Влюбленные

      Отправив дочь домой, Фа Ли твердо вознамерилась поговорить со свахой. Она была очень недовольна тем, что их давнее соперничество влияет на судьбу её дочери. Женщина знала, что Мулан, наверняка, приложила все усилия, чтобы показать себя с лучшей стороны. Так почему же сваха позволяет себе быть предвзятой?       Войдя в дом, Фа Ли остановилась в дверях. Всё здесь напоминало о далеких временах её молодости: всё те же стены, та же мебель и даже сервиз на столике тот же самый.       — Что? Пришла высказать свое недовольство? — фыркнула сваха, не поднимая взгляда от свитка.       — Минджу, тебе не жаль, что зависть разрушила нашу дружбу? — Ли села напротив женщины. — Я ведь не виновата в том, что так вышло.       — Виновата! Ты знала, что он мне нравится! Зачем вообще ты тогда с ним заговорила?! — вспылила Минджу, на мгновение будто вновь превращаясь в молодую обиженную девушку.       — Это не я к нему подошла, а он ко мне, — мягко поправила старую подругу Фа Ли. — Ну, что я могла сделать?       Они помолчали, вспоминая былые времена, когда они были ещё дружны. Подруги не разлей вода влюбились в одного парня. Только выбрал он не бойкую жизнерадостную девчонку, а тихую скромницу. И тогда потух в глазах первой задорный огонек, а подруги и вовсе рассорились. Не смогла бойкая девушка принять свадьбу подруги и любимого, а скромная не выдержала постоянных упреков.       — Может уже пора забыть? Двадцать лет прошло, — мягко сказала Ли.       — Ты не злишься на меня? Я столько плохого тебе сделала, — тяжело вздохнула Минджу.       — Мне жаль тебя. Ты испортила себе жизнь своими чувствами, — сваха тут же поникла. — Но ведь ещё можно всё исправить. Ну, что, мир?       — Мир, — улыбнулась женщина. — Приводи завтра свою дочь — исправим то, что я натворила.       — Спасибо, — слегка поклонилась Ли. Уже в дверях она обернулась, — знаешь, Мулан чем-то напоминает мне тебя в молодости.

***

      — Простите меня, духи предков. Я опозорила нашу семью. Мне так стыдно, — расплакалась девушка, размазывая белила по лицу. — Я отвратительная дочь. Никудышная из меня невеста.       От сдерживаемых всхлипов было трудно дышать, а холодный пол домашнего храма был жестким и неудобным, но Мулан не могла заставить себя подняться. Так плохо ей ещё никогда не было. Она думала о том, что отец будет смотреть на неё с осуждением, а мать с жалостью, и от этого становилось ещё больнее. Сердце болезненно сжалось и слезы снова хлынули потоком.       Здесь её и нашел Фа Зу, уговорив дочь устроиться на скамейке в саду прямо под цветущей сакурой. Девушка уже немного успокоилась, поняв, что ругать и с позором выгонять её из семьи никто не собирается. Отец сел рядом. Мулан отвернулась, пряча глаза, нервно провела по волосам.       — Как пышно цветут в этом году деревья. Гляди, вон тот бутон ещё не распустился, — мужчина указал на цветок, и девушка невольно перевела на него взгляд. — Но я уверен, что когда наступит его время, он будет самым красивым из всех.       Фа Зу нежным родительским жестом погладил дочь по голове. Мулан благодарно ему улыбнулась. Ей как никогда нужна была поддержка близкого человека.       — Спасибо, — пробормотала она.       — Я не сделал ничего, за что меня стоило бы благодарить. И ещё, твоя мама просила передать… — начал отец, но договорить не успел: раздался бой барабана.       — Что это? — встревожилась девушка.       Фа Зу нахмурился. Он уже знал этот звук и знал, что раз он раздался, то быть беде.