А мы не ангелы, парень!

Пускай ханжа глядит с презреньем На беззаконный наш союз, Пускай людским предубежденьем Ты лишена семейных уз, Но перед идолами света Не гну колена я мои, Как ты, не знаю в нем предмета Ни сильной злобы, ни любви. Как ты, кружусь в весельи шумном, Не чту владыкой никого, Делюся с умным и безумным, Живу для сердца своего; Живу без цели, беззаботно, Для счастья глух, для горя нем, И людям руки жму охотно, Хоть презираю их меж тем!.. Мы смехом брань их уничтожим, Нас клеветы не разлучат; Мы будем счастливы, как можем, Они пусть будут как хотят!

      Вечером Локи вдруг незаметно куда-то уходит. Его нет довольно долгое время, из-за чего я начинаю нервничать. Мне кажется, я знаю его слишком хорошо, чтобы поверить в то, что он способен спокойно принять открывшуюся ему правду. Назовите это предчувствием, но я уверена, что что-то грядет. Что-то отнюдь не хорошее. Навряд ли Локи просто решит смириться с тем, что произошло…       Спускаюсь в хранилище артефактов, решив, что царевич может быть там. Ларец Лафея — единственное, что связывает его с той жизнью, которую одновременно и можно считать его настоящей реальностью, и нет. Смотря с какой стороны взглянуть на ситуацию… Спускаясь все ниже, все больше погружаясь в темноту, тишину и сырость подземелья, каждый шаг в котором отдается гулким эхом, стараюсь не думать о том, что же все это значит для меня. Начну думать — попытаюсь осознать; осознаю — испугаюсь. А бояться сейчас никак нельзя. Локи просто не простит мне этого.       Поежившись, на всякий случай оглядываюсь по сторонам, памятуя о том, что недавно здесь обрели смерть десять солдат. И пусть все это произошло из-за нашего плана и под нашу диктовку… Липкий страх все равно закрадывается в мою душу. Йотуны… Не бояться этих демонов нельзя. Одно лишь упоминание о них внушает настоящий ужас.       Винтовая лестница уходит вниз, и конец ее теряется где-то во мраке. Не знаю, спускался ли кто-то в самое сердце этого подземного царства. Из глубины веет могильным холодом, из-за чего старинные сказки о том, что Валаскьяльв таит в своих недрах вход в Хельхейм, уже не кажутся вымыслом. Сколько же страшных тайн скрывают эти стены?.. — Локи? — завидев в конце коридора одинокую фигуру в ореоле холодного голубого сияния, негромко окликаю я, борясь с робостью.       Он вздрагивает, явно не ожидая увидеть меня здесь. Порывается обернуться, но в последний момент словно одергивает себя, остается стоять ко мне спиной. И тогда я догадываюсь, что именно делал здесь Локи. Он — сын Лафея. Старший и единственный, кому удалось избежать смерти. А значит, ларец полностью подчиняется ему, открывая его истинный облик и силы. — Не нужно было… — устало начинает царевич, но я уже знаю все, что он скажет. Его голос эхом отражается от камня, окружая меня. Передергиваю плечами, стараясь забыть про страх.       Подхожу к нему, не оставляя возможности отвернуться. Локи все равно опускает взгляд, будто боясь встретиться со мной глазами. В этот раз иллюзия ему неподвластна, слишком много времени он провел рядом с ларцом. Я вижу то, что уже видела вчера, но сейчас времени у меня гораздо больше. Его уж точно достаточно для того, чтобы испугаться.       Упорно напоминаю себе о том, что это мой Локи. Мне страшно, что если я хоть на миг перестану повторять это, инстинкты возьмут надо мной верх. Локи и вовсе закрывает глаза. Меня вдруг озаряет догадка: он боится прочитать страх на моем лице. Страх… Это ужасное чувство. Оно не должно встать между нами. Я не должна позволить ему сделать этого.       Кладу ладонь на его прохладную, но все такую же мягкую щеку. Никогда не задумывалась над тем, каким будет прикосновение к йотуну. Просто не могла представить ситуацию, в которой мне бы захотелось… успокоить его, а не сбежать или убить. И все же, если бы раньше меня попросили описать, каким я представляю инеистого великана, я бы, не задумываясь, ответила — ледяным, обжигающе-холодным, каменным. Но сейчас я ощущаю лишь прохладную от холода подземелья кожу, и, признаюсь, это заставляет меня мысленно выдохнуть от облегчения.       Локи со вздохом склоняет голову, подавшись к моей руке. Открывает глаза, и мы встречаемся взглядами. Мое сердце пропускает удар, когда я вижу не привычную бездонную зелень, а кроваво-красный цвет. И все же у меня было время, чтобы свыкнуться с правдой, а потому это не отталкивает меня. Или же я очень хочу верить в это…       Он накрывает мою руку своей и целует ладонь. Взгляд такой… Растерянный. Локи, как и я, понимает: вчера все свалилось на меня неожиданно, и я не вполне осознавала весь ужас произошедшего. То было вчера, но сегодня… Сегодня это уже не новость. Я прожила с этим страшным знанием ночь, по крупицам взвесила все «за» и «против», а потому мое решение вполне могло измениться. И он вновь боится этого. Но я то точно знаю, что мое решение осталось прежним. Ведь осталось же, верно?       Привстаю на носочки и целую его. Так, как, кажется, не целовала еще никогда. Мне нужно, чтобы Локи понял, как сильно я люблю его. Осознал, что я его не боюсь. И слов для этого не будет достаточно. Слова могут солгать, да и нам ли не знать им цену? Поступки же откроют истину. Локи — тот, кому я доверилась, хотя никогда и никому более не доверяла. Это больше, чем любовь или выгода. Я вверила ему всю себя, так велика ли разница — йотун он или асгардец? То, что я чувствую, выше этих мирских вопросов. Он — человек, которого я люблю, которого мое сердце выбрало вопреки корыстным желаниям разума. Я выбрала не асгардца, не царевича, не наследного принца. Я выбрала… Локи. Просто Локи, кем бы он ни был.       Он замирает, теряется, словно оказавшись неготовым к этому. Пытается отстраниться, но я опережаю его. Не отпущу. Только не сейчас, когда в его взгляде заключено столько отчаяния. Я знала, что равнодушие, которое царевич являл миру весь день, было напускным. И вот сейчас оно испарилось, и мне остается лишь благодарить богов за то, что я оказалась рядом.       Локи не выдерживает, сдается, зарывается пальцами в мои волосы и прижимает меня к себе. Этот поцелуй не проявление страсти или влечения. Он словно заявление о безоговорочном доверии, о связи, что превыше всего. Это ураган чувств, немой диалог, переходящий в исступленный крик. Я люблю Локи. И я хочу быть рядом. А он… Ему нужно это. — Почему ты все еще со мной, — взяв мое лицо в ладони, спрашивает Локи. — Я видел в твоих глазах страх… Так почему ты все еще здесь?!       Он действительно не понимает этого. Его растерянность и отчаяние настолько искренни, что я невольно начинаю улыбаться. Только отчего-то сквозь упрямо сдерживаемые слезы. Ну как объяснить ему, почему я люблю его? — Потому что я люблю тебя, — пожимаю я плечами. — Потому что я верю тебе. Потому что я хочу быть с тобой, будь ты сыном Одина, Лафея или еще кого-то… Все это неважно! Я люблю тебя, Локи, и я буду повторять это столько раз, сколько нужно для того, чтобы в твоей душе не осталось сомнений. Тебя!       В этот раз он целует меня первый. Поцелуй с привкусом отчаяния получается горьким, неспешным, затягивающим. Он вновь заменяет нам слова. Слова, которых просто не существует для того, чтобы выразить все, что мы чувствуем. Слов всегда будет слишком мало. — Никогда этого не пойму… — качает царевич головой, обняв меня и положив подбородок мне на макушку. — Идем, — придумав кое-что, беру его за руку.       Переносимся в башню в лесу, окруженную тишиной и спокойствием. Локи с улыбкой кивает, явно наслаждаясь этим местом. Взмахом руки царевич зажигает привычные огоньки. Они светятся неярко, и, я думаю, он сделал это больше для атмосферы и удовольствия. Таинственный зеленый свет освещает самые темные уголки башни, делая ее по-настоящему сказочной. — Иди сюда, — подзываю я его, встав напротив зеркала.       Локи переводит на меня настороженный и ничего не понимающий взгляд, но все же подходит и встает рядом. Магия ларца уже развеялась, а потому его родной облик успел вернуться к нему. — Что ты?.. — все же не удерживается от вопроса он, однако я лишь прикладываю палец к его губам. — Ш-ш-ш… Хочу тебе кое-что показать. Сними иллюзию.       Я знаю, что Локи еще не видел себя. Это видно по тому, с какой растерянностью он воспринимает мою просьбу. Несколько мгновений моргает, пытаясь понять, чего именно я от него хочу. Тогда я уверенно беру Локи за руку, надеясь, что этот жест его хоть немного успокоит его. — Зачем? — Сними, — мягко повторяю я. — Пожалуйста. Я хочу помочь, — добавляю, увидев, что он все еще колеблется. — Просто доверься мне…       Локи раздумывает над этим не меньше минуты прежде, чем все же уступить. Иллюзия вновь слетает с его лица, однако в зеркало он упрямо не смотрит, вместо этого сосредоточив взгляд на мне, словно ухватившись за спасительную соломинку. С улыбкой качаю головой и, легонько коснувшись его лица, заставляю взглянуть на свое отражение.       Он боялся делать это в моем присутствии. Боялся сломаться, отреагировать как-то не так. Я слышу его судорожный вздох, чувствую, как сжимаются пальцы, все еще держащие мою руку. Ему страшно осознавать, что монстр в зеркале — он сам. Но это необходимо. Локи должен принять это. А еще ему стоит понять, что это ничего не меняет. Не только для меня, но и для него самого. — Что ты видишь? — шепотом спрашиваю я, давая ему время на то, чтобы привыкнуть.       В ответ царевич лишь качает головой, однако я понимаю по взгляду. «Монстра». Он видит в себе монстра. Сердце болезненно сжимается при виде отчаяния, разлившегося в глубине кроваво-красных глаз. — Загляни глубже, — продолжаю я. — Это ты, Локи. Ты был собой и им же остался! Не позволяй правде сломать себя, прошу…       Он медленно кивает, и, кажется, я вижу проблеск света в его взгляде… однако уже в следующую секунду Локи вновь возвращает иллюзию. Он будто уходит в себя, задумчиво глядя куда-то сквозь меня. — Спасибо, — наконец, тихо произносит Локи, и в этом коротком слове заключено столько искренних чувств, что по спине у меня бегут мурашки. — Я понятия не имею, как описать, сколь многое ты делаешь для меня… Я этого не заслуживаю. Я не заслуживаю таких жертв. Я же понимаю, и не нужно убеждать меня в обратном, как сложно тебе сейчас. Мне никуда не деться от себя, от того, кто я есть… Но у тебя есть выбор. И ты все равно решила остаться со мной… — А кто сказал, что я делаю это ради тебя? — вскидываю я брови, наслаждаясь непониманием, написанным на его лице. — Это не жертва, Локи, а я никакая не мученица. Я искренне хочу этого: хочу быть с тобой. Сам знаешь, если бы я не любила тебя… Меня бы здесь не было. Однако сейчас я рядом с тобой, потому что этого требует каждая клеточка моего тела. Так что прими это. В этот раз удача отвернулась от твоего эгоцентризма! — Как тебе удалось одновременно и поддержать меня, и послать в Хельхейм? — шутливо интересуется Локи, и легкость, появившаяся в его голосе, заставляет меня облегченно выдохнуть. — Дорогой, ты еще не знаешь, с кем связался! — с тем же настроением парирую я. — Если очень постараешься, тогда, возможно, узнаешь… — Тогда я очень постараюсь… — склонившись ко мне, улыбается он. — Очень…       Его дыхание щекочет мое лицо, мягкие губы нежно, очень осторожно касаются моих губ, будто спрашивая разрешения. Я вдруг понимаю, к чему это приведет. Готова ли я к этому после всего, что узнала? Действительно ли я доверяю ему настолько? Теперь это не просто запретная связь двух человек. Во времена войны девушек, разделивших ложе с йотунами, позорно казнили. Те дни канули в лету, но не думаю, что узнай кто-либо об этом, традиции не возродятся вновь. И пусть мне плевать на мнение остальных… Я выросла с ненавистью к йотунам и подобным «предательницам». И переломить в себе эти убеждения, оказывается, ужасно сложно.       Сердце начинает бешено стучать в груди. Наполовину от желания, наполовину от волнения и даже… страха. Я не могу с точностью сказать, чего именно боюсь, однако это чувство столь велико, что не заметить его попросту невозможно. Я уверена, что если откажу сейчас, Локи поймет. Мне вовсе не обязательно всю себя вверять ему… Ледяному великану, чьи красные глаза я теперь не забуду никогда.       Но разве не я только что заверяла его в том, что ни капельки не боюсь? Что для меня не имеет значения, кто он по крови? Конечно, на самом деле все гораздо сложнее. Пусть этой правде и не под силу изменить мои чувства, она тяжелым камнем повисает на сердце. Почему я осознала это сейчас? Почему, пусть и не без внутренних распрей, сумела принять его, сумела поцеловать… Но подпустить ближе не могу? Ответ мне неизвестен. Как неизвестно и то, что произойдет с нами дальше. — Локи… — с непривычной робостью разрываю я поцелуй.       Он все понимает без слов. По глазам, с расширенными от желания зрачками, вижу, как сильно это задевает его. Локи понимающе улыбается, однако улыбка расцветает лишь на устах. Я не хочу причинять ему боль, не хочу, чтобы он думал, будто я боюсь его… Однако и поделать с собой ничего не могу. По крайней мере в эту минуту. — Не смей даже думать о том, что что-то изменилось, — вдруг спохватившись, заявляю я. — Просто… — Ты не готова, — кивает он. — Не объясняй. Я понимаю. — Это же ничего не изменит? — испуганно уточняю, прекрасно осознавая, что я — те отголоски прошлого, за которые Локи будет держаться. И я никогда не прощу себе, если какое-то из моих решений окончательно сломает его. — Нет, — не думая ни секунды, качает он головой. — Ты и так сделала для меня больше, чем я мог просить. Я подожду, когда… если ты будешь готова. — Спасибо, — обвиваю его руками, уткнувшись лицом в грудь.       Я не боюсь его… Иначе не стояла бы сейчас вот так, наслаждаясь тем, как нежно он гладит меня по волосам. То, что я чувствую, ужасно сложно описать. Смятение, любовь, растерянность… Оказывается, запутаться в себе так просто! Особенно когда твоя реакция может причинить боль любимому человеку… Раньше я никогда не сталкивалась с подобным, потому что никого не любила. У меня просто не возникало нужды думать о чьих-то чувствах, кроме собственных. — Мы же останемся здесь? — Если ты этого хочешь, — кивает Локи. Однако что-то подсказывает мне, что понимать эту фразу надо так: Если ты не боишься остаться со мной наедине в этой неизвестной никому, кроме нас двоих, башне. — Очень хочу, — уверенно заявляю я, и по облегчению, промелькнувшему в глубине зеленых глаз, понимаю, что верно истолковала вопрос.       Сажусь на кровать, поджав под себя ноги. Локи отходит к окну, отдергивает шторы, впуская в комнату прохладный лунный свет, в котором кроны деревьев кажутся огромными страшными чудовищами из детских рассказов. До полнолуния осталось лишь несколько дней, а потому светло, словно днем. В лицо мне бьет ночная прохлада, воздух напоен влагой, морской солью и лесом. Где-то вдалеке раздается пронзительный крик совы. Тем уютнее сидеть вот так, греясь в тепле камина.       В изменчивом сиянии звезд силуэт царевича приобретает таинственность, притягивающую взгляд. Локи опирается руками о подоконник и несколько минут отрешенно вглядывается куда-то в даль, витая в собственных мыслях. Прохладный ветерок колышет его растрепавшиеся волосы, то и дело шаловливо отбрасывая пряди на лицо. — Можешь мне кое-что пообещать? — вдруг спрашивает он, продолжая разглядывать ночь за окном. Вопрос звучит настолько тихо, что я едва слышу его. — Если ты когда-нибудь испугаешься меня, пусть даже на одно мгновение… Ты оставишь меня. — Я не понимаю… — со вздохом качаю я головой. — Единственный человек, которому мне страшно причинять боль, это ты, Астрид. Никто иной меня не волнует. Я очень хочу, чтобы тебе было хорошо со мной. А потому прошу, обещай, что если однажды случиться так, что тебе придется бояться меня… Ты сделаешь правильный выбор. — Хорошо, — киваю я, тщательно подбирая слова. — Я сделаю правильный выбор. Обещаю. — Спасибо.       Локи задергивает шторы, подходит ко мне и садится рядом. Я тут же придвигаюсь к нему, кладу голову ему на плечо и сворачиваюсь калачиком в уютных и родных объятиях. Взмахом руки он заставляет появиться две кружки с теплым молоком, от которого в воздух поднимается струйка пара, и медом. Окончательно расслабившись, я чувствую, как постепенно веки наливаются тяжестью. Кажется, сам Локи спать не собирается. Сквозь полудрему вижу, что свободной рукой он берет книгу с небольшого столика и погружается в чтение… Быть может, я и хотела бы растянуть этот тихий вечер, принадлежащий лишь нам двоим, однако усталость берет свое, и уже очень скоро я засыпаю.       Просыпаюсь одна. Лениво перекатываюсь на подушку, все еще хранящую его запах, и сладко потягиваюсь. На часах сейчас то спокойное время, когда мирские проблемы мало волнуют людей. Хочется витать в облаках, наслаждаясь тягучими минутами тишины. Солнце только-только поднялось, и его лучи упорно пробиваются сквозь плотные занавеси.       Немного понежившись в утренней дреме, нехотя встаю. Осознание того, что это утро Локи со мной не разделит, немного портит настроение, однако я быстро забываю об этом, поняв, что так даже лучше. Проснуться с царевичем я смогу и завтра, но вот возможность осмотреть этот кусочек его мира в отсутствие хозяина представится еще нескоро.       Замечаю на столике черную лилию. Цветок редкостной красоты, должна я сказать. Его аромат наполняет комнату, заставляя губы расплыться в улыбке. В излюбленном жесте подношу нежные лепестки к лицу, наслаждаясь сладким запахом.       Первым делом раздвигаю шторы. Локи может сколько угодно любить полумрак, но мне от него становится тоскливо. Я готова мириться с ним только в присутствии царевича, но сейчас, когда его нет, мне хочется понежиться в солнечном свете. При мысли о том, что я вообще ненавижу холод, нервная улыбка появляется на губах. Ситуация абсурдна даже в таких мелочах… Но от этого интерес лишь возрастает.       Морской воздух бьет в лицо. Из окна я вижу, как у подножья скал бушует море. Волны разбиваются об острые камни, поднимая в воздух тучи брызг. Любуюсь этой картиной, представляя себя героиней сказки. Старинная, обвитая плющом башня, стоящая в самом сердце непроходимого леса, тропы в котором известны лишь таинственному магу — хозяину жилища. Столетние деревья, устремляющие вверх причудливо извивающиеся ветви, море, беснующееся в двух шагах… И небо. Высокое, легкое, лазурное небо, смотря в которое, поневоле веришь в то, что можешь летать.       С трудом отрываюсь от созерцания этой картины, убедив себя в том, что меня ожидает еще более увлекательное занятие. Локи ужасно скуп на информацию о себе, стало быть, я возьмусь за дело сама. Это место, должно быть, кладезь его тайн! Должна же я в самом то деле знать, с кем имею дело!       Сперва обхожу книги. Их так много и они так разнообразны, что очень скоро в глазах начинает рябить. Пробегаю пальцами по старинным кожаным корешкам, выстроившимся в ряд на неровных полках, и чувствую настоящее умиротворение. Я бы хотела провести здесь еще много дней, с головой зарываясь в эти тексты, хранящие знания древних времен.       