Идеология любви

      Существует ли что-нибудь более приятное, чем держать в своей руке руку самого близкого тебе человека? Ощущать тепло лица напротив, заключённого в твои ладони, наблюдать кроткую улыбку возлюбленного, обращённую лишь тебе одному. Эти чувства, наполняющие сердце в такие моменты, ни с чем невозможно перепутать. Отчего-то только рядом со своим человеком познаёшь истинное понятие успокоения. Весь мир внезапно замедляет свой ход, как только на горизонте появляется излюбленная фигура. На лице этого человека нет ни единого местечка, которое не было бы поцеловано. Ты дорожишь любой мелочью, помнишь все значимые даты, связанные с вашими отношениями, потому что это твоя драгоценность, твоё сокровище, которое позволяет держаться на плаву в самые мрачные дни твоей жизни.       Лэнс воспринимал их с Широ отношения именно в таком ключе. Он считал, что возможность встречаться с Такаши была подарена ему кем-то свыше. Только небеса могли предоставить ему случай вытянуть удачную палочку и окунуться в водоворот невероятных эмоций и воспоминаний, которые день ото дня согревали его сердце. Первые пару месяцев МакКлейн пребывал на седьмом небе от счастья, когда полноценно осознал, что идёт рука об руку с человеком, которым восхищался на протяжении нескольких лет. Когда с Широгане начала встречаться Аллура, Лэнс чёрной завистью обливался. Нет, он не желал им скорейшего расставания, ни в коем случае. Парень очень дорожил своей кузиной и надеялся, что её отношения с Широ будут прочными, как алмазные камни, но кто же знал наверняка, что они не сойдутся характерами. Два лидера в отношениях — очень тяжёлый случай. Конфликты на почве выбора приоритетов, начиная от значимых планов с выездом куда-либо, заканчивая попытками определиться с фильмом для вечернего просмотра. Эти отношения в итоге были обречены на вечные споры и перепалки, что сулило лишь скорый разрыв. В чём же был виноват Лэнс, когда просто подвернулся в нужный момент в нужном месте? Он даже не намеревался пользоваться ситуацией, чтобы закадрить Такаши, честно! Но в итоге всё сложилось так, как сложилось. И сложно было бы сказать, что МакКлейн был недоволен тем, как в конечном счёте начались эти отношения. Некрасиво по отношению к Аллуре? — Может быть. Должно ли это как-то останавливать Лэнса? — Навряд ли.       Единственное, что действительно тревожило МакКлейна прямо сейчас — необъяснимый трепет после вчерашней перепалки, в которой сошлись Кит и его пресловутый бывший, нарисовавшийся как гром средь ясного неба. Нет, Лэнс совершенно не нервничал после случившегося. Этот типок мало его волновал, да и его резкие высказывания тоже не очень задели метиса, потому что были адресованы не ему. Ярость всколыхнула сердце лишь из-за того, что было невыносимо смотреть на эту самодовольную рожу явившегося барана, нарушившего спокойную идиллию их с Когане посиделок. Кит хоть и пытался решить всё самостоятельно, не позволив Лэнсу как-либо вклиниться в диалог в самом начале, но в итоге последний не смог сидеть и молчать, пока его друга готовятся опустить ниже плинтуса. Правда только сейчас МакКлейн осознал, насколько импульсивно он поступил. Всё было сделано в порыве помочь, и парень прекрасно понимал, что не было ничего потаённого в его словах и действиях. Но то, как чувствовалось ускоренное биение сердца в чужой груди, как мягко легла чужая ладонь поверх ткани футболки, заставив всё тепло собственного тела вмиг раствориться под будоражащей прохладой… Лэнс не мог выкинуть из головы эти мелочи. А с мелочей начинает просыпаться симпатия. Он это прекрасно знал на собственном опыте. Поэтому боялся, что следующие импульсивные выпады приведут к чему-то плохому. Теперь приближающаяся поездка не сулила собой ничего хорошего. Во всяком случае МакКлейн зарёкся, что ни за какие коврижки не подойдёт к Киту ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Это было окончательным решением.       Сейчас главной задачей было обелить свою совесть перед Широ. И такая возможность сама подвернулась метису. Даже учитывая вчерашнюю проказу, небеса всё ещё благоволили ему, так как иначе парень не мог объяснить, почему Такаши так внезапно позвал его на свидание. И всё же это играло МакКлейну на руку. Сегодня он собирался по полной использовать свой счастливый билетик, чтобы вернуть всё в норму. Осталось только дождаться молодого человека и подобрать нужный момент, чтобы рассказать о случившемся вчера.       Лэнс оглядывался по сторонам, ожидая скорое появление Широгане на остановке неподалёку от ресторана, в котором они отмечали первый месяц отношений. Той ещё морокой было выбить местечко в этом нашумевшем в своё время заведении за неделю до годовщины. Парень буквально не слезал с телефона, чтобы добиться утвердительного ответа от администратора. Лэнсу было очень важно отметить этот день настолько особенно, чтобы через несколько лет сидеть где-нибудь уже с их с Широ собственной семьёй и с теплом вспоминать столь значимый в их отношениях момент. Поэтому-то парень и приложил столько усилий. Правда в итоге этот ужин выдался лишь жалкой пародией того, что успел себе нафантазировать МакКлейн. Еда оказалась не такой изысканной, как обещалось, в ресторане была ужасная толкучка, ожидание заказа составило более получаса, и всё это время Лэнс чувствовал себя настолько некомфортно, что был готов, как в фильмах, уйти в уборную, вылезти на улицу через маленькое окошко и больше никогда не видеться с Такаши. Но последний стал спасательным маячком во всём этом бардаке. Вместо того, чтобы высказывать своё недовольство обо всём происходящем вокруг, Широ заводил новые темы для обсуждения, не скупился на комплименты и мягкие прикосновения к ладони метиса за время ужина. Он буквально вытащил этот вечер со дна, чему Лэнс был несказанно благодарен.       Когда же на свидания приглашал Широгане, всегда стоило ожидать чего-то незабываемого. МакКлейн помнил каждый такой день. В большинстве своём после запланированных Такаши прогулок у парня оставались какие-то сувенирчики, которые он с теплом хранил в своей комнате, но более ценным сокровищем были воспоминания и эмоции, пережитые за проведённое с любимым человеком время. Внезапные объятья и поцелуи, неожиданные подарки и невероятные места. Обычно именно таким славились свидания, которые устраивал молодой человек. Поэтому сегодня Лэнс с особым трепетом собирался, по привычке насвистывая любимые мелодии, и сейчас с нетерпением высматривал в проходящих мимо людях лицо Такаши, волнительно сжимая в руках лямку сумки, перевешанную через плечо.       — Долго ждёшь? — неожиданно раздался знакомый голос над ухом.       МакКлейн вздрогнул и обернулся, встречаясь взглядом с Широ. Тот был неотразим. В принципе, как и всегда. Лэнс расплылся в тёплой улыбке и качнул головой.       — Нет, недавно приехал.       — Ну хорошо, — кивнул молодой человек. — Тогда пойдём. На сегодня у нас активная программа.       — Эм… Ты ведёшь меня в спортзал? — усмехнулся парень.       — Увидишь.       Такаши двинулся вперёд, загадочно улыбнувшись своему спутнику. Слишком много загадок и недомолвок в последнее время, но сегодня об этом можно было не задумываться. Просто следовать попятам за Широгане было достаточно. Он всегда приводил Лэнса в какие-нибудь хорошие места, так что ему можно было довериться. Так парень и поступил. Вложил свою руку в крепкую ладонь Широ и позволил себя вести.       Петляя на поворотах, они всё больше удалялись от локации их первого серьёзного свидания. Прошли парк, в котором когда-то давно баловались поздним вечером у фонтана. Лэнс пытался оттащить хмельного Широ, который настойчиво хотел вытащить парочку блестящих монеток со дна, чтобы купить МакКлейну газировку в автомате. В тот день, наверное, в любом уголке этого парка можно было услышать просьбы парня оставить в покое детские мечты и желания. Чуть дальше они прошли игровой автомат с мягкими игрушками. Там Широгане вытащил метису забавного медвежонка, сшитого немного криво, но это только придало мистеру Бобински своей уникальности. А потом Лэнс выловил из ряда магазинчиков сувенирную лавку, в которую они с Такаши как-то раз решили просто заглянуть, а в итоге вышли с полными руками атрибутики их родного города. Футболку с эмблемой знаменитого многовекового дерева, растущего в оранжерее их малой родины, Лэнс таскал дома. Столько значимых для него мест одно за другим проносились перед глазами, словно яркие бенгальские огни в тёмной Рождественской ночи. Внезапно сердце йокнуло, будто предупреждая о чём-то плохом, но парень списал это всё на переизбыток эмоций, возникший из-за резко захлестнувших его воспоминаний.       Казалось бы, до места назначения они могли спокойно доехать на автобусе, так как пешком прошли уже с пару-тройку остановок. Но МакКлейн посчитал это неотъемлемой частью свидания, поэтому не возмущался. Напротив, было очень приятно просто так прогуливаться по городу и разговаривать с Широгане о прошлом. Молодой человек задал пару вопросов об Аллуре, справляясь о её самочувствии и состоянии. Лэнс весьма спокойно ответил, так как уже привык к этой черте своего возлюбленного. Потом они заговорили о семье, обсудили пару мелочей насчёт попыток метиса признаться в своей ориентации, будто пытались продумать новый план, но в итоге просто ушли от этой темы, осознав, что лучше пока зазря не тревожить улей. Пока их отношения не требуют огласки, можно было потерпеть.       Пунктом назначения оказался парк развлечений. В разгар летнего сезона там было полно молодёжи и ребятни, музыка играла в каждом уголке на столь большой территории, отовсюду доносились ароматы еды, которую непременно стоило попробовать. От разнообразия всего вокруг у МакКлейна загорелись глаза.       — Чёрт, я не был здесь со времён старшей школы, — волнительно сказал парень, не отводя взгляда от счастливых посетителей парка, снующих от одного аттракциона к другому. — Мы обязаны начать с американских горок! Это незыблемое правило парка развлечений, Широ!       Неугомонный МакКлейн схватил своего спутника за руку и настойчиво потащил вглубь невероятного множества аттракционов и каруселей.       — Подожди, Лэнс, нам нужно купить билетики, — воспрепятствовал Такаши.       — Потом с этим разберёмся! — на радостях бросил МакКлейн, собираясь умчаться дальше главных ворот парка.       Но в итоге им всё-таки пришлось отстоять очередь за билетиками в кассе, прежде чем пуститься в отрыв. Лэнс всё это время нервно притоптывал ногой и бросал множество раздражённых комментариев, касательно медленно продвигающейся очереди. Он безумно напоминал своим поведением маленького ребёнка, рвущегося к веселью и пляскам, но послушно остающегося на месте.       Наконец, кипа ярко-красных билетиков оказалась в руках МакКлейна. Счастью не было предела, когда они на полных правах смогли пуститься на все четыре стороны и выбрать любое развлечение, пришедшееся им по душе. Но, как и было оговорено в самом начале, на первом месте значились американские горки. Очередь туда была, кажется, ещё больше, чем в кассу за билетиками, но в ней Лэнс вёл себя более сдержанно, нежели раньше. Люди перед ними исчезали с большей скоростью, чем в предыдущем потоке посетителей, и через некоторое время был уже их черёд занимать свои места в вагонетке. С приятным трепетом на самых кончиках пальцев, Лэнс сжимал плечевой ограничитель, в предвкушении смотря на вырастающую перед вагонетками горку.       — Волнуешься? — спросил вдруг Такаши, уместившийся рядом, но в его голосе, кажется, было куда больше тревоги, чем испытывал метис.       — Волнуюсь, — честно ответил Лэнс, хотя сказал он это скорее для того, чтобы поддержать молодого человека.       Вагонетки качнулись и мерно тронулись вперёд, постепенно забираясь на самый верх. МакКлейн чувствовал, как внутри всё беспокойно сжимается, всё тело обуял мандраж, но на лице сияла будоражащая улыбка, предвкушающая скорое падение. Состав будто в замедленной съёмке перевалился на другую сторону горки. Мгновение, и вокруг заискрились визги, хохот и вскрики, как только вагонетки с гулким звуком сорвались вниз, помчавшись по рельсам. Большая петля, меньше и ещё меньше. Тело вжималось в сидушку, ветер неустанно бил в лицо, адреналин вскипал, дурманя голову. На поворотах резкие покачивания вагонеток напоминали собой цепь лодок, оказавшихся посреди бушующего моря. В очередной петле Лэнс превозмог себя и опустил руки, позволив им бултыхаться вслед движению состава. Хоть парень не сомневался в надёжности плечевого ограничителя, внутри всё равно неустанно билось чувство тревоги, что вот-вот и МакКлейн сорвётся, вылетит с пика очередной петли и разобьётся насмерть. От этого ощущения лишь обострялись, азарт играл в груди, заставляя кровь бить по венам, ударять по вискам. Это было невероятно. Словно парень был живой, но не живой. Именно поэтому первое, с чего следует начинать в парке аттракционов, — американские горки.       Растрёпанный и довольный МакКлейн выбрался вслед за Широ на твёрдую землю. Ноги немного подкосились, но надёжная рука, подставленная молодым человеком, позволила устоять. На экране у выхода высветилось слайд-шоу из фотографий прошедшей поездки. Лэнс ненадолго притормозил, потянув за собой Такаши.       — Нам же нужно забрать твою сумку, — напомнил Широ, но потом и сам обратил внимание на дисплей, где поочерёдно показывали смешные кадры.       Когда высветилась ожидаемая парочкой фотография, МакКлейн разразился смехом. Он хлопнул ладонями по коленкам, не унимаясь в своём хохоте.       — Ну у тебя и рожа, — наконец, выдавил парень, утирая выступившие слёзы. — Я обязан купить эту фотку. Тебе надо?       — Обойдусь, — смущённо отказал Такаши, — пойду лучше заберу твои вещи.       — Как хочешь, — усмехнулся Лэнс, выуживая из кармана бумажник.       В итоге в его руках красовалась глянцевая фотография, на которой они с Широ были запечатлены не с самого удачного ракурса. И именно это делало фотографию такой особенной. Благодаря небольшому размеру, МакКлейн смог спрятать фотку в свой бумажник, недовольно прицокнув при этом, что за такую крохотулю с него стрясли слишком уж приличную сумму.       — Куда двинемся дальше? — спросил Широ, протягивая парню его сумку.       — На дром, — без лишней заминки на раздумья заявил Лэнс, попутно перекидывая лямку своей сумки через плечо.       — Складывается впечатление, будто тебе кто-то заранее рассказал, куда мы пойдём, — невсерьёз отметил молодой человек.       — Ничего подобного. Я просто давно ждал, когда же ты меня сюда приведёшь.       — Неужели? — посмеялся Такаши, следуя за нетерпеливым МакКлейном, вышагивающим впереди.       — Правда-правда, — кивнул парень. — И, честно признаться, ждать пришлось долго.       Лэнс ехидно расхохотался, отмечая тем самым, что ни капли не осуждает Широгане за несуществующую нерасторопность, и вновь обратил свой взгляд на разнообразие аттракционов вокруг, совершенно не замечая грустной улыбки, мелькнувшей на лице молодого человека. Через пару минут петляний от одной карусели к другой, они наконец-то вышли к большому крытому автодрому, на котором звонко кричали и хохотали в основе своей мальчишки, врезающиеся друг в друга на разноцветных машинках. Лэнс подошёл к бортику, завораживающе поглядывая на его «синюю ласточку», в которой восседал белокурый мальчишка. С шесть-семь лет назад МакКлейн с таким же упоением разгонялся на этой малышке, таранив жёлтенькую машинку Ханка, чем ненароком доводил его до слёз. До чего же тёплые сердцу воспоминания.       — Эй, Лэнс, — отвлёк того встревоженный голос Широ, — мне кажется, мы не проходим по габаритам…       — По каким это ещё габаритам? — изумлённо вскрикнул метис, поворачиваясь к молодому человеку, который указывал на мерную доску, стоящую у входа. — Нет… Нет-нет-нет, тут никогда не было такой фигни!       — А теперь есть, — ленивый голос сотрудника парка раздался над парнями.       Лэнс задрал голову и встретился взглядом со старым знакомым, который нерасторопно жевал жвачку, пряча глаза от солнца под смехотворной кепкой. Его высветленные волосы в беспорядке торчали из-под головного убора, а усталый взгляд, казалось бы, так и не изменился со школьной поры. Парень стоял на небольшой платформе, на которую по одному заходили детишки, вручающие ему билетики и проходящие к следующему сотруднику, рассаживающему пришедших по машинкам и рассказывающему основные правила поведения на дроме.       — Роло! Что за чертовщина? — возмущённо выпалил МакКлейн.       — Постановление верхушки, — поправив кепку, объяснился билетёр. — Такие, как вы, обычно не щадите малышню. Поэтому аттракцион теперь только до ста пятидесяти сантиметров и четырнадцати лет.       — Аргх, что за несправедливость! — Лэнс выругался, принимаясь закатывать рукава. — С кем там надо поговорить, чтобы мы могли пройти?       — Эй-эй, успокойся, — осадил того Широгане. — Пойдём лучше туда. Посоревнуемся в стрельбе, м?       МакКлейн обернулся и заметил тир, расположившийся напротив автодрома. Обилие мягких игрушек, висящих по периметру палатки, казалось, грозило своим весом сложить этот ларёк пополам. Во всяком случае этого хватило, чтобы заинтересовать Лэнса чем-то другим и заставить отклониться от списка аттракционов, обязательных к посещению. Всё-таки соревнования были страстью метиса, он просто физически не мог отказаться от такого заманчивого предложения.       — Ладно уж, — более расслабленно сказал парень, посмотрев через плечо на старого знакомого. — Увидимся как-нибудь, Роло!       — Бывай, МакКлейн, — кивнул тот.       Перед тиром собралось куда меньше народа, чем у других аттракционов. Но это играло на руку. Ждать своей очереди пришлось недолго, и в скором времени в руках Лэнса оказался автомат, к которому прилагался набор из десяти игрушечных пуль, оплаченных одним билетом. Ловко вытащив магазин, парень принялся вставлять пульки, предвкушая вкус победы. В шутерах на приставке он редко проигрывал Такаши, так что и здесь рассчитывал обойти его и забрать главный приз.       — Не боишься со мной соперничать? — заигрывающе бросил в сторону молодого человека метис, прицеливаясь.       — Думаю, сегодня мне повезёт, — самоуверенно заявил Широ, вслед за парнем направляя автомат на мишени.       Оператор дал сигнал к началу стрельбы. Мультяшные персонажи, выступающие в роли мишеней, забегали по своим траекториям, стараясь не дать возможности в себя попасть. Раздались глухие выстрелы и жестяные звоны о поверхность пластинок, которые одна за другой начали падать, скрываясь за ширмой. Парни шли ровным счётом до тех пор, пока в Лэнса не врезалась со спины маленькая девочка, что вынудило его осечься и промахнуться по последней цели.       — Простите! — крикнула малышка, даже не остановившись на минутку, и умчалась вслед за своими друзьями.       В это время Широгане поразил последнюю мишень, истратив весь запас снарядов. Молодой человек хитро посмотрел на МакКлейна.       — Я победил.       — Это не считается! — воспрепятствовал парень. — Вы же видели, последний выстрел был скомпрометирован!       Лэнс искал помощи в глазах оператора, но тот лишь молчаливо снял свою чудаковатую кепку и покачал головой.       — На поле боя не бывает случайных выстрелов. Либо попал, либо нет, — глубокомысленно пояснил мужчина, после чего радушно обратился к Такаши. — Сэр, вы сбили все мишени. Можете выбрать любой приз.       — Дайте мне его, — Широ указал на плюшевого морского котика среднего размера, свисающего над их головами, и, как только игрушка оказалась у него в руках, он протянул её насупившемуся МакКлейну. — Дарю.       Скрестив руки на груди, парень начал воротить нос от миловидной мордочки котика, которую ему подставлял Широгане. Он старался выказать тем самым свою глубокую обиду, но в итоге сдался и охотно принял подарок, который присоединится к его коллекции плюшевых морских обитателей.       Теперь пополнившейся дружной компанией они продолжили прогулку по парку аттракционов. Парни сделали небольшой перерыв на перекус. Мистер Сопелкин, морской котик, который теперь занимал своё место в сумке МакКлейна, отказался принимать участие в трапезе. За приятной беседой Лэнс затащил Широ на карусель с чашками, что было не лучшей идеей после еды. Победив рвотный рефлекс, они живыми выбрались с аттракциона. После чашек душа вновь захотела адреналина, и метис повёл молодого человека в дом с приведениями. Загримированные сотрудники, механические монстры и накаляющая атмосферу музыка хорошенько смогли пощекотать нервишки. Чтобы расслабиться после испытанного ужаса, следующим пунктом назначения стала комната смеха, в которой было сделано множество компрометирующих фоток Такаши, искажённого искривлением зеркал и представшего в ещё более жутком виде, чем зомби, на которого они наткнулись в доме с приведениями. Затем парни посетили кукурузный лабиринт. Лэнс был очень разочарован тем, что кукуруза оказалась муляжом. Он хотел прихватить один початок Вику, но в итоге план провалился, так как с муляжа было невозможно отодрать даже одно несчастное зёрнышко.       