорой разлуке. Просыпаюсь, почувствовав легкое и такое приятное прикосновение к щеке. Едва открыв глаза, вновь оказываюсь околдована его взглядом и улыбкой. На душе становится невообразимо тепло. — Доброе утро, — еще не до конца проснувшись, улыбаюсь в ответ я. — Доброе, — отзывается Локи прежде, чем невесомо поцеловать меня.       Я определенно хочу всегда просыпаться вот так, когда для того, чтобы почувствовать себя счастливой, достаточно одного лишь взгляда. Все кажется таким правильным и до ужаса простым, что даже в голове не укладывается, как могла я так долго тянуть с единственным возможным выбором? Как невозможно и представить, что могло бы быть иначе. Нет, все так, как есть, и этому просто суждено было случиться! — У нас мало времени… — со вздохом качает Локи головой, бросив взгляд на часы. — Мы же не хотим, чтобы тебя не отпустили в Асгард? — А ты уже подумываешь о том, что будешь делать в таком случае? — с улыбкой приподнимаю я бровь. — Конечно, — подыгрывает он мне, тайком внимательно наблюдая за моей реакцией. — Подумываю о том, чтобы сразу же забыть тебя… — Думаю, я исправлю тебе проблему с памятью, — парирую, ласково взъерошив его волосы. — Уж я то о себе напомню… — Звучит как вызов, — склонившись к моим губам, выдыхает Локи.       Внезапно раздавшийся стук в дверь заставляет нас отпрянуть друг от друга и напряженно переглянуться. Благо, уже в следующее мгновение я вспоминаю о том, что каждое утро ко мне приходит Кая, а значит и переживать не из-за чего. — Все хорошо, это Кая, — объясняю я Локи. Его беспокойство понятно, ведь, думаю, ему бы очень не хотелось, чтобы меня заперли здесь. По крайней мере, я хочу, чтобы он переживал об этом.       Едва войдя в комнату и, несомненно, все поняв (что, впрочем, нисколько не смущает ни меня, ни царевича), Кая озорно подмигивает мне. Отчего-то она точно знала, что все должно выйти именно так, за что я ужасно благодарна ей. Быть может, старушка узрела эту любовь еще раньше, чем я сама признала собственные чувства? Но как бы то ни было, во многом именно благодаря ее наставлениям я выбрала этот путь. — Полагаю, я не нужна вам, госпожа, — уточняет она. — Можешь идти, — согласно киваю я, отсылая ее прочь. — Госпожа-а-а… — задумчиво тянет Локи, как только мы вновь остаемся наедине. — Мне нравится, — заявляет он с озорством во взгляде. — Тебе определенно подходит…       Расставаться так не хочется, что мы до последнего откладываем этот момент, решив не думать о рисках. И почему мы должны расходиться сразу после того, как обрели друг друга? Кто придумал эту вопиющую несправедливость?! — Пора… — нехотя заявляет царевич, когда времени остается ужасно мало. — Не хочу, — расстроенно отзываюсь я, состроив самое печальное личико. — Потерпи немного. Совсем скоро все изменится… — успокаивает он, ласково поцеловав меня в лоб.       Локи встает, и в лучах утреннего солнца его тело выглядит просто идеально. Изящные, отточенные мышцы красиво перекатываются, притягивая взгляд и заставляя меня желать одного: вновь прикоснуться к нему. Эта картина настолько идеальна, что я буквально не могу отвести глаз, и он в конечном итоге замечает это. Я вижу, как на его губах появляется лукавая улыбка. — Миледи, вы смущаете вашего покорного слугу, — едва сдерживая смех, замечает царевич. — Ах, смущаю? — хитро прищуриваюсь я, уже кое-что придумав. — Какие мы нежные…       С этими словами легко сажусь в кровати, позволяя волосам тяжелой копной ниспадать по оголенным плечам и спине. Волна удовольствия сразу же разливается в душе, стоит мне заметить, как жадно он смотрит на меня. Сладко потягиваюсь, позволяя его взгляду и дальше блуждать по моему телу, а затем легко встаю. Зрачки Локи расширяются, делая его взгляд по-настоящему черным.       Неспеша вплотную подхожу к нему, игриво провожу пальчиком по чуть приоткрытым губам… Он шумно выдыхает прежде, чем порывисто поцеловать меня. Запускает пальцы в волосы, заставляя меня запрокинуть голову и простонать что-то неразборчивое. Нарочно провожу руками по его животу, наслаждаясь тем, как Локи реагирует на мои прикосновения.       Оказавшись на столе, обхватываю его ногами, требуя большего. Плевать, что мы можем опоздать. Я хочу его так сильно, что забываю обо всем. Кажется, что целой жизни нам будет мало, чтобы насладиться друг другом. К черту жизнь, я люблю его здесь и сейчас. Будущее может готовить нам все, что угодно, однако над этими моментами оно не властно.       К завтраку спускаемся по очереди, дабы не вызвать подозрений. Воздаю хвалу богам за то, что в присутствии монархов Тор проявляет не слишком пылкие приветствия, не ставя меня в двоякую ситуацию. Я знаю, что расставаться с ним еще не время, как знаю и то, что от этого шага меня отделяет малое. Я готова сорваться здесь и сейчас, ведь знаю точно, что в любом случае желаю быть свободной. С Локи или без. Если он вдруг решит, что это не для него — что же… Его право. Но для меня решение одно.       Локи присоединяется к нам уже после начала трапезы, и я надеюсь, что подозрений ни у кого не возникает. Зато я замечаю, как внимательно младший принц теперь следит за моим отношением к Тору. Не то, чтобы это не волновало его раньше… Просто сейчас он делает это более явно. По крайней мере для меня, ведь, думаю, остальные знают его недостаточно хорошо, чтобы распознать эти перемены.       А вот я, наоборот, нисколько не забочусь о Сигюн, получившую от него весьма холодное приветствие. Быть может, я просто до сих пор не могу узреть в ней достойную соперницу… Вот только одна мысль о том, что они могут когда-либо быть вместе, вызывает скорее смех, чем гнев. Локи мой, так что же теперь? После меня он навряд ли захочет уйти к моей сестричке!       За завтраком несколько раз озорно переглядываемся, явно думая об одном и том же. Годрик, все это время внимательно следящий за мной, посылает мне недовольный взгляд, однако у меня все равно не получается удержаться от этой шалости вновь, слишком уж сильно влечение, что испытываю я к Локи.       Царевичи планируют отбыть сразу же после трапезы, однако Тор все равно находит время для того, чтобы остаться со мной наедине, чем несказанно раздражает меня. Ведь ни я, ни кто-либо другой не может помешать ему, так как все это происходит под пристальным наблюдением монархов. — Этот месяц будет просто ужасным, — делится Тор искренне. Наверное, меня должна бы мучать совесть, ведь я так нагло обманываю его… Да еще и после того, как собственноручно приворожила… Вот только меня скорее гнетет усталость. Ну нет у меня совести, так что ж с того?! — Надеюсь, после нам уже не придется расставаться…       Эти слова бьют меня по больному. Что планирует сделать царевич? Предложение? После всего, что произошло?! Боги, нет! Нет-нет-нет! Прошу, скажите, что судьба не сыграет со мной эту шутку! Однако, похоже, именно так и произойдет… И как мне стоит поступить в таком случае?! Я все уже решила, но если грянет предложение руки и сердца… Не передумаю ли я?.. — Что ты имеешь… — слегка охрипнув от волнения, осторожно уточняю я. — Увидишь, — с хитрецой в голосе отзывается Тор. — Как бы я не хотел расставаться с тобой… — Я тоже… — продолжаю играть свою роль, обвив его руками за шею и уткнувшись лицом в широкую грудь.       Отчего-то теперь его прикосновения к телу ощущаются как что-то чужеродное, неправильное и даже преступное, заковывающее меня в клетку, из которой так хочется выбраться. Мне определенно неприятно сейчас быть с ним, не хочется разговаривать или слышать его голос! Все, чего я хочу — найти Локи и провести эти последние минуты с ним, наслаждаясь простым молчанием…      Однако я с Тором, и здесь и сейчас он собирается поцеловать меня. Накрыв мои губы, все еще помнящие поцелуи его брата, своими, царевич прижимает меня к стене, уверенно проводя рукой по моему бедру и явно намекая на то, что в будущем ожидает чего-то большего. Еще бы! Я давно понимала, что когда-нибудь это случится! Черт! Черт-черт-черт!       Я чувствую привкус вина на языке. Царевич ужасно разгорячен, и его вожделение ощущается кожей. Я всегда любила кружить мужчинам головы, и сейчас, признаю, ощущаю некий триумф от того, что сумела-таки завладеть желаниями Тора… Приятно осознавать, что мне удалось окрутить сразу двух сыновей Одина. — Брат, думаю, нам пора… — раздается вдруг спасительный голос Локи, и я буквально готова вопить от радости. Ведь все-таки мне не слишком хочется, чтобы ко мне прикасался кто-либо помимо него.       Не припомню никого больше, кому мне бы хотелось хранить верность… Царевич явно сильно влияет на меня, и это одновременно и нравится мне, и нет. Не станет ли любовь для меня кабалой? Не привяжет ли к нему? Я не говорю сейчас о том, что верность — это плохо. Но что еще мне откроют эти отношения? Как далеко я сумею зайти? Насколько измениться?.. — Как всегда вовремя, — раздраженно цедит Тор сквозь зубы, все же отстраняясь от меня. — Идем, Астрид? — Ты иди… Дай мне минутку, — нервно откидывая волосы с лица, отзываюсь я, тяжело дыша.       Одарив напоследок брата тяжелым взглядом, он уходит, чему я несказанно рада. Пытаясь успокоиться, потираю пальцами переносицу. Сердце бешено колотится, вот только сейчас, наверное, впервые в моей жизни, после поцелуя оно бьется от страха, а не от возбуждения. — Спокойно, — вскидываю я руки в успокаивающем жесте, предчувствуя скорую бурю. — Ты же не рассчитывал на то, что я так запросто перечеркну все, что было? — По приезде в Асгард ты порвешь с ним, поняла? — ледяным тоном практически приказывает Локи. — Возможно, — киваю я. — А может и нет. А может и дальше продолжу водить его за нос… Если, конечно, ты не предложишь что-то получше… — На что ты пытаешься… — прищурившись, уточняет он.       По спине пробегает неприятный холодок. Кажется, будто взгляд Локи пронизывает меня насквозь, видит все, что я желала бы скрыть… Вот только я точно знаю, что и его силы не безграничны, а потому эта робость исчезает так же быстро, как и появилась. — Я не намекаю, — фыркаю я в ответ. — Пойми, я люблю тебя, но глупо подставляться не собираюсь. Решай, Локи. Если идти против своих — то вдвоем и до конца. — Не стоит пытаться манипулировать мной, — раздраженно отзывается Локи, и тон его окатывает холодом. — Аналогично, — пожимаю я плечами. — Я порву с Тором с огромным удовольствием, но лишь тогда, когда сама сочту это нужным! — У меня есть мысли по этому поводу… — прикрыв глаза в попытке успокоиться, все же идет на компромисс царевич. — От тебя же требуется одно — не переспать с моим братом. Ты же в состоянии сделать или, вернее, не сделать этого?       Справедливо, стоит признать. Я бы могла наговорить еще очень, очень многого, однако ругаться с Локи мне не хочется. Тем более не из-за Тора! И не перед самым его отъездом. — Ну, не злись, — подойдя к нему поближе, резко меняю тон я, положив руку ему на грудь. — Сам же говорил — очень скоро все изменится. Нужно подождать… — Ты же понимаешь, что это не просто слова? — интересуется царевич, смерив меня строгим взглядом. — Я понимаю, — соглашаюсь я. — Ты только скажи, и все будет так, как ты захочешь… — Сомневаюсь, — многозначительно закатывает он глаза. — Но хочется надеяться. — Обязательно, — наконец обняв его, уверяю я. — Только скажи… — Тор не получит тебя, — тихо ставит точку в нашем разговоре Локи, и сталь, прорезавшаяся в его словах, не оставляет сомнений относительно намерений царевича. — Я не допущу этого. — Конечно. У тебя все получится, — уверенно заявляю я, почувствовав, как он постепенно расслабляется в моих объятиях.       Прощание, как до этого прием, проходит в тронном зале. Я стою рядом с братом и сестрой, стараясь контролировать себя и не смотреть ежеминутно в сторону Локи. Однако это так сложно, что я несколько раз все равно невольно засматриваюсь на него. Впрочем, царевич тоже допускает этот промах время от времени. Наша игра в гляделки длится всю церемонию, и тот факт, что никто, кроме нас, не догадывается об этом, здорово будоражит кровь. — До встречи, Астрид, — с улыбкой кивает Тор, нежно поцеловав мою руку. — Буду ждать с нетерпением! — мило отзываюсь я. — Своим приездом вы осчастливите нас! — вступает в разговор Локи. — Прощайте…       С этими словами он, подобно брату, подносит мою руку к губам, растянув это прикосновение на мгновение дольше положенного. События минувшей ночи моментально встают пред моим взором, заставляя щеки залиться румянцем. Подняв глаза, Локи бросает взгляд вначале на мои губы, затем смотрит в глаза, и только после этого окончательно отходит. Позабыв об осторожности, неотрывно смотрю за тем, как его фигура покидает зал в сопровождении отца, Рика и остальных. У самого выхода он мимолетом оборачивается, одарив меня улыбкой…       После отъезда Локи время будто останавливается, и месяц, кажется, превращается в целое столетие. Мною владеет скука, и все, чего мне хочется — оказаться сейчас рядом с ним. Или хотя бы узнать, что у нас двоих есть будущее! Неизвестность изводит меня больше всего, ведь я понятия не имею о том, сумеем ли мы в итоге быть вместе… Быть бы уверенной хотя бы в том, что мы переживем этот месяц, не увлекшись новой интрижкой… К слову, избавиться от прошлых привычек ужасно сложно.       Несколько раз я ловлю себя на мысли, что вновь, как в старые времена, засматриваюсь на смазливые личики юношей, прибывающих ко двору. Иногда я даже завожу с ними привычный разговор на грани бесстыдства, однако дальше безобидного флирта не захожу никогда. Просто не возникает интереса. Локи, как болезнь, от симптомов которой не избавиться. Даже когда его нет рядом, выздороветь я все равно не могу. И даже мысль о том, чтобы попытаться заменить его, кажется абсурдной.       Дни сливаются в бесконечные недели, и вот проходит уже большая часть месяца. Не то, чтобы я резко стала одной из тех несчастных, мир которых вращается вокруг парня. Однако не могу не признать, что ужасно скучаю. Даже посылать письма мы не можем, ведь это здорово скомпрометирует нас. Оплошностей допускать нельзя, особенно в той ситуации, в которой теперь оказалась я.       Мне кажется, Сигюн буквально помешалась на своей ненависти ко мне. Она не упускает ни малейшего моего промаха, тут же все докладывая родителям. Девчонка боится меня, боится действовать самостоятельно, однако от этого нисколько не легче. А то и сложнее… Разобраться с сестричкой один на один мне ничего бы не стоило, вот только теперь, когда она под мощнейшей защитой монархов… Даже простой разговор с ней становится затруднительным.       Годрик, несмотря ни на что, все же пытается поддерживать нейтралитет между нами. Он подолгу разговаривает с Сигюн, призывая ее к перемирию, однако из-за этого и сам подставляется под удар. Я много размышляла о том, как именно мне отплатить сестре. Пойти и, подобно ей, нажаловаться родителям, дабы сорвать, наконец, с сестренки это ангельское амплуа? Но в таком случае придется рассказать, из-за чего именно та наложила на меня проклятие… И тем самым я лишь сама вырою себе могилу. Да и позабыв этот факт, я бы ни за что не опустилась до банального ябедничества.       Однажды вечером, когда мы с Годриком решаем уединиться и провести спокойный вечер за игрой в карты, вином и беззаботной беседой, к нам присоединяется Сигюн. Бросив на меня удивленный и чуть сбитый с толку взгляд, Рик поднимает голову с моих колен и садится, вопросительно глядя на «явление». — Вы не против, если я присоединюсь? — как ни в чем не бывало спрашивает сестра. — Будто тебе нужно разрешение, — язвительно замечаю я. — Чего ты хочешь, Сигюн? — осуждающе взглянув на меня, уточняет брат. — Провести вечер с семьей, — пожимает та плечами. — Это такое странное желание? — Тебе известно такое слово, как «семья»? — выгибаю я бровь. — Ах, да… Это же им ты жаловалась на меня по каждому поводу! Так и отправлялась бы прямиком в их покои! Ручаюсь, тебе есть, что рассказать обо мне… — Была неправа, — отмахивается Сигюн. — Тем более, сегодня такой хороший день, что я решила помириться… — Он был хорошим, — поправляю я ее. — И останется таковым, если ты покинешь нас. — Астрид… — успокаивающе тронув меня за плечо, качает Рик головой. — Будь помягче… — С какой это стати?! — обиженно вскидываюсь я. — Эта девчонка едва не убила меня, а затем всячески портила мою жизнь исподтишка, как последняя собачонка! Так с чего бы мне быть помягче?! — С того, что с этого дня нашим разногласиям придет конец, — широко улыбается Сигюн, и что-то в этой улыбке кажется мне ужасно жестоким. — Почему это? — Помолвка между мной и Локи официально заключена, — глядя мне прямо в глаза, медленно, смакуя каждое слово, заявляет она. — Ты должна отступить. Все официально закончилось. Вот я и сделала вывод…       Не скажу, что эта новость стала неожиданностью. Я знала, что Локи не сумеет отговориться от помолвки по той же причине, по которой я все еще не порвала с Тором. Мы оба хотим, чтобы меня отпустили в Асгард, а ради этого придется стерпеть определенные неудобства. И все же неприятная судорога скручивает живот при мысли, что они теперь считаются парой. — Поздравляю, — усмехаюсь я, пожав плечами. — Это определенно то, чему стоит завидовать!       По взгляду понимаю: сестра рассчитывала на иную реакцию. Боги, неужто она так плохо знает меня?! Или эта помолвка настолько вскружила ей голову? Ну сколько раз я твердила ей, что помолвлен вовсе не означает женат? Да и подобную свадьбу, если она, конечно, когда-либо состоится, с трудом можно считать счастливой. Какая разница, кто носит кольцо, если в сердце живет одна-единственная? — Сигюн… — устало прикрыв глаза, качает Рик головой. — К чему ты?.. — Она пришла поделиться с нами радостью, — перебиваю его я. — С кем же еще, как не с семьей, обсуждать столь волнительное событие, как помолвка с любимым человеком? — И ты просто так смиришься с этим?.. — подозрительно прищурившись, уточняет она. — С помолвкой? — вскидываю бровь я. — Конечно! Тем более, что помолвлен вовсе не значит женат, — напоминаю свой давний девиз я, улыбнувшись ей самой ядовитой улыбкой, на которую только способна. — До алтаря путь совсем неблизкий… Как знать, как знать… — Все решено, — коротко отрезает сестра. — И даже ты не властна над этим! — Ты уверена? — уточняю, притворно огорчившись. — Что же, тогда мне действительно стоит отступить… — Время рассудит нас, — сухо отрезает Сигюн. — Родители не позволят тебе… — И именно поэтому ты проиграешь, — как бы невзначай закатываю я глаза. — Ты, дорогая, полагаешься на кого угодно, кроме себя любимой… Но в любви они тебе не помогут. У тебя был шанс заслужить любовь Локи, но ты упустила его, растратив время на пустую ненависть. И вот теперь, даже связав его клятвой, ты не проберешься в его сердце. Пока есть я, тебе там делать нечего…       Слушать ее дальше у меня просто не возникает желания. Ласково потрепав брата по волосам, ухожу, стараясь не думать о том, что только что произошло. Я догадываюсь, что завтра меня ожидает весьма серьезный разговор с родителями, ведь Сигюн, конечно же, не забудет обо всем рассказать им… Плевать. На все плевать. Я не могла просто так снести эту ужасную новость о помолвке.       Как и ожидалось, выговор настигает меня еще за завтраком. Вполуха слушаю, как отец распинает меня за неподобающее поведение, грозится не отпустить в Асгард и тому подобную чушь, и про себя скептично усмехаюсь. Он может говорить что угодно, вот только я точно знаю, что теперь, получив от Тора намек на предложение, я стала неприкосновенна. Мысли уносят меня куда-то далеко, и мне никак не удается сосредоточиться на этом, несомненно, «важном» разговоре. Впрочем, я не слишком то и стараюсь. — Я надеюсь, впредь ты будешь более благоразумной, — завершает свою речь Сверр, одаривая меня тяжелым взглядом. — В другой жизни, — не удерживаюсь от язвительного ответа я. — Возможно. — Астрид… — угрожающе начинает царь, однако от очередной порции нравоучений меня спасает запыхавшийся слуга. — Госпожа! Вас просит прийти Рагнар! — с поклоном оповещает тот. — Он просил передать, что это срочно… — Боюсь, я вынуждена просить его подождать… — начинаю я, бросив многозначительный взгляд на семью. Знаю наверняка, что они ни за что не станут пренебрегать мудростью Рагнара, а потому без опасений отказываюсь. Отец в любом случае отпустит меня, избавив от столь неприятного разговора. Возможно, за время моего отсутствия его мнение обо мне несколько изменится… — Повелитель готовится поведать мне о том, что такое хорошо и что такое плохо… — Ступай, — вторит моим мыслям царь. — Поговорим после… — звучит угрожающе, однако я знаю, что бояться нечего. Ну, прочитают мне еще пару-тройку лекций… На большее их не хватит.       К башне учителя подхожу в прекрасном расположении духа. Да и может ли быть иначе? Вместо занудной головомойки от родителей я получу беседу с Рагнаром! Наш последний разговор никак не идет из головы, и мне очень хочется верить, что маг узнал нечто такое, что могло бы помочь нам с Локи… Хотя, быть может, он зовет меня, чтобы сообщить об обратном. Как знать, к чему его привели размышления о «Темной стороне» наших отношений?       И вновь несколько робею в дверях. Прежде чем постучать, собираюсь с духом и раз за разом повторяю себе, что какой бы ни была причина столь срочной просьбы, она не может быть уж очень плохой. По крайней мере, мне хочется верить в это. В конце-концов, я все еще не верю в судьбу и предзнаменования, а значит, и бояться нечего. — А-а-а, моя бедовая госпожа пришла! — раздается добродушный голос Рагнара откуда-то из пыльных недр башни. — Проходи-проходи… — Почему это сразу «бедовая»? — с опаской уточняю я, пристраиваясь в глубоком кресле.       