***
Яичница шкварчала на сковородке. Я резала помидоры на салат. Ранние лучи солнца залили кухню оранжевым светом. Потом я достала две тарелки, наложила на них еду. В кружки налила чая. Взяв поднос, я направилась наверх.***
Я легонько толкнула дверь и она открылась. В глаза сразу же бросилась сгорбившаяся фигура. Она, обняв колени, сидела на кровати. — Ты так и не ложилась? — И зачем я спросила это вслух? Она резко повернула голову в мою сторону. На фоне бледной кожи отлично выделялись тёмные круги под глазами и сами красные испуганные глаза. — Тебе нужно будет поспать. И успокоится. Я подошла к кровати, поставила поднос и жестами дала понять, чтобы она начала есть, самой приступая к еде. Трясущие руки несмело взяли кружку. Чай потихоньку начал уходить, согревая нас двоих. Яичницу она даже пальцем не тронула, но вот салат ела, как не в себя, время от времени косясь на меня, ожидая моей негативной реакции. Но я лишь радовалась, что девчонка не умрёт от голода. Мне было известно, что эльфы вегетарианцы. Если то, как прожить без мяса, я могла понять, так как моя семья часто не имела денег даже на хлеб, то отказ от яиц и молока, когда есть возможность употреблять их, я никогда не пойму.***
Картина была сдана заказчику. Он был доволен, благодаря чему мне даже достались чаевые. Правда, они смогли покрыть лишь деньги, что я потратила на транспорт. Хоть что-то. В центре «ДоноДар», где помогали владельцам эльфов получить всё необходимое, от информации до вещей, я нашла учителя для моей девчонки. Договорившись обо всём, я направилась домой.***
Дом встретил меня холодом. Таким же, как и все те года, что я живу здесь. Мне не хотелось переступать порог, но нужно было. Нужно помыть посуду, проведать эльфийку, начать работу над её портретом. Я направилась на кухню, чтобы закинуть в холодильник овощи и фрукты. Но меня ждал приятный сюрприз. Посуды в раковине не оказалось. Неужели, Цайя помыла посуду вместо меня? Неожиданно, но приятно. Я пошла наверх. В её комнате было тихо. Тихий стук и я вошла. Эльфийка как раз была возле окна. Она дёрнулась и повернулась ко мне, тюль сзади неё заколыхался. — Привет, — бессмысленно поздоровалась я. Она опустила глаза в пол. — Эх… Ладно. Я решила больше не пытать её и направилась к себе. Там я переоделась в более удобную одежду, взяла альбом и спустилась вниз. Туда же я привела Цайю. Жестами показала, что ей нужно чистить картошку, а сама взяла в руки карандаш и начала рисовать. Лицо овальное, с выраженной нижней челюстью. Маленькие, но пухлые губки с чётким контуром. Едва заметная ямочка над губой. Небольшие крылья носа и сам курносый нос. Глаза идеального размера обращённые в пышные ряды ресниц. Белые, едва видимые брови, как говорится, горизонтальные. Высокий лоб. Заострённые ушки виднелись из-под густых серебряных волос. Всё это вырисовывалось само собой. Рука совсем невесомо прикасалась к бумаге, но линии были чёткие. И хотя эльфийке было интересно, что я творю, она не смела откровенно смотреть на альбом. Лишь искоса бросала взгляд.***
Когда картошка была почищена, я показала Цайе, как включать и выключать газовую плиту. Она была удивлена, что огонь появлялся на конфорках. Поставив картошку варится, я направилась за чёрной гелиевой ручкой. И когда я спустилась вниз, почувствовала запах газа. Он не мог полностью заполнить комнату, ведь одна конфорка горела совсем недолго, но запах всё равно был. Я побежала на кухню. Девчонка кинулась прочь от плиты, а я к ней. Над плитой вспыхнуло. Это был небольшой клуб огня. Я выключила абсолютно все конфорки и открыла окно. Дым очернил белый потолок, оставив большое пятно. — Блять! — Крикнула я. Это ещё сильнее испугало эльфийку. Она чуть ли не буквально вжалась в стену. Мы ошарашенно смотрели друг на друга. — Что ты делала? — Мой голос звучал ниже, чем обычно. Конечно, ведь сердце ужасно колотило. Девчонка сползла вниз, обняв колени и спрятав в них лицо. Она вздрагивала. Отлично! Я довела ребенка до ужаса. Что сказать? Я молодец! Она ведь вообще впервые работала с чем-то посложнее крана. Я должна была понять её и реагировать мягче. Я старше, я должна быть сдержанней. Глубоко вздохнув, мне пришлось извиниться и начать искать подход к эльфийке, чтобы успокоить её. — Прости. Я просто испугалась, что ты хочешь подорвать нас, — я подошла к ней и присела рядом. — Ну тише, тише. Положив руку ей на плечо и дав понять, что ей ничего не угрожает, я прижала Цайю к себе. Она что-то щебетала на своём языке и плакала. Милое личико покраснело, вокруг глаз появились синие вены, а тело пробивала мелкая дрожь. Мне хотелось только обнимать и успокаивать этого ребёнка, что я и делала.***
Я сидела перед мольбертом, делала набросок лица. В основном это были прямые линии, круги и углы, где в будущем будут плавные линии. Ну, почти везде. Ушки всё же буду заострённые. В одной руке у меня был мягкий карандаш, а вторая придерживала тарелку с обедом, что стояла у меня на ноге. Я решила, что Цайю после случившегося лучше не оставлять наедине с сложными приборами, поэтому она сидела на диване и ела картошку с овощами. — Подбородок повыше, — как-то сказала я. Эльфийка подняла вопросительный взгляд на меня. Я постучала тыльной стороной ладони по собственному подбородку, выпрямляясь. Она поняла, что я от неё хотела и сделала это. Её тело будто излучало то, что ей просто необходимо сидеть ровно и показывать королевскую осанку. Я впервые видела её ровную статуру. И она была хороша. Единственное, кости обтянутые кожей торчали, как у больного человека. Это нужно будет исправить, хоть немного откормив эльфийку.***
Когда наброски были готовы, я взялась за механический карандаш и начала наводить линии, которые в будущем станут полигоном для испытаний новой гелевой ручки. По моей задумке, эта картина должна отображать всю боль и страх, что скрывает каждый из нас. В моей голове это выглядит так: Цайя стоит на испепелённой земле, в её руках умер белый голубь. Вся эльфийка была в крови. А сзади неё взрывы и силуэты воинов. Надеюсь, мои руки не подведут меня и всё получится так, как я это вижу.***
В входную дверь постучали. Мне пришлось размять спину перед тем, как пойти и открыть нежданному гостю. На моё удивление, в моей руке, как и в руках Цайи, была тарелка. Мы так просидели где-то два часа, но эльфийка даже не пискнула, не дала и намёка, что ей надоело или нужно уйти. А я и забыла про тарелки и физиологические потребности. Я отдала серебряноволосой тарелку и жестом показала, чтобы она помыла посуду, а сама пошла к двери. Посмотрев в глазок, я увидела знакомую фигуру и черты лица. Меня бросило в холодный пот. Всё тело задеревенело. Но из небольшого транса меня вырвал грубый голос: — Ну и? Откроешь мне? Ты же под дверью стоишь, я слышу. Я сглотнула вязкую слюну, что скопилась во рту, и дрожащей рукой прикоснулась к ледяному замку. Никогда ранее мне не приходилось прикладывать столько сил, чтобы просто сделать два поворота. Я медленно открыла дверь, молясь о том, лишь бы это был Дамир, а не Густав. И видимо высшие силы услышали меня. — Ну привет, Веста.