А мы не ангелы, парень!

Будь проклято то сердце, что стонать Заставило сердца от ран коварства! Ему всё мало лишь меня пытать, Но должен ли мой друг рабом быть рабства? Тобой жестоко отнят у себя, Ещё коварней другом завладела, И тем лишён себя, его, тебя — Тройная трижды мука. Что же делать? Запри меня в стальной своей груди, За сердце друга пусть залогом стану, За другом моё сердце приглядит, Тогда не сможешь бередить мне рану. Да будет так! Ведь я в твоей тюрьме По праву — твой, со всем, что есть во мне.

***

      Тишина загробного мира угнетает, заставляет нервы напрячься до предела. Шум шагов кажется слишком, непростительно громким, из-за чего я периодически вздрагиваю, в каждом шорохе улавливая приближение смерти. Спускаюсь по винтовой лестнице, конец которой, как и начало, скрываются глубоко во мраке. Не выдержав, задираю голову, до боли напрягаю глаза, надеясь различить хоть какой-нибудь лучик света, но не вижу ничего. Я спустилась слишком глубоко в царство тьмы, где нет места солнцу. — Спокойно, — шепотом успокаиваю себя я.       От моего дыхания в воздух поднимаются облачка пара. Я говорю очень тихо, однако эхо все равно подхватывает мой голос, тысячекратно повторяя: «Спокойно-спокойно-спокойно…» Разумеется, ни о каком спокойствии и речи быть не может. А еще мне кажется, что это вовсе не эхо. Со мной говорят мертвецы, их страждущие души ищут, как бы заманить меня в свои цепи, в предвкушении они потирают костлявые руки, дожидаясь пиршества. — Раз… Два… Три… — начинаю я считать ступеньки. — Раз… Два… Три… — вторят мне тысячи голосов, хриплых, надтреснутых, изломанных. — Раз… Два… Три… Четыре… Пять… — Идите вы… В Хель, — ругаюсь я сквозь зубы. — Меня так просто не возьмете! — Возьмем… Возьмем… Возьмем…       Глупо препираться с ними, но замолкнуть я не могу. Мне страшно даже представить, какая тогда воцарится тишина. Тишина, в которой я буду один на один с мертвецами, глазеющими на меня из темноты. Мертвецами, готовящими свой ритуальный пир, главное блюдо на котором — я.       Законы пространства и времени здесь не работают. Не знаю, сколько я спускаюсь по меркам внешнего мира. Быть может, уже несколько чертовых лет! А может, время здесь наоборот бежит быстрее… И во внешнем мире минуло только пара секунд. Я могу видеть лишь на три ступеньки вниз и на столько же вверх, так что хотя бы примерно прикинуть, когда у этой лестницы появится конец, не могу. — В этом же нет смысла… — вдруг догадываюсь я. — Она же никогда не закончится… — Закончится… Закончится… Все закончится… — Ой, да заткнитесь вы! — фыркаю я. Идея так захватывает меня, что страх отступает на второй план.       Ведь точно же! Эта чертова лестница никогда не закончится! Я могу спускаться вечность и все равно не продвинусь ни на миллиметр дальше этих семи ступенек! Едва успеваю осознать это, как на ум приходит другая мысль: нужно прыгать. Тяжело сглатываю, покосившись в вязкую, монолитную тьму справа и слева. Кажется, что если упасть туда, земли не достигнешь никогда и так и будешь вечность лететь, проклиная тот день, когда попал в царство теней… Однако другого выхода нет. — Сурт, — фыркаю я с нездоровой усмешкой.       Неконтролируемый смешок застревает в горле. Абсурд, однако мне действительно нужно прыгнуть туда, в неизвестность… Я ведь уже в Хельхейме, так чего еще мне бояться? Ответ прост: я боюсь остаться здесь навсегда. Боги, даже на мгновение подумать о том, что однажды это место станет моим последним пристанищем, я не могу. А теперь мне нужно добровольно рискнуть жизнью ради дочери…       Вдох… Выдох… Подошла к самому краю и заглянула вниз. Как и ожидалось, не видно вообще ничего… Тогда я сажусь и спускаю ноги, их сразу будто бы обволакивает мертвенным холодом. Чем дольше я медлю, тем сильнее становится моя паника: ногтями впиваюсь в твердую ступеньку, будто это чем-то поможет мне. Голова начинает кружиться, а к горлу подступает тошнота. Прикрываю глаза. Одно движение. Толчок. И вот, я лечу вниз, в неизвестность, но в ушах вместо ветра звенит девичий голос, и мне кажется, я точно знаю, кому он принадлежит…

***

— Лора! — подскакиваю я с криком.       Испуганно озираюсь по сторонам. Мне кажется, что я еще слышу ее… На мгновение в душе загорается надежда: а вдруг все, что было до — просто дурной сон, и вот сейчас я проснусь в Камар-Тадже, Лорелей будет мирно спать в своей кроватке, я подойду к ней, поправлю сползшее одеяльце, она заворочается, откроет свои бездонные глазки и улыбнется… — Fan… — выдыхаю я со слезами, закрыв глаза руками.       Давлю ладонями на горящие глаза так сильно, словно это поможет успокоиться. Чувствую на языке вкус крови: я слишком сильно прикусила губу. Хочется обратиться к кому-то за помощью, хотя бы попытаться разделить это страшное, гнетущее чувство с кем-то… Но я одна. Быть может, это к лучшему? Я всегда справлялась со всем сама… Одиночество не позволяет сдаться окончательно, заставляет бороться, потому что рассчитывать больше попросту не на кого.       Через какое-то время мне удается унять рвущиеся наружу рыдания. Провожу руками по лицу, покрытому холодным потом. Одежда неприятно липнет к телу. Мне становится холодно, так холодно, что, кажется, все вокруг покрыто тем самым мертвенным мраком, в котором теперь находится моя дочь.       Встаю, обняв себя за плечи. Часы показывают три часа ночи. Глаза несчадно горят, но я понимаю, что заснуть мне больше не удастся… Хотя, быть может, я отчаянно уверяю себя в этом, лишь бы вновь не возвращаться в тот кошмар… Не знаю. Мне кажется, я уже ничего не знаю.       Умываюсь ледяной водой. Становится еще холоднее, но спазм, сдавливающий горло, проходит, и слезы совсем сходят на нет. Бездумно переодеваюсь и подхожу к двери, ведущей в лабораторию. Уже протянув руку к ручке, вдруг замираю, не в силах сделать последний шаг. Закрываю глаза и начинаю повторять про себя слова песни, которую пела Лоре. Лорелей, Лорелей, Лорелей, Глас трёх ветров с полей. Лорелей, Лорелей, Лорелей, Глас трёх ветров с полей.       Выдохнув, все же выхожу из комнаты. Вокруг по-прежнему кипит жизнь, и о том, что сейчас глубокая ночь, напоминают лишь часы. Сидеть в четырех стенах мне невыносимо, но еще хуже, если сейчас я встречу кого-нибудь, того же Селвига. Его болтовня отвлекает на трезвую голову, а сейчас она скорее вызовет новый приступ паники. Единственный, с кем мне бы хотелось поговорить, это… Локи. Нет, вовсе не изливать ему душу, а просто поговорить ни о чем, постараться отвлечься, как отвлекаюсь я на него в последнее время. По крайней мере, в его отношении ко мне чувствуется некая забота, и это немного успокаивает.       Но нужно ли мне это? Действительно ли я хочу разговаривать с ним, видеть его или просто быть рядом? Наверное, мне попросту хочется, чтобы хоть кто-нибудь был рядом со мной, и, раз иных кандидатур здесь больше нет, выбор мой пал на Локи. Мне нужен не он сам. Мне нужна его любовь. Эгоистично, подло, просто бесчеловечно поступать с ним вот так… Но именно это я и намереваюсь сделать.       Вхожу в его комнату, неслышно приоткрыв дверь. Внутри ярко горит свет, а Локи спит прямо за столом, положив голову на руки. Он выглядит настолько расслабленным и безобидным, что я целую минуту просто рассматриваю его, не в силах отвести взгляд. «Не выспится», — мелькает шальная мысль у меня в голове, и я сама удивляюсь, с чего вообще это заботит меня, но все же продолжаю думать о том, что хороший сон на подобном столе — вещь из разряда фантастики.       Наконец не выдерживаю. Мною руководит порыв, и я очень рада, что не успела отговорить себя от этого. Вдруг просто наблюдать за ним мне становится мало. Я хочу прикоснуться, хочу ощутить его тепло… Желание, такое странное, заставляет меня подойти к Локи и, присев рядом, заглянуть ему в лицо.       То, что в последнее время его состояние оставляет желать лучшего, заметно невооруженным глазом. Мне еще не доводилось видеть, чтобы он позволял себе хоть какой-нибудь отдых. Что-то подсказывает мне, что если так пойдет и дальше, то Локи падет смертью храбрых еще до начала военных действий. Но мне кажется, его гложет что-то еще, что-то, корень чего кроется не здесь, а в нем самом.       Аккуратно протянув руку, поправляю волосы, упавшие ему на глаза. Он едва заметно улыбается, заставив мое сердце затрепетать. Вздохнув, Локи открывает глаза, подернутые сонной дымкой, и отчего-то эта картинка кажется мне ужасно знакомой и даже родной. Словно все именно так, как и должно быть. — Привет, — негромко произносит он.       Звуки его голоса приводят меня в сознание. Я вдруг понимаю, что мне не стоило приходить сюда, не стоило искать в нем поддержку и уж точно не стоило чувствовать то, что я таки почувствовала, глядя на него, спящего и такого домашнего. Осознание того, чем конкретно это может обернуться, пугает меня. Я пытаюсь отстраниться, однако Локи не позволяет. Он ловит мою руку и подносит к губам, поцеловав ладонь. — Не уходи, — так же тихо просит Локи.       И я киваю, послушно оставаясь рядом. Краем глаза он следит за мной, но не противится, когда я захожу ему за спину, хотя никому и никогда не позволяет делать этого, уж мне то это точно известно. Сурт, Локи ведь действительно доверяет мне…       Обнимаю его за плечи, почувствовав судорожный вздох. Он явно не ожидал этого. Локи замирает, словно боясь разрушить этот момент, а затем медленно откидывает голову мне на грудь и прикрывает глаза.       Зарываюсь ладонью в его волосы, лениво перебирая прядки, тем самым вызвав довольную улыбку. Даже не пытаюсь обдумать все происходящее, ведь толком ничего не могу объяснить. Я просто знаю, что так правильно. Единение с ним отчего-то делает меня счастливой… И это так приятно, что мне уж точно не хочется испортить все ненужными размышлениями. — Что ты делаешь? — наконец тихо спрашивает Локи, лениво приоткрыв глаза. — Понятия не имею, — честно признаюсь я. — Не хочу думать об этом. Скажи лучше, что-то случилось? — Для того, чтобы Тессеракт сработал так, как нужно, его следует раскрутить, — отзывается он, потерев ладонью затекшую шею. — Селвиг занимается этим. Но для этого так же нужно просто гигантское количество энергии. Молнии Тора пришлись бы очень кстати, — невесело добавляет Локи. — Нигде в Мидгарде нет подобной мощи. И это проблема, потому что… — Полагаю, сон за столом здорово поможет решить эту проблему, — сокрушенно качаю я головой.       Он облегченно вздыхает, когда я начинаю мягкий массаж, и мне (знать бы, почему) становится легче, когда я наблюдаю за ним. Возможно, принять его помощь и впрямь было хорошей идеей. Мне нужно отвлечься на кого-то… Только вот голос совести тихо напоминает о том, что для него все это куда серьезнее, чем для меня…       Боги, я ведь знаю, что для меня это лишь развлечение, игра, к которой не стоит относиться серьезно. Так может, нужно отступиться прямо сейчас, чтобы не давать ему ложных надежд? Ведь тогда ему не будет так больно… Боюсь, что Локи возненавидит меня, когда, зайдя слишком далеко, я все же брошу его. Впрочем, когда я найду в себе достаточно сил, чтобы идти дальше, меня вряд ли будет волновать его персона. — Спасибо, — накрыв мою руку своей, благодарит он. — Так гораздо лучше. — Обращайся, — отзываюсь я. — И да, лично я проблемы не вижу. Кому-то нужно быть внимательнее. Или спать хотя бы пару часов в день. Может, тогда и ты станешь замечать очевидные… — Ты знаешь, где найти столь мощный источник энергии?! — нетерпеливо восклицает Локи. — У Старка, — пожимаю я плечами. — Добывая формулу, я немного порылась у него в голове. Об этом никто не знает, однако он строит башню… — Об этом я знаю, — кивает он. — Перебивать не хорошо, — склонившись к его уху, заявляю я. — И эта башня будет полностью питаться от чистой энергии. Той самой, что заключена в его реакторе. Представляешь масштабы? — Сурт… — выдыхает Локи тяжело. — Ты даже не представляешь… — Как помогла тебе? — самодовольно улыбаюсь я. — Представляю.       Локи резко разворачивается, взяв меня за руки. Только по его сумасшедшему взгляду я понимаю, насколько серьезной была проблема на самом деле. — Нет, не представляешь, — качает он головой. — Иного источника нет. А без источника портал не открыть! Миледи, ты только что спасла мою чертову жизнь! — Всегда пожалуйста, — пожимаю я плечами. — Так что, мы здорово потрепали непомерное эго Старка, а теперь заберем еще и его дом? — Приятно творить хорошие дела, верно? — лукаво щурится Локи. Его глаза вспыхивают смехом, и отчего-то это вновь кажется мне таким привычным и родным, что на мгновение даже становится страшно.       Спонтанный порыв заставляет нас податься друг к другу. Ныряю в этот поцелуй, скрываясь от всего, что пережила за последний год. Его губы такие мягкие, а движения такие нежные… Локи действительно заставляет меня забыться и будто согревает изнутри. Он обхватывает мое лицо руками, прильнув так жадно, будто в последний раз. — Я ведь понимаю, что тебе просто нужно отвлечься, — с трудом разорвав поцелуй и прижавшись лбом к моему лбу, шепчет Локи, тяжело дыша.       Его слова пропитаны такой черной горечью, что мне тотчас становится мерзко от себя, и я пытаюсь поспешно отстраниться. Но даже не смотря на эту фразу, он не отпускает меня. Почувствовав мое намерение уйти, Локи лишь крепче прижимает меня к себе, поглаживая по волосам. Робко обнимаю его в ответ, гадая, что же будет дальше. — Знаешь, в чем ирония? — невесело усмехается он. — Я хочу поверить в твою ложь, понимаешь? Я ничего в жизни не желал так, как этого… — Локи… — тихо пытаюсь вставить хоть слово, однако он лишь качает головой. — Ш-ш-ш… — прикладывает Локи палец к моим губам. — Ты хочешь этого, так? — он замолкает и продолжает только после моего неуверенного кивка. — Тогда обмани меня, родная… — Я люблю тебя, — выдыхаю я, почувствовав, что ему нужно именно это.       И в этот самый момент я с горечью понимаю, что для меня эти слова — лишь слова. Они не значат вообще ничего, а потому звучат фальшиво, вульгарно, грязно… Эта ложь явно не обманет его, но он ведется, или заставляет себя повестись на столь неприкрытый обман.       И вновь поцелуй — отчаянный, голодный, желанный… Локи целует меня нежно, заставляя раствориться в урагане чувств, и так пылко, словно ждал этого слишком долго. Его сердце гулко стучит под моей ладонью в такт моему, и с каждой секундой я все больше убеждаюсь в том, что иначе и быть не могло. Если бы это было ошибкой, я бы не чувствовала себя так хорошо.       Когда его руки касаются меня, по телу бегут приятные мурашки. Стыд за обман уходит на второй план, и думать я могу лишь о том, как не хочу, чтобы это прекращалось. Плевать, с Локи или с кем-то еще… Я и забыла, каково это: чувствовать себя настолько живой.