Как и всегда, меня окружает полный хаос: паутина, заставляющая меня нервно проверять местность на наличие пауков, поломанные перья, исписанные рунами пергаменты, звездные карты, какие-то колдовские ингредиенты, о назначении которых я могу лишь догадываться… Однако отчего-то вся эта неразбериха мне в сто крат милее аристократичного убранства родного дворца. Под крышей этой башни чувствуется свобода, ощущается жизнь со всеми ее поворотами и красками… Во дворце же у меня никак не получается избавиться от противных мыслей о том, что все там живут по чьей-то указке. — Не послушала ты меня, — наконец выйдя ко мне, пожимает старик плечами. — Ох и задала ты мне задачку! Уж сколько ночей я вглядывался в будущее, которое теперь тебя ожидает… Да только, боюсь, это попросту невозможно! — Это еще почему? — Смотри сама, — пожимает он плечами, доставая откуда-то мешочек с рунами. — Вытащи те, что сами в руку просятся…       Стараясь очистить разум от мыслей, запускаю руку в мешочек и вытягиваю три, что, кажется, действительно просятся ко мне. Бросаю нетерпеливый взгляд на символы и на несколько минут словно впадаю в транс, пытаясь осознать их смысл. — Гебо… — киваю я медленно, закусив губу. — Любовь, — растолковывает Рагнар то, что я и так знала. — Счастливая сторона твоей жизни. Ты действительно влюблена и любима, и эта любовь поглощает тебя всю, без остатка. Именно эта любовь изменит твою жизнь… К лучшему или к худшему. — Уруз, — с горечью усмехаюсь я, узнав следующий символ. Как будто без этого чертового гадания я не знала о том, что теперь мне просто необходимо сломать привычные устои и заново построить собственную жизнь… — Не правильно ты толкуешь значение этой руны… — качает маг головой, видимо, поняв, о чем я думаю. — Смотри глубже: теперь тебе часто придется ломать все, что привычно и правильно. Вся твоя жизнь отныне будет наполнена развилками и испытаниями, одно сложнее другого. Я говорил, что эта любовь не будет простой, но в тот момент я и представить не мог, насколько… Сила ее пылает, словно огонь, нерушимый, неукротимый, мощный, опаляющий все вокруг. Ее никак не должно было случиться, но избежать ее у вас бы не получилось… — То есть? — скептично выгибаю бровь я. — Мы никак не должны были быть вместе, хотя не вместе быть тоже не смогли бы? — Пока что между вами не та любовь, о которой я толкую, — объясняет Рагнар, аккуратно подбирая слова. — Вы еще в самом начале своего пути. Да, вы встретились, но чтобы ваша любовь стала истинной, нерушимой и неукротимой, вам придется пройти много испытаний… Сама со временем поймешь, о чем я говорю. Давай дальше. — Че-е-ерт, — не могу не простонать я, взглянув на последнюю руну. — Ну почему?.. — Турисаз, — пожимает Рагнар плечами. — Поступишь, как обычно, по-своему. Такова твоя натура, и рунам это прекрасно известно. Вот именно поэтому я и не могу четко увидеть, что же тебя ожидает… Слишком часто выбор твой будет сделан на эмоциях, еще чаще — от обиды. Звезды лишь записывают твой путь, но творишь его ты сама. И он изменит свое направление еще очень много раз. — Ну что-то из всего этого в любом случае получится, хорошее или плохое… Но получится! — отмахиваюсь от него (и от собственных назойливых мыслей). — Если знать обо всем наперед, жить станет скучно! — Я же говорю: «бедовая госпожа», — добродушно посмеивается маг. — Но скажи, ты правда готова ради него на все это? — Я люблю его, — пожимаю в ответ плечами, полагая, что этим все сказано. Я безумно люблю его, и иных причин броситься в омут с головой мне не нужно.       Внезапно я чувствую, как на мои плечи ложатся чьи-то нежные руки. Тысяча мыслей моментально проносится в голове, но, смотря на лукавый взгляд Рагнара, я отчего-то точно знаю, кто это может быть. Какого… Они, что, сговорились?! Они же даже не были знакомы! — Какого черта ты здесь?! — восклицаю я, стараясь унять бешено скачущее сердце. — И я по тебе скучал, — отзывается он со смехом в голосе. — Я тоже люблю тебя, — склонившись, выдыхает царевич мне на ушко. — Вы оба сейчас объясните, что здесь происходит, — всеми силами пряча улыбку, что, в общем-то, у меня совсем не получается, заявляю я. — Потому что, насколько мне известно, тебя, — выразительно указываю пальцем на Локи, — здесь быть не должно…       Однако, вопреки несколько прохладному заявлению, уже вовсю обнимаю его, нежась в тепле родных прикосновений. Кажется, что с нашей последней встречи прошла целя вечность! Царевич нежно поглаживает меня по волосам, давая мне немного времени на то, чтобы успокоиться. Боги, как же мне его не хватало… — Вообще-то я тоже не думал, что ты будешь здесь, — несколько минут спустя замечает он, выразительно покосившись на Рагнара. — Так каков же ваш план, о, великий и ужасный?..       Взяв мою руку, Локи уверенно тянет меня к креслу. Устраиваюсь на подлокотнике, положив руку ему на плечи. Плевать на приличия и церемонии. У нас и так слишком мало времени, чтобы сейчас проводить его порознь. — Учитывая факты, открывшиеся мне… — многозначительно тянет маг. — Я должен бы убить вас, тем самым сохранив мир в нетронутом виде… — все мы понимаем, что это шутка, однако в каждой шутке есть доля правды… Поэтому Локи все же невольно напрягается, в чем я не могу винить его. Мне и самой становится немного не по себе от слов старца. — Но на самом же деле я просто хочу поговорить с вами. Пока у меня еще есть такая возможность… — Какие мы серьезные, — недовольно тяну я, успокаивающе взъерошив волосы Локи. — Стареешь, учитель. — Уж простите некую театральность старику, — пожимает плечами тот, подмигивая нам. — Не смог удержаться! — Так что же открылось тебе? — нетерпеливо спрашивает царевич. — Боюсь, я не могу сказать тебе этого… — качает Рагнар головой. — Только лишь попрошу от лица всех миров: не забывайте о том, как сильна связь между вами. Она — ключ к верному решению. Даже когда все и вся будут против, боритесь за нее. Иначе вы встретились зря. — Какое тонкое замечание, — многозначительно изрекает Локи.       Я вижу, что один лишь факт чужого вмешательства в нашу жизнь претит ему, однако он все же покорно слушает Рагнара. Продолжаю успокаивающе перебирать его волосы, и постепенно царевич вновь становится невозмутимым. Я тоже не в восторге от всех этих предзнаменований и истин, что так внезапно обрушились на меня. Все равно они не обезопасят нас от неверного шага, так к чему же нам тогда вообще выслушивать их?! Гораздо проще жить, не зная, что ожидает тебя за очередным поворотом.       Знала ли я, что решение быть вместе повлечет за собой последствия? О, да! Любое деяние монархов оказывает влияние на царства и миры. Никто не даст нам просто так отойти в тень, наши отцы до последнего будут против, и это вынудит нас действовать. Как скоро — вопрос времени. Если, конечно, никто из нас не передумает. Но пока, в эту самую секунду, я понимаю, что, объяви мы об этих отношениях, спокойное время закончится в то же мгновение. Закулисная борьба изматывает, однако лишь так мы сумеем победить. Для меня это вопрос свободы, для Локи — жизни. Один вполне может казнить его за измену, и это, наверное, ужаснее всего. — Рагнар… — задумчиво окликаю я мага. — Могу ли я просить тебя больше не говорить мне о предсказаниях и знамениях? В последнее время я так часто слышу эти слова, что скоро буду убивать каждого, кто произнесет нечто подобное. — А вот я был бы не прочь узнать больше… — вдруг заявляет Локи. — Что? — уточняет он, поймав мой взгляд. — Иногда предсказания — хорошее подспорье. Не волнуйся, пока не попросишь, тебе не скажу… А может и после не расскажу, как знать? — хитро прищуривается он. — Тогда, конечно, позже я отвечу на твои вопросы, — кивает маг. — Я уважаю ваши желания.       Постепенно разговор переходит на более нейтральные темы, и я замечаю, как Локи постепенно загорается этой беседой. А уж когда речь заходит о том, что он любит больше всего, царевич и вовсе преображается. Не знаю, в чем секрет Рагнара, однако в разговоре с ним все становятся настоящими. Вот и Локи, сняв привычные маски, с интересом поддерживает беседу о магии. — Ты действительно овладел магией огня? — уважительно интересуется Рагнар.       Ох, помнится, не один месяц пришлось потратить нам с ним на то, чтобы у меня получилось раздобыть хотя бы крохотную искорку! Другие стихии не столь сложны в изучении, но вот огонь… поддается далеко не каждому. Случалось так, что величайшие маги умирали от старости, так и не совладав с ним. — Действительно, — с улыбкой кивает Локи, и я чувствую, как приятны ему эти слова.       Боги, его магия — что-то невероятное! Ну как можно говорить, что она «позорит наследного принца»? В наших мирах магов принято бояться, и, думаю, именно в этом кроется ответ на вопрос. Страх порождает ненависть, даже если иных причин для нее нет. — Снимаю шляпу, — замечает маг. — Недаром тебе дарован титул Повелителя магии… А кстати, — он заговорщически прищуривается. — Скажи-ка мне, принц Асгарда, как ты попал в Ванахейм? Насколько мне известно, наш царь ничего не знает о твоем визите… — Где уж тут упомнить о предупреждении, когда сам Рагнар Ванахеймский предлагает тебе беседу! — в своей манере отзывается Локи. — К тому же, в последнее время Ванахейм мне ближе Асгарда, — делает он красивый реверанс в мою сторону. — И все-таки? — Междумирные тропы, — пожимает царевич плечами. — Совсем недавно нашел это заклятие в одной любопытной книге… — Удивил… — восхищенно кивает старик. — Не каждому поддается великое древо Иггдрасиль! — Пока что с переменным успехом, — отмахивается Локи. — Несколько раз меня забросило в Лесальфхейм и Свартальфахейм. То еще приключение, скажу я вам! — Ты же понимаешь, что теперь должен сделать? — вступаю в разговор я. — Не представляю, — хитро прищуривается он. Однако вопреки этому прищуру, взгляд его выражает саму невинность. — Ты научишь меня, — уверенно заявляю я. — Пожалуйста, — добавляю, мило улыбнувшись. — А что мне за это будет? — нахально интересуется царевич. Мы оба напрочь забываем о присутствии Рагнара. — Тебе понравится, — бесстыдно заявляю, нарочито медленно облизнув губы. — Можешь не сомневаться…       Ох, что за наслаждение — наблюдать, как расширяются его зрачки при взгляде на меня, видеть, как в глазах разгорается желание. Фантазия услужливо подкидывает мне пару любопытных сцен, от чего к щекам приливает жар. — Дети мои, пожалейте старика! Кажется, я слишком стар для подобного, — деликатно напоминает о себе Рагнар. — Вот незадача, — не переставая переглядываться с Локи, бросаю я. — А я то хотела пригласить тебя присоединиться к нам!       Мгновение спустя мы втроем вовсю заливаемся смехом. Боги, как же приятно перестать контролировать каждое свое слово! — Обожаю тебя, — все еще посмеиваясь, заявляет царевич. — Интересно, сколь много существует девушек, бросающих такие фразы самому Рагнару?.. — прищуривается он, будто и правда задумавшись. — Не припомню таких, — качает старик головой. — Скучать она тебе уж точно не даст! — Я и не сомневаюсь, — бросив взгляд на мои губы, кивает царевич. — Однако же нам пора…       Мои желания Локи понимает без слов. Едва покинув Рагнара, переносимся в нашу цитадель — единственное безопасное место во всех мирах. Спиной чувствую холодную, шершавую поверхность камней, однако мое тело продолжает гореть. Распаляюсь от его прикосновений, предаваясь безумному удовольствию… — Скучала по мне? — отстранившись самым бесцеремонным образом, нахально интересуется Локи. Я вижу, как нестерпимо ему хочется вновь прижать меня к себе, но он, не изменяя привычкам, решает поиздеваться надо мной. — Конечно! — нетерпеливо восклицаю я, подавшись к нему. — Ш-ш-ш… — приложив палец к моим губам, посмеивается он. — Какая нетерпеливая… Все успеется…       Облизываю пересохшие губы, языком задевая его палец. Локи с вожделением следит за этим движением, однако не поддается на столь явную провокацию, еще больше распаляя мой азарт.       Проводит рукой вдоль моего тела, заставляя меня чувствовать необычайную слабость в ногах. Склонившись, почти касается носом шеи, опаляя чувствительную кожу разгоряченным дыханием. Вновь испытывая мою выдержку этим ужасным расстоянием… — Как же мне не хватало тебя… — хрипло выдыхает Локи, слегка прикусив нежную кожу на шее. — Как же ты нужна мне…       Ну что за пытка: слышать этот шепот, проникающий в самую душу? Закрываю глаза, позволяя ему делать со мной все, что он хочет. Поцелуи неспешные, но от этого не менее возбуждающие. Чувствую, как бешено колотится сердце в его груди, слышу хриплые вздохи, то и дело срывающиеся с губ, творящих с моим телом что-то невообразимое… — Повернись, — прильнув к моему ушку, шепчет он, и я послушно поворачиваюсь.       Его голос, боги… Низкий, властный… Он околдовывает, подчиняет, влюбляет в себя с новой силой. Локи нежно, очень нежно собирает мои волосы и перекидывает их мне на плечо. Изо всех сил стараюсь не ерзать, однако желание берет надо мной верх. Мне так хочется вновь ощутить его прикосновения, его близость, его ласки! Разлука была такой долгой… Я так истосковалась по нему… — Этот аромат преследовал меня… — мурлычет царевич, и я ощущаю тепло его дыхания, хотя губы и не касаются моего ушка. — Сводил с ума…       Мягкие касания пальцев заставляют меня дрожать. Локи проворно развязывает мое платье, и оно тяжело падает к ногам. Вступаю в прохладу пещеры, однако это лишь сильнее распаляет меня. А прикосновения тем временем проходятся по груди, спускаются по оголенной спине ниже, поцелуи становятся все жарче. С моих губ срывается судорожный стон, и я кожей ощущаю удовлетворенную улыбку царевича… — Ты моя… — заявляет он, скользнув рукой по внутренней стороне бедра. — Только моя…       Эти слова пьянят лучше самого крепкого вина. Я пьяна, да, именно пьяна! Сегодня я пьяна Локи, и отрезвлять разум совсем не хочу. Боги, какое же наслаждение… — Твоя… — срывается с моих губ полувздох-полустон. — Музыка для души… — с торжеством в голосе отзывается он, легко скользнув в меня пальцами.       М-м-м, как же я люблю его! Сейчас, оказавшись в его власти после столь мучительной разлуки, я понимаю это гораздо лучше. Пот выступает на моем напряженном теле, готовом вот-вот распасться тысячей осколков. Все, на что хватает сил — стонать его имя снова и снова, наслаждаясь тем, как томно оно звучит, эхом отражаясь от старинных стен. — Я люблю тебя! — выдыхаю я прежде, чем мой мир успевает взорваться.       На пару мгновений перед глазами встает непроглядная мгла, ноги подкашиваются от слабости… Локи уверенно поддерживает меня, давая мне прийти в себя. Грудь быстро вздымается, и у меня никак не получается успокоить сбившееся дыхание… — И я тебя, — отзывается Локи, легко поцеловав меня в плечо. — Ты же знаешь об этом? — Конечно, — с трудом произношу я, улыбнувшись собственным ощущениям.       Придя в себя, чувствую его нарастающее желание и вновь начинаю пылать. Поворачиваюсь и притягиваю его к себе для поцелуя, уже самостоятельно диктуя условия. — А мне нравится, — улыбается Локи мне в губы. — Нравится, когда ты ведешь…       Пуговицу за пуговицей освобождаю его от одежды, покрывая поцелуями каждый миллиметр разгоряченной кожи. Я люблю его, боги, как же я его люблю! В голове крутится лишь одна мысль, и от этой мысли на душе становится невообразимо хорошо. Мне хочется, чтобы и ему было так же хорошо со мной… — Я скучала… — удается выдохнуть мне. — Ты очень нужен мне…       Я знаю, сколь много значат для него эти слова. Локи никогда не говорил об этом, однако проследив за его реакцией, я поняла это без слов. Ему безумно важно слышать это. А мне важно говорить, так часто, как только могу.       Неспеша, переняв его распаляющие приемы, спускаюсь ниже, прокладывая дорожку поцелуев по широкой груди к напряженному животу. Его тело отзывается на малейшие прикосновения моих губ, и чувствовать это — высшее удовольствие.       Коварно улыбнувшись и глядя прямо в черные от возбуждения глаза, опускаюсь на колени. Казалось, что его взгляд не может потемнеть еще сильнее, но это происходит — чернота становится непроглядной. Я чувствую, как по его телу пробегает томительная дрожь, и это заставляет меня ликовать. — Астрид… — срывается с его губ исступленный стон. Боги, я обожаю наблюдать за тем, как из-за меня он теряет контроль!       Невинно хлопаю ресницами, продолжая неспешными движениями изводить его, как до этого делал он со мной. Наслаждаюсь этим безумием, наслаждением, что могу подарить ему. Локи прикрывает глаза и шумно втягивает воздух. Я чувствую, как с каждым моим движением он приближается к кульминации…       Локи берет меня за волосы, ускоряя ритм. Из глубин его горла то и дело вырываются хриплые стоны, полные истинного наслаждения. Осознание того, что я одна могу всецело владеть им, будоражит разум. Только мой. Он принадлежит мне. И я люблю его.       Мое имя, срывающееся с его губ в момент кульминации, звучит просто прекрасно! «Музыка для души…» — как всего пару минут назад говорил он сам. Истинная музыка.       Еще не успев выровнять дыхание, Локи берет мое лицо за подбородок и заставляет встать. Глаза сверкают диким, животным огнем, и я вновь утопаю в них, чувствуя, как приятная судорога скручивает живот. Он целует меня так, как еще никогда не целовал — жадно, отчаянно, будто стараясь насытиться. Языки сплетаются, лаская друг друга…       Подхватив меня на руки, заставляет обхватить его ногами. Камни царапают разгоряченную кожу, но эта смешная боль лишь сильнее подстегивает мое возбуждение. Рывок — и мы вновь сливаемся воедино. Ногтями впиваюсь в его плечи, наверняка оставляя царапины… Не могу, просто не могу контролировать себя.       Постепенно Локи ускоряется, и я вновь повторяю его имя, готовясь воспарить от удовольствия. Его веки трепещут, манящие, припухшие от поцелуев губы приоткрываются, тело напрягается… — Локи… — обессиленно выдыхаю я, уткнувшись в его шею. — Я люблю тебя, — вторит он мне глухо, стараясь выровнять бешеное дыхание.       Одеваюсь, все еще витая в собственных ощущениях. На губах играет мечтательная улыбка, и прятать ее мне совсем не хочется. Да сейчас это и не нужно! Боги, как бы я хотела, чтобы так было всегда… — Помогай, — подзываю его к себе, указывая на завязки корсета. — С превеликим удовольствием! — отвешивает шуточный поклон Локи, выглядя при этом ужасно довольным.       Застегнув корсет, он не торопится отстраняться, вместо этого заключая меня в объятия. Прижимается подбородком к моему плечу, и этот момент кажется мне таким домашним и уютным, что на душе будто разливается елей. Дотрагиваюсь пальцами до его щеки, чувствуя, как Локи подается навстречу этим прикосновениям. — Ой, а улыбка-то!.. — со смехом замечаю я, потрепав его по волосам. — Счастливая, — пожимает он плечами, вновь невесомо поцеловав меня.       Наше убежище покидаем, продолжая многозначительно переглядываться. Ощущать его присутствие так приятно, что, кажется, ничего больше и не нужно. Лишь этот день, этот миг, этот человек… — Смотри, — терпеливо объясняет он мне все тонкости нахождения междумирных троп. — Заклинание неполное, потому меня и забросило неизвестно куда. Этот язык… Сандрил. Эльфийские корни, но я могу ошибаться… — царевич достает из субастрала древнюю, как сама смерть, книгу, и протягивает ее мне. — Здесь многие заклинания неполные. — Никак не могу понять, что именно утеряно. — Теряешь хватку, — не могу не подколоть его я. — Если уж сам Локи Асгардский не может справиться с… — Не язви, — отмахивается царевич. — Не думаю, что… — тут он замолкает, однако одного взгляда в лукавые глаза хватает, чтобы распалить мое любопытство. Ну как у него это выходит?! — А ну-ка договаривай! — Не думаю, что разобраться с заклинанием будет сложнее, чем очаровать тебя, — с нахальной ухмылкой заканчивает царевич. — Сочту это за комплимент, учти! — прыскаю я, потрепав его по волосам. — И все же… Оно работает, так?.. — возвращаюсь к делу, пробежав глазами по желтой от времени странице. — Проблемы лишь с направлением…       В ответ Локи кивает, моментально скинув с себя былую веселость и став по-деловому серьезным. Он складывает ладони и подносит длинные пальцы к губам, вновь и вновь вчитываясь в старинные письмена. Пытаюсь вспомнить все, что мне известно об этом языке, однако взгляд предательски то и дело возвращается к Локи, так что сосредоточиться очень трудно.       До позднего вечера мы бьемся над разгадкой этого шифра, перепробовав всевозможные комбинации сандрильских знаков, однако заклинание упорно отказывается подчиняться нам так, как должно бы. Мы умудряемся попасть в Мидгард, и я понимаю, что в будущем определенно хочу вновь побывать в этом шумном, странном и совершенно непохожем на наш мире. После Мидгарда нас забрасывает на Сакаар, чего мы никак не ожидаем. Хотели то мы в Лесальфхейм, но, как уже было сказано, заклинание подчиняется нам лишь на половину. Под конец дня мы посещаем еще и Свартальфхейм, после чего решаем, что на сегодня испытывать судьбу достаточно. — Я определенно хочу еще! — заявляю я, действительно насладившись этими безумными прыжками по космосу. — Я тоже, — с улыбкой отзывается Локи. — Чувствую, нас либо прикончат в Свартальфхейме, либо же мы все-таки поймем, чего здесь не хватает…       И вновь нам приходится расставаться. Этот чудесный день прошел быстро, слишком быстро… Однако он стал для нас глотком чистого воздуха, напоминанием о том, что ждет там, в Асгарде, когда в нашем распоряжении будет гораздо больше одного дня.       Спустя время после знаменательной встречи, из царства асов приходит официальное приглашение, и мы с сестрой отправляемся в путь. Асгард встречает нас во всем великолепии. Обилие золота сверкает на утреннем солнце, слепит глаза и притягивает внимание, словно магнит. Высокие башни устремляют свои шпили ввысь, к пушистым облакам, едва не доставая до небес. Валаскьяльв величественной и неприступной громадой высится над городом, без слов рассказывая каждому о том, сколь мощен этот мир.       У Бифреста нас уже ждут. Едва оправившись от первого впечатления, оказываюсь в объятиях Тора, из-за чего вновь несколько теряюсь. Интересно, что же все-таки будет дальше? — Астрид… — с улыбкой заглядывает в мои глаза царевич. — Как же я рад видеть тебя… — Я тоже, — отвечаю ему улыбкой я. — Я безумно скучала…       К счастью, суматоха встречи вновь спасает меня от излишне личных и откровенных моментов, что не может не радовать. В толпе встречающих (а это, как я понимаю, друзья Тора), отыскиваю взглядом Локи. Царевича даже и искать не приходится, истосковавшиеся глаза сами находят его. На краткий миг между нами воцаряется зрительный контакт, воздух вокруг словно сгущается, и все великолепие меркнет пред притяжением его неповторимых, чарующих глаз.       Улыбка, столь любимая мной, расцветает на его губах. Кажется, Локи и вовсе не замечает того, что я стою в паре сантиметров от его брата. Впрочем, так и я стараюсь не замечать свою сестру, к чьей чести могу сказать лишь одно — она действительно скучала по царевичу. Вот только все, что имеет для меня значение — Локи. Плевать, в чьих объятиях он находится сейчас. Я ведь точно знаю, что целовать его этой ночью буду лишь я. Знаю, что сердце царевича принадлежит мне одной. Так стоит ли беспокоиться о ненужных пустяках? — Астрид, — с улыбкой подходит Локи к нам с Тором. За нами никто не наблюдает, поэтому формальностями можно пренебречь, однако он все равно нежно берет мою руку, чуть поглаживая запястье, подносит к губам, заставляя меня дрожать. — С прибытием, — кивает царевич, вновь заглянув мне в глаза на грани бесстыдства.       