***
— Хватит дрыхнуть, черт возьми! — Наён трясет чужие худые плечи в отчаянной попытке разбудить. — У нас выступление через три часа, а ты всё спишь, блять! Эл лениво раскрывает слипшиеся от продолжительного сна глаза и злобно поглядывает на разбудившую её Наён. Брюнетка хмурит брови, а Хван снова начинает кричать, пока младшая не встала с постели, недовольно глядя на лидера, сложившую руки на груди. — Да встала я, хватит орать. — сонным голосом бормочет брюнетка, отворачиваясь в другую сторону. — Не надо было всю ночь с Чонгуком переписываться. — фыркает Хван, ожидая вспыльчивой реакции подруги, но… Эл на удивление лишь смущенно покраснела и еле заметно улыбнулась, на что другая закатила глаза. — Я встала, видишь? Не сплю. Не обязательно здесь… Она не успевает договорить, как до ушей доносятся странные звуки. Те постарались прислушаться, чтобы понять, что случилось, а поняв, Наён тут же выбежала из комнаты, напоследок услышав от Эллы тихое и раздраженное: «Опять блюет?». Зайдя в ванную, откуда доносились эти звуки, перед старшей представилась не очень приятная картина: Сара стояла на коленях перед унитазом, каждый раз выплевывая туда блевотину. Её уже три дня мучает рвота, но на вопросы Наён она всегда отвечает одним и тем же: «Я просто съела прокисший творог». Хоть и Наён до последнего не верила, что это простое отравление, но мучить подругу своими догадками ей не хотелось. Хван медленно подошла к подруге и начала придерживать шелковистые волосы девушки, попутно убирая и пряди с лица. Кажется, Саре стало немного лучше, и она, медленно привстав, повернулась к раковине, а Наён, отпустив чужие волосы, лишь наблюдала за её действиями. — Ты уверена, что это просто отравление? — прищурившись, спрашивает старшая, глядя на то, как Сара умывает свой рот, а после быстро вытирает полотенцем белого цвета. — К чему ты ведешь? — поворачивается Сара к Хван, хмуря свои брови. — Сделай тест на беременность. — Ты шутишь что-ли? — усмехается шатенка, глядя в черные глаза Хван. — Я не беременна. — Тогда, в новый год, — она выдерживает небольшую паузу, чтобы прочитать эмоции Сары. — у вас же не было презервативов? — Откуда ты…? — Легко догадаться. Не думаю, что парни спят с кем-то в общежитии, а значит и контрацепции там не бывает. — она тяжело вздыхает, — Токсикоз может продолжаться очень долго. Если так посчитать, то уже четвертый месяц, и… — Что…? — Ты не сможешь сделать аборт. — заключает Наён, опустив голову вниз. — Наён, я не беременна. — Сара произносит эти слова так, будто и сама в них не особо верит, но нужно хоть как-то переубедить старшую в обратном. — Ты сама хоть в это веришь? — грозно взглянув на шатенку, говорит Хван. — Советую тебе сказать Тэхёну об этом и сделать тест. Мы не должны рисковать своей карьерой и твоим здоровьем. Я не знаю, сможешь ли ты сегодня выступать, но… — Смогу. И тест я сделаю, и Тэхёну напишу. Но я тебе говорю правду, я просто отравилась. — Надеюсь. Бросив друг на друга недоверчивые взгляды, те разошлись по своим комнатам, быстро переодеваясь. Через несколько минут перед домом их ожидала черная машина, за рулём которого сидел собственной персоной Ли Доён. Девушки присели в автомобиль, а транспорт тут же двинулся с места. — Расписание на сегодня: сейчас выступление на «Inkigayo», потом на «MCountDown», дальше интервью о новой песне, фотосессия для журнала, а потом запись нового альбома в студии. — произнес на одном дыхании Ли, переводя взгляд на девушек через переднее зеркало. Те лишь устало кивнули. — Когда мы освободимся? — спрашивает тихо Сара. — Если примерно прикинуть, то в восемь вечера. График забит на каждый час, сегодня