Локи

— Я люблю тебя… — шепчет Астрид, и от этого срывающегося шепота я буквально схожу с ума.       Она пришла. Ночью, когда я ждал ее меньше и одновременно больше всего. Я знал, всегда знал, что ночью Астрид… другая. С наступлением темноты ее извечная бравада пропадает, открывая миру ее истинное лицо: маленькую девочку, отчаянно нуждающуюся в любви. Я видел это еще тогда, в нашу первую встречу; я знал это, как знал и то, что она не простит мне предательство. И ведь не простила бы… И, как бы жалко это ни звучало, в какой-то степени я даже рад, что Астрид ничего не помнит. Так у меня хотя бы есть шанс вновь завоевать ее… Надеюсь, что у меня есть этот шанс, ведь я не представляю, что буду делать, если однажды она вдруг пропадет из моей жизни. Я никогда не говорил ей этого, а зря, потому что сейчас любые мои слова будут бессмысленны. Ей попросту все равно. Это видно по взгляду, по улыбке, даже по тону, которым Астрид говорит со мной. Часто ловлю себя на мысли, что мне не хватает ее заботы, не хватает ее… любви. Того, как она смотрела на меня, и в глазах ее появлялась улыбка, обращенная лишь ко мне. Той самой, что не давала мне сойти с ума в плену Черного Ордена. Тень которой теперь преследует меня во снах и наяву…       Подхватываю ее на руки и усаживаю на стол, разорвав поцелуй лишь на мгновение. Зарываюсь пальцами в ее волосы, скользя руками по шее и выгнутой спине. Она чуть отстраняется, улыбаясь по-кошачьи коварно. Медленно, чертовски медленно ее пальчики начинают расстегивать пуговицы на черной рубашке, и я, словно завороженный, наблюдаю за тем, как полоска кожи, неприкрытой одеждой, становится больше. — Я знаю, чего ты хочешь, — низким, возбужденным шепотом произносит она, легким движением плеч заставив рубашку соскользнуть на пол.       По ее плечам бегут мурашки, грудь часто вздымается и наблюдать за тем, как, сжимаясь, твердеют ореолы сосков, оказывается выше моих сил. Астрид определенно играет со мной, в одно мгновение сумев завладеть мною без остатка. Продолжая коварно улыбаться, она проводит ладошками по моему торсу, подрагивающими пальцами расправляется с моей рубашкой, заставив меня хрипло выдохнуть. Это игра, но даже осознавая это, я покорно принимаю ее правила, а точнее, их полное отсутствие. И это чертовски пугает.       Целую ее в чувствительную ямочку над ключицами. Астрид жмурится от удовольствия и откидывает голову, ногтями царапая мою шею. Рукой тем временем касаюсь ее колена, пальцами вырисовывая невидимые следы на бархатной коже. Медленно, растягивая удовольствие, поднимаюсь выше, добравшись до внутренней стороны бедра. Выдохнув, она вдруг распахивает глаза и, боги, этот затуманенный возбуждением взгляд опьяняет лучше любого вина.       На языке ее вкус. Вкус Астрид. Нереальный, сводящий с ума, единственный. За этот год у меня были женщины. И ни одна не сумела затмить ее, мою госпожу. И сейчас я чувствую вину за те связи, хотя и понимаю, что Астрид вряд ли будет возражать… И от этого на душе становится паршиво. Ей плевать. Плевать на все, кроме того, что происходит здесь и сейчас. Да, она со мной. Но она не моя. — Сурт… — выдыхаю я, сухо сглотнув.       Я знаю, как она любит, помню каждый изгиб ее тела, словно мы никогда и не расставались. Прильнув губами к возбужденной груди, заставляю ее застонать, и стоны эти звучат слаще, чем музыка. Астрид прогибается навстречу моим прикосновениям, полностью отдаваясь моему желанию.       Секунда, и мы переносимся на кровать. Ее тело оказывается прижатым к простыням, и я, не теряя времени, стаскиваю с нее остатки одежды. Касаюсь самых чувствительных точек ее тела, желая услышать, как, забывшись, она повторяет мое имя снова и снова. — Быстрее… — просит Астрид, и от этой просьбы я почти теряю себя. — Я хочу… — Чего ты хочешь, Астрид?.. — выдыхаю я ей на ухо, удивляясь, как мне еще хватает терпения вести эту игру. — Тебя… — сдается она. — Я хочу тебя, Локи…       Всего одно промедление, и Астрид, воспользовавшись моментом, переворачивает нас, оказавшись на мне и уперевшись ладошками в мою грудь. Я завороженно наблюдаю за тем, как ее глаза с расширенными от возбуждения зрачками загораются ликованием. — Кто-то захотел власти? — усмехаюсь я, тяжело дыша. — Замолчи, — шепчет она мне в губы, сплетая наши пальцы.       Дыхание перехватывает, когда поцелуи Астрид перемещаются на шею и подбородок, спускаются ниже, к груди и животу. Я вдруг понимаю, что эта женщина совершенно необходима мне, полностью, без остатка. Ее губы нежно обхватывают меня, а язык начинает проворно двигаться, доводя меня до предела.       Не в силах больше сдерживаться, хватаю ее за талию и подтягиваю выше. Подавшись вперед, впиваюсь в ее губы поцелуем, почувствовав полустон-полувсхип в момент, когда наши тела соприкоснулись. Она вновь отталкивает меня на кровать, начав медленно раскачиваться, смакуя каждое движение. Сжимаю ее бедра, направляя и толкая ее все глубже. Мною вдруг завладевает старинное, как мир, желание обладать этой женщиной, сделать ее только своей. — Моя… — срывается с моих губ прежде, чем мы вновь переворачиваемся.       Впиваюсь в нее губами и зубами, целуя, а затем, словно извиняясь, зализывая покрасневшую кожу, ускоряюсь, доводя до безумия нас обоих. Я слышу свое имя, рожденное неконтролируемым порывом, снова и снова. Тело сводит сладостной, долгожданной судорогой. Стоны ее становятся громче, и я чувствую, что она близко. — Я люблю тебя… — выдыхает Астрид, задрожав и впившись в мою спину ногтями.       И это оказывается последней каплей. Волна наслаждения захлестывает меня, вознося на небеса. Обессиленно утыкаюсь ей в шею, почувствовав, как она приобнимает меня за плечи. Прикрыв глаза, выравниваю дыхание, наслаждаясь теплом ее податливого разгоряченного тела. — Астрид… — невольно срывается с моих губ.       Ее щеки заливает румянец, а на губах играет легкая улыбка. Не выдержав, снова целую ее, и лишь после этого ложусь рядом. Болезненное осознание того, что очень скоро магия этого момента сойдет на нет, заставляет меня наслаждаться каждой секундой. Я знаю, что, придя в себя, она уйдет. И мне придется заставить себя согласиться, ведь уговаривать ее остаться попросту нет смысла. Обнимаю ее, нежно поглаживая по животу. Постепенно и Астрид успокаивается, приходя в себя. — Ты любишь меня? — вдруг спрашивает Астрид, и я понимаю, что она рассматривает меня уже несколько минут. — Тогда тебе должно быть больно слышать ложь… Зачем же ты продолжаешь носиться со мной, словно мою память еще можно исправить? — Ее нельзя исправить, — качаю я головой, хотя это, конечно же, ложь.       Я мог бы хотя бы попытаться вернуть ее воспоминания при помощи камня разума. Не уверен, что у меня бы получилось, однако такая возможность все же есть… И мне стыдно признаться, но я боюсь, как бы Астрид не возненавидела меня, вспомнив, как все было на самом деле. А самое главное, я вижу, что отсутствие воспоминаний мучает ее, не давая покоя ее душе, но все равно не могу переступить через этот страх. Ради нее я пошел бы на все… Но смириться с ее ненавистью выше моих сил. — А как же камень разума? — словно прочитав мои мысли, интересуется она. — Камень разума вернет тебе воспоминания, но не факт, что они будут что-то значить для тебя, — пожимаю я плечами. — Одно дело — вернуть память, простые картинки, как в книге, и другое — прочувствовать их. Я не хочу, чтобы все, что между нами было, казалось тебе лишь сухими фактами. — То есть это не потому, что я могу вспомнить что-то, чего бы тебе не хотелось? — прищурившись, уточняет Астрид, заставив меня приложить все силы к тому, чтобы остаться невозмутимым. — Да расслабься, — тут же отмахивается она. — Даже если это и так… Это неважно. Уже нет.       «Это важно!» — возмущенно и даже обиженно протестую я про себя, однако вслух не произношу ничего. «Это чертовски важно!» Какая двоякая ситуация, не так ли? Если поступлю по совести, наверняка потеряю ее. Если продолжу делать вид, что ничего уже не изменить, скорее всего потеряю ее… По опыту знаю: если ты кого-то предал, тебе этого наверняка не простят. Похоже, это заранее проигранный раунд. — Локи, — сонно окликает она меня. — Я… Иногда скучаю по Ванахейму… По дому… А ты? — Знаешь, я не скучаю по Асгарду. Для меня дом — это люди, а все, кто мне дорог, здесь, — пожимаю я плечами. — Пусть это и не взаимно, — добавляю с усмешкой, чтобы не звучать слишком жалко. — Прости, — вдруг произносит Астрид. — Мне жаль, что я не могу дать тебе того, в чем ты нуждаешься… — Эй, — качаю я головой, погладив ее по мягкой щеке. — Ты уже сделала для меня невозможное. Не твоя вина, что я не сумел по достоинству оценить то, насколько ты важна для меня. Ты подарила мне дом, стала моей настоящей семьей. Ты сделала меня счастливым, не смотря на то, что порой я вел себя как последняя сволочь. Я лишь надеюсь, что мне представится возможность вернуть все это. — Расскажи что-нибудь из прошлого, — просит она, прикрыв глаза. — Потому что мне кажется, что ты описываешь кого-то другого, а не меня. Я же ведь… — Не умеешь любить? — фыркаю я скептично. — Тебе просто этого не позволяли. Ты потрясающий человек, Астрид, и ты вовсе не так ужасна, как думаешь о себе. Ты поддержала меня тогда, когда… я думал, что останусь совсем один. Знаешь, ведь узнав о том, что мой отец — Лафей, я понятия не имел, как жить дальше и стоит ли вообще… Мир вокруг словно рухнул. Мне казалось, что это знание больше меня, что однажды оно просто… раздавит меня. И, когда мне больно, я делаю больно всем. И я оттолкнул тебя, потому что был уверен: ты не сможешь принять это. Решил, что лучше я первым сделаю больно тебе, и тогда мне будет легче… Наверное, это не лучшее, что я могу рассказать тебе, — криво усмехаюсь я. — Я сильно обидел тебя. И ты ушла, чтобы вернуться несколько часов спустя. Высказала мне все: какая я сволочь и как глупо иногда поступаю… Я видел, как сложно тебе принять мое истинное обличье. Ты боялась, твою душу раздирали противоречия, и я бы понял, если бы ты все же решила бросить меня. Это было бы понятно, но… «Я люблю тебя, — сказала ты так твердо, что я понял: это решение окончательно. — Тебя, Локи… Не смотря на то, какой сволочью ты иногда бываешь». Ты не отвернулась от меня тогда, когда я сам был противен себе. Смирилась с тем, с чем я до сих пор не могу смириться. И ведь тебе от этого не было абсолютно никакой выгоды, наоборот, брось ты меня — стала бы царицей, к твом ногам упали бы все девять миров, твоим мужем стал бы Тор… Но ты выбрала меня, и я все еще не понимаю, почему. Даже если… Даже если ты не вспомнишь ничего из этого, Астрид, я хочу, чтобы ты знала: для меня ты навсегда останешься самым главным человеком в жизни. Никакими словами мне не выразить то, что на самом деле значила для меня твоя поддержка. — …С моей преступной головы Я гордо снял венец терновый И всё былое бросил в прах: Мой рай, мой ад в твоих очах. Люблю тебя нездешней страстью, Как полюбить не можешь ты: Всем упоением, всей властью Бессмертной мысли и мечты. Давно тревожа мысль мою, Мне имя сладкое звучало; Во дни блаженства мне в раю Одной тебя недоставало. Клянусь я первым днём творенья, Клянусь его последним днём, Клянусь позором преступленья И вечной правды торжеством. Я опущусь на дно морское, Я полечу за облака, Я дам тебе всё-всё земное — Люби меня!..       Эти строки, боги, она все же вспомнила хоть что-то… Это одновременно и пугает, и завораживает. Я помню, как шел темными коридорами, не зная, что делать дальше. Я только узнал о том, кто мой отец. Мне было страшно, очень страшно… И тогда ноги сами привели меня туда, где Астрид чаще всего бывает. Увидев ее, я спасовал, побоялся открыть ей правду и сделал единственное, что всегда получалось у меня без осечек, заставил ее ненавидеть себя, хотя ужасно хотел просто обнять ее, вдохнуть аромат ее цветочных духов, рассказать обо всем… «Ты выполнила свою часть плана, больше ты мне не нужна. Должен признаться, иметь с тобой… дело было очень приятно. Но на этом все. Только не плач. Ненавижу слезы». — Мне кажется… Я что-то помню, — тихо признается она. — Точнее… Даже не помню, а знаю, что это было… Fan, это так странно! — Просто нужно время, — с улыбкой отзываюсь я, хотя волнение в душе все нарастает. — Надеюсь, однажды ты во всем разберешься…       Но что тогда будет? Сумеешь ли ты вновь принять меня, как приняла тогда, или же в этот раз мне не будет прощения? Боги, не думал, что неизвестность станет настолько тяжелым бременем. Мне кажется, если она отвергнет меня, мне будет гораздо легче, чем сейчас… Я хотя бы перестану теряться в сомнениях. Быть может, это мой шанс начать все с чистого листа? Возможно ли, что тебе и не нужно ничего вспоминать?..

Астрид

      Постепенно я слышу, как дыхание Локи становится медленнее, и чувствую, как расслабляется его тело. Он засыпает, а я все продолжаю лежать, хоть и понимаю, что настало самое время уходить. Лежу, не шевелясь, тихо вглядываясь в потолок в тщетной попытке нати ответ на главный вопрос: что мне делать дальше? Я приняла помощь Локи, когда была на грани, и он действительно был необходим мне, как кто-то, кто помог бы справиться с утратой. Но теперь… По прошествии этих дней я сумела… нет, не смириться, но найти в себе силы жить с этой болью. Мне больше не нужен тот, кто давал бы цель, отныне у меня она есть — выжить. Так есть ли смысл и дальше обманывать Локи?       Перевожу на него взгляд. Вновь наблюдаю за тем, как он спит. Нужно что-то сделать, как-то попытаться вернуть себе те воспоминания… Если это мне, конечно, еще нужно. Нужно? Не думаю. Сейчас меня греет мой гнев, моя боль и мое одиночество. Они придают мне силы и заставляют жить дальше. Что будет, если их место займет какое-то другое чувство? Какой я стану тогда? Слабой. Жалкой и слабой. Любовь привела меня сюда, в Мидгард, в ситуацию, когда каждый день приходится опасаться за свою жизнь. Так не лучше ли оставить это чувство там, где ему и место — в прошлом?       Встаю, аккуратно высвободившись из объятий. Помню, как Кая учила, что если не хочешь привязаться к мужчине, не оставайся с ним на ночь… Как мне не хватает ее советов сейчас, когда я окончательно запуталась в собственных чувствах. Я не помню, когда и где они были исправлены. Быть может, тогда у норнов, когда я приняла зелье, дабы избавиться от ребенка, я еще и уничтожила воспоминания о Локи? Не знаю. Но уверена в одном: без чувств к нему мне будет лучше. Безопаснее, во всяком случае.       Почему я вдруг решила, что его слова о стертой памяти — правда? Очень просто: об этом кричит буквально каждый взгляд и каждое движение Локи. Он любит меня, действительно любит, как, кажется, не любил еще никто. Такому чувству неоткуда было бы взяться, если бы мы однажды не были вместе. Возможно, я даже начала что-то вспоминать… Те строчки всплыли в голове против моей воли и теперь уж точно не забудутся. Однако очень быстро я запрещаю себе думать об этом. Мне представился чудесный шанс начать все с чистого листа, освободиться от Локи и от каких-либо чувств к нему, и вновь влюбляться в него я не собираюсь. Тем более, сейчас это ничего не стоит.       Наутро узнаю, что Локи отбыл куда-то еще до моего пробуждения. Признаю, это несколько упрощает ситуацию хотя бы до его возвращения. Немного поболтав с Селвигом, решаю вновь сходить к той таинственной запертой комнате, секрет которой меня так и манит. Спрашивать у Локи напрямую я не рискнула, ведь он всегда может обмануть, и тогда я уж точно не узнаю правду.       Прикладываю ухо к двери, замерев и стараясь даже не дышать. Внутри раздается какая-то возня и шаги, но кроме этого не слышу ничего. Бросив взгляд на часы, понимаю, что сюда скоро вновь заявятся охранники, чему в этот раз я несказанно рада. Чтобы скоротать минуты до их прихода, одними губами повторяю нужное усыпляющее заклинание (стоит поблагодарить Локи за то, что моя магия окончательно вернулась, пусть я и испытываю некие перебои, природу которых объяснить не могу).       Заслышав шаги за углом, едва не подпрыгиваю от нетерпения. Делаю шаг навстречу и, воспользовавшись эффектом внезапности, околдовываю эйнхе… охранников, так что те безвольно падают на пол. Быстро обыскиваю их карманы и наконец нахожу самый обыкновенный ключ. Но разумеется, обычный он лишь на первый взгляд, ведь без него в зачарованную комнату не попасть никому.       Замок легко поддается, открывшись с сухим щелчком. Еще мгновение раздумываю, стоит ли входить внутрь, однако, зная мою натуру, глупо было бы думать, что я могу просто уйти. В моем положении не так много интересного, так что тайна запертой комнаты вполне может сойти за плохонькое приключение. Если, конечно, это не обернется для меня чем-то похуже…       В комнате, точно такой же, как комнаты, принадлежащие мне или Локи, царит полумрак. Напрягаю зрение и слух, чтобы уловить малейшее движение. Мгновение спустя, будто опомнившись, зажигаю на ладони красный огонь, прекрасно освещающий пространство вокруг. О том, что я едва не забыла, что вообще-то владею магией, предпочту не вспоминать. Да и шуточное ли дело, так долго прожить без магических сил?! — Астрид?! — раздается неуверенный голос с кровати. Голос, который мне ужасно знаком. — Что ты тут делаешь?.. — растерянно спрашиваю я, но сразу же понимаю, как глупо прозвучал этот вопрос. — Локи и тебя забрал? — Да, — негромко отзывается девушка. — Ты поможешь мне? — Увы, не могу, — качаю я головой, подходя ближе. — Как давно ты здесь? — Не знаю… — неуверенно отзывается она. — Пару недель… Или больше… Здесь нет ни часов, ни даже окон, так что я не могу сказать. — Это точно, — фыркаю я, передернув плечами. — Здесь темно, как в Хельхейме! — А что же ты здесь делаешь? — вдруг спрашивает девушка подозрительно. — Ты… С Локи, да? Теперь ты на его стороне? — Теперь да, — киваю я. «Это временная необходимость, » — добавляю я про себя, однако ей об этом знать не следует. Пока что наши дороги пересеклись, но это вовсе не означает, что я всецело поддерживаю его и никогда не предам. — Понятно, — хмыкает она. — Не знаешь, какие у него планы на меня?       Лживое равнодушие, которым буквально пропитан этот вопрос, режет мой слух, привыкший к более искусному обману. Будто она уже успела обдумать все возможные исходы этого плена и приняла их для себя, как данность. Но по собственному опыту могу сказать, что это лишь напускная бравада. Помню, как тогда, глядя в глаза палачу, я тоже ломала эту комедию, стараясь выглядеть сильнее, чем была на самом деле. — До этой минуты я вообще не знала, что ты здесь, — пожимаю я плечами. — Но я постараюсь выяснить. Мне кажется, ты здесь потому, что Тору будет больно. Потому что ты помогла ему и изменила его к лучшему… За это Локи и похитил тебя. И Эрика… — Как он? — взволнованно спрашивает девушка. — С ним… Все хорошо? — Он в полном порядке, — пожимаю я плечами. — Локи ничего не сделал с ним, лишь заколдовал, чтобы заручиться его помощью. — Слава богу, — устало вздыхает Джейн. — Спасибо и на этом…       Разворачиваюсь к выходу, решив, что на сегодня хватит. Вечером я, разумеется, поговорю с Локи на эту тему. Какого Сурта ближайший мидгардский друг Тора у него в плену, а я понятия об этом не имею? Хотя, конечно, мне следовало бы догадаться с самого начала, что Джейн будет здесь. Она прекраснейший рычаг давления на Тора, и досадно мне сейчас не потому, что Локи не счел нужным сообщить мне об этом, а потому, что я сама не догадалась о подобном шаге.       У самых дверей замираю, поняв, что есть еще один неразрешенный вопрос, который не даст мне спокойно спать по ночам. И на который Локи никогда в жизни не ответит правдой. Но еще я понимаю, что, спросив, наверняка разозлю его, ведь вопрос этот — верх недоверия. — Джейн… Скажи, а Локи ничего тебе не сделал? Он… не трогал тебя? — Нет, — отзывается Джейн, а у меня отлегает от сердца. — Я вообще не видела его с того самого дня, как попала сюда. Меня не пытают, не пугают, приносят еду… Не слишком страшный плен, верно? — скептично усмехается она. — Что ж, наслаждайся отдыхом, — отрешенно киваю я и выхожу из комнаты.       Мне едва хватает терпения для того, чтобы дождаться Локи. А когда я узнаю, что он еще и задерживается, именно сегодня, когда у меня есть к нему разговор, я вообще едва не взрываюсь от злости. Локи возвращается лишь под утро, и все это время я буквально не нахожу себе места. — Какого Сурта ты не сказал, что у тебя Джейн? — с порога интересуюсь я. — Вижу, кто-то поиграл в шпиона, — вздыхает он снисходительно и немного устало. — Давай начнем с того, что ты у нас всегда была себе на уме, и я не совсем уверен… — В том, что я тебя не предам, — заканчиваю я за него. — Значит спать со мной это тебе не мешало, а рассказать про Джейн — уже никак? — О, так мы все же не игнорируем эту ночь, — замечает Локи. — Это радует. Слушай, давай ты не будешь меня допрашивать и просто выслушаешь? Если честно, у меня нет желания сейчас ругаться. — Я внимательно слушаю, — демонстративно усаживаюсь я на его кровать, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. — Собственно, все очень просто: Джейн — прекрасный способ повлиять на Тора, если тот вздумает вмешаться в мои планы, — пожимает он плечами. — Думаю, ты и сама прекрасно понимаешь это. И как раз поэтому я ни о чем не рассказал тебе. Я же вижу твои сомнения относительно того, стоит ли оставаться со мной. Я говорил, что хочу поверить в твою ложь, но это вовсе не означает, что я верю в нее.       Локи неприязненно морщится, произнося эти слова. Ему явно не по душе такой расклад дела, однако он, видимо, довольствуется малым. Впрочем, мы говорим о боге лжи и обмана, и я больше чем уверена в том, что помимо личного интереса, у него есть еще и корыстные планы на меня.        — Хорошо, — вздыхаю я, поняв, что как раз-таки проблема с Джейн не столь масштабна, как минувшая ночь.       Мне вдруг становится неловко. Вновь мы наедине в его комнате, вновь между нами повисает долгая пауза… Устало откидываюсь на кровать и прикрываю глаза, лишь бы избежать его взгляда, от которого к щекам приливает горячий румянец. А Локи все продолжает смотреть, нарочно заставляя меня нервничать. Он видит это, открыто усмехается, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией. — И что мы теперь будем делать? — первой нарушаю я воцарившуюся тишину. — А мы можем что-то изменить? — фыркает Локи, садясь рядом и снова заглянув мне в глаза. — Предлагаю не относиться к этому серьезно, раз у тебя все равно нет ко мне никаких чувств. Ну-ка подвинься.       И я двигаюсь, позволяя ему лечь рядом и заключить меня в объятия. Не хочу признаваться в этом, но мне и самой очень приятны его прикосновения… Хотя могу поклясться, что до сих пор ничего не чувствую к нему. Локи кладет руку мне на живот, зарывается лицом в волосы и расслабленно вздыхает, словно отгоняя от себя весь груз грядущих и прошлых лет. Я чувствую, как его дыхание приятно щекочет шею. Прислушиваюсь к размеренным вдохам, не замечая, как меня и саму начинает клонить в сон. — А что будет, если ты проиграешь? — вдруг задаюсь я вопросом, который давно не дает мне покоя. — Тебе будет, где спрятаться? — Меня убьют, — пожимает Локи плечами с напускным равнодушием. Тем самым, что звучал в словах Джейн. — Либо Один, либо Танос — это не столь важно. На мой взгляд, расправа дорогого отца будет более гуманной и приятной, но я все же хотел бы, чтобы это был Танос. Скажем так, мне хочется узнать насколько у него богатая фантазия…       Я слышу, как каждое слово буквально сочится горечью и безысходностью. Он попал в переплет, выбраться из которого без потерь, похоже, выше его сил. И это гнетет его. — Это не смешно, — закатываю я глаза. — Почему раньше не рассказал? Почему мы вообще никогда не обсуждали пути отступления? — Потому что теперь это звучит вот так: О, боги, Астрид, пожалей меня, нехорошие дяди заставили меня сделать то, чего я совсем не хотел, — фыркает Локи. — А я не хочу, чтобы ты так думала. Да и путей отхода не так уж и много, так что не вижу смысла обсуждать их. В любом случае, тебя за собой на дно я не потащу. Хватит того, что я уже сделал. — Ты как ребенок, который пытается доказать родителям, что он уже взрослый и ничего не боится, — сокрушенно качаю я головой. — С этим покончено, — вздыхает Локи. — Как ребенок я вел себя раньше, уповая на то, что однажды отец примет меня, как равного Тору. Теперь же все это не столь важно. Куда важнее выжить, и как раз этим я и занимаюсь… — Стоп, — вдруг доходит до меня. — Ты собираешься бросить меня, если что-то пойдет не так? — Скажем так, я в девяносто девяти процентах умру, если что-то пойдет не так, — поправляет он меня. — Знаешь ли, будет проблематично не бросать тебя в этом случае. — Кстати, о выживании… Какие планы на будущее? — интересуюсь я, уютно пристроив голову у него на плече, а заодно сделав мысленную пометку не слишком расслабляться и надеяться лишь на себя.

