Блять, я, кажется, реально тебя люблю

Перед тем, как отправиться к Дуге, сталкеры сверились с маршрутом и вспомнили, что еще одна достопримечательность Припяти осталась неохваченной. Ковш Смерти. Самое радиоактивное место Чернобыля после реактора. С помощью ковша с крыши энергоблока убирали огромные куски графита, которые люди были не в состоянии поднять. Сейчас Ковш Смерти испускает двадцать пять тысяч микрорентген в час — убийственную для человека дозу радиации. Кайло и Арми не собирались приближаться к Ковшу — они решили сфотографировать его с максимально безопасного расстояния и сразу унести ноги. В чате сталкеров указывались точные координаты Ковша, находящегося в лесу, обрамляющем реку Припять. Парни добирались до объекта в угрюмом молчании. Они вообще мало говорили со вчерашнего дня, а если и заводили разговор, то исключительно на деловые темы — что приготовить на ужин/завтрак, что взять в дорогу до Ковша, когда выдвигаться к Дуге, сегодня ночью или завтра на рассвете. Кайло первым увидел Ковш и дал Арми сигнал остановиться. Заводить беседу по-прежнему не хотелось. Не глядя на своего парня, Рен достал телефон и принялся фотографировать изъеденный ржавчиной и покрытый мхом Ковш, стоящий в окружении дряхлых автомобильных шин, непонятно как переживших радиацию. — Предлагаю не заходить дальше этой сосны, — сказал Хакс, мотнув головой в сторону ближайшего к сталкерам дерева. — Судя по веткам, здесь фон радиации в пределах нормы. Эти простые слова почему-то взбесили Кайло. — В армии приказы отдавать будешь, — раздраженно отозвался он. Рен понимал, что Хакс и не собирался им командовать, но нарочно произнес такую фразу, а для чего — и сам не знал. Может, чтобы вывести Арми из себя, лишить его ощущения чертового покоя, которое рисовалось на его лице со вчерашнего дня, пока Кайло сходил с ума от нервоза. — К чему ты сейчас это сказал? — спросил Хакс. Спросил уравновешенным тоном, но его голос чуть дрогнул. Рен ухмыльнулся. Он своего добился. — Прекрати считать себя специалистом по лесной жизни, — сказал он, делая фото и даже не поворачивая голову в сторону Арми. — Не знаю, к чему там тебя готовил дядя Ваня, но не забывай, что тебя могут отправить и в пехоту. Хакс подошел к нему быстро, слишком быстро, и вырвал телефон из рук ошеломленного Кайло. — Заканчивай, — жестко сказал Арми. Его глаза горели неподдельной злостью. — Хочешь ударить меня? — Кайло развел руками, открывая грудь и живот для атаки. — Пожалуйста — я весь твой. — Я так хорошо разбираюсь в лесу не из-за дяди Вани, — прошипел Арми, и в зрачках зажглось новое пламя, — Меня научила София. Пламя мести. И проклятое имя, словно влепившее Рену пощечину. Кайло ответил ударом, который Хакс блокировал. Еще одним, более яростным, — и снова хладнокровная блокировка. Рен перестал видеть перед собой Арми — он словно дрался с той блядской девкой, засовывающей язык Хаксу в рот, шепчущей ему на ухо словечки, грязные, мерзкие, поощрявшие к службе в армии… — Я не хочу больше про нее слышать! — рявкнул Кайло, хватая Арми за грудки и рывком притягивая к себе. — Ты понял меня? — А я не хочу больше слышать про армию! В последнюю секунду Кайло понял, что колено Хакса вот-вот ударит его прямо между ног, и со всей силы оттолкнул Арми. Хакс по инерции сделал несколько шагов назад и, покачнувшись, упал на черную землю. Тысячи ледяных искр вонзились в позвоночник Рена, когда он увидел, что Арми пересек мысленно прочерченную им же границу, обозначенную скрипучей на ветру сосной. Хакс попытался встать, но его ноги подкосились, и он снова упал. Тогда Арми пополз обратно к Рену, кашляя и трясясь всем телом. Кайло наблюдал за этой картиной, будто пригвожденный к месту, задыхающийся от сковавшего горло ужаса. — Арми… — выдохнул он. Наваждение спало, и Кайло бросился к любимому. — Нет, не трогай меня! — хрипло крикнул Хакс. Он согнулся, и его вырвало завтраком. От этой картины у Кайло едва не началась паническая атака. Он вцепился обеими руками себе в волосы, лихорадочно соображая, как помочь