«Что есть любовь? Извечная игра, Обид взаимных дикие терзанья, Тоска души на кончике пера И холодность последнего прощанья.»
POV Вики.
🔴 Human Legacy — Ivan Torrent Один месяц спустя… — Да ты издеваешься надо мной! — наигранно возмущаясь, я толкнула Энди в плечо. — Вовсе нет! — хохотнул парень, уклоняясь от повторного толчка. — Я говорю правду. Честно! Мы в моей комнате. Я устроилась на кровати, лёжа на животе, упираясь локтями в матрас и болтая ногами в разные стороны, как маленькая девочка. Энди сидит на полу, облокотившись спиной о постель и, запрокинув голову назад, разглядывает замысловатые узоры на голубом балдахине, попутно рассказывая мне одну историю. Историю о том, как в детстве, в их старом доме, в подвале водилось приведение, и как они с друзьями пытались его поймать. Вот уже почти две недели эти маленькие посиделки стали частью нашей повседневности. Каждый вечер, перед сном, мы с Энди сидим вот так и травим байки друг другу о событиях нашей прошлой жизни. Я уже давно справилась с тоской по дому и отцу, теперь я лишь с улыбкой вспоминаю о том времени, когда была обычным человеком, училась в институте и приезжала к папе на выходные. А здесь жизнь закрутилась как чёртово колесо, в страшном ожидании, что кто-нибудь да засунет туда толстенную палку. Я смеюсь. Искренне и открыто, смотря на Энди, продолжающего со строгим и важным видом рассказывать мне свои «страшилки». Я вижу, что он едва сдерживает улыбку, чтобы под моим взглядом не рассмеяться в голос. И от этого становится ещё смешнее. Я поджимаю губы, с огромным усилием держа смех внутри. Но от делового вида Энди и новой порции фактов истории я прикрываю рот ладонью и думаю, что вот-вот сорвусь. И всё же я не выдерживаю, когда Энди рассказывает, что им всё-таки удалось поймать «приведение» в картонную коробку, а когда заглянули внутрь, увидели там огромную толстую крысу. Я уткнулась лицом в шёлковое голубое покрывало, чтобы сдержать приступ неконтролируемого хохота, но не вышло. Показалось, достаточно было самого пустого повода или слова, чтобы я закатилась самым искренним, жизнерадостным смехом до упада, практически до слез. Я слышу, как Энди хихикает вместе со мной, при этом с напускной серьёзностью добавляя жгучие факты к рассказу. Мне кажется, он уже сочиняет, намеренно это делает, чтобы только развеселить меня. Я оторвала голову от покрывала и прикрыла глаза, задыхаясь от нового прилива смеха, как вдруг ощутила мягкое прикосновение к своей щеке. Я замерла и открыла глаза, позволяя широкой улыбке медленно сходить с лица, но не исчезнуть полностью. Энди, тыльной стороной ладони, едва ощутимым касанием пальцев, медленно провёл по щеке, не отрывая от меня своих весёлых глаз. И, как полагается, повинуясь всем законам романтических фильмов, наши лица находятся неприлично близко… — Смейся почаще. — тихонько сказал Энди, убирая пальцы с моего лица. — Не люблю, когда ты грустишь. Мне кажется, я тону в его глазах. Голубых, ярких, удивительно добрых. Они как глоток свежего воздуха в этой непонятной жизни. «Всё-таки он замечательный. Уже давно пора влюбиться в него без памяти, да всё никак не получается. Вот что со мной не так?» «Хм… Вики, а тебе не смешно? Ты ведь сама знаешь, что не так!» — добавил мой внутренний голос, который с недавних пор почему-то исчез на пару со своими «мудрыми» советами. Снова проснулась ядовитая змейка обиды, которая перестала источать свой яд с появлением в моей комнате Энди. Да, недолго продлилось моё освобождение от гнетущих и навязчивых мыслей… Энди не спешит отодвигаться от меня. Яркие искорки радости в его глазах почти слепят меня, и я прямо читаю на его лице: «Решение зависит от тебя. Я не давлю, хоть и хочу.» Только вот у меня наоборот… Я хочу, но не могу. Не получается, понимаешь? Я отворачиваюсь, смущённо улыбаясь, заправляя за ухо непослушную прядку длинных каштановых волос. Кажется, послание было доставлено. Энди тут же поднимается со своего места, слегка потягивается, разминая тело после сидения в неудобной позе. Я сажусь на постели, подобрав под себя ноги, и с волнением пытаюсь разглядеть хоть капельку обиды на его лице. Но её нет. Даже тени грусти, недовольства или укора. — Я пойду. — улыбнулся Энди уголком губ. — Уже поздно и ты, наверное, устала. Фенцио сегодня был в ударе. — Да… Я всё ещё внимательно разглядываю его лицо, будто пытаюсь дырку просверлить, залезть в его голову в поисках правдивых мыслей. Ни одна мышца на лице Энди не дрогнула, ни один взгляд или жест не позволил усомниться в его неподдельной искренности. — До завтра, Вики. — он усмехнулся, будто понял, о чём я думаю. Затем наклонился ко мне и, чуть придержав мою голову, поцеловал в лоб. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, Энди. Энди ушёл, а я пару минут хмуро сверлила дверь глазами. Иногда я просто поражаюсь ему. В смысле, ему скорее подойдёт святоша Лилу, нежели такая сварливая и проблемная девушка, как я. Хотя, я ведь могу быть нормальной, достаточно только не бесить меня своим присутствием и оскорблениями. «Чёрт… Ну почему опять?!» Я встала с постели, подошла к приоткрытому окну. Ночная прохлада и тишина навеяли ещё большую грусть и мысли потекли рекой… «Я помню тот день, когда увидела Люцифера после случившегося в кабинете его отца. А потом и наш разговор с Энди в саду. Помню, как испугалась за него и одновременно разозлилась от того, что он, оказывается, умудрился ударить Люцифера. Нет, ну каков дурак? Непризнанный не ровня сыну Сатаны. А если бы завязалась драка? Не сказала