***

— Нет, я иду с тобой! — упрямо заявляю я несколько часов спустя, угрюмо наблюдая за тем, как Локи собирается на очередную вылазку. — Что такого в этой твоей Соковии, что мне нельзя там быть? — Это опасно, ясно тебе? — в который раз повторяет он. — Одно дело — сходить к Старку на вечеринку, а другое — напасть на базу местных фанатиков, которые даже Щ. И. Т. оставили в неведении! Они практикуют опыты над людьми, мутантами и Сурт знает, кем еще! Их оружие не просто автоматы, как те, с которыми встретил меня Щ.И.Т., хотя и там приятного было мало, а люди, чьи возможности мне неведомы. — Если они так опасны, не разумнее ли идти вдвоем?! — все продолжаю надеяться на лучшее я. — Или ты считаешь, что справишься со всем в одиночку?       Тяжело вздохнув, Локи подходит ко мне и кладет руки на мои плечи. Весь его вид выражает крайнюю степень серьезности, что явно наводит на мысли об опасности. И я все еще уверена в том, что мне стоит пойти с ним! Не хочу признаваться, но я действительно беспокоюсь за него. Хотя, конечно, все гораздо проще: я беспокоюсь за себя, потому что понятия не имею, что буду делать, если с ним вдруг что-то случится. А еще я хочу контролировать каждый шаг нашего плана, ведь теперь мысль о том, что Локи в любой момент может бросить меня, не дает мне покоя. — Потому что это действительно опасно, как для тебя, так и для меня. И я не хочу отвлекаться… Прости, не так выразился, — сразу же поправляется он. — Если ты там будешь, я в любом случае буду волноваться за тебя, а в этой ситуации… Любое промедление может привести к печальным последствиям. Я постараюсь пробраться туда незаметно. И чем меньше нас будет, тем лучше. — Иди в Хель, — фыркаю я обиженно.       Хоть Локи и постарался смягчить смысл слов, это нисколько не помогло. «Ты слишком слабая, Астрид», — вот, что он только что сказал. «Ты можешь лишь развлекаться и крутить недалекими смертными умами, но с серьезными проблемами тебе уже, увы, не справиться, а потому, будь добра, сиди сложа руки и не мешайся под ногами». И самое ужасное, что я могу согласиться с каждым его словом. Я ведь действительно ни на что не гожусь… — Ну прости, — вкрадчиво просит он, нежно откинув волосы с моего лица. — Это для твоего же блага. — Давай уже, — закатываю я глаза, стараясь сделать раздраженный, а не обиженный вид. — Не то опоздаешь. — Прости-и-и… — виновато улыбается Локи, легко поцеловав меня в губы. — Не скучай!       Он уходит, оставив меня одну. С размаху падаю на кровать, раскинув руки и уставившись в потолок. Его слова никак не идут у меня из головы: «Ты ни на что не способна, Астрид. Ты никто, Астрид…» Разумеется, Локи выразился иначе. Однако смысл был вполне ясен. Я не нужна ему там ни в качестве друга, ни в качестве союзника, на которого можно бы было положиться. Быть может, Локи и прав, ведь все, за что я берусь, обычно заканчивается плохо… И даже собственную дочь я не смогла защитить, хотя должна, обязана была сделать это. Сделать то, что сделала бы любая другая мать, даже не имея тех сил, которые есть у меня. Но не я. И все же, неужели я настолько бесполезна?..

Локи

      База Г.И.Д.Р.ы находится глубоко в лесах Соковии. Появляюсь на возвышенности, дабы оценить масштабы вылазки. О том, что концентрация военных сил на квадратный метр земли здесь ужасно превышена, я знал и раньше, как и о том, что в арсенале базы есть кое-что поинтереснее простых смертных. Точных сведений о том, каких именно мутантов здесь держат, моим людям не удалось раздобыть, однако и приблизительных хватает, чтобы понять: дело нешуточное. И все же без последнего элемента, вибраниума, который хранится лишь здесь, достроить портал не удастся, а потому игра стоит свеч.       Место это находится глубоко в лесной чаще, которая отдаленно напоминает леса Асгарда. Массивные сосны, верхушками уходящие к небу, создают отличное укрытие от чужих глаз, а мокрый снег скрадывает шум шагов. Впрочем, вокруг так громко гудят моторы военных автомобилей, что за то, что меня могут услышать, я совсем не волнуюсь.       Замечаю военного, возвращающегося с дежурства назад на базу. Незаметно оказываюсь у него за спиной и быстрым движением перерезаю ему горло так, что он не успевает издать ни звука. Его тело грузно падает на землю, припорошенную снегом. Вытираю лезвие о его амуницию и прячу назад в ножны. С тем, как попасть внутрь, проблем возникнуть не должно.       Принимаю его облик и, воспользовавшись пропуском (краденым, разумеется), прохожу на базу. Первый и самый легкий пункт плана выполнен. Теперь нужно лишь не попасться и разыскать вибраниум. И не нарваться на местных мутантов, желательно… Впрочем, пара лишних смертей мне явно уже не испортят карму, так что действовать буду по-ситуации.       По пути аккуратно порабощаю умы военных. Секира надежно скрыта под иллюзией и не вызывает ничьих подозрений, а между тем здесь становится все больше моих союзников. Если так беспроблемно пройдет и оставшаяся часть плана, думаю, база перейдет под мой контроль еще до полудня… Но, конечно же, не стоит расслабляться раньше времени. — Что вы делаете, солдат? — раздается вдруг за моей спиной неприятный лающий голос. — Вам здесь не… — Я сам разберусь, где мое место, — уже чувствуя себя чуть увереннее, отзываюсь я. — Повернуться ко мне, немедленно! — приказывает он. — Имя, звание!       Оставив иллюзию на месте, тихо появляюсь у него за спиной, чего мужчина даже не замечает. Меня несколько забавляет эта ситуация и то, как быстро испарилась бы его надменность, знай он, кто я на самом деле. — Я Локи, из Асгарда, — произношу я, заставив его развернуться. Как раз в это мгновение касаюсь его груди секирой. И куда только сразу же исчез весь командирский пыл? — А вы кто? — Барон Штрукер, — представляется он. — Ясно, — киваю я, припомнив, что этот человек здесь всем управляет. — Не подскажете, где я могу забрать вибраниум? — Конечно, Герр, — с готовностью отзывается Штрукер.       Он ведет меня вдоль каких-то коридоров, каждый из которых я усиленно стараюсь запомнить. Секира, конечно же, еще ни разу не подводила, но подстраховка никогда не будет лишней. Особенно в этой ситуации. Мы спускаемся все ниже, к хранилищам, и вот, вокруг уже почти не остается людей. — Вот ключ, — Штрукер протягивает мне магнитную карту. — Вибраниума у нас немного, хранится вон в том сейфе. — Благодарю, — киваю я. — Вы можете возвращаться к своим делам. И да, забудьте все, что вы только что показали мне.       Предвкушение переполняет меня. Год работы, столько жертв и времени, и вот, последняя деталь прямо передо мной, протяни руку, и возьмешь. И именно поэтому я медлю, растягивая удовольствие. Не то, чтобы мое занятие вызывало во мне положительные чувства, однако успех в этом деле означает выживание, а это моя главная цель.       Внезапно в темном переходе у меня за спиной раздается шорох. Оборачиваюсь, однако никого там не застаю. Лишь слабые импульсы магии говорят о том что здесь был колдун. — Кто-то хочет поиграть в прятки? — напряженно интересуюсь я. — Напрасно, ой, напрасно…       Шорох повторяется, и вновь за моей спиной. Я снова оборачиваюсь и снова никого не застаю, хотя ощущение того, что за мной явно следят, не проходит. Сжимаю в руке секиру, в любой момент готовясь пустить ее в ход. Вот только для этого нужно видеть жертву.       Тьма обрушивается неожиданно. Не было ни удара, ни подозрительных звуков, вообще ничего. Это не физическое, ментальное воздействие. Я не могу ничего контролировать, но с легкостью отличаю ложь от реальности. И тьма, окружающая меня теперь, вопиющая ложь.       Продвигаюсь вперед, скорее чувствуя, а не осознавая, что мне нужно двигаться. Постепенно тьма рассеивается, и я вижу… Асгард? Из всех возможных сюжетов для иллюзии был выбран именно этот? И после такого меня еще называют странным.       Я явно попал на какой-то праздник. Люди веселятся, пьют; раздаются задорные песни, которых я не слышал уже очень давно. Признаюсь честно, эта обстановка кажется мне… домом, и на ум сразу же приходит тот разговор с Астрид. Здесь мне уютно, словно я там, где и должен быть. И именно этим иллюзия отличается от реальности. В моей прошлой жизни, когда я еще был принцем Асгарда, этот мир не внушал мне подобных чувств. — Брат! — подходит ко мне Тор, появляясь откуда-то из толпы. — А мы уже тебя заждались!       Он сгребает меня в объятия, от которых трещат ребра, и мы вместе пробираемся сквозь веселящихся людей к накрытому столу. Здесь нас встречают Фандрал, Сиф, Вольштагг, Хогун и Хеймдалл. Я все еще не совсем понимаю, что происходит, однако присоединяюсь к их пиру. — Ну что, ты готов? — немного пьяно интересуется Сиф, вальяжно откинув голову на высокую спинку стула. — К чему?.. — отзываюсь я, чувствуя себя полнейшим дураком. — Локи больше не наливать! — со смехом объявляет она. — Не то он окончательно потеряет память! Сегодня Один объявит имя того, кто будет наследником престола! Забыл? — Видимо, и впрямь перебрал с выпивкой, — беззаботно отмахиваюсь я. (Нет. Вообще-то, я просто не знал об этом, дорогая Сиф, потому что и ты, и все это — иллюзия… Иллюзия? Но почему? Не помню, с чего я так решил…)       Внезапно на мои плечи ложатся нежные руки. Ошарашенно поднимаю глаза вверх и вижу… Амору. Она с улыбкой склоняется к моим губам и целует меня, и я все еще ничего не понимаю, хотя больше уже не хочу просыпаться от этого сна. В реальной жизни она была всецело предана Тору, но здесь… Похоже, расклад изменился.       И в тот же момент толпа вокруг пропадает. Остаемся лишь мы с Тором, стоящие напротив отцовского трона, Один и Фригг. При виде матери что-то больно щемит в груди, хочется подойти к ней, поговорить, расспросить о том, как жила она весь этот год, но я упрямо запрещаю себе даже смотреть на нее. — Итак, сыновья, готовы ли вы принять свою судьбу? — интересуется Один, и от звуков его голоса у меня, как и раньше, по телу бегут мурашки. «Нет», — проносится в моей голове, но вслух в унисон с Тором я произношу: «Да!» — Локи, тогда я хочу начать с тебя, — обращается он ко мне, несказанно удивив меня тем самым. Я ожидал, что первым, как и всегда, будет Тор. — Я… — Я нарекаю тебя правителем Асгарда, — раздается вдруг властный женский голос.       Вместо Одина место на троне занимает женщина, чем-то похожая на меня. Светлая кожа, черные глаза и такие же черные волосы, облачена она также во все черное, и что-то подсказывает мне, что я знаю ее. Только от одного человека во всех мирах может исходить этот мертвенный холод.       Краем глаза замечаю трупы. Они лежат в тени, но не смотреть на них я просто не могу. Мать, Один, Тор, Сиф, Фандрал… Все они мертвы. При виде струйки крови, вытекающей у Фригг из уголка губ, мне становится дурно, и я поспешно отворачиваюсь, напоминая себе о том, что все это лишь иллюзия. — Я Хела, — представляется она. — Законная царица Асгарда. Старшая дочь Одина и Лаувейи, да упокоят боги их души. И я нарекаю тебя, сын мой, законным царем Асгарда. Но для этого тебе предстоит пройти испытание. — Какое же? — напряженно уточняю я. — Убей ее, — коротко приказывает она.       Тотчас в пространстве словно появляется разрыв, и оттуда, прямо из тьмы, выходит Астрид. Она растерянно озирается по сторонам, словно находясь в полудреме. Затем, увидев меня, выхватывает кинжал, который всегда висит на ее поясе… Подходит ко мне, и я уже начинаю думать, что Астрид собирается убить меня, когда она переворачивает кинжал лезвием к себе, при этом глубоко порезав ладонь. Растерянно наблюдаю за тем, как течет кровь по ее руке. — Нет, — качаю я головой. — Я не стану делать этого. — Ох, да… Любовь, — усмехается Хела. — Но послушай: она — девчонка. Тебя ждет прекрасная жизнь с Аморой, если только ты послушаешь меня. Ты же любил ее раньше, верно? Астрид проникла в твою голову, сбила тебя с пути, и теперь настало время ей платить по счетам.       Не понимая, что делаю, подхожу к Астрид. Она не пытается отстраниться, а напротив, вкладывает кинжал мне в руку. Рукоятка его сразу же становится скользкой, и я отчаянно сжимаю ее в кулаке. Разум пытается напомнить мне, что в том, что со мной произошло, вины Астрид уж точно нет, однако его затмевает другой, холодный и властный голос. — Позволь, я упрощу твою задачу, — произносит Хела.       Взмах руки, и вот предо мной появляется окно в другой мир, в котором я ясно вижу себя в день коронации. Толпа у подножия трона ликует, аплодируя мне — новому царю. Под руку со мной идет Амора — царица Асгарда, и она так прекрасна в своем праздничном одеянии! Ее бездонные глаза сверкают радостью, на губах играет улыбка, обращенная ко мне, ее мужу. Да, откуда-то я знаю, что мы уже успели пожениться…       Я вижу, как пред глазами проносятся годы моего правления… Счастливые годы. Черный Орден отныне служит мне, объединяя миры исключительно ради нашего благополучия. Я точно знаю, что мы выиграли в битве за Нью-Йорк, что Мидгард стал первым миром, преклонившим предо мной колени. После этого Хела вернулась к нам, свергла правителей Асгарда, Ванахейма, Йотунхейма и других миров, собрав их под своим правлением. И все это время я разделял с ней власть… — Такое будущее тебя ждет, если эта девчонка не спутает тебе все карты, — возвращает меня в реальность Хела. — Ты станешь моим истинным сыном, кровь от крови, мы уничтожим всех непокорных и построим мир заново! Это в нашей власти, Локи! Лишь избавься от нее… Иначе…       Картинка вдруг меняется. Я вижу, как все вокруг рушится, Асгард гибнет, но теперь и я вместе с ним. Я вижу Астрид, держащую в руке флакон с ядом, и откуда-то мне точно известно, что это именно яд. Вижу, как она что-то подливает мне в воду. Отчего-то я уже ранен, но еще жив… До этой смертельной дозы. А после, поплакав для вида над моим телом, она встает во главе Асгарда, безраздельно завладев властью. — Победителей не судят, — последнее, что слышу я от нее. — Теперь ты понимаешь, сын? Понимаешь необходимость устранить ее? Она лгунья, Локи. Она с тобой, пока это выгодно ей, но случись так, что ваши дороги разойдутся, и Астрид предаст тебя, чтобы после занять твое место. Вы двое не можете жить в этом мире. Один из вас должен умереть. Хотя вы можете погибнуть и вдвоем…       Ее слова звучат так убедительно, что я просто не могу сопротивляться. Ярость застилает мой разум, и все, что я теперь точно знаю, так это то, что Астрид должна умереть…       Выныриваю из тьмы так же внезапно, как и попал в нее. Комната вокруг отвратительно кружится, из-за чего желудок сводит неприятной судорогой, в ушах звенит, и мне никак не удается сориентироваться. Часто моргаю, чтобы поскорее прийти в себя и оправиться от наваждения. — А ты не хотел меня брать, — улыбается Астрид, выходя из тени. — Так и вижу, как ты все это время столь сильно переживал за меня, что не заметил ведьму на хвосте.       Она тяжело дышит, явно напрягая все силы для того, чтобы сдержать девчонку, на вид не внушающую никакой опасности. Провожу рукой по лицу, утирая холодный пот. Постепенно мир вокруг перестает вращаться, и иллюзия сходит на нет. Немного придя в себя, хватаю ведьму за руку, давая Астрид передохнуть. — И что нам с ней делать? — интересуется она, утирая лоб в точности, как я недавно. — Она же чистый демон!       Воспользовавшись тем, что вдвоем нам гораздо легче удерживать вырывающуюся девчонку, бросаю на нее быстрый взгляд. На вид ей лет тринадцать-четырнадцать, не больше. Судя по иллюзии, что она только что наслала на меня, магических сил ей не занимать… Такой боец был бы неплохим подспорьем в грядущей битве, однако что-то подсказывает мне, что лучше прикончить ее на месте. Так, по крайней мере, всем будет ясно, что однажды, когда мы ненароком рискнем отвернуться, в спину нам не прилетит мощное проклятие. — Сдохните! — выплевывает ведьма, яростно сверкнув зелеными глазами. — Полагаю, попытка договориться ни к чему не приведет… — озвучиваю я собственные мысли. — Ведьма явно не намерена идти на контакт…       Подсознательно я понимаю, что предо мной лишь ребенок, однако ее детскую сущность с успехом заслоняет угроза, исходящая от нее. Да и все только что увиденное слишком сильно давит на нервы, чтобы сочувствовать ей. Мне не хотелось бы, очень не хотелось бы убивать ее, ведь… Ладно, я в принципе не люблю причинять людям боль, а уж тем более детям. Но в этой ситуации, боюсь, выхода просто нет. — Предлагаешь убить ее? — с сомнением уточняет Астрид, похоже, думая о том же. — Если оставим ее в живых, она будет вечной угрозой, — пытаюсь я убедить скорее себя, чем ее, в том, что ведьму нужно уничтожить. — Ее магия способна подчинить даже нас с тобой, так что пытаться подействовать на нее камнем, думаю, бессмысленно. — Это разумно, — кивает Астрид. — Давай… — она отходит в сторону, пропуская меня к девчонке.       Та, почуяв угрозу, начинает вырываться с удвоенной силой. Я смотрю на нее и не могу понять, что именно испытываю, тем не менее полностью осознавая необходимость этого убийства. Мне… жаль ее. Ребенку явно не место в таком месте, как база Г.И.Д.Р.ы, тем более в роли живого оружия. Я проклинаю свою собственную способность к эмпатии, однако все равно подсознательно чувствую ее страх. Ведьма огрызается, кидается на нас, скрывая слабость за жестокостью… Я слишком хорошо знаю, каково это.       А в руке у меня тем временем появляется кинжал, совсем не тот, что был в иллюзии. Да кинжалу Астрид и неоткуда взяться у меня. Размахиваюсь, готовясь нанести удар. Вспышка магии, и вот, пред собой вместо ведьмы я уже вижу Астрид… И это заставляет меня медлить. — Нет, стой! — вдруг останавливает меня Астрид в последний момент. Если бы не то промедление, ведьма уже была бы мертва. — Так… нельзя. — А что ты предлагаешь? — саркастично интересуюсь я, все же опуская кинжал. — Для начала поговорить, — пожимает она плечами. — Ты ступай, делай то, зачем пришел. А я постараюсь договориться. Она же умная девочка, верно? — это обращение адресовано уже ведьме. — Не знаю… — с сомнением качаю я головой. — Ты уверена… — Что мне хватит сил сдержать ее? — заканчивает Астрид. — Уверена. Напомню: это ты только что едва не облажался. А уж я справлюсь с ней. Так что кыш, не мешай нам!

