Дверь резко открывается, на пороге с каменным лицом застывает отец. Я прикрываю своё тело крыльями, в то время как Стефан быстро натягивает одежду. По его глазам было понятно, что
он умрет от страха, так как короля Ада боялись все.
Отец подходит ко мне, поднимает с пола мою одежду и небрежно бросает прямо в лицо.
— Оденься! Жду вас в своём кабинете, — холодно говорит он.
Его недовольная фигура исчезает за порогом двери.
В этой невероятно неловкой ситуации самым здравым решением было засмеяться или успокоить друг друга, но никто не мог этого сделать. Мы просто тихо оделись. И, боясь, пошли к отцу.
— Что будет? — наконец спросил мужчина.
— Ничего не будет. Он ведь не сдаст свою дочь Небесам, — отвечаю я, хотя уже не уверенная в этом.
Стефан кивает своим мыслям. Он оглядывается меня с ног до головы, ждёт, пока я одеваюсь.
— Почему ты так смотришь? — слегка смущаясь спрашиваю я.
— Мне нравятся мои засосы на твой бледной коже…
Он подходит ближе, проводит рукой по голой шее и оставляет ещё один синеватый след на ключице. Но быстро заканчивает, так как не хочет больше злить моего отца.
— Одень водолазку — улыбается он.
Я стараюсь подавить смешок. Одеваю чёрную водолазку, красные кожаные легинсы и нервно поправляю волосы перед зеркалом.
— Ты готова? — спрашивает он.
— Да…
Он заметил моё волнение.
«Почему я веду себя, как слабая девчонка? "
Мужчина подошёл ко мне, взял за плечи. Я тряхнула головой, пытаясь перестать волноваться.
— Ты ведь сама сказала, что всё будет хорошо, — попытался он успокоить меня.
— Я знаю… А ещё я знаю, что мы нарушаем самое главное правило Небес.
Этот разговор не было смысла продолжать.
Мы молча вышли и также молча шли по длинным коридорам Ада. Стефан рассматривал это место, он действительно был здесь впервые. А я могла найти кабинет отца закрытыми глазами.
Как только мы подошли ко входу в кабинет, двери автоматически открылись.
Я максимально выпрямилась, прямо-таки почувствовала как позвоночник стал в ровную струнку.
Мы прошли вперёд и стали посередине комнаты. Так как никто из нас первым не решался сесть.
— Отец, я…
Я хотела сказать что-то в наше оправдание, но он поднял руку, призывая к молчанию.
Отношения между нами в последние годы невероятно натянулись, и это хорошо ощущалось сейчас.
— Я не собираюсь сдавать вас Небесам, — говорит отец. — В моём случае, это было бы просто не выгодно.
«Не выгодно…»
Почему-то эти слова посеяли во мне кусочек обиды, хотя я прекрасно понимала, что у него действительно не было другого выбора и это чистая правда.
Это большой позор для семьи Денница, поэтому отец при любом исходе будет молчать, это был единственный козырь у меня в рукаве.
— Однако об этом обязательно узнает твой отец, — он грозно смотрит на Стефана, но тот даже не шелохнулся.
Моя рука дёрнулась, так как хотелось взять мужчину за руку, но я сдержалась.
Отец помассировал виски, исподлобья посмотрел на меня. Было видно, что он готов метать гром и молнии, но он изо всех сил сдерживал себя.
— Я и не могу купить вам пачку презервативов и заставить тебя пить противозачаточное, но я не могу оставить вас безнаказаными, и я понимаю вас…
«Понимаешь?»
— Да, понимаю.
Я снова забыла, что он умеет читать мысли.
— Что ты сделаешь? — спрашиваю я.
Отец начинает свой монолог снова и снова, словно советуется с самим собой.
— Я не могу разлучит вас, но и оставить это всё так тоже… Здесь буду принимать решение я и твой отец, Стефан.
Наверное впервые я увидела, как отец старался не поддаваться эмоциям. Это выглядело очень мудро, все его движения, речи с годами только усовершенствовались. Но я понимала, что в душе ему неприятна моя связь с ангелом.
