***
— Ваш заказ, господин Лэнгдон, — с улыбкой известил седовласый мужчина, выходя из подсобки магазина и возвращаясь к прилавку. — Все, как вы просили, взгляните. Мужчина взял в руки небольшой бархатный мешочек, протянутый ювелиром, и встряхнул, роняя на свою ладонь увесистое сверкающее кольцо. Золотой ободок, искусно выточенный в виде изящных рук, удерживал потрясающе ограненный рубин в форме сердца. Похожее обручальное кольцо было у его матери, так что Майкл недолго думал о том, каким хочет увидеть финальный результат. — Прекрасно, — похвалил граф, одобрительно кивая ювелиру, — благодарю, господин Шульц. Мой камердинер сегодня же выплатит вам остаток суммы. — Поздравляю со скорой помолвкой, сэр, — учтиво поклонился старик, — передайте мои наилучшие пожелания прекрасной невесте! Распрощавшись с ювелиром, Майкл, продолжая улыбаться собственным мыслям, вышел на шумную улицу и сразу же поспешил к экипажу. Ещё одно дело, намеченное в Бостоне, где находилась одна из крупнейший ювелирных мастерских колонии, наконец-то было завершено. Осталось только подписать последние бумаги с заводчиком фризских лошадей и можно смело возвращаться в Салем. Учитывая все обстоятельства, мужчине не терпелось поскорее отправиться в обратный путь. Ведь где-то там, за несколько десятков миль от Бостона, его ожидала девушка, о которой он просто не был в состоянии перестать думать. А в последние недели еще и постыдно мечтать по ночам. Прекрасная и кроткая леди Мэллори… Раньше Майкл и подумать не мог, что его сердце, успевшее повидать так много романов, внезапно будет украдено застенчивой пуританкой. Покидая родные края, мужчина предчувствовал грядущие в своей жизни перемены, однако не мог и представить, что одной из них окажется решение вступить в законный брак. Если бы молодому графу так сильно хотелось обзавестись семьей, он давно бы подыскал себе жену еще в Париже. Но только сейчас, совершенно случайно познакомившись с очаровательной миссис Доусон, он ощутил свою готовность к супружеской жизни. Заглядывая в глаза юной леди, Майкл испытывал ни с чем не сравнимое чувство. Он хотел не просто быть рядом, а оберегать ее от всех возможных невзгод, взять на себя ответственность, чтобы Мэллори больше никогда и ни в чем не приходилось нуждаться. Пусть со стороны его решение могло показаться излишне поспешным и легкомысленным, но сам мужчина отнюдь не считал его таковым. Встретить вдали от дома такую девушку, как миссис Доусон, по его мнению — настоящий знак и подарок судьбы. Оказавшись в тяжелом и горьком положении, бедняжка могла пропасть, не окажись рядом с ней человек, готовый протянуть руку помощи. И стать для прекрасной леди именно таким человеком — это честь и гордость для графа Лэнгдона. Какие уж тут могли быть сомнения? Если бы не траур, длившийся со смерти мистера Доусона сорок дней, Майкл завел бы речь о браке и раньше, но вмешавшиеся обстоятельства с отъездом в Бостон, внесли в происходящее свои коррективы. — Сэр, у меня для вас хорошие новости, — бодро заявил Ричард, как только мужчина забрался в экипаж. — Господин Уоткинс подписал все бумаги, я только что вернулся от него. — Отлично! — радостно просиял Майкл, откидываясь на обитую кожей лавку, — значит этим вечером возвращаемся в Салем. — Как скажете, сэр, — кивнул камердинер, давая знак извозчику тронуться с места. — Вам еще нужно где-то остановиться или сразу поедем домой собирать вещи? — Нет, хотя… — замешкался граф, не отводя задумчивого взгляда от городского пейзажа за колышущейся темной шторкой, — притормози-ка ненадолго у главного храма. Неожиданный порыв. Как ярый скептик по части веры, Лэнгдон редко посещал церкви, если этого не требовал от него этикет. Сейчас, стоя на пороге важного решения, которое изменит много в привычном укладе его жизни, мужчина как никогда нуждался в благословении и поддержке. Будь возможность, он обратился бы с разговором к старшей сестре или родителям, но на крайний