Проклятия города Салем

— Вот же тупой ублюдок! — со злостью прошипела мисс Гуд, небрежно швыряя перчатки на дубовый стол в гостиной. Она только что вернулась в пансион и была явно не в духе — Что-то не так, дорогая? — невозмутимо отозвалась Миртл, отрывая взгляд от увесистой книги на коленях. — Закрыли аптекарскую лавку на седьмой улице, — продолжала негодовать Корделия, усаживаясь в кресло, — единственное место в этом чертовом городе, где можно было найти белладонну и вороний глаз! А все из-за этого кретина мистера Эдвардса! Видите ли, в его окна над лавкой постоянно идет какой-то мерзкий запах! Любопытно, а он ни разу не задумался, что это он сам же и смердит?! — Последнее время мистер Эдвардс что-то все больше мешается у нас под ногами, — резонно заметила женщина, дернув бровью. — Может пора сделать тоже самое, что с господином Флинтом год назад? — Для начала нужно проверить запасы в кладовых, — хмуро прокомментировала мисс Гуд. — Не уверена, что тот яд у нас еще остался. Если нет, придется снова идти в лес за травами. Вот же гаденыш!.. Услышав какой-то странный шорох за спиной, Корделия оглянулась и только сейчас заметила на фоне закопченного камина не менее грязную горничную, успевшую порядочно извозиться в золе. — И давно ты там уже копаешься? — усмехнулась женщина, смерив Мэллори презрительным взглядом. — А я разве вам мешаю? — невольно огрызнулась она едва слышным голосом.— Сами же приказали отмыть камин. — Домоешь потом, — холодно заявила мисс Гуд, отворачиваясь обратно. — А пока исчезни отсюда, не мозоль глаза! На секунду скривив лицо, словно передразнивая Верховную, девушка кинула грязную тряпку на пол и покорно покинула гостиную. «Не мозоль глаза» — можно подумать, они у Корделии на затылке! Мельком взглянув на свое отражение в зеркале коридора, Мэллори рассеянно потерла щеку рукавом платья, стараясь оттереть с той черные разводы. Сейчас бы залезть в горячую ванну… Но пока о подобной роскоши оставалось только мечтать. После вчерашней прогулки на пристани от господина Лэнгдона не было слышно ни слуху ни духу. Дабы не терзаться ожиданиями и тяжелыми мыслями, девушка усердно взялась за работу по дому, которой ее так щедро успела завалить мисс Гуд. Отмыть полы, снять и перестирать пыльные шторы, отчистить все камины в поместье… Забот хватало по самое горло. Из глубины дома вдруг послышался резкий стук дверного молотка. Неужто гости? — Кто-нибудь откроет? — с надеждой воскликнула девушка, оглядываясь по сторонам, в поисках других горничных. Как назло, в коридорах оказалось пусто. Мэллори с раздражением цокнула языком и, громко топая, сама прошествовала к входной двери. Оставалось только молиться, чтобы за порогом сейчас не оказался молодой граф… Вот уж он удивится, обнаружив благородную вдову в таком неказистом виде. Осторожно приоткрыв тяжелую дверь, девушка взглянула на юного мальчишку, топчущегося на пороге со свитком в руках. — У меня письмо для миссис Доусон! — звонко объявил он. — Просили передать лично в руки! — Это я, — мрачно буркнула Мэллори, выхватывая свиток из рук растерянного паренька, — уж прости, денег оставить тебе не могу. — Ничего, — беззаботно улыбнулся мальчик, — господин уже и так мне заплатил. Хорошего вам дня! Закрыв дверь, девушка внимательно посмотрела на сургучную печать с очертаниями изящно выведенной буквы «Л». Ну, наконец-то! Осмотревшись по сторонам и убедившись, что никто из обитателей пансиона не следит за ней, Мэллори торопливо направилась к этажу прислуги. Девушка неслышно спустилась по лестнице и незаметно юркнула за первую попавшуюся дверь, где находилась кладовая с метлами и прочим уборочным скарбом. В тусклом свете зажженной свечи, присев на край перевернутого ящика, Мэллори взволнованно сорвала печать с письма, разворачивая свиток. «Дорогая Миссис Доусон… Прежде, чем вы начнете читать это письмо, я хотел бы сразу принести вам свои извинения, которые так и не успел сказать в нашу с вами последнюю встречу. Клянусь богом, я не хотел напугать или оскорбить вас, а всему, что произошло на пристани, найдутся лишь две причины, одна из которых моя несдержанность, а вторая — ваша красота. Быть может, мои слова покажутся ребячеством, однако я со всей искренностью не побоюсь признаться, что никак не могу перестать думать о вас. Вспоминая ваши печальные глаза, улыбку, голос, мне кажется, что я начинаю понемногу терять собственный рассудок. И если бы вы только знали, какую невыносимую боль мне доставляет мысль, что я больше никогда не смогу вас увидеть! И все же, отправляя эту записку, я по-прежнему смею надеяться, что вчерашним днем мы расстались не навсегда. Знайте — я уважаю ваш выбор, и как бы это ни оказалось сложно, приму любое ваше решение. Если вы твердо намерены окончательно разорвать и оставить в прошлом наше знакомство, клянусь, больше вы никогда обо мне не услышите. Я слишком уважаю ваши чувства и честь, чтобы продолжать донимать вас своим бестолковым вниманием. Но если же в вашем чутком и измученном сердце все же еще осталось желание встретиться со мной снова, умоляю, не отворачивайтесь от него. Ведь если единственным препятствием для вас по-прежнему служат только законы Салема, обещаю вам, я пойду на все, только чтобы их обойти. Только чтобы снова увидеть вашу улыбку. С отчаянной надеждой, искренне ваш, Майкл.» Дочитав до конца, Мэллори торжествующе улыбнулась, радостно заерзав на месте. Все складывалось наилучшим образом! Нужно теперь только выкроить время между уборкой и стиркой и написать господину Лэнгдону слезливый ответ, при этом не перепачкав пергамент золой из камина. Осторожно свернув письмо, девушка спрятала его в карман передника. Удивительно, но письмо мужчины действительно показалось ей трогательным… Выбравшись из кладовой, Мэллори поспешила обратно наверх, пока ее еще не успели хватиться.