Тор одаривает брата недовольным взглядом, однако тот лишь беззаботно пожимает плечами в ответ. Этот краткий диалог дает мне понять, что между братьями не все гладко. Пусть Локи и выражает саму беззаботность, взгляд его, едва обратившись в сторону Тора, становится таким ледяным и недружелюбным, что холодок невольно струится по спине. — Позвольте представить вам моих друзей, — торжественно объявляет Тор, нарочно, как мне кажется, уводя меня от Локи.       Он по очереди представляет своих спутников. Сиф — прекрасную, высокую и статную деву, что с легкостью сошла бы за настоящую валькирию. Ее облик лишен и намека на хрупкость — предо мной стоит настоящий воин, начиная фигурой и заканчивая решительным взглядом. И я ей явно не нравлюсь. Сиф приветливо кивает мне лишь ради Тора, и это прекрасно видно.       Остальная же троица друзей приветствует нас примерно одинаково. Приветливо улыбаются, кланяются и выражают надежды на то, что «дорогим гостям понравится в Асгарде». Впрочем, одного из них я прекрасно знаю. Огун, невысокий смуглый юноша — мой земляк. До заключения этого перемирия он считался предателем, выбравшим сторону врага. Да и не думаю, что мнение народа о нем сильно изменилось сейчас… Ваны не из тех, кто легко прощает обиды.       Вольштагг — сурового вида воин с копной нечесанных рыжих волос, забранных в косы, и косматой бородой, с первых же минут общения оказывается самым добродушным и простым из асгардской компании. Мой осторожный ум, анализирующий каждого в отдельности, сразу же подсказывает мне, что с ним проблем возникнуть не должно. Чего совершенно нельзя сказать о Леди Сиф…       А вот последнему юноше действительно удается заинтересовать меня. Высокий, широкоплечий, голубоглазый… Его красота завораживает. Он будто обладает магической силой, притягивающей взгляд, пленяющей сознание… — Миледи, — с улыбкой кивает он, явно уверенный в своих силах. — Я ожидал увидеть прекраснейшую из дев, однако ваша красота превосходит любую из самых смелых мечт. Я ослеплен!       С этими словами Фандрал (так зовут юношу), бросает мимолетный взгляд на мои уста, а затем, склонившись, дотрагивается губами до моей руки. Он единственный после Локи позволяет себе сделать это, чем (и это видно) несказанно раздражает последнего. Я замечаю, как царевича едва не передергивает от раздражения, когда Фандрал прикасается ко мне. Забавно… Локи не обратил внимания на объятия Тора, но озлобился из-за обычного, пусть и несколько откровенного, приветствия Фандрала. Что же такого скрывается за этим смазливым личиком?       Годрик отводит Тора побеседовать, и я, оставшись одна, подхожу к лошадям. Сегодня мне выделили прекрасного вороного жеребца с роскошной гривой, к которой я просто не могу не прикоснуться. — Любите лошадей, миледи? — интересуется Фандрал. — Они прекрасны, — пожимаю я плечами, не переставая поглаживать жеребца по массивной лоснящейся шее. — Локи, — окликает юноша царевича. — Ты же в такого можешь?.. — с этими словами он кивает на коня, и что-то подсказывает мне, что задан этот вопрос вовсе не с добрыми намерениями. Вообще-то, магия столь необычная и непривычная вещь, что вот так открыто говорить о ней не принято, да еще и в обществе практически незнакомых людей. Фандрал явно попытался подколоть Локи, выказать пренебрежение его магии… Ну что за ребячество? — Верно, — кивает царевич, одарив друга недобрым взглядом, от которого злорадства у того моментально поубавилось. — Потрясающе! — искренне восхищаюсь я. — Ты же научишь потом, правда? — Конечно, — моментально расслабившись, посмеивается в ответ Локи. Холодный взгляд сменяется самодовольным, а затем, когда Фандрал ни с чем покидает нас, и вовсе становится теплым и уютным. — Спасибо… — негромко благодарит он. — Боги, за что?! — возмущенно закатываю я в ответ глаза. — Это же действительно потрясающе!       Сильный порыв ветра вдруг заставляет мои волосы разметаться по плечам. Хочу откинуть пряди с лица, однако царевич опережает меня, нежно коснувшись щеки самыми кончиками пальцев. — Я скучал… — тихо, одними губами произносит он. — Потерпи, — так же тихо отзываюсь я. — С этого дня я вся твоя! — с этими словами обворожительно улыбаюсь и лукаво подмигиваю ему.       Держать дистанцию ужасно трудно, особенно когда желание быть с ним, чувствовать, ощущать его того и гляди грозит взять верх над разумом. Меня будто что-то тянет к Локи, и, вот незадача, сопротивляться этому притяжению совсем не хочется. — Заманчиво… — хитро прищуривается царевич. — Очень заманчиво… — Ш-ш-ш, — прикладываю пальчик к губам. — Потерпи немного. — И все-таки ты не вся моя, — недовольно морщится Локи, однако же послушно отступает на приличное расстояние.       В Асгард въезжаем с помпой. Горожане кланяются нам, а дети выбегают посмотреть на знаменитых гостей. Богато обустроенные, украшенные к празднику дома притягивают взгляд. Широкие улицы пересекаются десятками проулков, из-за чего кажется, что мы оказались в настоящем лабиринте. Даже воздух здесь кажется каким-то особенным: в нем нет привкуса старины. Ванахейм ужасно кичится своими традициями и связью с предками, что несказанно утомляет меня. Но здесь… Здесь же чувствуется смешение времен, культур и порядков иных миров. Асгард, словно большой муравейник, в который постоянно прибывают новые, свежие идеи и традиции.       Небо… Лазурное безоблачное небо завораживает взгляд, и на его фоне величественный чертог Одина кажется еще более сияющим. Хочется воспарить, улететь, почувствовать свободу, которая буквально витает в воздухе… В душе отчего-то зарождается чувство, что именно в Асгарде моей судьбе суждено решиться.       Входим во дворец. Сердце невольно замирает в волнении, однако я лишь сильнее выпрямляю спину и гордо вздергиваю подбородок. Я чувствую, что все это, сам этот день принадлежит мне. Как и любой другой день.       Один… Боги, теперь я понимаю, отчего все так робеют пред ним. Холодность, властность, жестокость — вот, что читается на его лице, испещренном немыслимым количеством шрамов. Высокий, статный, с длинной седой бородой, закованный в мощные доспехи, внушающие настоящий ужас… Единственный глаз сверкает мудростью и силой. Невольно робею пред ним, однако стараюсь не показывать виду. Хугин и Мунин — верные вороны-спутники Всеотца, взмахнув исполинскими крыльями, приземляются на его посох, уставившись на нас.       Замечаю на себе его колючий взгляд. Глаз не опускаю, немного дерзко вздернув подбородок. Один словно изучает меня, и этот взгляд ужасно напоминает мне нашу первую встречу с Локи, когда тот так же пристально изучал меня… Благоговейный трепет наполняет все мое существо… Жутко. Я слышала достаточно занятных баек об асгардском правителе, чтобы понимать, что шутки с ним плохи. Благо, длится эта немая дуэль всего пару секунд, после чего он словно теряет ко мне интерес. Однако этот инцидент оставляет после себя неприятное послевкусие.       Подле царя стоит царица, и, признаю, эта женщина с первых мгновений внушает к себе уважение. Один выглядит сурово и даже опасно, его жена же, напротив, образец мудрости и спокойствия. Невысокая (Фригга не достает мужу даже до плеча), хрупкая, изящная. В бездонных глазах, кажется, собраны ответы на все вопросы, существующие в мире. С искренней улыбкой она приветствует каждого из нас, чуть дольше задерживает около себя Сигюн, перебросившись с той парой слов. Мне же достается лишь ее приветствие. Интересно, я уже успела придумать себе это, или же моя сестра сразу же понравилась Фригге?       Все это время Тор не отходит от меня, и это, пусть и льстит мне, вызывает вопросы. Он словно не подпускает ко мне Локи, внимательно наблюдая за нами. Впрочем, я хотя бы могу немного расслабиться, ведь если бы Локи был рядом, я думала бы лишь о нем. А так наша тайна останется тайной.       После того, как с первой церемонией покончено, нам показывают комнаты, а затем мы все собираемся в чертоге Тора, дабы познакомиться поближе. Официально нашу компанию представят на вечернем (боги, очередном!) балу, а пока что нам дано время на то, чтобы отдохнуть и немного обосноваться на новом месте.       До того, как я успеваю присоединиться к остальной компании, меня находит Локи. Он буквально утягивает меня в одну из ниш, надежно скрытых в тени, и накрывает мои губы жадным поцелуем. Моментально забываю о том, куда шла. Просто поддаюсь ему, позволяя мыслям улететь куда-то в космос. Я скучала. Боги, как же я скучала! — Наконец-то… — выдыхает Локи, прислонившись лбом к моему лбу. — Я люблю тебя, — произношу я фразу, которую так давно не говорила ему.       На его губах моментально расцветает довольная улыбка. Играючи, он поглаживает меня по плечу, посылая по телу каскад мурашек. И вновь я ловлю себя на мысли, что самое простое его прикосновение возрождает во мне столько эмоций, сколько не вызывает даже самая страстная близость с другими. — Я знаю, — тихо отзывается царевич. — И я тебя… — Нас скоро хватятся… — нехотя замечаю, еще не успев насладиться его присутствием. — Бо-о-оги, — запрокинув голову и закатив глаза, удрученно тянет он. — И когда это ты стала такой хорошей? — в его взгляде я ясно вижу вызов, и, признаю, ведусь на эту провокацию… Впрочем, мне самой ужасно хочется поддаться. — Ох, тебе еще предстоит узнать, насколько я плохая… — потянув его к себе за воротник, выдыхаю я ему в губы. — Все самое интересное только начинается… — Жду с нетерпением, — мурлычет он коварно. — Мне нравится такой настрой…       Однако некоторое время спустя нам все же приходится покинуть наше тайное убежище. Локи до последнего не желает отпускать меня, да я и сама напрочь забываю о времени. Интересно, как далеко мы успеем зайти прежде, чем судьба отплатит нам за безрассудство? Ведь когда-нибудь нас раскроют… И очень хочется верить в то, что мы будем готовы к этому. — Осторожней с Фандралом, — бросает мне Локи напоследок. — Мне кажется, или кто-то ревнует? — невинно выгибаю бровь я. — А если и так? — в тон мне отзывается он, от чего я вспоминаю наш давний разговор… Тот самый, после которого все так закрутилось. Или, быть может, все закрутилось куда раньше?.. Не знаю. — Правда, Астрид, поостерегись его. — А что с ним не так? — прищурившись, уточняю я. — Твой характер в мужском обличии, — фыркает Локи, этой колкостью явно давая понять, что сей разговор ему неприятен. Конечно же, я могла бы просто согласиться с ним, перестать испытывать его нервы и поверить ему на слово! Но я не была бы собой, если бы упустила столь заманчивую возможность поддразнить его. — Хм… — мечтательно тяну я. — А это может быть интересно… — Астрид! — возмущенно восклицает Локи, и у меня не получается сдержать улыбку при взгляде на его негодующее лицо. Зеленые глаза вспыхивают ревностью, и, я думаю, сейчас он в состоянии выкинуть что-нибудь, что не слишком понравится остальным… — Спокойно, — вскинув руки, смеюсь я. — Торжественно обещаю быть с ним осторожной! — Очень на это надеюсь, — недовольно бросает царевич, возведя глаза к потолку. — Ну, не злись… — с примирительной улыбкой легко касаюсь его руки. — Знаешь же, что мне никто кроме тебя не нужен…       Локи моментально оттаивает, хотя я и вижу, что ему есть, чем ответить мне. Однако он просто привлекает меня к себе, перед этим убедившись, что в пустынном коридоре кроме нас больше нет ни души. И все же меня заинтересовал эта любопытная персона… Хотя Локи об этом, конечно же, знать не следует…       Фандрал, кстати, постоянно попадает в поле моего зрения. Он оказывается очень обаятельным юношей, общаться с которым невообразимо легко. Вот только я успела уже насмотреться на таких, а потому его политику понимаю с первых же минут: очаровать, использовать, а затем, наигравшись, бросить. Кого-то он мне напоминает, не так ли? — Тор, завидую тебе черной завистью! — произносит он вдруг. — Снискать внимание такой девушки — честь для любого, будь ты хоть сто раз наследным принцем!       С этими словами юноша бросает бесстыдный взгляд в мою сторону. Очевидно, что Тор, как и остальные, давно уже привык к подобному поведению, а потому совсем не реагирует на него. А мне даже льстит подобное внимание. Но попадаться на столь очевидную удочку я, разумеется, не намерена. — Не расстраивайся, мой друг, — произносит вдруг Локи. — Уверен, ты найдешь, кем залечить свое разбитое сердце! — Брось, Локи, — отмахивается Фандрал. — Ни за что не поверю, что ты, — он многозначительно выделяет это слово, — мог остаться равнодушным к Астрид! Это совершенно непохоже на тебя! — Он же помолвлен, — пожимает плечами Тор, намеренно акцентируя на этом всеобщее внимание. — К чему говорить о подобных вещах в таком случае? Тем более, учитывая факт присутствия его невесты здесь…       При слове «невеста» у меня невольно сводит скулы от натянутой улыбки. Уж я бы этой невесте образ то подпортила… Кстати, едва услышав эти слова, та самая мадам посылает в мою сторону такой взгляд, от которого любой бы захлебнулся в яде. Отвечаю ей улыбкой, хотя на душе скребут кошки.       Все это время Сиф, сжав губы в тонкую полоску, уничижающе посматривает на меня, явно всем сердцем ревнуя ненаглядного Тора. Хотя царевич теперь мне и в помине не нужен, ощущать это невероятно приятно! Две несчастные сгорают по парням, что любят лишь меня…       Девушка за весь вечер практически ничего не говорит, но я отчего-то точно понимаю, что ее мне стоит опасаться. Она не так проста и безобидна, как Сигюн… Обидно будет пострадать за то, что мне не слишком-то и нужно… Хотя я с первых же минут решила, что после того, как я брошу Тора, с Сиф он точно не будет. Уж я точно придумаю, как сделать это… — Я вижу, моя сестра нашла себе подругу, — как бы невзначай замечаю я, увидев, как Сиф и Сигюн о чем-то беседуют. Услышать тему их разговора у меня нет возможности, но, думается мне, вряд ли сестра просто решила поболтать… — Сиф — прекрасный человек, — отзывается Тор, заставив меня… ревновать?.. Ну, допустим. — Сигюн еще так юна и неопытна… Сиф послужит ей хорошим примером. Можешь быть спокойна. — Вы очень близки… — замечаю я, проследив за его реакцией. — Я знаю ее тысячу лет, — с улыбкой кивает юноша. — Но тебе равных нет, — негромко добавляет он, легко поцеловав меня в лоб. — Можешь не переживать на этот счет.       На этот, возможно, и не стану… Но вот переживать по поводу того, что этот практически семейный поцелуй видит Локи, уж точно стоит. Мне кажется, терпению младшего принца в скором времени придет конец… Хорошо бы до этого успеть подтолкнуть его к правильному решению…       И вот, наступает время бала. Очередного бала. Стоит ли говорить, что это время я бы лучше провела наедине с Локи, а не в компании малознакомых и явно недружелюбно настроенных лиц? Хотя, признаю, возможности покрасоваться в самом сердце Иггдрасиля я ужасно рада! А потому собираюсь с особой тщательностью, в этот раз намереваясь предстать пред всеми в шелковом изумрудном платье. Потрясающий цвет… Я явно сумею выделиться на этом вечере. Кая заботливо вплетает мне в косы длинные нити жемчуга, завершая этот сказочный образ.       Я люблю роскошь, глупо отрицать это. Люблю блеск золота, пышные церемонии и вещи, связанные с придворной жизнью… Словом, все, от чего мне нужно будет отказаться в том случае, если план Локи не удастся, и он прослывет изменщиком… Соглашусь выйти за Тора — получу все это, заплатив свободой и любовью… Откажусь — обрету любовь и свободу взамен на роскошь и статус… Сердце подсказывает, что расстаться со свободой будет гораздо болезненнее, однако разум, разум упорно твердит, что еще совсем недавно я отказывалась верить в любовь… — Сестра!.. — присвистывает Годрик при виде меня. — Ты выглядишь просто потрясающе! Пусть весь Асгард увидит, какая ты у меня! — Вы льстите мне, милорд, — кокетливо приседаю я в шутливом реверансе. — Ничуть, — качает Рик головой. — Как вы… — подойдя ко мне едва ли не вплотную, шепотом интересуется он. — Все просто прекрасно, — поняв его вопрос, отзываюсь я, сияя улыбкой. — Лучше, чем могло бы быть!       Облегченно выдохнув, Рик обнимает меня, шепнув, что рад за нас. И эта поддержка, эти слова и его одобрение очень воодушевляют меня, внушают уверенность в том, что все идет своим чередом. Ведь на брата я всегда могу положиться. Сомнения будут всегда, ведь в нашей с Локи истории слишком много оговорок… И важно, безумно важно не поддаться этим сомнениям. Вот только как это сделать, если они буквально разрывают мою душу, в особенности теперь, когда оба желания одинаково близки?       Бал проходит довольно напряженно, ведь я буквально кожей чувствую на себе изучающий взгляд Фригги. Она будто присматривается ко мне… И это раздражает. Сигюн же, кажется, чувствует себя просто прекрасно. С первых минут знакомства царица проявила к ней недюжинную доброту, и, обделенная обществом Локи, моя сестра нашла себе компанию в лице Фригги. И как ей удалось так легко расположить к себе саму царицу? — Госпожа, — склоняюсь я в реверансе перед Фриггой. — Бал чудесен! — Я очень рада, что наше скромное приветствие пришлось гостям по душе, — с улыбкой кивает она. — Не расскажешь немного про Ванахейм? Помнится, еще до начала войны я очень любила бывать там… Мы с твоей матерью хорошо знали друг друга, Астрид… К сожалению, когда наши мужья взялись за мечи, нам пришлось разделить их вражду друг с другом.       В подробностях отвечаю на все ее вопросы о Ванахейме. Поначалу меня терзали смутные подозрения о том, что это такая попытка выведать у меня информацию… Однако практически сразу я понимаю, что это совсем не так. Царица действительно просто хочет узнать побольше о мире, который когда-то очень любила. — Так тебя обучал Рагнар? — с улыбкой уточняет она. — Ох, сколько же лет мы не виделись… А ведь когда-то он обучал и меня…       Вот ведь… А мне он никогда не говорил об этом! Ну тогда хотя бы понятно, почему Рагнар приглашал к себе Локи и расспрашивал его о магии… Думаю, любому было бы интересно взглянуть на сына своей одаренной ученицы. — В Ванахейме девушкам не разрешено колдовать, — пожимаю я плечами. — Однако мой отец посчитал, что так мы с сестрой сумеем защитить себя, а потому отправил на обучение к Рагнару… И это самое лучшее, что когда-либо случалось со мной! — Я расскажу тебе один секрет, — заговорщически улыбнувшись, произносит царица. — Чтобы стать хорошим магом, нужно уметь полностью, без остатка посвящать себя чувствам… Если любить — то всем сердцем. Ненавидеть — до конца жизни… Ты согласна со мной? — Конечно, — немного подумав, киваю я. — Чувства рождают магию, а магия рождает чувства. Чем сильнее чувства — тем сильнее магия. И наоборот… — Я позволю себе вмешаться, — присоединяется к нам Локи. — Дамы, не будете ли вы против, если я прерву вашу беседу и приглашу нашу гостью на танец? — невинно интересуется он, хитро улыбаясь и протягивая мне руку.       С удовольствием принимаю приглашение, позволяя ему увести меня в зал. Этих объятий определенно слишком мало, однако сейчас, на виду у всех, они кажутся чем-то невероятным! Запретным, опасным, соблазнительным… Мы оба понимаем все риски, ведь сейчас за нами следят не мои родители, в мечтах у которых посадить меня на трон любой ценой. Нет, отныне наши надсмотрщики — Один и Фригга, и провести их, думаю, будет намного сложнее… Но от этого интерес лишь возрастает! — А как же осторожность, милорд? — изогнув бровь, интересуюсь я. — Все смотрят… — говорю так, будто меня действительно волнует сей факт! — Пусть смотрят, — пожимает Локи плечами. — Госпожа моя, вы слишком беспокоитесь о них! — Я беспокоюсь о тебе, — поправляю его я. — А это не одно и то же. — А за меня нужно беспокоиться, — серьезно кивает он, склонившись ко мне неприлично близко. — Ты слишком красива, чтобы я мог и дальше сохранять голову холодной… И что же будем делать? — Я думаю, мы придумаем, — с улыбкой подмигиваю ему, пробежав пальчиками по груди, в том месте, где отчетливо и гулко стучит сердце. — У нас ну о-о-очень много вариантов… — Будешь продолжать в том же духе, ждать не придется, — многозначительно заявляет Локи. — Быть может, именно этого я и добиваюсь? — невинно интересуюсь я. — Откуда тебе знать?.. — с этими словами вновь провожу рукой по груди царевича, чувствуя, как ускоряется его дыхание и пульс.       Я знаю, что он не может уйти прямо сейчас. И Локи знает о том, что мне известно об этом. Однако наблюдать за тем, как царевич буквально разрывается между тем, чего ему хочется, и тем, что должно, ужасно приятно. — Полчаса, — коротко выдыхает он. — Через полчаса.       Не вопрос. Утверждение. И я согласно киваю, потому что сама очень хочу этого. Боги, эти полчаса будут самыми долгими в моей жизни! — А-а-астрид, — сокрушенно качает головой Рик, когда я, все еще витая в приятных мыслях, возвращаюсь к нему. — Наглеете! — Если только чуть-чуть, — отмахиваюсь от него я. — Все равно когда-то им всем придется обо всем узнать! — Что вы планируете… — начинает брат, бросив какой-то странный взгляд в толпу… И взгляд этот моментально завладевает моим вниманием. — Ох, Рик! Давай не об этом, — поспешно вскидываю я руки. — Скажи-ка мне лучше… Ага! Тебе приглянулась Леди Сиф? — все же сумев увидеть объект внимания брата, удивляюсь я. — Вспомним прошлое? — Что?.. — переспрашивает он, очевидно, не уловивший ни единого моего слова. — Как думаешь, сколько дней тебе понадобится на то, чтобы она стала твоей? — поясняю я, стараясь удержаться от смеха. — Сиф? — будто прицениваясь, тянет Рик, деловито отпивая из кубка. — Она безответно влюблена в Тора… Две недели. Максимум, — самодовольно заявляет он. — Многовато, конечно, — стараюсь уколоть его я. — Но так уж и быть. Ловлю тебя на слове! Расскажешь мне потом…       Наша давняя забава. Помнится, мы с братом разбили не одно сердце… Едва ли не каждый бал мы выбирали себе цели, а затем делали все, чтобы без памяти влюбить их в себя… С проигравшего обычно причиталось желание. Одним из таких желаний, к слову, было влюбить в себя Никлауса… С чем я неплохо справилась, и о чем потом не раз пожалела.       Весь вечер Тор рядом, особенно после нашего с Локи танца, и этот факт, что обрадовал бы меня раньше, теперь скорее утомляет. А еще мне никак не дает покоя вопрос: что же такого произошло между братьями и заставило Тора так нервничать. Возможно, дело в его скорой коронации?.. Но в таком случае он последний, кому следовало бы волноваться… — Все в порядке? — аккуратно уточняю я, заметив очередной недружелюбный взгляд, которым обменялись братья. — Нет, — качает Тор головой. — Не совсем… — Расскажешь? — Нет, — вновь качает он головой, ясно дав понять, что разговор на эту тему окончен. Подумать только, меня только что бесцеремонно заткнули! Отмахнулись, словно от надоедливой мошки!       