Замечаю, что очень многие книги посвящены Хельхейму. В голове моментально всплывает вопрос: кто же является матерью Локи? Ведь если верить слухам, (а как мы уже знаем, часть из них подтвердилась) Локи — сын Хелы, владычицы загробного мира, дочери Одина. Она единственная, кто попал туда, будучи живой. И ссылка эта отнюдь не столь мягкое наказание, как то, что понес Тор.       Переключиться с книг на что-либо еще ужасно сложно, но я все же делаю это. Почитать я могу и в присутствии Локи. Моя же цель — нечто необычное, такое, что при царевиче просто не выяснить! (Хотя некоторым вещам, конечно, лучше оставаться тайной).       Осматриваю все, каждую мелочь. Рука хозяина видна невооруженным глазом, и это приятно греет душу. Просматриваю свитки, исписанные острым мелким почерком. Разные рецепты, по большей степени, видимо, составленные им самим, заклинания, какие-то выписки из книг. Если бы у меня было больше времени, я прочла бы каждую строчку! Сейчас же я просто пробегаю пергаменты глазами.       Перепробовав все возможные места, которые могли бы хранить тайну, и поняв, что Локи наверняка предвидел мое любопытство, оставляю попытки найти что-нибудь интересное. Этот человек оказался еще более скрытным, чем я думала раньше! Жилье всегда хранит секреты хозяина, но это место… Словно нарочно лишено возможности рассказать что-то лишнее про царевича. Интересно, так было всегда, или же стало с моим появлением?       Возвращаюсь к книгам. Одна из них, на вид самая старая, хрупкая и менее всех сохранившаяся, привлекает мое внимание. Ветхий, обожженный переплет едва держит страницы, из-за чего я всерьез опасаюсь трогать ее. Но любопытство берет верх, и аккуратно, стараясь даже не дышать, я снимаю ее с полки, поднимая в воздух клубы пыли. — А-апчхи! — не удерживаюсь от чихания я.       Сажусь за стол, положив книгу перед собой, словно искатель древностей самую драгоценную реликвию. Страницы трогаю лишь двумя пальцами, стараясь не оставить на бумаге никаких следов. В душе появляется странный трепет, будто я смотрю в окно, ведущее в далекое-далекое прошлое. Автор этого талмуда жил, наверное, несколько сотен тысяч лет назад. Какие события он застал? Что испытал? Какой опыт пронес сквозь жизнь и время?       Язык мне понятен, хоть это и очень древняя форма нашего. Автор, некий .а…р (имя встречается лишь раз на самой первой странице). От времени чернила растеклись, и я не берусь утверждать, что правильно прочла и эти более-менее явные буквы). Он исследует Хельхейм и… способы воскрешения из мертвых! Я слышала от учителя о том, что когда-то подобные попытки предпринимались. Однако все пошло прахом. Смерть оказалась ужасно несговорчивой дамой. Мудрейшие маги отдавали жизни за идею воскрешения из мертвых, и длилось это до тех пор, пока тогдашний Всеотец не наложил запрет на подобную магию. В целом, в нашем мире нет понятия «темная магия». Любую магию мы считаем просто магией, а темной или светлой ее уже делают помыслы и мотивы создателя… Чары воскрешения — единственное исключение из правил.       Перелистываю еще несколько страниц, как вдруг натыкаюсь на иную, совсем новую. Относительно новую, если точнее. Ей всего пара десятков лет. Пергамент исписан изящным острым почерком, который я мгновенно узнаю. Это точно почерк Локи! Какой-то список заклинаний… Похоже, они взяты из этой книги… Но чем, во имя всех богов, его могла заинтересовать подобная магия? Эксперименты с жизнью и смертью заведомо обречены на провал, а Локи вовсе не похож на того, кто тратил бы свое время на проигрышное дело… Не скрывается ли за этим нечто большее?..       К себе возвращаюсь уже далеко за полдень, продолжая думать о книгах, что нашла утром. Быть может, и даже скорее всего, это просто моя подозрительность играет со мной злую шутку… Вот только меня буквально манит эта тема. Да еще эти домыслы о матери Локи… Уж не была ли она действительно богиней смерти?.. И если да… То что теперь с этой женщиной?       Вопросы лишь прибывают. Я не собираюсь мириться с отсутствием здравых ответов на них, хотя в глубине души понимаю, что большинство так и останутся тайной. И все же моя натура не позволяет мне так просто сдаться. В конце-концов, пусть правда и сокрыта, ее все равно можно узнать. И, думаю, этим я и займусь… когда все более-менее успокоится. — Что планируешь делать, сестренка? — спрашивает Годрик, когда я решаю немного отдохнуть у себя. Подхожу к кровати и, раскинув руки, падаю поперек, почувствовав, как тяжесть пережитых событий наваливается на меня, не позволяя подняться. — О чем ты? — устало протерев глаза, переспрашиваю я. Произошло столько всего, что я не совсем уверена, в чем именно заключается его вопрос. — Как долго вы планируете скрываться? — сев рядом и внимательно взглянув на меня, уточняет он. — Теперь, когда Локи ничто не сдерживает… Если его намерения серьезны, думаю, самое время… Пока ситуация с Сигюн не зашла слишком далеко. — О-о-ох, Рик! — фыркаю в ответ, прекрасно понимая, что понятия не имею, как быть дальше. — Если бы только знать, что делать! — А что Локи? — А что Локи? — отвечаю я его же вопросом. — Это… Локи. Один Мимир ведает, что у него в голове! — Мимир, быть может, и ведает… — задумчиво изрекает брат. — Но ты полюбопытнее будешь. А теперь подвинься.       Он укладывается рядом, сгребая меня в объятия. Закрываю глаза, стараясь абстрагироваться от бешено скачущих мыслей… Но все тщетно. Вопросов меньше не становится, и хотя бы примерно решить, как быть дальше, у меня не получается. Я знаю, что в Ванахейме вовсю обсуждается свадьба Локи и Сигюн, в то время как я… Осталась не у дел. Держу пари, все посчитали это моим падением. Собственно, если Локи и дальше ничего не сделает… Таковым оно и будет. Разумеется, сама я не допущу этого. У меня всегда есть возможность переиграть все на стороне Тора… Из-за чего встает новый вопрос: а нужно ли мне, чтобы о нас с Локи кто-то знал?       Сейчас, пока мы держим наши отношения в тайне, вина за все действия лежит лишь на Локи. Доказательств тому, что я каким-то образом замешана во всем этом, нет. Но как только подтвердится наша связь с царевичем… Мы окажемся повязаны. Что произойдет с ним, то и со мной. Хочу ли я так рисковать? Положение Локи шатко. Очень шатко. Он может выйти из милости, даже не совершив ошибок. Кстати, я не уверена, что царевич удержится от необдуманных действий. Конечно, я обещала ему, что разделю с ним его участь! Вот только я не могу поручиться за то, что тогда не кривила душой. — А знаешь… — начинает Рик, видимо, подумав о том же. — Подожди, пока ситуация чуть прояснится. Сейчас делать что-то слишком опасно. Можно ненароком ввязаться в проблемы Локи… А оно тебе надо? — Нет, — фыркаю я, решив, что, действительно, так будет лучше. — Но как же меня убивает неведение! — И все же, можешь ли ты доверять ему? — ставит вопрос ребром брат. — Либо да, либо нет, Астрид. Сейчас не та ситуация, чтобы придерживаться полумер. — Я могу доверять ему ровно настолько, насколько он может доверять мне, — немного подумав, отзываюсь я. — Так что скорее нет, чем да. Боги, ну почему все должно быть таким сложным? Я не понимаю, что происходит… — Знаешь, — задумчиво начинает Рик, погладив меня по голове словно малое дитя. — Я не в восторге от Локи и от того, во что он тебя втянул… Но за одну вещь я ему даже благодарен. Благодаря встрече с ним ты поняла, что такое свобода. Он показал тебе ее. И теперь все эти изменения… Это ты, Астрид. Та Астрид, которую вечно сдерживали дворцовые порядки и правила. Ты раскрылась рядом с ним. Не знаю, к чему это приведет… Но, думаю, лучше познать себя, пусть даже через боль, чем всю жизнь притворяться кем-то другим. — Как Сигюн, — презрительно фыркаю я, вспомнив о сестре. — Как Сигюн, — кивает Рик, немного подумав. — Надеюсь, сестренка тоже еще найдет свое счастье! — И хотела бы сказать «Аминь», да что-то не получается, — скептично закатываю я глаза. — Госпожа! — раздается торопливый стук в дверь. — Повелитель зовет вас! — Повелитель зовет, — хмыкаю я, бросив брату многозначительный взгляд. — Какие мы важные! — в притворном ужасе восклицает он. — Опасайся прогневить великого и ужасного повелителя Девяти Миров — Локи, сына Одина! Не то не сносить тебе головы! — Пускай не надеется, — заносчиво вздергиваю я носик, с трудом сдерживая смех. — Реверансов от меня он не дождется!       В тронном зале царит практически мертвая тишина, и это создает не слишком приятную атмосферу. В дверях у меня появляется чувство, будто я иду на беседу с Одином, и от этого ладони становятся липкими. Но, впрочем, я быстро вспоминаю о том, что Всеотец мирно спит, лицезреет чудеса Иггдрасиля и, быть может, мило болтает с белкой Рататоск, и страх быстро отступает. — Мой повелитель звал меня? — с улыбкой интересуюсь я, подойдя к трону и чинно сложив руки на юбке. Все правила этикета в один голос твердят о том, что смотреть царю в глаза ни в коем случае нельзя… Но кому нужны правила? — Верно, — склоняет он в ответ голову, переняв мою игру. — Мой царь, боюсь, у нас возникла одна ма-а-аленькая проблема… Я не стану кланяться тебе, учти, — невинно похлопав глазками, заявляю я елейным голоском. — Если бы я хоть на минуту в этом сомневался, — фыркает Локи, устало снимая шлем.       Держу пари, он ужасно тяжелый. Поморщившись, царевич склоняет голову то вправо, то влево, разминая спину. Затем он встает, спускается вниз и садится прямо на ступени. Запускает пальцы в волосы, ероша и так не идеальную прическу. — Очень по-царски, — не удерживаюсь от комментария я.       Подхожу к нему и ласково обвиваю его руками за шею. Локи кладет голову мне на грудь и расслабленно закрывает глаза. Поглаживаю его по волосам, перебираю струящиеся сквозь пальцы пряди, стараясь не думать ни о чем. К чему портить момент лишними размышлениями?       Локи устал, я чувствую это. Спрашивать его даже не пытаюсь, потому как знаю, что он не терпит подобных вопросов в отношении себя. И все же последние события вымотали его. Пусть морально, а не физически, но что это меняет? — Полагаю, ты здесь допоздна? — скептично уточняю я, прекрасно зная ответ. — Угу, — кивает Локи, чуть отстранившись. — Я постараюсь побыстрее. — Что дальше? Каков план? — аккуратно прощупываю почву я.       Мне неизвестно ничего из того, что собирается сделать Локи. Не уверена, что он вообще думал о том, чтобы посвятить меня в это… Что меня, разумеется, не устраивает. Я должна контролировать ситуацию, ведь в ином случае она очень быстро может обернуться против меня. А так в мою душу закрадываются смутные подозрения о том, что я просто отыграла свою роль в его спектакле и теперь должна отойти от дел… Что в корне не совпадает с моими планами. — Понятия не имею, — пожимает он плечами. И хотя я полностью уверена в том, что все до последнего слова ложь, стараюсь не подавать вида. Нужно обождать, посмотреть, к чему приведет все это… Чтобы, если возникнет нужда, вовремя сменить сторону. — Уж ты подумай, — закатываю в ответ глаза, легко потрепав его по волосам.       Я чувствую, что каждое слово — выстрел наугад. Он изучает меня, пусть и не подает вида. Следит за моей реакцией, за тем, что я скажу или сделаю… Патологическое недоверие, похоже, резко переросло в манию. Не думаю, что при таком раскладе мне стоит надеяться на то, что я буду участвовать в его делах… Сурт, лишь бы не прогадать… — Я хотел спросить… Что ты думаешь по поводу Тора?       Этот вопрос не является для меня неожиданностью. Я знала, что Локи не дают покоя мысли о брате. По-хорошему, если мы хотим сохранить то, что есть у нас сейчас… С Тором нужно что-то решать. Причем быстро. — Нужно выиграть время, — задумчиво начинаю я. — И все хорошенько обдумать. Тор… Он действительно является проблемой. — Но я спрашивал не об этом, — качает Локи головой. — О том, что мой брат — сплошная проблема, мне давно уже известно. Но что ты думаешь о нем? — За время его отсутствия ужасно соскучилась и жду не дождусь, когда же увижу любимого жениха! — поняв, к чему он клонит, язвлю я. — Локи… — Мой царь! — торжественно восклицает слуга, не дав Локи возможности ответить. — К Вам с визитом посол Ванахейма, ярл Фрейр! — Любимый дядюшка, — цежу с неприязнью, в душе, однако, радуясь тому, что его появление избавило меня от этого опасного разговора. Теперь у меня хотя бы есть время на то, чтобы подготовиться ко второму раунду. — Я лучше пойду.       Раз уж решила сохранить все в тайне, незачем лишний раз попадаться на глаза дядюшке в столь… компрометирующей компании. Зачем еще мне приходить к новому королю, как не на краткое свидание? Фрейр же не совсем дурак! Ладно, хорошо, дядюшка вовсе не дурак, как бы сильно я его не ненавидела. И от этого он становится еще опаснее. — Нет уж, останься, — непреклонным тоном заявляет Локи, и эта непривычная интонация режет мне слух. Я вдруг в одночасье понимаю, что сейчас он король, и сколь бы сильно я ни желала уйти, ослушаться его не могу. Минус, о котором я как-то забыла при расчетах. Хотя не думаю, конечно, что за непослушание последует наказание…       Локи явно понимает причины, по которым я так поспешно собралась уходить. Понимает, однако, вопреки здравому смыслу, не поддерживает меня… Ну конечно! Отобрать у брата расположение отца, власть, сослать его в Мидгард… Для полной мести не хватает лишь увести у него невесту! Подстраховывается… Осознает, что, несмотря на все содеянное, у меня еще есть возможность выйти сухой из воды. — Не думаю, что… — Останься, — не дает договорить мне царевич.       Яростно сверкаю глазами в ответ. Он медленно, но верно, лишает меня козырей. К чему эта война, если мы на одной стороне? В случае собственного провала хочет утянуть меня за собой? Прекрасная перспектива, нечего сказать! — Не забывайся, — отрезаю я холодно, равнодушно выдержав его взгляд. — Не злись, — решает пойти на мировую он, мягко взяв меня за руку и обезоруживающе улыбнувшись. На эту уловку я не ведусь. Его дьявольское обаяние на меня не слишком то действует. — Я действительно хочу, чтобы ты была здесь. Тебе стоит услышать то, о чем будет говорить Фрейр. — Это приказ? — высвободив руку для того, чтобы показательно скрестить их на груди, вскидываю я бровь. — Просьба, — пожимает царевич плечами. — Я не бессмертный, чтобы приказывать женщине, с которой ночью буду спать в одной кровати. Ты же меня подушкой задушишь или яд подольешь! — он произносит это шепотом, однако я прекрасно слышу каждое слово. Смотрю в эти лукавые глаза, и злость потихоньку сходит на нет. — На тебя разве действуют яды? — притворно ужасаюсь я. — Я думала, ты для них неуязвим… — К сожалению, — фыркает Локи, улыбаясь. — Полезная информация, да?.. — Предположим, — цежу я сквозь зубы. — Не смей смешить меня, когда я на тебя злюсь!       На этих словах в комнату входит дядя. Он явно не ожидал застать меня здесь, да еще и так «мило» беседующую с новым царем. Тему ядов Фрейр, конечно, не застал… Но, думаю, потрясений ему хватает и без этого. Однако если же он и удивлен, то лишь на мгновение. Пройдя не слишком длинный путь от дверей до подножия трона, дядюшка уже берет себя в руки. — Мой царь, прошу простить, не знал, что вы будете не один… — осторожно начинает дядя, преклонив колено. — Мы можем поговорить?       Губы сами-собой расплываются в злорадной улыбке, которую я отнюдь не стараюсь скрыть от любимого родственника. Я стою подле трона, не больно утруждая себя поклонами, в то время как ему приходится усмирить гордыню и склониться пред мальчишкой, о котором он еще несколько недель назад отзывался, как о «варианте, дающем гораздо меньше возможностей Ванахейму, чем Тор». Вот ради таких моментов не страшно рискнуть! Конечно, это мелочи, но зато какие приятные! — Конечно, — соглашается Локи, и я невольно поражаюсь тому, сколь явно прослеживаются царственные нотки в его голосе.       Держу пари, Фрейр надеялся на то, что он выставит меня, чтобы поговорить о его будущем браке в мое отсутствие. Однако царевич будто не понимает этого. Хотя я, конечно, уверена в том, что это лишь блеф. Я и сама бы не прочь уйти, вот только не стоит сейчас портить отношения с Локи. Точнее, их в принципе не стоит портить, но в нынешней ситуации это может быть опасно. — В первую очередь, хочу пожелать Одину скорейшего возвращения к нам, — стрельнув в мою сторону уничижающим взглядом, на который я отвечаю не менее ядовитой ухмылкой, все же произносит дядя. — Затем мне бы хотелось внести ясность в отношении Тора… Что означает его изгнание? И стоит ли ожидать его возвращения в ближайшее время? — Не думаю, — качает головой Локи. — Мой брат вернется только тогда, когда того пожелает Всеотец. До тех же пор Тор будет находиться в ссылке. — Тогда, с вашего позволения, я хотел бы уточнить детали помолвки Тора и Астрид, — в видимом замешательстве продолжает дядюшка. — Насколько мне известно, обе стороны были согласны, и дело шло к официальному заключению. Стоит ли нам думать, что отныне этим планам не суждено сбыться? — Именно, — коротко отзывается царевич. Столь прямолинейный ответ удивляет не только Фрейра, но и меня. Краем глаза замечаю, как расслабленность мигом пропадает из взгляда Локи, сменяясь убийственным холодом. Ох, не ту тему затронул дядя… — Асгард сожалеет, однако о помолвке Астрид и Тора не может быть и речи, — каждое слово — заявление, ультиматум. — Это окончательное решение. — Могу ли я узнать о вашей помолвке с Сигюн? — немного подумав, все же задает следующий вопрос Фрейр. — Думаю, сейчас не время говорить об этом, — уклончиво произносит Локи. — Для меня и Сигюн ничего не изменилось, наша помолвка в силе. Торжество пройдет позже. Я надеюсь, причины ясны. Все мы сейчас ждем пробуждения Одина и воздаем богам хвалу о том, чтобы они отвели от нас новую войну, которую по неосторожности развязал мой брат. — Да будет так, — с поклоном кивает Фрейр, намереваясь покинуть нас.       Он бросает в мою сторону единственный взгляд, и что-то в нем заставляет меня насторожиться. Дядя явно все понимает. Понимает, хотя я сама ничего не могу понять! Мою помолвку Локи разорвал походя, будто это ничего не значит! А свою сохранил. Сохранил, хотя по логике вещей, взяв повод жизни в руки, должен был отменить именно свой брак! Тора все равно сейчас нет в Асгарде! Он не является для него угрозой! — Повелитель, ваше решение о помолвке Астрид и Тора окончательно? — все же уточняет напоследок Фрейр. — Вы же понимаете, нам нужно быть полностью уверенными в этом. Претендентов на руку принцессы Ванахейма немало, так что не хотелось бы попасть… В компрометирующую ситуацию.       