К вечеру было решено отстоять очередь на колесо обозрения. Самое романтичное завершение свидания. Город, как на ладони, окрашенный в оранжевые, красные и фиолетовые тона. Переливающееся теми же цветами небо, которое постепенно заволакивали лиловые тучки. Крохотные люди, разбредшиеся по парку развлечений, который с высоты был похож на игрушечный.       Лэнс протянул Широ свой телефон с включённой камерой.       — Нужно запечатлеть нас с мистером Сопелкиным, — деловито заявил парень, позируя на фоне живописного заката.       — Без проблем, — посмеиваясь, сказал Такаши, переводя взгляд с метиса на дисплей смартфона, на котором высветилось то же по-детски довольное лицо с невероятной улыбкой.       Затвор камеры щёлкнул пару раз, чтобы дать возможность МакКлейну выбрать наиболее понравившийся кадр потом, после чего телефон вернулся к владельцу, а в кабинке повисла тишина. Ещё пару кратких остановок, и они окажутся на вершине колеса обозрения. Как оно обычно случалось в фильмах, именно в этот момент за бортом кабинки начинали взрываться фейерверки, а парочка внутри сливалась в страстном поцелуе, закрепляя тем самым факт своей безудержной любви. Но сейчас Лэнсу совсем не хотелось таких стандартных вещей, о которых упомянули во множестве романтических картин. Он просто наслаждался этим мгновением, одной рукой крепко прижал к себе игрушку, а другой — протянув к Такаши, сидящему напротив, ухватил кончиками пальцев свободную ладонь молодого человека и сжал в своей руке. Этого сейчас было более чем достаточно. От этого на сердце стало легко и трепетно, а на губах расползлась ласковая улыбка. И хоть их взгляды не были прикованы друг к другу, они оба наблюдали за тем, как медленно на их глаза вырастает город, как в обзор лезут кроны деревьев и как в итоге их кабинка возвращается с небес на землю, обратно в парк аттракционов, который галдежом, звонким смехом и весёлой музыкой встречает своих посетителей.       После того, как было куплено пышное облако розовой сладкой ваты, свидание можно было считать завершённым. Они покинули парк развлечений и отправились гулять по городу, пока солнце ещё не успело окончательно скрыться за горизонтом. Лэнс в перерывах от поедания сладкой ваты вспоминал захватывающее катание на американских горках и жутких типов из дома с приведениями, время от времени расходясь хохотом. Такаши на удивление молчаливо следовал за своим спутником, изредка вклинивая краткие комментарии, чтобы немного разрядить восторженный монолог МакКлейна. Через некоторое время они остановились на опустевшей к вечеру детской площадке, расположенной рядом с семейным заведением, которое готовилось к закрытию. Метис отдал Широгане оставшуюся половину сладкой ваты, а сам достал свой утешительный приз, полученный в тире, — мыльные пузыри из сумки, которую аккуратно положил на скамейку поблизости, чтобы ненароком не испачкать мистера Сопелкина.       — Ну, а тебе что больше всего понравилось, Широ? — обратился к молодому человеку МакКлейн, когда понял, что всю дорогу до этого о своих впечатлениях трещал только он один.       Парень открутил крышку с баночки, вытаскивая палочку с кольцами — настоящий генератор пузырьков, работающий на любом источнике ветра. От лёгкого дыхания на свет появилось с парочку десятков небольших мыльных шариков, разлетевшихся по ветру прочь с детской площадки. Лэнс заворожённо проводил их взглядом, после чего повернулся к Такаши, который всё ещё молчал. Посмотрев на молодого человека, метис обнаружил того в несколько подавленном настроении, что взволновало МакКлейна не на шутку.       — Широ, — аккуратно начал он, собираясь спросить, что же не понравилось его возлюбленному в сегодняшнем свидании, но тот успел его перебить.       — Нам нужно серьёзно поговорить.       Лэнс не был до конца уверен, послышался ли ему холод, сквозящий в словах Такаши, но эта фраза на минутку выбила из лёгких весь воздух. Тревога резко сковала тело. Таким тоном разговор обычно начинали родители, когда МакКлейн был виновен в чём-то смертельно-серьёзном. Мороз пробежал по коже. Неужели Кит рассказал Широ о вчерашнем происшествии, и тот его неправильно понял? Такая помощь другу считается за измену? А может Широ прознал о ночной вылазке и теперь собирается высказать Лэнсу всё своё недовольство данным поступком? Скажет что-то наподобие того, что не ожидал такого поведения от парня, что Лэнс поступил опрометчиво, сбегая из дома от родителей. Или же…       — Мы должны расстаться, — Такаши сказал это, не дав МакКлейну возможности и дальше выстраивать теории о причине серьёзного разговора.       Со звонким стуком баночка упала на земь, сквозь щебёнку просочилась мыльная жидкость, навсегда теряясь средь россыпи мелких камушков. Лэнс не заметил той горечи, с которой Широ озвучил эти слова. Он пытался правильно обработать полученную информацию, но что-то не позволяло ему принять такое эгоистичное желание своего партнёра. Нервный смешок непроизвольно сорвался с губ. Внезапно метис ощутил, насколько же холодным может быть ветер в середине июля. Он неосознанно зажался, складывая руки на груди и принимаясь потирать дрогнувшие плечи.       — Я не понимаю… — качнул головой парень. — Почему ты решил, что мы должны расстаться? Почему ты решил это один?       — Лэнс, это не из-за тебя, — Широ словно нарочито старался не смотреть на МакКлейна, пока искал слова, чтобы объяснить всё, что, как теперь казалось, у него накипело.       — Ох, ну конечно, — огрызнулся метис. — Давай начнём это изъезженное «проблема не в тебе, проблема во мне, бла-бла-бла»!..       — Прошу, послушай меня, — молодой человек заметно нервничал, он принялся потирать висок, будто сложившаяся ситуация вызывала у него головную боль.       — Да что тут слушать, Широ? — Лэнс яро всплеснул руками. — Кто вообще захочет слушать, почему его хотят бросить?       — Я не бросаю тебя, — настойчиво сказал Широгане, — я предлагаю расстаться.       — Блять, а разве это не одно и то же?       Лэнс шумно выдохнул, неотрывно смотря на Такаши, всё ещё надеясь, что тот посмотрит на него в ответ, пока предлагает такие несуразные вещи. Но молодой человек продолжал отрицать возможность зрительного контакта, что не вселяло в МакКлейна никакой надежды на мирное обсуждение образовавшейся проблемы. По Широ было видно, что он уже всё давно решил. Но насколько давно? Было ли принято это решение, когда они сидели в кабинке на самой вершине колеса обозрения? Или когда они отдыхали в пляжном домике? Может когда метис в крайний раз бывал у своего парня дома? Или ещё раньше?       — Лэнс, я не хочу делать тебе больно, поэтому хочу всё обсудить прежде, чем мы закончим эти отношения.       — Поздно, — тихо процедил МакКлейн. — Ты уже делаешь мне больно. Я только одного сейчас понять не могу… К чему был весь этот фарс со свиданием, милыми разговорчиками?       — Чтобы разойтись на хорошей ноте, — спокойно ответил Широгане.       — Охренеть… — неровно выдохнул парень. — Просто охренеть… Я… Я отказываюсь.       — В каком смысле?..       — Я не хочу с тобой расставаться, Широ, — упрямо выпалил Лэнс, в пару шагов сокращая расстояние, отделявшее его от Такаши, который за счёт этого наконец-то взглянул на него. — Я отказываюсь расставаться с тобой таким образом. Да и вообще прекращать эти отношения. Потому что не случилось ничего, из-за чего бы…       Метис запнулся на своих словах, когда заметил смятение в глазах Широгане. Неужели и вправду случилось что-то, из-за чего самый близкий Лэнсу человек больше не мог находиться в этих отношениях? Но что? Кто виноват: он или Широ? Кто из них оступился?       Сердце гулко ухнуло, жирно намекнув парню, что последним виноватым остался только он сам. Лэнс не мог объяснить, почему принял свою оплошность за истинную причину для расторжения этих отношений, да и не знал наверняка, был ли Широ в курсе случившегося, и считалось ли что-то такое, как «спасательная» тактильность с другим парнем, поводом для расставания, но только это было похоже на более-менее логичный мотив для поведения Такаши.       МакКлейн отступил назад, обозначив тем самым невидимую черту. Он позволил себе лишнего и поплатился за это своим счастьем. Ему следовало с самого начала всё это понять и не заставлять Широгане изводить себя неприятным разговором.       — Хорошо, я всё понял, Широ, — потускневшие нотки в голосе метиса стёрли любые упоминания прошлого задора и веселья, хотя на его лице предательски вырисовывалась краткая улыбка, служащая защитным механизмом, пытающимся спасти его от обуревающей душу беспросветной тьмы. — Прости, что заставил тебя через всё это пройти.       — О чём ты, Лэнс? — сконфужено спросил Такаши, явно не понимая, к чему клонит парень. — Ты же ничего…       — Я знаю причину этого разговора, ясно? — перебив молодого человека, чуть громче выдал МакКлейн и ещё немного отстранился — Я понял, что допустил ошибку, из-за которой к этому и привело. Что случилось, то случилось. Но сейчас… Сейчас я не хочу об этом разговаривать.       В последний раз взглянув на Широгане с душераздирающей тоской в глазах, Лэнс развернулся на пятках, схватил свою сумку со скамейки и побежал во дворы, намереваясь как можно скорее добраться до дома. Он не заметил, как убавилось веса в его сумке, не заметил, как на город спустились сумерки, и упорно старался не замечать подступившие к глазам слёзы, пока бежал без остановки куда-то вперёд, не различая пролетающих мимо зданий и попадающихся ему на пути людей. В одном он был уверен точно. Пока что МакКлейн не готов ставить точку в этих отношениях. Во всяком случае, не таким образом и не при таких обстоятельствах. Он не готов к разрыву.

***

      Есть ли в интернете инструкции по возвращению в прошлое и остановке времени? Если таковые имелись, Лэнс бы очень сильно хотел ими воспользоваться. Найти самый счастливый день в своей жизни, и остаться в нём навсегда. Вероятно, в таких обстоятельствах было бы намного проще жить. Рядом были бы люди, которые дарили бы тебе смех и радость, за окном бы бесперебойно светило тёплое солнце, а все невзгоды и трагедии стали бы несущественными мелочами, постепенно стирающимися из концепции той жизни, в которую так сильно хотел окунуться МакКлейн. Сталкиваться с трудностями было больно. Парень не хотел решать свои проблемы. Было бы лучше, если бы они решились сами собой, ведомые лишь желанием и повиновением Лэнса. Так было бы проще. Или же лучше было бы обучиться технике полного равнодушия? Тогда бы мирские хлопоты мало трогали парня. Хотя, был ли толк придумывать сейчас возможности для облегчения собственной жизни? Страдание как раз и означало, что Лэнс жив, что он дышит полной грудью и ходит на своих двоих, познавая этот жестокий мир.       Факт оставался фактом. Парень был в подвешенном состоянии. Вроде бы начало дня было просто невероятным. Столько впечатлений и эмоций. Такая приятная атмосфера, преследовавшая их попятам во время свидания. А потом… Кто бы объяснил МакКлейну столь резкую перемену настроения Такаши, может тогда метис сумел бы найти правильные слова, чтобы не ставить треклятого многоточия между ними! Но, если задумываться всерьёз, то почему? Почему Широ вообще задумался о расставании? Всё же было хорошо. Со стороны МакКлейна не было никаких претензий, он не лез в споры и конфликты. Они даже не смогли добраться до трёхлетнего кризиса отношений! Помощь Киту была бы странной причиной для разрыва. Лэнс долго мозговал по этому поводу, поэтому сейчас был уверен, что проблема уж точно не в ничего не значащих прикосновениях к старому другу Такаши. Тогда в чём?       На улице уже прилично стемнело. Фонари освещали длинный тротуар, раскинувшийся в частном жилом квартале. Аккуратные домики сменяли друг друга, пока Лэнс, ссутулившись, не торопясь, шёл вперёд, щурясь от неприятного жжения в глазах. Парень постепенно ступал под яркий свет очередного фонаря, а потом вновь пропадал в ночной тени. Было тепло, но тело до сих пор сковывал предательский озноб, из-за чего плечи время от времени трусились. А может и не в надуманном холоде была проблема. На глаза метису попались синие фиалки, которые во дворе высаживала жена мистера Рата. Это было сигналом к тому, что совсем скоро МакКлейн окажется дома. Нужно было привести себя в чувства. Нельзя было показываться родным в столь неподобающем виде и заставлять их лишний раз волноваться.       Вобрав в лёгкие тёплый ночной воздух, Лэнс остановился в тени и шумно выдохнул, наконец поднимая голову. И в тот же момент он чуть не поперхнулся, когда увидел неподалёку знакомый красный пикап. Рядом с ним стоял парень всё с таким же безобразным маллетом, как и в день их крайней встречи. МакКлейн сильно зажмурился и потёр глаза, будто старался стереть это странное наваждение, но ни автомобиль, ни нежданный гость никуда не делись.       — Какого чёрта ты забыл перед моим домом? — весьма грубо высказался метис, быстро приближаясь к Когане.       Тот, видимо совсем не ожидавший такого внезапного появления, резковато обернулся на знакомый голос.       — Ждал тебя, — спокойно ответил брюнет, скрестив руки и боком облокотившись на дверь машины.       — Зачем? — остановившись неподалёку, изумлённо произнёс МакКлейн, уставившись на приятеля.       — Меня попросили тебе кое-что передать.       Кит протянул руку в салон через открытое окно, и в мгновения ока в руках Лэнса оказался плюшевый морской котик. Парень вытаращился на игрушку, только сейчас осознав, что даже не заметил, как и когда обронил её. Но при этом он сразу понял, кто вынудил Когане примчаться в пригород, из-за чего в груди болезненно заныло, возобновляя все те страшные, неприятные, жгучие чувства, которые МакКлейн так упорно старался подавить.       Лэнс попытался выдавить благодарную улыбку, но получилось криво. Пальцы сами ненароком сжали мягкую ткань мистера Сопелкина, уголки губ дрогнули, время от времени резко опускаясь вниз. Перед глазами опять всё поплыло.       — Почему ты опять появляешься в самые хреновые моменты моей жизни, Кит? — дрогнувшим голосом спросил парень, пытаясь сдержать рвущийся эмоциональный поток, но замаскировать своё упадническое настроение уже никак не получалось.       Поднять взгляд на Когане было непосильной задачей. МакКлейн тупо уставился на улыбчивую мордочку игрушки, чувствуя себя настолько отвратительно и нелепо, что выказать свои жизнерадостность и дружелюбие никаких сил не хватало.       — Я не знаю, принять это за комплимент или оскорбление… — Киту явно было неловко.       Это было заметно по выдержанной паузе и по нерешительности в действии. Лэнс увидел краем глаза, как колыхнулась чужая тень на земле. Возможно, Когане хотел протянуть руку и успокоить, но счёл это нежелательным. А метис не был наверняка уверен, хотел он этого утешения или нет, был ли готов к тому, чтобы Кит подал руку помощи и поддержал добрым словом. Нет, возможно, они были ещё недостаточно близки.       — Чёрт, как же неловко, — хохотнул МакКлейн, хотя радости в его словах совсем не было.       — Тогда завязывай, — нетактично предложил брюнет, так и не осмелившийся подойти ближе.       — Хорошо, оставлю свои нюни на ночь, — Лэнс провёл ладонью по глазам, смахивая крохотные слезинки, и вновь поднял голову.       Парень чуть крепче прижал одной рукой мистера Сопелкина к груди. Весьма своеобразная атмосфера. Лэнс смотрел на приехавшего чуть припухшими глазами, Кит в ответ старался не обращать на это особого внимания. Возможно, это было к лучшему. МакКлейн не знал наверняка, о многом ли успел рассказать Широ, когда просил брюнета примчаться сюда к началу десятого часа вечера. Такаши редко откровенничал, поэтому навряд ли перед Когане было изложено всё, что успело случиться у того семейного ресторанчика. Но чувство дискомфорта от этого меньше не становилось.       — Так ты…       — Может быть…       Ребята уставились друг на друга, резко замолкнув. Удивительная синхронность. Какой неловкий вечер.       — Ты первый, — нервно всколыхнув волосы на затылке, уступил Когане.       — Просто хотел уточнить. Ты приехал сюда только из-за игрушки?       — Скорее из-за того, что Широ попросил меня об этом, — честно признался брюнет.       Метис горько усмехнулся, собираясь ответить, но тут со стороны его дома, как раз напротив которого и остановился пикап Когане, открылась дверь и раздался бойкий женский голос.       — Лэнс Чарльз МакКлейн! Как долго мы ещё будем разгуливать на улице? — прикрикнула Мария, целеустремлённо спускаясь с крыльца к непутёвому сыну. — Ты заставил своего друга ждать тебя целый час. Разве таким я тебя воспитывала?       Миссис МакКлейн остановилась на границе между тротуаром и узенькой тропинкой, выложенной плоскими камнями, вперив в Лэнса укоризненный взгляд. Благо она не заметила в потёмках разбитого состояния своего отпрыска.       — Ты здесь уже час? — ошеломлённо спросил метис, вытаращившись на Когане и совершенно позабыв поздороваться с матерью.       — Вот именно, — вместо парня ответила женщина, — я предлагала ему зайти, но он настойчиво отказывался. Даже чай с печеньем не помогли.       — Мэм, правда, это было лишним, — в смятении сказал Кит.       — Ой, ну что ты, — махнула рукой Мария. — Сейчас-то тебе ничего не мешает с нами выпить чаю. Раз Лэнс уже вернулся, тебе будет не так неудобно.       — Мам! Давай не будем его заставлять… — постарался воспрепятствовать МакКлейн, но его вновь приструнили.       — Цыц! Бедный мальчик, мучался на улице целый час, — продолжила возмущаться женщина, — мы просто обязаны напоить его чаем со сладостями. Мне не по себе от того, что он так великодушно ждал тебя, Лэнс. Так что будь гостеприимным хозяином и пригласи друга в дом, наконец.       На этих словах миссис МакКлейн скрылась на кухне, оставив входную дверь открытой настежь. Лэнс перевёл взгляд с дома на Когане, застывшего в ступоре. И, прежде чем он сразу успел отказаться, парень сказал:       — На твоём месте я бы всё-таки заглянул на чай.       И Киту пришлось согласиться. Метису, конечно, было весьма интересно посмотреть на этого парня в совершенно непривычных тому условиях. Образ Когане совсем не вязался с такими понятиями, как компанейский, общительный, громкий. По личному опыту Лэнса, Кит вполне мог быть таким, но в компании от одного до двух человек, не более. И то, чтобы увидеть его таким, придётся приложить немало усилий, дабы влиться в и без того малый круг общения этого замкнутого человека. Лэнсу с его настойчивостью просто-напросто повезло. Возможно, он был немного эгоистичен в желании стать ближе к Когане, возможно, был весьма надоедливым и ужасно нервировал парня, но в последнее время виднелся прогресс их общения. Пару-тройку недель назад Кит бы ни за что не согласился переступить порог шумного дома МакКлейнов, но сейчас, ведомый Лэнсом, он весьма смело смог преодолеть крыльцо и коридор, оказавшись во внимании множества таких же бойких, громких и болтливых людей, как сам метис.       В итоге, вместо того, чтобы трапезничать в компании ребятни, сбежавшейся на незнакомый голос, и старшего саркастичного брата, который не стеснялся высказывать весьма сомнительные шутки при матери, чем только злил её, Лэнс настоял на чаепитии в его комнате. Там во всяком случае будет поспокойнее, да и Когане почувствует себя комфортнее, если останется вдалеке от шумных разговоров и межличностных семейных перепалок, которые мало должны его касаться.       — А ну, быстро спустились вниз! — прикрикнул метис на ребятню, рвущуюся в комнату вслед за новым гостем.       МакКлейн закрыл за собой дверь, из коридора послышались угрюмые вздохи и окрики, но совсем скоро весь гам перенёсся обратно на первый этаж, позволяя полноценно ощутить себя в безопасной зоне.       — У вас очень шумно, — скромно выказал своё мнение Когане, остановившись посредь комнаты с кружками чая в руках, словно ждал разрешения двинуться дальше положенного места.       — Не то слово, — Лэнс наигранно закатил глаза. — Поставь кружки на стол и садись, где хочешь. Тут не прибрано, надеюсь, это не проблема.       — Да не то, что бы меня это сильно волновало… — Кит поступил, согласно указаниям хозяина комнаты и осмотрелся в потёмках в поисках места, куда можно было бы уместиться.       Полуторная кровать, придвинутая к стене, была усыпана различными мягкими игрушками. Выше кровати располагались полочки, заставленные коробками с компакт-дисками с различными фильмами и небольшим количеством фантастических книжек. К деревянным бортикам была прикреплена гирлянда с пластиковыми шариками, которая сейчас была выключена. Возле стола разместилось компьютерное кресло, заваленное приличной кипой одежды, да и сам стол порядком не отличался: пара кружек из-под чая и стакан с водой, фантики из-под конфет и батончиков, раскиданные провода и стоящий в единственном очищенном месте ноутбук, поверх которого были аккуратно уложены наушники. На стенах тут и там были развешаны плакаты, у стола висела географическая карта, вероятно, оставшаяся со школьных времён.       