Арми, получившему опасную дозу радиации. — Снимай одежду! — воскликнул Рен, от переизбытка эмоций говоря на повышенных тонах. — Снимай с себя все! Арми отполз от лужи рвоты и принялся избавляться от одежды настолько быстро, насколько мог. Кайло подошел, чтобы помочь, но Хакс снова его остановил. Наконец Арми остался в одних сапогах и трусах. Поднял одежду и швырнул ее к Ковшу Смерти. Никто не осмелится подойти к этой штуке настолько близко, никто не решится исследовать зараженные радиацией вещи, так что сталкеры не испугались оставлять в лесу столь мощное доказательство их пребывания в Припяти. К тому же сейчас это было последнее, что их беспокоило. Лицо Хакса приобрело нездоровый бледный оттенок, побелели даже губы. Арми кое-как поднялся и, шатаясь, пошел прочь от Ковша. — Нам надо к реке, — сказал Кайло, обдумав план действий, пока Хакс раздевался. Арми кивнул. Он шел медленно, то и дело спотыкаясь. — Не приближайся, — прохрипел Хакс, когда Рен предпринял очередную попытку помочь ему. — Или мы оба будем заражены. Кайло трясло. Все случилось по его вине. Арми, его самый близкий и дорогой человек, облучился, потому что Рену захотелось набить ему морду у Ковша смерти. Он сам толкнул Хакса в невидимое море радиации — так толкают под нож гильотины. — Прости меня, — бормотал Кайло, словно в трансе. — Прости меня, прости меня, прости… Арми упал на колени, и его снова стошнило. Берег реки был залит солнцем, совсем как позавчера, в день, который Кайло мечтал стереть из своей памяти. Невозможно было поверить, что совсем недавно они с Хаксом безмятежно лежали на песке, наслаждаясь летом и не тронутой человеком природой. А теперь по колено зашедший в реку Арми обливал себя водой и растирал зараженное радиацией тело. — Тебе надо зайти глубже, — сказал стоящий рядом Кайло. — Не могу, — глухо ответил Хакс. Рен чуть не взвыл. Чертова боязнь воды. — Тогда ложись на мелководье. Арми, ты сейчас только время теряешь! — Не могу, — упрямо повторил Хакс. Кайло шагнул к нему. — Я подержу тебя. — Нет! — Арми отшатнулся. — Предпочтешь умереть от радиации? — Я не хочу заразить ей тебя. Хакс сделал еще шаг назад и, споткнувшись обо что-то, упал в воду. Теперь он сидел на песке, и вода доходила ему до груди. Подойдя, Кайло принялся обтирать тело Арми под водой. Хакс попытался подняться, но Рен не дал ему это сделать. — Я подверг тебя опасности, я это и исправлю, — сквозь зубы произнес он. Хакс вдруг улыбнулся и слабо покачал головой. — Ты уже ничего не исправишь. — Это мы посмотрим. Кайло придержал Арми, чтобы тот отклонился назад и намочил плечи. Лицо Хакса по-прежнему оставалось бледным, но, по крайней мере, он оставался в сознании, и его больше не рвало. — Тебе придется нырнуть, — сказал Рен. Хакс помотал головой. В его глазах сверкнула паника. — Хотя бы волосы тогда намочи. Арми закусил губу и с выражением суровой решимости на лице откинул голову назад. Рыжие волосы затрепетали в зеленоватой воде, словно водоросли. Пока Хакс сидел в таком положении, держась за ногу Рена, Кайло тщательно промыл каждый сантиметр его головы. Затем Арми на миг опустил в воду лицо и долго умывался, чистя уши и нос, полоская рот и сплевывая. Пока он это делал, Кайло тщательно скреб свое тело под водой. Конечно, река не спасет от радиации, но купание в ней было единственным, что сталкеры могли сейчас предпринять. Когда они вышли на берег, Кайло отдал Арми свою одежду. Хакс принялся одеваться без возражений, и это насторожило Рена. Он внимательно посмотрел на Арми и вздрогнул, увидев, что его лицо приобрело зеленый оттенок, а глаза покраснели. Рен перебросил руку Хакса себе через плечо и довел его до квартиры. По дороге они несколько раз останавливались, и это было страшнее всего, — Арми просто садился на землю и молча смотрел в одну точку, пока Кайло его не поднимал. Хакс продолжал идти медленной нетвердой походкой, и от этого зрелища Рену хотелось кричать, плакать, звать на помощь, но звать в Припяти было некого. Кроме загадочной твари, которая только и ждала своего