Он явно произносит это нарочно, дабы вывести Локи на эмоции. Я знаю свою семью! Сейчас и речи не идет о том, чтобы что-то предпринимать! Мы до последнего будем ждать, чтобы, как сказал дядюшка, «не попасть в компрометирующую ситуацию!» Эта провокация не оставляет никаких сомнений: Фрейр в курсе всего. Осталось понять, чем конкретно это опасно для меня? — Я бы ответил, будь это решение моим, — холодно отзывается Локи, и я замечаю, как побелели костяшки пальцев на его руках, лежащих на подлокотниках трона. — Но изгнание Тора — воля отца, и только он может дать окончательный ответ. Однако, — на этих словах царевич повышает голос. — Если вам интересно мое мнение, я бы не советовал сейчас рассматривать иные варианты. Будущее весьма непредсказуемо.       Несколько тягучих мгновений они сверлят друг друга подчеркнуто вежливыми взглядами, в глубине которых читается взаимная неприязнь. А я тем временем пытаюсь примириться с новыми подозрениями. Вопросы прибывают каждый чертов час, и от этого голова идет кругом! Почему Локи не расторг свою помолвку?! Чего я не знаю?! И вообще, знаю ли я хоть что-нибудь о его дальнейших планах?! Какое место в них отведено мне? Что будет с Сигюн? КАК, СУРТ ПОДЕРИ, УМЕСТИТЬ В ГОЛОВЕ ВЕСЬ ЭТОТ ХАОС? — Благодарю за совет, — кивает Фрейр прежде, чем все-таки покинуть нас.       И вновь в зале повисает напряженная, звенящая тишина. Локи очевидно не собирается нарушать ее. Он молчит, выжидающе глядя на меня. Ожидая моей реакции. Едва поняв это, моментально беру себя в руки. Я не раскрою перед ним карты так просто. Пусть масштаб моих подозрений пока останется для него тайной. — Можешь высказать все проклятия, что вертятся в твоей голове, — фыркает наконец Локи, поняв, что не дождется моих слов. — Что ты творишь, Хель тебя забери?! — все же не выдерживаю я. — К чему было так явно подставлять меня?! — Потому что мне претит одна мысль о том, что кто-то считает вас с Тором парой, думая, будто ваше расставание временное, — сразу же отзывается Локи. — Настоящая любовь все преодолеет, да?! Ссылку, разлуку мирами, гнев Одина! Переступит это все и станет лишь крепче? — с отвращением в голосе произносит он. — Едва ли! Не хочу, чтобы даже на словах или в планах людей моя женщина была с кем-то, кроме меня.       Он особенно нажимает на слова «моя женщина». Ну что же… Видимо, я слишком долго была хорошей, из-за чего Локи возомнил, будто он вправе так думать обо мне. Придется спустить его с небес на землю. — Не припомню, чтобы давала тебе право решать за меня, — нарочито спокойным голосом замечаю я, с силой стиснув кулаки. — Дорогой мой, мне кажется, ты кое-чего не понимаешь… Что же, я проясню. Пойти за тобой и поддержать тебя — исключительно мое решение. Я пожелала этого… Но это вовсе не означает, что я стану твоей молчаливой тенью, терпящей все твои выходки! — Ты сейчас злишься из-за того, что я решил что-то за тебя, или же потому, что испугалась за свой план отступления? — уточняет Локи. — Не думала же ты, право слово, что я оставлю тебе шанс вернуться к Тору и все переиграть, если этого пожелает твоя душа?! — Я осталась с тобой! — уже не пытаясь сдерживаться, восклицаю я. — С чего бы… — С того, что я знаю тебя, — просто отзывается он. — Сегодня ты захотела одного, а завтра поняла, что прогадала и все переиграла! Скажешь, я не прав?! Скажешь, что не строила никаких планов за моей спиной?! Не сомневалась том, правильно ли поступила?! — Довольно, — устав от этого спора, ставлю точку я. Моя грудь часто вздымается. Я чувствую, что еще чуть-чуть и сдержаться будет невозможно. Локи — мастер выводить на эмоции. Не стоит попадаться на его манипуляции. — Советую тебе впредь считаться со мной, Локи. За молчаливым одобрением ступай к Сигюн, но не смей забывать о том, кто я.       Несколько долгих минут мы неотрывно смотрим друг другу в глаза. Внутри меня бушет ураган, однако я прикладываю все силы к тому, чтобы оставаться бесстрастной. На лице Локи так же почти не отражается никаких эмоций… за исключением взгляда, буквально полыхающего огнем. — Хорошо, — медленно склоняет он голову в знак согласия. — Я услышал тебя. — Прекрасно, — с трудом удерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза. Я ведь очень хорошо осознаю, что нас ожидает еще не один подобный разговор. — Счастливо оставаться, ваше величество, — и с этими словами покидаю зал, гордо вскинув голову.       Стук каблуков о каменный пол эхом разносится по коридорам, когда я раздраженно лечу к себе. Ни за что не позволю ему помыкать собой! Не для того я шла на подобные риски, чтобы в итоге стать послушной!       У себя залпом выпиваю стакан воды. Откидываю за спину раздражающие волосы. Падаю в кресло. Что-то определенно не вяжется во всем этом, и чем больше событий происходит, тем больше лжи опутывает меня. Как бы мне хотелось найти способ выведать у Локи, в чем, в конечном итоге, заключается его план! Но я знаю, что услышу лишь то, что он сочтет нужным. Манипулировать богом обмана очень сложно! Стало быть, мне тоже нужна подстраховка… Ну, так, на случай непредвиденных обстоятельств.       Бифрест, как и всегда, поражает своим великолепием. Как бы ни старалась я не обращать внимания на радужные сполохи под ногами, сквозь которые можно с легкостью увидеть бескрайние, завораживающие просторы космоса, в душе моей все равно просыпается маленькая девчонка, готовая завизжать от восторга. — Здравствуй, маленькая принцесса, — приветствует меня Хеймдалл — страж Асгарда.       Это высокий, непохожий на ни одного из асов мужчина. Едва встретив его, оказываюсь околдована золотым светом всевидящих глаз. Он располагает к себе ровно настолько же, насколько и пугает. Я знаю, что Хеймдалл видит все, что бы ни происходило в необъятной вселенной. Его взору доступен любой закуток самого отдаленного мира, а потому юлить с ним смысла нет. Я безоружна пред ним, и этим он страшит меня. — Страж, — склоняю я голову в приветственном жесте. — Я… — Я ждал тебя, — произносит он беспристрастным, лишенным любых эмоций, голосом. — И я знаю, что ты ищешь. — И чего же? — Ответы на вопросы, — пожимает мужчина плечами, закованными в золотые, блестящие в свете тысяч звезд, доспехи. — Ты ищешь способ обезопасить себя от Локи. Ищешь козырь против нашего царя. Я прав? — Все так, — киваю я. — Видишь ли, мое положение очень шатко, а перспективы неизвестны. Если бы ты помог мне… Это бы упростило мне жизнь. — Спрашивай, маленькая принцесса, — кивает Хеймдалл. — Почаще задавай вопросы и сможешь избежать множества ошибок. — Где сейчас Тор? — В Мидгарде. Городок под названием Нью-Мексико, — на удивление просто отзывается он. — Как он? — спрашиваю я. На самом деле, меня не слишком заботит этот вопрос. Однако не спросить я не могу. — Можешь взглянуть сама, — пожимает страж плечами, протягивая мне руку широкой ладонью вверх. — Я покажу тебе все.       Без колебаний соглашаюсь. Вкладываю свою руку в его и становлюсь рядом, на легендарное место радужного стража. Вторую мою руку Хеимдалл кладет на эфес меча, открывающего дорогу в иные миры. Уже через мгновение я ощущаю мощный рывок. Меня будто что-то вырывает из этого мира и с бешеной скоростью несет сквозь пространство и время. По сторонам не оглядываюсь, так как все вокруг сливается в одно мельтешащее цветастое пятно. Эта гонка длится лишь мгновение, но по ее завершении я чувствую, что меня начинает мутить.       Странное чувство вдруг охватывает меня с прибытием в Мидгард. Я одновременно будто и здесь, а будто и в Асгарде. Все кажется таким реальным и нет, близким и далеким… И от этого ощущения голова идет кругом.       Чтобы отвлечься, осматриваюсь вокруг. Прямо напротив меня находится невысокий дом, в окнах которого горит свет. Вариантов немного, поэтому направляюсь туда. Мои ноги, пока я иду, будто и не касаются земли, из чего я делаю вывод, что все это — иллюзия, и на самом деле меня здесь нет. — Хеймдалл? — вдруг шепотом спрашиваю я. — Я здесь, — отзывается мужчина, и я понимаю, что все это время он был рядом. — Не волнуйся, нас нельзя увидеть.       Это знание воодушевляет. Ускоряю шаг и уже уверенно подхожу к дому. Однако двери оказываются закрытыми. Протягиваю руку, дотрагиваюсь… ощущаю холодное дерево под пальцами. Значит, частично я все-таки в Мидгарде. — Открой, — советует страж, и я так и делаю.       Быстро открываю, вхожу, а затем закрываю дверь. Пожилой мужчина, достаточно грузный, с уставшими глазами и заметной лысиной в седых волосах бросает в мою сторону быстрый взгляд, а затем сокрушенно качает головой. — Дарси! — осуждающе кричит он вглубь дома. — Сколько раз просил тебя закрывать дверь плотнее?.. Я видел, ты входила последней!       В проходе появляется молодая девушка, почти девчонка, с квадратными очками на носу. Она обиженно складывает руки на груди и отзывается: — А что я, виновата, что она постоянно открывается?.. И вообще, Эрик, мог бы и починить ее! — Ее всего лишь нужно посильнее прихлопнуть, — пожимает в ответ плечами Эрик. — И я астрофизик, а не ремонтник дверей! — Астрофизик с кучей высших не в состоянии поправить дверь? — скептично вскидывает Дарси брови, и этот жест выходит настолько комичным, что я невольно усмехаюсь. — Или хотя бы набрать номер мастера? Какой кошмар!       Фраза про номер остается для меня загадкой, однако я быстро теряю интерес к этим двоим. Девушка все еще стоит в проходе, так что мне приходится бочком протискиваться мимо нее. Когда я оказываюсь слишком близко, она, будто что-то почувствовав, оборачивается в мою сторону и смотрит прямо в глаза. Головой я понимаю, что никто в этом мире не может видеть меня… Однако сердце все равно пропускает удар. — Завтра я сама позвоню мастеру, — все еще задумчиво глядя на меня, произносит Дарси. — А то тебя пока дождешься…       То, что этот дом принадлежит ученым, понятно с первых секунд. Повсюду, куда ни взгляни, стоят какие-то странные приборы. Одни из них мигают разными цветами, на экранах других пишутся какие-то диаграммы… Различные записи в беспорядке разложены везде, где они только могут лежать, и это очень напоминает мне жилище Рагнара. Неужели Тора занесло сюда?..       В соседней комнате нахожу вторую девушку. Она гораздо старше первой и, на мой взгляд, красивее. Мы с ней примерно одного роста. Красивую фигуру несколько портит мешковатая одежда. Длинные темно-каштановые волосы спускаются до талии. Большие черные глаза с пушистыми ресницами особенно выделяются на смугловатом лице. Не знаю, почему, однако меня очень притягивает родинка над верхней губой. Есть в этой девушке что-то, что заставляет меня задержаться с ней гораздо дольше, чем я планировала.       Она задумчиво дотрагивается до губ, и в этом жесте я отчего-то узнаю жест Локи. Странно? Еще бы! Девушка внимательно разглядывает снимки, аккуратно развешанные на большой белой доске. Одного взгляда на них мне хватает, чтобы узнать Бифрест. Ей посчастливилось запечатлеть момент прибытия Тора в Мидгард. Теперь я точно не сомневаюсь, что он здесь. — Асгард, Мьелльнир, Радужный мост… — вдруг сквозь зубы произносит девушка. — Невозможно! — Еще как возможно, — фыркаю я, прекрасно зная, что она меня не слышит и слышать не может. — Еще как возможно… — повторяет девушка, заставив меня застыть от удивления. Так значит, что-то эти люди все же могут слышать?..       С трудом заставляю себя покинуть эту комнату, захожу в последнюю. Она мало чем отличается от остальных, и все же я сразу понимаю, что это помещение с огромными, выходящими в бескрайнюю степь окнами, предназначено для отдыха. На диване, закинув руки за голову и прикрыв глаза, сидит Тор… И я никак не могу понять, откуда берется радость при виде него? Радость, заставляющая мое сердце биться чаще.       Подхожу ближе, с трудом перебарывая желание окликнуть его. Сажусь в кресло напротив, стараясь разглядеть в умиротворенном, но от этого не менее усталом лице какие-то изменения. Ведь предо мной сейчас сидит совершенно другой Тор. Тот, который не обладает властью над громом и молниями. Тот, кто может умереть, как любой из смертных… — Я верю тебе, — раздается вдруг голос той самой девушки. — Ты действительно… Тор. — Я знал, что рано или поздно ты поверишь, — пожимает он плечами с былой уверенностью. — Но это просто невозможно! Асгард и… Боги… Это же пережитки прошлого! — взмахнув руками, растерянно восклицает она. — И все же я пред тобой, — отзывается Тор. — Джейн, иные миры существуют и их великое множество. В моем родном мире совершенно нормально встретить кого-то из другого. — Или же мы оба сошли с ума, — упорствует Джейн. — Ты — потому что придумал себе все это, а я — потому что воспринимаю твои слова всерьез. — Ты поверишь. Чуть позже, — уверенно заявляет царевич. — Когда все вернется на круги своя, я покажу тебе.       И все же он не изменился. С силой или без — Тор все еще является одним из нас. Невольно я восхищаюсь этой силой и уверенностью в себе. Ведь я определенно не знаю, что бы делала, если бы лишилась всех сил и оказалась в Мидгарде наравне со смертными. Нет, выход я бы, уж конечно, нашла… Но проверять это мне отчего-то не хочется.       Кивнув, девушка уходит. Я вдруг понимаю, что у Тора и Джейн действительно могут сложиться отношения… По крайней мере мне, как богине любви, видно, что это возможно… Однако это звучит настолько абсурдно и смешно, что поверить в такой исход событий ужасно сложно. Чтобы царевич Асгарда и смертная девушка сошлись… Да скорее небеса упадут на землю! Но все же об этом стоит подумать… Мне совсем не нужно, чтобы Тор находил утешение в объятиях этой… Джейн!       От этих мыслей на душе у меня становится неспокойно. Упрямо убеждаю себя в том, что это не ревность, а лишь трезвый расчет… И все равно нехотя прихожу к выводу, что ревную Тора. Не для того я потратила на него столько сил и времени, чтобы в итоге отдать какой-то смазливой смертной, появившейся в нужное время в нужном месте!       Поддавшись порыву, встаю и подхожу ближе. Хочется коснуться его, обнять… Хоть на мгновение забыть о недосказанности, лжи и фальши, что теперь окружают меня. Я скучаю по объятиям Тора. Пусть они и не вызывали во мне того урагана чувств, что я ощущаю с Локи, но все же они давали мне защиту, ощущение спокойствия и уверенности. Тор не способен на ложь или интриги. Раскусить его, как и толкнуть на ошибочный шаг, было очень просто. И этим он так запал мне в душу. Если в отношениях один патологический лжец — с этим можно смириться. Если же их двое… Отношения превращаются во что-то неопределенное. Мы с Локи доверяем друг другу настолько, чтобы засыпать вместе, не боясь не проснуться наутро, но недостаточно, чтобы делиться мыслями, чувствами и планами.       Я думала, после того, как Локи получит трон, что-то изменится. Что царевич хотя бы расскажет мне дальнейшую часть плана… Но он и дальше собирается делать все в одиночку, посвящая меня лишь в те моменты, в которых требуется моя помощь. Чем дальше все это заходит, тем больше я укрепляюсь в подозрении о том, что мною просто пользуются. И если это так, кто гарантирует мне, что Локи не бросит меня сразу же, как только я окажусь бесполезна?       С Тором никогда не возникало таких вопросов. Да, было много чего еще. Я не забыла, как в Ванахейме он изменял мне… Правда, все это я знаю со слов Локи, а тот явно был заинтересован в том, чтобы я так думала. К тому же, тогда между нами не было ничего серьезного… Чего нельзя сказать о последних неделях перед его ссылкой, пусть отчасти все это и было иллюзией.       Задумавшись, не замечаю, когда именно царевич переводит на меня внимательный взгляд. Однако поняв это, чувствую, как щеки заливает румянец. Он чуть щурится, будто пытаясь рассмотреть что-то… Хотя, конечно, Тор не может меня видеть. Но, возможно, может ощутить мое присутствие?.. Мне бы этого очень хотелось. — Я слишком долго общался с Локи, чтобы не заметить магию, — произносит вдруг Тор. — Навряд ли мой брат явился с визитом… Астрид?.. — Нам пора, — берет меня за руку Хеймдалл. — Тор все-таки изгнан, и нам нельзя находиться здесь…       Вопреки его словам встаю, подхожу ближе и кладу руку на плечо царевича. Он чувствует это. Накрывает мою ладонь своей, неотрывно глядя на меня. Тор явно не видит меня, потому что его взгляд отчаянно мечется в пространстве, словно пытаясь узреть какую-то подсказку. Однако уже в следующее мгновение страж силой заставляет меня вернуться в Асгард. — Вот же… — тяжело дыша, бормочу я. — Законы тебе не писаны, — сурово изрекает Хеймдалл. — Узнала ли ты, что хотела? — Он еще может вернуться? — спрашиваю я быстрее, чем успеваю подумать. — Любой приказ Одина преследует какую-то цель. Тор скорее всего вернется. Вопрос лишь в том, что к тому времени станется с Асгардом… — задумчиво изрекает мужчина. — А теперь ступай. Обдумай все хорошенько, маленькая принцесса. И реши, наконец, на чьей ты стороне. «Я там, где выгода», — проносится у меня в голове очевидный ответ. Насколько он правдив, покажет время.       В свою комнату возвращаюсь, чувствуя ужасную слабость от путешествия. Все-таки столь сильная магия не проходит бесследно… Не могу не задаваться вопросом: чувствует ли усталость Хеймдалл? Когда я уходила, на его лице не было и намека на слабость, а сил ему пришлось потратить гораздо больше. — Госпожа, тебя искал ваш дядюшка! — оповещает меня Кая, разрушив мои мечты о том, чтобы сразу же лечь в кровать. — Он просил тебя зайти незамедлительно! — Еще бы, — фыркаю я обреченно. — Держу пари, он бьется в истерике из-за того, что все его планы рушатся!       Встаю, в последний раз взглянув на манящую кровать. Ненавижу, когда приходится разговаривать в таком состоянии. Уставший мозг почти наверняка подведет в самый неподходящий момент… И, зная это, мои родители, а теперь и дядя, специально назначают семейные встречи поздним вечером.       Покои Фрейра ничем не отличаются от моих. Вхожу, показательно не став кланяться пред ним. Лишь склоняю голову в знак приветствия, но не больше. Дядя плотно затворяет за мной двери. В воздухе улавливаю стойкий запах подожженной полыни — лучшее средство от лишних ушей. Времена меняются, но любовь Фрейра к тайнам остается неизменной. — Прошу, скажи, что как минимум собираешься посвятить меня в тайну бытия! — скептично фыркаю я. — Потому что ради этого разговора мне пришлось вылезти из теплой кровати! — Я собираюсь выяснить, ты просто дура или не понимаешь того, что творишь? — отзывается Фрейр спокойно.       Он опускается на стул с высокой спинкой, кладет руки на стол, сцепив пальцы в замок, и устремляет на меня испытующий взгляд. Тайком закатываю глаза и сажусь в кресло напротив, раз уж мне никто не удосужился предложить сделать это. Я не собираюсь еще и пред дядей стоять по струнке, словно на допросе. — Не припомню, чтобы позволял тебе сесть, — мое своеволие не остается незамеченным. — Или роль царской любовницы окончательно вскружила твою прелестную головку, в которой не нашлось места мыслям о чести или хотя бы об осторожности? — Я тебя умоляю, — фыркаю я в ответ. — Вы только и мечтали о том, чтобы сделать меня царской любовницей! Промахнулись лишь с выбором принца… — Этот мальчишка не сегодня-завтра лишится всего, — с жестокой усмешкой заявляет Фрейр. — И ты вместе с ним. Астрид, ты могла бы так выгодно разыграть эту ситуацию! Не думаю, что Один надолго сослал сына в этот Мидгард… Ты могла бы дождаться его из ссылки, встать на сторону его друзей, которые, как я знаю, все как один против Локи. Но ты избрала свой, особенный путь! За твоей спиной уже ползут слухи о вашей с Локи связи! Ты — обычная потаскуха, Астрид! Легла сначала с одним, затем с другим. Если так продолжится, твоя репутация будет окончательно разрушена! — Осмелюсь возразить, — скрывая за улыбкой нарастающее раздражение, язвлю я. — Ты явно недооцениваешь меня! Не сначала-затем… А одновременно с обоими, дорогой дядя.       