Если бы ты знал,
Какая у сердца стояла стража,
Какой к душе построен был забор.
И если я одна из картин Эрмитажа,
То ты самый умелый вор.
Горячий ветер пронёсся по раскалённой крыше, обжигая пересохшие губы. И когда стало так жарко? Почти как летом.
Герой и злодей остановились тяжело дыша. Рэй стоял, запрокинув голову к чистому небу, и смахивал капельки пота со лба, щурясь от яркого света. Зарксис бухнулся на плоскую поверхность, почти высунув язык как собака. Ему было ещё хуже — длинные волосы были прокляты.
Набегались дети.
— Такая жара, умереть можно, — фыркнул герой, облизываясь. Поколебавшись, он уселся рядом с
другом противником, закатывая джинсы выше колен, создавая импровизированные шорты.
— Может тогда и откинешься? — деловито предложил Шури, рассматривая Ахико вблизи. — Мне больше копошиться над тобой не придётся!
— Разбежался! — герой сделал вид, что хочет дать недоброжелателю подзатыльник, но его руку отбили шипастым хвостом, о котором он, надо сказать, и позабыл уже. — Больно! Что ж ты творишь, изверг? Сначала спас меня, а теперь?!
— Так я всё-таки спас тебя? — удивился злодей.
— Ага! Я почти сдох от скуки! На свидания больше ни ногой! — он усмехнулся, надеясь, что не расплавится, как плитка шоколада.
— Тогда, ты мне должен, — Штраус хлопнул его по плечу.
— Ага… Стоп! Ах, ты ж тварина! — Рэй всё-таки врезал Зарксису по уху, но тот лишь улыбнулся.
— Не будь таким доверчивым, Рэй. Ты со мной так уселся, будто мы друзья от колыбели и до гроба. Осмотрительней надо быть, — злодей сделал невинное лицо.
Я и забыл совсем! Вы же не понимаете, что случилось! Сейчас исправлюсь. Оставим нашу сладкую парочку нежиться под лучами солнца… Ладно-ладно! Уже и пошутить не дают! Какие все серьёзные!
В Измерениях существует такое понятие как сделки. Вы, конечено, слышали о них. Сделка с дьяволом, особенно популярное выражение. Но сделки, они же договоры, контракты, узы, очень распространены и часто не несут никаких жутких угроз жизни и душе. В нашем случае использовалась одна из самых простых сделок «spera»*. Суть проста. Когда вы помогаете какому-нибудь человеку, вы можете использовать это. Например, вы заплатили за него долг, или подвезли до работы, всё что можно сделать в обыденной жизни. После выполнения этой «помощи» нужно сделать следующее. Сказать: «Ты мне должен» или что-то близкое к этому. После прикоснуться к человеку. Хлопнуть по плечу, обнять, ущипнуть что угодно. Последнее нужное условие для заключения сделки: согласие самого человека. Тут всё до смешного просто. Достаточно кивка спутника, или «ага», чтобы договор вступил в силу. После окончания этой процедуры, вы можете попросить у человека выполнить любую просьбу. Но здесь есть ограничения, ведь сделка «детская». Вы не можете попросить человека умереть, договор это не предусматривает. Так же вы не можете попросить сделать его что-нибудь для него невозможное: перевести вам два миллиона, если у спутника таких денег нет и никогда не было. Договор «заберёт» у человека лишь то, что тот правда может отдать.
Злодей тот ещё хитрец. Воспользовался таким удачным стечением обстоятельств.
Герой надулся. Он осознавал, что рогатая нечисть изрекает истину: «Мы не друзья, чего ты ждал от меня, русоволосый?» Но это была неприятная правда, как вечно мешающая заноза. Не смертельно, но жизнь портит сильно.
— Сволочь, — прошипел Ахико, отворачиваясь. Картина дрожащего в мареве города, расплывалась, а окна белели победными флажками, на них было больно смотреть. — И чего ты хочешь?
— Я ещё не придумал, — Зарксис поднялся с горячей крыши, чтобы не ободрать и без того, уже почти лопающиеся сапоги. Мысленно он завидовал герою, одетому в белую, льняную рубашку и в джинсы, ловкой рукой превращённые в шорты. Ему в тёмном костюме, высоких сапогах, да и с нагревающимися со скоростью света крыльями, было невыносимо тяжко.
— Ну думай скорее! Я не хочу быть тебе должен слишком долго!
— Если тебе так неймётся, то убей меня, — злодей сложил руки за спиной, закрывая глаза. — Это отличный способ освободиться от сделки.
Провокация на высшем уровне. Можешь гордиться собой.