Астрид

      Локи приходится поуговаривать еще несколько минут, прежде чем он сдается и уходит куда-то вглубь базы, предварительно наложив на ведьму мощное заклинание, лишившее ее магии на какое-то время. Эта маленькая победа приятно греет мне душу, и, я надеюсь, предвещает успех и в более сложной задаче: склонить на свою сторону маленькую, испуганную девочку, которую мы к тому же только что едва не убили. — Как тебя зовут? — начинаю я с жутко неуместного в этой ситуации вопроса. — Можно подумать, тебе есть до этого дело, — огрызается ведьма. — Вы же в любом случае убьете меня, потому что боитесь! — Ты только что едва не похоронила Локи в его же иллюзиях, — пожимаю я плечами. — Так что у нас есть причины опасаться тебя. Но мы не боимся. Страх — сильное чувство. И ты его не внушаешь. — Локи… — повторяет она задумчиво. — Как в легендах? Я читала как-то давно. — Верно, — киваю я, радуясь, что разговор не зашел в тупик после первой же фразы. — А я Астрид. Мы из другого, далекого мира… — Из Асгарда? — заканчивает девочка. — А ты из Ванахейма. Он повелевает ложью и магией, а ты… — тут она запинается, силясь вспомнить. — Любовью, интригами, удовольствиями, — помогаю я ей. — И кое-чем еще, о чем ты узнаешь, когда станешь старше. — Вы убьете меня, — помрачнев, качает головой ведьма. — Так что… — Я не хочу тебя убивать. Наоборот, я хочу, чтобы ты присоединилась к нам, — в свою очередь качаю я головой. — По своей воле. Знаешь, Локи ведь тоже может порабощать умы, как и ты. Так вот, я не хочу, чтобы он делал это с тобой. — Быть может, ты и не хочешь, но он точно прикончит меня, — с сомнением заявляет она. — Локи просто переживает за меня, — с улыбкой поправляю я ее. — К тому же, его эго просто не дает ему смириться с тем, что существует кто-то, равный ему по силе. Он тот еще нарцисс, скажу я тебе по секрету, — с улыбкой подмигиваю ей. — Но на самом деле ему не нравится причинять людям вред. И я очень хочу помочь тебе, — заканчиваю я. — Итак, давай начнем сначала: как тебя зовут? — Ванда, — отзывается она, немного подумав. — Ванда Максимофф. — Значит так, Ванда, у тебя есть два варианта: ты можешь присоединиться к нам, и тогда я отпущу тебя прямо сейчас, или, если откажешься, я все равно отпущу тебя, но уже чуть позже, когда мы с Локи сделаем то, что хотим. Выбирать только тебе.       На самом же деле я не уверена, что мы отпустим ее в случае отказа. Все же, она слишком сильный маг, чтобы отпускать ее гулять просто так. Но Ванда ведь не Локи, поэтому обмануть ее не составляет труда. А мне остается лишь молить богов о том, чтобы она согласилась примкнуть к нам. Не хочу пачкать руки в крови ребенка. — А чем вы занимаетесь? — проницательно щурится она, и я сразу же ощущаю легкие манипуляции с собственными мыслями, которые, конечно же, тотчас пресекаю.       На мгновение задумываюсь, решая, как быть, ведь рассказать ей правду уж точно не выход. Что-то подсказывает мне, что сейчас, узнав, как в действительности обстоят дела, ведьма не согласится примкнуть к нам. Но и лгать смысла не вижу, ведь ей все равно очень скоро станет ясно, что мы не на стороне «ангелов».       Я с легкостью могу попасть в ее разум так, что она этого даже не замечает. Все же я намного, намного старше и опытнее, а потому, не смотря на ее первозданную мощь, все же оказываюсь сильнее. Быстро, чтобы пауза не вызвала подозрений, пробегаюсь по воспоминаниям девочки. Самые яркие, отмеченные скорбью и страхом, связаны со Старком, и это уже идет нам на руку. Дальше следует боль, физическая боль от экспериментов, которые над ней видимо ставили здесь. И еще я вижу ее брата… Единственное светлое пятно в полосе мрака. — Понимаешь, нас изгнали из наших миров, — аккуратно начинаю я. — Мы с Локи осмелились ослушаться, а потому нас обоих хотели казнить. После мы сбежали, Локи попал в организацию, приказавшую ему убить Тони Старка. И вот мы здесь, в Мид… на Земле. Мы должны открыть портал для нашей армии. — Вы хотите захватить Землю, — вздыхает Ванда. — Можешь не ходить вокруг да около. — Да, — киваю я. — Люди здесь жестоки… — произносит она, уйдя в воспоминания, а я тем временем проникаю в ее распахнутую детскую душу, манипулируя самыми яркими чувствами. — Мы потеряли родителей, когда нам было десять. Сели ужинать, и тотчас в доме прогремел взрыв. Пол под ногами обвалился, и родители рухнули вниз. Мы с братом спрятались под кровать. И тогда на наш дом упал второй снаряд, но не разорвался, а просто воткнулся в обломки… В метре от наших лиц. А на снаряде крупными буквами было выведено: Старк. Два дня. Два дня мы ждали, что он взорвется. Любой шорох, любая попытка выбраться могли привести к смерти… Два дня, лежа под завалами, мы ждали, что Тони Старк убьет нас. А потом была Г.И.Д.Р.а. Им нужны были близнецы для опытов, они купили нас за большие деньги… Потому что мы были рождены мутантами. И если вы хотите разобраться с Тони Старком, я не стану мешать вам. — Спасибо, — отпустив ее, облегченно вздыхаю я не только от радости, но и от усталости. Заставить ее принять нужное решение было непросто, это потребовало немало сил. — То, что вы с братом пережили, ужасно. Они издевались над вами, потому что вы просто были не такими, как все… Я понимаю. Смотри, — щелкнув пальцами, зажигаю в руке красный огонек, — в моем мире не принято, чтобы женщины умели колдовать. Там вообще не принято иметь собственное мнение или жить так, как хочется. Я осмелилась, и вот, что меня ждало за это, — другой рукой опускаю воротник и показываю шрам. — Пьетро заперт наверху, — произносит Ванда, завороженно разглядывая огонек. — Вы заберете нас? Мы поможем. — Конечно, — улыбаюсь я. — Иди, отопри его.       Вот так… Где-то надавить на жалость, где-то состроить самое понимающее лицо, а где-то вызвать нужные чувства, и ты у цели. Мне становится немного не по себе от того, что пришлось так нагло манипулировать душой и так уже настрадавшейся девочки, однако я быстро напоминаю себе о том, что это для дела. «Победителей не судят!» — всплывает в памяти наставление дяди Фрейра, которое теперь стало моим жизненным кредо.       Ванда убегает, а я тем временем подхожу к Локи. С вибраниумом он разобрался еще в самом начале нашего разговора с ведьмой, и все остальное время молча сидел на ступеньках, отрешенно разглядывая камень разума. Приближаюсь к нему аккуратно, не вполне уверенная в том, что он слышит мои шаги. — Локи… — Да? — отзывается тот, будто приходя в себя. Хотя взгляд его остается все таким же расфокусированным. — Все нормально? — присев и заглянув ему в лицо, спрашиваю я. — В полном, — кивает он, улыбнувшись. Если бы не эта улыбка, я бы поверила его словам, но… — Ведьма показала не самые приятные воспоминания. А так все более или менее хорошо.       Проследив за его взглядом, с удивлением понимаю, что Локи смотрит на кинжал, висящий у меня на поясе. Почувствовав, что это смущает меня, он тут же отводит глаза, но этот секундный порыв заставляет меня занервничать. — На нашей стороне будет двое мутантов, — решаю я перевести тему. — Мне удалось уговорить ее, а она убедит своего брата. — Хорошо, — кивает Локи. — Тем больше у нас шансов.       Однако не могу сказать, что эта новость действительно волнует или радует его сейчас. Мне даже кажется, он не совсем осознал смысл моих слов и отозвался только лишь для того, чтобы не вызывать подозрений. Взгляд его все еще затуманен красноватой дымкой, из чего я делаю вывод, что Локи до сих пор находится под остаточными чарами. Он судорожно сцепляет руки в замок, то и дело глазами натыкаясь на кинжал у меня на поясе. — Может, помочь? — аккуратно интересуюсь я, протягивая к нему руку. — Не надо, — резко отзывается Локи, отшатнувшись, словно от удара. Взгляд его вспыхивает столь отчаянной ненавистью, что мне становится жутко. — Не лезь, куда тебя не просят, Астрид! Тебе же плевать на меня, так?! Так займись своей обожаемой персоной и оставь меня в покое! — Не очень-то и хотелось, — пожимаю я плечами, уязвленная этой грубостью.       Отчего-то я настолько привыкла к тому, что он безоговорочно мне доверяет, что столь резкая перемена в его настроении ставит меня в тупик. Голос разума твердит о том, что мне не стоит обижаться, что это лишь магия, однако я все равно чувствую злость на него. В любом случае, желание помогать отпадает очень быстро, но он, кажется, даже не замечает, что сделал что-то не так. — Астрид, — окликает меня Ванда. — Это мой брат, Пьетро.       Высокий, немного нескладный, светловолосый (я бы даже сказала, его волосы имеют серебристый оттенок) мальчишка озорно улыбается мне, явно довольный обретенной свободой. Он с первых минут располагает к себе этими лукавыми бесенятами во взгляде. — Привет, — улыбаюсь я мальчишке, во все глаза рассматривающему меня. — Вы правда боги? — без обиняков спрашивает он. — Правда, — усмехаюсь я. — Что-то вроде того. — И вы тоже умеете колдовать? — Держи, — создаю в руке два мешочка засахаренных орехов и отдаю им.       Немного подумав, создаю еще один, для себя. Понаблюдав за тем, как дети лакомятся моими любимыми сладостями, вдруг понимаю, что скучаю по прошлой жизни. Не знаю, почему горсть орешков навела меня на эту мысль… Однако вкус детства столь ярок, что противиться ему я не могу, и все оставшееся время вспоминаю счастливые минутки в Ванахейме.       По возвращении на базу Локи сразу же вновь куда-то пропадает. Растерянно наблюдаю за этими метаморфозами, гадая, что такого ведьма могла показать ему, чтобы до такой степени вывести его из строя. Он ведь повидал немало за свою жизнь. И ни разу еще я не видела его в таком состоянии. — Что было в той иллюзии? — спрашиваю я у Ванды. — Не знаю, — качает она головой. — Я лишь насылаю заклинание, а картинку создает уже его мозг. Я могу сказать только, что это то, чего он желает и страшится одновременно. Знаю лишь, что это связано с тобой. — Хорошо, — вздыхаю я, поняв, что лишь Локи может всецело удовлетворить мое любопытство, а он, как я понимаю, в этот раз не намерен откровенничать. Да и я не горю желанием расспрашивать его и нарываться на очередную грубость. — Располагайтесь вон в той комнате. Мы начинаем завтра. Так что вам нужно переночевать здесь одну ночь. — А как же золотые палаты? — с иронией интересуется Пьетро. За время нашего знакомства я выяснила, что он обладает способностью к молниеносному передвижению. В сравнении с Вандой это, конечно, не бог весть, какое умение, но тоже на что-то сгодится. — Пиры? Золотые яблоки Идунн? Тор и Один с Гунгниром? Или мы теперь против них? — Пьетро, — одергивает его Ванда. — Ничего, — качаю я головой. — Верно. Мы против них. А теперь брысь с глаз моих. Не то не посмотрю, что ты умеешь быстро бегать, и надеру уши.       Однако, моргнув, понимаю, что мальчишки уже и след простыл. — Что, зрение подводит? — усмехается он у меня за спиной, озорно подмигнув. — Бывает, знаешь ли, с возрастом.       И с этими словами, быстрее, чем я успеваю придумать достойный ответ, он вновь исчезает, а точнее ускользает в дверях моей комнаты, ведь это именно ее я отдала им. Предыстория здания, в котором мы находимся, до сих пор остается для меня загадкой, но я уже успела выяснить, что жилых комнат здесь лишь две, а все остальные используются людьми Локи для различных целей.       Локи не показывается еще несколько часов. Впрочем, и я не пытаюсь найти его. Наши общие проблемы он, надеюсь, озвучил бы, а с личными демонами пусть справляется сам. В конце-концов, то, что мы волей случая стали напарниками, не делает меня ни его другом, ни даже кем-то, отдаленно напоминающим этот статус. — Скоро начинаем, — заявляет Локи под вечер, когда до начала операции остается несколько часов. И выглядит он при этом как обычно, что одновременно и радует, и не очень. — Ты готова? — Абсолютно, — пожимаю я плечами. — Это за тебя нам нужно волноваться. — В каком смысле… — растерянно уточняет Локи. — Это же не я стала бросаться на людей после заклятия Ванды, — все же не удерживаюсь от язвительного комментария я. — Ее магия очень… интересна, — просто отзывается он, намекая на то, что мне не стоит совать свой нос не в свое дело. — Мне нужно было время, чтобы нейтрализовать ее, только и всего.       Однако его взгляд ясно дал мне понять, что все далеко не так кристально чисто, как он говорит. Тогда, едва сняв иллюзию, я увидела в его глазах… ненависть. Столь жгучую, что мне стало страшно. Я вообще не привыкла к тому, чтобы Локи проявлял эмоции, а уж настолько сильные и подавно. Но если верить Ванде, морок показал ему его худшие страхи… Так как же они связаны со мной? — Понимаю, — пожимаю я плечами, однако мой настрой все равно выдает пренебрежительный тон. Да я и не пытаюсь скрыть его. — Больше приставать не стану. — Не-е-ет, так мы это не оставим, — качает Локи головой, взяв меня за руку. — Ты не можешь обидеться.       Мягкое прикосновение к запястью посылает по телу разряд мурашек. Он умеет добиться своего, это я уже знаю наизусть. Забыв об осторожности лишь на мгновение, очень легко попасть в плен этого обманчиво кроткого взгляда. Кажется, злиться на него просто невозможно, но у меня слишком плохое настроение. — А я и не обижалась, — фыркаю я в ответ. — Просто поняла, что тебе вполне себе хорошо и без моей помощи. — Это не так, — вкрадчиво отзывается Локи, продолжая медленно поглаживать мое запястье. — И ты знаешь это. — Ты… — Я часто веду себя как последняя сволочь, — продолжает он, прекрасно зная, что я скажу. — Это было грубо. Прости, Астрид… — Хорошо, — сощурившись, киваю я. — Если скажешь, что такого ты видел.       На мгновение на лицо Локи набегает тень раздражения, однако очень быстро он берет эмоции под контроль. Я знаю, что его страхи, вообще-то, не мое дело. Как знаю и то, что для него это будет своего рода испытанием на доверие… Вот и посмотрим, действительно ли Локи готов для меня на то, о чем говорит. — Ладно, — пожимает он плечами. — Я видел разрушение Асгарда. Как Танос пришел туда во главе Черного Ордена и перерезал всех, — Локи болезненно прикрывает глаза, словно вновь переживая те воспоминания. Ловлю себя на мысли, что мне хочется обнять его… Пожалеть, как-то успокоить, однако с опозданием различаю фальшь в голосе. И то, что я едва не повелась на его ложь, сильно ударяет по моему самолюбию. — Реки крови, горы трупов… И все это по моей вине. Я был монстром, Астрид. Как ты и говорила: я боюсь стать им. Я удовлетворил твое любопытство? — вопросительно вскидывает он брови.       Киваю, сделав вид, что поверила в этот рассказ, к слову, отыгранный весьма умело. Я очень удивлюсь, если хоть что-то из всего этого окажется правдой. Ванда сказала, что его видение было связано со мной, вот только Локи и словом не обмолвился об этом. Признаю, его ложь звучит правдоподобно, но я слишком хорошо знаю его, чтобы поверить в то, что это и есть то, чего он боится и желает одновременно.       Место, с которого начнется атака на Мидгард — это городок Штутгард, расположенный в Германии. (Правда, названия стран мне мало о чем говорят, но я все же по привычке запоминаю малейшие детали нашего плана). Мы с Локи под видом гостей прибываем на гала-концерт, предварительно приняв самый что ни на есть земной вид. (У меня снова не получается не засматриваться на него в шикарном земном костюме).       Обстановка на гала-концерте куда больше напоминает Ванахейм, чем все, что я видела ранее. В глубокой нише расположены скрипачи, и нежные напевы скрипок разносятся по мраморному залу, проникая в души гостей. Если честно, я наслаждаюсь привычной обстановкой. Хоть что-то в этом чудном мире мне знакомо, и это не может не радовать.       