бы, что я не оценила этот поступок, в какой-то степени я была сама не прочь отвесить этому демону хороший подзатыльник. Да вот только мне бы, думаю, за это ничего не было, а вот Энди… Люцифер бы явно не упустил возможности хорошенько пройтись по его физиономии. И так ведь всегда, стоит только появиться мне в компании Энди на глазах Люция, этот демон будто с цепи срывается. Вижу, что бесится и… Кстати, а почему он бесится? Его реакция на Дино тоже мне непонятна. Да и вообще, скалится на всех возле меня, точно сторожевой пёс… Ага, или просто злой ребёнок, который не желает делиться своей игрушкой, что вероятнее.» И ведь это я сейчас могу так легко и непринуждённо рассуждать обо всём этом. Но что было со мной в первые две недели… Я почти не помню, что происходило и как это можно описать, но события тех дней просто-напросто не сохранились в моей памяти. Только мимолётные мгновения… Вот Фенцио заваливает меня вопросами на уроке и даёт ещё список с уймой книг, которые нужно прочесть. Вот я в своей комнате и сижу на кровати, бездумно глядя в пустоту белой стены. Вот Энди, иногда даже на пару с Ади, делают безуспешные попытки меня разговорить. Вот я стою под струями холодной воды, которая, как я выяснила, может не испепелять мою спину приступами боли. Пришлось учиться принимать холодный душ, зато я могла хоть ненадолго отрезвлять голову, освобождаться от мыслей и почти расслабляться. А заодно, и немного разбавлять воду маленькими солёными каплями. Ведь никто всё равно не заметит… Утро… Ночь… Утро… Ночь… Ничего нового. Никого старого. Всё монотонно. Не важно. Не интересно. И пусто. Я словно потерялась во времени. И вот, когда я наконец услышала внутренний голос, кричащий мне: «Чёрт подери, Вики! Возьми себя в руки! На нём жизнь не останавливается. Не катись туда, откуда невозможно вернуться!» я наконец разобрала и вникла в спасительный вопрос Энди о том, не хочу ли я вечером немного погулять. Так и пошло… Я слышу, как кто-то негромко стучит в дверь. «Энди, ты что, опять свою кофту у меня оставил?!» — усмехнулась я своим мыслям. А по пути к двери оглядываю комнату и понимаю, что никаких его вещей у меня нет. Может, что-то забыл сказать… Открываю дверь по привычке — с приветливой улыбкой, ведь с Энди по другому никак. Но она мгновенно исчезает при взгляде на того, кто стоит передо мной. Мими, сцепив руки за спиной и переминаясь с ноги на ногу, смотрит на меня своими чёрными, будто извиняющимися, глазами. Я резко делаю шаг назад и тут же со злостью захлопываю дверь обратно, на что слышу её горестный вопль с просьбами выслушать и стуки кулаком по двери. Я злюсь, хочу метать гром и молнии, но при этом заново разбита. И это невыносимо, потому что воспоминания несутся на меня как снежный ком с горы… — Вики, выслушай меня! — доносится крик Мими по ту сторону двери. — Иначе я всю школу разбужу! Я не выдерживаю и злобно бурчу: — Назови хоть одну причину, по которой я должна это сделать?! — Это я тогда принесла тебя в лазарет! «Что?.. Хотя, определённые догадки у меня всё же были на этот счёт.» Стуки и крики затихли, я даже подумала, что Мими ушла. Но, почувствовав её энергию, поняла — стоит на месте. Подумав немного, всё же решила рискнуть. Вдруг отчебучит чего и действительно всю школу на уши поднимет. Я не спеша опустила дверную ручку и медленно открыла дверь. Скептически и даже с неким подозрением покосилась на демоницу, и мрачно сказала: — У тебя пять минут. Мими, неловко потоптавшись, пробирается внутрь комнаты и замирает у двери. Я захлопываю её слишком громко, отчего демоница даже слегка вздрагивает. И я с изумлением замечаю, что Мими как-то странно себя ведёт. Чтобы вот так смущаться, коситься исподлобья извиняющимся взглядом… Это точно она? — Как ты узнала, где я живу? — не выдерживаю я. — У Энди. «Ага… значит, кого-то всё-таки ждёт хорошая трёпка!» — Не надо так смотреть, я его почти пытала. — я нахмурилась, а Мими вскинула руки перед собой в знак капитуляции. — Ничего предосудительного. — Говори, зачем пришла или выметайся! «Я совсем не узнаю себя… И когда я только успела стать такой озлобленной? По-хорошему, надо бы спасибо сказать за то, что помогла. Но учитывая её репутацию в моих глазах, у меня язык не повернётся.» — А ты изменилась… — протянула Мими, оценивающе прищурив глаза. — Где та пришибленная Вики, с которой я познакомилась? — Обстоятельства обязывают. — уточнила я, сложив руки на груди и пожав плечами, продолжая пилить демоницу глазами. Та вздохнула, виновато опустила глаза, а моё терпение, кажется, начинает испаряться. — Вики, я хотела… извиниться. — Мими подняла на меня глаза, а я с удивлением заметила, что месяц прошёл, а она, видите ли, извиниться решила. — В общем, если сначала… В тот день, когда я тебя выгнала, сама знаешь, из-за чего… — Нет, не знаю! — фыркнула я, перебивая демоницу, чем повергла её в ступор. — Потому что ты и слова не дала мне вставить! Ничего не объяснила, а просто вышвырнула меня! Увы, в универе мне забыли выдать диплом телепата, так что понять самой, из-за чего ты так на меня взъелась, оказалось сложно! Подай в суд на министерство образования! — Что?.. — демоница посмотрела на меня так, будто я заставила её решить задачу по тригонометрии на уроке истории. — Забудь… — я устало выдохнула, потерев пальцами сонные глаза. — Вики, я… просто не знаю, что на меня нашло тогда. Правда. Я говорила тебе, что мы с… Люцифером знакомы с детства. Мы были близкими друзьями. А потом всё пошло наперекосяк и мы перестали общаться. Затем появилась