— Пока что уходите, мы оповестим вас о нашем решении.
На территории школы. 4 часа спустя.
Казалось, можно выдохнуть, но нет, что-то внутри не давало покоя. Какая-то тревога крепко засела внутри.
Я уже несколько раз резко взлетала вверх, а потом вниз. Стефан считал за сколько секунд я это сделаю и как высоко поднимусь.
Когда я в очередной раз опустилась, он ухватил меня за руку.
— Успокойся.
— Я не могу…
Крылья с силой махнули и я оказалась вверху. Ветер приятно щекотал тело, поселился в волосах. Я словно очистилась, а потом, опустившись вниз, почувствовала груз проблем.
— На сегодня хватит, — говорит ангел.
Я сажусь на траву, облокачиваясь о каменную стену школы. Руки так и потянулись к голове, как бы пытаясь удержать её.
— Хочу вернуть всё назад…
— Всё будет хорошо, просто верь в это, — успокаивающе говорит он.
— Я пытаюсь, я изрядно пытаясь верить во всё это.
Любовь — это невероятная привязанность к человеку. Я никогда не хотела быть привязанной к кому-то, считала это признаком слабости… Так было написано в книгах, которые я читала.
И вот теперь я просто не могу представить жизнь без него, даже не хочу представлять. Любовь — это самое прекрасное, что может случится, но и самое опасное. Боюсь представить…
— Я люблю тебя, — говорит он.
— И я те…
Моё внимание отвлекло огромное количество Серафимов и Архидемонов, которые направлялись прямо в стены школы.
Всё они летели с невероятно встревоженным видом, что в голове ни мог не заразиться вопрос: «Что за…?»
Я и Стефан ринулись в школу. Среди Серафимов он заметил своего отца, я же заметила своего, который возглавлял демонов.
4 часами ранее. На Земле.
Стук женских каблуков разносился эхом по полупустому помещению. То, как она грациозно и привычно шла по холодному кафелю, указывало на то, что она здесь уже не первый раз.
Длинное красное платье с разрезом чуть выше колена и на тонких бретельках подчёркивало её стройное тело.
Тёмные волосы красивыми локонами лежат на плечах.
Она входит в комнату, привычно садится на стул, закидывая ногу на ногу и закуривает длинную сигарету.
Напротив неё за столом сидит мужчина, лица которого не видно, но она всегда знала, кто он.
— Что на сегодня, Льюис? Я брала выходной, — она делает затяжку и выпускает дым. — А вместо этого я сижу здесь и жду нового задания. Я за месяц устранила около ста заказов, я заслужила выходной, — грозно, но в тоже время спокойно, говорит она.
— Я знаю, но у нас определённо интересная и невероятно важная цель. Доверить могу только тебе, — говорит он.
— Что за цель?
— Мужчина — контрабандист, бизнесмен. Однако сошёл с ума и стал жить в Антарктиде, а теперь по каким-то причинам вернулся в Сиэтл и устраивает приём… За него ставят сто сорок пять тысяч долларов, — мужчина запнулся. — Если убьёшь его, то отпуск тебе обеспечен.
Женщина тяжело вздыхает, однако по её лицу видно, что ей нравится её работа.
— Ладно. В чём суть?
— Ты приходишь в сказанное место, в сказанное время. Звонишь в дверь. Этот человек откроет тебе, у него привычка встречать гостей самому. И тогда-то…
— Ясно, — отрезала она и вышла из комнаты, на последок крикнув. — Жду детали!
На приёме.
«Всё камеры я выключила, охрану подкупила… Думаю, можно начинать.»
Медленно направляюсь в сторону особняка, роскошь которого удивляла. Он был весь чёрный, лишь изредка просматривались золотые элементы и вставки.
Поднимаясь по длинной полустеклянной лестнице, стало даже как-то не по себе.
Поправляю платье и осмотревшись, беру в правую руку пистолет, активирую его.
Тук-тук.
Шум слегка утих и послышались тяжёлые мужские шаги.
Дверь открывается. Я навожу пистолет и собираюсь выстрелить, но:
— Виктория?
— Сатана?