После этого больше не пытаюсь ничего разузнать, здраво рассудив, что, как бы абсурдно это ни звучало, проще будет разговорить Локи. По крайней мере, я на это надеюсь… Мне хотя бы известны способы, которыми можно разговорить царевича…       Полчаса превращаются в целую жизнь, и вот, когда время подходит к концу, ускользаю из зала, сославшись на усталость и плохое самочувствие. Предвкушение скорой встречи будоражит кровь, и я вновь усилием воли заставляю себя ступать гордо и неспешно. Еще чего не хватало — бросаться на шею Локи в приступе радости! Но, боги, наконец-то нам никто не станет мешать!..       Захлопнув дверь, с наслаждением сдергиваю с волос тугие ленты. После танцев и долгого дня неплохо бы хоть немного привести себя в порядок… К чему я подхожу с особой тщательностью.       Пропасть с бала одновременно со мной Локи не может, это было бы слишком даже для нас. А потому у меня в распоряжении еще как минимум минут двадцать. Надеюсь, он не станет изводить меня долгим ожиданием… Я и так ждала его слишком долго.       Стук в дверь выводит меня из размышлений. Чертыхнувшись про себя, встречаю незваного гостя… Сиф. Это чертова Сиф сейчас стоит на моем пороге! Любопытно… — Смотрите, кто тут у нас… — тянет она, довольно поцокав языком. Девушка окидывает меня придирчивым взглядом, и я вдруг вспоминаю, что тугой корсет сейчас приспущен чуть ниже приличного… Плевать. — Как здоровье нашей дорогой гостьи? — интересуется она без тени сочувствия. — Твоими молитвами — лучше, — фыркаю я, почувствовав ее враждебность. — Какими судьбами тебя занесло ко мне? — Да вот пришла взглянуть на тебя… Сигюн много рассказывала о тебе! — последняя фраза звучит ужасно двусмысленно, из-за чего в мою душу закрадываются некоторые подозрения… — Все рассмотрела? — вскидываю я бровь. — Или, быть может, тебе нужно нечто большее? — с этими словами, лукаво улыбнувшись, откидываю волосы за спину. — Не стесняйся… Уверена, Тор не будет против, если мы с тобой немного развлечемся…       Мне нравится ставить ее в тупик, нравится, что суровые моральные устои не позволят ей отвечать мне на равных. В ее светлой головке, и я знаю это, сейчас возникает миллион грязных, порочных ответов, коими она могла бы поставить меня на место… Однако беда всех этих святош как раз и кроется в том, что подчас обладая возможностью быть с врагом на равных, они все равно проигрывают, не сумев справиться с собой. — Между тобой и Локи что-то есть, не так ли? — вдруг в лоб спрашивает незваная гостья, решив перевести тему. — Отвечай! — Может да, может нет, — пожимаю в ответ плечами, стараясь не реагировать на этот пренебрежительный тон. Сиф пытается разозлить меня, вывести на эмоции… Что ж, ход недурен. — А может, я наслаждаюсь двумя братьями сразу… Об этом ты не подумала? — Да как ты… — вижу, как она на мгновение теряется от столь откровенного ответа. Ох, дорогуша, ты еще не знаешь, с кем связалась… — А что такого? — невинно уточняю я. — О-о-о, они неутомимы… Уверена, ты не могла не попробовать! — Замолчи! — подойдя ко мне почти вплотную, восклицает Сиф. — Ты что-то сделала с Тором… Он уезжал совершенно другим… Наложила на него свою магию? — она произносит это с таким отвращением, что я сразу же понимаю, как именно здесь относятся к магам. — Околдовала его? Приворожила? — Конечно! — со смехом закатываю я глаза, гадая, какое из моих слов окончательно подкосит ее самообладание. — Всегда проще списать свой проигрыш на магию! Ведь без нее Тор никак не мог полюбить меня и разом забыть тебя! — Молчи! — выдыхает Сиф, сверкнув черными глазами. Ее рука взлетает в воздух, однако я успеваю перехватить ее. Сила девушки огромна, однако мне помогает магия. Только лишь благодаря этому я избегаю унизительной пощечины. Наши глаза встречаются. Ее ярость столь велика, что, кажется, может увлечь меня в самое сердца урагана… — Он приехал сам не свой! Мы были вместе, Тор любил меня! Но после этой чертовой поездки он… — Всецело принадлежит мне, — перебив ее, заканчиваю я самодовольно. — Проигрывать всегда больно… — с этими словами заставляю ее вскрикнуть от боли, обжигая руку девушки. — Никто, — едва ли по слогам выдыхаю ей в лицо. — Не смеет меня бить! Советую запомнить это как следует! — Ведьма! — с отвращением разминая обожженную руку, выплевывает Сиф. — Я докажу, что ты неверна ему, — заявляет вдруг она. — Сигюн все рассказала мне! Тор обо всем узнает! Посмотрим, кто из нас двоих проиграет!       Сигюн… Ну конечно, моя сестренка сговорилась с другой отверженной подругой по несчастью! Отчего-то это не удивляет меня, хотя на душе становится необычайно противно. Да еще в первый же день нашего приезда… Я то надеялась, что она проявит больше благоразумия и распорядится этой информацией не так бездарно. Ох, чует мое сердце, эту поездку я не забуду никогда! — А теперь послушай меня, моя дорогая, — пресытившись этим разговором, раздраженно начинаю я. — Доказывай что угодно, объединяйся с моей сестрой, жалуйся на меня Тору, этим ты ничего не докажешь. Я отныне у Тора в сердце, я одна. Хочешь войны — пожалуйста, но будь готова к тому, что окончательно оттолкнешь его от себя! — Увидим, — бросает Сиф прежде, чем вихрем унестись из комнаты. — Ludder! * — бросаю ей вслед, раздраженно сжав кулаки. — Полегче, — произносит Локи. Я была уверена, что он прекрасно слышал эту перепалку. — Не то прикончишь ее парой слов! — И глазом не моргну, — раздраженно отзываюсь я. — Мог бы и вмешаться! — Зачем? — уточняет он удивленно. — Ты прекрасно справилась сама! Я бы лишь выдал нас… — Выдал?! — окончательно вскипаю я. — Когда все это закончится, Локи?! Как долго еще мы будем скрываться, прятаться, готовиться к этим чертовым свадьбам?! — Ты думаешь, мне нравится жить вот так?! — в тон мне отзывается он. — Нравится наблюдать за тем, как Тор считает тебя собственностью?! Видеть, как ты вьешься вокруг него?! — Так сделай что-нибудь! Скажи, когда все это закончится?! — Коронация, — резко бросает Локи. — Все это закончится в день коронации. Достаточно точно?! — Но почему именно… — Хорошо, я расскажу, — устало вскидывает руки царевич, призывая меня замолчать. Он садится, нервно проводит рукой по волосам и шумно выдыхает, успокаиваясь. — Междумирнрые тропы — ключ ко всем мирам. Я хочу сорвать коронацию брата, проведя во дворец йотунов. Это не нанесет сильного урона, зато взбесит Тора, — согласно киваю, мигом представив, как Тор, лишившись короны, приходит в ярость. — Асгард и Йотунхейм сейчас находятся в состоянии шаткого мира… Нужно лишь убедить Тора нарушить этот мир, подговорить его отправиться мстить. Ты сумеешь сделать это, и тогда брат собственноручно очернит себя в глазах отца. Не знаю, каким будет наказание, однако оно последует, это уж точно. — Смелый план, — прикинув все «за» и «против», киваю я. — Но, Локи, йотуны… Как ты собираешься договориться с этими демонами? — Это мое дело, — отрезает царевич. — Скажем так, у меня есть козырь. Меня волнует другое… Что ты сделаешь, если что-то пойдет не так? Возможно, ты еще не знаешь, но… — он на мгновение замолкает, с силой сжав кулаки. — Тор хочет сделать тебе предложение на коронации.       Прекрасно! Какая ирония… То, чего я так отчаянно желала, само плывет мне в руки… А я планирую, как отказаться от этого. Отказаться от настоящего предложения стать супругой Тора, а не от эфемерного «возможно он сделает мне предложение в будущем». И Локи понимает это. Понимает, что отказаться от несбывшейся идеи гораздо легче, чем от того, что уж точно произошло.       Что?.. Действительно, что я сделаю? Сейчас, сохраняя все в тайне, нам хотя бы не приходится воевать с собственными семьями… Быть может, так и остаться в тени? Хотя, нет… Конечно, нет! Ну что за мысли?! Я не хочу всю жизнь скрываться и прятаться по углам, не желаю делить Локи с другими! Вот только сумею ли я в случае его поражения уйти за ним в неизвестность? — Я не… — Оставь, — закатывает он глаза. — Держу пари, ты каждый день разрываешься между собственными желаниями!       Действительно ли я так сильно люблю его, что приму любое будущее, лишь бы быть с ним? Наверное, сейчас ответить на этот вопрос просто невозможно… Быть может, ответ я узнаю, лишь действительно прочувствовав на себе… все? — Локи… — подхожу к нему и присаживаюсь так, чтобы заглянуть в глаза, поблескивающие лихорадочным огнем. Беру его руки в свои и подношу к губам. Слова льются сами-собой, будто рождаясь в сердце. — Все получится. Я верю в это. Да, это сложно, но путь к счастью никогда не бывает простым. Всегда приходится идти на риски и чем-то жертвовать. Я знаю, что на карту поставлено все, что у нас есть… Но даже если ничего не останется, я все равно буду с тобой. Потому что я люблю тебя, Локи! Какая разница, в Асгарде или еще где-то? Мы будем свободными, мы будем вместе, сможем перестать прятаться… Я люблю тебя, родной…       Я знаю, что толкаю его на преступление, на измену Родине и предательство семьи… Знаю, что должна бы отступить, не вмешиваться, позволить ему выбирать самому… Уверена, он так долго не посвящал меня в свой план только лишь потому, что не хотел, чтобы я была замешана в его решения… А впрочем, разве Локи — маленький мальчик, которого можно втянуть во что-то против его воли? — Говоришь так, будто я с тебя клятву требую, — с улыбкой замечает Локи, и я вижу, что после этого разговора ему становится чуточку легче. — Хочешь — требуй, — пожимаю я плечами, стараясь выглядеть как можно более беспечной.       Черт, а что, если сейчас он действительно потребует клятву, чтобы убедиться в моей решимости?! Я сказала это, пойдя ва-банк, намеренно рискнув возможностью выбора… Это, конечно же, убедит его… Вот только хорошо бы остаться не связанной магическими обязательствами! — Не нужно, — отмахивается царевич. — Клятвы созданы лишь для обмана… Ты поверишь, если я скажу, что просто хочу верить тебе? — Отчего ж нет, — заметно расслабившись, обнимаю его. — Ты же любишь меня!.. Но почему ты считаешь, что клятвы созданы для обмана? — Это понимание приходит само-собой, когда наслушаешься достаточно лжи, — пожимает Локи плечами, устраиваясь в кресле и потянув меня к себе на колени. — Понимаешь, ничто не убедит человека в твоей искренности так, как слово «клянусь». Многие пытаются усилить его эффект тем, что клянутся собой, жизнью, здоровьем… Чем выше цена клятвы, тем больше вероятность того, что она никогда не будет исполнена. Знаешь, Астрид, каким словам нужно верить? Самым тихим, самым неброским, самым скромным. Именно в них кроется правда, но никак не в громких клятвах и обещаниях…       Интересно, это намек или просто философская мысль? Хорошо бы последнее, ведь если эти слова — намек, то… Локи не верит мне? Хотя, конечно, как он может всецело доверять моим словам, когда даже я сама не до конца верю в них?..       Асгард ни на минуту не дает заскучать дорогим гостям. Мы то и дело посещаем разнообразные балы, выезжаем на охоту и празднества. Теплая погода — моя любимая, позволяет нам проводить много времени на улице. Я не знаю, как нам с Локи удалось все еще сохранить эти отношения в тайне! Особенно учитывая тот факт, что Сигюн и Сиф неотрывно наблюдают за нами, из-за чего приходится соблюдать двойную осторожность. Сестра, похоже, только теперь поняла, сколь незавидно ее положение — быть невестой жениха, что мечтает о другой. Восторг от скорого объявления о помолвке прошел, и Сигюн озлобилась еще больше.       Однако, что несказанно раздражает меня, с Фриггой их отношения складываются очень хорошо. Царица частенько зовет сестру на прогулки, и они подолгу о чем-то мило беседуют. Никакие мои попытки повторить успех сестры не удаются, и царица продолжает вежливо игнорировать мое присутствие, заставляя меня задаваться вопросом: ей что-то известно, или же это простое совпадение?       Попытки расспросить об этом Локи, как и о том, что произошло между ним и Тором, тоже терпят крах. Ответа на первый вопрос царевич просто не знает, а на второй ужасно не желает отвечать. И это тоже немало злит меня. Ах, да! Еще Локи занялся чем-то, что, по его словам, «должно помочь нам». Более пространного и неясного объяснения, наверное, ему придумать просто не удалось!       Как-то раз, когда с нашего приезда минует уже неделя, мы отправляемся на привычную прогулку верхом. Без Тора, что несказанно радует меня. Мой «жених» отбыл рано утром, дабы поднять боевой дух у войнов, сражающихся с альвами.       В этот раз решаем поехать в Старый Город — легендарное место, пропитанное духом столь древней старины, что сердце невольно начинает трепетать при мысли, сколь много лет этим постройкам. Раньше, задолго до рождения моего отца, и, быть может, даже деда, Асгард находился именно там. Однако война с темными альвами изрядно потрепала это место, вследствие чего асы просто переехали в новый, более мощный дворец, в котором обитают и поныне.       Едва вступив на территорию старого Асгарда, понимаю, что город — точная копия Ванахейма. Дух старины витает в воздухе, и я словно могу увидеть людей, тех, что жили здесь задолго до моего рождения. Каменные постройки, опутанные диким плющом, так и манят войти. Хочется прикоснуться к каждому камешку, насладиться невероятной, умопомрачительной энергией, заключенной в этом сакральном месте.       Бросаю взгляд на Локи и понимаю, что тот ощущает примерно это же чувство. Магия приоткрывает завесу между нашим миром и миром духов, за что колдунов нередко считают посланниками Хельхейма. Аура этого места столь сильна, что любой бы почувствовал ее… А уж мы с Локи — тем более. — Невероятно, правда? — негромко интересуется царевич, помогая мне спешиться. — Это чувство…       В ответ могу лишь кивнуть, околдованная тайнами старого мира. Животные, никем не пуганные, ходят здесь вполне спокойно и практически не боятся нас. Единение с природой завораживает, околдовывает, стирает грани между вымыслом и явью. Так хорошо и спокойно мне, кажется, не было еще никогда.       Находим бывшую главную площадь, на которой в прошлом проходили собрания ярлов. Устраиваемся передохнуть с дороги, чтобы потом хорошенько исследовать это место. Взгляд Сиф я ощущаю кожей и, мне кажется, я не могу ступить и шагу, чтобы она (или Сигюн), не заметили этого. Боги, все это так утомляет! Они следят, стараются изо всех сил, но не видят очевидного, а после усердно винят меня в своих бедах. Но разве же я виновата в том, что они столь слепы?       Прикрываю глаза и из-под полуопущенных ресниц наблюдаю за Локи. Так близко, очень близко… Как бы я хотела сейчас оказаться в его объятиях! И все же, удастся ли его план? Сумеем ли мы когда-нибудь перестать скрываться? Неведение убивает. Хочется узнать ответ на вопрос здесь и сейчас, пусть даже он разочарует меня… Лишь бы прекратить мучаться в неведении.       Локи часто пропадает по вечерам, много часов проводя у йотунов. Отчего великаны признают его? Не знаю. Он не рассказывает об этом, каждый раз ограничиваясь одними и теми же словами: «у меня есть козырь». И эту тайну узнать гораздо сложнее, чем все остальные. Игрой глупцов день прошлый стал, Лучей, чей свет на нас не пал, В ту тень, что вечно прячет наш чертог, И на шута, у коих краткий срок…       Слова рождаются сами-собой. Это еще одна старинная, но не менее прекрасная легенда, обличающая человеческую сущность. Не знаю, почему выбор мой пал именно на нее, ведь я не вспоминала о ней уже очень долго… Однако на душе так много вопросов, что они невольно сплетаются в песню. В терзаньях, что всё вопиющий миф, В терзаньях, но никто не слышит их. Жизнь сказка, что глупцом передана, Страстей высокопарный стих, Но слух пронзает тишина…       Локи аккуратно садится рядом. Близко, слишком близко… Наши руки почти соприкасаются. Однако это так приятно, что мне нет абсолютно никакого дела до того, что могут подумать. Он прикрывает глаза… Пушистые ресницы трепещут в лучах закатного солнца. Не могу отвести взгляд от губ, прикосновения которых так желанны… Идти ль видениям вослед? На кон всё ставить ли за бред? За призрак под луной средь мглы, Исполнить, что три ведьмы предрекли?       «Три ведьмы…» Совсем, как норны. Интересно, предсказания ведь можно трактовать по-разному? Все в один голос твердят, что эта любовь перевернет наши жизни… Но это же означает, что этой любви быть! Так зачем же видеть все в столь мрачном свете, когда можно просто жить? Просто наслаждаться настоящим, не заботясь о завтрашнем дне? За это, как за вопиющий миф, Все гибнут, но никто не слышит их. Жизнь сказка, что глупцом передана, Страстей высокопарный стих, Но слух пронзает тишина… Надежда мне сияет впредь — из тьмы; Мой рок, покуда не истлеть — лишь мы.       Я пела негромко, для себя, однако, закончив, осознаю, что все замолчали, вслушиваясь в слова этой старинной баллады. Все вокруг словно погружается в благоговейную тишину, и я, подобно остальным, ухожу в свои мысли, не думая, в общем-то, ни о чем конкретном. — Я люблю тебя, — долетают до меня тихие-тихие слова, настолько неслышимые, что я вообще не уверена в том, что Локи произносил их. Однако одного лишь взгляда в глаза царевича мне хватает для того, чтобы все сомнения пропали. — Миледи, это прекрасно! — первым подает голос Фандрал. — Я сражен! Прошу, обещай, что споешь еще! — Я посмотрю на твое поведение, — лениво отмахиваюсь я, нежась в ласковых лучах солнышка.       Вечернее спокойствие расслабляет нас, так что мы просто продолжаем наслаждаться тишиной. Локи достает книгу и вновь пытается разобраться с тайной заклинания. Я тоже пытаюсь придумать, чем восполнить утраченный текст, однако Фандрал никак не желает оставить меня в покое. Впрочем, не могу сказать, что его внимание мне неприятно. — Не желаешь прогуляться? — интересуется он вдруг. — Не желает, — не отрываясь от чтения, бросает Локи. — Прости, друг, но боюсь, здесь без шансов… — А ты не говори за даму, — не сдается юноша. — Или ревнуешь? А, Локи?.. Быть может, это тебе Астрид оказалась не по зубам? — Она все еще здесь, к слову, — все тем же скучающим тоном отзывается царевич. — И лучше бы тебе, Фандрал, не докучать девушке. Дурной тон, знаешь ли!       Локи ревнует, я понимаю, однако… Кто дал ему право решать за меня? Я могу ответить и сама, и последнее, что мне нужно, так это превратиться в безмолвную собственность! — Знаешь, Фандрал… — обращаюсь я с улыбкой к юноше. — Я как раз хотела прогуляться! Идем!       И, под удивленный и уязвленный взгляд Локи, мы с Фандралом уходим вглубь старого города. Душа, требующая противоречий, ликует. Что бы ни происходило, царевич должен знать одно: я сама принимаю решения. И он не может на них повлиять. — Скажи, у тебя с Тором — это серьезно? — вдруг спрашивает юноша без напускного легкомыслия. — Зачем спрашивать у меня? — вскидываю я брови. — Лучше спроси у него! — Мне интересно именно твое мнение, — уклончиво отзывается он. — К тому же я вижу, как на тебя смотрит Локи…       Мне не нравится столь явный интерес Фандрала к этой теме. Уж не послали ли его шпионить по мою душу? Зная не по наслышке, сколь много интриг плетется в стенах дворца, могу точно сказать, что это — самый возможный вариант. — Пускай смотрит, — беспечно пожимаю я плечами. — Или ты сам прикидываешь свои шансы?..       Вдоволь нагулявшись, с приходом сумерек мы уже собираемся в обратный путь, когда среди величественных построек замечаем постороннее движение. Быстрее, чем я успеваю понять, что происходит, что-то вырастает прямо у меня за спиной. Обернувшись, встречаюсь взглядом с огромным уродливым альвом. Паника завладевает мной, пригвождая к месту. Хочу закричать, однако с губ не срывается ни звука. Его красные огненные глаза неотрывно следят за мной, и я сразу же понимаю, что добром это не кончится.       Резкий взмах. Нечеловеческий вопль монстра, пробирающий до костей. Меч со свистом рассекает воздух. Уворачиваюсь, посылая в него огненный шар. Это не помогает, но я хотя бы жива. На чертов город наложено заклятие, из-за которого магия порталов не работает, однако я все равно пытаюсь убраться отсюда при помощи колдовства. Тщетно.       Замечаю, как неподалеку Локи сражается с другим таким же альвом, только вдвое больше и мощнее моего. Царевичу приходится тяжело, однако он не уступает врагу. Словно в танце, они кружат друг напротив друга, каждый надеясь нанести смертельный удар.       Отвлекаться на Локи не могу, хотя взгляд так и норовит вернуться к нему. Меня обучали сражаться, конечно же, обучали. Вот только я никогда не думала, что это умение пригодится мне в жизни.       Стараюсь не высовываться. Такого врага мне не одолеть в одиночку, да и стоит ли подставляться? Пытаюсь увести его к остальным. Там много тех, кто сумеет помочь мне. Вот только у альва на этот счет иное мнение.       Краем глаза вижу, как тот, что больше, падает от руки Локи. Прекрасно. Но что делать мне? — Астрид! — слышу я оклик сзади и, отчего-то поняв, что нужно делать, пригибаюсь, как раз вовремя: кинжал с неимоверной силой пролетает мимо, врезаясь в горло альва.       Издав истошный рык, монстр грузно оседает на колени, хватаясь за рану, из которой во всю хлещет кровь. Словно завороженная, наблюдаю за тем, как жизнь по крупицам покидает его, как тускнеют глаза, как вокруг разливается лужа крови… Черт!!! С опозданием понимаю, чем все это могло закончиться, и ужас берет надо мной верх. — Жива? — слышу я рядом с собой взволнованный голос Локи. — Как видишь, — словно в трансе отзываюсь я. — Спасибо… — Не мог же я оставить тебя разбираться с этим, — с отвращением кивнув на бездыханное тело, замечает он, внимательно косясь в мою сторону. — С остальными практически покончено… Это была засада. — Боги… — выдыхаю я, прикрыв глаза и сдавив переносицу пальцами. — Ну, тише-тише… — с этими словами Локи обнимает меня, и его объятия сейчас, наверное, единственное, в чем я нуждаюсь. Плевать, что нас могут увидеть. Я просто хочу немного побыть с ним. Он успокаивает меня, и я действительно потихоньку прихожу в себя. — Все позди… Ты со мной…       Постепенно все вокруг затихает, из чего я делаю вывод, что опасность миновала. Локи все еще не выпускает меня из объятий, чему я совершенно не противлюсь. Так приятно не заботиться о последствиях и просто жить… Тем более теперь, когда я поняла, как быстро может оборваться наша жизнь, и как глупо растрачивать ее на то, что нам не желанно.       