ты, всё так закрутилось. Ты начала проводить с ним много времени… Чёрт, да, я приревновала его к тебе! Но не знаю почему… Я старалась слушать Мими внимательно и максимально эффективно впитывать каждое слово. Но вновь возникшая острая боль на месте крыльев словно отрезвляла меня и я, вместо того, чтобы пытаться хоть как-то понять её, меняла снисхождение на гнев. — Я была в таком бешенстве, когда увидела, как Люцифер прижимал тебя к себе… Когда ты ушла, ко мне зашла Ости, и я на эмоциях ей всё рассказала. Она выбежала из моей комнаты, злющая, как собака. А потом через какое-то время снова пришла… В общем, она убедила меня, что ничего страшного не случится, если я расскажу Сатане, что вы нарушили запрет. Что отец устроит Люци маленькую взбучку и всё, зато он больше не будет за тобой таскаться. «Охренеть… Вот действительно! С каждой секундой я просто откровенно охреневаю от услышанного! Ости тоже приложила к этому руку?! Хотя, чему я удивляюсь? Не зря она на меня косые уничтожающие взгляды всё это время кидала.» — И я спустилась в ад, доложила всё Сатане. — Мими неожиданно обхватила себя руками, задрожала так, будто в ознобе. — Вики, я честно не знаю, что это было, но… в один момент, когда меня заперли в маленькой комнате в кабинете Сатаны, меня как будто отпустило. Я вдруг осознала, что натворила, но не смогла уже ничего исправить. Не знаю, поверишь ли, но это будто была не я. Понимаешь? «Понимаю… Конечно понимаю, что можно придумать любое оправдание, лишь бы отмазаться! Какого чёрта она вообще несёт?» — Мими… — я нервно вздохнула, пытаясь держать гнев в узде. — Из-за твоего раздвоения личности мне вырвали крылья, которые, как видишь, я не могу отрастить уже целый месяц. А знаешь почему? Потому что те твари наложили какую-то печать, которая не позволяет им выйти. Каждое касание настолько обжигает кожу, что я готова душу продать, лишь бы не мучиться больше. И это может продлиться несколько месяцев! Демоница обречённо вздохнула, пряча глаза, будто от стыда. — По твоей милости Сатана избил твоего «друга»… — выделила я последнее слово. — Хотя, ты это видела. Зато, я надеюсь, теперь твоя душенька довольна — Люцифер перестал за мной «таскаться». Но за это я, наверное, должна тебя поблагодарить. Ты действительно оказала мне помощь — избавила меня от этого самовлюблённого кретина и, надеюсь, раз и навсегда! — Мне жаль… — Нет, не жаль! — рявкнула я. — Вы, демоны, только и можете, что извинятся, а через пять минут доставлять новые проблемы! Для вас это пустые звуки, игра. А я не хочу быть игрушкой! Я устала! Оставьте меня в покое! — Вики… — Мими попыталась прервать мою пламенную речь. — Нет, Мими! Я тебя услышала, а теперь — уходи. Демоница ушла, тихо скрипнув дверью. А я почувствовала себя раздавленной настолько, словно вернулась в тот роковой день. В носу вдруг защипало, я запрокинула голову, быстро заморгала, избавляясь от поступивших слёз. Мысли, от которых я старалась отгородиться, закрыться и больше не вспоминать снова нахлынули. Грудь так сильно сдавило, что дышать стало трудно. И единственный выход, который стал для меня самым популярным в последнее время — холодный душ, дарящий хоть малую толику освобождения…***
Душ не помог, и сегодня я совершенно точно не усну. Дурацкое состояние, когда, кажется, что едва голова коснётся подушки, ты провалишься в глубокий и крепкий сон, а по факту лежишь, мучаешься до головной боли, и никак не удаётся уснуть. Сначала я просто брожу по комнате. И чего таить, немного обдумываю слова Мими, хоть и не хочу. «Я слишком зла на неё и обижена. Ещё и оправдания эти глупые. Натворила дел, так признайся в этом! Зачем обманывать себя и других?!» Затем пью уже остывший чай, который принесла себе с кухни. Очень вкусный, ароматный, немного успокаивающий. Потом, когда слабые-слабые, самые первые краски рассвета касаются неба, решаю выйти во двор. Немного посижу на скамейке, и всё. Подышу свежим воздухом, успокоюсь и подумаю о всех бренностях бытия. Посидев на скамейке в саду, я решила пройтись по заднему дворику. На дворе прохладно, а на мне лишь майка и джинсы. Холодный воздух, как и вода, помогают избавиться от постоянного жжения на спине, поэтому даже энергию не использую, чтобы согреться. Не знаю почему, но какой-то внутренний зов тянул меня именно на задний двор. Подойдя к каменной беседке, в которой мы как-то сидели с Энди, я услышала глухие удары. Высокие тёмные деревья скрывали ту часть, с которой они доносились. Я осторожно начала подходить, вышла из-за дерева на небольшую полянку, оглядываясь. Рухнув с неба, передо мной приземлился чуть запыхавшийся Дино. «Дино снова тренируется. За этот месяц я частенько видела его в школе, хоть и не каждый день. Но мы не разговаривали, я была слишком погружена в себя. А вот Люцифера видела всего один раз, и то его спину… Так, Вики, сосредоточься! Со всеми этими внутренними бессмысленными переживаниями и жалости к самой себе, ты забыла о главном: Дино есть что рассказать, а ему мешал этот… напыщенный индюк! Только почему за всё это время он не мог сам подойти ко мне?» — Привет. — улыбнулась я уголком губ. — Тренируешься?! — Привет. — сдержанно ответил ангел. — Да. «Да уж… А он, как обычно, не блещет красноречием и многословностью.» — Дино, я хотела кое-что спросить… Ты как-то сказал, что хочешь со мной поговорить о чём-то. — Да, я помню. — кивнул ангел. — Просто подумал, что сейчас не время. На тебя и так слишком много навалилось. Дино покосился на что-то у меня за спиной, и как-то тяжело и