случай для этого сгодится и Иисус. — Мне пойти с вами? — предложил Ричард, когда спустя несколько минут они остановились напротив собора Святого Креста. — Нет, я сам, — вежливо отказался Майкл, быстро выходя под моросящий дождь из-под крыши экипажа. — Скоро вернусь. Чувствуя в воздухе запах раскуренного ладана, мужчина медленно прошел через главный портал и вскинул взгляд к высокому сводчатому потолку. Несмотря на свой скептицизм, граф никогда не отрицал всей мощи и величественности церковной архитектуры. Искусные витражи из тысячи цветных стекол, мраморные изваяния покойных священнослужителей, пробирающее до мурашек пение органа — порою просто дух захватывало от такой красоты. Даже у таких некающихся грешников как Майкл Лэнгдон. Учтиво сохраняя тишину, чтобы не помешать никому из прихожан в их молитвах, мужчина осторожно занял место на одной из пустующих лавок. Словно потерянный ребенок Майкл рассеяно обратил взгляд к распятию, венчающему центральный алтарь. Еще немного и к подобному алтарю лорд прошествует уже под руку со своей невестой. Пускай Салем не поощрял повторных браков, как и пышных празднеств, которые было принято устраивать в Париже при венчании. Лэнгдон твердо решил, что подарит Мэллори лучшую свадьбу, которую она заслуживает. Закажет у портных роскошное платье для невесты, созовет гостей, накроет ужин, после которого магистраты Салема еще долго будут упрекать его в безбожном расточительстве и тщеславии. Неважно, ведь самое главное для графа — это увидеть счастливую улыбку своей будущей супруги. — Худое дело ты затеял, сынок, — отвлекая воодушевленного мужчину от светлых фантазий вдруг проскрипел старческий голос. Вздрогнув от неожиданности, Майкл оглянулся, только сейчас разглядев в тени сгорбленную старуху с четками в бледных морщинистых руках. Уставившись на графа блеклыми выпуклыми глазами, она сипло добавила: — У проклятых одна дорога — в ад. Пойдешь за ней и обратно уже не вернешься. — Простите, вы ко мне обращаетесь? — брезгливо поморщился мужчина, только сейчас ощутив зловонный смрад, тянущийся от странной прихожанки. Судя по ветхому тряпью и грязью под ногтями, это была местная нищенка. — Не слушайте ее, сэр, — пропищал с дальней скамьи тощий мальчонка, обратившись к Лэнгдону, — это старая Альма, наша чокнутая. Она всем, кто сюда заходит, смертью грозится. Взглянув сначала на незнакомого лопоухого мальчика, а после снова на неприятную старуху в лохмотьях, Майкл с тяжелым вздохом поднялся на ноги. Нечего рассиживаться здесь и тратить время попусту. Чем быстрее он вернется в Салем, тем лучше. Замешкавшись на пороге, мужчина все же невольно обернулся назад. Местная сумасшедшая так и продолжала таращиться на него, бубня себе под нос что-то зловещее. И зачем графу обращать свое внимание на каких-то юродивых? Мало ли, что этой старухе могло взбрести в голову. Стряхнув с себя неприятное наваждение, Лэнгдон решительно зашагал прочь из церкви.***
Горячий воск со свечи снова упал на сжатые в замок пальцы и девушка едва заметно поморщилась. Ночь Мессы только взяла свое начало, а Мэллори уже хотелось поскорее сбежать из темного зала, наполненного тяжелыми запахами жженой полыни и ладана. Выстроившись в ряд вместе с остальными воспитанницами, девушка безжизненным взглядом наблюдала за несчастным, связанным белым ягненком, дергающемся на алтаре, словно он прекрасно понимал, что произойдет с ним дальше. Часть маленьких девочек, жмущихся друг к другу плечом к плечу, тихонько шмыгали носом, пока как мисс Гуд, облаченная в черную мантию, уверенным жестом вскинула руки с кинжалом, готовясь обрушить смертельный удар на жертву. — Ave Satanas, — грозно произнесла она и уже в следующий миг горячая кровь брызнула из вспоротой шеи ягненка. Не изменившись в лице, Мэллори лишь закрыла глаза, тяжело и измученно выдыхая. Одна из худших традиций Мессы осталась позади, теперь же предстояло самое отвратительное… — Эта кровь пролита во