***
Мин любил сад. Очень любил. Здесь мало кто гулял, и поэтому можно было устроить засадный полк, прячась за кустами и высокими травами. И его никто-никто не видит: зеленое ханьфу и смуглое личико делают свое дело, и мальчик, как тигр, ожидает появление своей добычи. И вот она. - Второй молодой господин! Где же наш а-Мин? Где же он может прятаться? Бабуля Жу, сколько себя помнил мальчик, всегда была рядом с ним. Это была высокая женщина с грубым лицом и длинными седыми волосами. Ее руки были изрезаны шрамами и разрисованы черными рисунками. Бабуля рассказывала, что она когда-то давно жила очень-преочень далеко отсюда и эти рисунки- это напоминание о ее родном доме. Мину очень нравилось слушать рассказы о тех местах, где жила бабуля. Там было много снега зимой, а летом все засыхало от жары. Там жили люди, незнающие о существовании слабости. Там всегда идет война, поэтому все умеют сражаться. - Ох, придется говорить главе клана, что его любимого диди съели огромные пауки-людоеды! Глава клана будет плакать долго-долго и затопит своими слезами всю Поднебесную. - Я не хочу, чтобы дагэ затопил Поднебесную! Мин выскочил из-за своего укрытия, и женщина удивленно вскинула брови. - Второй молодой господин! А как вы тут оказались?- она подошла ближе и присела на корточки,- Ну что же вы так убегаете от бабули? Бабуля же волнуется. Честно, но эта «бабуля» раскромсает любого, кто обидит этого ребенка. И это понимали все старейшины, которые боялись даже посмотреть на женщину из рода кочевников. Но для мальчика это была его любимая бабушка, которая читает ему сказки, когда дагэ занят, которая учит его сражаться на мечах и ездить верхом. Это же просто бабушка! -Бабуля Жу,- малыша взяли на руки,- А мы сегодня пойдем ловить рыбу? - Конечно пойдем, конжиги,- женщина коснулась губами его лба,- Но сначала мы пойдем к главе клана: он просил вас привести. Мин согласно кивнул и, спрыгнув на землю, побежал впереди бабули Жу. Когда они оказались в кабинете, мальчик заметил… - Дядя Вей! Это был высокий мужчина в черных одеждах и с флейтой за пазухой. Он иногда приезжает в Нечистую юдоль, и такие дни были самыми веселыми: дядя Вей варил очень острую и противную кашу, от которой горел весь рот, рассказывал о своем прекрасном муже, а еще играл на флейте какую-то странную мелодию. И когда Мин слушал его игру, то ему всегда казалось, что он где-то ее уже слышал, но играл кто-то другой. Заклинатель в черном широко улыбнулся и подхватил мальчишку на руки. - Ого, а-Мин! Как ты вырос! - Да!- малыш поднял руки вверх,- Вот я выросту и буду выше-превыше всех-превсех! - Будешь, будешь,- его потрепали за щеку и поставили на пол,- Госпожа Жулдызай,- и Вей Ин поклонился бабуле Жу. Та только презрительно хмыкнула и встала около дверей. Можно подумать, что женщина ненавидит темного заклинателя. Это неправда. Бабуля ненавидит всех, кроме главы клана Не и его диди. Почему? Она попала в Поднебесную еще совсем девчонкой в качестве рабыни, но прошлый глава клана забрал ее, дабы она научила Хуайсана хотя бы простой самообороне. И теперь ей довелось воспитывать Не Мина, который уж очень сильно похож на Минцзюэ. Но об этом лучше не думать. Не говорят- значит не нужно и знать. Воспитай и люби- вот твоя работа. И бабуля Жу прекрасно с этим справляется. Но Мину было далеко все равно до взрослых разборок. - Дагэ...- он потянул за длинный рукав,- А мы пойдем ловить рыбу? - А-Мин, прости,- мужчина отрицательно покачал головой,- Но сегодня прям совсем никак. Может, завтра? Малыш медленно кивнул и опустил голову. Да, дагэ всегда занят работой и не может все время играть с ним. За это нельзя ругать дагэ, ведь он и так старается всегда быть рядом с ним. - Хей!