***

— Что, совсем паршиво? — с пониманием и сочувствием спросила Жизель, глядя как Мэллори, шипя от боли, мыла в тазу стертые до крови руки. — Если хочешь, могу поискать свою мазь, хорошо помогает… — Спасибо, — устало поблагодарила девушка, вытаскивая из ледяной воды покрасневшие пальцы. Такое чувство, словно мисс Гуд приняла решение сжить свою бывшую воспитанницу со свету. Как будто во всем остальном пансионе больше не осталось горничных и всю самую тяжелую работу необходимо было всучить именно ей! Кое-как смыв с лица и шеи следы от золы, Мэллори, желая успокоиться, опустила руку в карман передника и попыталась нащупать в том шершавый пергамент, напоминающий, что скоро все невзгоды подойдут к концу… Вот только куда это подевалось письмо? Всполошившись, девушка снова принялась обшаривать карманы. Не могла же она где-то его потерять! Хотя… Быть может, свиток выпал из передника, пока Мэллори намывала полы в коридоре? Вот же растяпа! Все сильнее впадая панику, девушка заметалась по комнате, еще не теряя надежд обнаружить свиток где-то неподалеку. — Потеряла чего? — удивленно спросила Мёрси, наблюдая, как Мэллори, бормоча под нос ругательства, заглядывала под кровати и тумбы. Не успела девушка ответить, как из-за двери послышался голос мисс Хиндли: — Мэллори, тебя мисс Гуд к себе зовет. Сказала, что срочно. Бледнея и чувствуя, как сердце испуганно пропустило удар, девушка вскинула взгляд. Неужто потерянное письмо оказалось в руках Верховной? Худо дело… Повезет, если после аудиенции с Корделией, Мэллори вообще останется живой. Сипло откашлявшись, девушка уныло поплелась к двери. Делать нечего: даже если случится самое страшное, сейчас она уже ничего не могла изменить. Поднимаясь к кабинету мисс Гуд и почти не слыша скрипа ступеней под ногами, Мэллори никак не могла отделаться от ощущения, словно с каждым новым шагом взбиралась на эшафот. Вероятно, зайдя сейчас за узкую дверь из черного тяжелого дерева, девушка и правда уже никогда отсюда не выйдет. — А, вот и ты, — негромко пробормотала мисс Гуд, на секунду подняв взгляд от вороха бумаг у себя на столе, — запри дверь, чтобы нам никто не мешал. Нервно сглотнув, Мэллори дрожащими руками провернула ключ в замке, чувствуя, как отрезает себе последние пути к отступлению. — Я бы предложила тебе присесть, но для начала тебе стоит помыться, — насмешливо заметила Корделия, — что ж… Ты ничего не хотела бы мне рассказать, дорогая? Судя по ехидным ноткам в голосе Верховной, Мэллори нисколько не сомневалась — она знает, что произошло. — Вы нашли мое письмо, не так ли? — из последних сил стараясь сохранить спокойствие, спросила она. — Ты об этом? — хмыкнула женщина, поднимая со стола знакомый свиток. — Да, тебе нужно было быть повнимательней с такими вещами… Пока мисс Гуд медленно проходилась взглядом по строкам, Мэллори с отчаянно бьющимся сердцем ожидала, когда же на нее обрушится гневный приговор. — Должна признать, ты удивила меня, Мэллори, — наконец изрекла Корделия, отложив письмо в сторону. — Может со своим бывшим мужем ты и повела себя как идиотка, но сейчас твоя предприимчивость заслуживает похвалы. Конечно, это