Мы находимся в огромном зале, отделанном благородным белым мрамором. Занимаем места на просторном балконе, на котором при желании полне можно танцевать, наслаждаясь музыкой и ожидая прибытия нашей цели, а именно Генриха Шафера. Локи объяснил, что скан его глазной сетчатки должен открыть закодированную дверь, за которой хранится иридий — последнее вещество, которое нужно применить к уже открытому порталу, чтобы тот ненароком не саморазрушился. (Разобраться во всех тонкостях земной техники было почти так же сложно, как обучиться магии, но, мне кажется, я справляюсь). — А Мидгард начинает мне нравиться, — замечает Локи, поглядывая на смертных сверху вниз. — С такого ракурса особенно. — Взгляд сверху может изменить отношение ко многим вещам, — отзываюсь я, сделав небольшой глоток вина. На эту реплику он лишь усмехается. — Миледи, окажете честь? — предлагает Локи, заслышав звуки вальса. Я замечаю, что люди вокруг тоже сбиваются в пары и принимаются неспешно покачиваться в такт музыке. — Отказ от приглашения — дурной тон. — На твое счастье, меня хорошо воспитали, — отзываюсь я, протянув ему руку. — Вот с этого и началось наше знакомство, — с улыбкой замечает он. — С вальса. И с фразы о том, что воспитание не позволяет тебе отказать, в которую я конечно же поверил. — Так вот в чем причина твоего волнения, — замечаю я, почувствовав, как быстро колотится его сердце. — А я то думала, ты переживаешь за успех этой вылазки… — А разве ты видишь, чтобы я волновался? — вскидывает он бровь, а мое сердце отчего-то пропускает удар.       Внутренний трепет лишь придает мне сил. Не отвожу взгляд, буквально кожей ощущая, как Локи глазами прожигает меня насквозь. Он неспешно ведет меня в танце, и я явственно чувствую нашу разницу в росте. Царевич нависает надо мной, и я невольно запрокидываю голову, чтобы и дальше упрямо сохранять зрительный контакт. — А разве нет? Я ведь так до сих пор и не вспомнила тебя… — Стало быть, мне нужно заставить тебя вспомнить, — тянет он, заправляя прядь волос мне за ухо. — Можно устроить…       Склоняется к моим устам, оставляя между нами буквально миллиметр. Невесомо касается моего запястья, проводит чуть выше, заставляя меня покрыться мурашками. Локи улыбается, я чувствую это. Дразнит меня, желая показать, что с ним играть нельзя… Однако меня вдруг охватывает интерес вперемешку с упрямством и желанием. — Ну-ну, — прикладываю палец к его губам, обезоруживающе улыбнувшись. Наши отношения будто ходят по кругу, и у меня сохраняется стойкое ощущение того, что однажды все это уже было. — Это было бы слишком просто… — Слишком просто?.. — ухмыляется он, сверкнув озорными искорками во взгляде. — А чего бы тебе хотелось? — Чтобы ты помучался… пострадал… — с трудом скрывая участившееся дыхание, нахально отзываюсь я. — А я бы подумала, стоит ли вообще вспоминать тебя… — Жестоко, — кивает Локи. — Мне даже нравится… Как жаль, что этому не суждено сбыться! — с этими словами он уверенно целует меня, придерживая мое лицо за подбородок. Поцелуй, висевший между нами в последние минуты, буквально выбивает пол у меня из-под ног. В этих властных, умелых движениях хочется раствориться, и думать о том, чтобы сопротивляться, просто невозможно! — Я всегда получаю желаемое…       Быстро привстаю на носочки, вновь сливаясь с ним в игривом, легком поцелуе. Пульс Локи под моими руками начинает бешено ускоряться. Земные наряды такие тонкие, что прильнув к нему, я бедром ощущаю каждый изгиб его тела. Плевать на все: сейчас есть только мы, только это головокружительное чувство, рождающее томительное, тянущее ощущение в животе.       Провожу языком по его нижней губе. Локи что-то выдыхает, не прекращая настойчиво целовать меня. Его руки уже вовсю исследуют мое тело, пылающее от желания… — Не сегодня, мой господин, — улучив момент, чтобы отстраниться, елейным голоском заявляю я. — Сегодня не я ваша царица, а Барон Шафер.       И, напоследок послав ему воздушный поцелуй, окончательно ускользаю из его объятий. На мгновение на лице Локи я даже вижу растерянность, но очень скоро его глаза вновь вспыхивают азартом. Однако эта секунда, миг, на который мне удалось застать его врасплох, заставляет меня ликовать. — А вот это больно, — усмехается он, но я вижу по улыбке и взгляду: его это ни капельки не расстроило. — Ты же понимаешь, что… — Мне стоит ожидать реванша? — притворно ужасаюсь я. — Я заинтригована! — Терпение, миледи, — сверкает бесенятами во взгляде царевич. — Вы обо всем узнаете, когда мы победим. — Жду с нетерпением, — отзываюсь я. — А сейчас… Смотри, вон там!       Внизу и впрямь появляется фигура Шафера. Локи на мгновение прикрывает глаза, выдыхает и, успокаиваясь, ерошит идеально уложенные волосы. Забавно наблюдать за тем, какую власть он, сам того не ведая, дал мне над собой. — Готова повеселиться, миледи? — озорно интересуется Локи. — Всегда готова, — с готовностью заявляю я.       Он галантно подставляет мне локоть, и мы плавно спускаемся по ступеням в зал. Этот момент напоминает мне сотню, если не тысячу подобных балов, когда мы с братом под руку входили в тронный зал, освещенный множеством свечей и факелов. Тогда так же, как и сейчас, играла чарующая музыка, все взгляды были обращены на нас, и мы чувствовали себя особенными. Мы были особенными. Царевич и царевна Ванахейма, дети, которым были подвластны все миры. Дети, запертые в золотой клетке до скончания дней…       Я чувствую, как вместо Локи рядом со мной оказывается его точная копия, а сам он незаметно подходит к Шаферу. Одно легкое движение, и мужчина уже лежит на лопатках, прижатый к мраморной скамье. Музыка резко обрывается, люди в панике бросаются к выходу, и я чувствую, как хаос завладевает этим местом. Взмах руки, и вот, платье исчезает, и я могу показаться всем в своем истинном обличье — облике богини любви. Тело мое окутывают алые, тягучие всполохи магии, постоянно изменяющие форму моего одеяния, на голове появляется рубиновая корона, и, боги, какое же наслаждение — видеть страх, смешанный с трепетом, появившийся в глазах смертных. — Не так быстро, — качаю я пальчиком, выходя на улицу следом за толпой.       Создаю с десяток собственных иллюзий, взявших перепуганных смертных в кольцо. В воздухе повисает такая тишина, что кажется, слышно, как судорожно бьются их сердца. Внезапный вой сирены приближающейся полицейской машины больно бьет по ушам, но Локи, оказавшийся рядом со мной, одним мощным разрядом заставляет машину умолкнуть. — На колени! — восклицает он, и толпа послушно преклоняет пред нами колени. Тем временем Локи так же меняет одежды на асгардские. Боги, как же внушительно он выглядит! Изумрудный плащ эффектно развивается за плечами, шлем с изогнутыми рогами поблескивает в свете звезд, как и полумесяц на груди… — Ну разве так не проще? Разве это не естественно для вас? — интересуется Локи, упиваясь властью и страхом смертных. — Это глубинная суть человечества: вы жаждете рабства. Соблазнительный луч свободы заставляет вас не радоваться жизни, а мечтать о завоевании власти, о самопознании… вы были созданы, чтобы служить и до конца дней стоять на коленях! — Как пафосно и горячо, — с улыбкой бросаю я так, чтобы услышал лишь он. — Мне нравится. — Позже продолжим, — с ухмылкой отзывается Локи, и от его наглого взгляда мои щеки заливает румянец. — Не перед такими, как вы двое! — произносит старик, с трудом поднимаясь с колен.       Старый, изможденный жизнью мужчина смотрит на нас с такой праведной яростью, что мы оба на мгновение теряемся. Мы не думали, что простые смертные осмелятся противостоять нам. Но вот, он расправляет плечи, и кажется, совершенно нас не боится. Я замечаю, что за его спиной прячется девушка лет двадцати. — Таких не существует, — тем временем отзывается Локи. — А я знаю много подобных, — пожимает старик плечами. — Много славных ребят. — Люди, не хотите взглянуть? — вступаю я в разговор. — Кажется, кто-то забыл свое место…       Вскидываю руку, и ноги сами приводят к нам ту девушку. Она пытается сопротивляться, тянется к толпе, однако все отшатываются от нее, и лишь старик бросается ей на помощь, но его с успехом задерживает магия Локи. — Анна! — с ужасом восклицает старик. — Нетрудно рискнуть своей жизнью, если знаешь, что твой срок подошел к концу, — с улыбкой говорю я. — Но стоит поставить под угрозу жизнь того, кто дорог… И принципы резко меняются. — А вот это совсем не пафосно, — фыркает Локи с ухмылкой. — Ты можешь спасти ее, старик. А можешь посмотреть на то, как она умрет…       Тем временем я приставляю кинжал к горлу девушки. Я не из высоких, но она оказывается намного ниже меня. Тело ее сотрясает мелкая дрожь. Вдохнув, чувствую запах ее духов: свежая роза, совсем как у Сигюн. Пред глазами сразу же проносится сцена: я, в тронном зале Ванахейма, прижимаю окровавленный кинжал к горлу сестры. «Ты ведь не знаешь…» — сказала она тогда, но договорить я ей не дала. Так о чем Сигюн хотела предупредить меня? — Пожалуйста… — всхлипывает девушка. — Отпустите меня… — О-о-о… склонившись к ее шее так, что аромат духов стал намного ярче, выдыхаю я. — Ты боишься… Я понимаю. Но просить тебе нужно не меня, а его, — указываю кинжалом на старика, лишь на мгновение оторвав лезвие от нее. — Твоя судьба в его руках, min sol… — Дедушка… Помоги… — Хорошо! — сдается старик, преклоняя колено. — Отпустите ее! Прошу!       Перевожу взгляд на Локи, вступая с ним в немой диалог. Он с интересом оглядывает дрожащую девчонку в моих руках, и за один лишь этот взгляд мне нестерпимо хочется придушить ее на месте. Однако я сдерживаюсь. Локи кивает, и я, в последний раз вдохнув знакомый запах духов, небрежно толкаю ее в толпу. Люди шарахаются от нее, словно от прокаженной. Вот и явилась миру истинная натура человечества: пусть режут кого угодно, но только не меня… — Кажется, к нам гости, — заслышав шум в небесах, заявляю я. — А я уж было заждался, — отзывается Локи. — Уходи. Дальше по плану. — Не скучай, — посылаю на прощание воздушный поцелуй. — И постарайся сберечь мордашку. Будет жаль, если я лишусь возможности любоваться вами, милорд. — Иди уже, — с улыбкой фыркает он. — Не то тоже попадешься. Я не прочь геройски спасти тебя из плена, но это не вписывается в наш план.       Возвращаюсь на базу, отдавая приказ высаживаться на башне Старка. Сам Тони, судя по последним отчетам, давно уже прибыл в Штудгард, оставив свой дом (и прекрасный источник энергии) без защиты, так что первая часть нашего плана сработала идеально. Ванда прикроет ученых от любых угроз и сделает их невидимыми до момента поднятия занавеса. — Астрид! — окликает меня Клинт Бартон — один из военных, завербованных при помощи камня разума, — Щ.И.Т. уже взяли Локи. Он сейчас на Хэликэрриере… — Стало быть, началось, — в предвкушении потираю я руки. — Действуй согласно приказу Локи. А я пока что немного развлекусь…       Приказываю отследить точное местонахождения Локи, и через несколько минут мне уже подают результаты. Не теряя времени, переношусь на их базу, оказавшуюся настоящей летающей крепостью. Однако крепость эта, вот горе, совсем не спасает от магии, а потому я не встречаю вообще никакого сопротивления. — Ну здравствуйте, господа-спасители земли, — нарочито вежливо приветствую я тех, кто сейчас в растерянности застыл, взирая на меня, словно на какое-то чудо. — Не помешала?       Забавно, как те, кто взялся защищать Мидгард от таких, как мы с Локи, все же мало знают о нас. Иначе они бы подготовились к моему появлению. Да и Локи не посадили бы в простую клетку, из которой ему ничего не стоит выйти. Не думают же они, что простое стекло сдержит силу магии? Дилетанты! — Ты кто? — наконец, «оживает» Старк. Он единственный, кого я знаю здесь, не считая, конечно, Локи. — Ох, что это я, — притворно удивляюсь я. — Позвольте представиться: Астрид, богиня любви, интриг и удовольствий, — с этими словами склоняюсь в чопорном реверансе. Мне определенно нравится такое начало! — Толпа, как я вижу, безмолвствует… Что ж, признаю, мое появление было эффектным, но, думаю, вам уже можно говорить. — Так ты с ним? — перебивает он меня, из-за чего я недовольно морщусь. — С самого начала была с ним? — Конец и начало — субъективные понятия… — глубокомысленно изрекаю я, наслаждаясь толикой абсурда, что мне удалось привнести в их планы. Ведь в этом, по сути, и была моя задумка: немножко развлечься и поиздеваться над ними. А Локи уж пускай сам справляется со своими делами. — Для тебя наша встреча была началом, а для меня — продолжением бала.       Краем глаза замечаю, как темнокожий мужчина, с ног до головы облаченный в кожаный костюм, имя которого, судя по мыслям, Ник Фьюрри, дает знак остальным и сам лезет в карман, как мне думается, за пистолетом. Решили схватить меня? Интересно! — Можете не стараться, — подсказываю я. — Поскольку меня, — переношусь к Старку и с улыбкой касаюсь его лица пальцем, — здесь, — оказываюсь около мужчины в голубом костюме, — нет, — вновь испаряюсь, чтобы появиться уже в совсем другом конце комнаты. — И вы не сумеете поймать меня. — Его же как-то сумели, — кивает тот же мужчина на изображение Локи на одном из экранов. «Сумели, — отзываюсь я мысленно, — как же! Без разрешения вы бы и шагу не ступили…» — И будете кичиться этим до конца своей жалкой жизни, — бросаю через плечо, подойдя к этому экрану и, словно завороженная, уставившись на Локи. — Ох, Локи-Локи… Какую же игру ты затеял на этот раз?       На самом деле, это блеф, но пусть уж они поверят в то, что на самом деле я — иллюзия, и что мне неизвестно ровным толком ничего. Это вписывается в наш с Локи план, а также не даст им меня схватить, да и просто пощекочет нервы спасителям Земли. В конце-концов, не думаю, что хоть один из них владеет магией! А значит, я могу нести всякую чушь! Подвох почует лишь тот единственный, кого не стоит опасаться.       Лицо Локи показано крупным планом. Я вижу, как он прикрывает глаза, словно прислушиваясь к чему-то. Очень медленно его лицо озаряется улыбкой. Беззвучно, одними губами, Локи произносит «Астрид». Я и не сомневалась, что он почувствует мое присутствие, но это все равно согревает душу. — Мы не враги тебе, — качает головой светловолосый мужчина, облаченный в странный красно-голубой костюм… И кто, интересно, был автором этого шедевра? Хотя признаю, тело у него — что надо. — И не желаем зла никому. Это вы вторглись в наш мир. Мы вынуждены защищаться. — Боги, какое тело… — коварно провожу языком по губам я. — Мозги бы к этим мышцам… Так стало быть, это мы здесь плохие? — уточняю я, задумавшись. — Какой у вас ограниченный ум! Вы, смертные, мыслите лишь черным и белым… — Нет, что ты! Вы двое — сама доброта! — фыркает Старк. — И очень по-доброму однажды прикончите нас, если мы вам не помешаем. — Потрясающее самомнение, — отзываюсь я с долей скептицизма в голосе. — Считай, что почти впечатлил меня. А это уже что-то.       Тайком заглядываю в мысли этих недозащитников и понимаю, что они вполне рассматривают возможность пыток. От осознания этого по телу бегут мурашки. Интересно, на что способны смертные, если загнать их в угол и хорошенько напугать? Ведь даже муравей будет сопротивляться до последнего, цепляясь за свою никчемную жизнь…       Бросив на изображение Локи последний взгляд, вальяжно усаживаюсь на стул, закинув ногу на ногу, и вопросительно оглядываю всех собравшихся. Похоже, они не слишком понимают, что делать со мной, потому что не предпринимают абсолютно ничего. — Дорогие мои, как здорово, что все мы здесь сегодня собрались… — издевательски начинаю я, поняв, что не дождусь от них никаких действий. — Чего ты хочешь? — устало вздыхает тот самый мужчина в голубом костюме. — И для чего Кая все детство билась над тем, чтобы втолковать мне правила этикета? — закатываю в ответ глаза. — Если их все равно соблюдаю я одна! Для начала, вам всем неплохо бы представиться, раз уж перед вами дама. — Не существует правил приличия для общения с наглой инопланетянкой, решившей захватить наш мир, — язвительно вворачивает Старк. — Уж прости, не успели придумать! — Ну заче-е-ем сразу наглой? — театрально откинув голову на спинку стула, тяну я. — Красивой, роковой, сексуальной… По-моему, это более подходящие эпитеты. Вы все здесь согласились бы с этим постулатом, будь мы на одной стороне. — Потрясающее самомнение! — возвращает мне мою же фразу Старк. — Корона случайно не жмет? — А ты хочешь помочь мне подержать ее? — ухмыляюсь я. — Благодарю покорно, но обойдусь. — Подожди… Богиня любви… — Верно, Тот, Чье Имя Мне До Сих Пор Не Известно, — киваю я. — Хоть кто-то здесь внимательно меня слушает! — Стив Роджерс, — наконец представляется мужчина в синем костюме, галантно кивнув. — Ты же была невестой Тора?       