сочувственно вздохнул. А я поняла, он смотрит на то, что у меня до сих пор нет крыльев. — Хочется верить, что хуже, чем сейчас, уже не будет. — горько усмехнулась я, обхватив руками озябшую кожу рук. — Так о чём ты хотел поговорить? Дино вздохнул, будто собираясь с мыслями. Видно, что ему тяжело и что он, похоже, обдумывает, как преподнести мне информацию. Его слишком сосредоточенное лицо по-немногу начинает меня пугать. Неужели могло случиться что-то настолько серьёзное? Я в нетерпении пытаюсь поймать его взгляд, но на все мои попытки ангел практически не реагирует. Наконец он вдохнул воздух, посмотрел на меня и начал говорить: — Вики, Люцифер требовал, чтобы я рассказал тебе это с самого начала. Прости, но я не мог этого сделать, не удостоверившись до конца. И хотя сейчас фактов тоже не хватает, но всё же, думаю, ты должна знать… Я уже говорил, что хотел помочь тебе с поиском убийцы. Не в моих правилах нарушать запреты и вмешивать в жизнь смертных вне заданий, но после посещения того отеля, где снимал номер твой убийца, я себе места не находил. Энергия, о которой ты говорила, показалась мне знакомой, и я решил… — ДИНО! Я вздрогнула, когда услышала разъярённый голос ангела Фенцио. Он, недовольно пыхтя и нервно шагая, руками поправляя полы своего белого плаща, направляется в нашу сторону. А когда увидел, с кем разговаривает его сын, так вообще взбесился настолько, что кажется, сейчас пар из ноздрей пойдёт. — Ты прервал тренировку из-за этой Непризнанной?! — процедил сквозь зубы Фенцио, обращаясь к Дино, затем уже одарил и меня своим «добрым» взглядом. — Уокер, тебе заняться нечем? Ты, видимо, уже все книги прочитала?! Сейчас пойдёшь со мной, я тебе ещё один список дам! Я почувствовала жгучее желание утопить этого ангела в каком-нибудь ближайшем фонтане. И больше не потому, что он всем своим видом источает ко мне ненависть и, как ядовитая змея, плюётся ядом и чуть ли не кусается в надежде цапнуть побольнее. А потому, что он появился в самый неподходящий момент! — Прекрати! — возмутился Дино и, под мой ошеломлённый вид, встал прямо передо мной, закрывая собой от отца. — Мы всего лишь разговаривали. И не нужно говорить с ней в таком тоне. «Дино? Что же ты делаешь?!» Фенцио, скрепя зубами, смерил Дино каким-то странным взглядом. — Продолжай. Тренировку. — прошипел он, не отводя глаз от ангела. Дино повернулся ко мне. Не чувствовать его напряжение при виде отца было невозможно. И это ещё больше меня озадачило. — Вики, поговорим потом, ладно?! Его взгляд типа «Сейчас надо молча уйти, а я тебя потом найду.» был доставлен до адресата. Я кивнула, обошла Дино, чуть зацепилась глазами за напряженно-озлобленную фигуру ангела Фенцио и покинула задний двор.***
Всё утро до начала занятий я провела в своей комнате, отчаянно собирая в кучу всю накопившуюся злость после встречи с ангелом Фенцио. Меня просто раздражало всё, что не так лежало, не так смотрело на меня. И даже моё отражение в зеркале, которое истошно орало, что мне не помешает хотя бы пара часов сна, меня дико бесило. Вероятно то, что я вообще сегодня не спала и сыграло эту злую шутку над моим эмоциональным состоянием, но мне реально хотелось рвать и метать. «Ох и соболезную я тому, кто решит попасться мне на пути!» Урок истории с Мисселиной ждал своего часа, как и беззаботно стоящий около большого окна, Энди. Он, как обычно, со своей самой доброй улыбкой встречал меня в коридоре, чтобы вместе идти на урок. Но по мере того, как торопливо и нервно я шагала в его сторону, под моим самым строгим в своём арсенале взглядом его лицо стремительно приобретало испуганные черты. Кажется, он даже сделал несколько шагов назад, отступая от надвигающейся на него угрозы. — Вики, я всё объясню! — Энди замер, как кролик перед удавом, широко распахнув глаза, в которых читалась мольба и смирение. — Ну… — недовольно фыркнула я, прищурив глаза. Но в то же время мне захотелось улыбнуться. Энди будто сумел прочитать мои мысли. Ему было достаточно одного взгляда, чтобы понять, о чём пойдёт речь. Или же он реально осознал, что такое самовольное действо безнаказанным с моей стороны не останется. — Послушай, я правда не хотел говорить Мими, где ты живёшь. Но она была очень убедительна в своих аргументах… Энди отвёл глаза, неожиданно нахмурившись. — Что ты имеешь в виду? — подозрительно спросила я. — Ты мне не говорила… Но я теперь знаю, почему Мими тебя выгнала. «Что?» Я пытаюсь сообразить, не снится ли мне всё это. Потому что я думала, что хуже и быть ничего не может, а оно вон как. И ещё, я тут хотела на Энди наброситься с претензиями, а получается, что это я сейчас должна лихорадочно искать пути отступления во избежание предстоящего откровенного разговора. — Теперь твоё состояние, в котором ты была прошедший месяц, отчасти стало мне понятным. «Какого чёрта, Мими?! Ну почему ты не можешь держать язык за зубами? Так и чешешься ходишь, пока всё не растреплешь?!» — Прости, что не говорила тебе. «А что ещё сказать? Больше нечего. Абсолютно. Раз он и так всё знает, не вижу смысла в пустых оправданиях… Прощай, мой единственный друг.» Я развернулась, чтобы уйти, но Энди мягко придержал меня за локоть, вынуждая повернуться к нему. — Вики, ты помнишь, что я тебе говорил? — снисходительно улыбнувшись, произнёс парень. — Я всегда буду твоим другом, что бы не произошло. Вероятно, это я не заслужил полного доверия к себе, раз ты решила не делиться со мной. — Нет, Энди, всё не так… «А как, блин? Вот действительно, почему не рассказала? Даже сучка Ости в курсе этого, почему, собственно, лучший друг не вправе был знать? Да просто потому что боялась. Боялась, что если узнает — возненавидит, перестанет общаться, как это сделала Мими… Боже, ну почему всё должно быть так сложно?» — Послушай, — перебил мои мысли Энди, легонько положив руки на мои плечи, — я не хочу, чтобы ты снова ходила по школе как зомби… Потерянная и грустная. Я не вправе тебя осуждать, но сейчас я хочу надеяться, что ты всё же осознала ошибки. Поэтому давай просто забудем обо всём и сделаем вид, что этого разговора не было. Хорошо?! Я удовлетворительно кивнула соглашаясь. И да, моему счастью просто нет предела. И откуда он такой свалился на мою голову?***