Раздражает. Как же он меня раздражает! Будто я сама не понимаю, в какой ситуации нахожусь, и какие слухи ходят за мной по пятам! Мне не хватает только его незаменимых советов! Никому не позволю тыкать меня носом в мои же ошибки! Тем более, что я не могу назвать все происходящее ошибкой. Результаты еще неизвестны, а потому рано делать какие-то выводы. — Тут нечем гордиться, — холодно отрезает Фрейр. — Ты… — Богиня любви, — заканчиваю за него я. — И много-много-много чего еще… Так что мне можно. — Любовь не может быть превыше собственного благополучия, — устало пожимает он плечами. — Этот мальчишка погубит тебя во имя своих амбиций и обид… Как ты можешь этого не понимать? — Я понимаю, — негромко отзываюсь я. — Можешь не волноваться, я знаю, как выкрутиться в случае чего. — Он сохранил свою помолвку с Сигюн. Обезопасил себя, подставив тебя. Локи целенаправленно лишает тебя возможности выйти из этой авантюры без потерь! Он просто переводит на тебя стрелки! — Я знаю! — взрываюсь вдруг я. Если честно, такая реакция оказывается неожиданностью для меня самой. — Думаешь, я настолько глупа, что не вижу?! О, дядя, я все прекрасно вижу! Вот только это мои отношения и моя жизнь, и я требую не лезть в нее. Потому что я не намерена обсуждать свои проблемы с кем бы то ни было! — Я лишь надеюсь, что твоя жизнь и твои отношения не станут причиной конфликта двух миров, — закатывает глаза дядя. — Ты привыкла крутить парням головы, и я боюсь, не понимаешь, что кто-то может точно так же обвести вокруг пальца тебя… — Мне осточертел этот разговор, — заявляю я, уверенно вставая. — Я услышала тебя, дядя. Можешь не волноваться, у меня всегда есть план «b». А если он провалится, план «c»… Надеюсь, ты помнишь алфавит. — Постой, — с тяжелым вздохом качает он головой. — Вот, возьми. Твоя мать передала письмо…       Забираю из его рук конверт и прячу под корсаж платья. Интересно, что же такого матушка решила написать мне? Хотя, конечно, догадываюсь… Очередной поток предупреждений, увещеваний и нравоучений.       Поначалу не горю сильным желанием вскрывать послание, твердо уверенная в том, что могу процитировать каждую строчку, даже не читая. Однако в конце-концов любопытство берет верх, заставляя меня вскрыть конверт.       Послание, скажем так, типично для представителей моей семьи. Лишь несколько сухих, лишенных эмоций строк, приказывающих приглашающих меня прибыть в Ванахейм для приватной беседы. Ох, чувствую, этот разговор не будет тихим семейным вечером за чашечкой чая! Я уже решаю, что не увижу ничего интересного, но приписка в конце приковывает к себе взгляд. «Дочь, настоятельно рекомендую тебе по прибытии в Ванахейм вначале поговорить со мной, а уже после встречаться с отцом. Это в твоих же интересах. Надеюсь, ты поступишь правильно, Астрид».       Посреди ночи просыпаюсь от навязчивого ощущения того, что я в комнате не одна. Открыв глаза, встречаюсь взглядом с Локи, сидящим на краешке моей кровати. — Какой сюрприз, — хмыкаю я и сажусь.       Он не отвечает, продолжая изучающе смотреть на меня. Ненавижу, когда Локи так делает! Никогда нельзя сказать наверняка, что последует за этим взглядом. В этот момент я невольно воздаю хвалу норнам за то, что царевич не может читать мои мысли, потому что в ином случае ему бы не слишком понравилось то, что он мог бы там увидеть.       Локи мягко касается моей руки, лежащей поверх одеяла. Нежно поглаживает запястье, и я немного оттаиваю. В конце-концов, мне в любом случае нужно мириться с ним. Во первых, не в моих правилах ругаться с тем, кто может очень здорово насолить мне… А во вторых, я все-таки люблю его. — Согласна на мир? — На перемирие, — отзываюсь я, решив, что так просто не сдамся. — Кратковременное, если продолжишь в том же духе. — Прости, — с виноватой улыбкой, которая по настоящему завораживает меня, просит он. — Постараюсь больше так не делать. — Ты здорово подставил меня, — обвиняюще замечаю я. — Так что мне нужно подумать, прощать тебя или нет…       Конечно, это фарс чистой воды. Я не собираюсь забывать эту ситуацию, однако и дальше продолжать обижаться не хочу. В конце-концов, гораздо больше полезного я могу сделать, помирившись с Локи. Ну и не стоит забывать, что, опять же, и это важно… Я люблю его. — Благодарю, миледи, — отвешивает шутливый поклон он. Появившиеся в глазах искорки не оставляют сомнения в том, что Локи все прекрасно понимает. Ну, или почти все. — Я слышал, тебя звал к себе Фрейр?.. — Читал мне праведные речи о том, какую тень я бросаю на наш славный род! — раздраженно восклицаю я, за ядом и сарказмом, чего греха таить, скрывая то, что его слова ранили меня.       Разумеется, морали я пропустила мимо ушей. Но вот другие его слова… О том, о чем, признаться, частенько думаю и я сама, заставили меня засомневаться во всем происходящем еще больше. Тысяча вопросов вдруг слились в один. Причем ответ на него я вроде бы уже получала… Однако эта проблема, похоже, вновь и вновь будет вносить сумятицу в мою жизнь. А именно: могу ли я верить Локи? И насколько? Если придется выбирать между мной и собственным благополучием, будет ли для него вообще стоять выбор? — Не только это, я прав?       Чуть прищуренные глаза без слов говорят: это не вопрос, а утверждение. Я научилась понимать, когда простой диалог превращается в допрос. Локи будто изучает меня, от чего мне становится не по себе. Иногда мне кажется, что в его власти узнать все, что творится в моей душе… Но в тот же момент я вспоминаю, что это просто невозможно. Вспоминаю о том, кто я и чего стою. — Не прошло и недели с начала ссылки Тора, а ты уже переспала с его братом! — вспоминаю я слова дяди, надеясь, что царевич не проявит слишком уж сильный интерес к этому разговору. Ни к чему ему знать о том, что меня волнует. — Твое поведение погубит тебя, Астрид! Покайся и уйди, Сурт бы тебя побрал, в затворничество! — Как раз в этом ты совершенно точно невиновна, — усмехается Локи. — Могу подтвердить. И… Он серьезно попытался наставить на путь истинный богиню любви?! — Эй! — фыркаю я в притворном возмущении. — Да я сама невинность! — Особенно ночью, — с серьезным видом подтверждает он, с трудом сдерживая смех. — Что? Когда мы спим, мы все невинны! А ты о чем подумала? — Ты неисправим, — прыскаю я, не заметив, как позабыла обо всех подозрениях и обидах. — Конечно, — кивает Локи. — И именно за это ты меня и любишь!       Сна мне явно было мало, так что я чувствую, как веки начинают слипаться вновь. Укладываюсь обратно на подушку, кивнув Локи на соседнее место. Впрочем, я могла бы этого и не делать, потому как уходить он явно не собирался. Однако иллюзия того, что я здесь что-то решаю, все же приятно греет душу.       Локи ложится, обнимает меня, прижимая к груди. Берет за руку и сплетает наши пальцы. Устраиваюсь у него на плече, стараясь не думать о том, что уже почти придумала, как выкручусь, если он не сумеет удержаться на троне или, что еще более возможно, решит, что я не так уж и нужна ему. И в эти планы явно не входит самопожертвование или нечто в этом роде. Оставшись без его поддержки, буду выживать… Оказавшись по разные стороны баррикад — перейду на сторону Тора. Исходя из всего этого очень странно лежать вот так, наслаждаясь тем, как его теплое дыхание щекочет шею. Мы будто живем на бомбе, которая может взорваться и уничтожить нас, а может сотни лет пролежать в земле. Строим отношения, любим друг друга, прекрасно осознавая, что каждый шаг может стать последним. — Я люблю тебя, — шепотом произносит Локи, когда я уже практически засыпаю. — И я тебя, — с улыбкой отзываюсь я прежде, чем погрузиться в сон.       Утром вновь просыпаюсь одна, однако несколько минут спустя пропажа эффектно объявляется, материализовавшись из клубов зеленого дыма. Впрочем, «утром» — слишком сильно сказано. Часы показывают полдень. — Добрый… кхм, день? — кинув на часы многозначительный взгляд, с улыбкой произносит Локи, склоняясь ко мне и целуя в лоб. В последнее время он стал делать это гораздо чаще. — Ну, на мне не висит ответственность за все девять миров, — пожимаю я плечами. — Так что могу себе позволить. — Не смею оспаривать это заявление, — кивает он, и что-то в его голосе заставляет меня насторожиться. — Все в порядке? — уточняю я, взяв его за руку. Чтобы заглянуть ему в лицо, мне приходится сесть и сильно запрокинуть голову. — Нет, — вздыхает Локи. — Йотунхейм объявил войну. И я понятия не имею, что делать.       Сейчас нам только не хватает войны с ледяными великанами! Один изволит почивать в золотом чертоге на мягких перинах, Тор в Мидгарде страдает от потери сил, Локи только что узнал, что является сыном Лафея. Того самого Лафея, что теперь объявляет нам войну. Расклад, как ни крути, не в нашу пользу. — Локи… — аккуратно начинаю я. — Ну-ка присядь.       Моя просьба и мой тон, очевидно, удивляют его, однако он послушно садится напротив. Мне остается лишь гадать, как воспримет Локи то, что я собираюсь сказать ему… Мои догадки разумны, однако каким будет его отношение ко всему этому… — Ты — сын Лафея, так? Единственный потомок правителей Йотунхейма. — Да, — поморщившись, словно эта истина причинила ему физическую боль, кивает Локи. — Стало быть, после смерти Лафея вся власть должна перейти в твои руки. Вспомни: правители Йотунхейма испокон веку уничтожали собственных сыновей, потому что… — Потому что лишь старший сын может всецело овладеть мощью Ларца, а значит, и мощью всех йотунов в целом, — заканчивает он мрачно. — Выходит, что воевать нужно не со всем Йотунхеймом, а лишь с Лафеем? — Не выходит, — качает царевич головой. — Не хочу связывать себя с ними. Даже если это поможет выиграть в войне. Ради этого в свое время Один и забрал меня… Не хочу, чтобы это «предназначение» стало апофеозом моей жизни. — Просто подумай над этим, хорошо?       Конечно, ему неприятен весь этот разговор. Я вижу, как его руки непроизвольно сжимаются в кулаки, как выпрямляется спина и мрачнеет взгляд. Однако, отринув эмоции и хорошо подумав, как ни крути придешь к выводу, что подобный план может привести к успеху. — Хорошо, — наконец кивает Локи. — Мысль правильная, просто… Просто я не хочу так. Мне претит одна мысль о Йотунхейме. — Я понимаю.       Заключаю его в объятия, решив, что хватит с этого утра подобных разговоров. Думаю, в итоге Локи все равно поймет, что такой козырь, пусть и сомнительный, нужно использовать. Нам нужна сильная поддержка. — Астрид… — вдруг начинает он, но сразу же замолкает. — Что? — Нет, ничего… — качает Локи головой. — Просто хотел сказать, что люблю тебя.       Ложь. Пусть я и не богиня лжи, я все же могу различить фальшь. И он явно хотел сказать что-то еще. Что-то важное, судя по тому, как быстро передумал. — И я тебя люблю, — с улыбкой целую его я, решив, что мои подозрения не беспочвенны.       Ярлы, все, как один, озабоченные проблемой войны, крадут у меня царевича почти на целый день. От скуки решаю найти брата, потому что в одиночестве точно тысячу и один раз обдумаю двоякость собственного положения. И вновь неизвестность сводит с ума. Что будет завтра? Проснется ли Один? Вернется ли Тор? Выкинет ли что-нибудь неожиданное Локи? Боги, оказывается, я патологический параноик.       Годрика застаю в обществе… Сиф. Никогда бы не подумала, что меня так просто заставить растеряться. Однако я действительно теряюсь, лишь несколько мгновений спустя вспомнив о нашем с братом споре. Интересно, ему уже удалось затащить этот образчик чести и патриотизма в кровать? Вряд-ли, потому что в таком случае он бы рассказал мне об этом в подробностях, затребовав исполнение желания. Это наша небольшая традиция, и из-за какой-то девчонки она уж точно не будет нарушена.       Затаившись в тени, несколько минут пристально наблюдаю за этой сладкой парочкой. Похоже, Сиф здорово расстроена. Они стоят в тени, так что их лиц мне не видно, однако по голосу могу сказать одно: наша воительница явно не спала несколько дней. Каламбур… Но, думаю, Рик к этому не причастен. — Думаешь?.. — Все будет хорошо, — уверенно заявляет Годрик, кладя руку ей на плечо. — Вот увидишь, еще пара дней, и все станет ясно. — Остается лишь надеяться на это, — фыркает она. — Локи не справится с Асгардом! Тем более, когда рядом с ним… Прости, но как же я ее ненавижу! Она же вторая… неважно! — с неподдельным отвращением в голосе выплевывает девушка. — Она обычная шлюха! Прости, Рик, но я не могу иначе… Сначала Тор, теперь Локи! Она же… — Не суди ее, — строже, чем следовало бы, одергивает девушку брат. — Ты ее не знаешь, Сиф. И причин, по которым она поступает так, тоже не знаешь. Астрид неплохой человек… Тяжелый — да. Ищущий выгоду во всяком деле — безусловно. Она временами импульсивна, эгоистична и жестока… Но Астрид — потрясающе сильная девушка. К тому же, она моя сестра. Я знаю, через что ей пришлось пройти. Так что не смей осуждать ее. — Как скажешь, — сухо соглашается Сиф. Судя по тому, как легко она пошла на компромисс, это далеко не первый их разговор в подобном ключе.       На этом настроение беседовать дальше, видимо, пропадает у обоих, так что очень скоро Рик остается в одиночестве. Я замечаю, что он не торопится уходить. А очень скоро понимаю, что брат в курсе моего присутствия. — Думала я не замечу тебя, малышка? — поддевает он меня. — Значит, импульсивна, эгоистична и жестока? — притворно возмущаюсь я, покидая надежную тень колонн. — Милый брат, да ты просто поэт! — Конечно! А еще ты вредная, любопытная и маленькая, — широко улыбаясь, продолжает Рик. — Одним словом: моя любимая малышка! — Я точно превращу тебя в жабу, Рик, — показательно надуваю я губки. — В большую и с бородавками! — Боюсь-боюсь! — поднимает он руки. А затем проворно сгребает меня в объятия и начинает кружить по коридору, совсем как в детстве. Эта часть замка сейчас пустует, а потому я без зазрения совести откидываю голову и заливаюсь смехом. В конце-концов, мне никто не запрещал веселиться!       Как в старые-добрые времена запираемся в комнате у Рика, дабы укрыться от лишних ушей и глаз. Располагаемся прямо на полу перед камином, покрытом мохнатой медвежьей шкурой. Взмах руки — и вот, перед нами уже стоит поднос с фруктами и вином. Чем не повод для того, чтобы расслабиться? Тем более, что иных вариантов попросту нет. — Так что, братец? Как там поживает наша Леди Сиф? — Ну давай, говори, какое у тебя желание? — вздыхает Рик обреченно. — Двух недель мне явно не хватило… — Стало быть, не все попадаются в твои сети? — подначиваю его я. — Я этого не говорил! — фыркает он. — Просто это… особый случай. Мне нужно больше времени. — Тогда вот тебе мое желание: узнай, кого имела в виду Сиф, когда произнесла «она же вторая…» — тут же нахожусь я. — Помнится, нечто подобное говорила и Фригга… И это мне не слишком нравится. А Сиф затащишь в постель как-нибудь позже. — Как великодушно с твоей стороны! — фыркает брат. — Я боялся худшего… С чего это ты так смилостивилась? — С того, что меня раздражает эта маленькая гадина! — отзываюсь я. — Пусть она и является объектом твоего обожания! Хочу посмотреть, как ее спустят с небес на землю! Только, брат, прошу, не влюбись в нее! Отца с матерью удар хватит! — Я тебя умоляю! Твои подвиги мне все равно не превзойти! — закатывает Рик глаза. — Держу пари, они уже успели поседеть от твоих выходок!.. — Ну, мамочка с папочкой явно занервничали, — пожимаю я плечами. — Так пожелаем же им крепкого здоровья! — с этими словами поднимаю кубок в воздух, словно произнося тост. — Я клянусь, что еще придумаю, как заставить их царственные головы болеть!       Нам с Локи удается встретиться только вечером. Он вновь появляется посреди моей комнаты, и в момент, когда его лицо озаряется уставшей улыбкой, я понимаю, как сильно соскучилась. — На сегодня свободен? — прижавшись к нему, спрашиваю я. — Не совсем… — вздыхает он. — Если я попрошу тебя сделать кое-что, что тебе не понравится… Ты поможешь мне? — Так… — закатываю я глаза. — И что же это? — Я хочу навестить Тора. Узнать, где он… Сказать ему пару слов, — пожимает Локи плечами. — Дай-ка угадаю: выказать братскую любовь и поддержку в это тяжелое время? — скептично уточняю я. — Естественно, — фыркает он. — Нас же связывает такое крепкое чувство! — И ты совершенно точно не хочешь морально раздавить его? — показательно вскидываю я бровь. — Если только чуть-чуть, — пожимает Локи плечами. — Не больше, чем он того заслуживает. — А если серьезно? — уточняю я, догадываясь, что это не просто желание навестить брата. — Понимаешь… — Локи задумчиво проводит ладонью по волосам. — Тор может вернуться. И это меня немного, самую малость, тревожит. Я действительно хочу узнать, где он… Скажу ему, что Один умер, а мать не желает его возвращения. Ты знаешь Тора, его это выбьет из колеи. Мне нужно время, а это способ получить его. — И еще ты, конечно, очень хочешь заявить ему о том, что я теперь с тобой… — озвучиваю я невысказанную часть этого плана. — Не без этого, — не отпирается царевич.       Вот Сурт. СУРТ! И снова мы вернулись к этой теме. Я понимаю, что это действительно раздавит Тора. Он скорее поверит в эту ложь, если Локи преподнесет ее в моем обществе… Тор любит меня, действительно любит… И, зная это, я могла бы причинить ему ужасную боль… Но мне определенно не хочется делать этого.       Сердце замирает в груди при мысли о том, что я должна буду так жестко поступить с ним. В голове проносятся все наши совместные моменты, то, как он почувствовал мое присутствие, его отчаянный взгляд, полный надежды… И мои чувства. Лишь сейчас, практически потеряв его, я понимаю, как сильно он мне дорог. — Астрид, — окликает меня Локи. — Ты здесь? — Прости… Я задумалась, — тут же одергиваю себя я. Такие мысли в его присутствии могут оказаться роковой ошибкой. Он не простит этого, я знаю точно. — Это… рискованно. — Неудобно получится, если у меня ничего не выйдет, да? — озвучивает Локи мои мысли. — Назад к Тору уже будет не вернуться, — он говорит это так спокойно, будто заранее обдуманный текст. Возможно, царевич действительно подготовился к этому разговору. — Впрочем, я могу и сам… Только тогда не вздумай винить меня в том, что я сказал что-то лишнее… — Это шантаж? — усмехаюсь я.       Мы не ругаемся, скрывая истинные эмоции за вуалью сарказма. Аккуратно балансируем на грани, понимая, что от ссоры нас отделяет одно неосторожно брошенное слово. Однако ссора никому не пойдет на пользу, а потому, стараясь продумать все наперед, мы оба пытаемся избежать открытого конфликта. — Не больше, чем заявление о том, что ты уйдешь к Тору, если я не поступлю так, как ты хочешь, — сверкает глазами Локи.       