Лэнс опёрся на кровать коленкой и щёлкнул выключатель на гирлянде, отчего шарики заискрились приятным тёплым светом. В комнате стало в разы светлее. Парень поставил миску с печеньем на прикроватную тумбочку, после чего заострил внимание на мягкой игрушке, всё ещё находившейся в его руках.       — Широ тебе что-нибудь рассказывал? — всё-таки решил спросить МакКлейн, чтобы наконец успокоить своё сердце.       — Нет, — качнул головой Кит, всё ещё решающий — сесть ему на пол или же на кровать. — Просто попросил передать тебе игрушку.       — Ну хорошо, — кратко кивнул Лэнс, откладывая мистера Сопелкина к его новым товарищам и усаживаясь на кровать.       Ненадолго в комнате воцарилась тишина. Лишь галдёж с первого этажа напоминал о том, что время всё ещё не остановило свой ход.       — А ты… Хочешь рассказать об этом? — с хрипотцой в голосе, весьма осторожно поинтересовался Когане.       Лэнс поднял взгляд на своего гостя. Зрительный контакт длился с полсекунды, прежде чем парень сдался и вновь опустил голову, всматриваясь в свои руки, уложенные на колени. Длинные пальцы медленно сжались. В ушах загудело от волнения, так внезапно явившегося по душу МакКлейна, что даже не по себе стало. Парень не собирался рассказывать о случившемся кому-либо, потому что этот вопрос всё ещё был открыт. А даже если бы и решил поделиться с кем-то, то первым делом рассказал бы Ханку. Просто сегодня так случилось, что Кит оказался ближе.       — Я не уверен, — честно признался МакКлейн, ощутив чуть поодаль от себя как прогинается матрас под тяжестью чужого тела. — Это всё странно и непонятно, поэтому мало что можно рассказать.       — Не буду заставлять, — понимающе ответил Кит. — Но если вдруг захочешь, я выслушаю.       — Мне казалось, что Широ тебе дороже, — грустно ухмыльнулся метис, склонив голову набок, чтобы взглянуть на собеседника. — Поддерживать меня в этой ситуации странно, разве нет?       — Я же не знаю всей этой вашей «ситуации». Так что рано ещё делать ставки, кто прав, кто виноват…       Когане замолк, словно утаив от МакКлейна какой-то жирный шмат информации. Возможно, всё это Лэнсу лишь почудилось, допытывать человека из-за какого-то предчувствия было бы глупо, поэтому парень воздержался от лишних комментариев и замечаний. Обещание оставить нюни на ночь уже было дано, поэтому сейчас плакаться в любезно предоставленную Китом жилетку было лишним. Да и ко всему прочему, это мало как касалось брюнета, так что не было смысла втягивать его в весь этот сыр-бор и портить его отношение к Такаши. Это подлый поступок. Поэтому Лэнс ни за что не очернит имя Широгане перед его самым близким другом.       — Из-за чего ты расстался со своим бывшим? — решив сменить ракурс беседы, спросил МакКлейн, взяв в руки свою чашку чая.       — Эм, слишком личное, — сконфуженно отрезал Кит, отвернув голову от испытывающего взгляда метиса.       — Камон, чувак, ты видел меня в слезах сегодня! — воспрепятствовал Лэнс. — Это ли тоже не слишком личное? Тем более я помог тебе вчера разобраться с твоими личными проблемами, так что ты мне должен.       — Пф, то же мне помощь.       — Это помогло прогнать твоего бывшего, так что считается! — настоял метис.       — Ладно, может быть ты и помог, — сдался Когане, неряшливо тряхнув головой. — Не сошлись характерами. Такой ответ сойдёт?       — Эй, будь со мной честнее, — пробурчал МакКлейн, сдувая подымающийся из кружки пар. — Нам с тобой ещё вместе существовать три дня, так что на твоём месте я бы сразу вскрыл все гнойники, прежде чем это станет достоянием общественности.       — Под общественностью ты имеешь в виду свою тётю? — смекнул брюнет, посмотрев на Лэнса.       — О-о, она та ещё задира, так что выкладывай свои тайники.       Кит ненадолго замолк, будто подбирал правильные слова. МакКлейн его не торопил, мерно попивал свой чай и время от времени поглядывал на парня, ожидая какой-нибудь трагичной тирады, в духе того, что сегодня успело произойти.       — Если говорить кратко, то разошлись мы из-за абьюза с его стороны, — наконец, Когане заговорил, вперив взгляд в потолок, чтобы более ясно формулировать свои мысли. — Он очень критично относился к моему общению с Широ, постоянно старался задеть меня, как-то обидеть, чаще всего из-за факта моей ориентации.       — Но он же встречался с тобой. Разве это не делает его геем? — Лэнс забавно нахмурился, пытаясь понять логику Гриффина, но всё было тщетно.       — Поверь, об этом он вспоминал крайне редко. Наши отношения были тайной для его компании, которая тоже нередко цеплялась ко мне, — продолжил Кит. — Правда, всё это было и до того, как мы стали парочкой, поэтому их слова меня мало чем трогали. Но когда он присоединялся к этим имбецилам, было больно. Я долго терпел все эти приколы со стороны Джеймса, потому что не мог признаться Ш…       Брюнет внезапно осёкся, прожевав остаток фразы и сомкнув губы. Было странно, но Лэнс списал всё на неприятный груз этих воспоминаний.       — Я не мог признаться, что это ненормальные отношения, — собравшись с мыслями, продолжил Кит. — Старался радоваться тем редким моментам, когда Джеймс вёл себя адекватно, когда мы обсуждали будущее и те возможности, которые нас ждут после выпуска из колледжа. Но в какой-то день я просто достиг точки невозврата и решил со всем этим покончить, убеждая себя, что Джеймс никогда и не был в меня влюблён, что это был просто глупый подростковый порыв.       — А он, похоже, до сих пор не может выкинуть тебя из головы, — усмехнулся МакКлейн.       Он убрал кружку на тумбочку, а затем уселся на кровать боком, закинув согнутую в коленке ногу поверх смятого одеяла, и посмотрел на Когане. Тот повернул голову к хозяину комнаты, в его глазах отразился свет гирлянды, поиграв яркими бликами. Лэнс не сразу смог продолжить свою мысль, но, как только прокашлялся, вновь заговорил.       — Я уже упоминал это вчера, но этот чел реальный баран.       — Рад, что ты тоже так думаешь, — Кит кратко улыбнулся, словно переводил дух. — Жаль, что он сам этого не понимает.       — Вероятно, он уже это понял, — МакКлейн неряшливо повёл плечами.       — Это из-за чего же?       — Ну, ты сам подумай. Он прибежал за тобой из-за одного лайка, ещё и отыскал тебя по одной-единственной фотографии в Instom, — Лэнс говорил так, будто оглашает до жути очевидные вещи. — Мне кажется, что только неравнодушный человек бросит все свои дела, чтобы сделать что-то настолько безбашенное.       — Ты что, пытаешься его обелить? — внезапно рассмеялся Когане. — Думаю, он просто хотел потешить своё самолюбие. Ничего более.       — Чёрт его знает, — метис плавно повёл плечами и, вслед за этим действием, прикрыл глаза.       