Лена
— Кара Дэнверс прислала цветы. Может, это позволит тебе вытащить голову из задницы и увидеть, наконец, что бедная девочка не дьявольское отродье или что-то вроде того. Ты бросила на брата не особо впечатлённый взгляд. Лекс Лютор лишь пожал плечами, откинувшись на спинку больничного стула. На нём был один из его модных деловых костюмов, которые он, как казалось, никогда не снимал. Ты задумалась, спал ли он в одном из таких? Ты склонялась к “Да”. И всё же, было мило с его стороны прилететь в Москву ради тебя. Хотя, опять же, вы с Лексом всегда были близки. Конечно, он был здесь в мгновение ока. В конце концов, он твой старший брат. Это обычно для него – бросать всё ради тебя. — Как колено? — всё-таки спросил он. — Им пришлось оперировать сразу же, как я приехала, иначе я бы даже на костылях стоять не могла. К счастью, благодаря моей реакции разрыв был аккуратный, — ты сказала это спокойно, хотя была напугана до смерти. — Никогда бы не подумал, что увижу тебя с разрывом колена. Ты заёрзала на больничной койке и поморщилась от дискомфорта в правой ноге, когда ты попыталась ей пошевелить. Шрам был свежим, и тебе сказали не делать ничего напряжённого следующие две недели. При штатной ситуации тебя бы уже выписали. Операция по реконструкции коленной связки была амбулаторной, это значило, что ты можешь вернуться домой после неё. Но ты ещё в Москве: все решили, что будет лучше пока тебе застрять в больнице. Твой тренер пока разбирался с деталями, чтобы привезти тебя домой. — Мне станет лучше, — сухой ответ. Лекс наклонился вперёд и поднял бровь, глядя на тебя. — Скажи мне, что думаешь на самом деле. Не вешай мне лапшу на уши, Лена, я знаю, когда ты мне врёшь. Ты не смогла удержаться и сильно закатила на него глаза. Иногда можно было успешно соврать ему прямо в лицо. Как тогда, когда он волновался о твоём неудавшемся эксперименте в гараже, а на деле, ты просто споткнулась о напряжённый провод. Это было уморительно. Но он не ошибался. Когда дело было настоящим дерьмом, он знал тебя слишком хорошо. — Естественно, я чертовски расстроена. После Москвы я должна была готовиться к Олимпийским. Как я буду к ним готовиться, когда восстанавливаюсь после грёбанной операции на колено? — высказалась ты с горечью. Брат положил свою ладонь поверх твоей руки. Даже сейчас его руки такие тёплые и большие. Это успокаивало. — Лена, может десять лет назад разрыв колена и стал бы концом твоей карьеры, но сейчас? Это лишь лежачий полицейский. Ты восстановишься, а я буду продолжать хвастаться чемпионкой в нашей семье во время гольфа. Ты подняла бровь, глядя на него. — Так вот чем ты занимаешься со своими прихвостнями из трастового фонда? — Конечно, я всегда горжусь тобой. Даже если люди о тебе говорят больше чем обо мне, — пошутил он. Ты покачала головой, смотря на него. Ваша известность всегда была соизмерима. Ты светила лицом на спортивной рекламе и была двукратной чемпионкой мира. Твой брат же был генеральным директором компании “Л-корп”, занимавшей передовые позиции в медицине и науке. Разрабатывал технологии, спасающие мир. Лекс часто тёрся рядом с такими людьми, как Илон Маск и Харрисон Уэллс. Но кто из Люторов больше нравился народу? Конечно ты. Боже. Всем нравилось, когда побеждал американский спортсмен. Хоть ты и была далека от типажа американского спортсмена. Ты бы куда лучше вписалась в Европу. У тебя было больше европейских черт. Некоторые бы спорили: Восточная Европа или Ирландия, но ты родилась и выросла на американской земле. Всю жизнь на Восточном побережье. — Эй… всё же будет хорошо, да? Основываясь на моем скудном медицинском опыте, ты скоро вернёшься в фехтование. Это не конец света, — мягко произнёс Лекс. — Я боюсь не того, что не смогу фехтовать. Я боюсь, что меня заменят и забудут. Ты видел Кару Дэнверс, так? Она фехтует также, как и я, но она моложе. Она похожа на Фарру Фосет или Мэг Райан, когда вся Америка была влюблена в них. У неё красивые волосы, а лицо как из спортивного календаря. Рекламные менеджеры разорвут её на части. А