По сути, выбора у меня нет. Я могу отказаться и собственноручно отдать бразды правления Локи… А могу согласиться. В этом случае я, конечно, потеряю несколько козырей… Но перед Тором всегда можно оправдаться и обелить себя. Влюбленное сердце частенько затмевает разум. Вот только это случай старшего принца, а вовсе не младшего. Тор руководствуется порывами и эмоциями, а Локи… Его поводыри — разум и холодный расчет. И именно поэтому им так сложно управлять. — Хорошо, — сощурившись, киваю я. — Я пойду с тобой. Но, — тыкаю пальчиком ему в грудь. — с одним условием. — Это уже интересно, — усмехается Локи. — И каким же? — Ты расскажешь мне все, чего я не знаю о твоих планах. Только так. — Не доверяешь мне? — вскидывает он бровь. — А ты мне? — возвращаю ему его же вопрос. — Доверие порождает доверие. Ты обещал не лгать мне… Но я не уверена, что в последнее время слышала от тебя много правды.       Он не отзывается, несколько секунд пристально изучая меня. Спокойно выдерживаю его взгляд. На попятную идти уж точно не собираюсь! Хочет заставить меня рискнуть? Пусть рискнет в ответ. В конце-концов, я то точно знаю, что без причины предавать его не собираюсь. — Почему все наши разговоры сводятся к вопросу доверия? — недовольно морщится Локи. — Потому что ты либо рассказываешь мне все, и тогда я помогаю тебе… Либо я не ручаюсь за последствия. — Договорились, — самодовольно ухмыльнувшись, ставит точку в этом диалоге Локи. — Видишь, как приятно иногда прийти к компромиссу. Или ты решила потребовать с меня магическую клятву?       Мне действительно следовало бы сделать это. Хочется послать его подальше, однако я благоразумно сдерживаюсь. «Он погубит тебя, Астрид!» — вертятся в голове слова дяди. И, похоже, Локи действительно в случае провала собирается утянуть меня за собой. Оставить меня брату он, конечно, не захочет. Эгоистично, но не могу сказать, что на его месте поступила бы иначе. Скорее сделала бы нечто подобное. — Хочешь сказать, что готов принести ее мне? — фыркаю я недоверчиво. — Не смеши меня! — Хочешь сказать, что я настолько вышел из твоего доверия, что без этого ты мне не поверишь? — в тон мне отзывается он. — А я разве могу тебе верить?       Вопрос сам-собой срывается с губ, так что одернуть себя я не успеваю. Он повисает между нами, и отчего-то эта фраза имеет гораздо больший смысл, чем все те колкие реплики, коими мы обменивались раньше. Локи медленно меняется в лице. Ехидство сменяется удивлением, затем перерастает в осознание. Он кивает собственным мыслям, а затем непривычно серьезно обращается ко мне: — Помнишь, я предлагал тебе посмотреть мои воспоминания? Тогда, еще в Ванахейме? — Конечно. — Теперь я настаиваю на этом. Тогда ты сказала, что доверяешь мне… Видимо, я не оправдал твоих ожиданий, — слова даются ему с трудом.       Неожиданный ход, признаю… Я знаю, как некомфортно ему будет впускать меня в подсознание, но соглашаюсь без раздумий. Ничего страшного, пускай потерпит. Зато мне станет чуточку спокойнее.       Локи молча кивает, берет меня за руку и подводит к дивану. Садится и, чуть запрокинув голову, доверчиво смотрит на меня. Наверное, Сигюн бы на этом моменте, уважая его личное пространство, отказалась бы от этой процедуры. Доверилась бы его словам, и он бы, конечно, вновь солгал. Но кто сказал, что Локи не сумеет солгать мне сейчас, и что все это не заранее спланированный ход мастера манипуляций?       Дотрагиваюсь до его виска, и он, почувствовав мое прикосновение, прикрывает глаза, впуская меня в мысли. Первое, что я вижу — темнота. Постепенно, словно не желая являть мне свои тайны, тьма рассеивается. Локи снимает ментальные заслоны один за другим. На меня вдруг накатывает страх, и я не могу с точностью сказать, мое это чувство или же его… Хотя, скорее всего, наше общее. То, что ему действительно страшно так раскрываться передо мной, я бы поняла и без магии. И это немного рассеивает мои подозрения.       Чем меньше заслонов скрывают от меня сознание царевича, тем яснее я ощущаю его эмоции. К страху примешивается отчаяние, боль… Боги, я даже представить себе не могла, насколько ему больно было переживать события последних дней.       Медленно, будто пробираясь сквозь дебри, приближаюсь к его воспоминаниям. Прошлое Локи так и манит, но я вовремя одергиваю себя. Не ради этого я пробралась в его мысли. Нахожу свежие воспоминания и стараюсь сосредоточиться на них. Их несложно отличить. Большинство эпизодов из жизни Локи пропитаны отрицательными эмоциями, но эти… Буквально сочатся ими.       Я вижу, как царевич впускает йотунов в день коронации и темных альвов в старый Асгард. То нападение — тоже его рук дело. Вижу, как он говорит, что обязательно нужно поставить мою жизнь под угрозу. «Покуситься на собственность Тора», — так он сказал тогда.       Передо мной проносится самый жуткий, самый болезненный разговор с Одином, и я в красках ощущаю растерянность и безысходность, терзавшие его душу в тот момент. Вижу себя… Это так странно — смотреть на себя чужими глазами.       Мне вдруг становится ясно, почему он оттолкнул меня в тот момент, почему сорвался. Наверное, я поступила бы так же… Ему было страшно. Локи хотел, чтобы я была рядом, но еще больше боялся того, что я не смогу принять его. Этот страх сидит в его душе и по сей день, я отчетливо чувствую его. К глазам подступают слезы.       Я вижу его и Сигюн. Локи чуть отстраняется от моей руки, явно не желая показывать мне это. Картинка гаснет на несколько мгновений, но я тут же успокаивающе беру его за руку. — Я не буду смотреть. Не волнуйся.       Он вновь доверчиво расслабляется. Я уже готова перейти к следующему воспоминанию, однако одна мысль, пронесшаяся в голове Локи при взгляде на мою сестру, заставляет меня задержаться. Она кого-то напомнила ему… Кого-то, к кому он испытывал очень теплые, родственные чувства…       Решив, что над этим обязательно стоит поразмыслить, продвигаюсь дальше. Предо мной предстает круговорот событий, для меня не имеющих никакой ценности. Тинги, ярлы… Очень часто я вижу себя. И больше ничего… Хотя, нет, в голове Локи постоянно вертятся мысли об отце и брате. Он даже подумывал убить Тора… Однако отказался от этой мысли. Не смог?.. Очень похоже.       Практически кожей ощущаю что-то темное и мрачное, заставляющее меня нервничать. Я не могу понять, что это: скрытые воспоминания, эмоции или еще что-то? Однако это что-то практически невозможно рассмотреть или почувствовать. Оно присутствует на уровне навязчивой идеи, тени, сопровождающей меня в лабиринте разума Локи… Остается лишь гадать, что же это такое.       Подсознательно все равно думаю про ту, кого ему напомнила Сигюн, и эти мысли, видимо, срабатывают в роли компаса. Я совершенно точно не желала копаться в его давних воспоминаниях, однако пред моим взором вдруг предстают огромные стопки книг, которые я уже видела в убежище Локи. Все они посвящены воскрешению из мертвых. Я вижу одержимость, маниакальное желание вернуть кого-то, отчаянную тоску… Так могут тосковать лишь по родному человеку… И в конце я вижу ее. Светловолосую девушку, чье лицо мне не удается разглядеть.       Локи закрывает свое сознание так быстро, что я не сразу понимаю, что произошло. Он устало качает головой, и только тут до меня доходит, что я явно увидела что-то не предназначенное для моих глаз. — Прости… Я не хотела заглядывать далеко… — Ничего, — вновь качает Локи головой, откидывая назад волосы. — Это больше моя вина. Я должен был… Следить за этим.       «Раз ты мог следить за тем, что я вижу, ты так же мог скрыть от меня другие воспоминания…» — вставляет свое веское слово мое подсознание, однако я приказываю ему замолчать. Не сейчас. Обо всем подумаю позже. — Я знаю, тебе теперь интересно… — стараясь скрыть свою досаду, начинает он. — Расскажешь потом, если сочтешь нужным, — перебиваю я, накрыв его руки своими. — Это слишком… личное. — Личное?.. — удивленно переспрашивает Локи, и в следующую секунду на его устах расцветает нежная улыбка. — Дело не в этом. Просто те воспоминания… Не из приятных. И я бы не хотел сейчас возвращаться в них. — Я все равно не должна была этого видеть, — пожимаю я плечами. — Так что давай просто забудем об этом. — Спасибо. Так что, ты увидела, что хотела?.. — переводит тему он. — О-о-о, я увидела многое… — многозначительно начинаю я. — Как я заживо жарю на костре невинных детишек? — скептично уточняет Локи. — Или как я строю коварные планы против тебя и Асгарда… Мне кажется, разговор в подобном ключе у нас уже имел место быть. И ты тогда решила, что я не смахиваю на зло во плоти, — эти слова звучат с легким укором. Впрочем, мне не стыдно. Я хотела узнать, что он скрывает от меня, и я это сделала. Остальное не так уж и важно. — Так радуйся, — пожимаю я плечами. — Если бы я что-то нашла, мы бы разговаривали иначе…       Если Локи, конечно, дал мне увидеть все, в чем я очень сомневаюсь. — Я понимаю, — фыркает он в ответ. — Остается лишь благодарить богов за то, что великая и ужасная Астрид осталась довольна. — Великая и ужасная Астрид хочет тебя обнять, — решив, что хватит с нас подобных разговоров, раскрываю объятия я. — Так что иди сюда.       Локи расслабленно кладет голову мне на грудь и прикрывает глаза. Не могу не отметить, что выглядит он ужасно уставшим. Ему бы не помешало хорошенько отдохнуть. — Тебе нужно поспать, — мягко предлагаю я, перебирая пряди его волос. — Поспорил бы… Да не хочу, — вздыхает он, на удивление легко соглашаясь. — Разбудишь часа через два? — Конечно.       Локи засыпает очень быстро. А я погружаюсь в мысли о том, что только что увидела. Обещание забыть о той девушке вовсе не означает, что мне не будет любопытно, кто же она… Я определенно точно хочу знать об этом! Она была безумно важна для него… Воспоминания о ней по сей день причиняют ему боль…       О планах же мне ничего не удалось узнать. «Собственность Тора…» Только сейчас до меня доходит подлинный смысл этой фразы. До этого моими мыслями владела светловолосая девушка. Локи уже тогда начал использовать меня в качестве ключа к Тору… И он спокойно поставил под угрозу мою жизнь, чтобы усилить влияние на брата. Это определенно не та информация, из-за которой мое доверие к нему может возрасти. И все же Локи показал это мне. Возможно, как самое безобидное из всего, что есть…       Черная тень вновь возникает теперь уже в моей памяти. Это образ чего-то сокрытого… Я чувствую, что именно это — то, что мне и было нужно. Мне кажется, что самое важное я как раз и упускаю! Но у меня нет ни малейших мыслей о том, как мне во всем этом разобраться — Локи, пора… — шепчу я, погладив его по щеке два часа спустя. Он спит так крепко, что мне становится жаль будить его. — Угу… — сонно кивает Локи и лениво открывает глаза. — Пора…       При мысли о том, что в последнее время я слишком часто оказываюсь на Бифресте, нервно поеживаюсь. Я знаю, что Хеймдалл не расскажет о моем самовольном отлучении из Асгарда, однако мне все равно не по себе. Остается лишь надеяться на то, что Локи не узнает о том, что я была у Тора вчера. Боюсь представить, во что перерастет его паранойя в таком случае.       Все повторяется: водоворот красок и звуков, полет, головокружение. Я помню, как плохо мне было вчера после подобного путешествия. Царевич либо слишком самонадеян, либо все же познал тайну воскрешения из мертвых. Потому что в ином случае я совершенно не представляю, как он может быть уверен в том, что ему удастся в таком состоянии попасть в правильное место, а затем вернуться обратно.       В этот раз мы оказываемся далеко не во дворе дома ученых. Сейчас это больше всего смахивает на… военную базу. То тут, то там я вижу экипированных с ног до головы людей. Сомнений не возникает, каждый из них вооружен по последнему слову мидгардской техники. Интересно, а насколько их оружие опасно для нас?.. И могут ли они вообще представлять угрозу? — Локи… — Они неопасны, — качает он головой, опережая мой вопрос. Берет меня за руку и уверенно ведет к сооружению, более всего походящему на лабиринт. — Относительно, конечно… Но, Астрид, неужели ты боишься простых смертных? — с насмешкой в голосе уточняет царевич. — Это стратегический сбор информации, не более. Мне же надо знать, с чем я имею дело, — фыркаю я в ответ.       Я вдруг замечаю, что наша одежда изменилась. Интересно, в прошлый мой визит было так же? Мне как-то не приходило в голову рассматривать себя вчера. Но сейчас я вижу, что асгардское одеяние Локи сменилось на костюм, подобный тем, что носят окружающие нас мидгардцы. Поверх надето длинное темно-серое пальто. Я вдруг понимаю, что впервые вижу царевича в таком амплуа… И мне определенно нравится.       Окинув себя критичным взглядом, понимаю, что изменения не обошли и меня. Мое платье в пол превратилось в алый костюм, состоящий из пиджака и брюк, и черный корсет. Забавно, значит, мидгардские женщины носят корсеты просто так?.. В Ванахейме это бы посчитали верхом распутства. Но мне такие вольности приходятся по вкусу. — Судя по удивлению в глазах, ты не знала, что одежда имеет свойство меняться? — выдергивает меня из размышлений относительно моды Локи. — Понятия не имела, — честно признаюсь я. — Мидгард мне даже начинает нравиться! — Не стану спорить, — кивает он, бросив на меня оценивающий взгляд. — Перемены тебе, определенно, к лицу.       Локи идет по коридорам очень уверенно, а я стараюсь в деталях запомнить дорогу. Не знаю, зачем, ведь нас в любом случае никто не видит… Однако привычка продумывать план отступления берет верх, заставляя меня внимательно глазеть по сторонам. Да и, признаюсь честно, мне ужасно любопытен весь этот мир! Смертные пытаются компенсировать свою слабость оружием, и, если бы у меня было больше времени, я бы с удовольствием изучила их.       Перед очередной дверью Локи вдруг останавливается, напряженно прислушавшись. В следующую секунду он делает едва заметный жест рукой, и из соседней комнаты раздается странная мелодия, непривычная для моего слуха. Какой-то мужчина в черном костюме выходит в коридор, поднося к уху нечто маленькое и прямоугольное. Он бросает в нашу сторону странный взгляд, видимо, как и все, на подсознательном уровне ощущая магическое присутствие. Однако, подобно остальным, мужчине не дано нас увидеть, и очень скоро он скрывается из вида. — А теперь делаем самое скорбное и сочувствующее выражение лица, на которое мы только способны, — на всякий случай напоминает Локи. — Мы же хотим Тору лишь добра, помнишь? И очень, очень сожалеем о его утрате…       Он первым входит в дверь, из которой только что вышел мужчина, и я следую за ним. Я уже догадалась, что именно там находится Тор. Сердце предательски замирает, разрываясь от противоречивых чувств. Мне очень хочется увидеть его… Однако я по настоящему боюсь того, что мне предстоит сказать ему. Впрочем, не время раскисать. Я должна позаботиться о плане «b».       Предчувствия не обманывают меня. Тор здесь. И, боги, какие же разительные перемены произошли с ним с нашей последней встречи! Ссадины, грязь и кровоподтеки покрывают его лицо и тело, но это не самое страшное. Самое же ужасное — отчаяние, поселившееся в глубине голубых глаз, всегда лучившихся силой и добротой. Каким бы избалованным и заносчивым мальчишкой ни был Тор, он всегда был добр ко мне. И вот теперь видеть его таким разбитым… непривычно. — Локи?.. Астрид?.. — надтреснутым голосом спрашивает царевич, будто не веря в происходящее. Значит, Локи позволил ему видеть нас… — Что вы здесь делаете? — Надо поговорить, — без лишних расшаркиваний начинает царевич, и, боги, очень трудно не поверить в его скорбь. — Что-то случилось?.. — уточняет Тор взволнованно. — Говори! Йотунхейм?! Я могу все объяснить отцу!       Я знаю, что должна делать. Подхожу к Тору и, мягко взяв его за руки, присаживаюсь так, чтобы заглянуть в голубые глаза. У него просто нет шансов не поверить в мою искренность!       Медленно, очень медленно царевич сжимает мою руку. В его взгляде мелькает что-то, что заставляет меня испугаться: вот сейчас Локи узнает, что я была здесь! По взгляду, жесту или слову… Однако ничего не происходит, и, выдохнув, я приступаю к роли: — Один мертв, Тор…       За этими словами следует долгая, по настоящему мучительная пауза, во время которой на лице царевича появляется осознание. А я постепенно понимаю, что выкрутиться из всего этого в случае чего мне будет очень сложно. — Ч-что?.. — голос Тора дрожит. Впервые я вижу его таким… подавленным.       Одна часть моей души ликует: вот оно! Мы добились того, для чего затевали все это! Если отобрать у Тора мотивацию возвращаться, некоторое время можно будет жить спокойно! Он может вернуться, только если сам этого захочет! Стало быть, все решилось! Но, Сурт, почему же мне так паршиво? Почему меня вообще впервые в жизни мучает… совесть? — Твоя ссылка, угроза новой войны… Он не вынес всего этого, — заканчивает за меня Локи. — Но ты не должен себя винить, — продолжаю его мысль я. — Я знаю, Тор, ты любил его… — Конечно, любил, — кивает Локи. — Я пытался сказать ему об этом, но он не слушал меня. — Жестоко было бросать молот так, чтобы ты о нем знал, но не мог поднять.       Тор страшно сутулится и опускает голову, словно бремя этих новостей оказывается для него непосильной ношей. По щеке, заросшей светлой щетиной, скатывается слеза. Моя ладонь все еще покоится на его руках, и царевич хватается за нее, словно это может чем-то помочь, как-то облегчить ту боль, что он испытывает. — Теперь бремя царства на моих плечах, — тем временем безжалостно продолжает Локи. — Я… могу вернуться? — неуверенно уточняет Тор. В его глазах загорается надежда… Ну да, он то не в курсе, что все было предрешено заранее. — Ты будешь в изгнании, пока действует перемирие с Йотунхеймом, — бесстрастно отзывается Локи. — Не верю, что нельзя найти способ… — Мать запретила тебе возвращаться, — отрезает царевич. И эта новость окончательно добивает Тора. — Мы пришли проститься… И еще, как ты понимаешь, Асгарду нужна царица. И эта роль явно не для Сигюн… — Прости… — одними губами выдыхаю я. Не знаю, являются эти слова частью моего образа или же искренним порывом. — Но… — только и может выдохнуть Тор, переводя полный боли взгляд с моего лица на Локи и обратно. Он медленно высвобождает свои руки из моих. На его лице не отражается обида или ненависть… Только боль и отчаяние. Безграничное, безжалостное отчаяние. — Нет. Вы простите… — наконец хрипло выдавливает Тор. — Я рад, что вы пришли, — внезапно он подается вперед, протягивает руку, нежно касаясь моего лица. — Астрид… — Прощай, — заканчивает этот разговор Локи.       