Глава 7. Семья
«Семья — это компас, что направляет нас по жизни. Она вдохновляет нас на достижение новых высот и поддерживает, если мы оступаемся». — Брэд Генри
Я вспомнила вкладку Сюжетной линии и вычитанные мной оттуда факты, слегка приостановившись, чтобы обдумать полученную любопытную новость, и поняла, что только что завершила один этап сюжета, даже не осознав этого. Довольно неприятное ощущение. — А-Ин? Я обернулась и увидела нахмурившуюся Цансэ-санжень. Должно быть сделанное открытие придало мне испуганный вид . — Все хорошо, милый? Что не так? — она распахнула руки, подзывая меня к себе. … Ох, кто я такая, чтобы отказываться от обнимашек? Я закончила втыкать последний цветок в волосы Вэй Чанцзэ и быстро устроилась в ее объятиях, чувствуя, как она гладит меня по голове. — Что случилось? — спросила она, одной рукой убирая тушь и кисти обратно в пенал. Мне срочно нужна отговорка. Отклоняй! Дезориентируй! Поменяй тему! — Я просто подумал, — начала я, — что я очень счастлив с вами. — Тогда почему же ты расстроился? — улыбнулась она мне — Мама и папа тоже очень счастливы, что ты вместе с ними. А потом мне пришла в голову гениальная мысль. — Но что будет, если вы уйдете? — я подняла на нее полные слез глаза, — Я буду совсем один? Цансэ-санжень удивленно моргнула и, перед тем как крепко прижать меня к себе, переглянулась с Вэй Чанцзэ, который слышал весь разговор и теперь сидел нахмурив брови и смотрел на меня. — Мама и папа ни в коем разе не собираются никуда уходить, глупыш, — сказала она мне. Ох, если бы так. Но вы скоро уйдете, и это только вершина огромного айсберга моих тревог. — Но вы постоянно оставляете меня одного, и мне страшно, когда вас нет рядом… — ответила я ей — что, если вы однажды не вернетесь? Взрослые переглянулись уже не так незаметно, а Вэй Чанцзэ подсел к нам и тоже притянул меня в свои объятья. — Что заставило тебя задуматься об этом, А-Ин? — спросил он. — Курицы, — не моргнув глазом ответила я. — Курицы? — переспросил он. — Ага, они живут большими семьями, — сказала я ему, — А нас только трое… У меня нет еще никого в семье? Он задумался ненадолго перед тем как ответить. — Ну, мои родители умерли еще когда я был молодым, так что я жил в крыле прислуги в ордене Юньмэн Цзян, — рассказал он, а после добавил, — У меня нет кровных братьев и сестер, но есть человек, которого я считаю своим братом. — То есть у меня есть дядя? — спросила я, предполагая, что речь идет о Цзянь Фэнмяне. — А, Фэнмянь? — улыбнулась Цансэ, — Надо будет написать ему письмо в ближайшем времени, прошло уже много времени с тех пор как мы писали ему в последний раз. — Письмо? — повернулась я к ней, — Могу я помочь? — Лучше оставь написание писем взрослым, — рассмеялся Вэй Чанцзэ, — твое чистописание еще нуждается в тренировке. Я надулась на его слова. — А что до тебя, Цансэ? — повернулся он к ней и скромно улыбнулся, — Как ты думаешь, твоя Наставница подарила тебе нового шиди или шимей? Или ой, я полагаю, мне совершенно не стоит считать это скромной улыбкой… — Чанцзэ! — зашипела она, покраснев и стукнув его по руке. Ни капли не колеблясь мужчина выставил меня перед собой, бессовестно используя ребенка как живой щит. … Шикарная поведенческая модель, не могу дождаться момента как буду подражать им, когда вырасту… — То есть у меня есть еще дяди или тети? — спросила я ее, притворяясь, что не заметила совершенно никакого двусмысленного намека и возвращая разговор в прежнее русло. — Я не знаю, А-Ин, — наконец ответила мне Цансэ, бросив еще один грозный взгляд на Чанцзэ (который бессовестно смеялся себе под нос), — Наставница обычно берет к себе совсем маленьких детей, которые в противном случае были бы оставлены на произвол судьбы. У меня есть шисюн, но я никогда его не встречала — он оставил гору задолго до того как Наставница взяла меня к себе. — То есть