что дальше? Я проведу девять месяцев, пытаясь прийти в форму. За это время она уйдёт так далеко, что мне не догнать. Я проведу остаток карьеры, играя в догонялки. Лекс правда не знал, что на это ответить. Несмотря на его безучастное лицо, ты знала, что он напряжённо думал. Когда ты поняла, что он ничего не скажет, ты решила заполнить для него эту тишину. Будто ты и не думала всё время после операции о будущем. — Вряд ли я квалифицируюсь в Рио. Я не уверена, что комитет, зная о моей травме, будет даже рассматривать меня. Честно говоря, я бы лучше не высовывалась в такой форме. Лекс посмотрел на тебя неодобрительно. — Ладно, я говорю, что это дерьмо. Я видел, как ты отдавала каждую секунду своей жизни фехтованию. Только не говори мне, что сдаёшься. — Как знать. Может дождусь Токио в 2020 году, — съязвила ты. Твой брат вздохнул и взъерошил в расстройстве волосы. — Четырёхлетний перерыв убьёт тебя, Лена. — Все в порядке, мне уже есть замена. Лекс сердито зыркнул. — Лена— Дверь в палату открылась, и твой тренер вошёл c широкой гримасой в палату. Лекс оглянулся и встал, чтобы дружески обнять Корбена. Корбен почему-то напрягся, но объятие вернул. — Джон, приятно снова тебя видеть, — поприветствовал его Лекс. — Когда ты сюда добрался, Лекс? Он пожал плечами и очаровательно улыбнулся. — Несколько часов назад. Слава богу, смена часового пояса ещё не сказалась, иначе ты бы выносил меня отсюда на руках. Губы Корбена чуть дрогнули. — Мне уже приходится тащить одного Лютора, теперь ещё и второй? Мне должны платить больше. — Ты же семья, Корбен! Даже с этим твоим злодейским акцентом Джеймса Бонда, — поддразнил его Лекс. — Между нами говоря, у тебя зловещий взгляд плохого парня. — Это потому что я лысый? Ты можешь просто сказать, что я лысый, Корбен. В какой-то момент ты начала смеяться над его выходками. Нужно признать, ты скучала по нему и его блестящей голове. К сожалению, даже живя в одном городе, вы редко виделись. Может раз в два месяца обедали вместе, но для большего были слишком заняты. — Есть новости? — ты наконец спросила. Тренер серьёзно посмотрел на тебя. — У меня есть предварительный график твоего восстановления. Но кроме того, я организовал несколько вещей. Ты поедешь завтра домой. Здорово, что Российская Федерация Фехтования протянула нам руку помощи. Очевидно, русские восхищаются твоим мастерством. Медленно кивнув ему, ты начала играть с пальцами. — Думаю, это отличная новость. — У меня есть и другая хорошая новость, но, боюсь, ты так не подумаешь, — сказал он со страдальческим выражением на лице, будто пытался побыстрее закончить этот разговор. Когда ты не ответила, он принял это за разрешение продолжить. Видимо, ему хватило твоего взгляда, чтобы понять невысказанное. — Итак, пока ты здесь торчала, я поговорил с Хэнком Хэншоу. Ты ведь знаешь его? Ты сузила глаза, пытаясь понять, что он такое замыслил. Конечно, ты его знала. Он живая легенда. — Тренер Кары Дэнверс и человек, сделавший Американское фехтование известным миру. Как я могла забыть? Корбен судорожно сглотнул. — Ну да, и мы поговорили, он выразил сожаление по поводу ситуации. Он также упомянул, что в центре фехтования Нэшнл-Сити есть свой реабилитационный центр. Он гораздо лучше, чем наш в Метрополисе. — Давай к делу, — прорычала ты. — Ммм, да. Так что Хэншоу рекомендовал с профессиональной медицинской точки зрения как члена мед команды Дэнверс… — Корбен колебался. Ты повернулась к нему всем корпусом и попыталась наклониться, несмотря на дискомфорт в колене. — Что? — Пройти реабилитацию в Нэшнл-Сити. Конечно, если ты хочешь квалифицироваться в Рио… Чёрт бы побрал всё это. Последнее, что тебе хотелось, так это, чтобы человек, которого ты больше всех ненавидишь, смотрел как ты пытаешься прийти к подобающей форме. Такого унижения ты никогда не вынесешь. Если рана тебя не убьёт, то вид Кары Дэнверс, наблюдающей за твоей схваткой с телом, точно убьёт Ты сжала кулак и стиснула зубы. — Ты издеваешься надо мной сейчас? Я не хочу идти туда, где обитает Кара Дэнверс. Корбен