Бо-о-оги… Стало быть, мой вроде-как-жених тоже здесь… И какого Сурта Бифрест отремонтировали именно сейчас?! Его строили на протяжении целого года, неужели не могли подождать чуть дольше? И теперь, как результат этой вопиющей спешки (надеюсь, ради скорости они пожертвовали качеством, и теперь Радужный мост доставит Асгарду проблемы), Тор здесь. А значит, меня ожидает новая порция душещипательных разговоров, разборов полетов и прочее, прочее, прочее… А самое главное, я так до сих пор и не определилась, на чьей стороне нахожусь. — Постой, Астрид?.. — уточняет Старк. Точно, я же и забыла, что назвалась иным именем! — Ве-е-ерно, — с улыбкой киваю я. — Никак расстроился, что имя неверно? Ручаюсь, оно являлось тебе во снах и не раз! — Еще чего, — фыркает он. — Извини, но меня не тянет на сумасшедших! — Но мы то оба помним ту прекрасную ночь… — лукаво сверкаю глазами я. — Верно, Тони? Ночь, которой у нас никогда не было…              Он раздраженно закатывает глаза. Если бы взглядом можно было убивать… Ох, ручаюсь, от меня не осталось бы даже горстки пепла. Я почти вижу, с каким трудом Старк уговаривает себя оставаться спокойным. — Подожди… Так вы знакомы, — с опозданием догадывается Стив. Я замечаю, как он бросает подозрительный взгляд в сторону Тони. — О, да-а-а, — киваю я, закрутившись в кресле, словно на карусели. — Мы знакомы. Звездная ночь, коктейли, разжигающие страсть, разговоры по душам… Да, думаю, можно сказать, что мы немного знакомы. — Так, стоп, — останавливает меня Старк. — Ничего не было! — Сочувствую, — пожимаю я плечами. — Осечка… С мужчинами такое случается. Знаешь, с возрастом все чаще, к сожалению. — Что ты собираешься делать? — прерывает нашу «любезную» беседу рыжеволосая женщина. — Так и будешь отнимать наше время? — Дай-ка подумать… — принимаю самый задумчивый вид, на который я только способна. — Да — нахально киваю я. — Именно это я и собираюсь делать. А еще хочу найти жениха. Он здесь? — Тор сейчас с Локи, — отвечает Фьюри. Черный кожаный плащ, портупея… Боги, да этот парень знает толк в красоте.       Он кивает на другой экран, очевидно, показывающий изображение с иного ракурса, и на нем я действительно замечаю Тора. В сердце что-то екает при виде него, такого близкого и такого далекого одновременно. Быть может, плюнуть на все и на Локи в том числе, пока не поздно? Вот он, простой выход из ситуации, стоит прямо передо мной! Остаться под крылом Тора, жить скучной, но спокойной жизнью, чувствуя себя в безопасности и хотя бы понимая собственные чувства. — Пытается наставить Локи на путь истинный? — фыркаю я с издевкой. — Читает ему проповеди о чести и доблести? — Надеется избежать кровной войны, — поправляет меня Стив. — Да кровной и не получится… — усмехаюсь я про себя, решительно вставая. — Я хочу повидаться с Локи. — Естественно, ты повидаешься с ним, — кивает Ник. — Когда вы окажетесь в одной камере. — Пожалуйста, — смиренно складываю руки и протягиваю ему. — Заковывайте! Ведите в камеру! Пытайте… Если, конечно, сумеете поймать! — с этими словами вновь пропадаю, подняв в воздух завихрения красного дыма.       Появляюсь как раз там, где и хотела. В коридоре, ведущем в ту самую комнату, где держат Локи. Тор еще не ушел, а потому я слегка робею и медлю. Не знаю, в чем причина и какие чувства владеют мной, но ужасно боюсь увидеть разочарование в его голубых глазах, в которых раньше, не смотря ни на что, горела любовь. Эта любовь поддерживала, согревала меня… Думаю, нужно попытаться сохранить ее. — Скучали по мне? — выдохнув и нацепив на лицо нахальную ухмылку, выхожу я на свет. — А я все думаю, когда же ты появишься, — с улыбкой отзывается Локи. — Прости, min sol, меня задержала преинтереснейшая дискуссия с местными героями, — невинно пожимаю я плечами. — Тор, добрый день… — киваю я, чтобы не потерять лицо. — Рада тебя видеть!       Как и всегда, на губах — ироничная улыбка. Хочется влепить себе хлесткую пощечину, силой содрать эту ненавистную маску с лица и хоть раз, один-единственный раз открыться кому-то. Я ведь действительно рада встрече. И я действительно не хочу терять эти чудесные, теплые отношения, в которых мне… уютно. Которые не обернутся для меня неожиданным предательством, в которых не будет места лжи… по крайней мере, с его стороны, потому как я и дня не могу прожить честно. — Астрид… — на мгновение прикрыв глаза, кивает он. — Так ты с ним.       Это не вопрос и даже не удивленный возглас. Просто констатация факта, как будто Тор давно уже понимал, что так и будет, но отчаянно не желал признавать этого. Я не вижу на его лице обиду или ненависть, хотя эти чувства были бы понятны в такой ситуации; Тор лишь разочарован и не более. И это заставляет меня чувствовать себя еще хуже. Если бы он возненавидел меня, даже возжелал моей смерти, я бы приняла это. Но такое смирение и спокойствие… — Полагаю, нам есть, что обсудить, — проглотив ком в горле, предлагаю я. — Наедине.       А вот эта фраза явно задевает Локи. Он внимательно наблюдает за мной, кажется, абсолютно наплевав на присутствие Тора. Я будто физически ощущаю, как анализируется каждая моя эмоция, жест или слово. От этого неприятного ощущения по спине бежит холодок. Я словно на минном поле, где на кон поставлена жизнь, и одна малейшая ошибка может уничтожить все. — Полагаю, что так, — кивает Тор. — Коль уж ты до сих пор носишь его, — он кивком головы указывает на кольцо, которое я по привычке начала покручивать на пальце от напряжения.       Не проронив больше ни слова, мы направляемся к выходу, гадая, к чему приведет этот разговор. Когда Тор уже скрывается в коридоре, не удерживаюсь и оборачиваюсь на Локи, чей холодный взгляд чувствую между лопаток. Заговорщически улыбаюсь ему и прикладываю палец к губам. Пусть они оба думают, что я на их стороне. А я, как обычно, буду играть лишь за себя. — Я знал, что ты рано или поздно придешь сюда, — первым начинает Тор.              На меня он не смотрит. Мы стоим в помещении с огромными окнами от пола до потолка, и взгляды наши устремлены вдаль, к облакам. Так гораздо легче думать и даже дышать. Тор стоит так близко… Плечом ощущаю тепло его тела и напряжение, которое он пытается скрыть. Хочется наплевать на все и просто обнять его. Тор не заслуживает всего этого, и теперь, когда он так близко, я явственно ощущаю, как меня влечет к нему. — Я не могла пропустить такое веселье, — пожимаю я плечами. — Так стало быть, Бифрест снова работает? — Да, — кивает он. — Ремонт закончен. Что очень кстати, учитывая появление Локи… Кстати, я даже рад что ты здесь. Быть может, мой брат все еще способен на светлые чувства…       Говорим так, словно мы и не собирались пожениться чуть меньше года назад. Фальшь беззаботного, равнодушного тона режет слух. Мы будто осторожно кружим вокруг ядовитой змеи, боясь сделать первый шаг. Но однажды, во что бы то ни стало, змея должна быть убита, маски сорваны, а слова, назойливо вертящиеся на языке, произнесены вслух. — Тор, я… — Почему ты снова с ним? — перебивает он меня. — Локи бросил тебя, подставил, из-за него тебя приговорили к казни! И вот сейчас он вновь ввязался в какую-то авантюру, а ты, вместо того, чтобы держаться от него подальше, помогаешь ему! — Я… — пытаюсь вставить хоть слово, однако Тор не дает. Он резко поворачивается ко мне, отчаянно блеснув глазами. Кладет руки мне на плечи и быстро продолжает: — Тебя же едва не казнили, Астрид! Хоть это ты понимаешь?! Вспомни, как тебе пришлось ночью бежать в Мидгард, чтобы спасти собственную жизнь! Вспомни и о том, как от тебя отказалась семья из-за того, что начал Локи! Так почему… — Потому что я испугалась, понятно?! — скинув его руки, восклицаю я, чуть не плача. Не думала, что этот разговор станет таким… откровенным. — Потому что моя семья нашла меня! Они схватили меня, забрали в Ванахейм и… — внезапно у меня перехватывает дыхание из-за воспоминаний о том дне. Дрожь пробирает все тело, однако я упрямо продолжаю. — Я пыталась освободиться, и в итоге Сигюн погибла из-за меня! Я видела, как моя сестра погибла! Я… Я убила ее. Вот этими руками, понимаешь?! Но я не хотела! Они вынудили меня! Меня загнали в угол, и вдруг моя магия… Я перестала ее контролировать! Произошел взрыв, все вокруг загорелось… — закрываю глаза руками, словно маленькое дитя.       Мне кажется, что я вновь оказалась там, посреди бушующего пламя. Звуки вокруг пропадают: я слышу лишь предсмертные хрипы сестры, плач матери и грохот, страшный грохот. Силы вновь покидают меня, совсем как тогда. Руки словно опять покрываются мерзкой, липкой, теплой кровью сестры. — Тише-тише… — успокаивающе обнимает меня Тор. — Что бы ни случилось, что бы ни произошло между нами, помни, я рядом, лисенок…       Боги, как же давно я не слышала этого обращения! Так называл меня только брат… От этой фразы так и веет уютом семьи и доверия, простого человеческого счастья. Ведь живут же как-то люди, не прозябая во лжи? Не обманывая и не предавая близких? Живут. И любят. И оказываются куда счастливее нас…       Он прижимает меня, испуганную и дрожащую, к себе. Нежно поглаживает по спине, нашептывая успокаивающие слова. Не отпускает до тех пор, пока я потихоньку не успокаиваюсь. — Я не хотела, чтобы она погибла, — всхлипываю я, прекрасно осознавая, что все, до последнего слова, ложь чистой воды. — Все произошло случайно…       Но ведь реальность куда страшнее той сказки, что я выдумала, дабы хоть немного обелиться в его глазах. Я сама, нарочно ударила Сигюн кинжалом в живот. Это был мой сознательный выбор, а не стихийный выброс магии. И я не уверена, что сожалею об этом, хотя порой сама страшусь этой жестокости. — Ты не виновата… — негромко произносит Тор. — Тебе просто не оставили выбора. Это не твоя вина, Астрид… — Спасибо… — слабо выдыхаю я, всхлипнув, и это уже является притворством чистой воды. За этот разговор я не проронила ни слезинки. Эта гадина просто не заслуживает моих слез.       Успокоившись, отстраняюсь от него, стараясь считать вдохи и выдохи и между делом взывая к зелью норнов, что все еще течет в его крови. Этот срыв не был запланирован, однако сработал мне на пользу: Тор явно проникся сочувствием. Что ж, если для достижения нужно покривить душой, я всегда в деле. — А после меня кинули в темницу. Не знаю, сколько я там провела… — об этом рассказываю равнодушно, так, будто эмоции разом иссякли. — Меня приговорили к казни. Накануне вечером они пришли, хотели, чтобы я повинилась, чтобы упала на колени и взывала к их милости… Решили унизить меня еще больше, — с силой сжимаю кулаки, так, что становится больно. Но эта боль — ничто. Она даже помогает привести мысли в порядок. — А наутро пришел палач. Он зачитал приговор, зашел мне за спину, накинул петлю… — чуть оттянув воротник кожаного костюма, показываю Тору шрам. — Тор, он бы задушил меня, понимаешь? Я почти потеряла сознание, когда… Когда Локи спас меня. — Это… — Нет, теперь дай мне договорить, — вскидываю я руку, призывая его замолчать. Не знаю, в какой момент ложь стала истиной, однако это случилось. — Он забрал меня с собой. Я… Не знаю, что со мной было. Я не хотела жить, ничего не хотела! Я потеряла… — с моих дрожащих губ едва не срывается слово «дочь», но я вовремя успеваю прикусить язык, —…сестру. На моих руках была ее кровь, и это… Боги, это ужасно! — обнимаю себя за плечи, чтобы хоть чуть-чуть унять дрожь. Для правдоподобности заставляю себя думать о дочери: так мне будет гораздо больнее, а потому скорбь не покажется наигранной. Должны же мои страдания принести хоть какую-нибудь пользу? — И тогда Локи предложил мне присоединиться. Понимаешь, мне было нужно это! Нужно… делать хоть что-то. Он предложил мне цель, ради которой я могла бы вставать каждое утро, и я согласилась. Я была одна, Тор… Один на один с этим ужасом! И тогда я подумала, нет, я уверена в том, что мы с тобой больше не можем быть вместе! Тор… Ты хороший, слишком хороший для меня… Я не заслуживаю тебя! Ты всегда был на стороне добра, а меня хватило лишь на то, чтобы убить родную сестру! У тебя прекрасное будущее, ты еще встретишь хорошую, добрую девушку, которая будет достойна тебя. А я… — Хватит, — резко перебивает он меня. — Астрид, хватит. Ты запуталась. Я понимаю. За последний год произошло столько ужасных вещей… Но я спрашиваю тебя: хочешь ли ты быть со мной? До сих пор ли ты согласна стать моей женой? Прошу, постарайся ответить, забыв обо всем, что было. — Хочу, — тихо отзываюсь я, опустив голову и спрятавшись за волосами, упавшими на лицо. — Но… — Тогда никаких «но», — качает Тор головой, обхватив мое лицо руками и заглянув в глаза. — Ты пережила поистине ужасные вещи, и я могу понять каждый твой поступок, потому что тебе нужно было выживать. Тебе внушили, что ты недостойна, что ты — зло, но это не так. Я видел, какая ты на самом деле. Ты же богиня любви! В тебе столько светлых чувств, но ты просто боишься показывать их, потому что думаешь, что тогда тебе вновь причинят боль. Но ты сама устала от этого. Довольно лжи и притворства. Просто доверься мне снова, как доверилась в ту ночь, когда сказала «да», и я обещаю, что тебе больше не придется носить маски. Моя вина в том, что меня не было рядом слишком, непростительно долго, но вот я здесь. Давай забудем все, что было до этого, и постараемся жить дальше? Ты ведь не обязана быть на заведомо неправильной стороне только потому, что кто-то так решил… — Тор, но я ведь испорчу твою жизнь… — в ужасе шепчу я. — Ты царевич Асгарда, к твоим ногам самые благородные девы всех миров… А я? Кто я теперь, Тор? Моя репутация уничтожена! Я и тебя утащу за собой на дно…       Все это — чистая правда. И мне странно слышать, что Тор все еще пытается видеть во мне хорошее, убеждает нас обоих в том, что еще не все потеряно… В который раз он соглашается шагнуть со мной в пекло, и сейчас, как и раньше, я пользуюсь его добротой, дабы удовлетворить собственное эго. Я понимаю все это… Как понимаю и то, что выбор невелик. — Хорошо, — вновь нырнув в его объятия, киваю я, радуясь, что все действительно хорошо. — Спасибо… — Просто я люблю тебя, — невесело усмехается Тор. — Возможно, это погубит меня. Может быть, я вновь совершаю ошибку, но я тебя люблю, что бы ты ни натворила.       «Тебе никогда больше не придется носить маски», — проносятся в моей голове его слова. Никогда… Боги, как бы мне этого хотелось! Как бы хотелось действительно забыть все, что произошло и просто… Любить, быть любимой и знать, что тебя никогда не предадут. С Тором меня ожидает именно такое будущее. С ним я смогу расслабиться, залечить раны и, быть может, однажды стану счастливой… А Локи? С ним мне неведомо, что произойдет через пятнадцать минут. И если раньше это заводило, то сейчас начало утомлять.       