часа, чтобы напасть. Сейчас слово «ненависть» было слишком слабым, чтобы передать чувства, которые Рен испытывал к себе. Когда они добрались до квартиры, Арми снова стошнило. В желудке ничего не осталось, так что он блевал желчью. Рен опасался увидеть кровь в рвоте, но ее не было. Кайло разворошил аптечку и нашел цистамин — таблетку, ослабляющую воздействие радиации на организм. Рен заставил Арми проглотить ее и запить водой. Стоило Хаксу это сделать, как его глаза закатились, и он упал на кровать. Кайло, которого едва удар не хватил, бросился к любимому и принялся бить его по щекам, уже не сдерживая слез и воплей. Он рыдал на плече у Арми, молил о прощении, говорил, что любит, что не сможет без него жить, но все эти слова казались такими лживыми после того, что произошло у Ковша Смерти. Хакс открыл глаза, посмотрел на Рена, будто не узнавая его, повернулся на бок и засопел. Кайло набросил на Арми одеяло и сел рядом, напряженно вслушиваясь в дыхание своего парня. Постепенно оно стало ровным и глубоким — похоже, Арми заснул. И тогда Кайло по-настоящему дал волю чувствам — стиснув голову руками, упал на пол и едва не задохнулся от слез. — Я не спас тебя тогда и в армии спасти не смогу! Не спас. Не спас. Не спас. Не спас тогда, а сейчас, когда наконец выпал шанс спасти, сам подверг смертельной опасности. Не надо было вообще ходить к этому Ковшу, не надо было начинать драку, о чем Кайло только думал… — Как ты мог меня бросить, если тебя не было рядом изначально? Меня не было рядом. Все верно, ты прав. Когда я был нужен тебе в тот день, рядом была она, а не я. И лучше бы ты остался с ней. Кайло до боли закусил палец, чтобы не закричать. Лучше бы ты пришел в Припять с ней, ведь тогда бы ты не облучился, ты был бы в безопасности, она бы заботилась о тебе, а я… Я чуть не убил тебя. Я ненавижу ее. Я ненавижу ее, но с ней, дьявол, с ней ты выжил в тот раз, выжил бы и у Ковша Смерти. Вой сирен и белая машина, спешащая в лесную глушь. Да. Вы гуляли в подмосковном лесу, куда она в детстве ходила ночевать с палаткой, и, наверное, там она и рассказала тебе, как делать дерево ориентиром. — Ты же говорила, здесь не водятся волки! — Бежим скорее, не останавливайся! Это был не волк. Вас преследовала дикая собака, которую вы потревожили, пока собирали малину. Вы неслись к шоссе – оно находилось совсем рядом, ведь вы слышали рев автомобилей, пока слизывали сладкий сок с пальцев друг друга. Вам бы удалось убежать, но она не предупредила тебя о корягах, которые скрываются под разросшимися летними травами, загораживающими обзор. Ты упал, споткнувшись об одну из них, и потерял драгоценные секунды. Собака набросилась на тебя и вцепилась зубами в предплечье. Ты пытался отбиваться, но из-за жгучей боли сознание помутилось. Ты начал терять кровь, много крови, и спасения ждать было неоткуда — уж точно не от девчонки, которая завела тебя в этот херов лес . А она, не медля ни секунды, подбежала к собаке и вонзила ей под ребра нож, который тебе подарил дядя Ваня, нож, который ты час назад дал этой шлюшке, чтобы она срезала стебли с гроздьями малины. Собака заскулила и, хромая, отошла от тебя, после чего завалилась на бок, едва дыша. Тут нечему удивляться. Отец твоей девки был полковником воздушно-десантных войск, он научил ее действовать быстро и жестоко, если требуется. Она вытерла нож о свою футболку, затем все тем же блядским ножом отрезала от нее кусок и перебинтовала тебе руку. И вызвала скорую, пока ты лежал в полубессознательном состоянии, мать ее, это я должен был тебя спасти! Я должен был держать тебя за руку до приезда машины и в самом салоне, я должен был шептать успокаивающие слова, целовать на глазах отворачивающихся врачей, ведь я люблю тебя, я, а не она. Если бы она тебя любила, то не завела бы в тот чертов лес. Если бы я тебя любил, я бы не повел тебя к Ковшу Смерти. Может, у нас с ней больше общего, чем мне казалось? Мы оба жить не можем без адреналина, и от этого страдают дорогие нам люди. Я узнал о той истории неделю спустя, неделю. Потому