— Спасибо за идею! — свистнуло лезвие изогнутой косы, рассекая воздух, дуя хоть немного прохладным ветерком. Оружие, больше подошедшее бы смерти в чёрном капюшоне, замерло в нескольких сантиметрах от шеи улыбающегося Штрауса. Выхватывать свои орудия, магов учат в первую очередь. Всё время пока оно не используется — летает где-то в астральном подпространстве. Секунда, и оно в руках хозяина. Но этой секунды бывает достаточно, чтобы потерять превосходство в драке.
Зарксис даже не дёрнулся. Он и не думал, что настолько сильно обидел противника.
— Всё лыбишься? А я ведь серьёзно, — покрепче сжимая длинный черенок, из материала отдалённо напоминающего дерево, тихо сказал герой. Куда подевалась улыбчивость и безобидность милого мальчишки с голубыми глазами?
— Ну раз серьёзно, — Штраус развёл руками.
— Чего ты добиваешься? — ладонь дрогнет, и злодей лишиться головы. Коса любит кровь. И нападает даже тогда, когда хозяин просто ослабляет хватку. Коварная вещь, украденная когда-то у барона тьмы. Почему воителю света всучили такую штучку?
— Я? Ничего. Убей меня, — спокойно отозвался злодей, кладя руку поверх леденящего душу, остро заточенного лезвия. — Это и твоя цель тоже. Один из нас должен умереть, иначе «миссия» никогда не окончится. Или я не прав?
Прав, конечно. Да и как тут поспорить. На секунду Рэй вспомнил.
Вспомнил сад с огромными пионами всех возможных цветов. Белый фонтан, струи воды, искрящиеся алмазами, брызги, что превращались в радужный дождь, опадающий с неба. И тихую мелодию, что он извлекал из старой, облезшей скрипки, найденной на чердаке его Дома. Он не знал ни нот, ни правильных движений, его рука двигалась сама по себе, задевая струны не только инструмента, но и детской души. Он мечтал стоять там вечно и тянуть эту печально-весёлую мелодию, что приносила спокойствие и чувство защищённости. Не было большей радости, чем слышать песню соловья на ветке, и шелест ветерка в зелёной траве, подпевающих ему.
Вспомнил, как летели куски скрипки во все стороны, как рвались натянутые струны, вспомнил жуткие слёзы, вскружившие голову. Он возненавидел. Взять и уничтожить нечто такое дорогое, просто, потому что «надо». Раскрошить прямо на глазах ребёнка, не знавшего ни в чём отказа и лишения с детства. Нет, не жестокость сделала его героем. А ненависть. Да, тогда он поверил в то, что это всё из-за мальчишки с фиалковыми волосами и разноцветными глазами, чем-то похожим на девчонку. И каждый день, на тренировках, размахивая слишком большой для него косой, герой глотал слёзы, веря, что отомстит за сломанную мечту. Ему внушили это. Заставили заучить.
Но с тех пор, как они встретились, сомнения Рэя начали оправдываться. Зарксис не повинен в его бедах. А слова брата: «Если убьёшь его — вернёшь свою скрипку и свободу!», стали звучать так жалко и неправильно. Ничего он не вернёт.
Ничего.
Лишь потеряет. Ещё больше. Он думал, что у него есть всё. Дом, семья, честь, имя! Но нет! Всё это ложь. Пустые слова. Что ему до семьи и их разборок? Они далеко, они не понимают его.
А разноцветные глаза напротив. На расстоянии вытянутой руки. Волосы треплет ветер, солнце стынет бликами на щеках и ресницах, бросая протянутые тени. Не вернуть уже растоптанную мечту.
— Я не буду убивать тебя, Шури.
Удивление в распахнувшихся глазах. Столько вопросов, они буквально срываются в раскалённый воздух. Злодей царапает пальцы об выскальзывающее лезвие, и красная кровь медленно капает на землю, тут же превращаясь в тёмные пятна.
Да как ты смеешь называть меня так?
Кто ты такой?
Ты возомнил себя… Кем?
Я и днём вижу сны, нет?
Что это? Мне привиделось?
Не называй меня так
Тебе нельзя.
И мне нельзя.
Нам не по пути, ты не слышишь?
Назови меня по имени ещё раз.
Солнце укрылось за облака, приплывшие с юга, забирая с собой страшную жару. Зарксис задумчиво облизывал кровоточащие пальцы. Раны от магического оружия не заживают, навсегда оставаясь болящими шрамами.
— Я придумал. Скажи, ты выполнишь две просьбы? — злодей бросил бессмысленное занятие. Рэй вопросительно кивнул. Штраус загнул первый палец. — Скажи, где ты живёшь, — на что герой лишь поморщился. Ему не очень хотелось бы делиться такой информацией. — И называй меня так.
Проглотив «не».
— Ладно.