Вечером меня впервые приглашает к себе Фригга. Что-то подсказывает мне, что от этой встречи не стоит ожидать ничего хорошего. Не думаю, что она зовет меня на задушевную беседу! Черт, как же невовремя все это стряслось… Локи защитил меня, подставился, тем самым укоренив подозрения о его чувствах. Как поступить? Что говорить? Позволить ли всему раскрыться, или до последнего все скрывать? Я бы очень хотела посоветоваться с ним, однако времени нет. — Госпожа, — склоняюсь в приветственном реверансе я. — Вы желали меня видеть? — Верно, Астрид. Проходи, — приглашает Фригга, смерив меня тем самым изучающим взглядом, который унаследовал Локи. — Я надеюсь, ты оправилась после недавнего потрясения? — Не стоит беспокоиться, — киваю я, присаживаясь в кресло напротив нее. — Благодаря вашему сыну со мной все в полном порядке, лишь слегка испугалась. — Сыну… — задумчиво повторяет царица. — Похоже, у Тора серьезные намерения, не так ли? — спрашивает она вдруг, хотя Тора с нами совершенно точно не было, и речь сейчас шла вовсе не о нем. — Ох, право, я не знаю… — сделав вид, что действительно не задумывалась об этом, пожимаю плечами. — Он пока ни о чем таком не говорил. — Ты не можешь не замечать этого, — с улыбкой качает Фригга головой. — Как не можешь не замечать и чувств Локи… С их возвращения в Асгард я все гадаю, в чем причина столь резкого раздора? И вот теперь, кажется, истина наконец открылась мне…       Ну, конечно. Вот, зачем был затеян этот разговор! Дабы выведать про нас с Локи! Ну, что же… Держись, Астрид. Этот допрос будет очень долгим. Не в первый и, думаю, не в последний раз мне приходится выкручиваться и лгать. — Право же, не думаю, что… — Ну, хватит, — Фригга нисколько не повышает голос, однако в ее речи ясно слышатся властные нотки, заставляющие меня замолчать. — Не вставай между ними, Астрид. Их вражда погубит и тебя, и их самих. Такое уже случалось однажды… — она замолкает, словно сказала лишнего. — Я и не хочу, — вновь пожимаю я плечами. — Но над их чувствами я не властна, если таковые, конечно, есть. — Я знаю, что вас с Локи связывают близкие отношения, — решает действовать напрямик царица. — Не думай, что любовь так просто скрыть. Даже когда вы не вместе, ее видно, словно пламя свечи посреди темной ночи.       В ответ лишь молча вскидываю брови, стараясь не упустить ни малейшей детали. Что Фригга намерена сделать? Призвать меня выбрать? Нет, конечно же, нет. Попытается заставить меня расстаться сразу с двумя? Вот это куда более возможно! Надо отвечать осторожно, дабы ненароком не навлечь на нас с Локи беду… — Я думаю, вам стоит прекратить эти отношения, — будто прочитав мои мысли, заявляет Фригга. — Все, что построено на лжи, не может быть истинным, в том числе и любовь. Вы лишь измучаете друг друга. — Думаю, мы в праве сами решать это, — поняв, что отрицать факт наших отношений нет смысла, бросаю я. — Ох, дитя… — со снисходительной улыбкой качает она головой. — Твои честолюбивые намерения ясны. Я не могу понять лишь одного, как мои сыновья не видят твою истинную натуру? — Вы беспокоитесь за счастье Локи? — уточняю я, напряженно выпрямив спину. — Или боитесь, что из-за меня им будет сложнее управлять? — Он упорно отказывается от помолвки, это верно, — соглашается царица. — Локи меняется из-за тебя, и это меня беспокоит. Что это за любовь, ради которой нужно идти на такие жертвы? Ты ведь понимаешь, чего будет стоить ему непослушание. Ты просто забавляешься с ним, признай это. Думала ли ты когда-нибудь о том, чтобы быть с ним даже тогда, когда у него не будет вообще ничего? Нет, — она не ждет моего ответа, точно уверенная в своей правоте. — Ты собьешь его с верной дороги, а затем, наигравшись и поняв, что ждать больше нечего, просто вычеркнешь из жизни. Скажешь, я не права? — Не правы, — фыркаю я в ответ. — Но, мне кажется, Локи достаточно взрослый, чтобы самостоятельно принимать подобные решения… — Он упрямый… — сокрушенно качает Фригга головой. — Я уже говорила с ним об этом. Он не рассказал тебе? — она произносит это с тем самым выражением, из-за которого мне становится невыносимо противно. Ведь не сказал же, подставил меня, зараза… Почему не счел нужным посвятить меня в это? — Вот видишь… Локи колеблется. И все, что тебе нужно — подтолкнуть его к правильному выбору. — И каков этот выбор? — уточняю я скептично. — Пойми, ты не та, что нужна ему, Астрид. Твои амбиции погубят его. И если ты действительно любишь его, то отпустишь, позволишь ему быть счастливым с твоей сестрой… Пускай тебе будет больно, но ради него, Астрид, ради счастья того, кого любишь, ты отступишь.       «Если ты его любишь… Ради его счастья…» Что за чушь?! Она требует у меня решить все за нас двоих! Приказывает мне расстаться с Локи, добровольно уступив его сестре ради «его же счастья»! Ни на миг не допускаю мысли о том, что такое возможно! Да и не стану я решать это за нас двоих. Лишь в том случае я смирюсь с подобным исходом, когда Локи сам скажет мне об этом… И то… Далеко не факт. — Я никогда и ничего не стану решать за Локи, — взвешивая каждое слово, отзываюсь я, стараясь не выдать своего раздражения. — Если он захочет расстаться, я отпущу его. Но это будет его и только его выбор. Ни вы, ни я не имеем права принимать решения за него. Очень жаль, что вы не понимаете этого. — Иногда нам приходится пойти на такое, дабы обеспечить счастье дорогих людей, — непреклонно заявляет Фригга. — Ты еще слишком юна, чтобы понять это. — Точно? — не выдержав, взвиваюсь я. — Юна? Я люблю вашего сына и хочу бороться за эту любовь, и то, что его ответ был таким же, показывает, что я выбрала верный путь! Хоть раз вы позволили ему выбирать?! Даже невесту вы навязали ему! Вы и только вы — причина, по которой нам приходится скрываться! Послушайте себя! Вы говорите о том, что Локи ждет наказание лишь за то, что он осмелится ослушаться вас! И это я еще не желаю ему счастья?!       На пару мгновений в комнате воцаряется звенящая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием камина и моим сбившимся дыханием. Это действительно задевает меня. Ведь, дай они Локи ту же свободу, что и Тору, проблем бы не было! Мы бы без опасений вышли из тени! Все было бы хорошо! Но они слишком боятся собственного сына, чтобы позволить ему выбирать. Боятся, что раз почувствовав свободу, поняв свою силу, он больше не вернется к ним в услужение. Сами копают себе могилу… Ведь царевич прекрасно понимает это. — Я хотела уговорить тебя по-хорошему… — наконец холодно произносит Фригг. — Но, вижу, ты слишком эгоистична, чтобы понять это. Что же… Думаю, я найду, как образумить Локи. В конце-концов, на тебе одной свет не сошелся… — Не будет других! — с достоинством встав, ставлю точку в этом разговоре я. — Пока я жива, других не будет! Уж в этом можете не сомневаться. Доброй ночи!       С этими словами, не забыв о прощальном реверансе, покидаю ее комнату, в душе желая разнести тут все по камушку. Ее уверенность в собственной правоте — вот, что вывело меня из себя. Теперь я лучше понимаю, почему Локи так трудно довериться хоть кому-то. Просто невозможно доверять, когда тебя настолько душит собственная семья! Раз оступишься — и вот, тебе уже грозит казнь. Посмеешь влюбиться не в ту — навлечешь на себя гнев великого Одина… — Астрид! — восклицает Тор несколько дней спустя. О произошедшем ему доложили сразу же по приезде, и, чувствую, так просто дело не закончится. — Клянусь, альвы ответят за это! — Тор… — бросаюсь в его объятия так, будто мечтала лишь об этом. — Я так испугалась! Это было… — Ну тише-тише… — успокаивает он меня, поглаживая по спине. — Я рядом…       Его объятия действительно успокаивают и заставляют расслабиться, однако на ум приходит весьма полезная мысль… — Ты пришел, и мне стало спокойнее, — спрятав лицо у него на груди, шепчу я. — Я знаю, ты уничтожишь их всех! — Конечно, — уверенно заявляет Тор. — Я уничтожу каждого, кто посмеет обидеть тебя, Астрид!       Его объятия становятся крепче, и вскоре я понимаю, чего именно ему хочется. Руки царевича плавно поглаживают меня по спине, скользят по бедрам… Дыхание учащается, и вот он уже целует меня. Я чувствую на языке горьковатый привкус эля. Отказывать и дальше не получится, я и так непростительно долго тянула с этим… А расположение Тора мне все еще нужно! Но ведь Локи… Черт, нет, сейчас нельзя рисковать!       Привстаю на цыпочки и целую Тора в ответ, отдаваясь силе его рук. Он ловко распускает корсет, покрывая поцелуями мою шею. Юноша не вызывает во мне того пожара, что пылает в моей душе рядом с Локи… Его прикосновения греют, окутывают какой-то братской нежностью… Я уверена, не будь младшего принца, мы с Тором вполне могли бы ужиться… Только не теперь. — Ты сводишь меня с ума… — выдыхает Тор, легко покусывая шею. — Ты будто околдовала меня…       В душе что-то екает, однако я быстро успокаиваю себя тем, что это лишь фраза. Не мог же Тор на самом деле догадаться о том, что я сделала? Нет, это просто невозможно!       С губ все же срывается стон, когда жадные ласки добираются до груди. Прогибаюсь, стараясь всем телом прижаться к разгоряченному мужчине, чьи поцелуи рассыпаются по плечам и груди. Запускаю пальцы в его волосы, скорее почувствовав, чем услышав, как ускоряется дыхание принца…       Одно заклинание — и он обмякает, забывшись крепким сном. Благо, мы находимся рядом с кроватью, так что падает Тор аккурат на мягкие подушки. Создаю видимость бурной ночи, параллельно придумывая, какую картинку вложить в открытый разум царевича. Конечно, он в любом случае останется доволен… Однако мне хочется, чтобы эта ночь стала для него незабываемой. Ночь, которой у нас не было.       Ложусь рядом, оперевшись на локоть. Задумчиво разглядываю умиротворенное лицо царевича, вновь отмечая, что он очень красив. Поддавшись порыву, касаюсь щеки, покрытой колючей щетиной. Конечно же, Тор не просыпается, однако на его лице появляется улыбка. Все могло сложиться иначе… Если бы не тысяча «но».       Склоняюсь, подарив ему поцелуй. Не последний, разумеется нет. До коронации он поцелует меня еще не раз! Но сейчас отчего-то мне хочется запомнить именно это мгновение, когда я поцеловала его по собственной воле. Нежно касаюсь мягких, бархатных губ… Интересно, что бы было, если бы мы все же поженились?       Прикрываю глаза, исправляя его воспоминания. На душе отчего-то тяжело, но я стараюсь не прислушиваться к этим чувствам. В конце-концов, я сама сделала этот выбор… — Я очень хочу услышать объяснения, — раздается вдруг голос Локи. Он стоит, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Интересно, как долго?.. Поспешно сглатываю ком в горле, чтобы царевич чего доброго не заподозрил меня в каких-то чувствах. Подниматься с постели не спешу. Пусть помучается неведением. — Астрид, какого черта?! — теряет терпение он. — Успокойся, — лениво бросаю я. Изящно сажусь, потягиваюсь, зеваю… — Подправила нашему принцу воспоминания. Только и всего! Ты же просил не переспать с ним! — Что он помнит? — сухо интересуется Локи. — Самую лучшую ночь в своей жизни, — пожимаю я плечами, легко поднимаясь с кровати.       Поправляю сорочку и, не смотря на мага, накидываю на плечи легкий шелковый халат. На душе все еще противно скребут кошки. — Хель! — вспыхивает царевич, раздраженно всплеснув руками. Он подходит к брату, проверяя то, что тот теперь будет считать реальностью.       Краем глаза наблюдаю за его реакцией и прихожу к выводу, что Локи не слишком нравится то, что он видит. Каскад эмоций пробегает по его лицу. Ревнует к иллюзии? Это что-то новенькое! — А ты постаралась, — фыркает царевич, отступив от брата. — Тор явно останется доволен! — Ну-у-у… Я справилась бы и без магии… — вновь подкалываю его я. — Но не стала, — самодовольно заявляет Локи. — Отчего-бы это? — Даже не знаю! — с улыбкой пожимаю я плечами. — Быть может, у меня на примете есть кто-то получше? — Даже так? — переняв мое настроение, вскидывает брови царевич. — И кто же?       Он вальяжно подходит ко мне, намеренно растягивая предвкушение. Одного взгляда в лукавые глаза мне хватает, чтобы выбросить из головы все, что тревожило меня ранее. Не выдержав, сама подхожу к нему. Провожу ладонями по груди, хватаюсь за рубашку, притягиваю к себе. Запрокидываю голову и медленно провожу языком по губам. Вожделенный поцелуй повисает между нами. — Не скажу! — привстав на носочки, выдыхаю в его приоткрытые губы. — Мучайся… Гадай…       Сжав мои волосы, Локи грубо заставляет меня запрокинуть голову. Его движения из плавных и текучих вдруг становятся резкими и безжалостными… И это мне нравится. Шумно выдыхаю, прильнув к нему как можно ближе. — Моя госпожа желает поиграть?.. — вкрадчиво шепчет он мне на ушко. — Как интересно… — Я хочу тебя, — в тон ему мурлычу я, попытавшись поцеловать его. — Даже так? — не позволив мне взять верх, «удивляется» царевич. — Скажи это еще раз… — Локи! — нетерпеливо восклицаю я. — Я хочу тебя! — Прекрасно…       Царевич мягко щекочет мою шею, прокладывая дорожку из поцелуев к уху и посылая по телу разряд мурашек. Его прикосновения вызывают приятное покалывание на коже, мысли начинают путаться, сливаясь в одно отчаянное желание. Ведет палец вниз, по груди… Усмехается, почувствовав мой ускорившийся пульс… — Локи…       Весь мой мир сейчас состоит из одного него. Властными, но полными нежности движениями, он скидывает мою одежду, и чувства, что вызывают во мне эти прикосновения, не сравнить ни с чем. Каждое касание — заявление. Локи владеет мной полностью, без остатка. Я сама подарила ему эту власть над собой. И сейчас, в это самое мгновение, мне хочется подчиниться. — Родная… — срывается с его губ низкий вздох. — Девочка моя…       Этот шепот, боги… Губы сами-собой расплываются в счастливой улыбке. Зажмурившись, растворяюсь в чарующих звуках его голоса — низкого, глубокого, вызывающего отклик глубоко в сердце.       На краю сознания слышится какой-то посторонний звук, однако мне слишком хорошо, чтобы отвлекаться на что-то. И все же, несколько мгновений спустя, Локи медленно отстраняется, бросив взгляд в сторону брата, о котором я, признаться, совсем забыла. — Не здесь, — коротко, будто преодолевая себя, вздыхает царевич. — Это, конечно, очень заманчиво, но… Миледи, позвольте вашу руку, — с этими словами он с улыбкой протягивает ко мне раскрытую ладонь, будто приглашая на танец. — Где мы? — с удивлением спрашиваю я, оглядевшись по сторонам. Комната, в которой мы оказались, явно мне незнакома. — Потом объясню, — выдыхает Локи, прильнув к моим губам жадным поцелуем.       Ковер мягкий, словно пуховая перина. Кажется, что я не лежу на полу, а парю где-то в вышине, под облаками, наслаждаясь нескончаемыми ласками. Замечаю хитринку в глазах Локи, и уже в следующее мгновение он заводит мои руки над головой. Тело вытягивается в струну, и я понимаю, что власть окончательно перешла к нему. — Локи… — Ш-ш-ш, — с улыбкой качает он головой.       Россыпь поцелуев покрывает мою грудь. Локи играет со мной, доводя мое желание до предела. Я чувствую его возбуждение, его нетерпение, сама едва способна ждать еще хотя бы пару мгновений, однако точно знаю, что все произойдет не раньше, чем он пожелает. Наверное, мне никогда не понять, в какой момент я захотела добровольно сдаться ему, вверив себя, свое тело и душу его желаниям и воле. Кажется, что не подчиниться ему невозможно, так сильно он нужен мне.       Но в то же самое время я вижу, как сильно нужна ему Я. Локи открыто заявляет мне об этом, но куда громче говорит каждое его действие. Поцелуи жадные, и каждый словно первый. Я знаю, что наша зависимость друг от друга взаимна, и именно поэтому без страха вверяю себя ему.       Прикосновения, поцелуи, покусывания… Все это сливается в поток нескончаемого удовольствия, доводя меня до состояния экстаза. Кажется, что я могу воспарить только лишь от одной прелюдии, жара его тела и умелых ласк. Почувствовав это, Локи входит одним резком толчком, и я громко выкрикиваю его имя.       Следующий мой стон он ловит губами, сливаясь со мной в чувственном поцелуе. Случайно или намеренно Локи отпускает мои руки, и я тут же пробегаю пальцами по его подрагивающему животу, плечам, шее, заставляя его застонать. С каждым его движением возбуждение сливается в горячий комок в самом нижу живота, и я блаженно закрываю глаза, чувствуя, что вот-вот достигну пика. — Посмотри на меня, — разорвав поцелуй, выдыхает Локи, и я послушно распахиваю веки. Еще пара толчков, и тело мое выгибается, а с губ срывается сладостный вскрик. Локи утыкается мне в шею, прерывисто и шумно дыша. Я слышу, как он хрипло повторяет мое имя. — Ты прекрасна, — все еще не выровняв дыхание, замечает царевич, приподнявшись на локтях и окинув взглядом мое лицо. — Просто прекрасна… — И я люблю тебя, — заявляю я, заметив, что после этих слов его улыбка становится шире.       Прежде чем отстраниться, Локи вновь покрывает нежными поцелуями мое лицо, плечи и шею, и только после этого лениво перекатывается, ложась рядом. Мне кажется, что он оглядывает место, в котором мы оказались, каким-то особенным взглядом… В его глазах будто кроется какое-то непонятное мне чувство, однако очень быстро оно пропадает, оставляя меня метаться в догадках. — И все-таки: где мы? — тоже оглядевшись вокруг, спрашиваю я.       Мы явно не в замке, и это, пожалуй, все, что я могу с точностью сказать. Это какая-то хижина, пахнущая морской солью, соснами и лесными ягодами… На губах появляется глупая улыбка при мысли о том, что так пахнет Локи. — У меня дома, — немного подумав, отзывается тот. — По крайней мере, таковым я его считаю.       Я знала и раньше, что ему претит Валаскьяльв, с его интригами и вечной придворной возьней. Знала я так же и то, что у Локи, помимо его комнаты в замке, есть место, которое он любит гораздо больше и которое считает своим домом… Он никогда не приводил меня сюда до этой минуты. Я не навязывалась, полагая, что это слишком личное. За появлением этого места скрывается нечто, куда более глубокое и трагичное… Ведь кто захочет бежать из дворца без острой необходимости?       Приподнявшись на локтях, вновь оглядываю помещение, в котором оказалась. Смотрю на все уже иным взглядом, в каждой вещи подмечая руку Локи. Тот в свою очередь с интересом наблюдает за мной из-под полуопущенных ресниц, явно не до конца уверенный в том, какой будет моя реакция. Не думаю, что привести меня сюда было спонтанным решением. Интересно, как долго он решался на то, чтобы открыть мне эту часть своей души?       Мы явно в какой-то башне. Потолки высокие и сводчатые, поддерживаемые массивными деревянными балками. Свет в комнате приглушен и едва заметен, однако свечей не видно. Окна плотно занавешены тяжелыми шторами… И только мгновение спустя я понимаю, что светятся те самые искорки, что так понравились мне.       Будто поняв, что именно привлекло мое внимание, маг, едва заметно шевельнув пальцами, заставляет их сиять ярче, заливая комнату приятным теплым светом. Отчего-то этот зал напоминает мне жилище Рагнара, только куда более чистое и убранное. Стен не видно, их закрывают высокие шкафы с полками, и каждая из них заставлена различными флаконами с зельями, травами, книгами. Книги… Их так много и они такие старые! Хочется прикоснуться к каждой, прочитать, погрузиться в их мир… — Как в сказке про лесных колдунов… — все еще оглядываясь вокруг, заявляю я. — Серьезно? — задорно смеется Локи, чуть откинув голову назад. — И это говоришь ты — Богиня Удовольствия, принцесса Ванахейма, ученица Рагнара? — Одно другому не мешает, — просто пожимаю я плечами, устремив на него внимательный взгляд.       Это жилище, оно такое… его. Именно в таком месте — спокойном, уединенном и тихом Локи был бы действительно счастлив. Вне интриг и извечной гонки за вниманием отца, вне пересуд о его магии, вне сплетен и косых взглядов. Здесь он может спокойно заниматься любимым делом и быть собой… Эта башня словно окошко в его сердце и душу, куда мне так редко удавалось заглянуть. — Здесь так спокойно, — улыбаюсь я, мечтательно прикрыв глаза. — Будто Асгард и вся эта ложь ужасно далеко, и мы в ином, только твоем мире… — Нашем, — поправляет меня царевич. — Раз уж ты первая, кто побывал здесь за очень долгое время…       Он обнимает меня за плечи. Теплые ладони скользят ниже вдоль кистей рук. Прижимает меня к своей груди, зарывается лицом в волосы и шепчет, как сильно любит меня. Оборачиваюсь и заглядываю ему в глаза. Озорство, лукавство, веселость — все наигранное словно испарилось, открывая мне его настоящего. В этом искреннем взгляде я вижу желание, но не то, что горело там несколько минут назад… Сейчас это желание простых прикосновений и любви. Мы просто смотрим друг на друга, словно увидели впервые. Ничего не говорим, однако тишина кричит громче тысячи слов. — Почему все-таки ты не стремишься к трону? — спрашиваю я некоторое время спустя, устроившись на диване и наблюдая за тем, как Локи осматривает какие-то пробирки. — Я знаю, что уже спрашивала… — Но вдруг тогда я чего-то не рассказал? — заканчивает он за меня, изогнув бровь. — Ты права, тогда я… рассказал не все. — А сейчас? Расскажешь? — уточняю я, гадая, достаточно ли маг доверяет мне. — Почему бы и нет? — пожимает тот плечами. — Понимаешь… Всю жизнь мне хотелось свободы. Я не хотел запираться во дворце, погрязнув в интригах и лжи, что неизменно следуют за царем. Сама твоя жизнь становится игральной картой. Ты должен соответствовать ожиданиям народа, а я, как ты знаешь, не слишком в этом преуспел… — И все же я не могу понять, почему?       В ответ Локи лишь щелкает пальцами, и в воздух с его руки взметаются зеленые завихрения магии. В окружающем полумраке это выглядит так завораживающе, что на мгновение я забываю о нашем разговоре. Его лицо, освещенное призрачным зеленым светом, кажется мне каким-то таинственным, загадочным, признаю, даже опасным… — Магия, — пожимает он плечами, выдержав паузу. — Люди не понимают ее природу. С колдуньей-царицей они смирились, ведь ее выбрал сам Один. Фриггу вообще редко видит простой народ… Но вот царь в их представлении должен быть… Понятным. Как Тор. — Любой из них способен взяться за оружие и отправиться на войну… — задумчиво киваю я. — Но сотворить чары могут лишь единицы… — Верно. Люди должны верить царю, но как можно верить кому-то, кого не понимаешь или даже боишься? — продолжает Локи. — Им неизвестны границы моей магии, они не знают, бояться меня или нет. А потому выбирают бояться. Отец, к слову, того же мнения, — горько усмехается он, похоже, уйдя в себя.       