***
Тем временем в школе началась подготовка к Хэллоуину. Ну, знаете. Представление, бал и прочая мура. Теперь и шагу нельзя было сделать, чтобы в тебя не врезался какой-нибудь чувак с красками или реквизитом в руках, самоотверженно мчащийся трудиться на благо родной школы. Хотя я не уверена, что всё это было добровольно, потому что в один из дней ко всем этим делам Дамблдор традиционно привлёк нас с ребятами. — Давайте-давайте! — бодро вещал он, ведя унылую толпу несчастных школьных рабов в Большой зал. — Труд сделал из обезьяны человека! — Какой труд, блять, это была древняя магия, — прокомментировала Лета. Кажется, Дамбик её услышал, но виду не подал. — Это ж каждый дошкольник знает… Мы зашли на лестницу. Какой-то мальчик ойкнул, когда его нога чуть не застряла в исчезающей ступеньке, но Дамблдор даже не обратил внимания, ха. Замечательная у нас школа! Хорошо, что его Лиза Забини успела подхватить, пацана того. Наконец, мы добрались до зала. К счастью, живые и невредимые. Завуч сразу умчался раздавать указания уже работающим батракам-ученикам, а мы остановились. — Никогда не понимала, почему они не могут сделать это всё с помощью магии, — пространно сообщила я, глядя в пустоту. Ньют пожал плечами: — Нарисовать-то красиво никакая магия не сможет, например. Иначе все маги были бы великими художниками. Так что… резон есть. — То есть, ты поддерживаешь это насилие над детьми?! — возмутился Тесей, гневно выдернув один наушник из уха. — Как я потом МакГи объяснять буду, что у меня домашка не сделана? — Так и объясни, — хмыкнула я. — Дескать, работал, не покладая рук, по велению партийного лидера или как его там. — Ебать спасибо нахуй, — пробурчал друг, снова втыкая наушник обратно. Так мы сидели где-то минут пятнадцать. Я успела перезнакомиться с половиной «несчастных рабов», когда Дамблдор наконец-то подошёл и объявил: — Ребята! Сейчас мы рисуем красивые декорации! Краски возьмите у мистера Яксли, он там всем заправляет! — Бля, — еле слышно прошептала я. И мы потащились страдать.***
На самом деле это было довольно весело. Мы отрывались тут весь октябрь, ржали и практически не занимались чем-то полезным. Так весь оставшийся месяц пролетел со скоростью света. И вот уже завтра мы едем на наши замечательные хэллоуинские типа-каникулы. Причём едем все, никто из наших в Хоге не остаётся — та слезливая сцена, которую нам показывали в Тварях, была голимым пиздежом. Я про то, что типа Лета домой не съёбывает на каникулы, потому что её там все ненавидят и никто не ждёт. Нет, она вполне себе ездит домой, тупо припирается в Лестрейндж-мэнор, с каменным фейсом заваливается к себе и просиживает каникулы в своей комнате. В принципе, никто не против этого. Впрочем, многое, показанное в Тварях, к здешним, настоящим чувакам из Тварей совершенно не относится. Итак, и вот уже Хогвартс-экспресс. Люблю это место! Я вообще люблю поезда. Садишься, включаешь музыку, смотришь в окно и едешь, едешь, едешь… Красота! Наши сидели у себя в купе факультетов, так что мы не общались. Да и пофиг. Побыстрее бы домой! Именно здесь я почему-то осознала, насколько же я за эти два месяца всё-таки заебалась… …Поезд издал последний гудок и остановился. Я вздохнула, сунула телефон в карман, сняла наушники и поплелась за однокурсниками. Ноги, спина и задница ныли после восьмичасового сидения на одном месте. Ну почему Хогвартс так далеко от Лондона? Когда я вышла из поезда, на меня тут же набросилась непонятно откуда взявшаяся мама. — Ох, Ева, Боже, мы так беспокоились! — скороговоркой быстро произнесла она, обнимая меня. — Сейчас происходят такие ужасы! На вашу школу могли напасть… эти люди! Да, кстати. В октябре произошло несколько нападений. Министерство слегка подсуетилось, но серьёзных мер всё ещё не приняло. Удивительные люди! — Мам, в нашей школе не учатся магглы, — сдержанно ответила я. — А «эти люди» интересуются только магглами, — я умолчала о том, что напасть они всё равно могут, но по другим причинам. — Вы лучше за себя беспокойтесь. Вряд ли Гриндевальд знает, что вы на самом деле волшебники. Да, папа? Папа, только что подошедший, рассеянно кивнул, внимательно наблюдая за Ньютом, разговаривающим с мамой неподалёку. Блин, бать, ну харе уже! Три года прошло с тех пор, когда я с ним встречалась! Успокойся! — Па-ап, хватит волком на Ньюта смотреть, он мне просто друг, — недовольно протянула я. — Мне что, уже дружить с мальчиками нельзя? Отец усмехнулся и неопределенно пожал плечами. — Ладно, поехали уже, — обратился он к нам с мамой. И мы наконец-то свалили с вокзала. Что ж, каникулы начались! Поздравляю, Ева Полянская! Вы заслужили отдых!