***
— С прибытием! Приветствуем делегацию из Юньмэн Цзян! — церемониально поклонился Вэй Усянь, встречая братца на пороге ордена. Они как раз закончили все покупки и успели вернуться к прибытию Цзян Чэна. — Заткнись, придурок! — сходу рявкнул Цзян Чэн. Похоже, ему не понравилось оформление и трактовка приглашения, отправленное ему Вэй Усянем наравне с официальным приглашением на праздник из Облачных Глубин, — Кто вообще такие приглашения присылает?! Страх потерял? Так я могу напомнить! Специально для тебя щенка привез. В подарок, — ехидно улыбнулся тот. — Щ-щенка?.. — быстро спрятавшись за спиной мужа, сразу поник Вэй Усянь. Холодный взгляд Лань Ванцзи можно было ощущать физически и, несмотря на весь холод, он был испепеляющим, но Цзян Чэну, по-видимому, было наплевать. — Успокойся, не будет никакой собаки. У меня другой подарок. На! И прекрати дрожать от страха! — рявкнул он, протягивая сверток. Дарить подарок вот так, не то, что не дождавшись торжества, но даже не войдя в помещение, было немного странно, но это же они. Грозный Саньду Шэншоу и великий и ужасный Старейшина Илин. Кто посмеет спорить с их приоритетами? Взяв сверток в руки и развернув, Вэй Усянь увидел два конверта. В один была помещена алая, ни с чем не сравнимая кисточка, чье основание украшали половинка лотоса и половинка облака, сплетенные словно инь и ян, выполненные из белого нефрита. А во втором письмо, с официальной печатью главы ордена. Нет, это было не письмо. Это было личное разрешение главы на посещение Вэй Усяня и его супруга Пристани Лотоса в любое время, вне зависимости от обстоятельств, а подвеска с кисточкой была своего рода обещанием. Это действительно был один из самым прекрасных подарков. Вэй Усянь очень старался, честно. Но он не смог. Слезы полились из глаз и, сжимая в одной руке кисточку, а в другой несчастную бумагу, он накинулся на Цзян Чэна. — Спасибо… — Да не реви ты!.. Ну правда… Прекрати, — все что оставалось Цзян Чэну, это похлопать брата по спине, и дать тому немного времени. Никто из сопровождающих уже не удивлялся столь эмоциональному поведению братьев, — После того случая я не позволю ни одной живой душе сказать, что Пристань Лотоса — не твой дом. Ты сможешь вернуться туда, когда захочешь и тогда… Когда тебе будет нужно. — Спасибо тебе… Спасибо тебя, Цзян Чэн! — а Вэй Усянь никак не мог перестать обнимать брата, вцепившись в него мертвой хваткой. — Пора идти в большой зал. Делегация Не прибудет чуть позже, — произнес Ванцзи, смотря на этот приступ братской любви и отмечая про себя, что Вэй Ин действительно счастлив и рад этому подарку.***
Большой зал постепенно заполнялся. Гости прибывали и их встречали адепты ордена и их собственные дети и ученики. Близился полдень и до торжества было уже не так далеко. Половина первых блюд, расставленная на столах, была съедена, и также опустошены несколько кувшинов «Улыбки императора». Этот день был поистине невероятен, потому что почти все смотрели на правила ордена и даже на простые правила приличия сквозь пальцы. Ожидание было долгим, но за час до начала наконец прибыл Не Хуайсан со свитой, который также, подобно Цзян Чэну, вручил свой подарок при первой встрече. Главным подарком был веер, способный впитывать и хранить в себе темную и светлую энергии, подобно некоторым особым артефактам, а основным — секретные документы ордена Не о темном пути, о которых они с Вэй Усянем как-то разговаривали. Гости были любезно приглашены в зал и только когда все заняли свои места, глава ордена Лань наконец смог произнести свою речь: — Дорогие гости, дорогие господа, госпожи, семья и друзья. В этот прекрасный день мы собрались, чтобы отпраздновать день рождения всеми известного и незаменимого молодого господина Вэя, Вэй Усяня. Он известен под разными именами, но в сердце каждого из нас он остается