- дядя Вей заметил его смену настроения,- Если хочешь, то я могу сходить с тобой. Хуайсан вздохнул и с улыбкой посмотрел на друга. - Не стоит. Я сам пойду с ним, если кто-то не будет мне сегодня мешать,- удостоившись нескольких утвердительных кивков от диди, он продолжил более серьезно,- Но сначала нужно, чтобы господин Вей тебя осмотрел, хорошо? Сейчас для Не Мина, точнее для его тела и души, был самый сложный этап: нельзя было говорить о полном принятии или отторжении темной энергии, которая все еще мелкими сгустками продолжала течь по его венам. И это было опасно. Мальчик просто в одно утро может не проснуться, потому что его тело начнет разлагаться. Бабуля Жу плотно задернула шторы и запечатала двери. Только они могут знать об этом. Вей Усянь начал играть песнь очищения сердца. Медленно, крупица за крупицей, тьма начала просачиваться сквозь тело Мина, создавая его двойник, который слегка светился золотым. Теперь мальчик спал, а вокруг сгустка с хмурым лицом ходил темный заклинатель. Вроде все было нормально, но все же… Что-то не давало покоя. Но, возможно, это и было побочным эффектом от подобного перерождения, ведь Путь Тьмы не просто так носит свое название: всегда будет это «что-то», которое портит всю картину. Когда осмотр закончился, в кабинете вновь царил свет и воздух проникал через широко распахнутое окно. Бабуля отнесла спящего мальчика в его покои, оставляя Главу клана с гостем наедине. Вей Усянь облегченно выдохнул и, стирая невидимый пот со лба, сказал: -Такое чувство, что если я помру еще раз, то эта бабуля только радостно потанцует на моих костях! Не ну ты видел, как она на меня смотрит?! - Госпожа Жулдызай на всех так смотрит,- Хуайсан мягко улыбнулся, но тут же его лицо стало серьезным,- нашел что-то?- ему отрицательно покачали головой,- Вот и славно. Они еще немного посидели, а потом, под вечер, темный заклинатель уехал в Гусу.***
Мину обычно ничего не снилось. Или снилось, но что-то простое, детское. Но здесь все было не так. Откуда он мог помнить этот темный тронный зал? Откуда мог помнить, что если выйти отсюда и пройти через два крыла, то можно найти высокую дверь, украшенную золотыми узорами огня? Откуда он мог знать, чья голова сейчас лежит подле его ног? - А-Леи, не смотри… Не смотри…- сказал кто-то на троне, и мальчик, игнорируя странное обращение, отвел взгляд. - Владыка,- слова сами выходили наружу,- Кто их убил? Мужчина на троне до крови сжал рукоять знакомого меча. - Те, с которыми мы воюем, а-Леи… Это они… убивают… И вдруг огонь, исходивший от факелов на стенах, вспыхнул еще ярче и заполонил собой все. И в этом пламени, окутывающем мальчика с ног до головы, можно было различить разные и почему-то знакомые лица. И все они по-разному обращались к малышу: кто-то кричал, кто-то плакал, кто-то улыбался и смеялся, кто-то презирал. Но кто все эти люди? Откуда они его знают?***
Когда Мин проснулся, он не мог понять, почему под ним так сыро. Откинув одеяло, мальчик часто задышал, готовясь зареветь. Опять… А ведь ему уже скоро будет четыре года… Бабуля Жу мигом оказалась рядом и, оценив ситуацию, подняла ребенка вверх, сняла сырые штанишки, стянула с кровати грязные простыни. Пара указаний служанкам- и уже чистенький Не Мин лежал на своей постели, выплакивая последние слезы. - Конжиги, ничего страшного,- женщина провела огромной ладонью по маленькой голове,- Через это все проходили. Ты ведь еще маленький, и для тебя это нестрашно. - Я уже большой,- малыш уткнулся носом в колено бабули,- Дагэ говорил, что только маленькие делают лужу. А мне же уже во сколько,- и он показал три пальца. - Хорошо, хорошо,- она тихо рассмеялась,- Но тогда взрослому тебе нужно искать невесту. Лицо мальчика скривилось и стало слишком серьезным для «трех пальцев». - С невестами скучно. Они будут хотеть сладкое, а я сам люблю сладкое, и тогда они на меня обидятся, и все. Бабулины брови взмыли вверх, и она громко рассмеялась. - Так только в этом проблема?- женщина смахнула одинокую слезинку. - А что, у них еще есть какие-то желания? Дагэ говорил, что все невесты одинаковые. Поэтому они все любят сладкое. - А на ком ты тогда женишься? Малыш нахмурился и вдруг подпрыгнул. - На дагэ! На дагэ! Я женюсь на дагэ! - Но твой дагэ ведь тоже любит сладкое.. - С дагэ можно делиться! Он же не обжора! - Ну хорошо, хорошо, жених ты наш! А спать кто будет? - Бабуля, а ты еще немножечко посидишь? - Посижу, конечно, конжиги. Посижу я...