Уроки истории с Мисселиной всегда были мне интересны. Особенно те, что проходили не в душном кабинете, а в холле с гигантскими, старинными, великой красоты, фресками. Я, как художник, в эти моменты с головой погружалась в этот расписной камень, и, под голос Мисселины, словно попадала в историю. Мне нравилось это чувство, хоть оно и иногда пугало. И вот, стоя у очередной фрески, отстранившись от шума создаваемого другими учениками и погрузившись в картину, я вдруг почувствовала острое жжение на спине. Сначала на мгновение, но боль стихла. А через несколько секунд она так резко пронзила всё тело, что я невольно вскрикнула и сжалась, пытаясь не разреветься. — Вики, что такое? Энди уже тут как тут: с паникой, расспросами и диким желанием помочь. Вслед за ним к нам подошла Мисселина, так же спросила, что произошло. — Не знаю, — выдавила я, — спина просто горит. — Энди, отведи Вики в лазарет. — поспешно сказала Мисселина, с испугом оглядев мою спину. Парень озабоченно кивнул, взял меня под руку и повёл к ближайшему выходу из холла. Уже сидя на кровати в лазарете, до которого, кстати, я уже была готова ползти, потому что боль увеличивалась с каждым моим шагом, врач отпустила Энди, ссылаясь на то, что обработка ран займёт какое-то время. Снова разные баночки и инструменты. Снова пришлось терпеть невыносимую боль от каждого прикосновения ангела к моей спине. «Шепфа, когда же всё это закончится?» — Скажите, — проговорила я, стиснув зубы от нового приступа боли, — что случилось? Почему раны так болят? Ангел, наконец закончив с моей спиной и отставив инструменты в сторону, встала передо мной с протянутой ко мне маленькой чашей в руках. — Сама посмотри. — с лёгкой улыбкой сказала женщина. — Это… — Да, ангелочек. Корка уже начинает отступать, поэтому тебе и больно. В чаше лежит два небольших кусочка обугленной кожи, примерно сантиметра по три. Я вздохнула, ощутив такой прилив радости, будто ребёнок получил целую гору шоколадных конфет, озаряя счастьем мрачный, во всех смыслах, день. Хотелось даже прыгать от восторга, что возможно скоро, я снова смогу почувствовать за спиной свои родные крылья. — Я смягчила твои раны ещё раз. Теперь, когда будет возникать подобная боль — знай, это всего лишь сходит корка. Это нужно только потерпеть. — Спасибо! — воскликнула я, бросаясь с объятиями на ангела. Она рассмеялась, аккуратно меня приобняв. — А теперь беги на урок. Я кивнула и стрелой вылетела из лазарета с намерением поскорее вернуться на урок и поделиться радостной новостью с Энди. Но, похоже, этот день заведомо был обречён на провал, потому что стоило мне свернуть в другой коридор, впереди я увидела фигуру, замершую на месте от неожиданности так же, как и я… Пустой коридор пугал своей гробовой тишиной. Лишь едва уловимое дуновение ветерка касалось кожи и будоражило, вызывая мурашки. Или дело в волнении? Люцифер, стоящий в нескольких метрах от меня, нахмурился, будто у него резко и пронзительно заболела голова. И снова, снова этот взгляд полный не то что неприязни, а откровенного презрения. Другого взгляда я, видимо, не заслуживаю. Потому что всегда только такой. Он словно раздробил все внутренности, по новой разбивая сердце, которое я целый месяц так старательно пыталась собрать из миллионов осколков. Да, именно сейчас я поняла, что пожалуй мои чувства к нему были настоящие. Только о них в очередной раз вытерли ноги, растоптали и вкатали в грязь. Люцифер молча развернулся и резко свернул вправо, скрываясь в соседнем коридоре. Чувство обиды накрыло меня ледяной волной. То ли мне хотелось разреветься, то ли идти и крушить всё вокруг от гнева. Эмоции, бушующие внутри ураганом, возобладали над разумом и я пошла на отчаянный шаг… Рванула вперёд с мыслями во что бы то ни стало догнать этого демона и наконец высказать ему всё, что думаю о нём. Выяснить причину, по которой он так внезапно возненавидел меня ещё больше, чем раньше. Я остановилась в арке коридора и, к своему изумлению заметила, что Люцифер исчез. Коридор слишком длинный, за несколько секунд его даже бегом не преодолеешь, значит… он мог просто зайти в один из кабинетов и, как последний трус, затаиться в нём от разгневанной женщины. «Если женщина хочет, она своего добьется, Люцифер!» Поочерёдно подходя к каждой из дверей коридора, я пыталась уловить знакомую энергию. И, о да, когда возле одной их них, я всё же ощутила ту самую. Не раздумывая ни секунды, я потянула ручку вниз и ворвалась внутрь. Сознание кричало «Бежать!», когда зайдя в кабинет, я тут же столкнулась с пугающими, пылающими огнём глазами и злобным оскалом. Ей-богу, мне показалось, что Люцифер сейчас просто возьмёт и ударит меня или разнесёт к чертям этот кабинет. — Проваливай нахрен! — ледяные слова проникли острыми сосульками в самую глубину моего сердца, причиняя непереносимую боль…POV Люцифер.
