Флейта и цинь

Всякий раз когда Вэй Ин отправлялся с молодыми заклинателями на Ночную охоту, Лань Чжань не мог подавить волнения. Оно прорастало в нём исподволь, никому словно бы незаметное, заставляло вслушиваться, всматриваться, выискивать малейшие признаки, указавшие бы, что где-то в горах им потребовалась помощь. Обычно проходило несколько дней, и Вэй Ин возвращался с историями о побеждённых чудовищах, упрямым осликом и сияющими от восторга адептами. И волнение пряталось, уходило в глубины, будто бы никогда не возникало прежде. Истекал третий день, и Лань Чжань, перебирая струны гуциня на пороге цзинши, то и дело посматривал на темнеющее небо. Волнение развернулось в нём, убеждало, что вот-вот загорится сигнальный огонь, вот-вот ветер принесёт слух о беде. Напряжение не желало отпускать. Ни «Покой», ни другие мелодии нисколько не помогали. Наконец Лань Чжань решил последовать зову сердца. *** Он не знал, куда на этот раз отправился Вэй Ин с учениками, но сердце вело лучше всяких следов. Выйдя почти на закате, к полуночи Лань Чжань добрался до потерянной в горах деревушки, и добрая старушка, приоткрыв дверь на ладонь, объяснила ему, что заклинатели отправились разобраться с живущим в пещере чудищем. — Знать не знаю, что там за монстр, господин, — посетовала она напоследок. — У нас много людей погибло… Вот они и решили помочь. Только уж пошёл третий день, а никого нет. Едва она закрыла дверь, как Лань Чжань встал на меч и отправился в сторону, где находилась та самая пещера. Уже издали он заметил, что вход завален крупными камнями. Что-то спровоцировало обрушение, и теперь попасть прежним путём внутрь не представлялось возможным. «Вэй Ин оказался в ловушке, — решил Лань Чжань. — Они не могли даже позвать на помощь». Он опустился на горную тропу и осмотрел место обвала. Вход в пещеру был надёжно закрыт, но Лань Чжань слышал, что в этих местах пещер множество и все они соединяются между собой. Каменный лабиринт стал приютом разной нечисти. Несколько часов ушло на поиски иного входа, пока Лань Чжань наконец не заметил едва приметную щель. Он протиснулся в узкий коридор и обнаружил, что дальше тот превращается в широкий путь, уходящий вглубь горы. Вынув Бичэнь из ножен наполовину, Лань Чжань двинулся вперёд. Сердце его было лучше всякого компаса — он чувствовал, что Вэй Ин совсем рядом. *** Вэй Ин незаметно потёр всё ещё сочащееся кровью плечо. Тёмное ханьфу надёжно прятало его рану от взглядов юных адептов. Они сумели справиться с чудовищем, которое оказалось безумным настолько, что даже Чэньцин не смогла его подчинить, но в агонии то так билось о стены, что вход обрушился. Вот уже вторые сутки заклинатели осторожно разбирали завал, и Вэй Ин не был уверен, что успех близок. Не утешало его и собственное состояние. Он по-прежнему шутил с учениками, улыбался и старался болтать без умолку, но рука уже почти отказывалась действовать. Яд, что был на когтях чудища, проникал в кровь медленно, но остановить его полностью Вэй Ин был не способен — ведь Золотого ядра у него всё так же не было. «Лань Чжань, увижу ли я тебя снова? — с тоской подумал он. — Всё это — моя неосмотрительность. Нужно было вызвать тебя, пойти с тобой вдвоём в эту пещеру, а не возглавлять юных и неопытных…» Чудище услышало их, застало врасплох, вот и получилось, что все они оказались под ударом. Защищая Лань Сычжуя, Вэй Ин кинулся вперёд и получил удар когтем. Сычжуй не спускал с него глаз, и Вэй Ину стоило больших усилий скрыть ранение. У них не было при себе ничего, способного остановить яд, а волновать и без того испуганных детей он не хотел. Однако то, что представлялось небольшим завалом, всё никак не хотело поддаться их усилиям. Вэй Ин видел и ещё один путь — узкую щель, откуда веяло холодом и сыростью. Но в неё не просунул бы и руку самый стройный из них. «Разве что бумажный человечек отлично пробрался бы туда, — размышлял Вэй Ин. — Только что может бумага? Добраться до Облачных Глубин? Смешно даже думать о таком». — Господин Вэй, — будто вырос рядом Сычжуй, — вы побледнели. Сколько бы Вэй Ин ни просил его оставить церемонии, в присутствии других учеников А-Юань превращался в образцового ученика клана Лань и его почтительность одновременно пугала и умиляла Вэй Ина. — Со мной всё хорошо, — отмахнулся он. — Долго ещё разбирать завал? — Повеяло воздухом, — Сычжуй мельком взглянул на измученных учеников. — Должно быть, осталось совсем немного. — Хорошо, если так, — Вэй Ин улыбнулся. — Иди же, помоги им. — Вы ведь ранены? Проницательность Лань Сычжуя на этот раз была Вэй Ину не на руку. Он не стал отвечать на вопрос, а Сычжуй не решился проверить его лично. *** Лань Чжань прислушался. Где-то звучали голоса. Совсем тихие, больше походившие на шёпот, они всё же были вполне настоящими. Он поспешил вперёд и вскоре обнаружил тупик, только тонкая щель, словно зловещая улыбка, зияла в каменной стене. Лань Чжань приник к ней, и теперь уже голоса стали разборчивей: — Господин Вэй, — убеждал Лань Сычжуй. — Вам ни к чему скрывать от меня… — Я ничего не скрываю, — отрезал Вэй Ин. — Нам нужно выбраться, и ты сам увидишь, что со мной всё в порядке. Даже по интонациям Лань Чжань понял — с Вэй Ином беда, но он старается не показать, насколько ослаб, ученикам. Лань Чжань знал несколько техник, обучение которым было очень опасным. Он мог одной мелодией взорвать каменную преграду, вот только нужно было прежде правильно рассчитать силу, иначе всем им грозила гибель. Сосредоточившись, Лань Чжань призвал гуцинь и мягко коснулся струн. *** Щель всё так же манила Вэй Ина, а когда оттуда зазвучали звуки гуциня, он решил, что совсем помешался от яда. «Откуда здесь этот чистый звук? — подумал он. — Наверняка я скоро потеряю сознание, раз мне мерещится подобное». Звук не утихал, а затем раздался резкий удар, пыль и каменное крошево взметнулись вверх и посыпались вниз. Вэй Ин едва успел зажмуриться, а когда открыл глаза, обнаружил, что Лань Чжань удерживает его от падения. — Ханьгуан-цзюнь! Ханьгуан-цзюнь пришёл спасти нас! — обрадовались ученики. *** Лечение было долгим. Вэй Ину надоели нейтрализующие яд настойки и горечь капсул для поддержания духа и тела, но Лань Чжань был непреклонен и не позволял хоть на день позабыть о них. И единственным развлечением для Вэй Ина было расспрашивать его снова и снова: — Как ты ухитрился отыскать нас? — Меня вело сердце, — неизменно отвечал Лань Чжань. — Что же это получается, — улыбался Вэй Ин, — внутри тебя настоящий компас, что нацелен на меня? — Так и выходит, — соглашался Лань Чжань. — Где бы ты ни был, я всегда отыщу тебя.