вам придется постараться. Сара лишь кивает на сказанные им слова и замечает одобряющий взгляд Наён с непонимающим взглядом Эллы. — Доён… — прерывает молчание шатенка, устремляя свой взгляд на отражение в зеркале, где виднеются глаза Ли. — Могу я кое о чем тебя попросить? — Конечно. — Только обещай, что не будешь злиться. — он кивает в ответ и заметно напрягается. — Мне нужен тест на беременность. По телу мужчины прошёлся табун мурашек, а в сердце неприятно закололо. Он отлично знает, что будет ждать Сару, если та беременна: придет конец тому, что они строили годами вместе; изгнание из компании и невероятное количество хейта. Доён хмурит брови — Сара слишком молода, двадцать два года, а веселье ещё впереди. Тот крепко сжимает в руках руль и тяжело вздыхает. — После записи альбома пошлю человека, он купит. — Спасибо. Весь оставшийся день у них не было времени даже на то, чтобы нормально покушать без нужды куда-либо ехать. Приходилось есть в машине, несмотря на то, что Доён ненавидит это. Сейчас Наён и Элла стоят у микрофона в студии, пока продюсер тычет в какие-то кнопки, чтобы отрегулировать звук. Он смотрит на девушек через стекло и показывает рукой «О’кей», после чего Наён принимается зачитывать реп, временами поглядывая в текст. Сара же сидит на диване позади продюсера и нервно теребит края чехла от телефона. Стоит написать Тэхёну об этом, ведь смелости на то, чтобы позвонить ей не хватит.«Кажется, я беременна»
Руки предательски задрожали, когда на экране высветилось «прочитано». Сердце забилось в бешеном ритме, когда телефон начал вибрировать. Шатенка выбежала из помещения под пристальные взгляд мемберов и продюсера. Дыхание полностью перекрылось, когда до ушей донёсся его родной голос. — Ты беременна? — произносит Тэхён, а на фоне какая-то суматоха. Кажется, они готовятся к выступлению. Сара ничего не может ответить. Его голос звучит таким родным, она знает, что он не бросит её, чувствует, что он тоже скучает. В глазах виднеются слезы и отблеск тоски, которые та старательно подавляет. — Сара, детка, ты в порядке? — голос его звучит совсем взволнованно. — Я не знаю, что будет дальше, если я и правда беременна. — она уже и не скрывает своих слез. Плачет, стоя в пустом светлом коридоре, и ходит то вправо, то влево, в попытке успокоиться. — Прошу, не волнуйся. Если у нас и правда будет малыш, то ты не должна нервничать, иначе навредишь ему, поняла, милая? — Д-да. — Ты делала тест на беременность? — Нет. Завтра должна сделать. — Всё будет хорошо, только… — он не успевает договорить, как кто-то отчетливо кричит: «Тэхён, пора!». — Прости, зайка, мне нужно идти. Напиши мне. Сара кивнула и сбросила вызов, обратно возвращаясь в сторону студии. Она не успевает открыть дверь, как это делают её подруги, жалобно глядя на ту. Элла подносит и суёт небольшую сумку ей в руку и кивком показывает на лифт, после чего те идут в нужном направлении. Наён и Элла боятся за неё и за себя тоже. Если она беременна, то все их планы на будущее превратятся в прах, а всех их старания на протяжении этих лет просто будут напрасны. Они даже боятся представить, как публика отреагирует на это, особенно, узнав, от кого этот ребенок. Выйдя наконец на улицу и вдохнув как можно больше кислорода в лёгкие, они зашагали в сторону хорошо знакомой им машине. На улице апрельский вечер, поэтому прохладный ветерок обдувает их лица, позволяя им немного расслабиться, а табуну мурашек пройтись по всему телу. Этот день был тяжёлый, и они должны хорошенько отдохнуть. — Держи. — Доён тянет в руки Сары небольшую розовую коробку, пока та неуверенно берет вещь. — Спасибо.Два месяца спустя.