имя нашего Владыки Люцифера, — зачитывала ритуал Корделия, сливая густую кровь в серебряный кубок, придерживаемый руками Миртл. — Причаститесь, сестры мои, во славу и в благодарность Темному господину. Кубок медленно пошел по рядам. Каждая из присутствующих была обязана сделать хотя бы крошечный глоток, даже если ее грозило вывернуть после этого наизнанку. Как только очередь подошла к Мэллори, та, стараясь не дышать, коротко прижала края кубка ко рту, смочив кровью губы. Попробовав хоть раз, этот тошнотворный вкус было уже не забыть. Как только кубок опустел до последней капли, по часовне начал расходиться монотонный гул голосов, зачитывающих сатанинские псалмы на латыни. Бормоча давно заученные слова себе под нос, девушка безразлично вскинула взгляд к алтарю, где почетное место по-прежнему занимала мисс Гуд вместе со своим фамильяром — угольно-черным вороном, устроившимся на деревянной перекладине. Несмотря на то, что Мэллори всегда любила животных и птиц, этого пернатого мерзавца не переносила на дух. Девушке казалось, он постоянно шпионил за воспитанницами и исправно докладывал своей хозяйке их тайные переживания и секреты. Так и хотелось порой запустить в него камнем потяжелее. За стрельчатым окном часовни, занесенным железной решеткой, уже можно было разглядеть взошедшую луну. Может быть сегодняшняя Месса станет для Мэллори последней? Эта надежда была единственным источником, что придавал девушке сил.***
Еще три дня спустя… — Вы хотели меня видеть? — сухо поинтересовалась Мэллори, войдя в кабинет мисс Гуд, пока та внимательно вчитывалась в развернутый на столе пергамент — Да, — неторопливо подняла взгляд женщина, — посыльный недавно доставил письмо. Оно от графа Лэнгдона. Он возвращается в Салем. Недовольно скривив лицо, девушка еле удержалась от вопроса: «Какого черта, госпожа Верховная, вы суете нос в мои личные письма?» Попробуй произнести такое вслух, и можно было остаться без языка. — Если вы уже закончили, я могу забрать его, мисс Гуд? — не без труда сохраняя спокойствие, тихо спросила Мэллори. — Для начала я хочу кое-что с тобой прояснить, — прищурилась женщина. — Здесь сказано, что на следующий день после приезда в Салем, господин Лэнгдон устраивает в своем поместье званый ужин для глав нашего города. И, разумеется, он желает увидеть там тебя, моя дорогая. Догадываешься, что это значит? Не найдясь, что ответить, девушка нервно сглотнула. Раз в доме соберутся все важные лица Салема, это могло означать, что мужчина принял решение объявить о помолвке. Впрочем, сейчас Мэллори уже опасалась сильно на это надеяться. Вспомнив, что Верховная все еще ожидала от нее реакции, девушка молча кивнула. — Велика вероятность, что на этом ужине случится то, чего мы так долго ждали, однако… Если что-то пойдет не так и граф снова станет тянуть кота за хвост или ты, моя прелесть, наделаешь глупостей, я прикажу Миртл задействовать запасной план. Снадобье в этот вечер уже будет у нее наготове. — Снадобье? — хмуро переспросила Мэллори, с недоверием глядя на женщину, — то есть, приворот?.. Вы же сами говорили, что это опасно и непредсказуемо. Даже если оно сработает, мне что, травить его этой дрянью до конца жизни? — Лэнгдон — не та пташка, которую мы можем позволить себе упустить, — жестко отрезала Корделия. — Суровые времена требуют суровых мер. Многое сейчас зависит только от тебя. Постараешься как следует, и поить графа зельями нам не придется. В конце концов можно попытаться убедить его и более простыми методами. Лэнгдон почти всю жизнь провел в Париже… А когда француженкам нужно что-то получить от мужчины, обычно они используют для этого свой рот. Можешь взять себе на заметку. Отвращение, промелькнувшее на лице воспитанницы после последних слов, искренне рассмешило Верховную. — Если несчастная вдова ему не по душе, попробуй сыграть перед ним шлюху, — нисколько не смущаясь подытожила Корделия. — Быть может с этим ты справишься получше.