Отец девушки поднялся и направился к воротам, отделяющим двор от пыльной улицы. Мулан последовала за ним. Любопытство и тревога, соединившиеся в одно непонятное чувство толкали её вперед, заставляя выглянуть на улицу.
— Мулан, — попросила её мама, стоявшая рядом, — пожалуйста, останься внутри.
Девушка кивнула и, тяжело вздохнув, принялась искать способ с помощью которого она могла бы подсмотреть, что там происходит. Её бабушка заговорщически улыбнулась и указала ей на небольшой заборчик, примыкавший прямо к стене, закрывающей их двор и дом от взоров любопытных прохожих. Мулан благодарно ей улыбнулась и, ловко запрыгнув на этот заборчик, выглянула наружу, оперевшись руками о черепичную крышу стены.
Прямо около их дома стояло трое стражников. Двое из них были в доспехах и с оружием. Один только взгляд на них, заставил девушку занервничать. Военные были нечастыми гостями в их городке, и их приезд не сулил ничего хорошего.
— Сограждане! Я принес вести из императорской столицы! — заявил один из всадников. — Гунны вторглись в Китай!
Все ахнули. Матери прижимали к себе детей, мужчины посерьезнели. Все понимали, к чему это ведет. Никто не хотел войны, но каждый был готов защищать свою страну и своих близких.
— По приказу императора каждое семейство должно послать по одному мужчине на войну! — крикнул всё тот же всадник и принялся называть фамилии. Когда он дошел до их семьи, то Мулан вздрогнула всем телом.
В их семье был только один мужчина — её отец. Он был героем прошлой войны, в которой получил тяжелые ранения. Теперь он прихрамывал, не мог нормально ездить на лошади, и его рука периодически слабела, когда случались судороги. Тем не менее, он приспособился к обычной жизни. Но в случае с военными действиями… Мулан точно понимала: если её отец попадет на войну, то у него будет очень мало шансов выжить, несмотря на его большой опыт.
— Нет, — тихонько выдохнула девушка.
Отдав супруге свою трость, мужчина уверенно направился получать свой свиток. Мулан не могла просто спокойно смотреть, поэтому, когда он подошел к военным, девушка спрыгнула с заборчика и со всех ног помчалась к отцу. Узкий подол не позволял ей бежать достаточно быстро, но она просто не могла позволить папе отправиться на войну.
— Отец, тебе нельзя идти! — крикнула девушка, бросаясь к нему.
— Мулан… — в голосе Фа Зу звучало удивление.
— Прошу вас! Мой отец доблестно сражался… — начала было она, но её прервал тот мужчина, что был без доспехов.
— Вам следовало бы отучить дочь распускать язык в присутствии мужчин! — девушка была бы многое высказать этому напыщенному индюку. Она даже хотела сказать, что забота о близких — это лучшее качество человека, но…
— Мулан, не позорь меня, — тихо произнес отец. Мулан растерянно посмотрела на него, а потом виновато опустила глаза.
***
Вечером, ещё перед ужином, она хотела серьезно поговорить с отцом, чтобы хотя бы попытаться его переубедить. Вся семья понимала, что шансов выжить в этой войне у Фа Зу практически нет, учитывая его здоровье.
Заглянув в комнату, Мулан обнаружила, что Фа Зу достал меч и, видимо, решил вспомнить пару движений. Девушка спряталась, решив подождать пока папа не решит передохнуть. Поначалу всё шло хорошо, но в какой-то момент рука отца снова разжалась, а ногу пронзила резкая боль.
Мулан хотела было помочь ему, но поняла, что он не одобрит того, что она подглядывала и вообще лезла в «мужские» дела. Девушка закусила костяшку пальца, стараясь сдержаться.
***
Пока она разливала чай, то из-под полуопущенных ресниц поглядывала на родных. Все вели себя так, будто ничего и не произошло, будто отцу ничего не грозило, будто им было всё равно. Даже бабушка обычно смелая в словах и действиях, молчала. Устав терпеть это наигранное спокойствие, девушка с громким стуком поставила кружку на стол.
— Тебе нельзя идти на войну!
— Мулан! — попыталась остановить её мать.
— В Китае полно молодых людей, которые могут защитить страну! Пусть они сражаются! — девушка не обратила никакого внимания на маму.
— Это огромная честь защищать родину и свою семью, — совершенно спокойно ответил Фа Зу.
— И ради этой чести ты погибнешь? Оставишь нас одних?!
— Значит, я погибну, исполняя свой долг! Я знаю своё место! Пора бы и тебе знать своё.
Девушка отшатнулась. Ей казалось, что отец всегда воспринимал её как равную, несмотря на пол и возраст. Похоже она сильно ошибалась. И никогда ещё осознание своей ошибки не было таким болезненным. Со слезами на глазах, Мулан выбежала из дома.