Замираю, боясь лишний раз тревожить его. Я чувствую, что сейчас Локи вновь открыт как никогда. Он продолжает говорить, и постепенно его мир становится мне ясен. Мир, в котором ему, на самом деле, нет места. — Я знаю, какие ходят слухи. Будто мой брак с Сигюн так необходим для того, чтобы отправить меня подальше из дворца… Так вот, это правда. Отец боится, что я однажды пожелаю заполучить трон… Или же решу как-то повлиять на брата, — голос царевича становится ледяным, в нем отчетливо проступают яростные нотки. — Я думал, надо лишь немного подождать. Тор взойдет на трон, и я смогу начать жить своей собственной жизнью, а не той, что мне прописали, подарив титул принца… Но, как оказалось, права на это мне никто не давал. Даже женщину… — Локи бросает на меня быстрый взгляд. — Семью мне решили навязать, чтобы обезопасить Тора от моего влияния. Трон все еще не манит меня, Астрид, но если лишь так я могу обрести свою собственную жизнь… Семью, что выберу я сам… придется пересмотреть желания. Я хочу, чтобы ты понимала одну вещь, — немного подумав, серьезно добавляет царевич, глядя мне в глаза. — Я люблю тебя, но все, что я делаю, я делаю не ради тебя. Во всяком случае, не только. — Я понимаю, — подхожу к нему и беру его руки в свои. — Я тоже. Ты помог мне почувствовать свободу, и я ощутила ее сполна. Мы оба делаем это ради свободы… И именно поэтому у нас… у тебя все получится. Я помогу. — Спасибо, — устало выдыхает царевич.       Он обнимает меня и притягивает к себе. Кладет голову на плечо и несколько минут просто молчит. А я наслаждаюсь этой тишиной и его непривычной открытостью. Наш общий порок в излишней замкнутости… И мне очень редко удавалось узнать о том, что у него в душе. Вопросов меньше не становится: на место одних приходят другие… Но сейчас я чувствую, что узнала о нем нечто новое.       И все-таки один вопрос так и остается не заданным. Я решаю повременить с ним, чтобы лишний раз не отпугнуть Локи от себя… Но любопытство так и рвется наружу. «…за очень долгое время…» Стало быть, здесь бывал кто-то еще? Кто-то еще был достаточно близок к царевичу? Не знай я его слишком хорошо, пропустила бы эту фразу мимо ушей… Но от того, что я как раз таки знаю Локи, эта вскользь брошенная фраза не дает мне покоя.       День коронации наступает очень быстро, так что нам едва хватает времени на подготовку. Мне приходится подделывать воспоминания Тора еще несколько раз, и я облегченно выдыхаю, поняв, что больше не стану этого делать. В конце-концов, слишком долго водить организм за нос не получится, и Тор рано или поздно поймет, что что-то не так.       Эти моменты с Тором отчего-то все равно кажутся мне очень личными, однако Локи оказывается иного мнения на этот счет. Для него это — часть плана и не более… Пару раз он сам заставляет меня проявить инициативу, хотя я и вижу, что удержаться от ревности у него все же не выходит. В конечном итоге наши отношения со старшим принцем превращаются в настоящий спектакль, в котором даже присутствует режиссер, контролирующий каждое действие.       Моя тотальная подозрительность не упускает этого. Я прекрасно понимаю, что являюсь средством достижения цели для Локи… И это меня ужасно раздражает, ведь даже при удачном исходе на трон взойдет сам принц, а я… Так и останусь за кулисами спектакля. Ох, как бы не получилось так, что я помогу ему сесть на трон, а сама в итоге останусь ни с чем…       С утра все в замке вверх дном. Слуги сломя голову носятся, заканчивая последние приготовления. Валаскьяльв, и так поражающий своей красотой, сегодня просто превосходит все ожидания. Всюду расставлены живые цветы, и их запах наполняет воздух. Из главного зала доносится музыка — традиционные песни асов. Это не те романтические мелодии, заимствованные из других миров и эпох. Нет, сейчас в пустынных коридорах, отражаясь от старинных стен, звучат самые настоящие песнопения, родившиеся в глубине веков.       Дамы в пышных платьях, под руку с красавцами-кавалерами, прибывают на торжество. Хотя я и прожила всю жизнь при дворце и успела насытиться праздниками, подобный размах ошеломляет даже меня. В столицу миров съезжается вся знать, и некоторые народы я вижу впервые.       С самого утра мы с Локи находимся подле Тора, поддерживая его. Точнее сказать, поддерживаю я, а Локи… Кажется, наоборот, старается задеть и уколоть. Впрочем, мне не впервой видеть, как он ревнует, а потому я лишь скептично фыркаю на каждое его замечание в сторону брата. Мне то прекрасно известно, что царевич здесь из-за меня. — Брат, ты словно дева перед свиданием, — скептично замечает Локи, заметив, как придирчиво Тор оглядывает свое отражение в зеркале. — Держу пари, ты все бы отдал за такое «свидание», — не остается в долгу тот. — Уж уволь, — фыркает царевич. — Отныне эта кабала — твое дело. Захочешь спихнуть на меня — не получится. — Куда уж я без тебя! — закатывает глаза Тор, отходя от зеркала и садясь в кресло.       Его нервозность буквально витает в воздухе, и мне даже становится жаль царевича. Столько сил и нервов в итоге будут потрачены зря… Хотя я не слишком задумываюсь об этом. Какой прок в бесконечных мыслях?       Подхожу к нему и ласково треплю его по волосам. Тор поднимает на меня искренние голубые глаза, и в них я вижу… Любовь. На душе вновь скребут кошки, и в этот раз мне приходится прикладывать немалые усилия для того, чтобы остаться спокойной.       Наш немой диалог длится пару минут. Постепенно губы Тора трогает легкая и такая красивая улыбка, он прикрывает глаза, и я, обхватив руками его голову, прижимаю его к себе. — Какое милое зрелище, — ядовито комментирует Локи у меня за спиной. — Интересно, Тор, как бы ты успокоился, не будь здесь Астрид? — У меня всегда есть ты, брат, — беззвучно посмеивается царевич. — Ты бы, уж конечно, не был бы против объятий. — А потом бы мы поцеловались и жили долго и счастливо? — парирует младший принц. — Вот уж не надо! Ты меня не привлекаешь! — Думаю, Сигюн бы оценила подобные речи, — вворачиваю я колкость. — И выдохнула с облегчением! По крайней мере к Тору ей ревновать тебя не нужно… Считай, лишилась главного соперника. — То есть, себя ты в расчет не берешь? — чуть отстранившись и заглянув мне в глаза, уточняет Тор. — Я отдам тебя Локи только через чей-то труп… причем явно не мой, — делаю вид, что не поняла столь неприкрытого намека.       Наступает момент, когда младшему принцу приходится нас оставить, и я, если честно, выдыхаю с облегчением. Не думаю, что Тор настолько слеп, чтобы не замечать очевидную ревность Локи. Близость цели, похоже, лишила мага части его осторожности, раз он решил так в открытую проявлять враждебность. Но как бы то ни было, его явно раздражает то, что я поддерживаю Тора. — Чего ты так волнуешься? — мягко интересуюсь я. — Все знали, что однажды этот день настанет. Ты готовился к нему с рождения… — Вот именно! — восклицает Тор. — Я боюсь… Что я не готов к этому. — Но ведь судьба не спрашивает, готовы ли мы, — пожимаю я плечами. — Судьба ставит нас перед фактом, и у нас есть лишь два пути: спасовать или победить. Силы, чтобы победить, у тебя точно будут, вне зависимости от того, готов ли ты. Загвоздка лишь в том, что не каждому дано найти в себе эти силы… — Я запомню эти слова, — с улыбкой кивает царевич, поднимаясь на ноги. — Идем?       Мы вместе доходим до комнаты, двери которой ведут прямо на красную дорожку тронного зала. Локи уже ждет нас. При взгляде на то, как Тор легко приобнимает меня, его глаза по-кошачьи сужаются, однако он не произносит ни слова. Сомневаюсь, что запас острот иссяк. Скорее всего, ему просто надоело. — Милые перышки, — вопреки моим мыслям, все же поддевает брата принц, кивнув на его шлем с украшениями в виде птичьих крыльев — символа того, что Тор способен летать, хотя и при помощи молота. — Да что ты говоришь? — вскидывает тот брови. — Коровушка?       Прыскаю, поспешно зажав рот ладонью. Ну почему смотреть на то, как вытягивается лицо Локи, так смешно? Мне как-то не приходило в голову сравнивать его шлем с двумя витыми рогами с… коровой. Думаю, он тоже не задумывался об этом… до этой минуты. — Вообще-то, я говорил искренне! — притворно возмущается маг. — Ты неспособен на искренность, — шутливо парирует Тор, хотя все мы знаем, что отчасти в этой шутке есть доля правды. — Я вижу, Астрид помогла тебе справиться с нервами? — уточняет Локи, в последний раз окинув свой шлем критичным взглядом и наконец надев его. Признаю, несмотря на странную ассоциацию, выглядит царевич так внушительно, что у меня невольно захватывает дух. — А кто сказал, что я нервничал? — в тон ему интересуется Тор. — Ты вообще когда-нибудь видел, чтобы я нервничал? — Однажды в Норнхейме, — тут же находится Локи. — Это был боевой запал! — уверенно отрезает царевич. — Иначе как бы я вывел нас из оцепления врага? — Насколько я помню… — сощурившись, тянет младший принц. — Это моя дымовая завеса позволила нам уйти незамеченными и без лишних потерь.       Он говорит это по прежнему шутливо, однако я даже не вижу, а скорее чувствую, что слова Тора задевают его. Вновь магию сочли чем-то несерьезным, хотя, по сути, сильные маги способны на все. Обидно, наверное, осознавать свою силу и всю жизнь считаться с теми, кто заведомо слабее… Стоп! А осознает ли Локи свой настоящий потенциал? Или, быть может, годы в тени мешают ему трезво оценить собственные способности? Он говорил о свободе, но как вообще можно лишить свободы того, в чьих силах повелевать мирами? — Верно, брат, — небрежно соглашается Тор, словно позабыв о столь незначительной детали. — Кто-то занимается фокусами, а кто-то воюет…       В этот момент к нам подходит слуга с кубком вина. Замечаю легкое, едва уловимое движение руки Локи, и в следующий момент глаза слуги наливаются страхом, руки начинают дрожать, и кубок со звоном падает на пол. Однако вина в нем нет и капли, вместо этого в нашу сторону с диким шелестом направляются… пауки. Черт бы его побрал!       Сглотнув, неосознанно отступаю назад. Так получилось, что за разговором Тор отошел от меня, и теперь ближе всех ко мне находится Локи. Судорожно хватаю его за руку, не отрывая глаз от того, как огромные мохнатые лапы неуклюже шелестят по скользкому полу.       Столь же небрежным жестом царевич заставляет пауков исчезнуть, явно довольный тем, что теперь я радом с ним и, более того, продолжаю держать его за руку. Поняв это, поспешно отступаю от него, стараясь держаться в тени. Не хватало еще, чтобы меня выдал предательский румянец. — Ло-о-оки, — скептично вздыхает Тор. Интересно, он действительно ничего не видел, или же просто делает вид? — Пустая трата хорошего вина! — Немножко подурачились, только и всего, — невинно пожимает тот плечами. — Правда же, Астрид? — Я тебя убью, — с милой улыбкой отзываюсь я. — Болезненно и медленно. — Жду с нетерпением, — фыркает Локи. В его глазах отчетливо виднеется веселье. Он действительно забавляется тем, что делает. — Однако предлагаю отложить сие увлекательное занятие ввиду того, что скоро моего брата объявят царем. Я бы хотел поприсутствовать на этом знаменательном событии, которого мы все так ждали!       Напоследок я обнимаю Тора и, улыбнувшись ему, ухожу, поймав многозначительный взгляд Локи. Я знаю, что все уже началось. Знаю, что йотуны уже на подходе к замку. И от одной мысли об этом по телу бегут мурашки. Пути назад нет. К вечеру мы либо выиграем, либо проиграем, иного нам не дано.       Под звуки музыки мы входим в зал и занимаем свои места… Я стою среди знатных гостей, в то время как Сигюн, после объявления о помолвке ставшая практически членом семьи Локи, поджидает его подле трона… Она находит меня взглядом, полным триумфа, и улыбается. Боги, как же мне хочется стереть эту глупую улыбку с ее милого личика! Это не ее место, не ее роль, не ее мужчина. Но тем не менее подле него сегодня будет стоять именно она… Сейчас, на мгновение заволновавшись, спрашиваю себя: кто я теперь? Какова будет моя роль после его победы? Вновь задаюсь вопросом, не используют ли меня?       Раздаются фанфары, и к трону царственно подплывает Фригга под руку с Локи. В свете тысяч факелов и свечей принц выглядит еще таинственнее и внушительнее. Я замечаю, как странно посматривает на него толпа. С благоговением и страхом, словно пред ними и не человек вовсе. Так же смотрят горожане на Рагнара и на норн, я видела это много раз… Словом, на всех, кто хоть немного отличается от них.       И вот музыка становится громче и торжественнее. Тор еще не успевает вступить на красный ковер чертога, а толпа уже взрывается неистовым ликованием. Он входит с помпой, чувствуя любовь народа. Идет раскованно, поигрывая Мьельниром. Царевич явно знает, в чем его сила, и активно пользуется этим.       Опустившись на колени перед Одином, Тор все еще чувствует себя свободно. Снимает шлем, из-за чего его золотые волосы рассыпаются по плечам, и подмигивает мне. В ответ посылаю ему улыбку… До начала конца остается лишь несколько минут. Локи расслаблен, однако это лишь видимость. Я научилась понимать, когда он сосредоточен.       Один заводит свою торжественную речь… а я чувствую, как по спине бегут мурашки. Эти люди еще не знают, что торжеству не суждено состояться. По возможности Локи не желал никому зла, но… что такое несколько жертв, если это — цена за успех? — …я объявляю тебя… — начинает Один, однако осекается на полуслове. — Ледяные великаны! — пораженно выдыхает он, и этот шепот моментально подхватывает толпа. — Мой царь! — вбегает в зал начальник стражи. — Йотуны в главном хранилище! Убиты десять солдат! — Какие меры предприняты? — Наперерез им отправлен отряд эйнхериев. Разрушитель встретит их у Ларца Лафея.       В зале поднимается суматоха, и становится понятно, что коронация сорвана. Осознание медленно появляется в глазах Тора, и я вижу, как в нем закипает ярость и обида. Еще бы… Еще пара секунд, и он бы стал королем… Пара секунд, которые бы изменили все.       Позже, сидя в своей комнате и не зная, чем себя занять, прокручиваю в голове последующие события. Все произошло так быстро, что лишь после я сумела оценить собственные поступки.       Локи возник рядом со мной словно из воздуха. Весь его вид выражал волнение и почти искреннюю растерянность, однако глаза… глаза горели настоящим азартом. Едва поймав его взгляд, я поняла, что точка невозврата пройдена. — Твой черед, — на ходу бросил мне царевич, стрельнув взглядом в сторону брата. — Не подведи меня…       Согласно кивнула, начав пробираться в сторону Тора. Локи умело затерялся в толпе, и к брату присоединился с совершенно другой стороны, нежели я. Никто не должен был заподозрить нас в сговоре. — Что происходит? — искренне сыграла я страх, схватив Тора за руку. — Какова ситуация? — не глядя в мою торону, потребовал тот отчет у Локи, который, судя по всему, как раз и отправлялся за новыми сведениями. — Йотуны мертвы, брат, — с готовностью отозвался царевич. — Расслабляться пока рано, их могло быть больше… Но с теми, что в хранилище, справились стражники и Разрушитель. — Прочесать весь замок, — приказывает Тор. Локи должен был передать этот приказ страже. — Затем присоединишься ко мне. Я пойду в хранилище. Нужно выяснить, все ли убиты, и найти, где они сумели прорваться… Черт, это уже не похоже на случайность! — добавляет он скорее для себя, вспомнив о случае в Старом Асгарде. Но тогда это хотя бы произошло вне стен замка — самого защищенного места во всем Асгарде. Постойте… А не Локи ли спланировал и то нападение?..       Покачала головой, откладывая эти мысли до поры до времени. На то, чтобы расспросить и, если понадобится, прикончить Локи, у меня еще много времени… Но вот действовать нужно было быстро и осторожно. — Астрид, Сигюн, ступайте к себе, — приказывает Тор. — Годрик, проследишь, чтобы с ними ничего не стряслось? Не хочу лишний раз рисковать…       Пытаюсь протестовать, однако царевич слишком быстро скрывается из виду. Впрочем, сейчас он слишком собран, и мне вряд ли бы удалось в чем-то убедить его… Я знаю Тора. Ярость пришла бы после. Главное было не упустить этот момент.       Усилием воли я заставила себя сидеть спокойно и не метаться по комнате в ожидании своего выхода. Все молчали, что было мне на руку. Постепенно суета в коридорах утихала, из чего я верно рассудила, что опасность миновала. — Куда ты? — окликнул меня Годрик, когда я уверенным шагом направилась вон из комнаты. — Найти Тора, — на ходу бросила я, надеясь, что брат не отправится следом… тщетно. — Пока не объявили о том, что все в порядке — не стоит разгуливать по коридорам, — заявил тот, схватив меня за локоть и сверкнув фамильными зелеными глазами. — Отстань, — лишь отмахнулась я. — Попробуй встать на моем пути!       Спорить Рик не стал, но и одну не отпустил. Они с Сигюн, которая вряд ли волновалась за меня, отправились следом. Тогда я боялась, что их присутствие может помешать… Но тратить время на бесполезные уговоры не могла. Да и не нашлось бы таких слов, коими я сумела бы внятно объяснить, почему мне можно к Тору, а им — нет.       В чертог Тора зашла как раз вовремя: грохот от перевернутого стола эхом разнесся по коридорам. Царевич был в ярости, и я несколько минут предусмотрительно выждала в дверях, прежде чем осторожно подойти к нему. — Находиться в моем обществе сейчас неразумно, — практически прорычал Тор.       Согласно кивнула, продолжив аккуратно приближаться. Села рядом, мягко накрыв его руку своей. Царевич, мельком бросив тяжелый взгляд на этот жест, угрюмо отвернулся. Если честно, мне даже стало немного не по себе. Я сидела слишком близко к нему, слышала его хриплое дыхание, чувствовала, как ярость рвется наружу. — Этот день должен был стать моим триумфом! — наконец взорвался Тор. Миг, которого я так ждала. — Потерпи… — крепче сжав его руку, успокаивающе произнесла я. — Твой триумф еще придет… — Второе нападение! Второе, Астрид! Скоро на нас сможет напасть любой! И остаться безнаказанным! — продолжил бушевать царевич. Было похоже, что за время их с Локи отсутствия что-то произошло… Хотя я и догадалась, что именно. И в первый раз Один пожелал оставить нападение неотомщенным. — Но ты ведь не допустишь этого, — уверенно заявила я. — Если бы! — презрительно фыркнул Тор. — «Мудрый царь не жалует войну!» — процитировал он слова отца, которые часто выводили его из себя. — Как еще, если не войной, мы можем поставить их на место?! — Всеотец вновь закроет на все глаза? — сочувственно поинтересовалась я и продолжила, получив в ответ угрюмый кивок. — С годами он изменился… Я помню сказки об Одине, от которых кровь стыла в жилах… Сейчас же он лишь тень былого величия… — Вот именно! — кивает царевич. — Его терпение вызывает во всех мирах лишь смех! — Ну тише-тише… — поднимаюсь и обнимаю его за плечи, склонившись к самому уху. — Какой прок в бессильной злобе, если ты ничего не можешь с этим поделать?       Мгновение. Второе. Фраза была брошена не случайно. Я намеренно задела его самолюбие. И реакция Тора не заставила себя долго ждать. Он вдруг вскочил, нервно запустив пальцы в волосы. Взгляд его стал таким решительным, что я сразу поняла: моя миссия удалась. — Конечно! Ты права! — возбужденно воскликнул он. Мы не сумеем защитить границы, если не рискнем! — Нет-нет-нет! — воскликнула я, всплеснув руками. — Тор, это опасно… — О чем разговор? — вдруг присоединился к нам Локи. — Мы идем в Йотунхейм! — тоном, не терпящим возражений, заявил царевич.       Свершилось. Я почувствовала, как камень упал с моей души. Теперь Тора точно ожидает наказание! Никому не дозволяется ослушаться Всеотца. Даже родному сыну. — Тор… — попыталась я окликнуть его, прекрасно зная, что чем упорнее буду отговаривать, тем сильнее он уверится в своей правоте. Однако я замолкла, когда Локи взмахом руки остановил меня. — Так нельзя, — покачал младший принц головой, прищурившись. — Отец точно будет в ярости! — Плевать! — закатил глаза старший. — Я принесу Асгарду мир! Уничтожу Лафея! Они больше не посмеют сунуться к нам! — Но йотуны же такие… страшные, — все же произнесла я, заметив едва различимую улыбку Локи. Он явно не верил в мой страх и трепет. — Мертвыми они не будут так пугать тебя, — покровительственно дотронувшись до моей щеки, заявляет царевич. — Решено! — объявляет он, заметив, что остальные друзья тоже здесь. — Йотунхейм ждет нас!       И вот теперь я сижу в одиночестве, дожидаясь развязки всего, что мы заварили. Тор, Локи и остальные ушли в Йотунхейм примерно два часа назад… И с тех пор от них нет вестей. Полчаса назад в окно я видела, как Один поскакал к Бифресту… Но на этом и все. Локи вскользь намекнул перед уходом, что появление Всеотца входит в его план… Но в целом дальнейшие наши действия мне неясны, из-за чего подозрение о том, что я просто отыграла свою роль, разгорается в моем сердце с новой силой. — Вернулись! — вдруг слышу я гомон в коридоре.       Вскакиваю, словно что-то подбрасывает меня с места. Получилось ли? Сумели ли мы избавиться от Тора? Что теперь будет? Как будем мы жить дальше?       В коридоре вижу Локи. Он один, а потому, я надеюсь, ответит хотя бы на главный вопрос. Подхожу к нему, с ходу заметив, что что-то не так. Взгляд его отрешенный, ушедший вглубь. Царевич растерянно трет руку чуть выше кисти, похоже, делая это непроизвольно. — Локи… — осторожно подхожу теперь уже к младшему принцу. — Все в порядке? — Как сказать… — вновь бросив взгляд на руку, тянет тот. — Как сказать. — А конкретнее? — раздраженно уточняю я. — Тора изгнали, — коротко отзывается Локи. — Остальное расскажу позже.       Тон сухой, отстраненный. Это настолько злит меня, что я не сразу нахожусь с ответом. Все те мысли, что я старательно сдерживала, теперь обретают новые силы. Не прогадала ли я, пойдя на поводу у собственных желаний? Не сорви я коронацию, Тор бы уже сделал мне предложение, цель была бы достигнута… Но что я получила сейчас? Какова моя выгода во всей этой авантюре? — Мне пора, — бросает царевич, разворачиваясь на каблуках. — Надо кое-что решить…       Он уходит, а я просто растерянно моргаю ему вслед. Дура. Ощущение того, что моя удача уходит сквозь пальцы, неприятной удавкой стягивает шею. К этому часу я могла бы быть невестой короля… Я столько трудов потратила для этого! Но что я имею?! Изгнанного жениха и совершенно отстранившегося Локи… Отчего-то поверить в то, что все, что между нами было, является фарсом, проще, чем придумать любое оправдание.