Сидя на небольшой лавке в помещении, девушки лениво что-то обсуждают, попивая из бутылок воду. Пот медленно стекает по лицу и шее, а дыхание с каждой секундой становится более умеренным. Наён прикладывает руку на сердце и немного хмурится, чувствуя колющую боль в районе груди. — Ты как?! — младшие в ту же секунду вплотную пододвигаются к лидеру, беспокойно глядя. Конечно, это не первый раз, когда с Наён такое происходит. Как никак, но тахикардия после каждой тренировки и выступления даёт о себе знать, а младшие в такие моменты волнуются так, будто частичка их тела тоже разрушается. — Терпимо. Сейчас пройдет. — Пойдем, умоешься. Здесь душно. — произносит Сара и хватает руку старшей, помогая ей встать, что делает и Элла тоже. — Да я не инвалид! Сама могу ходить! — смеясь, говорит Хван и убирает с себя чужие руки. — Пошли уже. Умойся холодной водой. — Эл шагает к двери. Она тянется к серебряной ручке, хочет открыть, но дверь распахивается прямо перед ней. Глаза волнительно бегают по чужому знакомому лицу, а руки покрываются потом, понимая, что человек, по которому она так скучала последние полгода, сейчас стоит прямо перед ней и еле как сдерживает свою улыбку, глядя на неё. — Мы скучали. — шепчет Чонгук, оголяя ряд своих белых зубов. — Мы? — Да. Чонгук отходит в сторону, позволяя старшим хёнам пройти в комнату. Джин шагает вперёд и встречается с удивленным взглядом Наён, что, приоткрыв рот, глядит сквозь парня, совершенно не веря своим глазам. Он прямо тут, он рядом… Хван не медлит: в ту же секунду Джин оказывается прижатым к чужому телу. Она так крепко обнимает его, что тот, кажется, дышать не может, но охотно отвечает на чужую мягкость. Пока две пары дарят друг другу своё тепло, Сара стоит за ними в недоумении глядя на дверь. Где он? Где парень, что разжег пожар в её сердце? Джин замечает этот томный взгляд шатенки и кивает на дверь в просьбе выйти. Она незамедлительно шагает к двери и оказывается в пустом коридоре, где нет ни единой души. — Интересно, — вдруг раздается грубый голос за спиной и Сара вздрагивает, не торопясь оборачиваясь. — насколько бы у тебя был большой живот сейчас, если бы ты тогда оказалась беременна? Это лицо. Челка, слегка спадающая на глаза. Взгляд, в котором она может прочитать всё: начиная от невероятной нежности и заканчивая пламенным желанием. Губы, терзавшие её десятки раз. Тэхён и сам не может устоять перед ней. Каждую ночь он вспоминал её невинный образ и такой же невинный взгляд. Он уверен — эта девушка просто создана для любви, потому что по-другому никак. — Я так скучал по тебе… Сара даже рот не успевает открыть, чтобы произнести хоть слово, как уже чувствует чужие губы на своих, что поочередно сминают сначала нижнюю, а после верхнюю губу, одаривая совсем нежным поцелуем. — И я по тебе.На следующее утро
Лучи июньского солнца лениво пробираются в комнату, освещая её. Наён копается в чужом шкафу и выкидывает одежду на кровать, в которой мирно спит шатенка. Элла стоит у дверей и нервно кусает губы, наблюдая за всем, что сейчас происходит. — Вставай, Сара! — Наён не жалеет голоса, кричит и кидает в подругу вещи, чтобы та начала переодеваться. — Чего ты в такую рань вставать заставляешь? — та не хотя переодевается и непонимающе смотрит на подруг. Хван набирает в легкие как можно больше кислорода и направляется к двери, у которой стоит младшая, напоследок обернувшись. — Посмотри новости и узнаешь. — озлобленно, но уже на пониженных тонах бросает Хван, глядя на Сару совсем строго. — Эл была права.