Он резко подходит ко мне и кладет руку на плечо, словно проводя невидимую границу, за которую никто не имеет права переступать. Тор, конечно же, замечает это. Даже когда я встаю, рука Локи все еще покоится на моем плече. Я знаю, что сейчас он ликует. Они с братом наконец-то поменялись местами, и теперь старший принц — тот, кто потерял все. Я часто причиняла боль людям. И никогда не жалела об этом. Я знаю, что и сейчас не буду жалеть о содеянном, в особенности, если это приведет к успеху… Однако забыть этот взгляд, полный черного отчаяния, у меня вряд ли получится. — Подожди, — Тор все же берет меня за руку. — Локи… Можно я поговорю с Астрид? Пожалуйста…       В первое мгновение Локи привлекает меня к себе. Мне кажется, он делает это неосознанно, пытаясь отгородить от Тора. Взгляд, холодный, словно ледяные осколки, не оставляет сомнений в том, что эта просьба — ужасная идея. — Я не думаю… — начинает он, однако я не могу упустить такой шанс. — Конечно, — киваю я Тору. Мы с Локи обменивается взглядами, тяжелыми и долгими. В конце-концов он сдается, что меня несколько удивляет. — Конечно, — с поддельной легкостью в голосе повторяет царевич, показательно отпуская меня. — Только не забудь о том, что Астрид больше не твоя суженая. Ну, знаешь… в порыве чувств, — после этих слов я понимаю, почему получить согласие было так легко. Локи явно сейчас скажет что-нибудь, что еще больше ударит по моральному состоянию брата. — Ты ревнуешь… — понимающе тянет тот. — Сейчас? Когда за тобой Асгард, а за мной смертная жизнь в Мидгарде? — Ну что ты… — усмехаясь, качает головой Локи. — Было бы очень печально, если бы Астрид была со мной только из-за Асгарда, не находишь? Ей и ее чувствам, — он сильно нажимает на последнее слово, — я полностью доверяю. Чего не могу сказать о тебе. Разбитое сердце толкает на ужасные поступки, брат мой. Мы с тобой оба знаем, к чему это может привести.       Он уходит, напоследок смерив меня предупреждающим взглядом. Локи может говорить все, что угодно, но я точно знаю, что этот миг был моментом ревности. Неприятно, наверное, утратить контроль над ситуацией. — Прости, — едва мы успеваем остаться наедине, выпаливает Тор. — Прошу, Астрид, прости меня! Я знаю, ты не предала бы меня по своей воле… Прости, что оставил тебя Локи. Что тебе теперь придется быть с ним… — Ты ни в чем не виноват, — пользуясь отсутствием вышеупомянутого, обхватываю лицо царевича ладонями. — Я не виню тебя… — Боги, если бы я только мог все исправить… — в отчаянии шепчет он, и я вижу, как по его щеке вновь скатывается слеза. — Мне не вернуться… Я лишь надеюсь, что Локи не будет с тобой жесток… Что он сможет полюбить тебя так, как люблю я.       Не нахожу слов, чтобы ответить на это признание. Лишь обнимаю его, чувствуя себя… никак. Пустота, страшная пустота вдруг накатывает на меня. Тор не заслуживает всего этого. Но как быть? Если от этого зависит наше с Локи будущее, мне нужно поступить так. Нужно разбить ему сердце. — Локи любит меня, — тихо отзываюсь я. — А… ты его? — неуверенно спрашивает Тор. — Не знаю, — неопределенно пожимаю я плечами. — Понимаю, — с грустной улыбкой кивает он. — В любом случае, я желаю тебе счастья, Астрид. Пусть даже не со мной.       На Бифрест возвращаемся молча, погруженные каждый в собственные мысли. Хеймдалл лишь осуждающе качает головой, однако заговорить с нами даже не пытаемся. Странная смесь чувств: ощущение победы и страшного провала смешиваются в сердце, буквально разрывая меня изнутри. Так все же, чем для меня является сегодняшний день? Моментом триумфа? Победы? Или же роковой ошибкой? — «Не знаешь»? — спрашивает Локи, когда мы подходим к моей комнате. Сразу же понимаю, о чем речь. Это явно не тот ответ, на который он рассчитывал. — Я и не сомневалась, что ты позволишь нам поговорить наедине, — со злостью огрызаюсь я. Ну нет у меня настроения для таких разговоров! Только не сейчас, когда в душе бушует ураган эмоций. — Астрид… — он резко хватает меня за руку, вынуждая повернуться к нему лицом. — Ответь, пожалуйста, на вопрос. — Ты еще ни о чем не спросил, — закатываю в ответ глаза. — Ты поняла, о чем я, — сухо отзывается царевич. — Я сказала то, что показалось мне безопасным, — устало отзываюсь я. — Мы же пришли попрощаться, а не уничтожить его, не так ли? Боги, почему из всего нашего разговора именно этот чертов ответ так важен для тебя?! Ну сказала я и сказала, что с того?       Сколько раз я уже пыталась убедить его в искренности своих чувств? Сколько раз он вроде бы верил, но после вновь отгораживался за стеной подозрений? Это изматывает. Я будто бьюсь о камень, сдвинуть который не могу. И, чувствую, если так пойдет, очень скоро это надоест мне. Я не нанималась личным мозгоправом для патологического параноика с манией недоверия. — Прости, — тут же идет на попятную Локи. Как всегда: выводит меня на эмоции и сразу же делает шаг назад. — Давай сегодня обойдемся без ссор? — И в мыслях не было, — фыркаю я в ответ. — А ты у нас, оказывается, король драмы, — не удерживаюсь от комментария по поводу всего произошедшего. — На месте Тора поверил бы любой! Даже я едва не прослезилась! — Я заметил, — хмыкнул он в ответ. — Теряешь форму, Астрид! Становишься чувствительной и сентиментальной… Стареешь, не иначе! — Эй! — возмущенно надуваю я губы. — Уж кто бы говорил!       Настроение нашего разговора вновь меняется, так что к концу этого сумасшедшего вечера мы уже задорно смеемся над взаимными подколами друг друга. Совесть — совершенно точно последнее, что мучает нас в этот момент. И все же изредка мне удается различить на лице Локи что-то, отдаленно похожее на хорошо замаскированное сожаление. Такое же, что в глубине души испытываю и я. Думаю, ему этот разговор тоже не показался простым.       На следующий день я становлюсь участником преинтереснейшего разговора. Утро привычно провожу одна, а когда после решаю навестить Локи, сталкиваюсь в коридоре с Сиф и компанией. Они явно направляются в тронный зал, и мне становится ужасно любопытно, по какому вопросу. — Что-то случилось? — спрашиваю я у Фандрала, показательно игнорируя присутствие Леди Сиф. — Хотим поговорить с Локи, — неопределенно отзывается тот. — В последнее время произошло так много всего… — Стало быть, вы все же вняли моему совету не пытаться подействовать на него через меня, а говорить напрямую? — вскидываю я брови. — Умно. Хотя это решение вы могли бы принять и сами. — Мы надеялись на твою совесть, — цедит Сиф сквозь зубы. — Но к сожалению, ее у тебя нет! Скажи, Астрид, как ты спишь ночами? Тебе клеймо шлюхи не жжет? — А кто сказал, что ночь создана для сна? — елейным голоском уточняю я. Они все равно уже знают о том, что мы с Локи вместе. Так к чему скрываться? — Тебе напомнить о том, что ты взываешь к совести богини любви? Уверяю, раскаяние — последнее, что не дает мне спать ночами. — Вы с Локи мастера опошлить любой вопрос, — фыркает в ответ девушка. — Как только Тор мог не разглядеть тебя настоящую, не пойму? — О, уверяю: разглядел и остался в восторге, — небрежно пожимаю в ответ плечами. — Да и в чем моя вина? Тор принял решение и понес за это наказание. Какой бы сволочью ты не рисовала меня в своем воображении, к этому я, вот беда, не причастна. — Ты в тот же день переметнулась на сторону Локи! — сжав кулаки, восклицает Сиф. — Прыгнула от одного брата к другому! А Тор любил тебя! — Видишь ли ты где-то здесь Тора? — показательно оглядываюсь я. — Вот и я нет. А Локи там, в тронном зале. И именно к нему вы идете сейчас на поклон. И именно меня просили помочь вам. Не моя вина в том, что вы не понимаете, где выгода. — Тебя ждет печальный конец! — пророчески изрекает Сиф. — Поверь мне, я знаю.       И вновь эти странные, двусмысленные слова. Что такого знает Сиф? О чем именно мне стоит волноваться?! Что, Сурт бы побрал все это, я упускаю? Скорее бы Рик исполнил то, что должен… Иначе я просто сойду с ума.       В тронный зал заходим все вместе, что немало удивляет Локи. Едва заметным кивком головы он без слов спрашивает меня о том, что вообще происходит, а я в ответ просто пожимаю плечами. Мне очень интересно, что же будет дальше. — Локи… — начинает Сиф, однако Фандрал быстро хватает ее за руку, напоминая об одной небольшой детали. — Мой царь, — нехотя склоняется она в поклоне. — Нам нужно с тобой поговорить!       Я могу не кланяться, однако решаю все же сделать реверанс. Колени гнуть я, конечно, не собираюсь, однако уважение проявить должна. Хотя бы потому, что не вижу в этом ничего плохого. — Слушаю, — кивает Локи бесстрастно, однако я вижу, что он прекрасно понимает, о чем пойдет разговор. — Мы хотели спросить, вернется ли Тор? — Полагаю, вас это не должно волновать, однако я понимаю ваши чувства и все же отвечу… — задумчиво начинает царевич, просверливая Сиф взглядом. — Тор останется в изгнании, так как лишь Один может помиловать его. Я же не стану брать на себя ответственность за поступки брата. Никто не знает, как он поведет себя, вернувшись из Мидгарда. В положении, когда Асгарду угрожает новая война с Йотунхеймом, всем нам следует быть осмотрительными.       Сиф вскакивает, и это более всего походит на жест отчаяния. Фандрал и Вольштагг хватают ее за руки, удерживая от опрометчивого шага. Девушку буквально трясет от ярости. Быстро переглядываемся с Локи. Мы оба прекрасно понимаем, что она на грани. — Будь ты проклят! — шипит Сиф. Каждое слово наполнено ненавистью и ядом. — Ты и твоя… — Замолчи! — дергает ее Фандрал. — Что?! Она и тебя успела склонить на свою сторону?! — разошлась девушка не на шутку. — Ну да, конечно! Астрид умеет крутить мужчинами! Ты же ради нее отказался от брата, верно, Локи?! Ради нее ты предал семью! Думаешь, она сделает хоть толику этого ради тебя? Думаешь, она не променяет тебя на кого-нибудь, как променяла Тора?!       Резкий взмах руки, и вот, Сиф уже лишилась голоса. В зале повисает напряженная, звенящая тишина. Она не просто переступила дозволенную черту. Допустила свою главную ошибку. Чувства всегда нужно держать под контролем. — Локи, — зову его я. Последнее, что нам нужно — подобные конфликты. — Не вмешивайся, — сухо отрезает он. — Сиф, видимо, забыла, с кем и о ком говорит… Придется напомнить. Я предупреждаю лишь раз: оскорбление, нанесенное Астрид, я буду принимать лично. Настоятельно советую прислушаться к моим словам, в противном случае… — Локи совсем чуть-чуть сжимает пальцы, однако девушка в тот же момент в ужасе хватается за горло и начинает задыхаться. — Мы будем говорить иначе. — Да, мой царь, — первым склоняется Фандрал, умоляюще взглянув на меня. На этот взгляд я отвечаю ядовитой усмешкой — Прошу прощения за Леди Сиф. — На этом все, — Локи небрежным жестом отпускает девушку, отчего та едва не падает.       Компания удаляется, и что-то подсказывает мне, что на наши головы сейчас сыпятся десятки самых разных проклятий. Едва шум их шагов затихает, раздраженно фыркаю. Мне не нравятся мысли, которые Сиф попробовала зародить в голове Локи. Он и так ужасно ревнует меня к Тору. Не нужно, чтобы кто-то из вне подпитывал эту ревность. — Пожалуй, на сегодня достаточно, — сняв шлем и взъерошив волосы, замечает царевич. В его голос все еще не возвращаются привычные расслабленные нотки. — Чертов Тор… — негромко произносит он в пустоту. — Вечно этот чертов Тор…       Делаю вид, что пропустила это высказывание мимо ушей. Слишком уж оно двусмысленное. Локи вдруг переводит внимательный взгляд на меня, словно собираясь что-то сказать. Внутренне подбадриваю себя, убеждая в том, что он ни о чем не узнал. Страшно представить, как воспримет царевич мой тайный визит к Тору. — Идем? — беззаботно уточняю я.       В ответ Локи лишь кивает, однако странное, подозрительное выражение никуда не пропадает из его глаз. Что-то определенно происходит, вот только я пока не могу понять, что. И чем это опасно для меня.       Правда открывается мне после. Несколько последующих дней я то и дело ловлю на себе подобные взгляды царевича. Практически сразу догадываюсь, что он аккуратно пытается проникнуть в мои мысли… Благо, защита норн прекрасно справляется со своей задачей. Сам же Локи то и дело пропадает, и, немного поиграв в разведчика, я узнаю, что он частенько наведывается куда-то через тайные тропы. Отследить пункт его назначения не представляется возможным и, думаю, царевич прекрасно осведомлен об этом. Как еще объяснить тот странный факт, что даже став царем Асгарда, Локи до сих пор скрывается?       Несколько попыток разузнать, что же происходит, не приводят к успеху. Между тем с каждым разом Локи отсутствует все дольше и дольше, становится все мрачнее и все больше уходит в себя. В конце-концов я просто не выдерживаю, ведь прекрасно знаю, чем мне грозит излишняя беспечность. Признаться честно, я уже успела придумать так много вариантов, что начала жалеть о том, что ввязалась во все это. Что-то подсказывает мне, что пойти на поводу у чувств — ошибка, расплата за которую еще настигнет меня.       Мать просила меня посетить Ванахейм, что я и делаю после того, как окончательно убеждаюсь в том, что на правду рассчитывать глупо. Уезжаю как раз тогда, когда Локи вновь пропадает. Мне нужно подумать вдали от царевича, разобраться во всем и сделать определенные выводы. Да и, к тому же, Фрейя не просто так вызвала меня. Не дело заставлять царицу ждать. — Знает ли наш царь о твоем намерении уехать, маленькая принцесса? — спрашивает меня Хеймдалл на Бифресте. — Он занят, — коротко отзываюсь я. — А мне нужно срочно повидаться с матерью. — Уж не его ли занятие — причина твоего отъезда? — произносит страж в пустоту, так как ответа не получает. — Берегись, покровительство Локи очень легко потерять… — Я не держусь за его покровительство! — огрызаюсь я. — И уж точно не собираюсь спрашивать его разрешения, если мне понадобится уехать! Так что не заставляй меня ждать. — Что ж, будь по твоему… — кивает он. — Я лишь предупредил…       После летнего тепла Асгарда промозглая осень Ванахейма кажется мне в сто крат холоднее. Все вокруг покрыто снегом и размокшей землей, деревья тянут к небу, затянутому тяжелыми низкими тучами, голые черные ветви, в которых воет ветер. Поежившись, заставляю появиться теплый плащ на плечах. Накидываю на голову капюшон, скрывая лицо. Я не хотела бы, чтобы меня здесь видели. — Здравствуй, мама, — приседаю в реверансе я, встретившись с царицей. Теплого приема я, разумеется, не удостоюсь. — Ты хотела видеть меня? — Верно, — кивает она. — Но ты не слишком торопилась… — В Асгарде сейчас трудные времена, — пожимаю я плечами. — Я посчитала, что неосторожность не пойдет мне на руку. Однако же переход отнял у меня много сил… Я хотела бы перейти к сути. — Хорошо, — кивает Фрейя. — Фрейр рассказал мне о том, что происходит в Асгарде и о твоих… подвигах.       Она садится напротив меня, кивком головы предлагая мне кресло напротив. Идеальная осанка, непроницаемый взгляд… Вот он — мой идеал холодности и величия, к которому я стремлюсь. Они с Локи в чем-то похожи… Я никогда не видела, чтобы моя мать теряла контроль над эмоциями. А как она умеет читать мысли! К сожалению, мне передалась лишь часть этих умений. — Уверена, он все описал тебе в красках! — фыркаю я, в душе готовясь к бою. — Ты вмешалась в то, во что не следовало… — качает она головой. — Если об участии принцессы Ванахейма в переделе власти в Асгарде станет известно… Боюсь, это может послужить причиной для новой войны. — Я делаю все очень осторожно… — Я не сомневаюсь, — кивает она. — Вопрос в том, какие планы у Локи…       Вижу по глазам: ей известно что-то очень важное. Мать ненадолго замолкает, постукивая ногтем по ожерелью Брисингамен. Стараюсь ничем не уступать ей: та же ровная осанка, тот же непроницаемый взгляд… И все же чувствую, что она считывает меня, словно открытую книгу. — Знала ли ты о том, что он связался с Черным Орденом? — негромко спрашивает Фрейя, а у меня от этих слов сердце камнем падает в пол.       Черный Орден… Одно упоминание об этой организации вызывает нервную дрожь. Их невозможно победить, от них нельзя убежать. Их предводитель — титан Танос, лично отбирает каждого война, создавая из них машины смерти. За связь с Орденом в нашем царстве предусмотрена смертная казнь, причем на плаху можно угодить даже из-за досужих домыслов. Эта организация внушает настоящий ужас, и все согласны с тем, что лучше уж среди пары десятков невинно осужденных будет казнен настоящий лазутчик Таноса, чем из-за мягкости властей он будет упущен. — Не знала, — вздыхает мать. — Ты знаешь, у нас везде есть доверенные люди… Так вот, это точная информация. Локи связался с Черным Орденом, и мне остается лишь благодарить богов за то, что он не впутал в это тебя. — Я бы ни за что не ввязалась в это! — восклицаю я. — Это же… — Рада, что ты понимаешь, насколько это опасно и как сильно порочит твое имя, — удовлетворенно кивает она. — Теперь… Я трижды подумаю о том, чтобы иметь что-либо общее с ним. Мы с твоим отцом сейчас обсуждаем разрыв их помолвки с Сигюн. Никакие связи не стоят такого риска. — Расскажи больше… — Черный орден — секта. Многие попадали туда, никто не выбирался. Их предводитель — Танос, жестокий принципиальный сумасшедший. Говорят, однажды он повстречал саму Хель, влюбился в нее и пообещал бросить мир к ее ногам. Его цель — создать идеальный баланс во вселенной, уничтожив половину всего живого. Для этого он растит армию, самую мощную из всех существующих. Поэтому мирам и нужно объединиться. Все понимают: иначе эту угрозу не отразить. Вот почему нам так важны кровные связи. Их разрушить гораздо сложнее, чем порвать пергамент с договором. — Но… — Ты любишь Локи, — жестом останавливает меня мать. — Я видела это еще в Асгарде. Тогда я пыталась заставить тебя прекратить ваши отношения из-за их помолвки с Сигюн… Сейчас же могу лишь взывать к твоему благоразумию. Я говорила с Рагнаром, он рассказал мне, что тебе предначертано тернистое будущее… — она горько усмехается. — Отступись. Пусть Локи сам решает проблемы с Черным Орденом, раз он решил связаться с ним. Ты даже не представляешь, чего можно ожидать от людей, ступивших на этот путь. Если царь Асгарда окажется под влиянием Таноса, нашей семье нечего там делать. — Я понимаю, — киваю я ошеломленно. — Но все же… — Отбрось титулы и честолюбивые помыслы! — вновь перебивает меня Фрейя. — Забудь все, на чем ты выросла. Власть и трон не стоят того, чтобы провести жизнь в вечном страхе. Черный Орден — чума. Если ей заболел кто-то из твоего близкого круга, рано или поздно она ударит и по тебе. — Но я люблю его! — устало закрываю я глаза. — А любит ли он тебя? — резонно интересуется мать. — Да! Мама, я богиня любви, я вижу это так же хорошо, как сейчас тебя! — практически в отчаянии восклицаю я. — Любовь иногда ослепляет… — многозначительно изрекает Фрейя. — Но если это действительно так, спрошу иначе: любит ли он тебя настолько, чтобы отказаться от связи с Орденом? Чтобы поставить на кон свою жизнь?.. — Нет, — тихо качаю я головой. — А ты? Любишь ли ты его до такой степени? — Нет, — уже увереннее отзываюсь я. — Можешь не беспокоиться, мама. Я знаю, что нужно сделать.       Следующим утром отправляюсь к Рагнару ни свет ни заря. Я всю ночь пыталась обдумать этот разговор, однако усталости нет и в помине. Волнение слишком сильно. Мне нужно, чтобы кто-то успокоил меня. Указал путь и сказал, что и как делать. — Учитель, — приветствую я его.       