поднял руки, будто защищаясь, и неловко посмотрел на Лекса, ища поддержки. Тот лишь пожал плечами, глядя на Корбена. Он сделал вид, что заинтересован чем-то в комнате, но в ней не было ничего примечательного. Трус. — Слушай, я знаю, ты любишь центр в Метрополисе, но он уже старый. Единственный его плюс – это репутация. Центр Нэшнл-Сити построен по аналогии с Олимпийским центром в Колорадо. Он идеален для подготовки таких чемпионов, как ты. Мы говорим о современном оборудовании для тренировок, кондиционерах, но, что важнее, у них есть центр спортивной медицины. У тебя будут лучшие врачи страны. Большая часть фехтовальщиков, готовящихся к Олимпиаде, будет там. Ты едва понимала, что он говорил. Единственное, что ты слышала, что все эти фехтовальщики будут видеть твою неудачу. Это было бы полнейшим унижением показать перед ними свою слабость. — Чтобы я могла опозориться перед всеми этими людьми, вроде Кары Дэнверс и Люси Лэйн? Почти все крупные фехтовальщики тренировались в Нэшнл-Сити. Единственная причина, по которой ты так усердно оставалась в Метрополисе, была в том, что он тебе знаком. Ты жила в этом затхлом городишке с десяти лет. Ты выигрывала золотые медали направо и налево благодаря этому месту. Поменять его на что-то новенькое и блестящее, вроде центра Нэшнл-Сити, было практически предательством. — О, ну давай же, Лена, подумай над этим, — Лекс вмешался из своего угла. — Зачем? — отбила ты. Лекс был искренне озадачен. — Затем, что любишь фехтовать? А любила ли ты? Ты думала, что любишь этот спорт каждой частичкой себя. Но теперь? Если быть честной, то ты не помнишь, когда последний раз получала удовольствие от фехтования. Чаще всего это был адреналин, который ты выливала в удары, но это не было возбуждающе. Это даже не было увлекательным. — Чего ты затихла? Ты ведь хочешь этого до сих пор? Фехтования, — неуверенно спросил Лекс. — Конечно, я ведь посвятила этому всю жизнь. Это будет пустой тратой просто уйти, так ведь? — язвила ты. Может позже ты пожалеешь о своём тоне, но прямо сейчас ты чувствовала себя слишком несчастной, чтобы это имело значение. Ты определённо не хотела говорить о будущем и, тем более, о фехтовании. Не с капельницей в руке и ногой, которую ты почти не чувствовала из-за послеоперационного онемения, хотя прошло уже два дня. У тебя не было возможности принять душ, а еда – полнейший отстой. Неужели это слишком большая просьба: не говорить о твоей карьере? — Но я ведь помню, как моя младшая сестра вместо того, чтобы ложиться спать, отрабатывала выпады в коридоре, что просто сводило маму с ума. Эта девчонка обожала фехтовать, — тихо сказал Лекс. Это заставило тебя улыбнуться. Когда ты тренировалась в доме, то всегда заставляла этим маму лезть на стену. Обычно это заканчивалось содранными обоями или вмятинами в стенах. Скажем просто: она была недовольна твоими выходками, поэтому папа освободил немного места лишь для тебя. Это был отличный компромисс, чтобы избежать того хаоса, что создавал десятилетний ребёнок с мечом и неисчерпаемой энергией. Ты бы всё отдала, чтобы быть такой беззаботной снова. В итоге, ты просто рухнула обратно в койку и нахмурилась от жёсткости матраса. Ты немного тоскливо посмотрела в окно и выдохнула. — Я не хочу говорить об этом сейчас. Каким-то образом ты знала, что Корбен и Лекс обмениваются взглядами, пока ты не видишь. После мучительно длинной паузы тебе действительно захотелось быть тут одной. Но вместо этого двое взрослых мужчин ходили на цыпочках вокруг тебя. Это не входило в твоё понятие хороших времён. — Хорошо, поговорим об этом в другой раз. У тебя есть ещё две недели, в которые тебе нельзя никакой физической нагрузки. Для разговоров времени предостаточно, — сказал Корбен. — Отлично. А теперь вы двое не против оставить меня в покое? Я, пожалуй, вздремну, — ты устало сказала им. Это было скорее утверждение, нежели просьба. — Конечно. Зови, если что-то понадобиться, — ответил Лекс. Ты попыталась устроиться поудобнее, не задевая ноги, чтобы уже уснуть. Даже частные палаты были далеки от комфорта. Услышав звук закрывающейся двери, ты наконец вздохнула с облегчением. Покоя и тишины хотелось уже давно. С другой стороны, остаться наедине со своими мыслями – это, пожалуй, худшее, что могло с тобой произойти. Скорее всего, ты просто надумаешь себе всякого. Это заняло много времени, но ты всё-таки улеглась и заснула. И очень жаль, что как только ты ушла в мир снов, тебя разбудил незваный гость.__________