у меня есть два дяди! — широко улыбнулась я. — Да, — фыркнула она и снисходительно поправила меня, — у тебя есть Шидзю* и Шибо. — Пожалуй, нам надо будет сказать Фэньмяню, что у него появился племянник, — высказался Чанзцзе. — Ты имеешь ввиду, ты расскажешь Фэньмяню, что у него появился племянник, мое имя прозвучит в контексте этого письма, и Юй Цзыюань назначит награду за мою голову, — закатила глаза Цансэ. Я удивленно посмотрела на нее. Оу, то есть Юй Цзыюань по-настоящему не любит мою маму? Конечно, я предполагала что-то такое, учитывая ее отношение к Вэй Усяню и все те едкие замечания, но было совершенно не ясно, являлось ли это пренебрежение взаимным. Сейчас Цансэ казалась мне больше веселящейся, чем оскорблённой или обиженной этой иррациональной ненавистью. — Где живет Дядя? — спросила я их. — Фэнмянь живет в Пристани Лотоса — там располагается его орден, — ответила мне Цансэ, — В следующий раз, когда мы будем проезжать Юньмэн, ты сможешь с ним познакомиться. — А Наставница? Где она живет? — Хмм… Моя Наставница — прославленная среди заклинателей Баошань-саньжэнь, А-Ин. Она живет на горе, которую никогда не покидает, и никто кроме ее учеников никогда ее не видел. — О? — наклонила я голову набок, — Почему она никогда не покидает свою гору? — Наставница очень строго относится ко всему мирскому, — улыбнулась Цансэ, — У нее есть правило, что если ученик решает покинуть гору, то он или она никогда не сможет вернуться. — А что если ты по ней сильно соскучишься? Ты можешь написать ей письмо? — Письма не доставляют сами себя, А-Ин, — засмеялась она, — кто-то должен вскарабкаться на самую вершину горы, что бы принести его. Но никому не позволено знать, где живет Баошань-саньжэнь. — Это глупо, — надувшись пожаловалась я, — Если никто ее не видел, то откуда они узнают, что вы ее ученики? Разве тогда не сможет любой просто сказать, что он ученик Наставницы? — Нет, — покачала она головой, вытащила из-под ворота ханьфу металлическую подвеску и показала мне — Когда мы покидаем гору, Наставница дает своим ученикам такой знак. Никто кроме нее не может создать что-то подобное. Он сделан из особого металла, видишь? В солнечном свете знак ученика Баошань переливался светло-фиолетовыми искрами, солнечные лучи вспыхивали на перьях подвески, оформленной в виде ловца снов, сияли в бусинах из прозрачнейшего кварца, и, преломленные, пускали сотни радужных зайчиков. В центре круглого металлического узора была вырезан горный пейзаж. Невероятно красиво. — С тех пор как Яньлин-даожень, мой шисюн, спустился с горы, стало известно, что только ученики Баошань-саньжэнь могут носить этот знак. Так что, без него не получится заявить, что ты обучался у нее. В этом… есть смысл. А потом у меня появилась гениальная идея. — То есть ты выросла на горе? — оживилась я, — Как там было? Она засмеялась и расслабилась на своем месте, очевидно уверившись, что я больше не переживаю из-за возможности «остаться в одиночестве». — Ох, там было здорово. И сложно — мне каждый день приходилось карабкаться вверх и вниз по горе, сопровождая Наставницу, пока она обучала меня. Не верь тем людям, кто говорит, что она старая. Она очень, очень старая, но она достигла самых вершин самосовершенствования и, если ты будешь говорить о ней глупости, то она быстро покажет насколько она бойкая, — горестно сказала она. — Как она показала тебе за эти годы? — хихикнул Вэй Чанцзэ. — Она была безжалостной, — кивнула Цансэ со вздохом, — но при этом — отличным учителем. Она так многому меня научила… — Например? — спросила я. Она посмотрела на меня и взяла мои ладошки в свои. Ее ладони были мозолистыми и грубыми, определенно руками человека проводящего много времени в работе с мечом. — Кое-чему, что я надеюсь, и ты примешь близко к сердцу, А-Ин, — произнесла она, — Всегда помни то добро, которое делают для