Привстав на носочки, целую его, прекрасно осознавая, что Локи узнает об этом. Тор с готовностью отзывается, скользя горячим влажным языком по моей нижней губе. Он потрясающий, просто потрясающий… В этом поцелуе чувствуется все: горечь предательства, напряжение, боль, радость встречи и нежность, безумная нежность. Тор касается меня так, словно я — хрустальная фигурка, которая может разбиться от любого грубого прикосновения. Хочется остановить время и продлить этот момент, секунды, когда я чувствую себя в безопасности, когда могу довериться ему, открыться, не переживая о том, что меня настигнет удар в спину. — Я не могу перестать думать о тебе, — выдыхает Тор, прикрыв глаза. — Ты особенная. Я никогда еще не встречал таких, как ты, Астрид… Все это время я не мог найти себе места, желая просто увидеть тебя…       Подаюсь ему навстречу, обвивая руками за шею. Тор крепко держит меня за талию, углубляя поцелуй, и мне кажется, что мы оба сумасшедшие, и все это просто нереально. В ногах появляется томительная слабость, дыхание прерывается… Желание, столь сильное, нарастает с каждой секундой, с каждым влюбленным взглядом, с каждым вздохом. — Твой запах… — продолжает шептать он, спустившись губами к шее. — Жасмин… Он преследовал меня…       И вдруг явственно, как день, я вижу Локи. Да, Тор любит меня. Да, он готов простить мне все прегрешения и просто жить дальше… И все равно, целуя его, я вспоминаю о Локи, хотя совершенно не желаю этого. Он словно сидит в моей голове, связывая по рукам и ногам. Какими бы сильными ни были мои чувства к Тору, Локи всегда будет частичкой меня.       Разорвав поцелуй, прячу лицо у Тора на груди. Он тяжело дышит, прижимая меня к себе и пальцами расчесывая мои волосы. В молчании, нарушаемом лишь нашими дыханиями, проходит несколько минут, но я все продолжаю думать о Локи, словно нас связывает что-то, на что я не в силах повлиять и с чем можно лишь смириться. — Тор, я должна тебе кое-что сказать… — неуверенно начинаю я. — Локи, он ведь забрал не только меня. У него Джейн… — Что?! — только и может вымолвить он.       Никогда не видела, чтобы эмоции на лице человека сменялись так быстро. Тор растерянно моргает, судорожно пытаясь придумать, что делать дальше. Рука его непроизвольно дергается к Мьелльниру, но он быстро одергивает себя. — Он не трогал ее, не волнуйся! — поспешно успокаиваю его я. — Я разговаривала с ней, она в полном порядке. Я постараюсь помочь ей… — Где ее держат? — напряженно интересуется Тор. — Я… Не могу сказать, — качаю я головой. — На меня наложено заклятие. Я не могу вредить ему. Не могу пойти против его воли. Мы связаны… Что произойдет с ним, произойдет и со мной. Он специально сделал это… (Вообще-то, я только что придумала это, чтобы Локи не стали пытать, однако Тору знать об этом совершенно точно не следует.) — Я уничтожу его! — раздраженно восклицает Тор. — Подожди, — одергиваю я его. — Это ничего не даст! Портал откроется даже без участия Локи! Все уже готово для этого! Сейчас ваша главная задача вовсе не он, а портал! — Что ты знаешь о его планах? — Он хочет нейтрализовать вас, — «с трудом» выдавливаю я из себя, словно это не было задумано задолго до начала этой операции. — Среди вас есть… Монстр. Человек, обращающийся Халком. Локи знает, что этот монстр может с легкостью разнести здесь все. Ему нужно, чтобы это произошло… — Хорошо, — кивает Тор. — Спасибо. Я пойду, предупрежу их… — Постой! — останавливаю я его. — Вы собираетесь пытать Локи, не так ли? — Мне не нравится этот вариант, — качает он головой. — Локи не прав, но он все еще мой брат и законный царевич Асгарда. Никто не имеет права причинять ему боль. — Хорошо, — облегченно выдыхаю я. — Мне просто… — Жаль его, — заканчивает за меня Тор. — Ты знаешь, я все еще уверен, что где-то в глубине его души живет добро. Он спас тебя, и за это я ему благодарен. Локи любит тебя, и, думаю, в этом и кроется надежда на его спасение. — Но что будет, если он проиграет? — аккуратно интересуюсь я. — Один… — Я не знаю, — качает он головой, однако по взгляду понимаю, что это скорее самообман. — Не думаю, что отец казнит его… Локи же… — А вот я почему-то уверена в обратном, — вздыхаю я. — Ладно, ступай… Им ты нужнее.       Возвращаюсь в комнату Локи, взглядом оценив количество камер вокруг, а так же попытавшись понять, в каком настроении наш великий и ужасный. Все камеры, как я знаю, записывают и видео, и звук, а потому настало время для небольшого спектакля. — Тебе лишь нужно было отвлечься, — горько усмехается Локи, смерив меня разочарованным взглядом. — Я ведь знал. И все равно… — Надеялся на ответные чувства? Любил меня? — вскидываю я брови. — Я тебя не заставляла. Никогда не заставляла любить себя. Ты сам пожелал поверить в мою ложь. — Верно, — кивает он, на мгновение опустив взгляд. — Так ты теперь за хороших?       Эта едва различимая слабость поражает меня до глубины души. Никогда еще, сколько бы мы с ним ни общались, Локи не отводил взгляд. Для него это было словно личной планкой: сломать собеседника во что бы то ни стало. И, надо сказать, у него это с блеском получалось. — Верно, — возвращаю я его же фразу. — Понимаешь, забрав меня, ты не учел одного: я не просто забыла тебя. Я возненавидела тебя всей душой. Ты подставил меня, из-за тебя меня едва не казнили! Ты лгал мне, постоянно лгал! И я помню лишь это. Только ты виноват в том, что мне пришлось забыть тебя! И тогда, встретив тебя вновь, я не хотела ничего вспоминать! — Высказалась? — негромко уточняет Локи. — Справедливо. Знаешь, я могу согласиться с каждым твоим словом. Не пойму лишь одного: почему нельзя было сказать все это раньше? К чему ждать так долго?       Замечаю, как он нервно сцепляет руки в замок. Боги, и все-таки я слишком хорошо его знаю. На лице нет и тени переживаний, но если присмотреться, его можно читать, словно открытую книгу. Никогда не устану поражаться, с какой легкостью все же бога обмана можно видеть насквозь, если, конечно, знать, на что обращать внимание. — Я боялась тебя, — пожимаю я плечами. — Ты можешь лишить меня магии, можешь сделать со мной все, что взбредет тебе в голову, поэтому я молчала. Ты чудовище, Локи, которое невозможно любить. И теперь я это понимаю. И с этим покончено. Тор простил меня, и теперь я не намерена предавать его любовь. Я… Я люблю его.       Последние слова попадают в самую точку: если до этого он лишь усмехался в ответ, то теперь ошарашенно отступил назад, словно стараясь отгородиться от меня. Локи не говорит ничего, вообще ничего, лишь опускает голову и прикрывает глаза. Мне кажется, что за мгновение до этого я видела… слезу? Он выглядит таким одиноким и потерянным, из-за чего мне нестерпимо хочется обнять его.       И тут я решаю, что комедии пришел конец; вскидываю руки и создаю иллюзию: камеры, окружающие нас, теперь видят лишь то, как мы расходимся, и после этого Локи расслабленно сидит на скамье. Пусть все думают, что мы по разные стороны. Теперь нам нужно поговорить без лишних глаз, и магия — хороший помощник в этом, она скроет все, чего никто не должен видеть. — Любопытно, — поняв, что я сделала, щурится Локи. — И зачем это? Еще не все сказала? — Боги, прости меня, — кинувшись в его объятия, восклицаю я. — Прошу, прости… — Что происходит? — устало интересуется он, отстраняясь.       Кажется, что этот разговор высосал из него все силы… Мне тут же становится невыносимо паршиво из-за чувства вины, но после я напоминаю себе, что все это… А для чего? Чтобы помочь ему или же себе? Не знаю. Скорее всего и то, и другое. А может, я просто хотела причинить ему боль, чтобы плохо было не только мне… Вполне возможно. — Камеры, — киваю я куда-то в сторону. — Они следили за нами. Мне удалось убедить Тора в том, что я на его стороне, но мне никто бы не поверил просто так. Прости за эти слова… Но иначе было никак. И тогда тебя бы пытали, а так я придумала кое-что получше. Делаю вид, что я за них, и даю им только те сведения, которые выгодны нам.       Осознание длится целое мгновение. Я испугалась, что, узнав все, он разозлится, и, по правде говоря, здесь есть, на что. Я использовала все запретные приемы, то, чего не делала еще никогда, все его слабости, свидетелем которых стала по воле судьбы… Локи ведь прекрасно чувствует ложь. Почему же сейчас его было так легко провести? Ответ еще ужаснее, чем все произошедшее: он сам верит в то, что я сказала. А потому для него каждое слово являлось чистейшей правдой. — Ты меня с ума сведешь, — выдыхает Локи, в отчаянии прижав меня к груди. — Я думал… — Что это правда? — усмехаюсь я, успокаивающе поглаживая его по спине. Только теперь замечаю, как он напряжен. — Ну скажи мне, пожалуйста, стала бы я столько молчать, чтобы высказать это тебе здесь и сейчас? Ты же меня знаешь, я не умею долго терпеть… Если бы хоть что-то из этого было правдой, ты бы узнал об этом первым. — Астрид, — немного отстранившись, чтобы заглянуть мне в глаза, вдруг начинает Локи, — а ты же… Ты же не думаешь, что я… — Нет, — фыркаю я. — Не льсти себе! Мне ты страха не внушаешь, уж прости! Но, Локи… Ты же бог обмана, Хель тебя забери! Почему ты так легко повелся на мою ложь?! Когда мы только встретились, я вообще думала, что тебя невозможно обмануть! — Правда — вещь субъективная, — нехотя отзывается он, и я чувствую, что этот разговор ему неприятен. — Ты говоришь то, во что веришь, следовательно, твоя правда зависит лишь от твоего отношения ко мне. А его очень легко изменить, я думаю… Я и сам прекрасно справляюсь с этим. — Не перекладывай с больной головы на здоровую, — закатываю я глаза. — Ты поверил моим словам потому, что сам считаешь это правдой, так? — Так… — кивает Локи, собственнически скользнув рукой по моему бедру. — Кто-то пытается отвлечь меня, — недовольно фыркаю я, поняв его замысел. — Ты возражаешь? — мурлычет он мне на ухо, уткнувшись носом в волосы. — Против Тора ты ничего не имела… — Не ревнуй, — все же поддавшись его ласкам, сдаюсь я. Впрочем, и я тоже не против отвлечь его от мыслей о Торе и о моем возможном предательстве!       Когда его губы властно касаются моей шеи, я забываю даже, как дышать, что уж говорить о других парнях? Fan, меня целуют третий раз за один чертов день! Я не из тех, кого сдерживают высокие моральные принципы, но по-моему это уже слишком. Хотя, если из всей этой ситуации у меня получится выйти без потерь, оно того стоит. Тем более, кто сказал, что мне нельзя насладиться двумя асгардскими царевичами, пока есть такая возможность?       Я вздрагиваю, когда его пальцы касаются самых запретных мест. Кожей чувствую его ухмылку: ему нравится доводить меня до дрожи. Локи заставляет меня отступить назад, уперевшись спиной в холодное стекло; контраст горячего тела и холодной поверхности вызывает приятное тянущее чувство в животе. Осознание того, что под нами высота в несколько тысяч километров, будоражит кровь. По коридорам то и дело снуют люди, некоторые даже заглядывают сюда… Интересно, а иллюзия Локи скрывает звуки?.. — Серьезно? — ухмыляюсь я, поняв, что определенно точно хочу совершить эту ошибку. — Сейчас? — Именно, — кивает он, избавляя меня от одежды. — А что мы будем делать, если кто-то войдет?.. — интересуюсь я, деловито расстегивая пуговицы на его рубашке. — Если тебя это и в правду волнует, они увидят лишь прекрасную иллюзию, — отзывается Локи, схватив меня за запястья и, оставив на ладонях несколько нежных поцелуев, резко прижимает их над головой. — Я слегка доработал ее… Ах да, кстати, иногда, на эмоциях, иллюзии дают сбой, являя миру истинную картинку… — лукаво сверкает он глазами. — Это так, предупреждение на всякий случай. — Стало быть, я вызываю в тебе такие эмоции? — самодовольно ухмыляюсь я в его приоткрытые губы. — Ты меня с ума сводишь, — признается Локи горячим шепотом. — А еще у меня есть огромный соблазн снять иллюзию… И тогда твой план окончательно провалится…       Сердце пропускает бешеный удар. Локи действует на меня, словно наркотик, опьяняя и заставляя отдаться самым потаенным, самым порочным желаниям. Его обволакивающий душу шепот разливается по венам, словно терпкое вино, заставляя тело изнывать в сладкой истоме. Он аккуратно берет меня за подбородок, оставляя на коже мягкие, многообещающие поцелуи. — Это почему же он должен окончательно… провалиться? — вскидываю я брови, хотя владеть собой становится все сложнее. — Тор уверен, что я на его стороне, а ты, что на твоей. Проигрыш грозит кому угодно… но только не мне…       Боги, ну как можно быть таким разным? Еще пару минут назад он был покорным, почти кротким, а сейчас я всецело покоряюсь его воле, не в силах сдержать рвущиеся наружу стоны. Хочется остановить время и просто насладиться волнами нежности, что переполняют меня в этот момент. Хочется просто быть с ним, забыв обо всем на свете… Потому что так любить может только он. Локи особенный, и каждый его вздох, каждое прикосновение и слово — особенные. А потому он может не отвечать на мой вопрос. Для себя я уже прекрасно знаю ответ. — Потому что просто так я тебя не оставлю, родная… — выдыхает он в поцелуй.       Локи продолжает дьявольски улыбаться, властно целуя меня; заставляет в изнеможении цепляться за его плечи, и я наверняка оставляю царапины на его пылающей коже. Почему рядом с ним мне так сложно контролировать себя? Почему, сколько бы я ни напоминала себе об осторожности, все равно возвращаюсь к нему, ведь иначе просто не могу? Нас разлучила магия, самая мощная сила во всех мирах, и что же? Мы снова сошлись. Правда для этого обоим пришлось пройтись по острию бритвы и умереть для остального мира.       Локи плавно очерчивает контур груди, поймав губами мой хриплый стон. Прикосновения его неспешно спускаются ниже, щекочут живот, заставив тело покрыться мурашками. С силой закусываю его губу, когда прохладные пальцы касаются самой горячей точки на моем теле. И вновь ответом мне служит самодовольная усмешка. — Ш-ш-ш… — качает он головой, когда я, почувствовав свободу, пытаюсь притянуть его еще ближе к себе. — Не так быстро… — Тебе так нравится мучать меня? — интересуюсь я, не узнавая своего голоса. — Именно, — кивает Локи, становясь на колени и прильнув губами к моему напряженному животу.       Запрокидываю голову и прикрываю глаза, ощутив россыпь горячих поцелуев, спускающихся все ниже и ниже. Зарываюсь ладонями в его волосы, почувствовав, как с каждой секундой наслаждение накатывает на меня горячей волной. Громкий стон эхом разносится по камере. Локи известно все, каждая, даже самая потаенная точка моего тела. В изнеможении выгибаюсь, требуя большего. Боги, это что-то невообразимое, сумасшедшее и такое неправильное… Но отказаться от близости с ним я просто не в состоянии.       Его имя — единственное, что хочется повторять мне снова и снова. Я люблю его… Боги, я действительно его люблю. Вскрикнув, обессиленно падаю в объятия Локи. Он подхватывает меня на руки и бережно прижимает к себе. Я чувствую, что его руки тоже слегка дрожат от возбуждения.       Когда мир пред глазами перестает кружиться, первая целую его, ощутив непривычный вкус его губ. Ноготками провожу по его быстро вздымающейся груди, в которой гулко стучит сердце, по животу, на котором мгновенно напрягаются кубики пресса, и ниже, скользнув рукой за пояс брюк. Локи что-то выдыхает, когда я начинаю неспешно касаться его. Его прерывистое, дрожащее дыхание просто сводит меня с ума. — Я хочу тебя… — шепотом заявляю я, и эта просьба становится последней каплей.       Вновь прижав меня к стеклу, Локи заставляет меня крепко обхватить его ногами. Рывок, и мы становимся едины. Его движения, рваные, голодные, доводят меня до исступления. Зажмурившись, утыкаюсь лицом в его шею, чувствуя, как пульсирует жилка. Стекло приятно холодит влажную от пота кожу, завершая этот водоворот ощущений. С каждой секундой наши тела все больше напрягаются, приближая нас к финалу…