Этот кто-то… бормотал? Ты не знала чей это голос. Но что-то в нём было странно знакомым. Когда ты почти полностью вернулась в сознание, ты смогла различать слова. Могла сосредоточиться на предложениях. Ты смутно слышала какие-то ругательства. Что-то вроде: “Чёрт, никто не сказал мне, что она спит. Я же даже спросила её тренера будет ли это нормально. Он сказал, что всё в порядке. Святое дерьмо, что теперь…?” Ты так сильно нахмурилась, что брови сошлись вместе. Твоя мать вечно отчитывала тебя за то, что ты так часто хмуришься. Она постоянно причитала, что это испортит твоё безупречное лицо морщинами. Когда ты уже не могла терпеть всё это бормотание, ты повернулась (кстати, плохая была идея) к его источнику лицом. — Клянусь Богом! Либо ты начинаешь говорить связно, либо выметаешься от сюда ко всем чертям. В момент, когда ты увидела её, ты была так ошеломлена, что слова подвели тебя. Из всех, кто мог бы прийти к тебе, конечно, это была она. Ты безмолвно изучала её. Это первый раз, когда ты видишь её вне дорожки и без всего этого фехтовального снаряжения. Она стояла в одной из толстовок команды США и старых джинсах, которые облегали её, словно перчатка, она выглядела… хорошо. Опять же, она может нацепить на себя мусорный пакет и выглядеть замечательно. Но ты ей этого никогда, конечно же, не скажешь. — Эм… привет, — она нервно поздоровалась. — Мисс Дэнверс, — сказала ты. — Пожалуйста, зови меня просто Карой. И вот вы обе не находите больше слов. Всего три предложения, и вы обе не знаете, что ещё сказать. Нервозность исходила от неё словно вода из прорванной плотины, она неуклюже подошла. Она была далеко не той профессиональной фехтовальщицей, с которой ты была на дорожке. Она была так сосредоточена с саблей в руке. Теперь же была видна вся её молодость и неопытность. Это жутко неловко. Некоторые нашли бы это привлекательным, но ты точно не из этого типа людей. И она была уже не так молода. Сейчас ей двадцать три. В её возрасте у тебя были золотая и серебряная медали из Пекина и две золотые медали за Чемпионат Мира МФФ. Когда она неловко провела по волосам, ты заметила, что они были распущены. Её золотистые волосы вились и казались необычайно мягкими. Ты никогда не видела её с такой причёской. С ней её лицо казалось ещё свежее. — Я просто хотела заскочить перед аэропортом, — сказала она наконец. — Ну вот и заглянула. Теперь можешь идти, — ты тут же ответила. Если она здесь, чтобы жалеть тебя, то пусть лучше уходит. Это и так было раздражающе – вечно проигрывать ей. А видеть, как эти невыносимо голубые глаза смотрят на тебя с жалостью, более чем унизительно. Почему она до сих пор здесь? Кара оглядела комнату и заметила цветы, которые послала. — Вижу, ты получила мои цветы. — Да, на них есть твоё имя, — ты ответила с сарказмом. — Тебе никогда не говорили, что ты немного… напряжённая? — выпалила внезапно Кара. Ты резко повернула голову в её сторону. Какая удивительная наглость. Тебе всегда казалось, что она из тех приторно-сладких девиц. Хотя отчасти, то что она сказала было правдой. — Я бы не достигла такого уровня фехтования, если бы не была, как ты сказала, напряжённой. У Кары не было на это ответа. Из-за неловкого молчания, возникавшего периодически, встреча становилась для вас обеих довольно-таки болезненной. Если бы она воспринимала хоть какие-то намёки, то поняла, что лучше ей уже уйти. — Слушай… Кара, — сказала ты, её имя как-то неправильно ложилось на язык, — Если ты чувствуешь себя виноватой, то не нужно. Это не ты лично вызвала у меня разрыв колена посреди поединка. Теперь, когда ты совершила