🔴 Неизвестен — Most_Emotional_Music_ 3 Что такое терпение? А выдержка? Умение показать свою способность стойко и безропотно переносить что-либо в течение долгого времени? А может умение не потерять самообладание в критической ситуации? Показать упорство, стойкость и прочую подобную хероту. Оставаться хладнокровным, сохранять силу духа и ясный ум? Нет… Вы нихуя не знаете о выдержке! Наедине с самим собой ты кажешься себе всесильным, можешь завязать железный прут в узел, способный даже свернуть горы. Да, поначалу так и есть. Ты видишь себя свободным, хоть и дышать тяжело почему-то, но чувство облегчения ложится на плечи и ты думаешь, что всё это время тебе лишь казалось это наваждением. Страшная игра воображения, от которой можно избавиться, стоит только потрясти башкой. Прогнать мысли, как грёбаный сон, и станет легко… Прошло три недели. Как мне показалось, самое спокойное время в моей долбаной жизни. А потом, в один незаметный для меня самого момент, всё начало меняться. Далёкие, полузабытые туманные образы, сгущаясь, всё чаще и чаще всплывали в башке. Закрадывались в мозг, создавая ложную память. Но была ли она такой? Неимоверным усилием воли отгонял морок, так старательно желающий превратиться в сладкий дурман, окутывающий липкой паутиной картинок прошлого. Но чем сильнее пытался, тем больше бесился от осознания того, что хочу вспомнить. Образы словно преследовали меня. Огненными вспышками, возникающими на долю секунды, из раза в раз воспаляли сознание. И с каждым днём, я словно одержимый всё сильнее цеплялся за новый и новый возникший фрагмент памяти. Пытался разглядеть его. Ощутить. Но тут же что-то сопротивлялось. Давило, закрывало, запечатывало глубже и глубже. Знал, чувствовал, что так и должно быть. Так точно правильно. Но, блядь, что-то разрывало. Кромсало душу, вспарывало сознание будто драло когтями, отчаянно желая добраться до сути. В такие моменты я был готов биться головой о стену, и даже нарочно выводить отца, дабы получить горячих, и нахрен отключиться от всего мира хотя бы на несколько часов. Потому что неясные образы вызывали помрачение ума, кошмары наяву, хоть и не знал их, превращаясь в бесовское наваждение… Порошок забвения, который я стащил в лазарете, не помог. Даже он, блядь, не справился! Да, я не доверял своей выдержке! Одна чёртова Непризнанная напрочь смела её, заставляя усомниться в собственных способностях. И я пошёл ва-банк. На три недели я пропал из школы. Учился в аду по индивидуальной программе, выполнял гораздо больше заданий на земле, убивал себя тренировками. Отец знал об этом, но молчал, потому что я был готов батрачить и днём и ночью, а его это вполне устраивало. Нужно было сделать всё, чтобы оградиться от неё, попытаться забыть. Снова превратиться в тирана и деспота и по новой воспитать в себе стальное терпение. Закалить характер, который явно начал давать существенные сбои. В очередной раз всё полетело к хренам. Мозг не справился. Вернул все воспоминания, до последней капли… Чёрт бы подрал эту девчонку!!! Сука, и как бы глупо и смешно это ни звучало, но я не выдержал. Вернулся в школу, вновь начал посещать уроки. Только ходил окольными путями, дабы ненароком не наткнуться на знакомую фигуру Непризнанной. Безусловно, были и моменты, когда не мог совладать с собой. Тело трясло, требовало очередную дозу в виде одной нагловатой строптивой девчонки. Держался поодаль. Прятался в тени, изредка позволяя себе грёбаную слабость — наблюдать за той, что сумела меня сломать. В такие мгновения разум отключался, создавая вокруг ощущение нереальности. Твою мать, разве такое возможно: просто стоять и смотреть на одну девчонку, не замечая вокруг ничего? А весь остальной мир был как размытое пятно, плавно растекающееся в пространстве и времени. Это ли не настоящее помешательство? Наваждение, которое ослепляет, вынуждая забыть о благоразумии. Но всё же мозг ещё подавал надежды и показывал признаки жизни, ибо невероятным усилием воли всё же удавалось останавливать себя в те секунды, что должны были разрушить шаткое равновесие между «уйти» и «подойти». Я ненавидел себя за то, что этот выбор возникал! Потому что ОНА должна быть в приоритете, а не долбаные собственные желания и прихоти! А тянуло магнитом так, что ноги не держали, теряя равновесие сил и контроль. И каждый шаг назад, подальше от неё, пытаясь удержать в узде самого себя, казалось, сразу же, неизвестным способом отключал все жизненные функции… Я с трудом узнавал себя в эти минуты. В кого я, мать твою, превратился?***
Её печати до сих пор не спали… За эту неделю, что я пробыл в школе, я ни раз видел её в компании всё того же Непризнанного. Да, при виде него рядом с ней от гнева скрипели зубы, а кулаки сжимались на автомате. Но она была счастлива, это было видно не вооружённым взглядом. Нередко, по полупустому коридору школы проносилась волна её смеха. А я, твою мать, даже забыл насколько заразительно и задорно она умеет это делать. Со мной она всегда или хмурилась, или злилась. Неудивительно — мы каждый раз грызлись, как собаки. Нормального разговора у нас никогда не получалось. Было всегда одно из двух: либо секс, либо перебранка, другого просто не дано. Но всё равно её улыбка на лице, вызывающая такую же радость у окружающих её людей, вызывала внутри меня лишь болезненные импульсы.***