Он как обычно появляется откуда-то из недр башни. Интересно, сумел ли кто-нибудь побывать во всех закоулках этого мистического места? Ведь даже я, практически выросшая среди этих полок, не была в большинстве комнат башни. — Здравствуй-здравствуй, моя бедовая госпожа, — с улыбкой обнимает он меня. При этом бубенцы на его шляпе весело позвякивают. — Проблемы с Черным Орденом, как я понимаю? — Так это правда… — со вздохом констатирую я. Как бы там ни было, я все еще надеялась на то, что шпионы Ванахейма ошиблись. — Что мне делать, учитель? — Идем, — подзывает он меня. — Вот, выпей.       Принимаю из рук учителя дымящуюся кружку и без вопросов делаю глоток. Ягодный чай приятно согревает горло. Обхватываю источник живительного тепла обеими ладонями, стараясь согреться. Все-таки я ужасно ненавижу холод и зиму! — Расскажи, что тебя волнует, — доверительно предлагает Рагнар. — И вот еще… Зажми в кулаке, — он протягивает мне одну из множества рун, которую я послушно прячу в руке. — Понимаешь… Я боюсь остаться ни с чем, — честно начинаю я. — Здесь нет никаких гарантий. Я боюсь, что он просто пользуется мной. Нет, Локи любит меня… Но я не уверена, что это чувство он предпочтет собственному благополучию. — Хочешь сказать, что тебя саму не смущают никакие чувства? — проницательно щурится старик. — Мне кажется, я… начинаю влюбляться в Тора, — все же признаюсь я. Озвучив это, замолкаю, стараясь примириться с истинностью этих слов. — Или это не любовь… Не знаю. Просто с ним было так легко! Не было лишних вопросов, я всегда знала, чего ждать! А сейчас… Меня разрывает от подозрений. Да и сам Локи не верит мне ни на йоту. Иногда я думаю, что с Тором было бы гораздо проще… — Быть может, в этом и проблема? — сочувственно накрыв мою руку, судорожно вцепившуюся в руну, своей, уточняет колдун. — Ты сама не знаешь, что чувствуешь. Так как он может быть уверен в твоих чувствах и твоей верности? Ведь ты за его спиной уже успела наведаться к Тору… Но сказала ли ты ему напрямую о собственных подозрениях? Обсудили ли вы эту проблему хоть раз открыто? — Нет, — качаю я головой. — Мне казалось, не стоит лишний раз… — Вот видишь, — вздыхает он. — Вспомни, что я тебе говорил? Почаще задавай вопросы, девочка. Почаще спрашивай, что делать и куда идти. И будет тебе счастье. — А если он не ответит? Ведь ему ничего не мешает солгать… Уж если я пыталась проверить его мысли, и даже тогда Локи умудрился выкрутиться… — Сперва ответь на свой главный вопрос: что ты чувствуешь к Локи и к Тору. Кого из них ты любишь? Остальные ответы придут сами-собой, — подсказывает Рагнар. Я вдруг чувствую, как тяжелеют веки. — Я… не знаю, — честно признаюсь я. — Локи, он… Понимаешь, с ним было интересно. Опасно, запретно… Нам никто не мог указывать, что делать. Наверное, я способна лишь на такие отношения… Без обязательств и лишних эмоций. Сейчас же все стало слишком серьезно. Боюсь, все это не для меня… — Ты боишься ответственности, — кивает учитель. — Ты чувствуешь, что значишь для него очень много. Я знаю, что ему сейчас очень нелегко… — Вот именно! — вдруг взрываюсь я. — Локи ищет поддержку во мне! А я… А что я могу?! Я привыкла заботиться лишь о себе. Привыкла, что в случае чего, от союзников всегда можно избавиться… Ты знаешь, я не брезгую никакими путями для достижения цели, сам же обучил меня этому! Я просто… не знаю, каково это: любить. Наверное, стоит прекратить все это сейчас… пока не стало слишком поздно. — Уже стало слишком поздно, — со вздохом качает головой Рагнар. — Я говорил тебе еще в самом начале: либо ты отступаешь сейчас, либо идешь до конца. Как бы ты ни противилась, твой путь уже предрешен. Ты можешь изменить его, но последствия все равно настигнут тебя. — Ты же все знаешь… Так скажи, что меня ждет? — устало спрашиваю я. Понимаю, что эта мольба — жест отчаяния, но не могу ничего поделать. — Я провидец, а не путешественник во времени, — снисходительно усмехается Рагнар. — А сейчас приляг. Да положи руну под голову. Сон будет вещим…       Засыпаю быстро, едва моя голова касается мягкой подушки. Руну послушно кладу под голову, воздавая молитву всем богам о том, чтобы этот сон хоть чуть-чуть поведал мне, что делать.       Вначале меня окутывает тишина. Она кажется такой тяжелой, что я невольно начинаю задыхаться. Чуть после, будто издалека, до меня доносится звук бьющегося сердца. Это немного пугает, однако даже такой звук лучше полного безмолвия.       Оглядываюсь по сторонам, но глаза не могут различить вообще ничего. Пытаюсь рассмотреть пальцы на руке и понимаю, что не вижу даже их. Не понимаю, где небо, а где земля. Кажется, что не существует ни того, ни другого… лишь этот мрак. — Привет, — вдруг окликает меня кто-то. — Кто ты? — вновь оглядевшись по сторонам и никого не увидев, спрашиваю я в пустоту. — Лора, — отзывается тот же голос. Приятный и явно женский… — А ты Астрид? — Верно, — киваю я. В голове сразу же всплывает та старинная легенда… Но ведь это бред! — Покажись мне! — Так я и не прячусь!       Девушка вдруг появляется прямо передо мной, будто всегда там и была. Красивая, этого у нее не отнять. Одного роста со мной, с зелеными глазами и знакомой усмешкой. Одета она в Мидгардскую одежду… Я видела такую на тех людях, что окружали Тора. Темно-красный обтягивающий тело костюм на молнии, чуть спущенной на декольте. Черные вьющиеся волосы коротко стрижены и ярко контрастируют с бледной кожей. Не могу понять, что так тянет меня к ней… Ее хочется обнять, словно она мне родная. — Ты кто? — вновь спрашиваю у нее я. — Тебя контузило? — с усмешкой вскидывает она тонкую бровь. — Я Лора. Лорелея. Как тебе еще объяснить? — Это я поняла и с первого раза, — огрызаюсь я. — Я имею в виду, что ты здесь делаешь? — А я знаю? — в тон мне отзывается Лора, прекрасно копируя мою язвительную манеру речи. — Ладно, пошли. Может, поймем, что делать.       Я уже было открываю рот, чтобы сказать, что ничего не получится и вокруг слишком темно, когда она с легкостью зажигает в руке темно-фиолетовое пламя, освещая все пространство. На миг прикрываю глаза, непривыкшие к такому яркому свету. — Ослепить меня решила? — недовольно фыркаю я, быстро моргая. — Ой, ну простите, ваше величество! — отвешивает она издевательский поклон. — Можешь и дальше оставаться в темноте, если хочешь. Я пойду дальше.       Скриплю зубами, однако покорно следую за ней. Краем глаза рассматриваю эту странную девчонку. Высокие скулы, едва заметные веснушки на носу. Телосложение крепкое, даже сквозь плотную ткань видны мышцы, из-за чего мне становится немного не по себе. Но главное, это ее магия. Магия, во имя всех богов!       Лора вдруг замирает, прислушавшись. Пытаясь сосредоточиться, проводит рукой по волосам. Следую ее примеру, напрягая слух до предела. Песнь дивной красоты доносится до нас откуда-то издалека. — Там, — в один голос восклицаем мы, ткнув рукой в сторону, из которой доносится звук.       Переходим на бег и очень быстро оказываемся около зеркальной реки. О том, что перед нами вода, я догадываюсь лишь по отражению пламени. Благо, что я все же успеваю заметить ее, потому что что-то подсказывает мне, что глубина здесь приличная. — Что это?.. — озадаченно спрашивает Лора, покусывая губу. — Вход в Хельхейм, — мрачно отзываюсь я, отчего-то точно в этом уверенная. — Вопрос в другом, что все это означает? — А если заглянуть в воду? — Вот сама и заглядывай, — фыркаю я. — Делать мне нечего, смотреть в мертвую реку! — Держу в курсе: ты спишь. Ты не в состоянии умереть, — закатывает глаза девушка. — Сон чей? Твой. Так и смотри ты! — А ты тогда здесь зачем? — уязвленно интересуюсь я, понимая, что она права, но не желая признавать это вслух. — Вот я на тебе сперва испробую это. Если безопасно, повторю. Если нет, ну что же… Ты все равно мне снишься. — Хорошо, — беззаботно пожимает Лора плечами, склоняясь над водой. Она протягивает руку, касаясь ее глади… и та вдруг начинает засасывать ее со страшной силой. — А-а-а! Помоги мне! — в ужасе кричит девушка, протягивая ко мне оставшуюся руку.       Руку, на которой красуется браслет в виде ворона с глазками-изумрудами. Почему в этой ситуации я решила, что нужно рассмотреть браслет? Понятия не имею. Но его вид отчего-то плотно врезался в мою память…       Замираю в ужасе, пытаясь решить, что делать дальше. С одной стороны, я могу спасти ее, но с другой… Река может утащить нас обеих. Что будет, если умереть во сне? Да и нужно ли мне подставляться из-за девушки, которая мне лишь снится? Но отчего-то я ужасно боюсь за нее. Все мое естество так и кричит о том, что ее нужно защитить… И природа этих диких порывов мне совершенно не ясна. — Ну что?! Бросишь меня?! — вновь взывает ко мне Лора. — Снова бросишь?! — Я тебя знать не знаю! — отзываюсь я, все еще терзаясь в сомнениях. А между тем ее засасывает все сильнее. — Какой там «снова»?! — Помоги! — словно не услышав моего вопроса, кричит она. — Я всю жизнь обходилась без тебя, так помоги хоть сейчас!       И тут я не выдерживаю. Река уже наполовину поглотила девушку, но теперь это пугает меня гораздо меньше, чем вначале. Хватаю ее за руку, стараясь помочь магией. Сперва ничего не выходит, и на краткий миг мне даже кажется, что меня затянет вместе с ней… Но постепенно я чувствую, как река поддается. С огромным трудом мне удается вытащить Лору на берег, после чего я обессиленно падаю, обняв ее и прижав к груди. — Спасибо, — тяжело дыша, произносит она. — Кто ты, Хель тебя забе… Неважно. Кто ты? — растерянно спрашиваю я, заглядывая в зеленые глаза. — Я… — начинает она, но на этом тьма резко рассеивается.       Подскакиваю на диване, растерянно оглядываясь по сторонам. Утираю испарину со лба, стараясь выровнять сбившееся дыхание. Я словно действительно была там и вытаскивала девушку из мертвой реки… Как там ее звали? Боги, никак не могу вспомнить… — Что это было?! — Это не будущее в прямом его проявлении, не бойся, — качает Рагнар головой. Я только сейчас замечаю, что он сидит в той же позе, что и до того, как я уснула. — Но… думаю, однажды ты поймешь, что это значит, — добавляет он с хитрой улыбкой. — И вот еще что… возьми, — колдун протягивает мне свиток пергамента. — Видел я, как вы с этим заклятием бились. Вот. С междумирными тропами и с правильным то заклинанием опасно играть, а уж с неполным…

***

      В Асгард возвращаюсь в тот же день. Мне не слишком хочется надолго выбывать из плана, тем более, когда я узнала так много нового. По возвращении у меня уже не остается сомнений в том, что все это время Локи мне лгал. А потому иду я отнюдь не с добрыми намерениями. — Ну надо же, какие люди… — усмехается он при виде меня. Весь его вид выражает крайнюю степень недовольства и раздражения. — Прости мое любопытство, но не желаешь поделиться тем, где ты была? — Неважно, — пожимаю я плечами, возвращая ему его же фразу. Понимаю, что играю с огнем, но останавливаться не хочу. — Астрид…       Он медленно встает, опираясь руками на стол. Если бы взглядом можно было испепелять, ручаюсь, на моем месте уже лежала бы горстка пепла. Я знаю, что Локи не просто выглядит раздраженным. Моя выходка действительно разозлила его. И от осознания этого факта я получаю колоссальное удовлетворение! — Что такое? — с усмешкой интересуюсь я. — Тебя не устраивают условия нашего соглашения? Я не вмешиваюсь в твои дела, а ты не вмешиваешься в мои… — Тебя настолько задели мои слова? — понимающе уточняет царевич. — Меня настолько задело то, что ты связался с Черным Орденом! — иду ва-банк я, надеясь этим застать его врасплох. Так и происходит. Локи застывает, растерянно глядя на меня. Ох, держу пари, не этого он ожидал… — Неужели я вижу удивление? — продолжаю гнуть свое я. — Право слово, не думал же ты, что я не узнаю об этом? — Откуда… — Неважно, — качаю пальчиком я, еще больше выводя его из себя. — Но тебе стоит понимать, что это довольно… опасная и компрометирующая организация. Ты умный мальчик и знаешь, что, якшаясь с ними, подставляешь себя. Дело твое, я лишь хочу, чтобы отныне ни одно из твоих решений не было связано со мной. Рушь свою жизнь сколько угодно, но не смей приплетать меня! — Это вообще тебя не касается, — закатывает Локи глаза. — Ой ли? — вскидываю я бровь. — Ты правда так в этом уверен? — Хорошо… — кивает он. — Это не коим образом не затронет тебя. Мне стоит ждать, что ты снова пропадешь? — А мне? — складываю руки на груди, стараясь защититься от его пронзительного взгляда. — Лично меня все устраивает, так что если тебе что-то не нравится… Это исключительно твои проблемы. Я не задаю лишних вопросов о том, где ты и с кем… И, по логике вещей, ты должен отплатить мне тем же. — С кем?.. — повторяет царевич, гневно сощурившись. — Дорогая моя, подойди-ка сюда, пожалуйста, — жестом подзывает он меня. — Тебе нужно, ты и подходи, — пожимаю в ответ плечами, демонстративно усевшись в кресло и закинув ногу на ногу. — Как скажешь…       Локи моментально оказывается рядом. Нависает надо мной так, что мне приходится запрокинуть голову. Его глаза блестят гневным огнем, который ему лишь чудом удается сдерживать. Я вижу, как бешено вздымается грудь. Мне удалось по настоящему разозлить его… — Радость моя, открой мысли, будь добра, — выдыхает Локи. — А что такое? — «не понимаю» я. — Кто-то ревнует… — с улыбкой веду пальцем по его щеке. Он нервно дергает головой, отстраняясь от моих прикосновений. — Где это я была так долго… Уж не с Тором ли… — Астрид… — уже не пытаясь скрыть угрозу в голосе, рычит Локи. — Ты… — Играю с огнем, — заканчиваю я. — Знаю. Мне интересно, куда это может привести…       Очень медленно его взгляд скользит к моим устам. На долю секунды Локи замирает, прежде чем поцеловать меня. Это не было неожиданностью, однако из-за водоворота чувств я все равно теряюсь. В его движениях нет и намека на нежность, лишь желание обладать. Локи прикусывает мою нижнюю губу, заставляя меня шумно выдохнуть.       А уже в следующую секунду я чувствую, как с оглушительным грохотом ломается моя ментальная защита. Даже норны оказались бессильны пред напором Локи. В панике пытаюсь отстраниться, закрыться, однако он не дает, безжалостно вороша недавние воспоминания.       Он видит все: мои сомнения и страхи. То, как я спускалась в Мидгард. То, что чувствовала в тот момент. Видит, как мне раз за разом твердят о том, что Локи погубит меня, и самое страшное, понимает, что в глубине души я с ними согласна. Просматривает мои планы, все, что есть. Понимает, что я постаралась подстраховаться на любой случай… — Так вот оно что… — понимающе кивает царевич, будто впервые увидев меня. — И какие же у тебя чувства к моему брату, Астрид? — Разве мне нужно отвечать? — уязвленно огрызаюсь я, наконец выталкивая его из своего подсознания. — Ты все можешь узнать сам! — Ты вынудила меня, — пожимает он плечами, лениво и даже брезгливо отстранившись. — К тому же, ты знала, с кем связываешься. Так что даже не думай винить меня! — Ну что ты! — закатываю я глаза. — Я виню лишь себя! За то, что поддержала тебя!       Слова опрометчиво слетают с языка, однако я бы не сказала, что жалею о них. Это то, что терзало меня в последние дни. Я пыталась по другому, не хотела сделать больно Локи… Однако он просто не оставляет мне выбора. Да и желания пытаться что-то исправить больше не возникает. — Что?.. — растерянно переспрашивает царевич, и в его глазах я вижу болезненное осознание. Мне бы смолчать, пойти на попятную… Но я уже не могу остановиться. — Ты думал, я вечно буду все терпеть?! — вскочив, интересуюсь я. — Думал, что можно просто наплевать на меня?! Так вот, ты ошибся! Я не стану молча ждать, когда же ты снизойдешь до меня! Мне осточертело, что я понятия не имею о том, что ты планируешь делать! Локи, я не собиралась требовать от тебя отчет о твоей жизни! Но мне нужно знать, что у тебя хотя бы есть план! План, в котором есть место для меня! Ты же ни о чем не рассказал мне! Уж не потому ли, что собираешься свалить всю вину на меня?! — Это не так… — качает он головой. — Неужели ты настолько не доверяешь мне?.. — Я вообще не верю тебе, — фыркаю я в ответ. — А что ты хотел? Ведь ни единого раза ты не был честен со мной! Даже тогда, когда я была в твоих мыслях, ты скрыл от меня все важное! Думаешь, я бы помешала тебе?! Боги, да я бы не вмешивалась! Я бы просто постаралась обезопасить себя! Но тебе же плевать на то, что произойдет со мной! Тебе плевать на всех, кроме себя! — Это не так! — уже тверже повторяет Локи. — Плевать, — устало качаю я головой. — С меня довольно. Жаль, я поздно поняла, что любить тебя — плохая идея! — Надо было думать, кого впускаешь в свое маленькое глупое сердечко… — с ядовитой усмешкой бросает Локи.       Эти слова попадают в самую точку. Хочется отшатнуться, рассыпаться тысячей осколков, лишь бы скрыться от его жестокого, насмешливого взгляда. Однако, сделав над собой усилие, я заставляю себя улыбнуться. Глаза горят из-за слез, которым не суждено скатиться по щекам. Он сделал мне больно. А я могу сделать ему еще больнее.       Запрокидываю голову и смеюсь. Не потому, что в этом есть что-то смешное… Но смех куда лучше, чем жалкие слезы. Стало быть, все это время я была права. Он использовал меня… А я, как дура, позволила ему это сделать. Влюбилась… Что ж, тем приятнее будет моя месть. — Ужас, — отсмеявшись, фыркаю я. — Сколько драмы… — Астрид… — устало закатывает Локи глаза, однако за внешней расслабленностью я вижу напряженность. Он знает, что ступил на опасную тропу. — Ш-ш-ш, — с улыбкой прикладываю палец к губам.       Боль, бушующая в душе, придает мне сил. Я все-таки богиня любви. Я — та, в чьей власти разбивать сердца.       Резкий взмах руки. По взгляду царевича вижу: он чувствует. Локи может быть сколь угодно сильнее меня, но в конечном итоге он прав: чувства — страшная сила. И сила эта подчиняется мне.       Царевич любит меня, я знала это раньше и знаю сейчас. И с этой самой секунды любовь превратилась в оружие. Локи боялся этого. По этой причине он столько раз отталкивал меня… Что ж, в этой битве ему не выиграть.       Его любовь открывает мне доступ к другим его чувствам. Боль, обида, страх, одиночество… О-о-о, его душа изобилует этим! Все это я обрушиваю на него. Интересно… Мне его даже не жаль. Я сделала достаточно, чтобы помочь ему. — Думаешь, ты познал боль? — вскидываю я брови. — Ох, бедняжка, никто его не любит! Везде ложь! Вот только это не так! По крайней мере, так не было! — голос звенит от сдерживаемых эмоций. Не позволяю себе плакать. Впускаю в свою душу ненависть и гнев. Именно они сейчас помогут мне. — Я верила тебе. Я любила тебя! Но ты предпочел и дальше строить из себя обиженного, озлобленного на весь мир, жестокого ребенка! Если бы ты позволил мне помочь, тебе самому стало бы легче! — на этих словах мои собственные эмоции достигают своего пика. Локи хватается за голову. Грудь его судорожно вздымается… Для мастера двуличия самое страшное — потерять контроль над чувствами. — Но ты предпочел и дальше лелеять собственные обиды! Ты мог переступить через все это и просто жить дальше! Ты ведь не был один! У тебя была я!       Единственная слеза невольно срывается с ресниц. Я ведь не чудовище… Я любила его. И в глубине души я действительно могу понять, почему он поступил именно так… Но это не дает ему никакого права причинять мне боль. Локи мог бы просто жить дальше, просто довериться мне… Но он избрал для себя иной путь. И осознание того, что с этой секунды наши пути разошлись, словно нож в сердце. — Не был! А теперь ты один, Локи. Наслаждайся!       Он тяжело опускается на диван, продолжая сжимать виски. Я чувствую, как Локи судорожно пытается восстановить ментальную защиту, выкинуть меня из своего сердца… Однако мне там отведено особое место. Что бы он ни говорил, я чувствую эту любовь. Больно… Ему ужасно больно, уж я позаботилась об этом. — Астрид… — устало выдыхает царевич. — Справляйся сам! — фыркаю я. — Ты же этого добивался! Только знаешь, что?! Ты любишь меня! Уж поверь, я воспользуюсь этим! Тебе же ничто не мешало пользоваться мною!       Локи затихает. Просить меня перестать явно ниже его достоинства. Он никогда не покажет предо мной свою слабость, но мне не нужно видеть, чтобы знать, как сильно его жжет изнутри. Каждое сомнение, противоречие, каждую его обиду я использовала против него. Локи боялся довериться мне, но все равно впустил в собственное сердце. — Ненавижу тебя! — восклицаю я, внезапно почувствовав ужасную слабость.       Возможно, я потратила на это слишком много сил… Комната вдруг начинает бешено вращаться пред глазами, а в горле будто застревает ком. Я чувствую, как мелкая дрожь сотрясает все мое тело, а на лбу выступает испарина.       Внезапно понимаю, что Локи успел прийти в себя и каким-то образом оказался рядом. Слишком близко. Он выглядит ужасно бледным, глаза поблескивают лихорадочным огнем… Неосознанно отступаю на шаг назад, хотя практически сразу же начинаю ругать себя за эту слабость. — Ненавидишь? — негромко уточняет царевич. — Это поэтому мои слова так задели тебя? — Ненавижу! — бросаю я. — Тебя нельзя любить! Просто не получается! Слишком бо…