особым человеком, которые привнес что-то в нашу жизнь. Его жизнь была сложна и извилиста, и я рад, что в конечном итоге этот путь привел его сюда, где он обрел новый дом и еще одну семью. Я надеюсь, что вы счастливы и сможете обрести покой и радость в это… Кхм… Новой прекрасной жизни. За вас, молодой господин Вэй! С праздником! Счастливой и долгой жизни! — после поднял бокал. — С праздником! — С праздником! — С праздником! — С праздником! — С праздником! — Спасибо всем, кто сегодня пришел, и всем, кто меня поздравил. Спасибо и вам, глава ордена, за эти теплые слова. Сегодня я как никогда счастлив быть с вами и пить вместе за этим столом. Выпьем же за это! За этот счастливый светлый день. Надеюсь и молюсь, чтобы дальше было только лучше! — и все вместе опрокинули в себя чарки. Кто вино, кто сок, кто чай. Ради собственной безопасности спаивать Ланей никто не решился, — Ну, а теперь, полагаю, что все устали ждать, хоть половина тарелок уже и опустошена, думаю, можно объявить официальное начало трапезы! Хахаха! — А ну стоп! Придержи коней! — грозно сказал Цзян Чэн. — Что? — в недоумении воззрился на него Вэй Усянь. — Ты еще один из моих подарков не оценил! — громком произнес Цзин Лин, после чего хлопнул в ладоши, — Заносите! Боковые двери главного зала открылись и в помещение ворвался дивный запах свежего, только приготовленного… супа? Как он мог это упустить? — Цзин Лин хотел, чтобы все это попробовали и я дал одобрение. А также рецепт. Это твой день рождение и ни один из них никак нельзя провести без знаменитого супа А-цзе. Это вкус нашего детства, нашей молодости и я посчитал уместным позволить его подать к официальному столу, — произнес целую тираду Цзян Чэн, хотя сам недовольно отвернулся, дико засмущавшись. Уже второй раз за день Вэй Усянь был готов чуть ли не рыдать от счастья. Он в немом шоке смотрел, как на все столы ставят пиалы с супом, и как такую же ставят перед его собственном лицом. Запах ударял в нос, а воспоминания уходили далеко вдаль, к берегам речных пристаней. Он когда-нибудь прибьет этого засранца. И старшего, и младшего. Обоих. Ну нельзя же так, на всеобщее обозрение. Но сейчас он слишком счастлив, чтобы что-либо возразить. — Спасибо… — Что ж, откушаем! Трапеза продолжалась еще около нескольких часов. Главы кланов по очереди, в тихую и публично, преподносили Вэй Усяню подарки, дивясь каким приятным может быть разговор с этим "юношей". Чем дальше шло время, тем глубже уходили всякие предубеждения на счет Вэй Усяня и в зале были слышны только праздные разговоры и смех. Лань Сичэнь спокойно улыбался и даже Лань Цижэнь почувствовал эту атмосферу счастья и всеобщей легкости. — Так, а теперь наш подарок! — крикнул кто-то из мелкотни и не успел Вэй Усянь оглянуться, как его похитили из-за стола, потащив за руки куда-то в глубь ордена. Взрослые направились за ними. Они вышли на ту самую поляну, где паслись кролики и на удивление ничего не понимающего Вэй Усяня некоторые из детей достали музыкальные инструменты и, умостившись прямо на краю поляны, начали играть. Звук флейт и циней сразу потревожил и завладел вниманием маленьких зверьков, которые прекратили копошиться и забегали по поляне, словно занимая нужные позиции. Так вот как интересно они использовали заклинание подчинения животных. Кролики разбежались по цветам лент на них, выстраивая из своих тельцов иероглифы, гласившие: «Поздравляем любимого учителя Вэя!» Это выглядело еще более волшебным, чем сюрприз, приготовленный им самим. Лань Чжань, прижавший его к себе за талию, с нежностью в глазах смотрел на него, будто говоря «Все хорошо. Это все правда твое». Счастье переполняло до краев и в какие-то моменты казалось, что это все и вправду может оказаться лишь простым сном, но люди рядом не давали ему уйти глубоко в себя. Продолжить веселье было