Вынырнул из водоворота после очередного задания. Поспешил как можно быстрее скрыться где-нибудь, подальше ото всех, и побыть в гордом одиночестве. «Эти бесконечные задания меня скоро доканают!» — Люци, подожди! «Сука… И она тоже!» — Пожалуйста, давай поговорим! Я же… Я замер, резко обернулся к демонице, отчего она едва на меня не налетела. — Ости, что из моих слов тебе было непонятно?! — процедил я сквозь зубы, заведомо понимая, о чём пойдёт речь. — Оставь. Меня. В покое. У меня нет никакого желания это обсуждать! — Но ты даже не выслушал меня! — она повысила голос. — Я ни в чём не виновата! «Да сколько ж можно мне мозги трахать с этой темой?! Оставьте, блядь, меня в покое!» — Да, конечно, вы обе ни в чём не виноваты! — съязвил я. — У тебя всё? Тогда я пошёл. Я развернулся на пятках и ускорил шаг. — Люцифер! Тонкие женские пальцы схватили меня за локоть, останавливая движение. Всё мужество этого мира мне понадобилось, дабы не назвать эту упрямую девку последними словами и не послать куда подальше, чтобы даже возвращаться не думала. — Люци, я правда ничего не сделала! — Ости начала поспешно оправдываться, не давая мне и шанса вставить слово. — В тот день Мими и правда мне рассказала о том, что ты спишь с этой Непризнанной. Я была зла и на неё, и на тебя, и решила немного проучить её. Просто припугнуть. Но ты вмешался и ничего не произошло. Клянусь! Я не подговаривала Мими, в тот день я с ней вообще больше не виделась. И к тому же, зная о… вашей дружбе в детстве, я сама была в шоке, когда узнала, что она сделала. — У тебя всё? — недовольно поморщился я. — Да… — Хорошо. Я снова развернулся и двинул в сторону школы, как услышал вдогонку подавленный голос Ости: — Так ты мне веришь? — Верю-верю. — махнул рукой, не оборачиваясь. «Нихуя не верю!» Похоже, моё «верю» не произвело должного эффекта и демоница решила всё-таки достать меня окончательно. Слышу её приближающиеся с невероятной быстротой шаги и резко оборачиваюсь, чем повергаю её в ступор. Она не успела ни звука издать, как моя ладонь, повинуясь дикому желанию придушить это создание на месте, уже сжалась вокруг её горла. — Люци… — прохрипела она, а я сжал пальцы сильнее. — Посмотри… сам… Испепеляя демоницу взглядом, я решительно задумался над её словами. Ослабил хватку, чтобы бедняга не задохнулась, и впился глазами в её глубокие чёрные зрачки. Нетерпеливо рыская, от одного воспоминая к другому, я искал то, что нужно было мне. И нашёл… Увидел её в комнате Мими, их разговор. Потом, как она искала Непризнанную. Её шлепок по щеке девчонки, за который, будь она мужиком, руку бы нахер по локоть отгрыз. Затем уже появился я. Сад… её комната… темнота. Вот уже заброшенный поезд, и какой-то демон под боком. Глифт рекой, снова её комната… Дальше, побрезговав лицезреть творившееся в её постели действо, отпустил демоницу. Ости, явно смущённая тем, что я увидел гораздо больше, чем нужно, слегка прокашлялась. Затем выпрямилась и гордо вскинула подбородок, тем самым говоря: «А что, тебе можно, а мне нельзя?!» «Да, блядь, мне похуй, чем вы там занимались. Но факт остаётся фактом: Ости, вроде как, не причём, а вот из-за чего малышка Мими на меня взъелась, это уже из разряда «додумай сам». Потому что желания выяснять с ней отношения я не имею. Да и начерта кашу разводить — месяц прошёл.» — Чего ты этим хотела добиться? — подозрительно прищурился я. — Зачем так упорно пыталась мне доказать свою невиновность? — Потому что ты мне не безразличен. Я не хочу, чтобы ты думал, что я могла тебя как-то подставить или подорвать твоё доверие… Даже из-за этой убогой. Ости подошла ко мне вплотную, соблазнительно облизнула красные пухлые губы и, с невинным лицом младенца, сложила их в любимый бантик. — Люци, ну поиграл ты с ней немного, получил, что хотел… — демоница провела пальцами по моей шее, попутно очерчивая татуировки, и скользнула вдоль выреза рубашки. — Я почти уверена, что она разочаровала тебя… Просто знай, что всегда есть я. Сука, только полные долбаёбы, ощущая рядом с собой сексуально-привлекательную женщину, которая готова тут же затащить тебя в ближайшие кусты и насадиться на член, будут не заинтересованы в её предложении. И самое удручающее это то, что я, блять, вхожу в их число! Я ни то что не заинтересован, мне почему-то просто противно ощущать на себе чужие пальцы и горячее дыхание. А секса хочется. Уже и не помню, когда в последний раз кого-то трахал. Хотя… тот, можно сказать, прощальный раз, в кабинете с Непризнанной, до сих пор прожигает память воспоминаниями. Стоит только чиркнуть спичкой в непосредственной близости от них, как всё тут же начинает плавиться и моментально загораться… Твою мать! Чувствую, что на грани, но даже если бы захотел, тело отказывалось бы воспринимать любую другую женщину. Только одна умела возбуждать лишь одним невинным взглядом. Только одна могла завести до отказа от одного лёгкого прикосновения. И только одна имела полную власть надо мной, не имея понятия о её существовании… Брезгливо сбросил с себя чужие пальцы и развернулся с новой попыткой скрыться из вида. На этот раз удалось. Вошёл в школу, направился в свою комнату. Пошёл, как обычно, самым длинным путём, но замешкавшись на мгновение между двумя коридорами, всё же решил свернуть. Нужно было побыстрее вернуться к себе и остудить голову кипящую крамольными мыслями. «Блять, это ж надо было…» Тяжело сглотнул, не моргая пялясь на знакомую девчонку. Солнце, освещая яркими лучами широкие витражные окна, переливаясь и играя цветами, будто разноцветной мозаикой покрывало каменный пол и маленькую, хрупкую фигуру Непризнанной. Ощущение, что в воздухе вокруг неё даже разлетаются крошечные искорки, оставляя за собой постепенно затухающий светящийся след. Кажется, у меня галлюцинации… «Вали! Вали, придурок! Иначе ничем хорошим эта встреча не закончится!» Моментально среагировав, скрылся в другом коридоре. И не видел варианта лучше, чем просто затаиться в каком-нибудь из кабинетов. Так, на всякий случай. Мало ли что в голову взбредёт этой девчонке. Но рыскать по кабинетам она вряд ли станет. Да, таких идиотов, как я, ещё поискать надо. Уже давно пора смириться с тем, что если этой девчонке что-то взбредёт в её дурную голову, хрен даже танком остановишь. Но я совершенно не был готов сейчас её видеть, а уже тем более разговаривать. Уж слишком тяжело давались мне последние дни, а разговор с Ости вообще смёл на нет все разумные ответы и действия. — Проваливай нахрен! — гаркнул я, глядя прямо в глаза девчонке, в надежде ударить побольнее. Но она даже не шелохнулась, хоть и заметил, что взгляд потускнел. — Что, вот так сразу? — выплюнула она. — А поздороваться?! Сжал челюсть, продолжая пилить её взглядом. — Я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь всё, что я хочу тебе сказать! Она