Локи

      Договорить ей не даю. Все, что я только что чувствовал, все, что она заставила меня почувствовать, теперь собралось в огромный сгусток желания, который требует выхода. Я не могу ее отпустить. Астрид должна быть моей и она будет. Я знаю, что могу заставить ее мигом забыть и о чувствах к Тору, и обо всем остальном. Нужно лишь не дать ей уйти. — Пусти!.. — слабо трепыхается Астрид, но я не собираюсь ее отпускать.       Злость, обида, ревность… Я целую ее так, чтобы она уж точно ощутила все, что я чувствую сейчас. Прикусываю ее мягкую губу, чуть оттягивая и заставляя приоткрыть рот. Это может быть больно, но я хочу доказать себе и всему миру, что эта девушка только моя. А в первую очередь я хочу доказать это ей. Ее судорожный стон заставляет меня ликовать.       Скользнув рукой по ее бедру, слышу, как она выдыхает сквозь зубы. Я чувствую, как отчаянно она борется с собственным желанием, и от этого просто теряю голову. Сопротивление вдруг сходит на нет, и вот Астрид уже сама подается ко мне. Расстегивает пуговицы на моей рубашки, и в момент, когда ее подрагивающие пальцы касаются моей груди, у меня перехватывает дыхание.       Еще сильнее приобнимаю ее, поглаживая ладонью ее спину, а другой зарываясь в мягкие волосы на затылке. Она не сопротивляется, но я все равно не отпускаю ее. Слишком уж хорошо я знаю мою бестию, чье настроение меняется по мановению пальца. Еще слишком рано…       Я помню, как тогда, узнав о том, кто я, Астрид не смогла подпустить меня ближе. Совесть подсказывает, что нужно вновь дать ей шанс оттолкнуть меня, или хотя бы спросить, готова ли она сейчас… Но я не хочу. Боюсь, что Астрид вновь скажет «нет», а она, скорее всего, так и сделает назло мне. В таком случае я должен буду ее отпустить, и эта ссора наберет обороты. А между тем у меня есть лишь эта ночь, чтобы после Астрид вновь захотела меня видеть.       С ненавистью смотрю на тугое платье. Красное… Вечно этот красный цвет. В дни нашей «игры» я даже возненавидел его, так часто он привлекал мое внимание. Астрид всегда притягивает к себе взгляды. Все, в том числе и мой брат, готовы облизывать ее глазами и не только… И это раздражает.       Взмах руки, и платье падает с нее прямо на пол. Мое дыхание учащается, когда я вижу, что от ее тела меня отделяет лишь черный корсет и белое прозрачное платье, которое едва ли прикрывает колени. Астрид как раз расправляется с последней пуговицей на моей рубашке. Скользит ладонями по груди и ниже, от чего моя кожа покрывается мурашками. Боги, она выглядит такой невинной и такой страстной одновременно… Астрид завораживает, заставляет вожделеть себя. Ни одна девушка еще не действовала на меня так. — Астрид… — срывается с моих губ иступленный стон, когда ее пальцы проникают под ремень на брюках.       Она и не представляет, какую власть имеет надо мной. Ее движения, плавные, неспешные, делают меня ужасно уязвимым. Я теряю над собой контроль, открываюсь ей каждый чертов раз. Для меня это немыслимо — терять контроль. Но с ней я не могу контролировать себя. Просто не могу.       Прильнув к тонкой шее, чувствую, как бешено бьется ее сердце. Покрываю поцелуями каждый миллиметр кожи. Нахожу губами самые чувствительные места, чуть прикусываю их, а затем, — словно лаская и успокаивая, провожу там языком. Астрид дрожит, ее прикосновения становятся все настойчивее, а вздохи громче. Она окончательно покоряется мне. Вновь сдается пред своими желаниями. Ее веки опущены, длинные ресницы чуть подрагивают. — Ты будешь только моей… — с трудом выдыхаю я. — Всегда… — Да… — хрипло соглашается она.       Увлекаю ее на кровать, нависая сверху. Астрид смотрит на меня, широко распахнув почерневшие глаза. С улыбкой проводит пальчиком по моей шее, именно так, как мне нравится. Именно так, как умеет лишь она.       Мои руки не совсем слушаются меня, когда я развязываю ленты на ее корсете. Делаю это не спеша, стараясь растянуть предвкушение. Улыбка на устах Астрид, чуть припухших от поцелуев, становится шире. Она игриво склоняет голову и лукаво щурит глаза, наблюдая за мной. Вновь проводит ладонью по моей шее и груди, и я чувствую, как самообладание поводит меня. — Смотрю, тебе весело? — усмехаюсь я, добравшись до предпоследней ленты. — Поражаюсь твоему терпению, — отзывается Астрид, провокационно облизнув губы.       И на этом мое терпение заканчивается. Последние ленты я просто разрываю, но она не возражает. Откидываю корсет в сторону и стягиваю с шелковое нее платье. Моя богиня предстает предо мной без одежды, прекрасная и манящая, как и всегда. Хочется коснуться каждого миллиметра ее бархатной кожи, поцеловать каждую клеточку ее тела. Медленно провожу руками от низа ее живота к груди. Астрид выгибается навстречу моим прикосновениям. Перевожу взгляд на ее лицо, горящее румянцем.       Жадно целую плечи, острые ключицы, грудь. Слегка прикусываю нежную кожу, заставляя ее зашипеть. Она выгибается, запускает пальцы в мои волосы, чуть оттягивает их, и я выдыхаю ее имя. Снова и снова… словно мантру или молитву.       Разворачиваю ее спиной к себе. Она откидывается мне на грудь. Астрид явно чувствует мое желание. Все с той же улыбкой она специально ерзает, из-за чего все мое тело напрягается.       Моя рука пробегает по ее согнутому колену. Я вижу, как от этого прикосновения подрагивают ее живот и ноги. Ласкаю внутреннюю сторону ее бедра, поднимаюсь чуть выше… Я чувствую, что она возбуждена. Подается мне навстречу, требуя большего. Начинаю с неторопливых ласк, однако этого достаточно: из ее горла вырывается протяжный стон.       Дразню ее, пока ее голос не хрипнет от стона, а ногти не оставляют царапины на моих напряженных руках. И вновь Астрид трется о меня поясницей, усиливая мое желание. На этот раз я не выдерживаю. Разворачиваю ее к себе и бережно укладываю на кровать. Мои губы и язык спускаются на ее часто вздымающуюся грудь. Она выгибается и ахает, когда я губами обхватываю сосок. — Ненавидишь меня, да, родная? — усмехаюсь я, продолжая ласки и наблюдая за тем, как Астрид хватает ртом воздух. — Кажется, так ты сказала… — Угу… — кивает она, вновь не удержавшись от стона. Мои пальцы проникают в нее, вначале один, потом второй. — Вот как?.. — притворно огорчаюсь я таким тоном, будто мы не занимаемся ничем необычным, а просто пьем чай за обедом. Мои пальцы продолжают двигаться, и это не дает ей сосредоточиться и придумать ответ. — Так может, мне нужно уйти? — Не-е-ет… — выдыхает Астрид. — Ты нужен мне… Я люблю тебя…       В это мгновение ее ладошки вновь скользят под ремень на моих штанах. Она забирается в них одной рукой, и вот уже я оказываюсь в ее власти. Каждое поглаживание заставляет меня дрожать. А все язвы и подколы внезапно пропадают. — Кто-то хочет что-то сказать? — усмехается Астрид, полностью осознавая свою власть надо мной.       Продвигаю пальцы глубже, а потом вытаскиваю. Лаская, заставлю ее вскрикнуть и выгнуться. Тело Астрид покрывается мурашками, и она вновь становится податливой и открытой. Повторяю эти прикосновения вновь и вновь. И раз за разом все повторяется, а она цепляется за мои плечи. — Так-то лучше, — шепчу ей на ухо я и спускаюсь на шею, оставляя цепочку поцелуев. После ласковых прикосновений добавляю зубы. — Локи… — срывается с ее губ хриплый полустон.       Не выдерживаю. Стаскиваю с себя оставшуюся одежду и наконец могу полностью почувствовать ее. Наши стоны одновременно вырываются из груди. Какая же она прекрасная… — Я так люблю тебя, — горячим шепотом признаюсь ей в губы прежде, чем вновь поцеловать.       Астрид впивается ногтями в мою спину, наверняка оставляя царапины. Это лишь подстегивает мои чувства. С каждым разом ускоряюсь, отмечая малейшее изменение на ее лице. Она жмурится, кусает губы, полностью открывается мне. Не могу не ухмыльнуться, чувствуя полную власть над ее телом. О том, что мне никогда не будут подвластны ее чувства, предпочитаю не думать.       Только моя… Эта мысль опьяняет. Эта девушка, пред которой многие готовы преклонятся, только моя. И я скорее расстанусь с жизнью, чем позволю кому-нибудь увести ее у меня. — Локи… — вскрикивает она, задрожав. — Я люблю тебя…

Астрид

      Медленно открываю глаза, встречаясь взглядом с Локи. Он лениво трется кончиком носа о мой нос. Локи улыбается, и эта улыбка невольно передается мне. — Ты же не прикончишь меня во сне? — на всякий случай уточняет царевич, устраиваясь рядом. Нежно целует меня в плечо, прежде чем окончательно отстраниться. — Именно это я и планирую сделать, — фыркаю я в ответ. — А что, кто-то испугался за свою жизнь? — После такого… — многозначительно кивает Локи. — Естественно. Что это вообще было? — Моей любви нужно опасаться больше, чем моей ненависти, — пожимаю я в ответ плечами. — Это я понял. Но все же… — Это были твои чувства, — объясняю я. — Все разом. Ты меня любишь, а туда, где есть любовь, мне всегда открыты дороги. Чуток покопалась в твоем сердце, ну и… — Чисто теоретический вопрос, никак не связанный с тем, что я определенно теперь тебя боюсь… Ты можешь таким образом убивать? — осторожно интересуется он. — Могу.       Это короткое слово повисает в окружающей нас тишине. Я действительно могу убивать вот так, и, самое главное, я не уверена, что не стану использовать эту силу, в прямом смысле разбивая сердца. Каждый кого-то любит, а потому от этого не защититься. Какими бы сильными ни были ментальные заслоны Локи, его сердце всегда будет открыто для меня. — Звучит опасно… — наконец изрекает он. — Мне нравится. — Рада, что сумела потешить твое величество, — закатываю в ответ глаза. — Ты ничего не хочешь объяснить? — Это сложно, — морщится Локи. — Ну, ты уж постарайся, — подначиваю его я. — Напрягись, подумай…       На это он лишь качает головой, из-за чего обида и раздражение вновь поднимаются в моем сердце. Хмыкнув, сажусь на кровати спиной к нему и накидываю нижнее легкое платье. Шелк неприятно холодит разогретое тело, заставляя кожу покрыться мурашками. — Подожди, — мягко обнимает меня за плечи царевич. — Нам действительно нужно поговорить. — Разве ты еще не все сказал? — обижено интересуюсь я, пытаясь скинуть его руки. Впрочем, либо мои попытки не слишком яростные, либо он настроен решительно, однако объятий Локи не размыкает. — Пожалуй, я сказал и сделал слишком много того, чего не собирался, — поправляет меня он, нарочито медленно поглаживая мои плечи, от чего во мне вновь поднимается волна возбуждения. — Локи… — поняв, что так продолжаться не может, одергиваю его я. — Первое: отодвинься. Давай-давай, — почувствовав его удивление, стою я на своем. — Как ты сказал, нам нужно поговорить, а не переспать.       Он обреченно вздыхает, однако выполняет мои требования и усаживается на другом конце широкой кровати. После, немного подумав, кладет между нами подушку, словно создавая границы дозволенного. — Довольна? — скептично вскидывает брови царевич. — Теперь все безопасно. Относительно, конечно, но… — Грозное препятствие, признаю, — едва сдерживаю я смех. — Довольна, — Сурт, как можно быть одновременно и серьезным, и нет? — Слушаю.       И вновь между нами повисает напряженная тишина. Впервые за долгое время я вижу, как Локи нервничает. Он несколько раз откидывает упавшие на глаза волосы, которые его явно раздражают. Запрокидывает голову, прислонившись к спинке кровати, вздыхает и закрывает глаза. — Что конкретно ты хочешь узнать? — наконец начинает он. — Как давно ты связался с Черным Орденом? — Примерно тогда же, когда познакомился с тобой. — Зачем? — А вот это уже интересный вопрос… — усмехается царевич. — Понимаешь… Я искал свое место в жизни. Я знал, что мне не достанется Асгард, и тогда это меня не слишком огорчало. Но мне нужно было знать, что я… Что у меня есть будущее. Жизнь, которая будет зависеть лишь от меня, а не от решения Одина. Ты ради этого связалась со мной, а я… С Черным Орденом. — Справедливости ради, тебя я полюбила, — поправляю его я, вызвав этими словами довольную улыбку. — Но… В чем-то ты прав. Я действительно жаждала своей собственной жизни. — Вот видишь, — кивает он. — Я не совсем понимал, с чем связываюсь… Но мне нравилось. Нравилась сила, которой обладает Орден. Не могу сказать, что разделяю их взгляды… Все они законченные фанатики, молящиеся на идею о балансе вселенной. Мне плевать на перенаселение и баланс. Но с ними я получал шанс выйти из тени, а потому о многом старался не думать. Однако после я понял, что это не для меня. Слишком много жестокости, неоправданной, ужасной. И я разорвал с ними связь. — И что же заставило тебя вновь вернуться? — Ты, — просто отзывается Локи, а у меня земля уходит из-под ног. — Эгоистично было просить тебя выбрать меня и при этом не иметь за душой ничего. Тогда, то нападение темных альвов… Думаешь, как мне удалось с ними договориться? Они же часть Черного Ордена! Да и к тому же… Понимаешь, благодаря тебе я понял, что мне всегда все будет доставаться лишь в том случае, если на это согласится сперва Один, а затем Тор. Не слишком радужные перспективы, не находишь? — «Собственность Тора», кажется, так ты меня назвал? — фыркаю я, вспомнив этот обидный эпитет. — Да… — нехотя кивает он. — Но тебе ничего не грозило. Я бы не позволил. — Ты мог бы просто сказать мне об этом, и тогда опасность была бы еще меньше… Почему промолчал?! В чем смысл? — устало интересуюсь я, потирая переносицу. — Ты не доверяешь мне, но… — Понимаешь, Астрид… Дело не в том, что я тебе не верю. Напротив, ты единственный человек, которому я полностью доверяю… Настолько, насколько умею, — тут же поправляется Локи. — Если честно, не знаю, почему не рассказал тебе тогда. Привычка, не иначе… А по поводу Черного Ордена в целом: ты и так узнала о том, что я… сын Лафея. Я просто не хочу, чтобы в один прекрасный момент правда обо мне оттолкнула тебя. У каждого человека есть своя тьма, но у меня ее как-то слишком много. — Я могла бы и дальше пытаться что-то доказать тебе… — пожимаю я плечами. — Но не буду. Это просто бесполезно. Я поддержала тебя тогда, и сейчас я, вот, незадача, все еще на твоей стороне… Но ты все равно будешь искать в этом подвох. И, признаться честно, это отталкивает гораздо больше. А я просто устала. Выбирай, Локи: либо ты тоже пытаешься доверять мне… Либо мы расходимся, и проблема исчезает сама-собой. Ты сам хозяин своих демонов. Если позволишь им взять верх, что ж… Я не хочу в этом участвовать. — Я попытаюсь, — вздыхает царевич. — Только останься. — Попытайся, — киваю я, все же вставая с кровати. — Сегодня я не останусь, — отвечаю на его растерянный взгляд непреклонным тоном. — Иначе это никогда не прекратится. Просто реши уже, наконец, готов ли ты мне верить. — Хорошо, — на удивление легко соглашается он. — Астрид…       Локи вновь подходит ко мне и крепко обнимает. Я хотела бы возмутиться, ведь мы только что договорились о том, что я ухожу… Но не могу заставить себя произнести ни слова. Прижимаюсь щекой к его груди, стараясь насладиться им, словно это в последний раз. — Я люблю тебя, — шепчет он, склонившись к моему уху. — И я сделаю все, чтобы ты согласилась остаться со мной. Чтобы мы могли быть вместе… — Я тоже тебя люблю, — отзываюсь я, перебирая пальцами его взлохмаченные волосы. — И я тебе верю…       Локи вдруг отстраняется и задумчиво оглядывает меня, будто заглядывая в душу. Этот миг длится лишь мгновение, однако мне отчего-то становится не по себе. — Все в порядке? — уточняю я. — В полном, — кивает он. — Просто кое-что показалось…       Оказавшись в одиночестве, никак не могу успокоиться и улечься. Непонятно откуда взявшееся предчувствие не покидает меня, не дает заснуть. В голове роится тысяча вопросов, но главный из них: правильно ли я поступила? Стоило ли верить Локи? Хотя, безусловно, стоило. Последний раз, самый последний шанс… Он должен решить, кто я для него. Доверие порождает доверие. И наоборот.       Внезапный стук в дверь выводит меня из размышлений. В такое время только один человек может нагрянуть ко мне, а потому, не спрашивая, открываю дверь. — Узнал? — без предисловий начинаю я. — Узнал, — мрачно кивает Рик. — И боюсь, тебе не понравится. — Рассказывай.       Годрик садится в кресло, берет одну из множества косиц в руку и начинает нервно теребить ее. Я вся обращаюсь в слух, совершенно точно уверенная в том, что сейчас мне откроется нечто важное. От осознания этого факта по спине бежит холодок. — Много лет назад на поле боя Одина спас Тюр — покровитель воинов, и с того момента Всеотец сделал его своей правой рукой. Тюр помогал ему как в военное, так и в мирное время, и очень скоро снискал любовь и уважение народа. В конце-концов Один даже нарек его своим побратимом. Понимаешь теперь, сколь уважаем он был? — Понимаю, — киваю я, гадая, к чему это предисловие. — Так вот, у Тюра была дочь…