не отменяет дерзости и наглости — ведь ты решила действовать у меня за спиной… Но на этот раз я тебя прощаю. Думая, что ослышалась, девушка уставилась на мисс Гуд ошалелым взглядом. — Вы серьезно? — упавшим голосом переспросила она, все еще опасаясь, что это могло оказаться шуткой. — У нас с Миртл были немного другие планы на лорда Лэнгдона, но если подумать, не все ли равно, кому из наших пташек он достанется? — усмехнулась Корделия, опуская подбородок на скрещенные пальцы. — Мэриан еще успеет дождаться своей очереди. Ну, а ты, дорогая, надеюсь, не разочаруешь меня в этот раз. Ты ведь и сама понимаешь, что второй шанс достался тебе практически чудом и третьего ждать уже точно не стоит. Изволь довести дело до конца — деньги твоего избранника очень сильно пригодятся нам в ближайшем будущем. Не зная, что и сказать, Мэллори растерянно заерзала на месте, теребя руками грязный передник. Вот уж такого поворота событий она никак не могла ожидать. — И… Что мне теперь делать дальше? — неуверенно поинтересовалась она, глядя на мисс Гуд исподлобья. — Для начала — снять это тряпье и принять ванну, — фыркнула Корделия с заметной брезгливостью. — Я попрошу мисс Хиндли принести в твою спальню все необходимое. Мы ведь не хотим отдавать графу в жену грязную замарашку. — В мою спальню?.. — осторожно повторила Мэллори, не уверенная, что правильно расслышала. — Да, считай, что твоя карьера поломойки завершена, — невозмутимо отозвалась женщина, поправляя изумрудную шпильку в светлых волосах. — Но если снова не оправдаешь моих ожиданий, клянусь, я заставлю тебя драить паркет в этом доме так долго, пока твои руки не облезут до кости. Ты хорошо меня поняла? Девушка лишь молча кивнула в ответ. В искренности угроз мисс Гуд можно было даже не сомневаться. — Как смоешь с себя всю грязь, напиши Лэнгдону свой ответ, — деловито добавила Корделия, — и укажи в нем, что мы с радостью будем готовы принять его в стенах нашего пансиона за завтрашним ужином. — Ясно, — хрипло отозвалась Мэллори, уже начиная медленно пятиться к двери, — я могу идти? — Да, ступай, — снисходительно взмахнув рукой, ответила мисс Гуд.

***

… «Господин Лэнгдон, не передать словами, как радостно, и в то же время горько мне было получить ваше письмо этим утром. Быть может, сейчас я совершаю ошибку. Ваши слова так глубоко тронули меня, что я не могу позволить себе поступить иначе… За долгие годы, прожитые в беспросветном мраке, вы оказались первым солнечным лучом, проникшим в мою жизнь. И теперь, вспоминая о вас, я боюсь представить, что могу снова оказаться в темноте, если так и останусь на поводу у своих страхов. Вопреки всем догматам и законам я не хочу потерять вас, господин Лэнгдон. Если вы изволите, я буду ждать вас завтра в пансионе к приветственному ужину, который милостиво решила устроить хозяйка нашего дома — мисс Корделия Гуд. Жду и искренне надеюсь на скорую встречу. Мэллори.» — Хорошие новости, сэр? — полюбопытствовал Ричард, замечая, как лицо молодого господина озарилось счастливой улыбкой. — Определенно, мой друг, — негромко ответил он, с нежностью целуя край пергамента, — вне всяких сомнений…