решительно подпёрла собой дверь, скрестив руки на груди отвечая мне холодным, злобным взглядом. А я, кажется, многое бы отдал, лишь бы уловить хоть маленький намёк на улыбку. — Я сказал ПОШЛА НАХРЕН отсюда! — прорычал я и понял, что если хоть одна сука посмела бы ей так сказать, въебал бы ему так, что тот пошёл бы мозги со стен соскребать. — Ты меня уже два раза туда послал, давай пойдём вместе?! — она ядовито усмехнулась, сбивая меня с толку. — А лучше скажи, какого чёрта происходит?! Где ты был целый месяц? Почему ты меня избегаешь? Это всё после того, что случилось в кабинете твоего отца? Ты снова обвиняешь меня в том, что он избил тебя?! «Блять… лучше остановись, иначе я за себя не ручаюсь…» — Ответь мне, Люцифер! — прокричала она, сделав «угрожающий» шаг вперёд. — Я снова виновата?! Почему ты молчишь? Будь мужиком и скажи мне всё это в лицо, а не шарахайся, как ужаленный от меня по кабинетам! — ДА! — заорал я, окончательно взрываясь. — Потому что ты меня достала, Непризнанная! Каждый раз, как ты оказываешься рядом, происходит подобная хуйня! Мне осточертело помогать тебе, пытаться защищать твою задницу от всякой херни, в которую ты постоянно лезешь с головой! Остохренело огребать за тебя по полной программе! Остохренело твоё грёбаное упрямство и воинственный вид боевой амазонки! Пойми уже, ты — ничтожество! Глупая, ни на что не способная девчонка, пытающаяся казаться всесильной! С каждым новым предложением я словно на автомате подходил всё ближе к девчонке. С каждым брошенным в неё словом я ненавидел самого себя всё больше и больше. А она, отступая под моим устрашающим видом, всё сильнее вжимала голову в плечи, но при этом показывая непоколебимую уверенность и достоинство. Кровь внутри закипала с такой силой, что хотелось выть. Кости трещали, сжимаясь в кулаки, крылья дрожали от лютой злости, пальцы впивались в ладони так, что вот-вот начнут впиваться в кожу до крови. — Если ты не заметил, то я тоже поплатилась за то, что спала с тобой! Ты видишь, Люци?! Мне выдрали крылья, поставили какие-то долбаные печати и я уже целый месяц хожу по школе, как последний отброс общества! Ты хоть на секунду представляешь, что я там испытала? Да, возможно тебе не привыкать, но я думала, что умру. И я не говорю только о том, что там делали со мной, я не могла смотреть на то, как тебя избивал собственный отец! Я, твою мать, боялась, что он попросту убьёт тебя на моих глазах! Она отвернулась от меня, пряча лицо; обхватила себя руками, а худенькие плечи немного задрожали. Я сразу же обратил внимание на её раны. Угольно-чёрные корки, застывшие на нежной коже, олицетворяющие саму боль и огонь. Только в самом низу, на месте маленького кусочка оторвавшейся корки, уже был новый оттенок недавно зажившей кожи. А по краю, волнистый розоватый шрам, который навсегда останется после печатей. Как же долго я не ощущал её настолько близко… И хотя между нами пара шагов я уже чувствовал её запах, медленно, но верно прокрадывающийся в ноздри. Обволакивающий, точно щупальцами, он беспощадно давил, превращая утомлённые мозги в сплошную вязкую кашу. Она чуть запрокинула голову, пару раз чуть слышно шмыгнула носом и неторопливо повернулась, глядя меня глазами утонувшими во влажном блеске. — Ты прав — я глупая. — констатировала она, горько усмехнувшись. — Потому что только по-настоящему глупый человек подумает, что в тот день между нами что-то изменилось. Мне показалось, что ты испугался за меня, и даже… — она умолкла, а через пару секунд продолжила. — Но сейчас я не уверена, что ты вообще можешь что-либо чувствовать. Хотя… ты ведь меня ненавидишь, а это уже не безнадёжно. Отводя от меня глаза, она нервно облизнула пересохшие губы, слегка закусила нижнюю. На мгновение задумалась, затем кивнула каким-то своим мыслям и взглянула на меня. — Прости, что тебе из-за меня досталось. — с иронией в голосе произнесла она. — Можешь больше не прятаться — я избавлю тебя от своего присутствия в твоей жизни. И очень надеюсь, что ты сам не соизволишь в ней больше появиться! Непризнанная вышла из кабинета, демонстративно хлопнув за собой дверью. «Сколько же я херни наговорил… Чтоб меня!» Она ушла, а я не успокоился, пока каждый грёбаный стол, стул или шкаф не оказались раздроблены в щепки. Благо, оправдываться не придётся — этим кабинетом уже давно никто не пользуется. В воздухе искрилась пыль. Обрывки и клочки бумаги плавно и завораживающе кружились вокруг, оседая на ближайшие плоскости… Отпустило лишь на несколько мгновений. Но всё же разум убеждал меня, что поступил правильно. Ведь именно этого добивался. Хотел… просто защитить. Если не от отца, то хотя бы от самого себя…***
Не знаю, какое место думало усерднее: голова или та часть тела, которая находится между ног, но пришёл в себя резко и неожиданно… Ночь. Темный коридор и тусклые дрожащие огни, подвешенные под потолком. Ощущение босыми ногами холодного каменного пола и полное недоумение от происходящего. Оглядел себя и выдохнул — хоть брюки на мне есть, но какого хрена я стою посреди незнакомого коридора?! Молния прозрения осенила через пару мгновений, когда одна дверь, находящаяся совсем не далеко от меня, неожиданно открылась. Узнал коридор. Узнал дверь. И его. «Какого хрена он делал в её комнате в такое время?! Сука… вот так значит…» Я даже не дрогнул, а пацан и не заметил, что рядом с ним в относительной близости стоит будущая причина его скоропостижной смерти. Тихонько закрыв за собой дверь, он, не оглядевшись, направился в противоположную сторону. Внутри взвивается ярость. Безудержная. Тёмная. Та, что сразу превращает в неадеквата, лишает разума. Знаю, что нужно противиться, но… Преодолел один коридор, затем другой. Быстро, отключая напрочь мозги, чтобы не передумать. Громко постучал в уже забытую, но ещё знакомую дверь. — Люци? — Ости открыла почти сразу, будто не спала, а кого-то ждала. Легкое недоумение сменилось кокетством, а рукав тонкого черного халатика скользнул вниз, оголяя плечо демоницы. — Раздевайся! — хмуро бросил я, а дверь за моей спиной гулко захлопнулась…