тебя другие люди, а не то добро, что ты делаешь для них. … Эта же та самая пресловутая цитата, которую Вэй Усянь сделал своеобразным девизом своей жизни! И на которую валил свою плохую память. Я в некотором роде отнеслась к этим словам со значительной долей скепсиса. — Почему мне нельзя помнить сделанное мной добро? — нахмурилась я. — Это не значит, что тебе нельзя "помнить" его, ты просто не должен ожидать того, что другие отплатят тебе за него, но сам всегда должен возвращать добро, которое они сделали тебе, — разъяснила она. Я же подумала, что для обычного трехлетки эти метафоры слишком сложны и просто бы вылетели из головы не задерживаясь, что, как я теперь понимаю, и случилось с каноничным Вэй Усянем, и он на полном серьезе будет стараться "забывать" все добро сделанное другим. — Я попробую, — решила я остановиться на этом, все еще не полностью согласная с утверждением, но уже и не отвергающая подобную философию на корню. Они оба улыбнулись и обняли меня. — Это нормально, ты хороший ребенок, А-Ин, — сказал мне Вэй Чанцзэ. Не буду даже загадывать смогу ли отпустить их без себя в тот самый день, зная, что они никогда, никогда вернутся. Я действительно не хочу об этом думать. ____________________ * Автор использует слово Shijiu в смысле как старший брат матери. Перевод/аналог/даже хоть какое-то упоминание этого слова я вообще не нашла. Только как Jiùjiu (Джидзю) — т.е. родной старший брат матери (да здравствует английская вики!). Есть Шичжи — Shizhi (похоже, хотя по транскрипции Shijiu по-русски записывается скорее как Шидзю, если гугл-озвучивание не врет), но это уже племянник, т.е. человек на поколение младше, а не старше… Так что пока использую транскрипционный перевод. Если кто знает, что за таинственный Shijiu или где-нибудь встречал его — пишете в комменты, плиз. Примечания автора: Я предполагаю, что Цзянь Фэньмянь старше Вэй Чанцзэ (тогда получается очень забавная параллель с их детьми), а ССЧ покинул гору в 17, я это где-то вычитала, т.е. черед год после смерти ВУС, так что нет ни малейшего шанса, что Цансэ-саньжень и ССЧ могли встретиться. Пища для размышлений: были ли у Баошань-саньжень еще ученики, которые никогда не покидали гору? Потому что я прочитала «ученики, которые покинули гору» это тот-то и тот-то, что натолкнуло меня на размышления, если ее ученики всегда покидают ее, не было бы написано «когда ученики покидали гору»? Я могу понять, почему многие авторы предпочитают использовать замену или аналоги китайским терминам, но мне они в целом нравятся, так что они будут периодически встречаться в тексте. От переводчика: Что-то вроде словарика. Несколько более развернутый, чем приведённый автором. Родственные связи (кровные и по обучению). Кровные родственники: Шушу — дядя (младший брат отца) Ауи — тетя (сестра матери) Сюнди — брат (товарищ — при неродственных связях), обычно в качестве суффикса ***-сюн. Дагэ — старший/первый брат Гэгэ — старший брат Диди — младший брат Цземей — сестра Дацзе — большая/старшая сестра (для не родственных — к женщине старше по возрасту, но не достаточно для «тети») Цзецзе — старшая сестра Меймей — младшая сетра Названные родственники (родственники по обучению): Шифу — учитель, наставник Шицзунь — почтенный наставник Shijiu — (шицзю?) старший брат матери Шибо — старший брат отца/учителя Шишу — младший брат/сестра отца/учителя Шигу — сестра отца/учителя (не знаю зачем, пусть будет) Шисюн (Шигэ) — старший брат/соученик Шиди — младший брат/соученик Шицзе — старшая сестра/соученица Шимэй — младшая сестра/соученица Шичжи — племянник/племянница Модификаторы возраста: Лао — старший, досточтимый, старейшина. Часто в качестве приставки Лао*** (Лаоцзы — старейшина, Лаоши — старый/уважаемый учитель, Лаода — босс/главарь и тд.) Сяо — младший, маленький ***-эр — ребенок (уменьшительно-ласкательный суффикс).