Локи

      Наблюдаю за тем, как безжизненное тело Одина уносят прочь. В голове необычайно пусто вопреки всему, что я только что узнал. Меня трясет, и эту дрожь никак не получается унять. Корю себя за слабость, однако ничего поделать с собой не могу: глаза невыносимо жжет, и кажется, что мир вокруг вот-вот рухнет подобно тому, как рухнул только что мой мир.       Не асгардец, не принц… Даже не сын. Никто. Меня не должно было существовать, и то, что я жив — лишь стечение обстоятельств. Я не должен жить, но я живу. Ради чего? Чтобы быть очередным трофеем в сокровищнице Одина? Чтобы в случае чего стать чем-то вроде тайного орудия в войне асов и йотунов? Так в этом заключалось мое существование?       Растерянно бреду по коридорам, толком не понимая, куда направляюсь. Мимо пробегает взволнованная Фригга. Не думая, что делаю, пытаюсь окликнуть ее, но она даже этого не замечает. Хорошо, не то я ни за что не простил бы себе эту слабость. Не стану же я в самом деле плакаться на плече… матери?.. Кто она мне теперь? Могу ли я называть ее так?       Стыдно признаться в этом, но я не хочу сейчас быть один. Мне хочется сейчас поговорить с кем-то, чтобы не я один знал обо всем… Но я… боюсь. Я слишком боюсь реакции той единственной, которой могу рассказать обо всем. Что, если для нее принять это будет слишком сложно? Да как она вообще может принять это, если даже я сам не могу?!       С самого возвращения из Йотунхейма из головы не шла кожа, моя собственная кожа на руке, от прикосновения йотуна ставшая… такой же. Темно-синей, покрытой льдом, твердой… — Кто ты? — успел выдохнуть ледяной великан прежде, чем я, скорее от ужаса, чем от желания выжить, снес ему голову. «Кто я?» — какой хороший вопрос! Я знал, что нельзя позволять йотунам касаться себя… Это вызвало бы сильное обморожение и даже смерть… У нормальных людей. Я же не почувствовал даже легкого холода. Я маг, и я знаю, как именно исчезает иллюзия… И в глубине сознания я сразу понял, что вся прошлая жизнь является иллюзией.       Дальнейший бой прошел словно в тумане. Я запретил себе отвлекаться на посторонние мысли, великанов было слишком много, чтобы позволить себе эту самоубийственную роскошь… Однако и полностью сосредоточиться у меня не получалось. Желание вновь прикоснуться к одному из врагов, убедиться, что это не галлюцинация, было очень сильно… Но я не сделал этого. Боялся. Вдруг это действительно не галлюцинация?..       Бой закончился с появлением Одина, когда казалось, спасения не будет. Нас загнали на край обрыва, и выхода было лишь два — быть зарубленными йотунами, или же сигануть вниз. Тор всегда поступал так: шел в атаку, не думая о других. Я хотел сыграть на этой его слабости… Но едва не погиб сам. — Отец, вместе мы с ними покончим! — воодушевился брат, решив, что Один встанет на нашу сторону… глупец.       Он никогда не утруждал себя попытками научиться различать настроение отца. Не было нужды. Любимого сына всегда ждали с распростертыми объятиями… а мне же приходилось подгадывать удачное время. Постепенно я научился читать по взгляду, и вот теперь вижу, что Один не настроен на поддержку этого безумия. — Молчать! — рявкнул он, от чего Тор, не привыкший к подобному, даже вздрогнул. На моих губах сама-собой появилась мстительная ухмылка. Пусть прочувствует, каково это. Хоть раз. Пусть Один поймет, что его сын не такой уж и достойный!       Попытка договориться с Лафеем не увенчалась успехом. Йотунхейм объявил нам войну, обвинив во всем Тора. Лучшего развития событий трудно было бы желать! Я рассчитывал на то, что брат выйдет из милости, возможно, будет отправлен на войну… Но дальше произошло то, чего даже я не смог бы предугадать.       Вернувшись на Бифрест, отец с Тором повздорили. Брат был уверен в собственной правоте, как, впрочем, и всегда. Я знал, всегда знал, в какой момент терпению Одина приходит конец… А вот Тору это, опять же, не было нужно. И он не понял, когда стоило замолчать, хотя я же практически кожей ощутил эту грань.       Тор был изгнан. Изгнан не куда-то в отдаленные провинции Асгарда, нет! Отец отправил его в Мидгард, к смертным! Без божественной силы, без молота… Как простого смертного. Я даже мечтать не мог о подобном подарке! Теперь все, что мне оставалось — не повторить ошибок брата, показать, наконец, что и я чего-то стою… Но все эти планы меркли пред одним вопросом: что я, черт подери, такое?!       Во дворце я встретил Астрид. Она пришла не вовремя, я, забывшись, попытался ногтями содрать эту чертову иллюзию. Делал это неосознанно, не обращая внимания на боль. Быть может, уже тогда я знал правду… В глубине души я всегда знал ее. Но признать никак не получалось.       Она что-то спросила, я что-то ответил… Тогда мне не было до нее дела. Слишком много событий, слишком много вопросов. Я ушел, надеясь, что Астрид не заметит мою кровоточащую руку. Она обиделась, я знал это точно… Но, повторюсь, мне было плевать на это. Свою часть плана Астрид уже выполнила. Хотя, думаю, я мог бы справиться и без нее…       Спустился в Хранилище Артефактов. Там еще со времен войны был сокрыт Ларец Лафея — магическое нечто, дающее силу всем йотунам… Я знал легенды, согласно которым лишь наследник Лафея, и то только старший, сумеет обуздать его силу. По этой причине у короля йотунов не было детей — всех умертвляли при рождении.       Я не был до конца уверен в своей правоте. Ошибка могла стоить мне жизни… И все же я, лишь немного поколебавшись, схватился за этот ларец, с ужасом наблюдая за тем, как все мое тело преображается, разрывая иллюзию былой внешности. Я стал выше. Намного выше. Сила, невиданная доселе сила заполнила мое естество. Кожа вновь окрасилась в синей, покрылась рунами, что украшают тела йотунов… И сомнений больше не осталось. — Стой! — раздался за моей спиной приказ Одина, но было уже слишком поздно. — Что я, отец? — спросил я у отца, в душе не желая слышать ответ. — Ты мой сын, — спокойно ответил тот. Звучало это, как издевательство. — А что я еще? — вопреки всему все же задал этот роковой вопрос я.       Ответом мне служило молчание. Один ничего не говорил, и это… Именно это развязало мне руки. Я хотел, чтобы он сказал хоть что-то, очень хотел. Истину я понял сам, все, что мне было нужно — пара слов. Слов, которых я не услышал. — В тот день ты забрал не только ларец, не так ли? — все больше взращивая в себе ненависть ко всему этому, спросил я, стараясь выглядеть хладнокровно. Конечно же, это не удалось мне… Не в полной мере. — Да, — без какого-либо выражения отозвался Один. Меня злило, что он не желал рассказать что-то сам. Царь не желает откровенничать… А я должен смириться, пусть это и правда о моей жизни. Не смирился. — Когда битва закончилась, я вошел в пустой храм и нашел в нем ребенка. Маленького для отпрыска ледяных великанов. Покинутого, страдающего, брошенного умирать… Это был сын Лафея… — Сын Лафея, — беззвучно повторил я одними губами.       Я знал, что услышу это. И все равно отчаянно надеялся на иной ответ. Что угодно, только не это! На мгновение в глазах потемнело, но я усилием воли заставил себя стоять ровно. Хотелось кричать, сорвать эту равнодушную маску с лица отца. Боги, неужели для него это и вовсе ничего не значило?! — Зачем?! — задал я главный из множества вопросов. — Ты был по колено в йотунской крови! Зачем ты меня забрал?!       Я знал, что Один ничего не делает просто так. Осознание того, что меня забрали ради какой-то цели, словно тисками сжимало горло. Это не был просто жест милосердия. Я точно знал об этом. — Ты был невинным ребенком… — попытался обвести меня Один, однако я ни на мгновение не поверил в это. Не забрал бы отец «невинного ребенка» просто так. Не привел бы его во дворец и тем более не назвал бы своим сыном! — Нет! — сорвался на крик я. Самообладание подвело меня в самый неподходящий момент, однако справиться с собой в этот раз мне не удалось. — Ты забрал меня с какой-то целью! С какой?! — никогда в жизни я не разговаривал так с отцом. Никогда не приказывал ему. Но сейчас… Чего мне было бояться?! — Я подумал, что мы сможем объединить наши государства, создать союз, восстановить вечный мир с твоей помощью, — все же признался Один. — Но эти планы не сбылись, — с каким-то затаенным разочарованием в голосе закончил он. Разочарованием от того, что не сумел разыграть меня, словно козырь.       «А я надеялся, что ты хотя бы попытаешься сказать это мягче», — пронеслось в моей затуманенной эмоциями голове. Он признал сей факт так просто, будто это ничего не значит. Будто я ничего не значу! Вот только в действительности значу ли я хоть что-нибудь?! — Значит я похищенный трофей, запертый здесь до тех пор, пока тебе не пригожусь?! — чувствуя, как предательские слезы застилают глаза, воскликнул я. Голос мой дрожал от обиды и гнева, однако я ничего не мог с ним поделать. Отчаяние было сильнее любых моих потуг справиться с собой, и в конечном итоге я просто сдался пред этой болью, так внезапно навалившейся на меня. — Ты извращаешь мои слова… — наконец-то попробовал что-то исправить Один, видимо, поняв, к чему все идет, но меня уже было не остановить. — Ты мог с самого начала сказать мне, кто я такой! Почему не сказал?! — Ты мой сын. Я всего лишь хотел уберечь тебя от боли… — пожал Один плечами.       «Мой сын…» Как странно теперь было слышать эти слова. Уберечь от боли? Черта с два! Скорее хотел забыть обо всем! Отправить меня подальше из дворца, связав по рукам и ногам этой чертовой свадьбой, забыть о том, что я существую! Ведь так гораздо проще, чем признать, что ты принял чудовище в собственную семью и не получил за это ни черта! — Потому что я одно из чудовищ, которыми родители пугают своих детей?! — в отчаянном исступлении выкрикнул я, вообще перестав понимать, что происходит. Я не заметил, в какой момент Один слабо осел на пол… — Но все встало на места! Поэтому ты все время благоволил Тору! Потому что сколько бы ни говорил, как ты меня любишь, ты бы никогда не допустил ледяного великана на трон Асгарда!       Так много всего… Сказать, спросить… Мне нужно было выяснить все, понять, кем же я являлся для этой семьи на протяжении всей своей жизни. Я хотел, боги, впервые в жизни я хотел, чтобы мне все объяснили, посоветовали, как быть. В тот момент, только в тот, я даже готов был поверить в любую ложь… Однако отец просто потерял сознание, а после впал в сон Одина. То, что я хотел сказать тогда, теперь навеки похоронено. Отныне я сам решаю, как жить. — Локи, — взволнованно окликает меня Астрид. Черт, я и не заметил, как, погруженный в собственные мысли, пришел туда, где она чаще всего бывает. — Что с тобой?       Первый порыв — прижаться к ней, зарыться лицом в эту копну волос, соблазнительно пахнущих жасмином… Рассказать обо всем, чтобы она поняла. Вот только поняла бы?       Не думаю. Это слишком даже для нее. Я не перестану надеяться на лучшее, но… Кто в здравом уме сумеет принять это? Если и не осудит — видеть больше уж точно не захочет. Так что же делать? Солгать? Нет… Она первая, перед кем я чувствую настоящую вину за ложь. Но и правду сказать я не могу, слишком боюсь увидеть в этих зеленых глазах отвращение или страх. — Не твое дело, — грубо, слишком грубо отзываюсь я.       Как всегда… Больно мне, значит, больно всем, кто меня окружает. Я просто не могу иначе. Сейчас оттолкнуть ее грубостью мне легче, чем правдой. Обо всем расскажу после… Если расскажу, конечно. Должен ли я верить ей? Не предаст ли она точно так же, как предают все и всегда? Не проще ли мне быть одному?.. — Очень интересно! — раздраженно фыркает она в ответ. Я вижу в ее зеленых глазах обиду. Замечаю, как она напряженно морщит нос, от чего между бровями пролегает едва заметная складка. Верный признак того, что ее терпение на пределе. — Ты выполнила свою часть плана, больше ты мне не нужна, — спокойно пожимаю я плечами, чувствуя, как губы привычно кривятся в ядовитой ухмылке. — Должен признаться, иметь с тобой… дело было очень приятно, — окончательно сжигаю мосты к отступлению я. — Но на этом все. Только не плач. Ненавижу слезы.       Звук хлесткой пощечины разносится по коридору. Смешно… В этот удар она вложила всю боль, что я причинил ей, однако не думаю, что я испытал хотя бы мельчайшую толику. Астрид сверлит меня взглядом, в котором нет и намека на слезы. Гордо вскинутая голова, отсутствие каких-либо эмоций на лице… Вот и все, я собственноручно заставил ее возненавидеть себя. И ее боль и ярость… на удивление придают мне сил. Будто пробуждают от долгого сна. — Ненавижу тебя! — выдыхает она, и в этом восклицании столько чувств и настоящий ненависти, что в них впору захлебнуться. — Удачи в твоей одинокой жизни! — с этими словами она исчезает, а я лишь устало прикрываю глаза и опускаю плечи. Силы будто разом покидают меня. — Прости… — одними губами шепчу я, продолжая вдыхать едва уловимый аромат жасмина, что все еще витает в воздухе. Как же мне хочется сейчас быть с ней…       Возвращаюсь к себе. Делать ничего не хочется, потому просто сажусь на широкий подоконник. В окнах Астрид горит свет… Быть может, если сейчас я приду к ней, объясню все… она простит? Но тут же я вспоминаю, почему именно так поступил с ней. Никто не сумеет любить демона, коим я являюсь по рождению… Я не вправе заставлять ее делать этого… Да и к тому же я боюсь. Сейчас, не получив от нее точный ответ, я мог тешить себя надеждами… Но что мне останется после того, как Астрид скажет «нет»?       Шторы на ее окнах плотно задернуты… Скорее всего специально, чтобы я не мог ее видеть. В обычное время она даже ночью нередко оставляет их открытыми, наблюдая за звездами… Я часто заставал ее за этим занятием. Астрид смотрела в небо, а мне не удавалось оторвать взгляд от ее тонкого силуэта на фоне непроглядного мрака ночи. Рыжие волосы рассыпались по тонким плечам, едва прикрытым моей рубашкой. Она любила носить их…       Руки сами-собой тянутся к тетради со стихами. Астрид часто спрашивала у меня о том, что же я записываю в нее… Однако я так и не рассказал ей правду. А ведь добрая часть из них посвящена именно этой девушке. Я тот, кого никто не любит, Я тот, чей взор надежду губит, Я бич рабов моих земных, Я царь познанья и свободы, Я враг небес, я зло природы, И, видишь, — я у ног твоих!       Черт. Эти строки точно никто и никогда не увидит! Они кажутся мне олицетворением слабости! Но слова упорно продолжают ложиться на бумагу, и мне кажется, что хоть немного, но становится легче. Лишь только я тебя увидел — И тайно вдруг возненавидел Бессмертие и власть мою. В бескровном сердце луч нежданный Опять затеплился живей, И грусть на дне старинной раны Зашевелилась словно змей. Что без тебя мне эта вечность? Моих владений бесконечность? Пустые звучные слова, Обширный храм — без божества!       Легкий хлопок двери заставляет меня отложить тетрадь. На мгновение шальная мысль о том, что это может быть Астрид, заставляет меня вскочить… Но это оказывается Сигюн. Меньше всего я желал ее прихода, хотя и знал, что она решит поддержать меня. Как-никак, изгнали моего брата… — Не возражаешь? — тихо спрашивает она, а я упрямо ищу ее различия с Астрид. Ты не стала бы спрашивать. — Проходи, — к собственному удивлению соглашаюсь я. В ее обществе этот вечер не будет таким жалким, как в одиночестве. — Волнуешься? — вновь интересуется Сигюн, когда мы устраиваемся в креслах друг напротив друга. — По поводу? — искренне не понимаю я. — Тора изгнали… Теперь ты — наследник, — пожимает она плечами. — Один впал в сон… Стало быть… — И ты решила подсуетиться и подружиться со мной, раз такое дело? — скептично выгибаю я бровь, в душе стараясь переварить эту информацию. Черт, а ведь я как-то забыл о том, что завтра мне придется взять на себя обязанности царя… Пусть и временно — что это меняет? — Зачем ты так? — надувает губки Сигюн. — Я ведь и раньше… — Знаю-знаю… — поспешно сдаюсь я. — Прости.       Не хочу обижать ее. Слишком уж она напоминает мне одного человека… Теперь являющегося лишь призраком прошлого. Невинная, наивная… Решившая бороться за любовь. Потому-то я и пытался защитить ее… Не желал, чтобы история повторилась. — Ничего, — мгновенно оттаивает она, подходя ко мне.       Мягко, будто неуверенно, касается моих волос… Не сопротивляюсь. Мне любопытно, что же будет дальше. Она явно не совсем понимает, что делать… Сигюн пытается стать той, кем ей просто не дано быть. Равняется на Астрид в поведении и повадках, хотя и всей душой ненавидит ту из-за меня…       «Может быть, отвлечься с ней?» — мелькает в голове непрошенная мысль. Оценивающе оглядываю ее снизу вверх: пухлые губки, чуть сморщенный в смущении нос, ангельский взгляд… Она всегда казалась мне ребенком, но сейчас… Отчего-то сейчас это не имеет смысла. Она — женщина, и, если я отрину совесть, все станет совсем простым.       На краткий миг мы встречаемся глазами. Ее зрачки забавно расширяются при взгляде на меня, а я… Практически ничего не чувствую. От Астрид было не оторваться, каждый раз я терял контроль… Но сейчас мне точно известно, что я спокойно могу уйти, ни капельки об этом не пожалев. И именно это осознание заставляет меня притянуть Сигюн к себе и поцеловать. Астрид не владеет мной. Она не единственная на свете. И я очень хочу доказать себе это.       Сигюн удивленно вздыхает, когда я накрываю ее губы своими. Старается быть раскованной, но ей не слишком удается. Она явно боится. Совесть все же упрямо поднимает свою голову, говоря, что я не имею на это право. Я не должен пользоваться ей сейчас… И все-таки я продолжаю делать это медленно и методично, не получая ровным счетом никакого удовольствия. Просто потому, что хочу что-то доказать себе.       Сигюн несмело проводит ладошками по груди. Эти касания так и остаются касаниями, но с Астрид… Мое тело начинало пылать. Причем от одного лишь взгляда. Злюсь на себя за то, что не могу выкинуть эту девушку из головы, и моя злость выплескивается на девочку, что сидит сейчас в моих объятиях. Сильнее, чем следовало бы, дергаю ее за волосы, заставив запрокинуть голову. О ней не думаю. Все, чего хочу — забыться. Отвлечься от чертовой Астрид!       Сигюн шумно выдыхает, но протестовать не начинает. Мне кажется, ей вообще все равно, что я с ней сделаю. Быть может, она пока просто не представляет, что может произойти, а может, так любит меня, что сознательно вверяет мне себя… Не знаю. Да и задумываться об этом не хочу.       В момент, когда ее ладошки проскальзывают под мою рубашку, меня словно окатывает ледяной водой. Так не должно быть. На ее месте должна быть Астрид… Я просто не могу представить никого другого. Впервые в жизни я не хочу никого, кроме одной-единственной девушки. Сдаюсь, признаваясь себе в этом. Я проиграл. Проиграл, однако горечи поражения не чувствую. Я просто знаю, что люблю Астрид. — Ты чего?.. — заметив, что я остановился, спрашивает Сигюн. Она обхватывает мое лицо, заглядывая в глаза… и все понимает. — Думаешь о ней? — с неприязнью интересуется девочка. — Да, — честно признаюсь я. — Локи… — пытается она что-то сказать, но я не даю. Встаю. Отхожу к окну, запуская пальцы в и так взлохмаченные волосы. — Так нельзя, — качаю я головой, стоя спиной к Сигюн и вновь смотря в окна Астрид, свет в которых больше не горит. Где она, интересно? Для сна еще слишком рано… Быть может, решила с кем-то отомстить мне? Это вполне в ее духе, хотя мысли об этом и вызывают у меня ярость. — Ступай, Сигюн. — Но ты ведь…       Договорить ей не дает настежь распахнувшаяся дверь. В одном этом жесте заключено столько страсти и раздражения, что я точно понимаю, кто это, даже не видя ночного гостя. — Ты, пошла вон, — приказывает Астрид, и мои губы расплываются в улыбке. Не знаю, почему. — Я не хочу… — начинает протестовать Сигюн, но сестра перебивает ее. — Вон, я сказала, — отрезает она.       Мне жаль Сигюн. Действительно жаль, что она имела неосторожность влюбиться в такого человека, как я… Но ведь и у меня нет выбора? Я не могу заставить себя полюбить ее. А если бы и мог — не стал бы. Потому что не хочу. — А теперь ты, — раздраженно щурится Астрид, как только мы остаемся наедине. — Сейчас ты расскажешь мне все, что случилось! — С какой стати? — продолжаю спектакль я. — С такой, что я чуть было не переспала с Фандралом, — нагло заявляет она, и я понимаю, что был готов к подобному. Однако ревность все равно закипает в сердце. — И если ты еще раз скажешь, что ничего ко мне не чувствуешь, я пойду, и доведу начатое до конца. Ты знаешь, он давно положил на меня глаз, так что даже стараться не придется!       Только Астрид могла шантажировать меня… так. И ведь способ работает! Я точно знаю, что последнее, что теперь позволю ей сделать — покинуть мою комнату в таком настроении. Она же действительно доведет дело до конца назло мне… — Прекрасно! — устав от моего молчания, фыркает девушка. — Счастливо оста…       Не даю ей договорить. Хватаю за локоть, от чего она недовольно морщится и начинает вырываться. Не отпускаю. Вместо этого обвиваю ее руками, позволяя ей колотить меня везде, куда только она может дотянуться. Астрид не на шутку зла на меня, это проявляется в каждом ударе и проклятии, которыми она щедро осыпает меня. — Успокоилась? — на всякий случай уточняю я, когда она утихает, и лишь грудь ее продолжает бешено вздыматься. — Не надейся, — язвит она, но я все же выпускаю ее из объятий. — Что это было, Локи?! — Конкретнее, — хмыкаю я, вновь взъерошив волосы. Черт, я слишком часто делаю это. — Коридор, сон Одина, ты со своей… своим… эгоизмом, Сигюн, — перечисляет Астрид, загибая пальцы. — Я — сын Лафея, — выпаливаю я прежде, чем успеваю передумать. — Один забрал меня в день, когда мы победили Йотунхейм. Это, — указываю на себя. — Иллюзия.

Астрид

      Несусь по коридорам, проклиная все на свете. Это же надо было быть такой идиоткой?! Собственноручно разрушить все, что создала с таким трудом! Я ведь подозревала, чувствовала, что что-то не так! Ну почему меня оказалось так легко провести?!       Залетаю к себе в комнату, хлопнув дверью. Усидеть на месте не могу. Мечусь, словно пытаясь влезть на стены. Тора изгнали, Локи теперь до меня нет никакого дела! Самое ужасное, что в первую очередь я злюсь не на него. На себя. Как, боги, как я могла повестись на его ложь?! О, ему удалось задеть мою гордость!       С бессильным криком сметаю все со стола. Легче не становится, так что я продолжаю колотить ладонями о твердую поверхность. Повсюду разлетаются осколки графина, кубки, книги… Плевать. Моя жизнь рушится у меня на глазах, а я не знаю, что делать! Возможно, стоит выждать?! Никто не знает что я была на стороне Локи… Быть может, у меня еще есть шанс вернуться к Тору… Бо-о-оги!       В бессилье сползаю по стене на пол, запуская пальцы в волосы. Для начала нужно успокоиться, причем как можно быстрее. Скомпрометировать меня может каждая секунда промедления! Но решения надо принимать на холодную голову. Потому что сейчас я могу думать лишь о том, как болезненнее прикончить Локи. Ох, фантазия у меня богатая!       Полчаса и два кубка вина делают свое дело, я немного успокаиваюсь. В голове появляется необычайная легкость, и даже настроение чуть поднимается. Решаю, что нужно выйти и разузнать, что да как.       В чертоге Тора никого, за исключением Сиф и Фандрала. Завидев меня издали, девушка демонстративно встает и покидает комнату, оставляя нас наедине. Не знаю, чем думаю в этот момент, но уж точно не головой. Смазливое личико юноши притягивает взгляд, и я понимаю, что хочу его. Хочу отвлечься, доказать себе, что я все та же, неспособная на любовь. И что Локи — не какой-то особенный период в моей жизни, а такой же, как все — скоротечный, пусть и чересчур эмоциональный. — Здравствуй, — с натянутой улыбкой сажусь поближе к камину. Сегодня меня отчего-то знобит. — Ты ранен?       Замечаю, что Фандрал сидит предо мной без рубашки. К слову, это сложно не заметить. Юноша прекрасно слажен — его тело явно было закалено множеством тренировок и настоящих боев. На плече у него красуется свежая повязка. Рана явно получена в Йотунхейме. — Пустяки, — отмахивается он, самодовольно улыбнувшись. Явно подметил мой взгляд… Пускай. Я же этого и добиваюсь. — Переживаешь за меня? — игриво вскидывает он бровь. — Мечтай, — фыркаю я. — Что теперь будет? — Понятия не имею, — честно признается Фандрал. В его руках я замечаю пустой кубок. — Такого никогда не случалось! Никто не думал, что всеотец вообще способен на изгнание Тора! Наказание — да, но изгнание… — Тор действительно считал, что ему все простят? — удивленно уточняю я. Вспоминаю о том, как Локи говорил, что Всеотец способен казнить его за провинность… — Ему всегда все сходило с рук, — пожимает плечами юноша, наполняя свой кубок темно-красной жидкостью. — Все считали, что ему все простят. Мне кажется, на решение Одина повлияло то, что Тор чуть не стал королем… Я уважаю его, но… Представь, что стало бы с Асгардом после пары-тройки подобных решений? — Асгарда бы не стало, — фыркаю я. Интересно, что из произошедшего входило в планы Локи, а что просто оказалось ему на руку? Теперь я лучше понимаю, насколько несправедлива была любовь Всеотца по отношению к сыновьям… Но почему это все еще волнует меня? — Вот именно, — кивает Фандрал. — Не думаю, что это вечное изгнание… Всеотец остынет, преподаст Тору урок и вернет его к нам… Я уверен в этом. — Но почему? — Хотя бы потому, что альтернатив на трон нет, — отзывается он. — Но вообще-то Один любит сына. — А Локи? — все же не удерживаюсь от вопроса я, хоть и сразу ругаю себя за него. Ведь зареклась же думать об этом мерзавце! — Я не знаю, в чем причина… Но Один всегда вел себя так, будто у него один наследник. Локи скорее считался равным нам — простым приближенным, чем Тору… — задумчиво, аккуратно подбирая слова, объясняет Фандрал. — Из-за чего так происходит, не знает никто. Слухи ходят разные… — уклончиво добавляет он. — Но Тора это никогда не интересовало, а Локи всегда был слишком скрытен. Он даже сейчас куда-то делся! Мы не видели его весь вечер, хотя, ручаюсь, Локи должен бы был сейчас ликовать.       Мы замолкаем, обдумывая сказанное. Краем глаза замечаю, как юноша опустошает очередной кубок. Взгляд его становится менее острым, движения вальяжнее, румянец ярче. В свете ярко полыхающего камина его пшеничные волосы, красивыми завитками ниспадающие на плечи, забавно переливаются. Он не манит меня физически, скорее даже наоборот… Я сама заставляю себя пристально посмотреть в его глаза. Это не химия, скорее очередной акт спектакля. Только вместо Тора — Фандрал.       Он отставляет кубок и неспешно, не разрывая зрительного контакта, подходит ко мне. Склоняется, замирая в миллиметре от моих губ. Совесть явно не дает ему зайти дальше, я ведь невеста его изгнанного друга… Так что мне приходится самой решать за него эту дилемму. Подаюсь вперед, легко, дразняще касаясь его губ.       Он отвечает с такой неожиданной пылкостью, будто желал этого уже давно. Хотя, быть может, алкоголь играет сейчас роль приворотного зелья… Плевать. Я уже настроилась провести эту ночь с ним, так что, даже если бы сейчас юноша отказался, я не оставила бы ему выбора с помощью магии. Ненавижу применять ее в этом плане. Куда приятнее соблазнять их самой, зная наверняка, что они без ума именно от тебя… Но сегодня меня не остановило бы ничто.       Стараюсь забыться, упасть в омут с головой… НО ЧЕРТ ПОДЕРИ! Не могу не думать о прикосновениях Локи. При каждом касании Фандрала вспоминаю, как таяла в руках царевича, как теряла голову от наслаждения и любви. Сейчас же в душе… Пусто. И горько. Пусть сердце и ускоряет ритм, а к щекам приливает жар — это ничего не меняет. Мне будто бы даже скучно. — Я давно желал попробовать — каково это… — выдыхает юноша, пальцами путаясь в моих волосах.       В ответ лишь соблазнительно улыбаюсь. Не хочется разговаривать. Не хочется вообще ничего. Эту дыру в груди, что образовалась так внезапно, нужно чем-то заткнуть, и я делаю это. Просто потому, что этого требует моя гордость.       «Он должен бы был сейчас ликовать…» — всплывают в моей голове недавние слова Фандрала. Ну точно же! План Локи удался, брат оказался поверженным! Для полной победы, даже если бы между нами ничего не было, он бы всем показал, что отнял у Тора все, вплоть до невесты! Я знаю этого… человека. Он бы ни за что не упустил такую возможность!       Воспоминания вереницей проносятся пред моими глазами: вот мы только познакомились. Тогда я не сомневалась, что каждое действие продиктовано желанием насолить Тору. Вот мы стали сближаться, провели вместе ночь… Если бы Локи пользовался мною — он бы, уж конечно, рассказал об этом брату! Допустим, уже тогда, хоть это и вряд ли, в его планах было использовать меня… Но зачем раскрываться мне?! Зачем приводить в свой дом — самое личное место? Что во всем этом не вяжется?!       Любовь. Ответ приходит сам-собой, из-за чего я даже вздрагиваю. Распахиваю глаза и поспешно разрываю поцелуй. Встаю, поправляя одежду. Вот, что не вяжется! Что бы ни говорил Локи, я знала тогда и знаю сейчас, что он любит меня. Я же чертова богиня любви! Так почему же эта мысль сразу не пришла в мою голову?! — Астрид?.. — поднимает на меня вопросительный взгляд Фандрал. — Что…       Небрежным движением касаюсь его головы, стирая воспоминания. Он засыпает, и, думаю, если кто-то и найдет его в таком состоянии, подумает лишь о том, что кому-то нужно меньше пить.       Едва ли не бегом направляюсь в комнату Локи. Мне нужны объяснения! И пусть он лучше действительно скажет, что использовал меня, потому что если у его слов были иные причины… Я убью его. За скрытность, за недоверие, за патологическую тягу ко лжи. Я его убью.       В дверях застываю, пытаясь унять бешеное дыхание. Все-таки нельзя прилетать к нему сломя голову, я буду выглядеть просто глупо. И как раз в это мгновение слышу обрывок разговора. — Ты чего?.. — спрашивает… Сигюн. Тяжелое дыхание не оставляет сомнений в том, что сейчас происходит. — Думаешь о ней? — интересуется она почти с отчаянием в голосе. — Да, — слышу я тихий, на удивление покорный ответ царевича. — Локи… — пытается что-то исправить Сигюн. Однако тот, похоже, отталкивает ее и встает. — Так нельзя. Ступай, Сигюн. — Но ты ведь…       Услышанного мне достаточно. С силой распахиваю дверь, заставив Сигюн подскочить. На девчонку даже не смотрю. Мрачное удовлетворение из-за отказа Локи поднимается в моей душе. Меня забыть непросто! — Ты — пошла вон, — приказываю я, едва удерживаясь от того, чтобы собственноручно не выпроводить ее из этой комнаты. Нам с Локи нужно поговорить. О многом. Сегодня я узнаю все, или же окончательно поставлю точку в наших отношениях… Но без этого разговора я не уйду.