Лэнс всё ещё не мог привыкнуть к таким вот моментам, когда они с Китом просто разговаривали по душам. Это очень отличалось от их обычных диалогов, когда они схлёстывались в спорах о лучшей кинокартине в жанре фантастики или топе лучших песен для прослушивания на время продолжительной поездки. От этого были совершенно другие ощущения. Не хотелось повышать голос, наоборот, казалось, если разговаривать чуть монотонно и почти шёпотом, эти тайны, которые парни раскрывали друг перед другом, не утекут дальше их маленького круга общения. Можно было поделиться самым страшным секретом и быть уверенным в том, что никуда дальше эта информация не просочится. Зарождалось безоговорочное чувство защищённости.       — А ты… любил этого парня? — вполголоса поинтересовался МакКлейн.       — Наверное… — также тихо ответил Кит.       Сказано это было с таким сомнением в голосе, что все эти отношения представились Лэнсу какой-то эфемерной постановкой, будто Когане старался кому-то что-то доказать, когда был моложе. И, вероятно, именно такой порыв заставил этого парня оступиться когда-то, а теперь пожинать плоды своей ошибки.       — Если хочешь, можем сделать заговор на этого говнюка, — заговорщицки предложил метис, засуетившись на месте в поиске очень важного мешочка, который всё никак не попадался ему на глаза.       — Заговор? — эхом повторил Когане, словно не верил в произнесённые МакКлейном слова. — Что-то типа заговора на понос?       — Да-да, именно такое, — кивнул Лэнс, слезая с кровати на пол.       Парень задрал спадающее с кровати одеяло и начал шерудить рукой в темноте, пытаясь нащупать коробку и совершенно игнорируя скептический взгляд собеседника.       — Лэнс, ты же в курсе, что эта чушь ни на кого не действует?..       — Чш-ш! — МакКлейн резко прижал к приоткрытым губам Когане палец, а в другой руке торжествующе качнул бархатным фиолетовым мешочком, ознаменовав тем самым свою находку. — Это всё не действует до тех пор, пока ты сам в это не веришь.       Кит хотел воспрепятствовать бойкому желанию парня творить антинаучную ерунду, но тот уже был слишком зациклен на идее заговоров и проклятий. Лэнс обратно уселся на кровать на небольшом расстоянии от гостя, отложил бархатный мешочек ненадолго в сторону и ловкими движениями расправил одеяло, освобождая пространство под ритуал. Из выдвижного ящичка метис вытащил большой платок с красивой вышивкой и разложил его по одеялу, теми же движениями распрямляя ткань.       — Меня этому научила abuela, — с гордостью заявил МакКлейн. — И я тебе голову готов на отсечение дать, что это всё работает. Я в школе только так своих врагов карал.       — Это было в младших классах? — с усмешкой поинтересовался Кит.       — Брось придуриваться, — приструнил того метис, после чего взял в руки мешочек, ощущая приятную тяжесть семейных рун.       Свободную руку он нахально протянул к Когане и ткнул пальцем тому в лоб, нажимая подушечкой меж густых тёмных бровей. Их глаза встретились: в одних, всё ещё немного припухших после слёз, загорелся неутомимый азарт, в других — смешались неуверенность и недоверие к столь сомнительным процедурам.       — Тебе нужно расслабиться и сконцентрироваться на мысли о возмездии, — серьёзно начал объяснять Лэнс. — Только не нужно желать своему недругу чего-то страшного. Задумайся о том, чтобы та боль, которую ты когда-то испытал, вернулась к нему.       Вкрадчивый голос МакКлейна, казалось бы, начал затрагивать какие-то потаённые струны в душе Кита, так как взгляд его после того, как метис убрал руку, стал более вдумчивым и сосредоточенным. Такая реакция порадовала Лэнса, и он тоже старательно сконцентрировался на поставленной задаче — отомстить Гриффину за его поведение в прошлом.       — Никаких смертей, никаких несчастных случаев, травм и потерь. Только эмоции и чувства. Этого должно быть достаточно, чтобы его сломить, — всё тем же тоном продолжал парень. — А теперь, когда ты собрал всё это внутри своей головы, прикоснись к мешочку и попытайся перенести всё накопившееся туда.       Лэнс протянул руку, позволяя Киту накрыть своей ладонью бархатную ткань. В молчании они просидели с полминуты, прежде чем МакКлейн шёпотом затараторил на испанском, будто заговаривая руны. Никакие сверхъестественные силы ни за что бы не взялись решать проблемы двух парней, но ощущение от всей этой процедуры складывалось такое, будто все невзгоды в миг растворятся, как только этот ритуал закончится.       — А теперь дай мне посмотреть, что скажут руны, — Лэнс не выходил из образа гадалки, погружая Когане в мистическую атмосферу.       На платке один за другим были выложены аметистовые камни со странными позолоченными символами. По взгляду Кита было ясно, что он ничерта не понимал в происходящем, но МакКлейн смог задать нужное настроение, чтобы полностью увлечь гостя данной затеей. Не смотря на накал страстей, метис не спешил объясняться.       — Ну и что там? — нетерпеливо спросил Когане, когда молчание затянулось.       — Ох, кхм… — сомнительное объяснение, которое на начале смог выдавить Лэнс. — Погоди секундочку, дай вспомнить, что это значит.       Метис заострил взгляд на одной руне, в которой был высечен символ нужды. Затем его глаза метнулись на следующие символы: перемены и порыв. Хоть ничего страшного эти знаки самому Киту не предвещали, но нечто неспокойное и, что странно, трепетное взбудоражило сердце МакКлейна. Как будто камни старались сказать что-то самому гадающему. И это что-то было слишком смущающим, чтобы доносить до Когане истинную суть из получившегося расклада.       — В-в общем, всё нормально, — начал выкручиваться парень, попутно складывая камни обратно в мешочек. — Считай, Гриффину аукнулось его поведение.       — И это всё? — то ли с разочарованием, то ли с недоверием задал вопрос Когане.       — Да, это всё! — настойчиво сказал МакКлейн, запихивая треклятые руны в верхний ящичек тумбы и хватая из миски песочный десерт. — Если хочешь сказать, что недоволен гаданием, то лучше жуй печеньку.       Лэнс пихнул в рот Киту печенье, чтобы прервать назревающее негодование гостя. Всё-таки навряд ли брюнет захотел бы узнать о грядущих романтических перепалках. Какая-то любовная смута наступала Когане на пятки и должна была совсем скоро затащить его в водоворот плотских перипетий, которые никоим образом не должны были его касаться. Неведомая сила или неожиданная случайность должна будет толкнуть его на опрометчивый шаг, который не сулит за собой ничего хорошего. И вместо того, чтобы навсегда расстаться со всякими переживаниями насчёт Гриффина и его появления в жизни Кита, ему придётся разбираться со свежей проблемой, в которой он оказался лишь по велению судьбы-интриганки. И, как назло, Лэнсу теперь придётся ехать с Когане на отдых, зная о столь неоднозначной особенности его нового приятеля.       Брюнет отвлёкся на вибрацию телефона, глянул на высветившееся сообщение и нахмурился, будто увидел что-то до невозможного омерзительное.       — Всё-таки, херня это всё, — подал голос Кит после того, как прожевал печенье, — твои эти гадания…       — Хах, возможно, — не особо воодушевлённо поддержал собеседника Лэнс, неосознанно сжимая в ладонях и без того смятое одеяло. — Посмотрим, что будет на выходных…