что права друга не столь обширные, как права любовницы. Как позже выяснилось — ты думал, что мне это безразлично. Я ненавижу ее. Она спасла тебе жизнь, а я ее ненавижу. Наверное, я чокнутый ревнивый ублюдок. Вот только я уже тогда был за тебя в ответе. Мой любимый… …любимый, прости меня… — Кайло? Рен вскочил с пола и склонился над зовущим его Арми, залив слезами одеяло и подушку. Лицо Хакса все еще было бледным, но уже не такого пугающего оттенка. — Хочу попить, — сонно сказал Арми. Сшибая все на своем пути, Кайло понесся на кухню, схватил со стола бутылку воды и дал ее Хаксу. Арми сделал несколько глотков и собрался вернуть бутылку Рену, но Кайло остановил его. — Пей сколько нужно, не экономь. И Хакс принялся жадно глотать воду, пока не опустошил бутылку на три четверти. Затем повалился на подушку, закрыл глаза и через некоторое время снова засопел. Кайло смотрел на парня со счастливой улыбкой. Похоже, Хаксу стало лучше. Надо будет потом заставить его выпить еще таблетку. Но одних таблеток могло оказаться недостаточно. Арми требовалась профессиональная медицинская помощь. Кайло немного успокоился и сел на кровать, подперев лоб ладонями, размышляя, как ему поступить. В чате сталкеров ежедневно выкладывалось расписание патрулей. Если добраться до ближайшего и сказать, что Хаксу нужен врач… Незаконное проникновение на территорию Припяти карается серьезным штрафом, но разве деньги имеют значение, когда речь идет о здоровье Арми. С другой стороны, ему вроде как становится лучше. Может, Хакс сумеет продержаться до приезда в Киев, а там местному врачу они уж наплетут что-нибудь. Арми находился в зараженной зоне полминуты от силы, к тому же, не подходил совсем близко к Ковшу, чем грешили некоторые особо безбашенные блогеры, и Кайло надеялся, что радиация не окажет более сильного воздействия на организм Хакса. В противном случае, невесело хмыкнул Рен, прощай армия. Тут Кайло словно окатили ледяной водой. Армия. Если сообщить сейчас о Хаксе охране Припяти, его могут увезти в медсанчасть на военном вертолете. Тогда уже не только врачи, но и силовики будут знать о том, что его организм пострадал от радиации, и Арми признают негодным к службе. Плюс штрафы, нарушение закона… Сердце Рена колотилось как сумасшедшее. Все было в его руках. Прямо сейчас он обладал властью сделать то, о чем мечтал больше всего на свете, — навсегда лишить Хакса возможности служить в армии. Он все ему объяснит, скажет, что волновался и вызвал патруль, потому что не было выбора, потому что иначе Арми могло бы стать хуже, а Хакс… он будет переживать, но со временем смирится, как приходилось Рену мириться с его упрямством. Кайло уже начал одеваться, но тут взгляд его упал на лежащий у рюкзака нож, тот самый нож, которым София спасла Арми жизнь. Хакс решил не брать его к Ковшу, опасаясь, что метал «заразится» радиацией, и сейчас этот нож сиял в солнечных лучах, совсем как в лесу, когда София срезала им ветки малины. Я не спас тебя тогда. А потом — обрывок воспоминания, фраза, сказанная на берегу реки. Я страдаю от того, что причиняю тебе боль, желая заниматься любимым делом. Кайло не сводил взгляда с ножа, и сердце его сжималось от горечи, потому что он начал размышлять, спорить с самим собой, но в глубине души уже знал, что принял решение. Армия была для Хакса всем. Его мечтой, его жизнью. Интерес к оружию, выживанию, лесу, сухпайкам — таков был Арми, и за это Кайло его полюбил. Это увлечение и свело его с Софией, а потом он ушел от нее к Рену, потому что лишь на одинаковых увлечениях отношения не построишь. Хакс был готов пожертвовать возлюбленным ради армии, а Кайло мог бы сейчас подлостью заставить Арми остаться. Но он не станет. Я в ответе за тебя. — Я не спас тебя тогда, — прошептал Рен, снимая куртку. — Но спасаю сейчас. Может, Хакс бы не сделал того же для него, но Кайло это не волновало. Он делает, потому что любит его больше всех на свете, и предоставит Арми выбирать самому. Кайло вошел в спальню, оставляя подаренный дядей Ваней нож за спиной.