***

— Я — сын Лафея, — выпаливает Локи прежде, чем, видимо, передумать.       Комнату накрывает пронзительная тишина. В ушах начинает противно звенеть. Мне кажется, что все это шутка, что такого просто не может быть. Сама мысль об этом вызывает приступ истерического смеха! Ледяные великаны — оплот скорби и ужаса всех миров, и вот Локи оказывается одним из них… Нет, это, определенно, шутка… Досужие домыслы, слухи… Я слышала их и раньше, но никогда не воспринимала всерьез… Да и как в такое вообще можно поверить, черт подери?!       С опозданием понимаю, что молчу уже очень долго, все это время вглядываясь в его лицо, на котором причудливо играют ночные тени. Будто он прямо в эту минуту превратится в монстра из моих кошмаров… Все это время царевич терпеливо ждет, жадно наблюдая за моей реакцией. Боги, но что мне теперь делать?! Как отнестись к этому? — Я не… — с трудом совладав с голосом, начинаю я, толком так и не решив, что хочу сказать.       Горько усмехнувшись, Локи закрывает глаза, и секунду спустя иллюзия, которая, оказывается, окружала его все это время, пропадает. Спадает буквально на мгновение, но этого хватает. Я вижу его истинный облик — обличье монстра, демона. Ледяных великанов я видела лишь несколько раз во время публичных казней. Они — наши главные враги, а потому казнили их прилюдно и унизительно, самыми мучительными способами. Но даже тогда, связанные, окруженные огромным войском и почти что мертвые от пыток, йотуны внушали мне страх. Подсознательно я чувствовала их готовность при любой возможности вцепиться в горло любому. Я знала, скольких убили эти твари… И вот теперь… Боги…       Липкий страх сковывает мое сердце. Рефлексы, разум и подсознание в один голос кричат мне — беги! Пред тобой монстр! Спасайся! Но я упрямо стою, всматриваясь в его глаза, постепенно принимающие привычный зеленый оттенок. Чтобы не сказать ничего лишнего, до крови закусываю щеку. С силой впиваюсь ногтями в ладони, пытаясь скрыть дрожь, и он это замечает… А может, читает страх по глазам. — Астрид… — неуверенно окликает меня Локи. Ему явно некомфортно в сложившемся молчании. Он несколько раз нервно проводит рукой по волосам — и этот жест, такой невинный и родной, напоминает мне о том, что предо мной все тот же царевич, которого я знала. Достаточно жестокий и без йотунской крови в жилах, но такой… мой. — Дай мне минутку, — качаю я головой, прикладывая все силы к тому, чтобы говорить спокойно. — Я могу уйти, если хочешь, — тихо предлагает он, и в этой фразе заключается столь сильное отчаяние, что, кажется, и я могу почувствовать его на себе. — Не смей уходить, — поспешно качаю головой. — Просто дай мне минутку.       Страшно. Страшно понимать, что все это происходит наяву. Эмоции переполняют меня, но я никак не должна позволить им взять надо мной верх. Мне хочется остаться одной, запустить пальцы в волосы, как следует выругаться… Обдумывать все это так долго, как только возможно. Однако на все это у меня попросту нет права. Я вновь должна решить здесь и сейчас, смогу ли принять его нового…       Чего я боюсь? Уж точно не самого Локи! Я знаю, что он — последний, кто может причинить мне вред. Тогда что же вызывает во мне этот ужас? Взращенная веками ненависть к йотунам, подпитанная мифами и легендами? Ненависть, принятая в нашем обществе? Может да, может нет, однако найти в себе силы на то, чтобы ответить ему хоть что-нибудь, я не могу.       Подхожу к столу, на котором стоит графин с вином. Наливаю себе целый кубок, а потом, покосившись в его сторону, наполняю второй. Возможно, так я тяну время… Но это время мне жизненно необходимо. Возвращаюсь к нему, чувствуя, как с каждым шагом спина покрывается мурашками. Локи ничего не говорит, выполняя мою просьбу и давая мне время. Я догадываюсь, каких усилий стоит ему это молчание. В каждом его взгляде и действии скрывается такая мольба, что сердце невольно сжимается. Родной, знал бы ты, сколь сильна сейчас борьба в моей душе… — Думаю, тебе это нужно, — протягиваю ему кубок, а затем залпом осушаю свой.       Локи следует моему примеру, и я вижу, как подрагивают его руки. Черт, я ведь мучаю его своим молчанием… Но что ответить? Однако, кажется, размышления излишни. Стоит мне вновь взглянуть на его потерянный профиль, слова рождаются сами-собой. — Мы справимся с этим, — накрыв его ледяные руки своими, уверенно заявляю я, стараясь убедить в этом еще и себя. — Я помогу тебе… — Ты сможешь принять… это? — удивленно уточняет Локи с надеждой.       Смогу ли? Действительно ли мне это под силу? Ответ нужно дать сейчас, и это, оказывается, ужасно сложно. Я люблю его, действительно и до сих пор, но хватит ли этой любви для того, чтобы переступить через столь сильное препятствие? Окажись он простым асом, случайно попавшим в монаршью семью, я бы не сомневалась. Но Локи — йотун. Иная раса, иной мир… Погрязший в убийствах и жестокости… Мир, который нас учили ненавидеть. И я действительно возненавидела Йотунхейм… — Я люблю тебя, — приказав себе забыть обо всем этом, отвечаю наконец я. — Тебя, Локи… Не смотря на то, какой сволочью ты иногда бываешь.       Услышав эти слова, царевич едва заметно вздрагивает. Прикрыв глаза, Локи шумно выдыхает, и только сейчас я понимаю, как сильно он был напряжен все это время. Немного подумав (это время понадобилось мне для того, чтобы окончательно свыкнуться с собственным решением), обнимаю его. Локи опускает голову на мое плечо, обняв так отчаянно, будто я вот-вот исчезну. — Я боялся, что ты больше не захочешь меня видеть… — тихо признается он, поглаживая меня по волосам. — Знаешь, что? — чуть отстраняюсь я, легонько ткнув его кулачком в грудь. — Когда в следующий раз решишь что-то за нас двоих, потрудись поставить меня в известность! — Прости, — кивает Локи. — Мне казалось, так будет проще… И хватит уже меня бить! — притворно возмущается он. — Еще раз так сделаешь… — И ты меня убьешь, — заканчивает фразу царевич. — Как ты там сказала? Нос откусишь? — вспоминает он наш давний разговор. — Конечно, — с напускной серьезностью киваю я. — Только дай повод! — Ты останешься? — резко меняет настроение он, вновь удивляя меня вопросом, столь для него несвойственным. Истина, открывшаяся ему, ужасно и очень резко изменила его… — А ты думал, я тебя куда-то отпущу? — скептично выгибаю я бровь. — Мало ли… — пожимает царевич плечами. — Это все же непросто принять… — Я остаюсь здесь, — непреклонно заявляю я. — Можешь даже не надеяться! Выгнать меня у тебя не получится!       Локи засыпает очень быстро, а вот ко мне сон никак не идет. Аккуратно сажусь, стараясь не разбудить его. В голове царит настоящий хаос, справиться с которым у меня не получается. Я не могу понять, что для меня значит эта открывшаяся истина? Ничего? Но ведь так нельзя сказать. Это важно, безумно важно! А еще это тяжело… Буду ли я вести себя, как раньше? Любить его я не перестану, ведь если бы это было возможно, мне не пришлось бы теряться в чувствах. Но и сделать вид, что ничего не произошло, у меня не получится.       Неслышно захожу на балкон, надеясь хоть здесь собраться с мыслями. Йотуны… Локи попросту не может быть одним из них! И дело не в крови, а в душе, в сердце… Какая разница, кем он рожден? Ведь если бы я не знала этого, мне не было бы никакого дела! Боги, как бы я хотела и дальше ничего не знать! Однако я должна знать о нем все… Просто потому, что ему это нужно.       Провожу вот так несколько часов, пока, наконец, мысли не приходят в относительный порядок. Я понимаю, что то, что Локи обо всем узнал — к лучшему. Как бы странно это ни звучало, теперь он знает все, а самое главное, ему известна причина, по которой его всегда считали вторым. Истину, хоть и горькую, важно знать. Уж мне-то известно, как Бог Лжи на самом деле ценит правду…       Просыпаюсь одна, в первые мгновения испугавшись, что Локи ушел, вновь оставив меня. Однако, переведя взгляд в глубь комнаты, вижу его и облегченно выдыхаю. — Привет, — накинув его рубашку, подхожу к нему я. Он настолько погружен в собственные мысли, что не сразу замечает меня. — Доброе утро, — с улыбкой отзывается Локи. — Можно? — спрашиваю я, заметив толстую тетрадь в его руках.       Несколько мгновений Локи колеблется, словно решая, стоит ли открывать мне эту часть своей жизни, а затем все же протягивает тетрадь. Та открывается как раз в том месте, где он только что работал, и я понимаю, что это стихи. Я тот, кого никто не любит, Я тот, чей взор надежду губит, Я бич рабов моих земных, Я царь познанья и свободы, Я враг небес, я зло природы, И, видишь — я у ног твоих! Лишь только я тебя увидел — И тайно вдруг возненавидел Бессмертие и власть мою. В бескровном сердце луч нежданный Опять затеплился живей, И грусть на дне старинной раны Зашевелилась словно змей. Что без тебя мне эта вечность? Моих владений бесконечность? Пустые звучные слова, Обширный храм — без божества! С моей преступной головы Я гордо снял венец терновый И всё былое бросил в прах: Мой рай, мой ад в твоих очах. Люблю тебя нездешней страстью, Как полюбить не можешь ты: Всем упоением, всей властью Бессмертной мысли и мечты. Давно тревожа мысль мою, Мне имя сладкое звучало; Во дни блаженства мне в раю Одной тебя недоставало. Клянусь я первым днём творенья, Клянусь его последним днём, Клянусь позором преступленья И вечной правды торжеством. Я опущусь на дно морское, Я полечу за облака, Я дам тебе всё-всё земное — Люби меня!.. — Очень красиво… — обняв его, говорю я, нежно перебирая его волосы. — Спасибо, — расслабленно прикрыв глаза, с улыбкой благодарит Локи. — Что-то захотелось…       Надо же, на лице нет и тени пережитого потрясения. Вновь идеальная маска, улыбка, за которой не разглядишь настоящих чувств. Я знаю, как это сложно. Знаю, сколько усилий ему приходится прикладывать, дабы поддерживать это спокойствие. Боги, только бы он не натворил глупостей с горяча… — Погоди, — окликает меня Локи некоторое время спустя, когда мы уже собираемся выйти из комнаты.       Он заключает меня в объятия, и впервые не скрывает того, как ему это нужно. Я ужасно хочу помочь ему, но прекрасно понимаю, что все, что могу, я делаю. Остальное же зависит лишь от него, и это меня ужасно тревожит. Сумеет ли Локи справиться с тем знанием, что обрушилось на его плечи? И если да, то как именно? — Все будет хорошо, — шепчу я, горячо молясь, чтобы и правда было так.       Первым делом решаем навестить Одина. И вновь лицо Локи не выражает никаких лишних эмоций… Вот только в глазах появляется непривычная робость при взгляде на царя. Он стоит над Одином несколько минут, слегка склонив голову и прищурившись. Хватается за мою руку, словно это придает ему сил… И я стою рядом. Просто стою, ведь больше ничем не могу помочь. — Ма… Фригга скоро придет, — вдруг замечает Локи, нервно взглянув на часы. — Я бы не… — Стоп, — повернув его лицо к себе, твердо заявляю я. — Локи, послушай меня очень внимательно, хорошо? Что бы ты ни узнал, она — твоя мать. Была и всегда будет ей. Пусть не по крови, но мать. Та, что вырастила тебя. И Фригга действительно любит тебя. И ты любишь ее, слышишь? В твои отношения с Одином я вмешиваться не стану, но не смей закрываться от матери! Я знаю, когда тебе больно, ты хочешь оттолкнуть всех… Я понимаю. Это эмоции, родной… Но она нужна тебе. Ни я, ни кто-либо другой. Тебе нужна мать. Не позволяй гордости и обиде взять над собой верх.       Конечно, я не питаю к царице теплых чувств! Наш недавний разговор все еще свеж в моей памяти! Но так же я знаю, что сейчас Локи важно держаться за прошлую жизнь… Он не должен свыкнуться с ролью монстра… И, как бы ни было неприятно признавать это, от падения его может удержать лишь семья. — Спасибо, — немного подумав, кивает он. — Ты права… Я… Ты права. — Хорошо, — облегченно выдыхаю, заключив его в успокаивающие объятия. — Нужно немного времени… Все уляжется, ты разберешься в себе. Просто выжди немного. На эмоциях очень легко совершить ошибки, о которых потом пожалеешь.       Подняв глаза, замечаю в проеме Фриггу. Слезы, выступившие на глазах женщины, дают мне понять, что она слышала все. Едва заметив мой взгляд, царица поспешно качает головой, призывая меня ни о чем не говорить Локи. Так и поступаю, ведь, думаю, ему действительно лучше не знать о том, что этот момент смятения видела не только я. — Здравствуй, Локи, — подходит она к нам, немного выждав. — Рада, что встретила тебя здесь…       Он поднимает на нее взгляд и целое мгновение молчит, будто борясь с собой. Тайком от всех сжимаю под столом его руку, стараясь поддержать. Ни за что не позволю ему отдалиться от матери. Только не сейчас. В этот момент Локи так важно помнить, кем он является. Не по крови, но по сердцу. Возможно, катастрофы удастся избежать. — Доброе утро… Мама, — наконец произносит царевич, и у меня отлегает от сердца.       Фригга смотрит на него так, будто уже отчаялась услышать эти слова. Радость, почти восторг мелькают на ее уставшем лице… Что бы ни происходило между ними, я знаю, что она действительно любит сына. Фригга — такая же жертва Одина, как и Локи. Ее попытка разлучить нас — лишь желание уберечь его от гнева Всеотца. Я и раньше понимала это. Вот только понимать — одно, а признать во всеуслышание…       Женщина садится напротив спящего Одина, берет его за руку и нежно поглаживает по лицу. В каждом жесте и даже взгляде заключается так много любви, что мне начинает казаться, будто я наблюдаю слишком интимную сцену. Это ощущение до того сильно, что в какой-то момент я предпринимаю попытку уйти. Да и Локи нужно поговорить с матерью наедине. — Ты куда? — шепотом интересуется царевич, заметив мою попытку. — Останься… — Вам нужно поговорить, — с незаметной улыбкой качаю я головой. — Думаю, без меня это будет проще… Помни мои слова, Локи.       С этими словами все же ухожу. Да, ему не хочется оставаться сейчас наедине с теми, кого до недавнего времени он считал семьей. И это тревожит меня. Локи должен сам принять себя, перестать видеть в себе монстра… Его неуверенность, поминутное уточнение о том, не хочу ли я, чтобы он ушел, говорят о многом. Локи считает себя чужим, лишним здесь… Остается надеяться на то, что у Фригги хватит мудрости переубедить его. Я могу помочь ему жить дальше, но над мостами к прошлой жизни я бессильна. Если Фригги хватит сил, Локи вновь станет считать их семьей… Хотя бы ее… Но здесь все зависит лишь от царицы.       Устраиваюсь на одном из множества балконов, надеясь, что меня никто не потревожит. Однако спустя минут пятнадцать мое уединение наглым образом нарушает тоскующая по Тору компания во главе с самой Сиф, чей ненавидящий взгляд я ощущаю еще тогда, когда о присутствии его хозяйки не догадываюсь. — Какие люди… — устало закатываю я глаза. — Чем могу?.. — Мы слышали, что Всеотец впал в сон Одина, — начинает Фандрал, и по его поведению я понимаю, что он ни о чем не помнит. Юноша успокаивающе придерживает Сиф, готовую броситься на меня за первый же неосторожный взгляд, за руку. — Скажи, Астрид, это действительно так?.. — Все так, — пожимаю я плечами. — Его семья сейчас с ним. — Так что же Локи не позвал тебя? — не удерживается от ехидства Сиф. — Позвал, да я ушла, — парирую в ответ я. — Видишь ли, не думаю, что Один пылал ко мне такой отеческой любовью, чтобы обрадоваться моему присутствию подле его ложа. Не хотелось бы лишний раз злить его… Как я теперь понимаю, неосторожность может быть опасной! — Стало быть, все правда… — задумчиво переглядывается компания. — И Локи теперь у власти…       «Интересно, а он помнит об этом?» — проносится у меня в голове стремительная мысль. Хотя, конечно, даже если царевич не в курсе, ему непременно напомнят. — Астрид, ты должна помочь нам! — уверенно заявляет Сиф, и по тому, как кривится ее лицо, я понимаю, что сама эта просьба вызывает у нее отвращение. — С превеликим удовольствием, — фыркаю в ответ я. — Не подскажешь, чем? — Локи прислушивается к тебе, доверяет… Попроси его вернуть Тора из ссылки, — пытается уговорить меня Фандрал. — Ты единственная, кому это по силам… — Льстить я и сама мастерица, — усмехаюсь я. — Что же касается Тора… Он в ссылке согласно последнему приказу царя. Нынешний царь просто не может первым своим решением вернуть его. Злые языки могут усмотреть в этом слабость, излишнюю чувствительность… Нет, я ни в коем случае не стану толкать Локи на это! На измену Асгарду… — Один бы вернул Тора! — вступает в разговор Вольштагг. — Он же не мог всерьез отослать его навсегда… Тор — сын Одина!.. — Как и Локи, — холодно напоминаю я об этом забытом факте. — А потому не вижу препятствий, согласно которым трон не может перейти к нему… но если их видите вы, сходите на поклон к новому царю. Полагаю, он будет рад выслушать ваши доводы и с удовольствием уступит трон брату. — Быстро же ты переметнулась! — взвивается Сиф, вырываясь из рук Фандрала и нависая надо мной. Наши лица практически соприкасаются, и я без зазрения совести опускаю взгляд на подрагивающие от ярости губы девушки. Медленно поднимаю глаза, встречаясь с ее — черными от ярости, и мило улыбаюсь ей. Чувствую на лице дыхание, сухое и горячее. — С момента высылки Тора не прошло и суток! А ты уже в открытую прославляешь царем Локи! — Временным царем, — поправляю я Сиф, решив, что так будет безопаснее. — Всеотец жив, а посему единственным законным царем может быть только он. Локи лишь замещает отца на этом посту, а потому, к сожалению, не сможет помочь Тору… — Везде соломки не подстелешь, — выплевывает девушка мне в лицо. — Когда-нибудь ты ошибешься! И я отдам все на свете, чтобы лицезреть твое падение! Быть может, Локи скоро поймет, с кем связался… Ни за что не поверю, чтобы он знал, кто ты такая, и все равно путался с тобой! — Ох, дорогая Сиф… — проведя пальчиком по ее скуле, смеюсь я. — Я никак не могу понять: ты беспокоишься за Тора и Локи, или же ревнуешь меня? Если последнее — не беспокойся, меня хватит на всех!       Она отшатывается от меня, словно я только что обожгла ее. Откидываю голову и заливаюсь смехом, глядя на эту искреннюю праведную растерянность, написанную на лице, совсем недавно бывшем таким серьезным. Как же просто, однако, смутить ее! — Будь ты проклята… — с трудом выдыхает Сиф, поняв, видимо, что ей ничего не добиться. — Сигюн была права… Ты — монстр… — Сочту за комплимент, — поведя плечом, отзываюсь я. — Всего хорошего! — с этими словами подмигиваю ей и встаю, явно дав понять, что разговор на этом окончен.       Нахожу Локи в тронном зале, как раз в этот момент узнающего о том, что отныне он — царь. И вновь поражаюсь его способности держать лицо, ведь не знай я всего, не допустила бы и мысли о том, что что-то не так. Привычное расположение духа, похоже, окончательно вернулось к нему, и это в равной степени и радует, и пугает меня. Ведь я понятия не имею, какие именно мысли скрываются под этой маской…       Замечаю сестру. Она направляется к нему, нарочно задев меня плечом, однако я больше не собираюсь терпеть это все. Руки проучить ее у меня чешутся с самой ночи… Наступаю на платье сестры, заставив ее упасть прямо на камни. Едва сдерживая смех, подхожу к ней вплотную, наблюдая в широко распахнутых глазах настоящую, жгучую ненависть. — Не твой, — медленно, чуть ли не по слогам произношу это. — Вот и не трогай. — Давно ли ты присвоила его себе?! — обиженно интересуется она, вскакивая на ноги и нервно отряхивая подол. — Быть может, спросим его?! Или боишься? — Тебя боюсь? — это заявление не столько смешит, сколько удивляет своей наивностью. Наступаю на нее, заставив вжаться в колонны. С силой сжав подбородок, заставляю ее запрокинуть голову и посмотреть в мои глаза. — Послушай, дорогая… Локи мой! А тебе бы лучше уйти в сторону. Я знаю, ему плевать на тебя, но даже в этом случае не позволю тебе путаться у меня под ногами! Исчезни, Сигюн! — последнее шиплю ей прямо на ухо, склонившись в тонкой шейке. — Какое любопытное зрелище… — раздается вдруг комментарий Локи.       Закатываю глаза, впервые не слишком радуясь его появлению. Мотивы, по которым он защищал Сигюн, все еще мне непонятны, а потому несколько нервируют меня. — Астрид, — окликает меня царевич, и в его голосе я слышу толику осуждения.       С легкостью отстраняюсь от Сигюн, смерив ту напоследок ненавидящим взглядом. И вновь он заступается за эту чертову девчонку! Какая ему разница, что с ней и как?! — Пожалуйста, — сделав вид, что это нисколько не заботит меня, пожимаю я плечами.       Подхожу вплотную к царевичу и, обвив его руками за шею, целую, наслаждаясь беспомощностью сестры. Локи скептично вздыхает, явно предвидя этот ход, однако не отстраняется, в душе заставив меня ликовать. — Жестоко, — выдыхает он с улыбкой. — Очень жестоко… — На свое никому не позволю покушаться, — коварно прищуриваюсь я. — Понял?..