***

— К чести смертных, должен сказать, что у них потрясающе теплые полы, — заявляет Локи, расслабленно пристроив голову у меня на коленях. — Ты всегда рад у меня на коленях полежать, — фыркаю я, лениво перебирая его волосы, от чего он едва не мурлычет.       Воспоминания возвращаются, хочу я того или нет. Медленно, но верно, и я понимаю, что уже очень скоро вспомню абсолютно все. И если я все еще хочу предотвратить это, мне стоит ограничить общение с Локи… Но еще я вдруг понимаю, что ужасно не хочу делать этого. Какая же я все-таки дура… — Локи… — не слишком уверенно начинаю я. — Мне кажется, я начала вспоминать. Поэтому скажи, пожалуйста, есть ли что-то, что мне лучше узнать от тебя? Только прошу, скажи правду. Я обещаю, что она никак не изменит того, что происходит сейчас…       Я чувствую, как он напрягается, хотя и всеми силами старается не показывать этого. Заглядывает мне в глаза, будто стараясь прочесть ответ на незаданный вопрос. Мне нужно, чтобы сейчас Локи сказал правду. Нужно потому, что дальше теряться в догадках я не могу. Если сейчас он откроется мне, что ж… Уверена, я приму любую истину, даже самую страшную. Что бы там ни было, я не стану жить прошлым, потому что сейчас мне с ним хорошо… Боги, прошу, только скажи правду! — В нашем с тобой прошлом есть много неприятных моментов, — пожимает он плечами. — Но, уверяю, там нет ничего такого. — Хорошо, — со вздохом соглашаюсь я, стараясь не показывать того, насколько его ответ разочаровал меня.       Теперь мне точно нужно добраться до камня разума и снять чертово проклятие. Я готова была примириться со всем, однако Локи не пожелал открыться мне. Если бы сейчас он сказал правду… Я бы поняла, что он изменился. Однако я услышала лишь ложь, и от этого становится ужасно паршиво. — Эй, ты чего? — привстав на локтях, спрашивает Локи, внимательно наблюдая за моей реакцией. — Астрид, я прошу тебя, помни об одном: даже если ты вспомнишь что-то подобное… просто скажи об этом. Выскажи мне все, наори, скажи, как ненавидишь меня, но не принимай поспешных решений. Хорошо? Не бросай меня сгоряча, прошу тебя… — Хорошо, — киваю я. — Обещаю.       Локи дарит мне последний нежный поцелуй, а после нехотя встает, начиная одеваться. Расслабленно наблюдаю за этим процессом, разглядывая идеально-сложенное тело, к отточенным мышцам которого так и тянет прикоснуться вновь. С улыбкой замечаю едва заметные следы от моих ногтей — еще одно доказательство того, что рядом с ним я просто теряю голову. — И все-таки, на чьей ты стороне? — спрашивает он будничным тоном, словно это совершенно не важный вопрос. — В данный момент? — озорно улыбаюсь я, помогая ему застегнуть пуговицы на рубашке. — Или в принципе? — С тобой не соскучишься, — закатывает Локи глаза. — Хотелось бы услышать оба варианта, если ты не возражаешь. — Ну-у-у… На своей, — загибаю я пальцы. — И на своей. Все предельно просто. — Чертовка, — сокрушенно качает он головой, однако я вижу, что ему это нравится. — Которую ты очень любишь… — Кто сказал? — со смехом щурится Локи. — М-м-м, родная, я так тебя люблю… — пародирую я его, от чего мы оба смеемся. — Но, — прикладываю палец к его губам, заметив, что он вновь собирается поцеловать меня. — Скоро тебя ждет допрос. И я только что бросила тебя, и теперь мы — враги номер один. Не ломаем иллюзию. — И кто еще здесь бог коварства? — фыркает Локи. — Ладно, торжественно клянусь ненавидеть тебя! До скончания времен!       Звук шагов заставляет нас резко обернуться. Замерев от неожиданности, наблюдаем за тем, как к камере подходит рыжеволосая девушка, которую я уже видела раньше. Мгновение спустя понимаю, что нас все еще скрывает иллюзия, а потому можно выдохнуть… наверное. — Локи, — дергаю его за рукав я. — А магия скрывает звуки? — Если бы я знал, — хмыкает он в ответ. — Обычно я использую иллюзии для более… тихих занятий. — Стало быть, если иллюзия не скрывает звуки, наш обман раскрыт. — Говорить я стараюсь как можно громче, чтобы проверить, слышат ли нас. — А если нет, то и теперь меня никто не услышит. — Не многие могут подкрасться ко мне, — раздается вдруг голос Локи-иллюзии. — Но ведь ты меня ждал, — отзывается девушка, и я облегченно выдыхаю: она явно не видит нас настоящих.       Она встает напротив стекла, скрестив руки на груди. Взгляд ее, прямой, бесстрашный, говорит о том, что за плечами у нее отнюдь не простое прошлое. Заглянув в мысли, вижу, что там полный порядок: все разложено по полочкам, как у солдата, прошедшего огонь и воду. Мы с Локи переглядываемся. Киваю в ответ на немой вопрос: того, что только происходило между нами, ничего не выдает. — Позже, — кивает он, незаметно подменив иллюзию оригиналом. — Когда все пытки из коллекции Фьюри наконец иссякнут, ты бы пришла как друг, как бальзам. И я стал бы сотрудничать. — Удивительно, — негромко фыркаю я. — Спокойствия тебе не занимать… — Ты явно не предпочтешь меня в качестве друга, — пожимает она плечами. — Для этого мы бы отправили Астрид. Да только… — Отправили Астрид… — повторяет Локи с усмешкой, кинув озорной взгляд в сторону моей персоны, все еще скрытой под магией. — Ты явно слабо представляешь себе, о ком говоришь. — Тор нам поведал. Стерва та еще, судя по всему, но умная. За хорошую сделку согласилась бы поговорить с тобой по душам. Тем более после всего произошедшего. Скажешь, нет? — За хорошую сделку она бы согласилась на что угодно, — соглашается он. — Такова уж ее натура. И ее общество я бы, уж конечно, предпочел твоему. Но все же ты здесь, так давай перейдем к сути твоего вопроса? Пока Астрид не услышала, как ты называешь ее стервой, и не решила ответить. — Я пришла узнать, что с Бартоном, — отзывается девушка, спокойно выдержав взгляд Локи. — Он стал шире смотреть на мир, — усмехается тот. — Ну а когда победишь? — интересуется она, медленно подходя еще ближе к стеклу. — Когда станешь царем горы? Сможет ли он вообще смотреть?       Прикрыв глаза, прислушиваюсь к ее чувствам. Так много боли, так много одиночества… И любовь, один-единственный лучик любви. Это не то чувство, о котором обычно думают, когда смотрят на пару мужчины и женщины, нет… Здесь иная любовь, родственная. Та, что куда сильнее любого из чувств. А еще из ее мыслей узнаю, что имя ее — Наталья Романова. — Это любовь, агент Романофф? — со смехом уточняет Локи, и, признаю, если бы я не знала его так хорошо, как знаю сейчас, этот холодный, пробирающий до костей, жестокий смех испугал бы меня. — В любовь играют дети, а я у него в долгу, — отрезает Наташа. — Ты и сам должен понимать это. — В смысле? — щурится он. — Ты же бог коварства, — пожимает она плечами. — Уж кто-кто, а ты должен бы видеть Астрид насквозь. Она — худшее, что могло случиться с тобой и с Тором. Даже теперь, когда Астрид заявилась сюда в твоей компании, он пытается защитить ее… А она вертит вами обоими, как захочет, и горя не ведает. — Ты сделала столь смелый вывод, даже не общаясь с ней? — Я видела реакцию Тора, — отзывается Наташа. — Тут и думать не о чем. Он одержим ей, как и ты. Стоит ей свистнуть, и вы с радостью уничтожите друг друга. Будь Астрид… человечнее, использовала бы это вам на благо: попыталась бы примирить вас. Но она, наоборот, намеренно стравливает вас двоих, чтобы в итоге выбрать того, кто выиграет. Каково тебе, великому богу, осознавать, что тебя так легко обмануть?       Сурт бы побрал эту Наташу! В последнее время наши отношения с Локи и так далеки от идеальных! Не хватало еще, чтобы эта девчонка навела его на подобные мысли! Однако он, судя по всему, не намерен терпеть это. Я вижу, как леденеет его взгляд, чувствую, как воздух начинает вибрировать от магии. Наташа задела больную тему. Быть может, в этом и заключался ее план, вот только она явно переоценила себя. — Не советую так говорить о ней, — обманчиво спокойным голосом произносит Локи. Я чувствую, как сгущаются тучи над головой Наташи. — Не смей упоминать даже имя этой женщины в таком контексте! Дочь Дрейкова, Сан-Пауло, пожар в больнице… — равнодушно перечисляет он, а я наблюдаю за тем, как паника захлестывает мысли девушки. — Бартон об этом поведал. Вся твоя жизнь пропитана сочащейся кровью, и ты думаешь, что имеешь право осуждать кого-то?! — сорвав с себя спокойную маску, презрительно восклицает Локи. — Ты лжешь и убиваешь на службе у лжецов и убийц! Делаешь вид, что сама по себе, что у тебя свои правила, которые скрасят весь этот кошмар! Только он часть тебя, и ты никогда от него не избавишься! — шипит он. — Я не трону Бартона, пока он не выпотрошит твою шкуру! Основательно! Неспеша. Такими способами, которых ты боишься! — ударив кулаком по стеклу, рычит Локи, смотря Романофф прямо в душу и видя ее насквозь. — А когда он очнется, чтобы увидеть дело рук своих, и возопит, я раскрою ему череп! Ну, что?! Проторговалась, мямлящая девка? — Ты монстр…       Она отворачивается, сломавшись под его взглядом. Я чувствую магию, она проникает в нее, забираясь в ее открытый разум. Локи взывает к тем событиям, и они вереницей проносятся пред ее глазами. — Согласен, — выдыхает он напоследок. — Беги к своим, девчонка. Прячься за их спинами, надеясь, что однажды они не размажут тебя по стене… — Астрид уже рассказала, что ты хочешь использовать Беннера, — глубоко вдохнув, отзывается она. — Так что твой план не пройдет, мы приняли меры. — Посмотрим, — зловеще усмехается Локи. — Быть может, в этом и кроется ваша погибель…       Он вновь возвращается в иллюзию, когда Наташа уходит. Вначале не понимаю, стоит ли мне говорить хоть что-то, или куда разумнее будет промолчать; Локи выглядит как человек, готовый кого-то испепелить на месте. Поэтому несколько минут мы молчим. После, заметив, что он слегка расслабился, подхожу к нему и аккуратно обнимаю за плечи. — Ты молодец, — негромко произносит Локи. — Я восхищен твоим умением играть на обе стороны. — Локи… — Да прекрати, — качает он головой. — Я понимаю. Но и ты должна понимать, что если я выиграю, выбора у тебя не останется. Вернуться к Тору я тебе уже не позволю.       Это прозвучало так уверенно и жестко, что я не осмелилась спорить, хотя факт того, что мной пытаются командовать, здорово покоробил меня. Стало быть, если Локи выиграет, его власть и сила станет моей новой клеткой, из которой не будет иного выхода, кроме как к нему. А как же его обещания того, что он примет мой выбор? Получается, это была очередная ложь? Хотя я и не сомневалась в этом. — Я знаю, — соглашаюсь я, поняв, что самое время решаться…       Мстители собрались на очередной совет, на который я заявляюсь без приглашения. Любые разговоры стихают при моем появлении, однако это не слишком волнует меня. Секира покоится на столе, поблескивая в солнечных лучах. А в ней и камень разума. — Эй, ты куда это?! — возмущенно уточняет Старк, преграждая мне путь.       Но я, даже не удостоив его взглядом, просто переношусь к нему за спину и, мгновение помедлив, хватаюсь за камень. Мне страшно, очень страшно, ведь я понятия не имею, как подействует на меня его сущность… Однако делать нечего. Иногда времени нет, и чтобы сделать правильный выбор, нужно чем-то рискнуть. В моем случае на кон поставлена жизнь, ведь камень вполне может уничтожить меня.       Боль. Резкая, страшная, рвущая меня изнутри. Кажется, я чувствую, как разрывается каждый капилляр в моем теле. Руку сводит ужасная судорога, и не пошевелиться, не вздохнуть, даже закричать не получается. Крик застревает в горле, и все, что я могу, медленно задыхаться от боли. — Ад пуст, все демоны сюда слетелись! — Повелитель Лжи и Обмана, Локи с легкостью способен манипулировать людьми… — …и он заинтересовал тебя… — Пред тобою скоро откроются две дороги, выберешь одну, получишь все, чего сейчас желаешь. Иная же терниста, с развилками, она изменчива и неверна… Выберешь ее, и чувства поглотят тебя, но вот что получится из этого, не могу я сказать, так как все будет зависеть лишь от твоей стойкости… — Ты столкнешь его на темную сторону… — А ты слишком зла и эгоистична, чтобы понять, что любовь нужна всем. А тем, кто нуждается в ней — тем более. А вот Локи любовь как раз таки очень нужна. — Такая милая девушка… Было бы занятно, если бы за столь чудной внешностью скрывалось умение лгать, присущее многим… — Я люблю тебя… — Ты свою погибель сама найдешь, сама к себе притянешь и сама же отпускать не захочешь! — Путь его тернист. Много боли в его жизни есть уже сейчас, а будет еще больше. И если не одумаешься, не оттолкнешь его, боли этой будет гораздо больше. И сама настрадаешься. — Он уничтожит тебя… — …пытаешься под чужой личиной счастье заполучить, но правду лишь во лжи отыщешь… — Боюсь, мой брат может околдовать кого угодно, а ты такая… чистая, что за тебя я действительно волнуюсь. — …он тянется к тебе. Вы лучше всех понимаете друг друга, вы настолько же зеркальны, насколько и различны. Если будете вместе — спокойно примете своих демонов. Однако ради тебя Локи сойдет со светлой дорожки, погрязнет во тьме… Много вариантов вижу я: он может внезапно вознестись, став властителем миров ради тебя. Жестоким властителем, Астрид, и эта жестокость зацепит и тебя. А может пасть. И падение это сломает его. И тебя. Но конец ваш будет печальным. Будете вы любить друг друга сильнее, чем можно себе представить, но в итоге именно эта любовь станет вашим палачом… Ваша любовь обречена на провал, Астрид. И этого не изменишь. — Я просто хочу, чтобы ты поостереглась с ним, Астрид. Мой брат… — Пришло время позаботиться о себе… — У меня всегда был план. Но ты узнаешь обо всем позже. Сейчас мне не кажется, что тебе стоит знать об этом… — Полюбить тебя было самой страшной ошибкой… — …уничтожишь того, с кем быть тебе судьбой предначертано, собьешь его с пути праведного, заставишь во тьме погрязнуть… Отступись, дитя, пока не поздно, и обретешь счастье. Откажешься — вступишь на тернистую дорогу, и многим эта твоя ошибка будет стоить жизни… — Домой не хочется?.. Ко мне? — Расплата сама тебя настигнет, и ударит она по самому дорогому. По тому, на что меньше всего думать будешь. — Локи погиб… — Я вернусь за тобой, родная… — Ненавижу!..       Вдруг кто-то с силой выдергивает меня из небытия. Легкие горят от недостатка кислорода. Шумно и хрипло дышу, пытаясь прийти в себя, хватаюсь за голову, прижимая ладони к ушам, в которых все еще шумит сонм чужих голосов. Уверенные руки придерживают меня за талию, не давая упасть. Все вокруг вращается с бешеной скоростью, к горлу подступает приступ тошноты… Но все это неважно. Я наконец-то вспомнила все. — Ненавижу его, — шиплю я сквозь зубы, почувствовав, что вот-вот сорвусь. — Ты о… — начинает мой спаситель, и по голосу я узнаю Тора. — Локи, — заканчиваю я. — Я только что сняла с себя его чары. Теперь я помню все.       Не его, а норнов, но какое кому дело? Я вспомнила все, каждую чертову деталь. Он никогда не доверял мне, никогда! Постоянная ложь, извечные подозрения… Как Локи там сказал? В наших отношениях было много ужасного? Пожалуй, теперь стоит перефразировать: наши отношения были ужасными сами по себе. Все пророчили мне крах, а я, как дура, не верила никому! И вот теперь, когда стало слишком поздно, я наконец понимаю, какую ошибку совершила, пойдя на поводу у чувств. — Мне нужно подумать, — бросаю я, уже растворяясь в воздухе.       Оказываюсь в совершенно чужом лесу, понятия не имея, куда меня занесло. Просто в голове вдруг возник образ: непролазный хвойный лес, поваленная сосна, запах смолы и пение птиц… И вот, я уже в какой-то глуши, чему несказанно рада. Мне нужно время, хоть пару минут, чтобы понять, как поступить дальше.       Первый порыв — спутать ему все планы. Я ведь с легкостью могу сделать это… Ненависть переполняет меня, и я уже почти решаюсь поступить именно так, когда вдруг вспоминаю о том, что в этом случает Локи погибнет, и смерть его будет поистине ужасной. Могу ли я так поступить с ним? Действительно ли это то, чего я хочу? Понятия не имею. Я знаю себя: я часто сгоряча делаю то, о чем после жалею, и этот раз — не исключение. — Да пропади оно все пропадом! — не выдержав, срываюсь на крик я. — Идите вы в Хель! Локи, Один, норны, отец, Рагнар! Все! Ненавижу вас всех! Ненавижу!       Он предал меня. Лгал мне. Даже сейчас, смотря в глаза, все равно не желал открыть правду! Постоянно подозревал в чем-то, а после еще и подставил, оставив с ребенком! Позволил схватить меня, решив, что Тор уж точно поможет мне! Из этой передряги я вытаскивала себя сама. Плевать на то, что Локи помог мне там, в день казни. Я нуждалась в нем гораздо раньше.       Но гораздо больнее мне от того, что я действительно готова была переступить через все это, если бы Локи только рассказал мне правду. Услышав это от него, я бы попыталась оправдать его, как делала всегда. Я ведь… Я ведь действительно влюбилась в него второй раз. А может, никогда и не переставала любить его? И за это он вновь отплатил мне ложью. — Не помешала? — интересуется вдруг Амора, подсаживаясь ко мне на ствол дерева. — А ты что здесь делаешь? — неприязненно спрашиваю я, злясь на то, что даже в лесу мне не дают побыть одной. — Хочу дать совет, — пожимает она плечами. — И нарушить тем самым все писанные и неписанные законы бытия. — Как ты смеешь вообще приближаться ко мне?! — вскочив, спрашиваю я. — После того, как ты облажалась?!       В руках загорается огонь. Я хочу выплеснуть злость, и Амора, с ее феноменальной схожестью с Сигюн, прекрасно подходит на роль мальчика для битья.       Ненависть к этой женщине оказывается даже сильнее, чем неприязнь к Локи. Я вдруг вспоминаю, с каким жаром она уверяла меня в том, что в Камар-Тадже нам с дочерью ничего не грозит, что они сумеют защитить нас! И что же я получила в итоге? Моя сестрица в одиночку с легкостью провела их всех, не моргнув и глазом. — Твое решение будет иметь последствия, имей в виду, — не унимается Амора. — Причем последствия для всех миров. — Плевать на миры, — закатываю я глаза. — Главное, чтобы… — Чтобы тебе было хорошо, — заканчивает она. — Но ты — неотъемлемая часть мира. А мир — часть тебя. Так что их счастье и твое, по сути, одно и то же. — Чего ты хочешь?! — восклицаю я. Сгусток энергии внутри меня взрывается, поджигая деревья вокруг. — Сказать, что мне не стоит поддерживать Локи?! Что я должна быть за добро? За Тора? Или что еще? Поругать меня? Для чего ты здесь, Амора?! — Как раз наоборот, — спокойно пожимает она плечами, заставив огонь исчезнуть. — Тебе следует поддержать Локи. Я не могу посвящать тебя во все детали будущего, потому что в таком случае оно просто не случится, но ты должна помочь ему победить Мстителей.       На мгновение даже теряю дар речи от столь неожиданного поворота событий. Признаться честно, я ожидала чего угодно: уговоров перейти на правую сторону, взываний к совести и дальше по списку, чем там пользуются ангелочки, чтобы сманить зло на светлую сторону. Но это… Заявление о том, что мне нужно поддержать Локи в завоевании мира… Это никак не укладывается в голове. — Ты здорова? — скептично осведомляюсь я. — Голова не болит? — Вполне здорова, — кивает Амора, не обращая внимания на колкости. — Я здесь, потому что это предусмотрено моей временной линией. И также я должна была дать тебе этот совет. Ни слова больше я сказать не могу. — Но почему я должна помогать ему? — вырывается у меня нервный смешок. — Он… — Предал тебя, оставил с ребенком, подставил, — вновь заканчивает она. — Но вспомни, как ты вела себя с ним все это время? Крутила сразу двумя братьями, разжигая в них вражду. Подталкивала Локи, которому никогда не был нужен трон, к власти, зарождала в нем мятежные мысли. Была ли ты с ним до конца честной? Скажешь — да? То есть это не ты строила планы за его спиной? Не ты пыталась контролировать его? Не ты манипулировала им, зная, насколько стала ему дорога? Астрид, ты — худшее, что могло случиться с Тором и Локи. У тебя был шанс сделать все правильно, свести вражду братьев на нет, позволить всем быть счастливыми, тебя ведь предупреждали. Норны, Рагнар… Все они в один голос просили отступиться, предостерегали, что если и дальше будешь столь легкомысленна, последствия окажутся невыносимыми. Но что ты сделала, Астрид? Даже Наташа, та смертная, догадалась об этом. А ты, великая богиня, все никак не можешь. Так что же ты ответила на все предупреждения об опасности? — Сказала, что лишь я создаю свою судьбу… — тихо отзываюсь я, сцепив руки на коленях. — Именно. Так почему же ты удивляешься тому, что любовь, принесшая столько бед, оказалась непростой? Ты сама взвалила на себя эту ношу, пойдя против всех. Да, ты можешь сменить сторону в любой момент, и тогда будущее изменится. Но я еще раз прошу тебя: подумай над тем, что ты делаешь. Так ли велика вина Локи, если взглянуть на нее без предвзятости?       Упрямо отказываюсь отвечать и даже смотреть в ее сторону. Впрочем, Амора и не пытается привлечь мое внимание. Еще немного посидев в тишине, она покидает меня, бросив напоследок что-то вроде: Ведешь себя, как чертов ребенок, Астрид! — Проваливай, — цежу я сквозь зубы, но меня уже никто не слышит.