Непослушным детишкам от Старейшины Илин.

      Настроение было не из лучших. По пути из леса все веселились, и хоть довольно уставшие, все радовались. Но как только дети узнали о ранении Вэй Усянь тут же поутихли. Их волновало то, что никто не заметил, даже не заподозрил, что у Вэй Усяня могут быть какие-то раны. Нет, пугало то, что они не хотели замечать. Они не думали об этом. Уже расходясь по своим домикам, отдыхать и приводить себя в порядок, адепты потихоньку начали вспоминать его поведение. То, как он отошел к дереву, когда они остановились на поляне, то, как шел в конце строя, отбрехиваясь тем, что будет наблюдать, чтобы никто не потерялся и на них никто не напал сзади, а сам, видимо, скрывал полуобморочное состояние. Единственные, кто поняли подвох медленной походки и отрешенного поведения: Сычжуй, Цзинъи и Цзин Лин. Они поняли, что Вэй Усянь не хочет волновать остальных, и, когда они ходили к реке за водой, Сычжуй перевязал ему руку и заставил выпить снадобье. Тройка следила, чтобы никто не потревожил больную руку, так что обязанностью Цзинь Лина было идти от Вэй Усянь с правой стороны и не давать никому за нее хвататься. Такая забота даже позабавила и крайне умилила Вэй Усяня, но виду он не подал. Сычжуй с Цзинъи следили за его самочувствием до самых Облачных Глубин, где благополучно передали Учителя лекарям. Обычно, когда Вэй Усянь ходил с ними тремя или четырьмя и ранился, им вечно доставалось от Ханьгуан-Цзюня, так как, по факту, у них было негласное правило: Усянь следит, чтобы детей не угробила нечисть, дети следят, чтобы Вэй Усянь не угробил себя. Но в этот раз не было виноватых. Ухм… Были, но вряд ли эту оплошность рассматривали как серьезный проступок. Вэй Усяня ранила нечисть и, так как это ночная охота, в этом нет ничего удивительного. На устранение перелома (по факту, это была трещина, но довольно большая) ушло бы три-четыре дня, с помощью лекарей и духовной энергией Лань Ванцзи. В этой, новой, жизни Вэй Усянь уже не так переживал за свое здоровье, так как у него было золотое ядро, и теперь уже довольно развитое, для собственных "трюков", и он знал, что духовная энергия для него не бесполезна. С внутренним кровотечением сложнее, но и эта проблема будет решена. Уже на следующий день, на общем сборе, Ванцзи занял каплю ученического времени, чтобы сказать им о том, чтобы они подготовили отчеты. Вэй Усянь уже, вероятно, написал свой (причем не своей рукой, так как та болела, а под диктовку записывал Лань Чжань), детям тоже нужно было извлечь урок. Никакой трагедии не произошло, но осадок остался. Бесило то, что юноши и девушки, считающие себя такими взрослыми, ничего не сумели сделать в этой ситуации. Вэй Усянь на завтраке так и не появился, оно и понятно. После передачи задания о написании отчетов и сам Ханьгуан-Цзюнь удалился в Цзинши. Уроки, которые должен был вести Вэй Усянь, наступят только завтра, и ученики были уверены, что ему поставят замену. Но… Эх, Вэй Усянь не был бы Вэй Усянем, если бы прямо с бинтами на руке и на ручках у Ханьгуан-Цзюня (!) не пришел в класс для теоретического урока по талисманам. — Рад всех приветствовать, — сказал Вэй Усянь, слезая с колен Ханьгуан-Цзюня, когда тот сел. Он не выглядел ни капельки взволнованным, но это только на первый взгляд. А вот ученики во все глаза глядели на три вещи, на его руку, его лицо и выражение лица Ханьгуан-Цзюня. Их очень волновала… реакция. Они сдали отчеты о ночной охоте еще вчера и сегодняшний урок точно не будет относиться к талисманам. — Значит так вы видите эту ситуацию? — резко подал голос в полной тишине Вэй Усянь, когда с веселого его лицо сменилось на серьезное. — Как именно? — подняла руку Ван Тинг. — Все по-разному. Часть о сражениях на своих территориях почти все описали верно, пусть и каждый в своем ключе, а вот то, как вы видели одну и ту же картину битвы со змеем измерителем искаженного вида оказалось интересным. Начнем с того, что я не имел права призывать столь опасное существо, так что эта моя оплошность дает вам свободу от наказания. В любом ином случае нарушители строя понесли бы наказание. Но так как змей оказался сильнее, чем я думал, и вы были не готовы к подобной ситуации, я могу сказать, что все молодцы и все обошлось малой кровью, — подытожил он свой монолог. «Каждый сделал то, что мог», — Мое ранение исключительно моя вина, так что я не хочу, чтобы ты думал, что это твоя вина, Не Юйлун. — Я!.. — Да, ты. Та тренировка определяла не только ваше умение работать в командах, но и умение побороть ваши слабости. У кого-то это страх, у кого-то невнимательность. Незнание, растерянность, непонимание. У тебя это вспыльчивость. Издавна воины ордена Не были нетерпеливыми, и могу сказать, что это были Лучшие воины. Несмотря на свои слабости, люди обладают большой силой и, как и больные места, она у каждого своя. Примером стала Ван Тинг. Она не столь хороша в боях на мечах или в другом ином виде сражений, но она превосходна в барьерах. Защите и пленении. Признаться, меня поразил тот барьер, что она поставила, потому что поставить подобный массив в одиночку довольно сложно. Чтобы быть сильным, надо знать не только врага, но и самого себя. Не важно с кем ты сражаешься, если не знаешь свои слабые и сильные стороны. В бою надо использовать свою силу на максимум, при этом минимизировав ущерб от своих слабостей, если их не удалось преодолеть. Чем больше вы раскрываетесь для самих себя, и укреплять то, в чем ваш потенциал, искореняя то, в чем ваша уязвимость. Так вы будете становиться все сильнее. Ваше тело, ваши чувства, ваш разум. Порой сражение происходит не на поле боя, а внутри самих себя. И вы должны быть готовы к такому бою. Потому что однажды ваше решение может повлиять на судьбу мира. Мы заботимся о том, чтобы взрастить в вас правильные ценности и после уже только вам решать, правильно это или нет. Не идите против себя, никогда. Только в том случае, если нутром понимаете, что какой-то ваш принцип приведет к краху. А в ином случае: если считаете это правильным, идите вперед и ни на что не оборачивайтесь. Никто не может вам указывать, потому что последнее слово за вашим сердцем, разумом и душой. Некоторые здесь будущие главы своих кланов, многие — важные адепты своих орденов в будущем и поверьте, вам пригодятся эти слова. Это не значит, что вы можете действовать безнаказанно. Это значит, что надо думать головой и сердцем, — он улыбнулся, по ходу своей лекции пройдясь по всем рядам, и вернулся назад, к учительскому столу, — Я прав, Лань Чжань? — Мгм. — Вот, видите? Лань Чжань не даст соврать, — вот этого, конечно, совсем не надо было говорить, но все же благодаря этой фамильярной фразы, тяжкое напряжение, висевшее над учениками, спало. Вэй Усянь всегда знает, что нужно детям. Теперь они смогут спокойно подумать об этом в тишине.