принято на большой поляне, куда уже вынесли несколько столов, закуски и выпивку. — Ну как поживают твои раны, Вэй-сюн? — между делом интересовался Не Хуайсан. — Да уже все нормально, — весело отозвался Вэй Усянь. — Ты мог погибнуть придурок! — набросился на него Цзян Чен. — Но жив же? — отмахнулся в своей манере Вэй Усянь и по взгляду было понятно, что его мысли унеслись куда-то прочь. — А где тот человек? — спросил Цзян Чэн, вертя в руках красивую резную пиалу. — В темнице ордена Лань. Информации пока мало, но, авось, разузнаем что-нибудь еще, — буркнул Вэй Усянь, хлеща "Улыбку" из горла. — Тебе надо быть осторожнее. Никогда не думал, что скажу это, но ни на шаг не отходи от Лань Ванцзи! — с еще более хмурым видом произнес Цзян Чэн. — Да, да, хорошо, — отозвался Вэй Усянь, всматриваясь в даль заснеженных гор. — Мои записи оказались полезными, Вэй-сюн? — съев небольшой кусочек вяленого мяса, поинтересовался Не Хуайсан. — Я пока их только мельком просмотрел, но да, думаю, они будут полезны. Спасибо за них, — уже более эмоционально произнес Вэй Усянь, выходя из своих дум, — Что ж, думаю, настало время моего подарка! — гордо произнес он. Вечер близился и небо было уже достаточно темным для алого света. — Что? У тебя есть для себя подарок на собственный день рождения? Фу, ну и самооценка, — фыркнул Цзян Чэн, не до конца понимая слова брата. — Он не для меня. Это мой подарок вам, за все то, что вы сегодня для меня устроили, — ехидно, но с долей невинности, проговорил Вэй Усянь. По коже пробежали мурашки. Никого не предупредив, впрочем как и всегда, он понесся к одному из зданий и, взобравшись на крышу, вынул из-за пояса флейту с новой подвеской. Ветер развевал его хвост и новую ленту. И мелодия полилась тихим шепотом, становясь все громче и превращаясь в безудержные взрывы. Сперва все внимание было приковано к нему, а после любопытные взгляды устремили в темное небо. Над Облачными Глубинами собиралась темная энергия. Это вызвало невольное беспокойство и бурные эмоции. Было ощущение будто их предали, но это ненадолго. Черный туман опоясывал орден, танцуя в небе, выполняя разные фигуры и, наконец собравшись в один плотный комок, взорвался алыми искрами. Вэй Усянь закончил свой метод очищения обиженной энергии. Но никто из осведомленных не думал, что он «сообщит» это так. Яркие взрывы алых искр в небе казались прекрасным волшебством. Это чем-то напоминало их сигнальные огни, но куда грандиознее и завораживающее. Ночное представление длилось еще несколько минут, прежде чем мелодия флейты стихла. Первыми захлопала детвора и Лань Сичэнь, а за ними бурными овациями разразились и остальные гости. Вэй Усянь спустился к ним. — Это было потрясающе! — Невероятно! Как вы это сделали? — Это похоже на волшебство! — Хаха, я назвал это Салют, — с гордой ухмылкой заявил Вэй Усянь, становясь в центр восклицающей толпы. — Салют? — вскинул бровь Цзян Чэн. — Да, салют. Тебе что-то не нравится? — ехидно поинтересовался Вэй Усянь, вытащив откуда-то стащенный со стола кувшин «Улыбки императора». Он все еще продолжал крутить флейту в руке. — Да нет. Просто не предполагал, что название новой техники будет звучать подобным образом. — Да ты просто завидуешь! — Цзыдяня захотел?! — Боюсь, боюсь, боюсь! Ладно тебе, Цзян Чэн, давай выпьем! — Аргх, ладно! — и они стукнулись сосудами. Время близилось к вечеру, подарки, поздравления и мероприятия кончились, а гости начали расходиться по комнатам. Не успевший со всеми попрощаться, Вэй Усянь был похищен мужем и благополучно забран в Цзинши. — Ох, гэгэ, это был такой прекрасный день. Но я не хочу, чтобы ты забывал об обещании. Подарок я уже получил, нооо… Ванцзи бросил его на кровать, прижав запястья к простыням: — Но? — Каждый день, значит каждый день. Иди сюда, мой главный подарок. Люблю тебя, больше всех.