свой обязательный визит, можешь уходить. — Я не чувствую себя виноватой. Я просто волновалась за тебя. Ты подняла бровь и попыталась сесть поудобнее на кровати. Это было нелегко, и Кара выглядела готовой подскочить и помочь, но ты и сама справилась. Твой рот скривился в саркастической улыбке. — Беспокоимся о конкуренции, не так ли? Это уж точно не стоит. — Не сказала бы, что ты сейчас конкурентоспособна, — усмехнулась Кара. А как поняла, что вырвалось из её рта, прикрыла его рукой, — Я не это имела в виду— Твоя улыбка лишь стала шире от этого. В Каре Дэнверс, как ни странно, было ещё много всего интересного. — Спасибо тебе за то, что ты первый реалист в этой комнате. Это освежает. Лицо Кары сморщилось, будто от отвращения. Без приглашения, она взяла стул, который до этого занимал твой брат и уселась рядом с кроватью. — Я вовсе не это имела в виду. Это разрыв колена, а не конец света. Я просто беспокоюсь, что ты не сможешь поехать в Рио. — Как это вообще тебя касается? Затем, когда её лицо смягчилось, тебя поразило. Эти голубые глаза, всегда приводившие тебя в бешенство, подействовали сейчас совершенно иначе. Когда солнечный свет заплясал на её лице и заиграл в волосах, она выглядела… божественной. Месяцами ты ассоциировала эти глаза с ненавистью. Сейчас же, они пленили тебя. Они напоминали тебе океан, прекрасный, со скрытыми глубинами. Но они не страшили. Ты судорожно сглотнула и пыталась избежать этого взгляда. Не потому, что он злил, а потому, что он выбивал из колеи. В этих глазах была такая удивительная искренность, что она просто проникала в тебя. — Потому что ты, Лена Лютор, можешь ещё столького добиться. Никто не фехтует, как ты. Никто. Я не хочу видеть, как ты остановишься сейчас. Ты не смогла сдержать вздох, когда эти слова слетели с её губ. Она говорила это так искренне, что ты почувствовала себя уязвимо на краткий миг. Она была так далека от твоего представления о ней. В этой девушке не было ни капли фальши. Будто её первым и единственным побуждением было быть доброй. — Приезжай в Нэшнл-Сити. Ты знаешь, что это твоя лучшая возможность, — она продолжила. Ты не могла поверить, что она была убедительнее, чем Лекс и Корбен вместе взятые. У неё даже не было аргументов. Всего четырёх честных слов было для тебя достаточно. Невероятно. Ты, Лена Лютор, была ласково науськана поехать в Нэшнл-Сити потрясающей женщиной. Что за чёртово клише! Не ты лично находила её привлекательной или что-то вроде того. Она объективно была поразительна. Объективно. Чёрт возьми, ты собиралась сдаться. Даже если ты и расхаживаешь вокруг, притворяясь крепким орешком, как Корбен, внутри ты тряпка. Когда твоя соперница сидела у твоей постели и взывала этими глазками, как ты могла не уступить? Сказать ей “нет” – тоже самое, что забрать конфету у ребёнка. — Я подумаю, — ты сказала ей спокойно, без колкости, что была раньше. Её лицо преобразилось в момент, когда губы растянулись в грандиозной улыбке. Ты не знала почему, но твой желудок затрепетал. Что-то подсказывало тебе, что ты будешь думать об этой улыбке ещё долго после её ухода. Ты не хотела слишком вдаваться в это. Это слишком запутанно. — Это всё, что я хотела услышать, — она ответила тепло, перед тем, как встать и направиться к двери, — Тогда, наверное, увидимся в Нэшнл-Сити. Ты наконец-то позволила себе искренне улыбнуться, — это ужасно оптимистично с твоей стороны. — Если ты хоть немного похожа на то, что о тебе говорят, то ты будешь там, — уверенно ответила она. На этой ноте Кара Дэнверс ушла, оставив тебя гадать, что она имела под этим в виду.__________
Примечание авторки: Я написала большую часть этого фанфика заранее, поэтому, думаю, он будет выходить довольно стабильно. Я пытаюсь дописать его. Увидимся в воскресенье, ребята! Примечание переводчика: Фарра Фосет и Мэг Райан – чрезвычайно популярные американские актрисы прошлого. Я не как создательница. Я не переводил дальше этой главы, так что части будут выходить по мере их перевода, в воскресенье я, скорее всего, ничего не выложу.